Благочестивые родители святого Феодосия жили в городе Васильеве. Когда у них родился сын, на восьмой день ему дали имя, на сороковой - окрестили. Потом родители блаженного переехали в город Курск.

Мальчик рос, каждый день ходил в церковь, избегал детских игр, а одежда его была ветхой и в заплатах. Феодосия, по его просьбе, отдали учителю. Отрок учился божественным книгам и достиг в этом больших успехов.

Феодосию было тринадцать лет, когда умер его отец. Отрок в это время стал ещё усерднее к труду и вместе со своими рабами трудился в поле. Матери такое поведение представлялось позором, и она нередко била сына. Мать хотела, чтобы Феодосий одевался почище и играл со сверстниками.

Услышав о святых местах, Феодосий молился Богу о том, чтобы посетить их. В его город пришли странники, направлявшиеся на Святую землю. Они пообещали взять юношу с собой. Ночью Феодосии тайком вышел из дому и пошёл вслед за странниками. Но Бог не хотел, чтобы Феодосии покинул свою страну.

Спустя три дня мать Феодосия узнала, что сын ушёл с паломниками. Она отправилась в погоню. Нагнав сына, мать избила его, связала, осыпала странников упрёками и повела юношу домой. Через два дня она развязала Феодосия, но велела носить оковы. Когда сын пообещал матери, что больше не убежит, она разрешила снять оковы.

Феодосий снова стал ежедневно ходить в церковь. Часто не было в церкви литургии, потому что никто не пёк просфор. Тогда юноша сам взялся за это дело. Сверстники смеялись над ним, а мать уговаривала прекратить печение просфор. Феодосий так разумно отвечал ей о важности этого дела, что мать на целый год оставила его в покое. А потом вновь стала убеждать сына, то ласкою, то побоями. В отчаянии юноша ушёл в другой город и поселился у священника. Мать же снова нашла его и с побоями привела домой.

Властелин города полюбил Феодосия и подарил ему светлую одежду. Но Феодосий отдал её нищим, а сам оделся в лохмотья. Властелин подарил другую одежду, а юноша снова её отдал, и так повторялось несколько раз.

Феодосий начал носить вериги - опоясал себя железной цепью. Когда он переодевался к празднику, чтобы среди других юношей прислуживать на пиру вельможам, мать заметила эту цепь. Она с гневом и побоями сорвала вериги. А отрок смиренно пошёл прислуживать на пиру.

Юноша стал помышлять о том, как бы постричься в монахи и скрыться от матери. Когда мать Феодосия уехала в село, он отправился в Киев. Той же дорогой шли купцы, и Феодосий тайком следовал за ними. Через три недели юноша прибыл в Киев. Он обошёл все монастыри, но нигде его не принимали, видя бедную одежду.

Тогда Феодосий услышал о блаженном Антонии, живущем в пещере, и поспешил к нему. Антоний, испытывая Феодосия, выразил сомнение в том, что юноша сможет вынести все лишения. Хотя сам Антоний прозорливо видел, что именно Феодосий в будущем устроит здесь славный монастырь. Феодосий обещал во всём повиноваться Антонию. Тот разрешил юноше остаться. Священник Никон, который тоже жил в этой пещере, постриг Феодосия и облёк его в монашескую одежду.

Посвятив себя Богу, Феодосий проводил дни в трудах, а ночи в молитвах. Антоний и Никон дивились его смирению и твёрдости духа. А мать тем временем искала Феодосия и в своём городе, и в соседних. Она объявила, что каждый, кто принесёт ей сведения о Феодосии, получит награду. Люди, видевшие Феодосия в Киеве, рассказали матери о том, как юноша искал монастырь. Женщина пошла в Киев и обошла все монастыри. Она пришла к пещере Антония. Когда старец Антоний вышел к женщине, она повела с ним пространную беседу, а в конце её упомянула о своём сыне. Антоний велел ей прийти на следующий день, чтобы повидаться с сыном. Но Феодосий, несмотря на уговоры Антония, не хотел видеть мать. Женщина же пришла и стала в гневе кричать на Антония: «Похитил ты сына моего...» Тогда наконец Феодосий вышел к матери. Она обняла сына, заплакала и стала уговаривать вернуться домой, ибо она не могла жить без него. А Феодосий убеждал мать постричься в женском монастыре: тогда он будет видеться с ней каждый день.

Мать сначала не хотела и слышать об этом, но в конце концов поддалась уговорам сына. Она постриглась в женском монастыре святого Николы, прожила много лет в покаянии и скончалась. Она сама рассказала одному из иноков о жизни Феодосия с детских лет до той поры, когда он пришёл в пещеру.

Сначала в пещере было три инока: Антоний, Никон и Феодосий. К ним часто приходил знатный отрок, сын первого из княжеских бояр, Иоанна. Юноша хотел стать монахом и тоже поселиться в пещере. Однажды он надел богатую одежду, сел на коня и поехал к старцу Антонию. Перед пещерой он сложил одежду, поставил коня в богатом убранстве и отрёкся от богатства. Юноша умолял, чтобы Антоний постриг его. Старец же предупредил юношу об отцовском гневе. Но все же постриг его и назвал Варлаамом.

