Кинематограф не случайно называют Великим обманщиком. Но было бы сильным заблуждением считать, что кино обманывает только зрителей, рисуя перед ними вместо реального мира вымыш¬ленный. Еще чаще оно обманывает и самих актеров, увлекая их в опасное путешествие по лабиринтам своего заэкранья, где грань между реальной жизнью и вымыслом становится настолько тонкой, что многие актеры перестают эту грань отличать. И если жернова кинематографического молоха с легкостью перемалыва¬ют судьбы многих взрослых актеров, то юных звезд он губит еще быстрее.

История, которую я хочу рассказать, по-своему уникальна и практически не имеет аналогов в летописи российского кинемато¬графа. Она рассказывает о том, как подававший большие надежды актер волею судьбы угодил в тюрьму и довольно быстро добился славы и признания совсем в другой среде - уголовной. Последней ступенькой, на которую сумел забраться в преступной иерархии этот бывший актер, была должность «положенца», которая предшествует самому высокому титулу в уголовной среде - вору в за¬коне. Имя этого человека - Сергей Шевкуненко .

Шевкуненко родился в семье творческих работников: его отец - Юрий Александрович - был известным драматургом, пьесы которого шли во многих театрах страны, мама - Полина Васильевна - в молодые годы была актрисой. В 1938 году она поступила в ГИТИС, однако из-за начавшейся вскоре войны не смогла его закончить (ушла после третьего курса). Она устроилась работать актрисой в Театр Красной Армии, где судьба и свела ее с Шевкунен¬ко, который в то время проходил службу в армии в качестве актера ЦТКА (он перед этим закончил Воронежское театральное училище). В 1942 году молодые поженились, а спустя три года - 17 июля 1945 года - на свет появился первенец - дочь Ольга.

Осенью 1952 года семья Шевкуненко вернулась на родину из Германии (супруги играли в драмтеатре при Группе советских оккупационных войск) и устроилась в труппу Московского драмтеатра (Спартаковская улица, 26). Однако если Полину актерская стезя вполне устраивала, то Юрий в ней разочаровался и с голо¬вой ушел в литературу. Он стал выступать во многих печатных изданиях с рецензиями, посвященными театру и кино. В 1955 году Юрий поступил на заочное отделение Литературного института име¬ни Горького. А в октябре следующего года его пригласили в качестве старшего редактора с окладом в 1 410 рублей на главную ки¬ностудию страны «Мосфильм». Протеже Шевкуненко в этом случае выступил режиссер Московского драмтеатра Валентин Невзоров, с которым Юрий подружился, работая в труппе актером. В середине 50-х Невзоров ушел из театра в кинематограф и в 1956-м решил пополнить отечественную кинолениниану собственным фильмом на эту тему - «Семья Ульяновых». И в качестве помощника в написании сценария (он базировался на пьесе Ф. Попова «Семья») взял Шевкуненко. А когда работа была завершена, рекомендовал Юрия руководству «Мосфильма» на должность старшего редак¬тора.

На новом месте Шевкуненко достаточно быстро освоился, обзавелся полезными знакомствами и приложил руку к созданию многих известных кинофильмов. Среди них: «Поединок» (1957) и «Накануне» (1959) Владимира Петрова, «Ветер» (1958) Александ¬ра Алова и Владимира Наумова, «Капитанская дочка» (1959) Владимира Каплуновского, «Неотправленное письмо» (1961) Михаила Калатозова и др. Кроме этого Шевкуненко продолжал выступать в печати с критическими статьями, а также писал пьесы для театров. Вся эта деятельность приносила ему неплохой заработок, который позволял молодой семье с оптимизмом смотреть в свое будущее. Каких-нибудь несколько лет назад они ютились в скромной комнатке в Новоконюшенном переулке, но после того как Юрий перешел работать на «Мосфильм», семья получила ордер на куда более просторную квартиру в новом доме напротив киностудии - улица Пудовкина, дом 3, куда они переехали впятером (с ними еще жила 65-летняя мама Юрия Александровича Елена Васильевна). Все эти обстоятельства позволили Полине Шевкуненко уйти из театра и целиком посвятить себя домашнему хозяйству. А спустя какое-то время супругам пришла мысль завести второго ребенка. И хотя в августе 1959 года Полине Васильевне исполнилось 40 лет, будущих родителей это не испугало. В итоге 20 ноября того же года на свет появился мальчик, которого назвали Сергеем.

Радость родителей новорожденного была безмерной. Напри¬мер, отец мальчика, вдохновленный этим событием, написал пьесу «Сережка с Малой Бронной», которая стала поводом для появления песни с аналогичным названием, ставшей шлягером в исполнении Марка Бернеса.

Между тем служебная карьера главы семейства продолжала идти ввысь. В январе 1960 года Шевкуненко занял кресло главного редактора 2-го творческого объединения «Мосфильма» с окладом в 2000 рублей. Прошло всего-то ничего - восемь месяцев - и Шевкуненко получил новое повышение - стал директором этого объединения. И его оклад вырос еще на тысячу рублей. Сле¬дом за главой семьи сюда же потянулись и его родственники. Сна¬чала на киностудию пришла Ольга. Летом 1962 года она закончила среднюю школу № 74 Ленинского района Москвы и в июле того же года была принята на «Мосфильм» в качестве ученицы монта¬жера 1-го разряда. Девушка быстро завоевала в новом коллективе авторитет: вошла в редколлегию стенной газеты, была принята в ряды ВЛКСМ. В 1963 году ее включили в агитационную бригаду на очередных выборах в местные Советы.

Так продолжалось до марта 1963 года, пока над головой Юрия Шевкуненко внезапно не сгустились тучи. Руководство студии обвинило вверенное ему объединение в низкой эффективности и на¬казало его директора понижением по службе. И Юрий Александ¬рович вновь вернулся в кресло исполняющего обязанности главно¬го редактора 2-го объединения. Говорят, это понижение сильно ударило по самолюбию Шевкуненко. Переживания, сопутствую¬щие этому, привели к развитию болезни века - раку. И совсем не¬давно пышущий здоровьем мужчина превратился в глубокого ста¬рика. Развязка наступила в конце 1963 года. 20 ноября в семье было торжественно отмечено 4-летие самого младшего представителя семейства - Сергея, а спустя месяц Юрий Александрович скон¬чался. По роковой случайности Шевкуненко ушел из жизни на 44-м году жизни - в том самом возрасте, в котором два года назад умер и его киношный протеже и близкий друг Валентин Невзоров. Так некогда благополучная семья Шевкуненко в одночасье поте¬ряла свою главную опору.

Именно потеря кормильца вынудила Полину Васильевну снова устраиваться на работу. В декабре того же 63-го она написала за¬явление с просьбой оформить ее на «Мосфильм». Учитывая тот авторитет, которым пользовался все эти годы на студии ее муж, отказать женщине не посмели. И 2 января 1964 года Полина Шев¬куненко была принята на главную киностудию страны в качестве ассистента режиссера 1-й категории. И сразу была включена в со¬став съемочной группы фильма Эльдара Рязанова «Дайте жалоб¬ную книгу» с месячным окладом в 130 рублей. А за 4-летним Сере¬жей взялась присматривать его бабушка Елена Васильевна .

По словам тех, кто знал эту семью, Сергей с малых лет рос чрезвычайно талантливым ребенком. В четыре года он уже умел читать, в восемь - осилил двухтомную «Сагу о Форсайтах». Как ни странно, но в отличие от большинства своих сверстников, которые буквально бредили кино и мечтали стать актерами, у Сер¬гея такой мечты не было. И это при том, что и мама, и его старшая сестра Ольга имели самое непосредственное отношение к кинема¬тографу и трудились на «Мосфильме». Мама, как мы помним, ра¬ботала с Эльдаром Рязановым (на «Жалобной книге» и «Берегись автомобиля»), а Ольга в качестве монтажера (к февралю 1964 года она прошла путь от монтажера 1-го разряда до 6-го) принимала участие в работе над несколькими хитами, в том числе монтирова¬ла «Андрея Рублева» А. Тарковского. Но Сергея в те годы кино мало привлекало. Он больше хотел стать военным, чем артистом, и его родственники эту мечту в нем поддерживали, поскольку хоро¬шо были знакомы с изнанкой актерской профессии. Однако жизнь рассудила по-своему.

Увлечение Сергея литературой отнюдь не означало, что он рос домашним ребенком. Большую часть времени он все-таки прово¬дил во дворе на улице Пудовкина по соседству с «Мосфильмом», где считался неформальным вожаком. У него и прозвище среди сверстников было соответствующее - Шеф. Поначалу оно звуча¬ло иначе - Шева, как производное от его фамилии, но потом, ко¬гда в Сергее все ярче стали проступать лидерские качества, пред¬последняя буква поменялась сама собой, а последняя вовсе отпала за ненадобностью. Шевкуненко его прозвище нравилось: верхово¬дить он действительно любил. Так было и в родном дворе, и за его пределами: даже в пионерском лагере для детей киношников «Эк¬ран» под Загорском Сергей всегда был в эпицентре внимания. А ко¬гда тамошние вожатые попытались приструнить не по годам дело¬вого паренька, он попросту... сбежал из лагеря в Москву.

О своих дворовых амбициях Сергей забывал только в стенах родного дома. Здесь безусловным авторитетом пользовалась его старшая сестра Ольга, к которой мальчик был сильно привязан. Поскольку их мать большую часть времени проводила на работе (моталась со съемочными группами фильмов «Да и нет», «Весна на Одере», «Бег иноходца», «Дубровский», «Путь в бездну», «Воз¬вращение «Святого Луки» по экспедициям, из-за чего и отпуска у нее обычно выпадали на конец года - на ноябрь и декабрь), вос¬питанием Сергея занималась именно Ольга, которая была старше своего брата на 14 лет. Но эта большая разница в возрасте совер¬шенно не отражалась на их взаимоотношениях. Глядя на них, мать не могла нарадоваться: в редких семьях, где росли брат и сестра, было такое взаимопонимание между детьми, как это было в семье Шевкуненко. Но эта идиллия длилась недолго.

Летом 1967 года Ольга надумала поступать во ВГИК и уволи¬лась с «Мосфильма». Экзамены она сдала успешно и уже в сентяб¬ре стала студенткой сценарного факультета. К тому времени в стране свои последние дни доживала хрущевская «оттепель». Дли¬лась она недолго - чуть меньше десяти лет, однако след в жизни общества оставила незабываемый. Только при ней страна впервые за долгие годы вздохнула полной грудью. Оживление отмечалось во всех сферах жизни, в том числе и в кинематографе. Появилась целая плеяда молодых и талантливых режиссеров, которые в сво¬их работах попытались выйти за рамки набившего оскомину «со¬циалистического реализма» и показать окружавшую их жизнь та¬кой, какой она была на самом деле. Однако после смещения Никиты Хрущева в октябре 1964 года приказало долго жить и его детище. Новое руководство взяло курс на подавление дарованных «отте¬пелью» свобод. Как итог, появились запрещенные фильмы (тот же «Андрей Рублев» лег на полку на пять лет), книги, спектакли. И центр жарких диспутов о политическом переустройстве страны переместился с широких площадей на малогабаритные кухни. Не стало исключением и семейство Шевкуненко: Полина Васильевна и Ольга часто собирали у себя дома коллег из творческой среды, и жаркие дебаты на политические темы иной раз продолжались до рассвета.

Между тем, будучи студенткой ВГИКа, Ольга влюбилась. Ее избранником стал Семен Галкин. Он был из интеллигентной ев¬рейской семьи, которая тоже не отличалась большой лояльностью к властям. Как и многие советские евреи, Галкины с конца 60-х стали вынашивать планы отъезда из страны на свою историческую родину - в Израиль. Однако необходимые условия для этого со¬зрели только в начале следующего десятилетия.

Все началось 24 февраля 1971 года, когда в центре Москвы, прямо напротив Кремля, несколько десятков евреев захватили при¬емную Верховного Совета СССР и потребовали от советских вла¬стей разрешения покинуть страну. Поскольку к этой акции были привлечены зарубежные корреспонденты, уже вечером того же дня о ней стало широко известно за границей. И советское руково¬дство побоялось применять к «захватчикам» репрессии. Более того, в Кремле немедленно собралось Политбюро и обсудило возникшую проблему. Большинство высказалось за то, чтобы раз¬решить всем желающим лицам еврейской национальности эмигри¬ровать из страны. Правда, с одним условием: они должны были за¬платить своеобразный оброк - как плату государству за те деньги, которые оно потратило на их образование, бесплатную медицину и т. д. Деньги получались солидные - несколько тысяч рублей, но будущих отъезжантов это не испугало. И уже во второй половине 1971 года из страны уехало около сотни человек, в том числе и достаточно знаменитых. Речь идет об эстрадном певце Жане Татляне, кинорежиссере Михаиле Калике, художнике Михаиле Ше¬мякине, оперном певце Михаиле Александровиче. В следующем году к этой плеяде присоединился и поэт Иосиф Бродский .

Именно в 1972 году разрешение на отъезд получили Ольга и Семен Галкины. Супруги эмигрировали в Израиль, а чуть позже перебрались оттуда в США.

Отъезд Ольги больнее всего ударил по ее младшему брату. Это событие стало тем рубежом, после которого жизнь Сергея Шевкуненко медленно пошла под откос. Незадолго до этого из жизни ушла его бабушка Елена Васильевна , а с уходом из дома сестры он потерял самого близкого человека, который все это время опекал его и направлял по жизни. И мама Сергея прекрасно это понима¬ла. Да и как было не понять, когда после отъезда Ольги у Сергея все пошло наперекосяк: он стал плохо учиться, связался с дурной компанией и был взят на учет детской комнатой милиции. Мать за¬била во все колокола, стала лихорадочно искать любую возмож¬ность, чтобы не дать сыну скатиться в пропасть.