Потом с тою же просьбою пришёл к пещере скопец, любимый княжеский слуга. Его постригли и нарекли Ефремом. А князь Изяслав разгневался на то, что без его разрешения постригли в монахи скопца и юношу. Князь повелел, чтобы Никон убедил новых монахов идти по домам, угрожая в противном случае засыпать пещеру и заточить иноков.

Тогда черноризцы собрались уходить в другую землю. А жена Изяслава стала говорить мужу, что уход монахов грозит земле бедой. И князь простил иноков, разрешив им вернуться в пещеру.

Но боярин Иоанн, отец постригшегося отрока, пылая гневом, ворвался в пещеру, сорвал с сына монашескую одежду, одел в боярское платье. И поскольку юноша Варлаам сопротивлялся, отец велел связать ему руки и вести через город. Сын же по дороге сорвал с себя богатую одежду.

Дома Варлаам не желал вкушать еду. Жена пыталась прельстить его, но он лишь молился и неподвижно сидел на своём месте три дня. Тогда отец сжалился над сыном и разрешил ему вернуться к монашеской жизни.

С той поры многие приходили к святым отцам Антонию и Феодосию, многие становились чернецами. А Никон ушёл из пещеры и поселился на острове Тмутороканском. Ефрем-скопец стал жить в одном из монастырей Константинополя, а другой монах, в прошлом боярин, - на острове, который потом назвали Бояров.

Феодосий стал священником. В то время было уже пятнадцать человек братии, игуменом же был Варлаам. Антоний, любя уединение, выкопал пещеру на другом холме и жил в ней, никуда не выходя. Когда Варлаама перевели игуменом в монастырь св. Дмитрия, новым игуменом стал Феодосий. Число братии увеличивалось, им не хватало места в пещере. Тогда Феодосий недалеко от пещеры построил церковь во имя Богородицы, множество келий и обнёс это место стеной.

Феодосий послал одного инока в Константинополь, к Ефрему-скопцу. Тот переписал для него устав Студийского монастыря, и Феодосий в своём монастыре всё устроил по этому образцу.

Во время Великого поста Феодосий затворялся в своей пещере. Здесь много раз ему вредили бесы, но святой прогонял их молитвой. Ещё злые духи пакостили в доме, где братия пекла хлебы. Феодосий отправился в пекарню и в молитве провёл там целую ночь. После этого бесы не смели там появляться. По вечерам Феодосий обходил все монашеские кельи: не занят ли кто пустой беседой? А наутро наставлял провинившихся.

Князья и бояре часто приходили в монастырь, исповедовались святому. Они приносили богатые дары. Но особенно любил святого Феодосия князь Изяслав. Однажды князь приехал в монастырь в полуденные часы, когда было велено никого не пускать. Привратник не пустил князя, но пошёл доложить игумену. Изяслав же дожидался у ворот. Тогда вышел сам игумен и принял его.

Варлаам отправился в Иерусалим. На обратном пути он заболел и скончался. Тело его было погребено в монастыре Феодосия. А игуменом монастыря св. Дмитрия стал другой монах из обители Феодосия - Исайя. Никон же вернулся в монастырь к Феодосию. Игумен почитал его как отца.

Феодосий не гнушался никакой работой: сам помогал месить тесто, выпекать хлебы. Он носил воду и колол дрова. На работу и в церковь он приходил раньше других и уходил позже других. Спал он сидя и носил убогую власяницу.

Однажды Феодосий пришёл к князю Изяславу и задержался допоздна. Князь приказал отвезти Феодосия обратно в телеге, чтобы он по дороге поспал. Возница, глядя на одежду Феодосия, подумал, что это бедный монах. Он попросил Феодосия, чтобы тот сел на лошадь, а сам лёг в телегу и заснул. На рассвете игумен разбудил его. Возница, проснувшись, с ужасом увидел, что перед Феодосием все кланяются. Приехав в монастырь, игумен повелел накормить возницу. Об этом случае рассказал братии сам возница.

Феодосий учил всех монахов смирению и борьбе со злыми духами. Одному из иноков, Илариону, каждую ночь не давали покоя бесы. Он хотел перейти в другую келью, но святой Феодосий не разрешал. Когда Иларион изнемог, Феодосий перекрестил его и пообещал, что бесы больше не появятся. Так и случилось.

В один из вечеров к Феодосию вошёл эконом и сказал, что еды для братии купить не на что. Но Феодосий посоветовал ему не заботиться о завтрашнем дне. Эконом через некоторое время вновь зашёл и заговорил о том же, а игумен отвечал так же. Когда эконом вышел, перед святым Феодосием появился некий отрок и дал золота. Тогда игумен позвал эконома, велел ему купить всё нужное. А вратарь позднее говорил, что той ночью в обитель вообще никто не заходил.

Ночами Феодосий молился, но перед другими притворялся, что спит. В монастыре был монах Дамиан, который во всём подражал Феодосию и прославился святой жизнью. На смертном одре он молился, чтобы Бог и на том свете не разлучил его с Феодосием. Тогда ему явился ангел в образе игумена Феодосия и сказал, что просьба Дамиана услышана.

Братии стало больше, и святой Феодосий расширял монастырь. Когда во время строительства была сломана ограда, в обитель пришли разбойники. Они хотели ограбить церковь. Была тёмная ночь. Разбойники подошли к храму и услышали пение. Они думали, что ещё не кончилась служба, а на самом деле в церкви пели ангелы. На протяжении ночи разбойники подходили к церкви несколько раз, но всякий раз видели свет и слышали пение. Тогда злодеи решили напасть на братию во время утренних молитв, перебить всех монахов и захватить церковное богатство.

Но когда они подбежали, храм вознёсся в воздух со всеми бывшими в нём, которые даже ничего не почувствовали. Разбойники, увидев чудо, ужаснулись и вернулись домой. Потом атаман с тремя разбойниками приходили к Феодосию каяться.

Один из бояр князя Изяслава видел такое же чудо: вознёсшуюся церковь, которая у него на глазах опустилась на землю.

Другой боярин, готовясь к сражению, пообещал, что в случае победы он пожертвует в монастырь золото и оклад на икону Богородицы. Потом он забыл об этом обещании, но голос, раздавшийся от иконы Богородицы, напомнил ему. Он же принёс в дар монастырю святое Евангелие, и прозорливый Феодосий узнал об этом раньше, чем боярин показал Евангелие.

Князь Изяслав, обедая в монастыре, удивлялся: отчего монастырская еда гораздо вкуснее, чем дорогие блюда за княжеским столом? Феодосий объяснил, что в монастыре трапеза готовится с молитвой, с благословением, а княжеские слуги делают всё, «ссорясь и подсмеиваясь».

Если игумен находил в монастырских кельях что-либо не положенное по уставу, то бросал это в печь. Иные, не выдерживая строгости устава, уходили из монастыря. Феодосий скорбел и молился о них, пока они не возвращались обратно. Один монах, который часто уходил из монастыря, пришёл и положил перед Феодосием деньги, которые приобрёл своим трудом в миру. Игумен велел всё бросить в огонь. Монах так и сделал и остаток своих дней провёл в монастыре.

Когда были пойманы разбойники, грабившие одно из монастырских сёл, Феодосий приказал развязать и накормить их, а затем, наставив их, отпустил с миром. С тех пор эти злодеи больше не бесчинствовали.

Десятую часть от монастырского имущества Феодосий отдавал нищим. Однажды в обитель пришёл священник из города и попросил вина для литургии. Святой повелел пономарю отдать священнику всё вино, ничего себе не оставив. Тот повиновался не сразу, неохотно, но тем же вечером в монастырь пришли три воза, в которых были корчаги с вином.

Один раз игумен приказал подать к столу принесённые кем-то белые хлебцы. Келарь же отложил их на другой день. Узнав об этом, Феодосий приказал хлебцы бросить в воду, а на келаря наложить епитимью. Так он поступал, когда что-то делалось без благословения. Уже после смерти Феодосия, при игумене Никоне, случилось следующее. Келарь солгал, что у него нет муки для приготовления особых белых хлебцев с мёдом. На самом деле он отложил муку на потом. И когда собрался печь из неё хлеб, то, залив тесто водой, обнаружил осквернившую воду жабу. Пришлось тесто выбросить.

На праздник Успения в монастыре не хватило деревянного масла для лампад. Эконом предложил воспользоваться льняным маслом. Но в сосуде оказалась мёртвая мышь, и масло вылили. Феодосий возложил надежду на Бога, и в тот же день некий человек принёс в обитель корчагу деревянного масла.

Когда в обитель приехал князь Изяслав, игумен приказал готовить ужин для князя. Келарь же сказал, что мёду нет. Феодосий велел посмотреть ему ещё раз. Келарь послушался и нашёл сосуд с мёдом полным.

Однажды Феодосий изгнал бесов из хлева в соседнем селе, как прежде из пекарни. А потом произошло ещё одно чудо с мукою. Старший пекарь сказал, что не осталось муки, но по молитвам святого Феодосия нашёл сусек полным.

Одному человеку было в видении показано то место, куда впоследствии переселилась братия монастыря. Огненная дуга упёрлась одним концом в то место, а другим - в существовавший монастырь. Другие видели ночью крестный ход, шедший к месту будущего монастыря. На самом деле в крестном ходе шли не люди, а ангелы.

Феодосий часто спорил о Христе с евреями, желая обратить их в православие. Молитва игумена защищала монастырские владения от всякого вреда.

В то время два князя пошли войной на Изяслава и изгнали его. Киевским князем стал Святослав. Придя в город, он приглашал Феодосия на пир, но он отказался, а вместо того стал обличать князя в его неправедном поступке с братом, Изяславом. Феодосий написал Святославу обличительное письмо. Тот, прочитав, пришёл в ярость. Многие опасались, что князь заточит Феодосия, и умоляли святого прекратить обличения, но тот не соглашался. Однако князь, хотя и гневался, не посмел причинить зла игумену Феодосию. А тот, видя, что обличением ничего не достиг, оставил Святослава в покое. Узнав, что гнев Феодосия утих, князь приехал к нему в монастырь. Святой поучал князя о братолюбии. А тот возлагал всю вину на брата и не хотел мириться. Но Феодосия он слушалс вниманием. Игумен тоже стал навещать князя. Святослав из уважения к святому прекращал мирскую музыку при появлении Феодосия. Князь всякий раз радовался приходу игумена, но возвратить престол брату не хотел. А в монастыре братия молилась за Изяслава как за князя киевского.