Как мы помним, большой мечты сниматься в кино у Сергея ни¬когда не было. Но, когда в его жизни начались проблемы переход¬ного возраста, мама именно в кинематографе увидела ту спаси¬тельную соломинку, которая могла бы отвадить сына от дурного. И Полина Васильевна чуть ли не собственноручно привела его на съемочную площадку. Произошло это в самом начале 1973 года. В те дни на «Беларусьфильме» режиссер Николай Калинин заду¬мал экранизировать дилогию Анатолия Рыбакова «Кортик» и «Бронзовая птица» и усиленно искал исполнителей на главные детские роли. По большому счету, шансы получить роль у Шевкуненко были. Правда, роль одну из многих, но отнюдь не главную. Однако автор дилогии Рыбаков был когда-то дружен с его отцом Юрием Александровичем, что во многом предопределило дальнейший ход событий. Но бесспорно и другое: не будь Сергей талантлив, вряд ли протекция автора книги сыграла бы решающую роль в его утверждении на роль Миши Полякова.

Съемки «Кортика» и «Бронзовой птицы» велись параллельно весной - осенью 1973-го в Гродно и Вильнюсе. По мнению многих участников съемок, Шевкуненко довольно споро справлялся с ро¬лью и совершенно не тушевался в присутствии маститых актеров, занятых в картине: Зои Федоровой (она была другом их семьи), Эммануила Виторгана, Михаила Голубовича, Романа Филиппова и других. А актеров-сверстников, которых в картине было большин¬ство, Шевкуненко и вовсе переигрывал почти во всех сценах филь¬ма. Поэтому отнюдь не случайно, когда в самом начале июня 1974 года состоялась премьера «Кортика», именно на долю Шевкунен¬ко выпал самый большой успех. Как принято говорить в подобных случаях: на следующий день он проснулся знаменитым.

Практически каждое десятилетие советский кинематограф вы¬давал «на гора» одного, двух, а то и сразу нескольких детей-звезд. В 50-е это были: Олег Вишнев («Васек Трубачев и его товарищи»), Слава Муратов («Последний дюйм»), Паша Полунин («Судьба че¬ловека»), в 60-е: Вова Семенов («Нахаленок»), Коля Бурляев («Иваново детство»), Сеня Морозов («Семь нянек»), Сережа Ти¬хонов («Деловые люди»), Лина Бракните («Три толстяка»). Пара¬доксально, но факт: впоследствии только двое из этой когорты де¬тей-звезд избрали кино своей профессией - Николай Бурляев и Семен Морозов . Остальные выбрали другой путь: кто-то стал биб¬лиотекарем (Бракните), кто-то военным (Муратов), кто-то такси¬стом (Полунин). А судьба некоторых почти в точности повторила судьбу нашего героя Сергея Шевкуненко.

Сережа Тихонов проснулся знаменитым в 1963 году, когда сыграл Вождя краснокожих в комедии Леонида Гайдая «Деловые люди». Затем были роли еще в двух фильмах: «Сказка о Мальчи-ше-Кибальчише» и «Дубравка». Больше некогда талантливый ак¬тер-подросток в кино не снимался. В киношных кругах ходили разные версии на этот счет. Например, говорили, что Сергей свя¬зался с дурной компанией и по этой причине его не взяли во ВГИК. Спустя несколько лет Сергей погиб: якобы во время одной из разборок кто-то из недругов толкнул его под трамвай. По другой версии, он погиб в автомобильной катастрофе вскоре после того, как вернулся из армии в начале 70-х.

Не менее трагично сложилась судьба и Володи Семенова. По¬сле «Нахаленка» он снялся еще в нескольких фильмах, однако, ко¬гда подрос, его шарм и обаяние, которые так нравились режиссе¬рам, исчезли. И парню показали от ворот поворот. За свою недол¬гую жизнь Семенов сменил множество профессий, но к какому-то одному берегу прибиться так и не смог. В итоге он стал бомжем и умер в 2004 году в абсолютной нищете и забвении.

С середины 70-х на небосклоне советского кинематографа за¬жглось имя еще одного юного дарования - 14-летнего Сережи Шевкуненко. После триумфальной премьеры «Кортика» о нем прочно утвердилось мнение как о талантливом юном актере, и пред¬ложения сниматься в других картинах посыпались как из рога изо¬билия. Однако из всего вороха предложений он выбрал одно, ко¬торое импонировало ему больше всего - приключенческую карти¬ну Вениамина Дормана «Пропавшая экспедиция». В апреле 1974 года Сергей закончил работу над «Бронзовой птицей», а спустя полтора месяца отправился на Урал, где проходили съемки «Экс¬педиции ».

В новой работе повзрослевший Шевкуненко играл своего свер¬стника - таежного проводника Митю, сопровождающего геоло¬гическую экспедицию профессора Смелкова, разыскивающую зо¬лото на реке Ардыбаш. В отличие от двух предыдущих картин, где герою Шевкуненко приходилось больше говорить, чем действо¬вать, в новом фильме все было наоборот - здесь его герой гово¬рил мало, зато активно действовал: он стрелял, скакал на лошади, взбирался на крутые горные кручи. И по мнению большинства - с ролью справился блестяще. Говорят, на съемках Сергей был тайно влюблен в Евгению Симонову, и вполне вероятно, именно эта юно¬шеская влюбленность сыграла положительную роль в его игре: в присутствии дамы сердца он хотел выглядеть не хуже своих более взрослых партнеров. Увы, но эта любовь оказалась безответной. Симонова была старше Сергея на четыре с половиной года, и у нее на съемочной площадке был другой кавалер - ее будущий супруг Александр Кайдановский .

Когда Сергей снимался в «Экспедиции», его мать была спокой¬на - она видела, что сын увлечен съемками и не думает ни о чем дурном. Однако осенью 1974-го работа над картиной была благополучно завершена, и у Сергея вновь появилась масса сво¬бодного времени. К тому времени он закончил 8 классов 74-й сред¬ней школы и дальше продолжать учебу не захотел. Тогда, исполь¬зуя свои связи на «Мосфильме », Полина Васильевна устроила сына учеником слесаря в механический цех киностудии. Первый рабо¬чий день Шевкуненко на новом месте датирован 26 марта 1975 года.

Несмотря на то, что для 15-летнего Шевкуненко был установ¬лен укороченный рабочий день (6 часов), большого интереса к ра¬боте он не проявлял. Это было странно, учитывая, что новое место поднимало Сергея в глазах его сверстников: во-первых, он единст¬венный среди них работал, во-вторых, зарабатывал неплохие для подростка деньги - 60 рублей. И все равно Шевкуненко чувство¬вал себя неуютно. Разгадка этого явления крылась в самом кол¬лективе, куда пришел Шевкуненко. Там к нему относились без то¬го уважения, к какому он привык в дворовой компании, а порой и вовсе пренебрежительно. Прозвище Артист, которым наградили парня в цехе, звучало в устах осветителей и слесарей язвительно: эй, Артист, принеси то, эй, Артист, принеси это. Естественно, ни о каком рвении со стороны Шевкуненко после подобных шуточек и речи быть не могло. А тут еще и киношная карьера юного артиста пошла под откос.

В декабре 1975 года на экраны страны вышла «Пропавшая экс¬педиция ». К тому времени Дорман уже работал над продолжением фильма - «Золотая речка», где собирался сохранить тот же ак¬терский костяк. И только одного человека он в новый проект не взял - Сергея Шевкуненко. Режиссер, наслышанный о проблемах юноши, просто не захотел взваливать на себя лишнюю обузу и дал сценаристам команду избавиться от Мити. И те отправили парня учиться в город. Когда об этом узнал Шевкуненко, ничего, кроме злости, он не испытал. К тому времени он уже по-настоящему за¬болел кинематографом, который позволял ему ярко выделяться среди сверстников, быть на целую голову выше большинства из них. И вот теперь эту возможность у него отнимали. Но быть од¬ним из многих Шевкуненко явно не хотел. Он был эгоцентриком по натуре, человеком, который считал, что все внимание окружаю¬щих должно вращаться исключительно вокруг него. Для любого артиста такой характер - большое подспорье в профессиональ¬ной карьере. Но, поскольку Шевкуненко от актерской профессии отлучили, он решил наверстать упущенное хотя бы в той среде, где его продолжали понимать и ценить - в дворовой компании. Ведь взрослые с таким упорством и настойчивостью записывали его в «плохие мальчики», что он искренне поверил, будто это его единственное призвание. И попадись ему хоть однажды на пути толковый педагог, направь он бьющую через край энергию парня в нужное русло, судьба Шевкуненко могла сложиться совсем по другому сценарию. Но таких людей, увы, не нашлось. А родная ма¬ма была слишком загружена работой и другими проблемами, что¬бы уделять собственному сыну достаточно внимания. Поэтому на все его последующие поступки стоит смотреть именно сквозь эту призму.

Без сомнения, отлучение Шевкуненко от кинематографа во многом произошло по его собственной вине. Будь он по характеру рассудительным и самокритичным парнем, вполне мог бы трезво разобраться в случившемся и сделать правильные выводы. Но он, к сожалению, был человеком импульсивным, из тех, кто сначала со¬вершают поступки, а потом начинают думать, правильно они по¬ступили или нет. Да и возраст у него был такой, когда такая черта, как самокритичность, людям почти несвойственна. Поэтому, вме¬сто того чтобы задуматься о своем будущем, он пошел самым лег¬ким путем - еще сильнее озлобился. С этого момента взрослый мир стал для него тем средоточием зла, с которым он стал всеми силами бороться. И любого, -кто пытался его перевоспитать (в том числе и собственную мать), он стал считал своим врагом.

Стоит отметить, что к подобной позиции Сергей пришел не сра¬зу. И немалую роль при этом сыграла его киношная карьера. А на¬чался этот процесс еще несколько лет назад, когда он общался с друзьями сестры - весьма критически настроенными к советско¬му строю людьми. Но тогда он был еще совсем юным, чтобы заду¬мываться о неблагополучной ситуации в обществе, где слова и де¬ла очень часто расходились друг с другом. Когда же Сергей оку¬нулся в мир кино, процесс осмысления действительности пошел еще быстрее. Волею судьбы Шевкуненко выпало играть в фильмах с ярко выраженной идеологической окраской. Он играл вожака пионеров, который помогал своим старшим товарищам комсо¬мольцам и коммунистам разоблачать матерых врагов революции. Однако цинизм ситуации заключался в том, что едва на съемочной площадке заканчивалась работа, как те же актеры, которые пять минут назад играли коммунистов, легко травили... анекдоты про Ленина. Для 15-летнего подростка, каким в ту пору был Шевкуненко, это было шоком. Потом он к этому привык, а чуть позже и сам стал поступать так же. А когда пришло время, с такой же легкостью преступил и закон.

Еще будучи школьником, Сергей имел первые опыты с алкого¬лем. Тогда в молодежной среде было модным «раздавить» в ком¬пании пару-тройку бутылок портвейна и отправиться на поиски разного рода сомнительных приключений. Когда же Шевкуненко устроился работать на «Мосфильм», возлияния стали регулярны¬ми - среди тамошних работяг было много любителей «зеленого змия», которые старались приобщить пацана к изнанке трудовой жизни, в том числе и к так называемой «прописке» - когда первая зарплата пропивалась в родном коллективе.

Несмотря на все «художества» Шевкуненко, руководство ки¬ностудии не торопилось выгонять его с работы. Этому были свои объяснения. Во-первых, руководители студии продолжали чтить память его уважаемого отца и с таким же уважением относились к его вдове. За те десять лет, что Полина Васильевна работала на «Мосфильме», ничего плохого про нее не то что сказать, даже по¬думать было нельзя. Она продолжала трудиться ассистентом ре¬жиссера и работала с такими корифеями советского кинематогра¬фа, как Александр Столпер («Четвертый», 1972), Сергей Юткевич («Маяковский смеется», 1974) и др. Ее творческая карточка была буквально испещрена благодарностями. А в одной из характери¬стик, данной ей для поездки в творческую командировку в ГДР, отмечалось: «За время работы на студии тов. Шевкуненко П. В. за¬рекомендовала себя как скромный и честный человек, исполни¬тельный и добросовестный работник, к любой порученной работе относится с большой ответственностью. П. Шевкуненко пользует¬ся доверием и уважением в съемочном коллективе. Дисциплиниро¬ванна, моральна устойчива...»

Еще одна причина, по которой студия не торопилась расста¬ваться с Сергеем, - тогдашние законы, которые обязывали руко¬водителей всеми мерами перевоспитывать трудных подростков, а не выкидывать их на улицу. Но переделать Шевкуненко было уже невозможно. Единственное, на что хватало его начальников, - вкатывать ему выговора за прогулы. Так было дважды: 9 июня, ко¬гда Сергей в 8 утра ушел с работы на свадьбу к двоюродной сестре, и 23 июня, когда он ушел с работы в час дня, не поставив об этом в известность своих начальников. Вот почему, когда на «Мос¬фильм» пришел запрос из 76-го отделения милиции по поводу Шевкуненко, его начальники выдали ему убойную характеристику. В ней отмечалось: «Шевкуненко С. Ю. работал без желания. Ухо¬дил с рабочего места (прогуливал). Проявлял грубость к матери и взрослым работникам цеха. На замечания старших не реагировал».

Единственным местом, где Сергей чувствовал себя легко и сво¬бодно, была дворовая компания, где он продолжал верховодить. Вообще, Москва начала 70-х считалась хулиганским городом. Ху¬лиганы водились в ней и десятилетие назад, однако в масштабе ог¬ромного города их все-таки было не так много, как в следующем десятилетии. В 70-е годы хулиганов расплодилось в столице как тараканов. В основном это были дети из простых и неблагополуч¬ных семей, родившиеся аккурат в короткий промежуток хрущев¬ской «оттепели» (конец 50-х - начало 60-х). Пока их родители дни напролет трудились, пытаясь обеспечить семье достаток выше среднего (именно в те годы мечта о красивой и достойной жизни стала в советском обществе преобладающей), дети были предос¬тавлены самим себе. Многие из них посещали различные кружки и секции, однако были и такие, кто находил радость в криминальном времяпрепровождении. Такие подростки собирались в «бригады» и с помощью кулаков наводили «порядок» у себя в районе, а так¬же на прилегающих к нему территориях. Массовые драки с уча¬стием подростков в Москве в 70-е годы приобрели массовый ха¬рактер. Я в те годы жил в районе Курского вокзала (улица Казако¬ва) и хорошо помню те «махьяны» (на тогдашнем молодежном жаргоне так называли массовые драки). Наш район враждовал с районом Сыромятников, и на этой почве периодически устраива¬лись побоища. В качестве оружия обычно использовались очень популярные в те годы солдатские ремни.