Феодосий задумал переселиться на новое место и создать большую каменную церковь во имя Богородицы. Сам князь Святослав первым начал копать землю для постройки. Святой Феодосий не закончил этого дела при жизни, церковь была завершена при игумене Стефане.

Многие насмехались над ветхой одеждой Феодосия. Многие, увидя его, принимали не за игумена, а за повара. Сам Феодосий иногда смиренно скрывал от приходящих своё имя и в то же время всем помогал: один раз помог женщине, обиженной судьёй.

Святой Феодосий заранее узнал день своей кончины. Он созвал иноков, наставлял их, а потом отпустил и стал молиться. После трёх дней тяжкой болезни он вновь собрал братию и повелел ей избрать нового игумена. Монахи опечалились. Они избрали игуменом церковного регента Стефана, Феодосий благословил его и поставил игуменом. Он назвал день своей кончины - суббота.

Когда же настала суббота, преподобный Феодосий попрощался с плачущей братией. Он повелел, чтобы никто, кроме самих иноков, не хоронил его. Потом святой отпустил всех и с молитвой на устах скончался.

В это время князь Святослав увидел огненный столб над монастырём и догадался, что умер Феодосий. Но больше никто этого не видел. Однако множество людей пришли к монастырю, словно каким-то чудесным образом узнали о смерти святого. Братия за перла ворота и ждала, чтобы народ разошёлся. Пошёл дождь, люди разбежались, и тотчас засияло солнце. Монахи похоронили тело Феодосия в пещере.

"Житие Феодосия Печерского" - типичное монашеское житие, рассказ о благочестивом, кротком, трудолюбивом праведнике. В повести множество бытовых сцен: общения святого с иноками, мирянами, князьями, грешниками; кроме того, в житиях этого типа обязательным компонентом являются чудеса, которые творит святой, - а это привносит в житие элемент сюжетной занимательности, требует от автора немалого искусства, чтобы чудо было описано эффектно и правдоподобно.

Композиция "Жития" традиционна: пространное вступление, рассказ о детстве святого. Но уже в этом повествовании о рождении, детских и отроческих годах Феодосия происходит невольное столкновение традиционных штампов и жизненной правды. Традиционно упоминание благочестия родителей Феодосия, многозначительна сцена наречения имени младенцу: священник нарекает его "Феодосием" (что значит "данный богу"), так как "сердечными очами" предвидел, что тот "хощеть измлада богу датися". Традиционно упоминание о том, как мальчик Феодосии "хожаше по вся дьни в цьркъвь божию" и не играл сосверстниками. Однако образ матери Феодосия совершенно нетрадиционный, полный несомненной индивидуальности: она была физически сильной, с грубым мужским голосом; страстно любя сына, она тем не менее никак не может примириться с тем, что он - отрок из весьма состоятельной семьи - не помышляет унаследовать ее сел и "рабов", что он ходит в ветхой одежде, наотрез отказываясь надеть "светлую" и чистую, и тем наносит поношение семье, что проводит время в молитвах или за печением просфор. Мать не останавливается ни перед чем, чтобы переломить экзальтированную благочестивость сына (в этом и парадокс - родители Феодосия представлены агиографом как благочестивые и богобоязненные люди!), она жестоко избивает его, сажает на цепь, срывает с тела отрока вериги. Когда Феодосию удается уйти в Киев в надежде постричься в одном из тамошних монастырей, мать объявляет большое вознаграждение тому, кто укажет ей местонахождение сына. Она обнаруживает его, наконец, в пещере, где он подвизается вместе с Антонием и Никоном (из этого обиталища отшельников вырастает впоследствии Киево-Печерский монастырь). И тут она прибегает к хитрости: она требует у Антония показать ей сына, угрожая, что в противном случае "погубит" себя "перед дверьми печеры". Но, увидев Феодосия, лицо которого "изменилося от многого его труда и въздержания", женщина не может больше гневаться: она, обняв сына, "плакашеся горько", умоляет его вернуться домой и делать там, что захочет ("по воли своей"). Феодосии непреклонен, и по его настоянию мать постригается в одном из женских монастырей. Однако мы понимаем, что это не столько результат убежденности в правильности избранного им пути к богу, а скорее поступок отчаявшейся женщины, понявшей, что, лишь став инокиней, она сможет хотя бы изредка видеть сына.

Сложен и характер самого Феодосия. Он обладает всеми традиционными добродетелями подвижника: кроток, трудолюбив, непреклонен в умерщвлении плоти, исполнен милосердия, но когда в Киеве происходит между княжеская распря (Святослав сгоняет с великокняжеского престола своего брата - Изяслава Ярославича), Феодосии активно включается в сугубо мирскую политическую борьбу и обличает Святослава.

Но самое замечательное в "Житии" - творимых Феодосием чудес. К нему, тогда уже игумену Киево-Печерского монастыря, приходит старший над пекарями и сообщает, что не осталось муки и не из чего испечь братии хлебы. Феодосии посылает пекаря: "Иди, съглядай в сусеце, еда како мало муки обрящеши в нем..." Но пекарь помнит, что он подмел сусек и замел в угол небольшую кучку отрубей - с три или четыре пригоршни, и поэтому убежденно отвечает Феодосию: "Истину ти вещаю, отьче, яко аз сам пометох сусек тот, и несть в немь ничьсоже, разве мало отруб в угле единомь". Но Феодосии, напомнив о всемогуществе бога и приведя аналогичный пример из Библии, посылает пекаря вновь посмотреть, нет ли муки в сусеке. Тот отправляется в кладовую, подходит к сусеку и видит, что сусек, прежде пустой, полон муки.

В этом эпизоде все художественно убедительно: и живость диалога, и эффект чуда, усиленный именно благодаря умело найденным деталям: пекарь помнит, что отрубей осталось три или четыре пригоршни, - это конкретно зримый образ и столь же зримый образ наполненного мукой сусека: ее так много, что она даже пересыпается через стенку на землю.

Вот эще эпизод: Феодосий задержался по каким-то делам у князя и должен вернуться в монастырь. Князь приказывает, чтобы Феодосия подвез в телеге некий отрок. Тот же, увидев монаха в "убогой одежде" (Феодосий, и будучи игуменом, одевался настолько скромно, что не знавшие его принимали за монастырского повара), дерзко обращается к нему: "Чьрноризьче! Се бо ты по вься дьни пороздьнъ еси, аз же трудьн сый [вот ты все дни бездельничаешь, а я тружусь]. Не могу на кони ехати. Но сице сътвориве [сделаем так]: да аз ти лягу на возе, ты же могый на кони ехати". Феодосии соглашается. Но по мере приближения к монастырю все чаще встречаются люди, знающие Феодосия. Они почтительно кланяются ему, и отрок понемногу начинает тревожиться: кто же этот всем известный монах, хотя и в убогой одежде? Он совсем приходит в ужас, когда видит, с каким почетом встречает Феодосия монастырская братия. Однако игумен не упрекает возницу и даже велит его накормить и заплатить ему.

Та условность, с которой мы постоянно встречаемся в произведениях древнерусской литературы, не является следствием неумения или особого средневекового мышления. Когда речь идет о самом понимании явлений действительности, то следует говорить лишь о представлениях, как следует изображать эту действительность в памятниках определенных литературных жанров.

Житие-жанр, повествующий о жизни реального исторического лица, канонизированного после смерти. Русские жития сложились на основе византийских. Жанр складывался в первые века христианства и должен был служить иллюстрацией к христианским заповедям. В первых житиях многие чудеса повторяли чудеса Христа. Они были безыскусны по форме, но постепенно идёт их усложнение. Признаки жития: идеализация (идеальные святые, идеальное зло); по композиции-строгое следование канонам(вступление-множество топосов, самоуничижение автора, обращение к Богу за помощью; центральное повествование-рассказ или упоминание о родителях; рассказ о детстве героя; повествование о его жизни и подвигах; рассказ о смерти и посмертных чудесах; заключение-похвала или молитва святому); повествователь-всегда образованный и начитанный человек, дистанцирующий себя с героем, приводящий сведения и о себе, отчётливо выражающий свою позицию по отношению к герою с помощью библейских цитат; язык-церковно-славянский и живой разговорный, широкое использование тропов и библейских цитат.«Житие Феодосия Печерского» было написано иноком Киево-Печерского монастыря Нестором. Следуя жанровому канону, автор насытил житие традиционными образами и мотивами. Во вступлении он самоуничижается, в рассказах о детстве Феодосия говорит о его духовности, говорит о посмертных чудесах. Но Нестор нарушает одно из главных жанровых правил-изображать -> святого вне конкретных примет времени и народов. Автор стремится передать колорит эпохи, что превращает произведение в источник ценных исторических сведений. Из него мы узнаём, какой устав регулировал жизнь в Киево-Печерской лавре, как монастырь рос и богател, вмешивался в борьбу князей за киевский стол, способствовал развитию книжного дела на Руси. Основная часть жития иногда напоминает «агиографическую летопись» Киево-Печерского монастыря, т.к. включает в себя рассказы о духовных наставниках, сподвижниках и учениках Феодосия. Помимо монашеской жизни Феодосия показано его участие в политической жизни Руси, что также увеличивает ценность «Жития» как литературного памятника.

«Житие» заложило основу для развития в русской литературе жанра преподобнического жития.

14. Характеристика жанра хождений. Особенности «Хождения игумена Даниила» как первого памятника паломнической разновидности жанра. Работа н.И.Прокофьева «Хождение: путешествие и литературный жанр».