Конечно, милиция пыталась бороться с хулиганством, однако полностью искоренить его не могла, поскольку у этого явления была питательная почва - низкая культура, безотцовщина, алко¬голизм. Пик хулиганства в СССР пришелся на 1966 год, когда было зафиксировано рекордное количество преступлений по этой ста¬тье - 257 015. В следующем десятилетии хотя и произошло сниже¬ние преступлений подобного рода, однако не настолько, чтобы пребывать в успокоенности. Так, пик хулиганства в 70-х пришелся на 1973 год - 213 464. В отдельных городах СССР эта проблема становилась поистине вселенской - например, в Казани, где молодежные группировки переродились в настоящие банды и начали убивать людей. В конце 70-х по этому поводу были прове¬дены широкомасштабные чистки в МВД Татарии, а суд над одной из таких банд («Тяп-Ляп») широко освещался в печати.

Вообще пропаганда в те годы делала все от нее зависящее, что¬бы отвадить молодежь от хулиганства. Тот же кинематограф тоже в этом активно участвовал: в конце 70-х было снято несколько фильмов на эту тему, а один из них - «Несовершеннолетние» -- в 1977 году стал лидером проката, собрав на своих сеансах 44 мил¬лиона 600 тысяч зрителей (1-е место). Но палка оказалась о двух концах: прокат за счет подобного рода фильмов пополнял госу¬дарственную казну баснословными прибылями, а идеологический эффект антихулиганских фильмов равнялся нулю- молодежь по¬чему-то выбирала себе в кумиры не положительных персонажей, а их антиподов. В результате в те годы в советском кинематографе появился молодой антигерой, который в чем-то был похож на ге¬роя нашего рассказа. Молодой актер, игравший этого антигероя, был настолько обаятелен, умен и завораживающе циничен, что не¬вольно привлекал к себе внимание зрителей, уставших от засилья на советских экранах кондовых комсомольских секретарей и передовиков-стройотрядовцев. Звали этого актера Леонид Каюров. Однако если наш герой, играя в кино положительных пионерских вожаков и таежных подростков, помогавших большевикам, в итоге стал преступником, то Каюров, создававший диаметрально проти¬воположных персонажей - хулиганов («Несовершеннолетние»), пособников бандитов («Следствие ведут знатоки», дело № 13 «До третьего выстрела»), трудных подростков («Последний шанс»), стал в итоге священником, настоятелем одного из подмосковных храмов. Воистину неисповедимы пути господни.

Но вернемся в Москву 70-х. Район улиц Пудовкина и Мос¬фильмовской в те годы тоже считался хулиганским, и добропоря¬дочным гражданам ходить по вечерам там было опасно. А верхо¬водил мосфильмовской шпаной Сергей Шевкуненко . Парадок¬сально, но скажи в то время любому советскому мальчишке об этом, он поднял бы говорившего на смех. Ведь Шевкуненко был кумиром детворы, снявшись в роли правильного пионера Миши Полякова. Но такова была изнанка кинематографа: на экране ак¬тер мог представать в образе благородного рыцаря, а в жизни быть чуть ли не исчадием ада. Нечто подобное произошло и с нашим героем.

Осенью 1975 года Сергей в очередной раз угодил в милицию за участие в групповой драке. Дело отправили в комиссию по делам несовершеннолетних при исполкоме Гагаринского райсовета. Как ни странно, узнав об этом, руководство «Мосфильма» попыталось выручить парня, хотя легче было его попросту утопить, учитывая те неприятности, которые он успел доставить студии. Тем более что на ней Шевкуненко уже не работал с 27 июня. Однако студия протянула Сергею руку помощи: в комиссию было отправлено хо¬датайство, где отмечалось, что руководство студии готово взять парня на поруки. Не получилось. В середине ноября 75-го на «Мосфильм» пришел ответ из комиссии, где сообщалось, что хо¬датайство отклонено. А в январе 1976 года на студию пришло еще одно письмо, где была поставлена точка в затянувшемся споре:

«За кражи, драки и злоупотребление спиртными напитками на¬править Шевкуненко С. Ю. в СПТУ для трудных подростков».

По советским меркам, спецучилище - это аналог колонии, Для большинства подростков попасть туда - настоящая беда. Но бедой для Шевкуненко попадание туда не стало. Амбиций в нем было выше крыше, постоять за себя он умел, поэтому свалившиеся на него там невзгоды он перенес если не легко, то, во всяком слу¬чае, без излишней трагедии. Как итог: уже спустя пару месяцев он умудрился и там стать неформальным лидером. И его эгоцентризм получил очередную подпитку в виде обожания и восхищения ок¬ружающих. Увы, но ни к чему хорошему это опять не привело.

В училище Шевкуненко проучился всего ничего - неполных четыре месяца. После чего угодил в еще более строгое учрежде¬ние - колонию. С одной стороны, приключившаяся история вы¬глядела до глупого банально. Но с другой - все происшедшее ста¬ло закономерным итогом того, что происходило в судьбе Шевку¬ненко все предыдущие годы.

28 марта 1976 года Шевкуненко вместе с приятелем распили бутылку портвейна, после чего мирно разошлись. Однако по доро¬ге домой, в одном из дворов на улице Пудовкина, Шевкуненко вне¬запно заметил собачника, выгуливавшего свою овчарку. Посколь¬ку Сергея дома тоже ждал пес такой же породы, он стал заигры¬вать с собакой. Чем вызвал неудовольствие со стороны ее хозяина. Тот в грубой форме потребовал, чтобы «парень убирался туда, куда шел». В противном случае пригрозил спустить на него свою собаку. Последняя угроза особенно сильно оскорбила Шевкуненко, и он полез в драку. Победа в этом поединке оказалась за бывшим артистом. Но на его беду собачник оказался человеком злопамятным - в тот же день сел и написал заявление в 76-е отде¬ление милиции. Однако даже появление этого документа еще не было поводом к крутым переменам в судьбе Шевкуненко. Ведь на трезвую голову тот мог разрешить проблему с оскорбленным со¬бачником полюбовно. Но не вышло. В те дни в стране началась очередная кампания по борьбе с хулиганством, и органам право¬порядка необходимо было «гнать план». И Шевкуненко, который был на особом счету у органов, что называется, попал под горячую руку. Ситуацию могло спасти ходатайство за Шевкуненко его кол¬лег-кинематографистов, но они, наученные горьким опытом, сочли за благо не вмешиваться. В итоге на Сергея было заведено уголов¬ное дело, на основании которого Гагаринский суд Москвы вынес ему свой вердикт - один год лишения свободы по статье 206 часть II УК РСФСР (хулиганство).

По установившейся в те годы в СССР традиции фильмы с уча¬стием запятнавших себя артистов или режиссеров из проката изы¬мались. Однако в случае с Шевкуненко эта традиция была выпол¬нена лишь наполовину. Два его дебютных фильма «Кортик» и «Бронзовая птица» действительно были положены на полку до луч¬ших времен, а вот последняя картина - «Пропавшая экспеди¬ция » - шла не только в кинотеатрах, но и демонстрировалась на голубых экранах. И премьера ее по ТВ состоялась аккурат в те са¬мые дни, когда Шевкуненко уже сидел в тюрьме по первой ход¬ке - в феврале 77-го. Эта премьера здорово помогла Сергею - к нему и до этого зэки относились нормально, но после демонстра¬ции фильма зауважали еще сильнее.

Год тюрьмы - не самый суровый срок даже для 17-летнего юноши. Однако страшным было другое - эта судимость ложилась несмываемым пятном на биографию Шевкуненко. И если бы не хлопоты матери, которая после освобождения сына пустила в ход все свои связи и устроила его осветителем на «Мосфильм», Шев¬куненко пришлось бы здорово помучиться в поисках достойного места работы.

В качестве осветителя Шевкуненко принимал участие в съем¬ках нескольких картин. Кто знает, но, может быть, глядя на то, как снимаются молодые актеры, Шевкуненко тоже втайне меч¬тал встать на их место. Ведь то прекрасное время, когда он сам вы¬ходил под свет софитов на съемочную площадку, еще не успело забыться - с момента съемок «Пропавшей экспедиции» минуло всего три года. Но мечты Шевкуненко были несбыточными, по¬скольку ни один режиссер давно уже даже в мыслях не держал взять его в свою картину хотя бы в завалящий эпизод. Будь жив его отец, у которого при жизни было много влиятельных друзей, он наверняка бы вмешался в судьбу сына. Но отца давно не было в живых, а те, кто некогда ходил у него в друзьях, теперь, после отъ¬езда его дочери за границу, зареклись переступать порог дома се¬мьи Шевкуненко. В итоге, даже при наличии мамы-режиссера и трех фильмов, где он играл главные роли, Сергей Шевкуненко сво¬им человеком в мире кино так и не стал. Как, например, другой его ровесник - Андрей Ростоцкий .

Андрей происходил из киношной семьи: его отец - Станислав Ростоцкий - был известным режиссером, мама - Нина Меньши¬кова - популярной актрисой. Во многом именно благодаря своим родителям Андрей с малых лет увлекся кинематографом, и про¬блема выбора будущей профессии перед ним не стояла - только кино. И сниматься он начал, еще будучи подростком на киностудии, где трудился его отец, - имени Горького. Причем роли у него, как и у Шевкуненко, были сплошь положительные. В одном фильме он играл десятиклассника, в другом - молоденького лейтенантика и т. д. Однако еще на заре его киношной деятельности, когда Андрей учился на первом курсе ВГИКа, его карьера могла закончиться. Из-за частых съемок он пропускал много занятий, и вгиковское руководство решило отчислить его из института. Но худшего так и не произошло. По одной из версий, от отчисления Ростоцкого убе¬рег приз, врученный ему на институтском фестивале за роль в фильме «Это мы не проходили», по другой - вмешался его отец, который имел большой вес не только на студии имени Горького, но и в Союзе кинематографистов СССР. К сожалению, у Сергея Шевкуненко таких заступников не оказалось. А тут еще в киношном мире грянула новая трагедия, которая поставила окончатель¬ный крест на возможности Шевкуненко вернуться в кинематограф.

В течение года Шевкуненко балансировал на грани между тюрьмой и волей. И в 1978 году окончательно перечеркнул все на¬дежды близких и друзей на свое счастливое возвращение в нормальную жизнь. И опять все получилось до глупого баналь¬но. В тот злополучный день Сергей выпивал в компании таких же, как и он, рабочих киностудии. Когда в бутылках еще плескалось вино, скудная закуска внезапно иссякла. Время было позднее, и достать продукты было негде. Но именно Шевкуненко решил про¬явить смекалку, вновь бравируя перед сослуживцами своей ролью неформального лидера. Дескать, вам бы только за мамкины юбки держаться, а я все могу. И на глазах изумленных собутыльников Шевкуненко действительно смог. Взял и взломал студийный бу¬фет, унеся оттуда закуски на несколько десятков рублей. Расплата не заставила себя долго ждать. Очередная выходка Шевкуненко была квалифицирована как грабеж, и ее виновник отправился в тюрь¬му уже не на 12 месяцев, а на все четыре года (статья 89 УК РСФСР).

Шевкуненко вышел на свободу осенью 1981 года.

Между тем даже вторая судимость Шевкуненко еще не поста¬вила окончательный крест на его судьбе. В тюрьме Шевкуненко показал себя примерным заключенным и был выпущен на свободу досрочно, через год после заключения под стражу. Это досрочное освобождение помогло матери Сергея вновь ходатайствовать пе¬ред руководством «Мосфильма», где к ней продолжали относить¬ся с уважением (одно время она даже исполняла обязанности ин¬спектора генерального директора киностудии), о восстановлении сына на работе - 8 декабря 1981 года его снова приняли на сту¬дию в качестве осветителя 2-го разряда. Правда, в штат сразу не зачислили, а дали ему двухмесячный испытательный срок. И что сделал Шевкуненко? Он вновь совершил преступление, тем самым собственноручно похоронив последнюю хрупкую надежду на воз¬вращение к нормальной жизни.

Говорят, на ход событий в значительной мере повлияла траге¬дия, которая произошла в Москве 11 декабря. В тот день в своей собственной квартире на Кутузовском проспекте была убита вы¬стрелом в голову звезда советского кинематографа Зоя Федорова . К герою нашего рассказа эта женщина имела самое непосредст¬венное отношение: она давно дружила с Полиной Шевкуненко и, сама познавшая тюремные университеты (она несправедливо сиде¬ла в тюрьме с конца 40-х до середины 50-х), искренне сочувствова¬ла судьбе Сергея. И именно благодаря ее вмешательству того сно¬ва взяли на «Мосфильм» осветителем после второй отсидки.

Гибель Федоровой больно ударила по Сергею. Но еще сильнее его оскорбили последующие события, когда чуть ли не на следующий день после убийства его вызвали в милицию, где суро¬вые оперативники стали допытываться, что он делал в день траге¬дии. «Вы что, озверели? - пытался защищаться Шевкуненко. - Зоя Алексеевна была мне как мать!» Но его никто не слушал - бывшему зэку не доверяли. И еще какое-то время его продолжали проверять на причастность к этому преступлению. Именно в те са¬мые дни Сергей и сорвался.

Выйдя на свободу, Шевкуненко связался с не самыми законо¬послушными гражданами, что вполне объяснимо. Еще несколько лет назад в друзьях у него ходили сплошь дети знаменитых кинош¬ников, которые жили с ним по соседству на улице Пудовкина либо учились в одной школе. Но по мере все новых и новых криминаль¬ных загибов Сергея эти друзья один за другим от него уходили. И когда в очередной раз он вышел на свободу, из былых товарищей рядом с ним почти никого не осталось - разве один-два, не боль¬ше. Да и те хотя и поддерживали с Сергеем дружеские отношения, однако жили уже другой жизнью: учились во ВГИКе, пережени¬лись. Наблюдая за их благополучной жизнью, Сергей в душе на¬верняка завидовал им, но в то же время прекрасно понимал и дру¬гое - что ему туда дорога закрыта навсегда. А амбиций у него бы¬ло выше крыши. И он не мог позволить, чтобы его бывшие друзья разъезжали на дорогих авто по фестивалям и выставкам, а он сши¬бал бы пятаки на опохмелку. Поэтому побудительных мотивов к очередному преступлению у него могло быть несколько. Тут и злость на власти за обвинение в убийстве чуть ли не единственного друга его семьи, и желание не выглядеть в глазах своих бывших то¬варищей сирым и убогим.