Хождение-жанр, повествующий о реально существующем путешествии. Различают паломнические, купеческие, посольские и землепроходческие хождения. Признаки жанра хождения: события-реально исторические; по композиции-цепь путевых очерков, соединённых по хронологическому или топографическому признаку; повествователь-не обязательно образованный, но обладающий обязательными личностными качествами-смелостью, энергичностью, дипломатичностью, веротерпимостью, он не стремится приукрасить, идеализировать события; язык-простой, разговорный древнерусский, использование иностранных слов для номинативной функции, чаще всего используются сравнения. В путевой лит-ре Древней Руси Прокофьев выделяет 5 групп «хождений»: документально-художественные произведения очеркового порядка, составленные на основе личных впечатлений; «путники»-краткие практические указатели маршрута; «скаски»-записи устных рассказов русских людей, побывавших в чужих странах или приезжавших на Русь иноземцев; статейные списки-отчёты русских послов о поездке за границу с дипломатической миссией; легендарные или вымышленные рассказы о путешествиях, составленные с публицистической целью. Первый образец этого жанра-«Паломническое хождение игумена Даниила в Палестину». Произведение начинается довольно обширным вступлением. Даниил использует самоуничижение, говорит о цели написания: чтобы люди, которые не могли путешествовать, получили духовное наслаждение. Но 2-ая сторона его цели-труд, сотворение «прикупа» таланту, данному ему. По композиции это цепь путевых очерков, соединённых по топографическому принципу. Для «Хождения» характерно слияние легендарного, источником которого могли быть Библия, апокрифы, народные предания, с реальным, топографически достоверным. Особенности «Хождения игумена Даниила»: описания святых мест; множество реальных пейзажных зарисовок, он стремится к предельной конкретности изображаемого; пересказ или упоминание житийных, библейских или апокрифических легенд; повествование о самом путешествии и рассуждения о повествователе. Также поразительна разносторонность интересов игумена: помимо святых мест его интересуют практические вопросы-оросительная система Иерихона, добыча фимиама на острове Кипр, особая планировка Иерусалима, построенного в форме 4-х конечного креста. Для стиля произведения характерен лаконизм и скупость языковых средств. Даниил избегает абстрактных слов, предпочитая простую лексику конкретно-бытового характера. Эпитеты обычно носят описательный или оценочный характер. Простой язык объясняется тем, что игумен с самого начала дал себе установку писать просто и понятно для обычных людей. Хождение игумена Даниила» ценно как обстоятельный путеводитель для русских паломников и источник археологических сведений об Иерусалиме. В его произведении, первом в своём жанре, формировались основные каноны написания хождений, которые впоследствии стали отличительными признаками для этого жанра.

Перу преподобного Нестора Летописца принадлежит замечательное литературное произведение - "Житие преподобнаго отьца нашего Феодосия, игумена Печерьскаго" . Древнейший список этого сочинения относится к рубежу XII-XIII вв. и содержится в Успенском сборнике. Относительно времени создания "Жития" ведутся споры: одни исследователи полагают, что оно было написано спустя несколько лет после смерти Феодосия (1074) и связывают работу над "Житием" с началом его местного монастырского почитания и до перенесения его мощей в печерскую церковь Успения пресв. Богородицы в 1091 г., другие приурочивают написание "Жития" ко времени общерусской канонизации знаменитого игумена в 1108 г. Кроме того, сам Нестор в предисловии к своему труду указывает, что осуществил его после создания "Чтения о Борисе и Глебе".

Нестор пришел в монастырь, когда Феодосия уже не было среди живых, но зато живо было устное предание о нем. Оно и послужило "списателю" основным источником при работе над "Житием". Он также использовал рассказы печерского келаря Феодора, который хорошо знал мать подвижника и многое узнал от нее о доиноческих годах жизни подвижника. Наряду с этим Нестор пользовался богатейшим наследием восточно-христианской агиографии, известной ему по уже имевшимся славяно-русским переводам. Последняя служила ему не только идейно-содержательным и композиционно-стилистическим примером для литературного подражания, но и сокровищницей, из которой он черпал отдельные образы и выражения. Исследователи выявили значительный комплекс литературных источников Нестора, - это, прежде всего, "Жития" палестинских (Евфимия Великого, Саввы Освященного, Феодосия Киновиарха, Иоанна Молчальника) и собственно греко-византийских святых (Антония Великого, Иоанна Златоуста, Феодора Эдесского, Феодора Студита), подвизавшихся в IV-VI вв. Из некоторых переводных агиографических сочинений Нестор заимствовал даже значительные текстовые фрагменты ("Жития" преподобных Саввы, Евфимия и Антония), восполняя таким образом биографические пробелы в устном предании о Феодосии Печерском.

Структурно труд Нестора представляет собой классическое, "правильное" житие: в нем есть вступление, основная часть и заключение. Вступление безукоризненно следует литературной традиции. В нем выражены благодарность Богу и самоуничижение: "Благодарю тя, Владыко мой, Господи Иисусе Христе, яко съподобил мя ecи недостойнаго съповедателя быти святыим Твоим въгодьником, се бо испьрва писавъшю ми о житии и о погублении и о чюдесьх святою и блаженою страстотрьпьцю Бориса и Глеба, понудих ся и на другое исповедание приити, еже выше моея силы, ему же не бех достоин - груб сы и неразумичьн". В нем есть изъяснение целей, ради которых автор взялся за перо. Во-первых, он решал учительно-религиозную задачу: "Да и по нас сущие чьрноризьци, приимьше писание, и почитающе, и тако видяще мужа доблесть, въсхвалять Бога, и, въгодника Его прославляюще, на прочия подвиги укрепляються". Во-вторых, Нестор руководствовался национально-патриотическими интересами, ибо "Житие Феодосия Печерского" является свидетельством перед всем миром, "яко и в стране сей таков мужь явися и угодьник Божий", что ставило Русь в равное положение с другими христианскими государствами. Вступление содержит просительное обращение автора к читателям: "Молю же вы, о возлюблении, да не зазьрите пакы грубости моей, съдержим бо сый любъвию еже к преподобьнууму, сего ради окусихъся съписати вься си яже о святем". Наконец во вступлении имеется предначинательная молитва автора: "Владыко мой, Господи Вьседрьжителю, благым подателю, Отче Господа нашего Исус Христа, прииди на помощь мне и просвети сьрдце мое на разумение заповедий Твоих и отвьрзи устьне мои на исповедание чюдес Твоих и на похваление святааго въгодника Твоего, да прославиться имя Твое, яко Ты ecи помощьннк всем уповающим на Тя въ векы. Аминь".

Основное повествование "Жития" двучастно: в первой части весьма подробно рассказано о жизни отрока Феодосия до его прихода в пещеру к святому Антонию, во второй - о его иноческих деяниях. Повествуя о юности своего героя, Нестор смело вышел за рамки агиографической традиции и остался в этом оригинален, поскольку у него так и не нашлось подражателей среди последующих русских агиографов. Сочинение Нестора единственное, которое содержит столь фактологически богатую биографию подвижника применительно к ранним годам его жизни и при этом лишенную малейших элементов легендарности. Главной темой рассказа о юности Феодосия является его борьба за собственное духовное призвание. Все приводимые Нестором факты как бы подчеркивают мысль о божественном предопределении подвижничества Феодосия. Сын в общем благочестивых родителей, Феодосий уже в раннем возрасте почувствовал влечение к подвижничеству и отличался необычным поведением: "хожаше по вся дьни в цьркъвь божию, послушая божествьных книг съ въниманиемь. Еще же и к детьмъ играющим не приближашеся, яко же обычай есть уным, нъ и гнушашеся играм их", вопреки уговорам родителей предпочел вместо нарядной носить "худую" одежду и в заплатах, так как "изволи быти яко един от убогых", кроме того, "дати ся веля на учение божьствьнных книг единому от учитель... и вскоре извыче вся грамматикия", вызвав общее удивление своей "премудростью и разумом". Впоследствии, уже будучи игуменом, Феодосий сохранил любовь к книгам: Нестор свидетельствует, что в его келье денно и нощно писал книги некий инок Иларион, что и сам он смиренно занимался прядением ниток для переплетов, помогая книжному мастеру Никону. Размышляя об этом, Г. П. Федотов поставил Нестору в заслугу то именно, что он утвердил в русской агиографии мотив книголюбия подвижника и любовь к духовному просвещению и тем самым пресек "с самого начала на Руси соблазн аскетического отвержения культуры". В течение всей жизни Феодосий сохранял и тяготение к чрезвычайно скромным одеяниям, а также к трудничеству, являя этим свое смирение.

С идеальным по-христиански образом подвижника контрастирует образ его матери. Он передает прямо противоположную идею - идею земного, материального начала. Последняя подчеркнута Нестором портретной характеристикой: мать Феодосия была "телъмь крепъка и сильна, якоже мужь; аще бо кто не видевъ еа ти слышааше ю беседующу, то начьняше мьнети мужа ю суща". Вместе с тем, она преисполнена любви к своему сыну, но любовь ее по-человечески страстна и слепа, эгоистична и требовательна. Поэтому она не понимает и не принимает его духовных устремлений. Отсюда и возникает первый зафиксированный русской литературой конфликт "отцов и детей". Нестор свидетельствует о длившемся несколько лет противоборстве Феодосия с матерью и в связи с этим рассказывает о нескольких эпизодах.