Очередное преступление Шевкуненко совершил 24 января 1982 года. В тот день он в компании троих новых приятелей (двоих мужчин 31 года от роду и 21-летней женщины) коротал время за выпивкой. В ходе посиделок один из событыльников проговорился о том, что на Брестской улице живет его знакомая - женщина из разряда зажиточных. Сказано это было вскользь, но Шевкуненко за эту фразу ухватился. Именно он, уточнив, что хозяйка в данный момент дома отсутствует, и предложил нанести даме незапланиро¬ванный визит. На вполне резонное добавление, что женщина жи¬вет на 8-м этаже, Шевкуненко ответил, что эту проблему он цели¬ком берет на себя. «И вообще, вам ничего делать не придется - все сделаю я сам!» - подвел последнюю черту под этим разговором бывший артист. Так, собственно, все и вышло.

Пока двое подельников дожидались их на улице, Сергей и его напарник, который знал хозяйку, вошли в подъезд. Они поднялись наверх, где Шевкуненко при помощи приятеля пробрался на бал¬кон подъезда, а оттуда, как заправский верхолаз, перелез на бал¬кон нужной квартиры. Разбив стекло балконной двери, Шевкунен¬ко открыл ее и проник в жилище. Там он находился около часа. Этого времени ему вполне хватило, чтобы упаковать в два поли¬этиленовых пакета имущества на общую сумму в 725 рублей 50 ко¬пеек. Причем в пакет полетело все: от двух платьев по 160 рублей, лисьей шапки за 150 рублей, хрустальных фужеров и рюмок за 54 рубля до набора олимпийских рублей, бытылки водки за 5 рублей 30 копеек, бутылки рижского бальзама за 4 рубля и кошелька за... 20 копеек. С этим добром вся компания отправилась на квартиру приятеля-наводчика на улицу Пудовкина отмечать благополучно завершенное дело. В качестве горячительного было использованы трофеи - рижский бальзам и водка.

Между тем над раскрытием этого преступления сыщикам не пришлось долго ломать голову. Удача сама пришла к ним в руки. Распродажей вещей занялась та самая 21-летняя подельница Шев¬куненко, которая стала сбывать хрусталь и одежду жертвы раз¬ным людям. Одна из них, судя по всему, и явилась в милицию. 29 ян¬варя подельницу задержали. Но она не сразу раскололась - це¬лую неделю водила следствие за нос, уверяя, что вещи к ней попа¬ли от неизвестных людей. Однако обмануть следствие все равно не удалось. И, как говорится, «птичка запела».

По злой иронии судьбы Шевкуненко арестовали в тот самый день, когда истек срок его испытательного срока и он был зачис¬лен в штат осветителей «Мосфильма» - 8 февраля. Вечером он вернулся с работы домой, где его уже ждали сыщики. Сергея при¬везли в 123-е отделение милиции, которое обслуживало ту самую улицу, где произошло преступление. Там Шевкуненко предъявили обвинение сразу по двум преступлениям: ограбление, а также хра¬нение и употребление наркотиков. Последнее обвинение появи¬лось после того, как у Шевкуненко обнаружили 0, 62 грамма гаши¬ша. Сам Сергей на суде будет утверждать, что наркотик ему под¬бросили сами милиционеры. Где находится истина, сейчас уже не разберешь, но стоит отметить, что такой оперативный ход, как подбрасывание задержанным компрометирующих вещей (ору¬жие, наркотики), широко применялся и в ту пору.

4 февраля 1983 года в Киевском райсуде состоялся открытый процесс по делу Шевкуненко и трех его подельников. Больше всех получил наш герой, который, как это принято говорить в уголов¬ной среде, «пошел паровозом», то бишь был главным. И получил за это четыре года тюрьмы. Его подельники отделались более мяг¬кими наказаниями.

Почти все последующее десятилетие Шевкуненко провел за решеткой, увеличивая свой срок новыми преступлениями. Видимо, после того, как он отчаялся сделать карьеру в кинематографе, Шевкуненко поставил себе целью достичь высот в другой облас¬ти - криминальной. И пути назад у него уже не было, поскольку власти окончательно определили его в стан злостных рецидиви¬стов.

Между тем в 80-е тюремные ходки Шевкуненко следовали од¬на за другой: в 1983 году, едва освободившись, он снова угодил в тюрьму за кражу (4 года), из неволи попытался бежать, но был пойман и получил к прежнему сроку новый - 1,5 года. По свиде¬тельству очевидцев, часть этих сроков Шевкуненко получил не¬справедливо - только потому, что не нравился своим независи¬мым характером тюремным властям. Мол, те склоняли Шевкунен¬ко к сотрудничеству, но он отвечал неизменным отказом, за что и получал новые сроки. В его личном деле имелась лаконичная фор¬мулировка на этот счет: «не вставший на путь исправления».

Однако по мере роста сроков росли влияние и авторитет Шев¬куненко в уголовной среде. Его организаторские способности, дерзость и недюжинный ум не остались незамеченными в неволе и позволили их обладателю значительно подняться в уголовной ие¬рархии, несмотря на то, что начинал он свою уголовную карьеру с не самой уважаемой среди рецидивистов касты «бакланов» - ху¬лиганов. Шевкуненко никого не боялся - ни лагерного начальст¬ва, ни самих зэков. О его характере говорит следующая история. Однажды на зоне объявился вор в законе, который захотел при¬брать всю власть над осужденными в свои руки. Шевкуненко ре¬шил проверить подноготную этого вора. Он послал запрос на волю и вскоре узнал, что новоявленный вор в законе - обыкновенный шнырь. Об этом немедленно было сообщено всем зекам. Этот по¬ступок едва не стоил Шевкуненко жизни. Ночью обиженный вор с двумя приближенными напали на Артиста и попытались за¬колоть его заточками. Шевкуненко было нанесено шесть прони¬кающих ранений, но он каким-то чудом сумел вырваться и отбился от нападавших с помощью других заключенных. Шевкуненко уго¬дил в госпиталь и в течение нескольких дней был на грани между жизнью и смертью. Но в тот раз Артисту удалось обмануть Кост¬лявую - он выжил.

Пока Шевкуненко безвылазно сидел на зоне, в стране успели смениться сразу три генеральных секретаря. Когда он сел в 1983 году, в Кремле правил Юрий Андропов , через год его сменил Кон¬стантин Черненко, а в марте 85-го, когда и он ушел из жизни, у ру¬ля страны встал Михаил Горбачев . При нем началась перестройка, и именно она вновь реанимировала имя актера Сергея Шевкунен¬ко. На протяжении долгих лет два главных фильма в его недолгой киношной карьере - «Кортик» и «Бронзовая птица» - были за¬прятаны в самые дальние запасники Гостелерадио. В июне 1986 го¬да, когда Шевкуненко все еще находился в тюрьме, эти фильмы снова запустили в эфир. И опять Сергею помог его «крестный отец» в кинематографе писатель Анатолий Рыбаков , но на этот раз невольно. Тем летом ему исполнилось 75 лет, и телевизионное руководство устроило демонстрацию фильмов по его произведе¬ниям. В числе прочих были показаны и две телеверсии с участием Шевкуненко.

В 1988 году Шевкуненко вышел из тюрьмы в очередной раз, правда, теперь уже инвалидом II группы (у него был обнаружен туберкулез). В Москву его не пустили, и ему пришлось податься в Смоленск. Там он почти год провалялся в больнице. Выйдя из нее, встретил в Москве 20-летнюю красавицу Елену. И достаточно лег¬ко сумел произвести на нее хорошее впечатление. Стоит отметить, что для этого ему не пришлось пускать в дело беспроигрышный козырь - свое пусть давнее, но все же отношение к кинематогра¬фу. О том, что Сергей снимался в кино, Елена узнала спустя год после их знакомства - Шевкуненко в разговоре случайно прого¬ворился о «Кортике». После нескольких месяцев встреч молодые поженились. В те дни казалось, что впервые на небосклоне Шевку¬ненко, до этого сплошь затянутом тучами, засветило солнце. Увы, это было очередной иллюзией. Прошлая жизнь, в которую Сергей уже успел врасти всеми своими корнями, не собиралась его отпус¬кать. 2 декабря 1989 года Сергея опять арестовали. По словам его жены, арест мог быть подстроен. Якобы днем, когда она была одна в доме, пришел неизвестный мужчина и передал ей пакет для Сергея. Не проверяя его содержимое, Елена занесла пакет в ком¬нату, надеясь вручить его мужу, как только он вернется. Но едва Шевкуненко появился в доме, как буквально следом за ним в квар¬тире появилась милиция. И обнаружила в принесенном пакете пис¬толет.

По другой версии все выглядело иначе. По ней выходило, что Шевкуненко отнюдь не собирался «завязывать » со своим преступ¬ным прошлым и вел двойную жизнь. Частенько наведываясь в Мо¬скву, он большую часть времени проводил в игорном заведении при «Мосфильме», которое открыл... тамошний прапорщик по¬жарной части. Шевкуненко слыл там одним из ведущих «катал» и профессионально обыгрывал завсегдатаев «катрана» в карты.

И все же игра в карты выглядела невинной забавой в сравне¬нии с тем, чем в дальнейшем пришлось заняться Шевкуненко. Из¬бежав наказания за хранение оружия, летом 1990 года он отпра¬вился в Тольятти, где стал участником одной из кровавых разбо¬рок в среде местной «братвы». Правда, участником пассивным - в тот момент, когда его подельник расстреливал своих конкурентов, Шевкуненко держал их на мушке. Поэтому, когда на месте побои¬ща внезапно объявились оперативники, Шевкуненко успел отбро¬сить пистолет подальше, тем самым спасая себя от серьезного на¬казания. За это его якобы тогда и арестовали. Суд приговорил Шевкуненко к тюремному заключению сроком на один год (статья 218 УК РФ).

В 1991 году Шевкуненко освободился, но уже через 49 дней вновь угодил за решетку. На этот раз за кражу икон. И в этом деле имеется масса темных пятен. По словам самого Шевкуненко, вме¬сте со своим приятелем, который работал на «Мосфильме» и был страстным собирателем антиквариата, он отправился в Суздаль за иконами. Таковых другом было куплено несколько штук в одной из деревень, однако большой ценности они не представляли. Но довезти их до Москвы не получилось. На первом же посту ГАИ друзей тормознули и, обнаружив иконы, задержали. Затем на обо¬их было заведено уголовное дело, в ходе которого главным обви¬няемым стал... Шевкуненко, которому дали 3 года тюрьмы. А его приятель был отпущен на свободу. Все перипетии этого дела явно указывали на то, что вся эта история затевалась исключи¬тельно для того, чтобы упечь за решетку именно Шевкуненко. Вер¬сий на этот счет может быть несколько, но большинство знакомых Сергея склоняется к одной. Согласно ей, Сергей принадлежал к старой плеяде воровских авторитетов, которые не шли ни на какие сделки с властями. За что и страдали. В криминальных войнах на¬чала 90-х таких непримиримых либо долбали постоянными тюрем¬ными сроками, либо просто убивали. Шевкуненко суждено было пройти через оба этих варианта.

В 1994 году Шевкуненко вышел на свободу - как оказалось, в последний раз. К тому времени он уже успел завоевать значитель¬ный авторитет в преступной среде и достиг больших высот, став «положенцем». Эта ступень в уголовной иерархии предшествует званию вора в законе, и Шевкуненко в ближайшем будущем реаль¬но претендовал на получение этого звания. И все, кто знал Сергея, не были удивлены этим его «взлетом». Сложись у него когда-то судьба в кинематографе, он бы и там наверняка не прозябал на вторых ролях и имел все шансы стать настоящей звездой. Например, такой же, как Александр Абдулов , Николай Еременко или Дмитрий Харатьян . Но поскольку из кино его выбросили, Шевкуненко избрал своим полем деятельности криминальную сферу, где и дослу¬жился до звания, равного званию народного артиста на гражданке.

Вернувшись в Москву, Шевкуненко прописался по адресу матери: улица Пудовкина, дом 3, корпус 1, квартира 25. Адрес у него был старый, но жизнь изменилась кардинально. Каких-нибудь десять лет назад Шевкуненко чувствовал себя изгоем общества. В то время как его бывшие друзья из числа «золотой молодежи» дела¬ли себе стремительные карьеры и жили припеваючи, ему приходилось воровать кошельки за 20 копеек и распивать не самое дорогое вино, заедая его дешевой закуской. Теперь же все стремительно поменялось. Из некогда бывшего изгоя Шевкуненко в одночасье превратился в короля, разъезжавшего по городу в огромном «кадиллаке». А многие из тех, кто некогда ходил в кумирах, вдруг превратились в людей второго сорта. Особенно сильно это удари¬ло по работникам кинематографа, которые после развала некогда великой страны в одночасье оказались выброшенными на обочину жизни. Некоторые из них переживали настоящие трагедии. Так, например, было с актером Георгием Юматовым, который на скло¬не лет убил человека. Все получилось случайно. В начале марта 94-го у Юматова умерла любимая собака, и он попросил помочь похоронить ее молодого дворника. С ним же он затем устроил поминки по четвероногому другу. В ходе застолья дворник позволил себе разглагольствовать о теперешней нищенской доле бывшего фронтовика и бывшей кинозвезды Юма¬това, на что тот так разгневался, что схватил со стены охотничье ружье и застрелил обидчика. От сурового наказания бывшего актера спасло его фронтовое прошлое - накануне очередного Дня Победы Юматова освободили, оценив его действия как самооборону.

В дни, когда вся страна следила за ходом дела Юматова, Шевкуненко был далек от этого. Он входил в преступную элиту горо¬да, и все заботы его были связаны именно с этим. В том сценарии, который выписала для него сама Жизнь, это была его главная роль, к которой он так долго шел и которой так настойчиво доби¬вался. Под надзор его «бригады» отошла вся прилегающая к улице Пудовкина территория. Люди Шевкуненко специализировались на рэкете, похищении заложников, угонах автомобилей, торговле наркотиками (сам Шевкуненко якобы крепко «сидел» на кокаине). Кроме этого, они контролировали ряд крупных объектов на при¬легающих территориях, в том числе элитный спортклуб на Мосфильмовской улице, и занимались махинациями в сфере привати¬зации жилья.

По словам людей, которые видели Шевкуненко в те годы, внешне он ничем не напоминал преступного главаря. Никаких ма¬линовых пиджаков, толстенных золотых цепей и печаток он отродясь не носил и руки не «распальцовывал». И единственной претензией к нему со стороны правоохранительных органов было то, что он как поднадзорный нарушал режим - появлялся у себя дома позже 22.00. На этой почве у него однажды возник конфликт с милицией. Участковый, несколько раз не обнаружив Шевкуненко дома в установленные часы, вызвал его в отделение, где попросил написать заявление. Сергей написал, после чего был вызван в суд для разбирательства. Вот там он единственный раз сорвался. Зая¬вил, что ему легче заплатить судьям штраф на несколько лет вперед, чем соблюдать предписанный режим. «А еще легче, - заявил он, покидая суд, - кинуть вам гранату, чтобы вы от меня наконец отстали». Однако жизнь распорядилась по-своему: 11 февраля 1995 года убили самого Шевкуненко. Почему это произошло, существу¬ет несколько версий. Согласно одной из них, интересы Шевкуненко пересеклись с интересами «казанской» группировки, которая по силе и влиянию всегда считалась одной из самых «крутых» в столице. Не привыкшая уступать, эта группировка всерьез «наехала» на Шевкуненко и вынесла ему смертный приговор. По другой версии, бригада Шевкуненко стояла как кость в горле у силовых ведомств, которые тоже имели свои интересы при дележе Москвы на сферы влияния и пытались приручить многие преступные группировки. Видимо, Шевкуненко приручить им так и не удалось.

Судя по всему, Шевкуненко догадался о том, что его собира¬ются убить еще на пороге своего подъезда, куда он подъехал около двух часов ночи. Он бросился внутрь и успел забежать в лифт. В этот миг в дверях показался его преследователь. Раздался выстрел, но двери лифта успели закрыться, и пуля угодила в метал¬лическую обивку двери (след от выстрела сохранился до сих пор). Лифт повез жертву на 6-й этаж, а киллер бросился вдогонку по лестнице. Техника оказалась быстрее. Шевкуненко подбежал к двери собственной квартиры и успел открыть ее ключом. Однако в спешке забыл вытащить ключ из замочной скважины. В коридоре его встретила мать, которой он крикнул, чтобы она вызывала милицию. Полина Васильевна успела взять в руки телефонную трубку, когда на пороге возник киллер (он воспользовался ключом, за¬бытым в дверях). Расправа заняла несколько секунд. Сначала убийца выстрелил в женщину, а когда с криком «Что ты делаешь, сука?!» к нему бросился Шевкуненко, разрядил пистолет и в него. Смертей могло быть и больше - от пуль киллера вполне могла погибнуть и молодая жена Шевкуненко Елена. Однако накануне она поссорилась с мужем и уехала ночевать к маме. Эта ссора спасла ей жизнь.

Принято считать, что кино способно воплотить самые немыслимые истории. Однако реальная жизнь порой выписывает такие сюжеты, которые не придут в голову даже самому изощренному сценаристу. Примером этому может служить судьба Сергея Шевкуненко. Человек, без сомнения, наделенный огромным талантом, он мог бы при счастливом стечении обстоятельств сделать прекрасную карьеру в кинематографе. Для этого у него были все предпосылки: талант, внешность, характер. Но судьба распорядилась по-своему. Шевкуненко ушел в другую крайность - в крими¬нал, где и сумел воплотить те мечты, которые ему не удалось осуществить на съемочной площадке. Он и там сумел стать звездой, пускай и с приставкой «анти». Правда, сияла эта звезда недолго. Но кто сказал, что в кино происходит иначе? Ведь многие кинозвезды сгорают еще быстрее, и судьбы некоторых из них складываются не менее трагично, чем судьба героя нашего рассказа - Сергея Шевкуненко.

В солнечный майский день 1989 года некогда популярный актер Сергей Шевкуненко познакомился с простой 20-летней москвичкой Леной. Казалось, что впервые за долгие годы на затянутом тучами небосклоне артиста вновь засветило Солнце. Но звезду фильмов «Кортик», «Бронзовая птица» и «Пропавшая экспедиция» манила совсем другая жизнь, полная краж, грабежей и разбоев.

Сергей Шевкуненко родился в 1959 году в интеллигентной московской семье. Его отец Юрий Шевкуненко был журналистом и писателем и занимал должность директора Второго творческого объединения киностудии «Мосфильм». Мать Полина Васильевна была актрисой. Казалось, что судьба мальчика предрешена: он пойдет по кинематографической стезе. Однако с ранних лет у Сережи обнаружились гипертрофированные лидерские качества, которые в итоге и вывели его на преступный путь.

Семья маленького Сережи проживала на западе Москвы в районе, где располагалась киностудия «Мосфильм». Среди местных мальчишек лихой и «безбашенный» Шевкуненко сразу стал вожаком. Сначала его называли Шева – сокращенно от фамилии. Затем он получил уважительное прозвище Шеф. Ситуацию усугубила скоропостижная смерть отца в 1963 году. В одиночку мать не могла держать под контролем своего гиперактивного сына.

Когда после многочисленных хулиганских выходок его поставили на учет в детскую комнату милиции, Полина Васильевна попыталась отвлечь сына от дворовой жизни. Она привела Сережу на «Мосфильм», где проходил кастинг на роли в фильме «Кортик». Она ожидала максимум эпизодической роли для своего сына, однако мальчику доверили играть главного персонажа. Поспособствовал этому писатель Анатолий Рыбаков – друг отца Сережи. Именно он настоял на утверждении маленького хулигана на роль идейного пионера Миши Полякова.

«Кортик» вышел на советские экраны в 1973 году. После этого Сергей стал одним из самых востребованных детских актеров. Его карьера стремительно пошла в гору. В 1974 году последовало продолжение – фильм «Бронзовая птица», где Шевкуненко продолжал играть честного и примерного пионера. Затем вышла еще одна картина с его участием – «Пропавшая экспедиция». Именно на этих съемках Шевкуненко встретил свою первую любовь – молодую актрису Евгению Симонову. Впрочем, взаимностью она ему не ответила. Это очень оскорбило эгоцентрика Шевкуненко, отличавшегося непомерным высокомерием.

Особенности характера не позволяли продолжать учебу. Посещать школу после восьмого класса у Шевкуненко не было никакого желания. Тогда же начались первые серьезные проблемы с милицией. Устав от бесконечных вызовов в правоохранительные органы, Полина Васильевна устраивает сына помощником слесаря в механический цех «Мосфильма». Помогли связи, вернее добрая память об отце Сергея.

Однако работать Шевкуненко также не желал. Практически сразу начались прогулы, самовольные отлучения, драки. За ними последовали многочисленные выговоры. В тот момент готовилось продолжение «Пропавшей экспедиции» – «Золотая речка». Однако режиссер картины Вениамин Дорман настоятельно «рекомендовал» сценаристам избавиться от героя Шевкуненко.

Когда фильм еще даже не вышел на экраны, Сергей совершил первое преступление, за которое ему пришлось поплатиться свободой. В марте 1976 года 16-летний Шевкуненко во дворе одного из домов в районе Мосфильмовской улицы жестоко избил прогуливавшегося с собакой местного жителя. Перед этим малолетний хулиган распил вместе со своим приятелем бутылку портвейна. Настроение у подростка было «боевое», а пострадавший просто попал ему «под руку». В результате Шевкуненко приговорили к году лишения свободы.

По истечении срока заключения, мать преступника вновь бросилась в ноги к руководству «Мосфильма», умоляя взять сына на работу. При этом за парня лично поручилась актриса Зоя Федорова – близкий друг семьи Шевкуненко. Ее протекция помогла малолетнему преступнику – в 1977 году его принимают на должность осветителя.

Но работа на низкооплачиваемой должности, пусть даже на самом «Мосфильме», явно не была мечтой малолетнего эгоиста. Проработав на киностудии почти год, он вновь пустился во все тяжкие. В 1978 году Гагаринский суд столицы приговорил его к четырем годам лишения свободы за кражу продуктов из мосфильмовского буфета. Как позже объяснял правоохранительным органам сам Шевкуненко, преступление он совершил из-за нехватки закуски во время очередной попойки с собутыльниками. В итоге главный пионер Союза, пример для многих мальчишек и девчонок Страны Советов, становится рецидивистом.

Но спустя непродолжительное время его освобождают за примерное поведение. Однако хорошее поведение в заключении не гарантирует законопослушание на свободе. И, выйдя из тюрьмы, Шевкуненко вновь взялся за старое. Стоит отметить, что от отца он унаследовал творческий дар, стараясь по мере возможностей креативно обставлять каждое преступление.

В заключении он прочитал «Разбойников» Фридриха Шиллера. И когда один из друзей преступника сообщил ему, что неподалеку проживает зажиточная соседка, у Шевкуненко в голове мгновенно созрел «сценарий» ограбления. Как в приключенческом фильме он, вскарабкавшись по водосточным трубам, забрался на балкон. В итоге из квартиры москвички было украдено имущества на 725 рублей.

За это в 1979 году он снова угодил за решетку. На этот раз свой срок преступник отсидел сполна. Вскоре ему добавили еще полтора года за попытку побега. Хотя друзья «падшего актера» утверждали, что срок ему добавили за отказ сотрудничать с администрацией исправительного учреждения.

Из тюрьмы он выходит уже авторитетным вором по прозвищу Артист и… инвалидом второй группы. В стенах исправительного учреждения у Шевкуненко развился туберкулез в открытой форме. Сразу вернуться в Москву ему не позволяют, поэтому он некоторые время живет у родственников в Смоленске. После возвращения преступника в столицу неутомимая мать вновь попыталась устроить его на «Мосфильм». Но ни один начальник киностудии связываться с рецидивистом не захотел. Его не взяли даже уборщиком.

Но судьба сделала ему еще один подарок, дав последний шанс на исправление. После возвращения в столицу он встречает девушку по имени Елена, которая становится его женой в 1989-м. Однако в том же году Шевкуненко вновь арестовывают. На этот раз за хранение оружия. Тем не менее отпечатков на пистолете обнаружено не было, поэтому просидел он всего лишь год. А спустя несколько месяцев в очередной раз был взят правоохранительными органами – за участие в бандитской разборке в Тольятти.

В 1991 году он в очередной раз освобождается, но через 49 дней оказывается арестованным за кражу икон. Вновь над рецидивистом замаячила цифра «4» – именно столько дал ему суд. Освободился после очередной «отсидки» он уже в чине «положенца» – это вторая ступенька в криминальной иерархии после «вора в законе».

В лихие 90-е криминальный талант Шевкуненко оказался востребованным. Он входит в преступную элиту столицы. Сколотив банду по месту жительства на улице Пудовкина, он берет под контроль прилегающие к «Мосфильму» районы. Владельцы каждого местного магазина отныне платили Шевкуненко «мзду». Кроме того, неплохой доход приносили махинации с приватизацией жилья, а также «крышевание» элитного спортивного клуба на Мосфильмовской.

Однако вскоре банда Шевкуненко перешла дорогу более крупной криминальной группировке. По версии следствия, это было преступное сообщество из Казани. Конфликт был настолько серьезным, что Артисту пришлось всерьез задуматься над эмиграцией в США вместе с матерью.

Переезд был намечен на конец февраля 1995 года. Однако этим планам не суждено было сбыться. Ночью 11 февраля Шевкуненко вернулся домой на своем джипе. Отпустив сообщников, он зашел в подъезд, где его уже поджидал киллер. Тот успел ранить Артиста в живот, однако он смог забежать в лифт. По свидетельству соседей, они слышали, как убийца бежал по лестнице вслед за лифтом с криком: «Стой, все равно убью».

Шевкуненко успел забежать в квартиру и запереть дверь, но на свою беду оставил ключи в замочной скважине с внешней стороны. Зашедший в квартиру киллер застрелил сначала мать Шевкуненко, а потом и самого Артиста.

35-летнего Сергея Шевкуненко похоронили вместе с матерью на Новодевичьем кладбище в центре столицы. Жизненный пусть Артиста – подтверждение того, что долго испытывать судьбу нельзя. Сергею Шевкуненко по рождению и таланту явно было предписано жить долго и счастливо. Но натура эгоистичного авантюриста в итоге сгубила когда-то перспективного актера.

После главной роли в фильмах «Кортик», «Бронзовая птица» и «Пропавшая экспедиция» он стал звездой советского кинематографа... Но, к сожалению, криминальная звезда Сергея Шевкуненко оказалась намного ярче звезды актёрской...

Шеф с детства

Про таких говорят: «Родился с золотой ложкой во рту». Отец - известный и влиятельный в творческом мире человек, журналист, писатель, директор Второго творческого объединения киностудии «Мосфильм». В честь рождения долгожданного сына была написана пьеса «Серёжка с Малой Бронной». Жили в роскошной квартире... В 4 года Серёжа уже бегло читал, в 8 лет осилил «Сагу о Форсайтах»...

Кадр из фильма о Сергее Шевкуненко «Криминальная звезда»

Лидерские качества были видны с детства - лихой, безбашенный, среди мосфильмовских мальчишек Серёга слыл вожаком. Сначала его называли Шева - от фамилии. Потом - Шеф. Когда после многочисленных выходок его поставили на учёт в детскую комнату милиции, мать (после ранней смерти мужа она устроилась на «Мосфильм») привела Серёжу, как теперь говорят, на кастинг фильма «Кортик». Рассчитывала на эпизод. Но писатель Анатолий Рыбаков , друг Серёжиного отца, утвердил Шевкуненко на главную роль - идейного пионера Миши Полякова ! «Золотая ложка» действовала безотказно...

Кадр из фильма «Кортик», 1973 год

После «Кортика» Шевкуненко «проснулся знаменитым». А когда в 1975-м на экраны вышло продолжение - «Бронзовая птица», он стал признанной звездой. На съёмках фильма «Пропавшая экспедиция» Серёжа пережил первую любовь. Но Евгения Симонова , объект его страсти, выбрала актёра Кайдановского , своего будущего мужа...

После 8-го класса учиться Серёжа не захотел. Устав от бесконечных вызовов в милицию, мать (она работала в съёмочной группе на многих фильмах Эльдара Рязанова ) устроила сына помощником слесаря в механический цех на киностудию. Но... Начались конфликты, выговоры за прогулы, драки... Когда готовилось продолжение фильма «Пропавшая экспедиция» - «Золотая речка», режиссёр Дорман велел сценаристам «избавиться» от героя Шевкуненко...

Кадр из фильма «Пропавшая экспедиция», 1975 год

А ему по-прежнему хотелось быть в центре внимания... Как следует из протокола уголовного дела, распив с дружками бутылку портвейна, Сергей жестоко избил прохожего. Итог - год лишения свободы. В 1978-м Сергей снова угодил за решётку: компании не хватало выпивки и закуски, и он обворовал мосфильмовский буфет. Приговор - четыре года тюрьмы.

По истечении очередного срока мать вновь бросилась в ноги начальству «Мосфильма». Да и друг семьи, актриса Зоя Фёдорова (она сама с конца 40-х до середины 50-х отбывала срок по несправедливому обвинению), поручилась за парня... Шевкуненко принимают осветителем. Закон «золотой ложки» всё ещё работает... А потом случилось страшное... Зою Фёдорову убили в собственной квартире выстрелом в голову. Шевкуненко вызвали в милицию. Оперативники долго допытывались, что он делал в день трагедии. «Вы что, озверели?! - кричал он. - Зоя Алексеевна была мне как мать!» Ещё долгое время звезду «Кортика» проверяли на причастность к этому убийству. (Убийство Зои Фёдоровой не раскрыто и по сей день...)

Зоя Федорова и Сергей Шевкуненко в фильме «Кортик», 1973 год Унаследовав от отца творческий дар, Шевкуненко даже преступления свои обставлял творчески... На зоне прочитал «Разбойников» Шиллера , и, когда один из дружков сообщил Сергею: недалеко живёт богатенькая соседка, в голове у Шевкуненко созрел «сценарий». Как в приключенческом фильме, он карабкался по водосточным трубам, забрался на балкон... Имущества было украдено на 725 рублей.

Сразил туберкулёз

«Человек слаб - вот и всё объяснение, - рассказывает «АиФ» режиссёр Давид Кеосаян , который близко знал Шевкуненко. - И талант вовсе не даёт иммунитета против духовной слабости...» Всё последующее десятилетие с небольшими перерывами Сергей Шевкуненко провёл в тюрьме. Там за ним закрепилась кличка Артист. В его личном деле значилось: «Не встал на путь исправления». Мать вновь и вновь пробовала через друзей семьи и коллег «Мосфильма» выручить Сергея... Но, вероятно, когда ты долго испытываешь судьбу, даже «золотая ложка» может заржаветь... Ни один начальник «Мосфильма» не соглашался взять его даже уборщиком...

Кадр из фильма «Криминальная звезда»

После очередного срока Шевкуненко вышел из тюрьмы инвалидом - подкосил туберкулёз... Счастье явно устало бежать за ним... Как рецидиви-ста бывшего актёра не пустили в Москву. Пришлось уехать в Смоленск. Там Артист почти год в очень тяжёлом состоянии лежал в больнице. А судьба ещё раз послала этому человеку подарок - встречу с юной красавицей Еленой . Они поженились. А в 1989 г. Шевкуненко вновь арестовали - за хранение оружия.

Свадьба Сергея Шевкуненко. 1989 год. Кадр из фильма «Криминальная звезда»

В лихие 90-е его криминальный талант стал невероятно востребован. Артист входил в преступную элиту Москвы. Купил синий «кадиллак». Каждый магазин в районе «Мосфильма» платил ему мзду. Плюс махинации с приватизацией жилья, крышевание элитного спортклуба на Мосфильмовской. Но кому-то он перешёл дорогу... Около двух ночи Сергей с двумя охранниками подъехал к дому на ул. Пудовкина, где жил с матерью и молодой женой. Отпустив охрану, вошёл в подъезд. Из темноты вышел убийца и выстрелил в Артиста. Раненый Шевкуненко сумел заскочить в лифт. Киллер догонял по лестнице... Актёр успел вбежать в квартиру, но в спешке оставил в двери ключи. Убийца ворвался в квартиру Шевкуненко, на шум выбежала мать Сергея. Её тут же убили. Шевкуненко бросился к матери... Две пули были выпущены в его голову...

Есть такое понятие - «усталость металла»... Долго испытывать судьбу нельзя. И участь Сергея Шевкуненко, которому по рождению и таланту явно было предписано жить долго и счастливо, явное тому подтверждение...

Актер

Отец Сергея Юрий Александрович был драматургом, пьесы которого шли во многих театрах страны, а мама Полина Васильевна была актрисой. В 1938 году она поступила в ГИТИС, однако из-за начавшейся войны не смогла его закончить, и устроилась работать актрисой в Театр Красной Армии, где и познакомилась с Юрием Шевкуненко, который в то время проходил службу в армии в качестве актера ЦТКА. В 1942 году они поженились, а спустя три года у них родилась дочь Ольга. Позже супруги переехали в Германию, где играли в драмтеатре при Группе советских оккупационных войск, а осенью 1952 года семья Шевкуненко вернулась на родину, где устроилась в труппу Московского драмтеатра. Полину карьера актрисы устраивала, но Юрий в ней разочаровался и стал заниматься литературой - он стал писать рецензии, посвященные театру и кино, и в 1955 году поступил на заочное отделение Литературного института имени Горького, а в октябре следующего года он был приглашен старшим редактором на киностудию «Мосфильм». Протеже Шевкуненко в этом случае выступил режиссер Московского драмтеатра Валентин Невзоров, с которым Юрий был дружен. В середине 1950-х годов Невзоров ушел из театра в кинематограф, и когда в 1956 году решил снять фильм «Семья Ульяновых», то в качестве помощника в написании сценария он пригласил Юрия Шевкуненко, а позже рекомендовал Юрия руководству «Мосфильма» на должность старшего редактора. Юрий Шевкуненко достаточно быстро освоился на новом месте, и участвовал в создании многих известных кинофильмов, среди которых были картины «Поединок» и «Накануне» режиссера Владимира Петрова, «Ветер» режиссеров Александра Алова и Владимира Наумова, «Капитанская дочка» режиссера Владимира Каплуновского, «Неотправленное письмо» режиссера Михаила Калатозова и много других картин. Кроме этого Шевкуненко продолжал писать критические статьи, а также писал пьесы для театров. Такая деятельность приносила ему неплохой заработок, который позволял молодой семье с оптимизмом смотреть в свое будущее. После того, как Юрий перешел работать на «Мосфильм», семья получила ордер на просторную квартиру в доме напротив киностудии по адресу улица Пудовкина, дом 3. Все эти обстоятельства позволили Полине Шевкуненко уйти из театра и целиком посвятить себя домашнему хозяйству. Супруги хотели завести второго ребенка, и хотя в августе 1959 года Полине Васильевне исполнилось 40 лет, 20 ноября того же года у них родился мальчик, которого родители назвали Сергеем.

Радость родителей была столь велика, что отец Сергея в честь рождения сына написал пьесу «Сережка с Малой Бронной». В январе 1960 года Юрий Шевкуненко занял кресло главного редактора 2-го творческого объединения «Мосфильма», а через восемь месяцев получил новое повышение, и стал директором этого объединения. А летом 1962 года Ольга Шевкуненко закончила школу, и в июле того же года была принята на «Мосфильм» в качестве ученицы монтажера 1-го разряда. Но в 1963 году руководство студии обвинило вверенное Шевкуненко объединение в низкой эффективности и наказало Юрия понижением по службе. Юрий Александрович вернулся в кресло исполняющего обязанности главного редактора 2-го объединения, и это понижение сильно ударило по его самолюбию. Вскоре врачи диагностировали у него рак, и Юрий Александрович скончался. И Полина Васильевна, чтобы заработать на жизнь, была вынуждена вернуться на прежнее место работы - «Мосфильм», в чем ей большую помощь оказал Эльдар Рязанов.

Тем временем Сергей рос в семье со столь творческими родителями очень талантливым ребенком. В четыре года он научился читать, и в восемь лет прочел двухтомник «Сага о Форсайтах». Но в отличие от большинства своих сверстников, которые буквально бредили кино и мечтали стать актерами, у Сергея такой мечты не было. Он хотел стать военным, иродственники поддерживали в нем эту мечту, так как были хорошо знакомы с изнанкой актерской профессии.

Большую часть времени Сергей проводил во дворе на улице Пудовкина по соседству с «Мосфильмом», где считался неформальным вожаком. У него было соответствующее прозвище - Шеф, хотя поначалу оно звучало иначе — Шева, как производное от его фамилии. Но потом, когда в Сергее стали ярко проступать лидерские качества, предпоследняя буква поменялась, а последняя отпала за ненадобностью. И в родном дворе, и за его пределами Сергей всегда был в центре внимания. Даже когда в пионерском лагере для детей кинематографистов «Экран» под Загорском вожатые попытались его приструнить, он сбежал из лагеря в Москву.

О своих дворовых амбициях Сергей забывал только дома, где безусловным авторитетом в его глазах пользовалась старшая сестра Ольга, к которой мальчик был сильно привязан. Поскольку их мать большую часть времени проводила на работе, именно Ольга занималась воспитанием Сергея. Разница в возрасте в 14 лет совершенно не отражалась на их взаимоотношениях. Летом 1967 года Ольга подала документы во ВГИК, уволилась с «Мосфильма», успешно сдала экзамены и стала студенткой сценарного факультета. К тому времени в стране свои последние дни доживала хрущевская «оттепель» и Полина Васильевна с Ольгой часто собирали у себя дома коллег из творческой среды. Жаркие дебаты на политические темы иной раз продолжались до рассвета. Будучи студенткой ВГИКа, Ольга влюбилась в Семена Галкина - юношу из интеллигентной еврейской семьи,не отличавшейся лояльностью к властям, и как многие советские евреи, Галкины с конца 1960-х годов стали вынашивать планы отъезда из страны на свою историческую родину — в Израиль. Когда в 1972 году Ольга и Семен Галкины получили разрешение на выезд, они эмигрировали в Израиль, а чуть позже перебрались оттуда в США.

Для 13-летнего Сергея отъезд сестры стал серьезным испытанием, так как именно с Ольгой он всегда делился своими самыми сокровенными мыслями, она помогала ему в учебе и направляла в жизни. Дело осложнялось тем, что незадолго до этого ушла из жизни и его бабушка Елена Васильевна. Мама Сергея прекрасно понимала состояние сына, который стал плохо учиться, связался с дурной компанией и был взят на учет детской комнатой милиции. И она увидела в кинематографе спасительную соломинку, которая могла бы отвадить сына от дурного. Полина Васильевна привела Сергея на съемочную площадку в 1973 году, когда режиссер Николай Калинин готовился к экранизации дилогии Анатолия Рыбакова «Кортик» и «Бронзовая птица». Режиссер искал исполнителей на главные детские роли, а Рыбаков когда-то был дружен с Юрием Шевкуненко, и это во многом предопределило дальнейший ход событий. Сергей Шевкуненко во время проб на роль главного герояМиши Полякова выглядел убедительнее своих соперников и Рыбаков выразил желание, чтобы именно Шевкуненко был утвержден на главную роль.

Сергей Шевкуненко прекрасно справился с ролью в фильме, совершенно не стеснялся известных актеров, занятых в картине - Зои Федоровой, Эммануила Виторгана и Романа Филиппова, а сверстников, так же задействованных в картине, Сергей и вовсе переигрывал почти во всех эпизодах. «Кортик» был хорошо принят зрителями, и через год было снято трехсерийное продолжение «Кортика» под названием «Бронзовая птица».

После выхода этих фильмов Шевкуненко стали поступать предложения сниматься в других картинах. Начинающий актер выбрал съемки в картине, которая импонировала ему больше всего - это был приключенческий фильм режиссера Вениамина Дормана «Пропавшая экспедиция».

Съемки этого фильма начались летом 1974 года в Сибири, и в нем Шевкуненко играл роль таежного проводника Мити, сопровождавшего геологическую экспедицию профессора Смелкова, разыскивающую золото на реке Ардыбаш. Сергей во время съмок стрелял, скакал на лошади, взбирался на крутые горные склоны, и снова прекрасно справился с ролью. Во время съемок он даже влюбился в Евгению Симонову, и в присутствии дамы сердца не хотел выглядеть хуже своих более взрослых партнеров. Но любовь оказалась безответной. Симонова была старше Сергея на четыре с половиной года, и у нее на съемочной площадке был другой кавалер - ее будущий супруг Александр Кайдановский.

Осенью 1974 года работа над картиной была завершена, и у Сергея вновь появилось много свободного времени. К тому времени он закончил 8 классов, дальше не хотел продолжать учебу, и используя свои связи на «Мосфильме», Полина Васильевна устроила сына учеником слесаря в механический цех киностудии. Несмотря на то, что для 15-летнего Шевкуненко был установлен укороченный рабочий день, большого интереса к работе он не проявлял, хотя новое место поднимало Сергея в глазах его сверстников - он единственный среди них работал, и зарабатывал неплохие для подростка деньги - 60 рублей. Но Шевкуненко чувствовал себя на работе неуютно. В коллективе к нему относились без того уважения, к которому он привык в дворовой компании. Прозвище Артист, которым наградили парня в цехе, звучало в устах осветителей и слесарей язвительно, и ни о каком рвении со стороны Шевкуненко речи быть не могло. Тем временем, как и в случае с «Кортиком», было принято решение о съемках продолжение «Пропавшей экспедиции». Фильм получил название «Золотая речка», но в этой картине Шевкуненко сняться не довелось. Режиссер, наслышанный о проблемах юноши с дисциплиной, не захотел взваливать на себя лишнюю обузу и дал сценаристам команду избавиться от персонажа, которого играл Шевкуненко.

Сергей Шевкуненко, действительно - был импульсивным человеком, предпочитавшим сначала совершать поступки, а потом думать - правильно он поступили или нет. К тому же молодым людям в его возрасте не была свойственна самокритичность. Поэтому, вместо того чтобы задуматься о своем будущем, он озлобился. И любого, кто пытался его перевоспитать, онсчитал своим врагом. Стоит отметить, что немалую роль в этом процессе сыграла его кинематографическая карьера. Косвенно этому способствовало общение с друзьями сестры — весьма критически настроенными к советскому строю людьми. Но тогда он был еще совсем юн, и не задумывался о неблагополучной ситуации в обществе, где слова и дела очень часто расходились друг с другом. Когда же Сергей попал в мир кино, процесс осмысления действительности пошел быстрее. Шевкуненко выпало играть в фильмах с ярко выраженной идеологической окраской. Он сыграл вожака пионеров, который помогал своим старшим товарищам комсомольцам и коммунистам разоблачать матерых врагов революции, но ирония ситуации заключалась в том, что едва на съемочной площадке заканчивалась работа, как те же актеры, которые пять минут назад играли коммунистов, начинали рассказывать анекдоты про Ленина. Для 15-летнего подростка, каким в ту пору был Шевкуненко, это было шоком. Потом он к этому привык, а чуть позже и сам стал поступать так же.

Еще будучи школьником, Сергей попробовал с алкоголь. Тогда в молодежной среде было модным употребить в компании пару-тройку бутылок портвейна и отправиться на поиски сомнительных приключений. Когда же Шевкуненко устроился работать на «Мосфильм», возлияния стали регулярными. Он продолжал верховодить мосфильмовской шпаной, и скажи в то время об этом любому советскому мальчишке, тот поднял бы говорившего на смех. Ведь Шевкуненко был кумиром детворы, снявшись в роли правильного пионера Миши Полякова. Но такова была изнанка кинематографа: на экране актер мог представать в образе благородного рыцаря, а в жизни оказаться совершенно иным человеком. Но, несмотря на все сложности характера Шевкуненко, руководство киностудии не торопилось выгонять его с работы. Этому были свои объяснения. Руководители студии продолжали чтить память его уважаемого отца и с таким же уважением относились к его вдове.

Осенью 1975 года Сергей попал в милицию за участие в групповой драке. Дело было отправлено в комиссию по делам несовершеннолетних, но узнав об этом, руководство «Мосфильма» попыталось выручить Сергея. В комиссию было отправлено ходатайство, где отмечалось, что руководство студии готово взять Шевкуненко на поруки. Но на «Мосфильм» пришел ответ из комиссии, где сообщалось, что ходатайство отклонено. А в январе 1976 года на студию пришло еще одно письмо, где сообщалось: «За кражи, драки и злоупотребление спиртными напитками направить Шевкуненко С. Ю. в СПТУ для трудных подростков».

Спецучилище было аналогом колонии, и для большинства подростков попасть туда было настоящей бедой. Но с Шевкуненко такого не случилось. У него было много амбиций, он умел за себя постоять, и невзгоды перенес если не легко, то без излишней трагедии. Более того - спустя пару месяцев он стал там неформальным лидером. Но ни к чему хорошему это не привело. В училище Шевкуненко проучился неполных четыре месяца, после чего угодил в еще более строгое учреждение — колонию. С одной стороны, приключившаяся история выглядела до глупого банально, но с другой — все происшедшее стало закономерным итогом того, что происходило в судьбе Шевкуненко все предыдущие годы. 28 марта 1976 года Шевкуненко вместе со своим знакомым выпили бутылку портвейна, после чего разошлись, но по дороге домой в одном из дворов по улице Пудовкина Сергей подошел к мужчине, выгуливавшему собаку, и стал трепать по морде его пса. Ничего оскорбительного в этом не было, но собачник увидел в этом нечто предосудительное и потребовал, чтобы нечаянный прохожий продолжал следовать своим маршрутом. И пригрозил, что в противном случае спустит на него собаку. Для Шевкуненко этого оказалось достаточно, чтобы ввязаться в драку и побить мужчину, который написал заявление в милицию, и вскоре, согласно постановлению суда, Шевкуненко был лишен свободы на один год за хулиганство. Премьера картины «Пропавшая экспедиция» на ТВ состоялась в те самые дни, когда Шевкуненко попал в тюрьму в феврале 1977 года. Эта премьера помогла Сергею — зэки после демонстрации фильма его зауважали.

Освободившись в 1977 году, Шевкуненко по протекции матери устроился работать осветителем на «Мосфильм». Он принимал в этом качестве участие в съемках нескольких картин, мечтая когда-нибудь продолжить свою актерскую карьеру, но режиссеры боялись приглашать бывшего зека в качестве актера на съемочную площадку. Будь жив его отец, у которого при жизни было много влиятельных друзей, он наверняка бы вмешался в судьбу сына. Но отца давно не было в живых, а те, кто некогда ходил у него в друзьях, после отъезда его дочери за границу, зареклись переступать порог дома семьи Шевкуненко. А в 1978 году Шевкуненко перечеркнул все свои надежды на возвращение в нормальную жизнь. Выпив в компании рабочих киностудии, и обнаружив недостаток закуски, Шевкуненко взломал студийный буфет и взял там еды на несколько десятков рублей, за что получил еще четыре года тюремного заключения.

Через год за примерное поведение Шевкуненко досрочно освободили из тюрьмы, и у него вновь появился шанс вернуться к нормальной жизни. Досрочное освобождение помогло матери Сергея вновь ходатайствовать перед руководством «Мосфильма», где к ней продолжали относиться с уважением, о восстановлении сына на работе.8 декабря 1981 года его снова приняли на студию в качестве осветителя 2-го разряда. Но Сергея уже мало что связывало с прежней жизнью. Раньше его друзьями были дети знаменитых кинематографистов, но из-за судимостей рядом с ним почти не осталось прежних товарищей. Даже те, кто все еще поддерживали с Сергеем дружеские отношения, жили уже другой жизнью. Наблюдая за благополучием бывших друзей, Сергей не мог позволить себе влачить нищенское существование, и поэтому побудительных мотивов к очередному преступлению у него было более, чем достаточно. И Шевкуненко вновь совершил преступление, похоронив последнюю надежду на возвращение к нормальной жизни. На ход событийтак же повлияло убийство Зои Федоровой, которая дружила с Полиной Шевкуненко. Федорова саманесправедливо отсидела в тюрьме срок с конца 1940-х до середины 1950-х годов, иискренне сочувствовала судьбе Сергея. Именно благодаря ее вмешательству Сергея снова взяли на «Мосфильм» осветителем после второй отсидки. Гибель Федоровой больно ударила по Сергею, но еще сильнее его оскорбили последующие события. Вскоре после убийства его вызвали в милицию, и оперативники стали интересоваться - что он делал в день трагедии? «Вы что, озверели? — пытался защищаться Шевкуненко. — Зоя Алексеевна была мне как мать!» Но следователи не доверяли бывшему зэку, и продолжали проверять на причастность к этому преступлению. В эти дни Сергей сорвался. Злость за обвинение в убийстве друга его семьи наложилась на желание не выглядеть в глазах своих бывших товарищей абсолютным неудачником.

Очередное преступление Шевкуненко совершил 24 января 1982 года. В тот день он в компании двоих мужчин и женщины коротал время за выпивкой, и в ходе посиделок один из собутыльников сказал, что на Брестской улице живет состоятельная знакомая. Шевкуненко уточнил, что хозяйка в данный момент дома отсутствует, и предложил ограбить квартиру. Ему ответили, что женщина живет на 8-м этаже, но Шевкуненко ответил, что берет эту проблему на себя. Пока двое подельников дожидались на улице, Сергей и его напарник, который знал хозяйку, вошли в подъезд, поднялись наверх, где Шевкуненко пробрался на балкон подъезда, а оттуда перелез на балкон нужной квартиры. Разбив стекло балконной двери, Шевкуненко открыл ее и проник в дом, где находился около часа. Этого времени ему хватило, чтобы упаковать в два полиэтиленовых пакета имущества на общую сумму в 725 рублей 50 копеек. В пакеты поместились двое платьев, лисья шапка, хрустальные фужеры и рюмки, набор олимпийских рублей, бутылка водки и рижского бальзама. С похищенным компания отправилась отмечать завершенное дело.

Над раскрытием этого преступления сыщикам не пришлось думать долго. Распродажей вещей занялась подельница Шевкуненко, и стала сбывать хрусталь и одежду жертвы разным людям. Одна из них, явилась в милицию, и подельницу задержали. Обмануть следствие не удалось, и Шевкуненко арестовали в тот самый день, когда истек срок его испытательного срока и он был зачислен в штат осветителей «Мосфильма» — 8 февраля. Вечером он вернулся с работы домой, где его уже ждали сыщики. Шевкуненко предъявили обвинение сразу по двум преступлениям: ограбление, а также хранение и употребление наркотиков. Последнее обвинение появилось после того, как у Шевкуненко обнаружили 0, 62 грамма гашиша. Сам Сергей на суде утверждал, что наркотик ему подбросили сами милиционеры. За все Шевкуненко получил новый срок - четыре года тюрьмы.

В течение следующих десяти лет срок пребывания Шевкуненко в местах лишения свободы лишь увеличивался. В 1983 году, едва освободившись, он снова был посажен в тюрьму на четыре года за кражу, но попытался бежать, был пойман и присоединил к прежнему сроку еще полтора года. По свидетельству очевидцев, часть этих сроков Шевкуненко получил несправедливо, та как его строптивый характер не нравился тюремным властям, которые склоняли его к сотрудничеству, но он отвечал им отказом. Шевкуненко никого не боялся — ни лагерного начальства, ни самих зэков. О его характере говорит следующая история. Однажды на зоне объявился вор в законе, который захотел забрать власть над осужденными в свои руки. Шевкуненко решил проверить подноготную этого вора, послал запрос на волю и узнал, что новоявленный вор в законе — обыкновенный шнырь. Об этом немедленно было сообщено всем зекам, но поступок едва не стоил Шевкуненко жизни. Ночью обиженный вор с двумя приближенными напали на Сергея и попытались заколоть его заточками. Шевкуненко было нанесено шесть проникающих ранений, но он сумел вырваться, и отбился от нападавших с помощью других заключенных. Шевкуненко угодил в госпиталь, в течение нескольких дней был на грани между жизнью и смертью, но выжил.

По мере роста сроков росли влияние и авторитет Шевкуненко в уголовной среде. Его организаторские способности, дерзость и недюжинный ум не остались незамеченными в неволе и позволили бывшему актеру утвердиться в уголовной иерархии. В 1988 году Шевкуненко вышел из тюрьмы инвалидом второй группы, которая была ему присвоена после того, как у него был обнаружен туберкулез. В Москву ему вернуться не разрешили, и Шевченко приехал в Смоленск, где почти год пролежал в больнице. Выйдя из больницы, Сергей женился на девушке по имени Елена, но семейная жизнь продлилась недолго, так как 2 декабря 1989 года он был вновь арестован. По словам его жены, арест мог быть подстроен, так как днем, когда она одна была дома, пришел неизвестный мужчина и передал ей пакет для Сергея. В пакете был найден пистолет.

По другой версии Шевкуненко вел двойную жизнь и регулярно бывал в Москве, проводил время в игорном заведении при «Мосфильме», где обыгрывал других посетителей в карты. Он даже выиграл автомобиль, принадлежавший супруге посла одной из западноевропейских стран. Летом 1990 года Шевкуненко на выигранной машине отправился в Тольятти, где стал участником местной криминальной разборки. В тот момент, когда его подельник расстреливал конкурентов, Шевкуненко держал их на мушке, а когда появились оперативники, Шевкуненко успел отбросить пистолет, и спас себя от серьезного наказания. За это он и был арестован, и приговорен к тюремному заключению сроком на один год. В 1991 году Шевкуненко освободился, но уже через 49 дней снова попал в тюрьму за кражу икон. Однако, по словам самого Шевкуненко, иконы ему принес неизвестный, который попросил установить их подлинность. В момент экспертизы Шевкуненко и был арестован. Неизвестного задержать не удалось, и Шевкуненко получил три года лишения свободы.

В 1994 году Шевкуненко вышел на свободу, и к этому времени он успел завоевать значительный авторитет в преступной среде и стать «положенцем». Эта ступень в уголовной иерархии предшествовала званию вора в законе, и Шевкуненко реально претендовал на получение этого звания.

Вернувшись в Москву, Шевкуненко прописался по адресу матери на улице Пудовкина, и вся прилегающая к этой улице территория тут же отошла под надзор его «бригады». Люди Шевкуненко специализировались на рэкете, похищении заложников, угонах автомобилей и торговле наркотиками. Кроме того, они контролировали ряд крупных объектов на прилегающих территориях, в том числе элитный спортклуб на Мосфильмовской улице, и занимались махинациями в сфере приватизации жилья. Именно в этой сфере интересы Артиста пересеклись с интересами казанской группировки, которая по силе и влиянию считалась одной из самых крупных в столице. По другой версии, бригада Шевкуненко стояла как кость в горле у силовых ведомств, которые тоже имели свои интересы при дележе Москвы на сферы влияния и пытались приручить многие преступные группировки. Дело для Шевкуненко приняло настолько серьезный оборот, что в начале февраля 1995 года он решил вместе с 75-летней матерью уехать к сестре в США. Были оформлены все соответствующие документы, но 11 февраля около двух часов ночи Сергей Шевкуненко в сопровождении спутников подъехал к своему дому по улице Пудовкина. Убедившись, что во дворе все спокойно, Шевкуненко отпустил охрану, и вошел в подъезд. Судя по всему, Шевкуненко догадался о том, что его собираются убить еще на пороге подъезда. Он бросился внутрь и успел забежать в лифт, когда в дверях показался его преследователь. Раздался выстрел, но двери лифта успели закрыться, и пуля угодила в металлическую обивку двери. Лифт повез жертву на 6-й этаж, а киллер бросился вдогонку по лестнице. Техника оказалась быстрее, Шевкуненко подбежал к двери собственной квартиры и успел открыть ее ключом. Однако в спешке забыл вытащить его из замочной скважины. В коридоре его встретила мать, которой он крикнул, чтобы она вызывала милицию. Полина Васильевна успела взять в руки телефонную трубку, но киллер воспользовался ключом, забытым Сергеем в дверях. Сначала убийца выстрелил в женщину, а когда с криком «Что ты делаешь, сука?!» к нему бросился Шевкуненко, разрядил пистолет и в него. Все пули попали Шевкуненко в голову, и он был убит. Смертей могло быть и больше — от пуль киллера могла погибнуть и жена Шевкуненко Елена. Однако накануне она поссорилась с мужем и уехала ночевать к маме. Эта ссора спасла ей жизнь.

Фильмография:

1973 Кортик
1974 Бронзовая птица
1975 Пропавшая экспедиция

Шевкуненко родился 20 ноября 1959 года в семье творческих работников: его отец Юрий Александрович был директором 2-го творческого объединения киностудии «Мосфильм», здесь же в качестве ассистента режиссера работала мать Сергея Полина Васильевна. Сергей был вторым ребенком в семье (была еще дочь Ольга), и ребенком поздним: в момент его появления на свет матери шел 41-й год. Поэтому радость родителей после рождения сына была безмерной. К примеру, отец, будучи еще и драматургом, в честь этого события написал пьесу «Сережка с Малой Бронной», которая затем стала поводом для появления песни с аналогичным названием (ее исполнял Марк Бернес).

Однако поставить своего сына на ноги Юрий Александрович не успел — в 1963 году он скончался. К тому времени Полина Васильевна уже несколько лет не работала, и потеря кормильца вынудила ее вновь вернуться на прежнее место — «Мосфильм». Огромную помощь в этом ей оказал Эльдар Рязанов.

По словам тех, кто знал эту семью, Сергей с малых лет рос чрезвычайно талантливым ребенком. В четыре года он уже умел читать, в восемь — осилил двухтомную «Сагу о Форсайтах». Кроме того, он безмерно любил кино и всегда мечтал стать актером. Мать знала об этой мечте сына, однако до поры до времени сдерживала его детские порывы выйти на съемочную площадку.

В 1972 году в семье Шевкуненко случилось новое несчастье — старшая сестра Сергея Ольга полюбила иностранца и эмигрировала в США. В то время это было серьезным прегрешением, и от родственников эмигрантки многие отвернулись. Однако не это оказалось самым тяжелым для 13-летнего Сергея. Сестра была для него человеком, которому он мог поведать свои самые сокровенные мысли. Она помогала ему в учебе, направляла в жизни. Теперь ее не было рядом. И через несколько лет это сыграет свою печальную роль в судьбе Сергея. Но пока в жизни Сергея черная полоса сменилась светлой.

Многообещающий актер

В 1973 году на студии «Беларусьфильм» режиссер Николай Калинин приступил к телевизионной экранизации повести Анатолия Рыбакова «Кортик». На роль главного героя — Миши Полякова — пробовались сразу несколько юных актеров, в том числе и Сергей Шевкуненко. Сережа выглядел убедительнее своих соперников. Не случайно сам Анатолий Рыбаков выразил желание, чтобы именно он был утвержден на главную роль.

По мнению многих участников съемок, Шевкуненко довольно споро справлялся с ролью и совершенно не тушевался в присутствии маститых актеров, занятых в картине: Зои Федоровой, Эммануила Виторгана, Михаила Голубовича, Романа Филиппова и других. А актеров-сверстников, которых в картине было большинство, Шевкуненко и вовсе переигрывал почти во всех сценах фильма.

«Кортик» был тепло принят юной аудиторией, и на волне этого успеха силами все того же съемочного коллектива буквально через год было снято трехсерийное продолжение — «Бронзовая птица». После выхода фильмов на экран за Шевкуненко прочно утвердилось мнение как о талантливом юном актере, и предложения сниматься в других картинах посыпались на него со всех сторон. Однако из всего вороха предложений он выбрал то, что импонировало ему больше всего,- приключенческую картину Вениамина Дормана «Пропавшая экспедиция». Съемки фильма начались летом 1974 года в Сибири.

В новой работе повзрослевший Шевкуненко играл роль своего сверстника — таежного проводника Мити, сопровождающего геологическую экспедицию профессора Смелкова, разыскивающую золото на реке Ардыбаш. В отличие от двух предыдущих картин, где герою Шевкуненко приходилось больше говорить, чем действовать, в новом фильме все было наоборот — здесь его герой был очень активен: стрелял, скакал на лошади, взбирался на крутые горные кручи. И по мнению большинства, с ролью справился. Поэтому было решено снимать продолжение фильма под названием «Золотая речка». Однако записать в свой послужной список еще одну картину юному актеру уже не довелось.

Бандит по кличке Артист

В силу своего характера Шевкуненко стремился к лидерству не только на съемочной площадке, но и в обычной жизни. Явление в общем-то отрадное, и при его талантах и рвении можно было вполне серьезно рассчитывать на успешную карьеру в кино — ведь не каждый начинающий студент ВГИКа имел за плечами главные роли в трех популярных картинах. Однако Шевкуненко применил свой талант лидера совсем на ином поприще.

Сергей Юрьевич Шевкуненко — артист и криминальный авторитет

28 марта 1976 года Шевкуненко вместе с приятелем распили бутылку портвейна, после чего мирно разошлись. Однако по дороге домой в одном из дворов по улице Пудовкина Шевкуненко подошел к какому-то собачнику и стал трепать по морде его собаку. Ничего оскорбительного в этом не было, но собачник увидел в этом нечто предосудительное и потребовал, чтобы «парень убирался туда, куда шел». И пригрозил, что в противном случае спустит на него собаку. Для выпившего Шевкуненко этого оказалось достаточно, чтобы ввязаться в драку и набить собачнику морду. Тот написал заявление в 76-е отделение милиции. В конце концов дело дошло до судебного разбирательства, и Гагаринский суд Москвы вынес Шевкуненко свой вердикт — один год лишения свободы по статье 206 часть II УК РСФСР (хулиганство).

Освободившись в 1977 году, Шевкуненко по протекции матери устроился работать осветителем на «Мосфильм». В этом качестве он принимал участие в съемках нескольких картин, втайне мечтая когда-нибудь продолжить свою актерскую карьеру. Однако ни один режиссер так и не посмел пригласить бывшего зека в качестве актера на съемочную площадку. Даже в эпизод. А в 1978 году Шевкуненко окончательно перечеркнул все надежды близких и друзей на свое счастливое возвращение в нормальную жизнь. В тот злополучный день он выпивал в компании таких же, как он, рабочих киностудии. Когда в бутылках еще плескалось вино, скудная закуска внезапно иссякла. Время было позднее, и достать продукты было негде. Но Шевкуненко проявил смекалку — взломал студийный буфет и принес собутыльникам закуски на несколько десятков рублей. Этот грабеж потянул на четыре года тюремного заключения (статья 89 УК РСФСР).

Однако уже через год у Шевкуненко появился реальный шанс вернуться к нормальной жизни — за примерное поведение его досрочно освободили из тюрьмы. Но судьба вновь сыграла с ним злую шутку. Путь в кино для него оказался закрыт навсегда, да и в осветители его уже не брали. Поэтому он не стал ломать голову над собственным будущим и поступил сообразно тем идеям, которых успел нахвататься за решеткой: сколотил из местных пацанов воровскую шайку и отправился грабить квартиры честных граждан. Но фортуна вновь его подвела. Уже после первой кражи милиция повязала всю шайку, и главарь получил новый срок — четыре года тюрьмы (по совокупности статей 89, 210 (вовлечение несовершеннолетних в преступную деятельность) и 144 (квартирная кража).

Почти все последующее десятилетие Шевкуненко провел за решеткой, увеличивая свой срок новыми преступлениями: в 1983 году, едва освободившись, он вновь угодил в тюрьму за кражу (4 года), попытался бежать, но был пойман и присоединил к прежнему сроку новый — 1,5 года. По свидетельству очевидцев, часть этих сроков Шевкуненко получил несправедливо — только потому, что не нравился своим характером тюремным властям. Мол, те склоняли Шевкуненко к сотрудничеству, но он отвечал неизменным отказом, за что и получал новые сроки.

Однако по мере роста сроков росли влияние и авторитет Шевкуненко в уголовной среде. Его организаторские способности, дерзость и недюжинный ум не остались незамеченными в неволе и позволили их обладателю значительно подняться в уголовной иерархии. Даже клички, которыми товарищи наградили Шевкуненко, были выбраны сообразно его способностям — Шеф и Артист.

В 1988 году Шевкуненко вышел из тюрьмы в очередной раз, правда, теперь уже инвалидом II группы (у него был обнаружен туберкулез). В Москву его не пустили, и ему пришлось податься в Смоленск. Там он почти год провалялся в больнице. Выйдя из больницы, женился на Елене Н. Однако семейная жизнь длилась недолго — 2 декабря 1989 года его арестовали. По словам его жены, арест мог быть подстроен. Якобы днем, когда она была одна в доме, пришел неизвестный мужчина и передал ей пакет для Сергея. А там оказался пистолет.

По другой версии все выглядело иначе. По ней выходило, что Шевкуненко отнюдь не собирался «завязывать» со своим преступным прошлым и вел двойную жизнь. Частенько наведываясь в Москву, он большую часть времени проводил в игорном заведении при «Мосфильме», где профессионально обыгрывал завсегдатаев в карты. Дело у него ладилось настолько хорошо, что он умудрился выиграть автомобиль, принадлежавший супруге посла одной из западноевропейских стран. Женщина, проигравшись, в последней надежде поставила машину на кон, но фортуна и на этот раз от нее отвернулась.

Однако игра в карты выглядела невинной забавой в сравнении с тем, чем в дальнейшем пришлось заняться Шевкуненко. Летом 1990 года он отправился в Тольятти (кстати, на той самой выигранной машине), где стал участником одной из кровавых разборок в среде местной «братвы». Правда, участником пассивным — в тот момент, когда его подельник расстреливал конкурентов, Шевкуненко держал их на мушке. Поэтому, когда на месте побоища внезапно объявились оперативники, Шевкуненко успел отбросить пистолет подальше, тем самым спасая себя от серьезного наказания. За это его тогда и арестовали. Суд приговорил Шевкуненко к тюремному заключению сроком на один год (статья 218 УК РФ).

Закономерный итог

В 1991 году Шевкуненко освободился, но уже через 49 дней вновь угодил за решетку. На этот раз за кражу икон. И в этом деле имеется масса темных пятен. По словам самого Шевкуненко, иконы ему принес неизвестный, который попросил установить их подлинность. В момент экспертизы Шевкуненко арестовали. Однако неизвестного задержать так и не удалось. В итоге кражу «повесили» на Шевкуненко и вновь упекли его за решетку на три года. Вполне вероятно, что все это дело было кем-то ловко подстроено. Но кем? Видимо, теми, кто не хотел видеть Артиста на свободе. А такие люди были как в уголовной, так и в правоохранительной среде.

В 1994 году Шевкуненко вышел на свободу — как оказалось, в последний раз. К тому времени он уже успел завоевать значительный авторитет в преступной среде и стать «положенцем». Эта ступень в уголовной иерархии предшествует званию вора в законе, и Шевкуненко в ближайшем будущем реально претендовал на получение этого звания. Однако…

Вернувшись в Москву, Шевкуненко прописался по адресу матери на улице Пудовкина. Вся прилегающая к этой улице территория тут же отошла под надзор его «бригады». Люди Шевкуненко специализировались на , похищении заложников, угонах автомобилей, торговле наркотиками (сам Шевкуненко якобы крепко «сидел» на кокаине). Кроме того, они контролировали ряд крупных объектов на прилегающих территориях, в том числе элитный спортклуб на Мосфильмовской улице, и занимались махинациями в сфере приватизации жилья. Именно на последнем поприще Шевкуненко, видимо, и погорел.

Судя по всему, интересы Артиста пересеклись с интересами казанской группировки, которая по силе и влиянию всегда считалась одной из самых «крутых» в столице. Не привыкшая уступать, эта группировка всерьез «наехала» на Шевкуненко и заставила его отступить. Для него дело приняло настолько серьезный оборот, что в начале февраля 1995 года он надумал вместе с 75-летней матерью уехать к сестре в США. Были оформлены все соответствующие документы, и день отъезда был не за горами. Но судьба распорядилась по-своему.

11 февраля примерно около двух часов ночи скромный экспедитор фирмы «Легион» Сергей Шевкуненко в сопровождении соратников подъехал к своему дому по улице Пудовкина. Убедившись, что во дворе все спокойно, Шевкуненко отпустил приятелей, а сам вошел в подъезд. Однако едва он вызвал лифт, как из темной ниши вышел неизвестный и выстрелил ему из пистолета в живот. Это был единственный просчет киллера в ту ночь. Рана оказалась несмертельной, и Шевкуненко успел заскочить в кабину лифта и нажать кнопку шестого этажа. Убийца бросился по лестнице наверх. Однако лифт проехал это расстояние быстрее, и Шевкуненко успел не только открыть дверь собственным ключом, но и заскочить в квартиру. Но в спешке он допустил роковую ошибку — оставил ключи в замке. Ими и воспользовался убийца. Когда он ворвался в коридор шевкуненковской квартиры, на шум из спальни выбежала Полина Васильевна. Убийца выстрелил ей в голову и сразил женщину наповал. Увидев истекающую кровью мать, Шевкуненко бросился ей на помощь, сотрясая стены квартиры диким криком: «Что вы делаете, суки?!» И в следующее мгновение две пули угодили ему в голову. Третью убийца выпустил туда же, но Шевкуненко этого уже не почувствовал — он был мертв.

За прошедшие с тех пор три года в Москве и окрестностях были убиты десятки криминальных авторитетов, равных по степени влияния и значимости фигуре Шевкуненко. Имена большинства из них навечно канули в Лету. Однако имя героя этого рассказа не забылось. И виной тому не его разгульная жизнь преступного главаря, а тот короткий отрезок времени, когда Шевкуненко блистал в роли звезды экрана. Ведь телевидение до сих пор крутит фильмы с его участием.