Когда семья Феодосия после смерти отца переехала из Василева под Киевом в Курск, "божьствьный уноша", непрестанно помышляя о том, "како и кымь образом спастися", возжаждал побывать в святых местах, "иде же Господь нашь Иисусъ Христосъ плътию походи". А было ему тогда 13 лет. И вот однажды в Курске появились "страньници", направлявшиеся в Палестину, их Феодосий и упросил, чтобы взяли его с собой. Никому не говоря ни слова, ночью, юный подвижник "тай изиде из дому своего", не взяв с собой ничего, кроме одежды, "въ ней же хожаше, и та бе худа". Но "благый Богъ не попусти ему отъити отъ страны сея, его же и щрева матерьня и пастуха быти въ стране сей". Спустя три дня его мать, узнав, что он ушел со странниками, пустилась за ним в погоню. Когда она догнала Феодосия, то "от ярости же и гнева многа" схватила его "за власы, и повеьже и на земли, и своима ногама пъхашети и", а затем "много коривъши" странников, вернула его домой, "яко некоего зълодея ведуще съвязана". Но и дома, "гневом одержима", она продолжала жестоко бить его, "дондеже изнеможе". После этого она связала Феодосия и оставила его в запертой горнице. "Божьствьный же уноша вься си съ радостию приимаше и, Бога моля, благодаряше о всьхъ сихъ". Через два дня мать выпустила сына на волю и накормила его, но поскольку была все еще "гневом одержима", то "възложи на нозе его железа", "блюдущи, да не пакы отъбежить отъ нея". По прошествии многих дней она "пакы умилосрьдишися на нь" и начала "съ мольбою увещавати и, да не отъбежить отъ нея, любляше бо его паче инех и того ради не терпяше без него быти" и, получив таким образом обещание, сняла с сына железную цепь. Однако Феодосий не изменил своей жизни. Он продолжал ходить в церковь каждый день и, более того, начал "пещи проскуры и продаяти, и еже аще прибудяше ему къ цене, то дадяше нищимъ, ценою же пакы купяше жито и, своима рукама измълъ, пакы проскуры творяше". И так продолжалось 12 лет, несмотря на укоры и насмешки его сверстников. В конце концов мать подвижника не выдержала этого и стала "съ любъвию" его просить: "Молю ти ся, чадо, останися таковааго дела, хулу бо наносиши на родъ свой, и не трьплю бо слышати отъ вьсехъ укаряему ти сущю о таковемь деле, и несть бо ти лепо, отроку сущу, таковаго дела делати". Но Феодосий отказал своей матери, сославшись на пример смирения, данный самим Спасителем, и оправдывая свое занятие не столько любовью к богослужению, сколько любовью к телу Христову: "Лепо есть мне радоватися, яко съдельника мя сподоби Господь плъти Своей быти". Мать было успокоилась, но спустя год вновь начала "бранити ему - овогда ласкою, овогда же грозою, другоицы же биющи и, да ся останет таковаго дела". После этого Феодосий предпринял вторую попытку уйти из дома, какое-то время он жил в другом городе у какого-то священника, продолжая делать "по обычаю дело свое", но вновь был найден матерью и возвращен с побоями назад. На сей раз свои подвиги смирения и трудничества Феодосий решил усугубить подвигом сурового аскетического умерщвления плоти. Он "шедъ къ единому от кузньць, повеле ему железо съчепито, иже и възьмъ и препоясася имь въ чресла своя, и тако хожаше. Железу же узъку сущю и грызущюся въ тело его, онъ же пребываше, яко ничьсо же скьрбьна от него приемля телу своему". Однако это не долго скрывалось. По случаю какого-то праздника "властелин" Курска устраивал пир, на котором дети всех именитых граждан должны были прислуживать гостям. Соответственно, и Феодосию надлежало там быть. Мать приказала ему переодеться "въ одежу чисту", и он, "простъ же сы умъмъ", стал переодеваться прямо при ней. Разумеется, все было обнаружено. Мать "раждьгъшися гневъмь" на своего сына, "съ яростию въставъши и растьрзавъши сорочицю на немь, биющи же и, отъя железо от чреслъ его. Божий же отрокъ, яко ничьсо же зъла приятъ от нея, обълкъся и, шедъ, служаше предъ възлежащими съ вьсякою тихостию".

Прошло еще какое-то время. И вот однажды, будучи на богослужении, Феодосий обратил внимание на слова Евангелия: "Аще кто не оставить отьца или матере и въследъ мене не идеть, то несть мене достоинъ". Они так поразили его, что он твердо решил принять иноческий постриг "и утаитися матере своея". Вскоре подвернулся удобный слчайя: мать Феодосия уехала на несколько дней на село. Тогда "блаженый" "и изиде отай изъ дому", взяв с собой только немного хлеба "немощи деля телесныя". Он отправился в Киев, следуя за купцами "не являяся имъ", и так за три недели достиг своей цели. В Киеве он обошел все монастыри. Однако нигде его не приняли, "видевъше отрока простость и ризами же худами облечена", а более всего по промыслу Божию. Во время своего обхода Феодосий услышал "о блаженемь Антонии", который живет за городом в пещере и отправился к нему. Антоний поначалу отговаривал Феодосия, видя его молодость и боясь, что он не выдержит суровой жизни в тесной пещере, но Феодосий уговорил его. По повелению Антония великий Никон, священник и искусный черноризец, постриг Феодосия "и облече и въ мьнишскую одежю". Исследователи полагают, что это произошло в 1032 году. Вскоре новопостриженный инок удивил и Антония и Никона своим подвижничеством. Однако этим его борьба с матерью не закончилась.

Четыре года мать пыталась найти своего сына, "плакаашеся по немь люте, биющи въ пьрси своя яко и по мрьтвемь". Случайно она узнала, что его видели в Киеве, когда он искал пристанище в монастыре, и сразу же отправилась в путь: "нимало же помьдьливъши, ни длъготы же пути убоявъшися въ прежереченый градъ иде на възискание сына свего". Обойдя все киевские монастыри, она наконец узнала, что сын ее находится в пещере у "преподобнааго Антония". Она к пещере, "лестью", то есть хитростью вызвала старца и после долгой беседы с ним "последи же обави вину, ея же ради прииде". "Молю ти ся, - сказала она, - отьче, повежь ми, аще сде есть сынъ мой. Много же си жалю его ради, не ведущи, аще убо живъ есть". По простоте ума и не подозревая хитрости, Антоний подтвердил подозрения матери. Тогда она изъявила желание увидеть сына, после чего обещала уйти "въ градъ свой". Антоний предложил ей вновь вернуться к пещере на "утрей дьнь", пообещав уговорить Феодосия выйти. Но как он ни старался, подвижник не захотел нарушить свой обет отречения от мира и выйти к матери. На другой день последняя уже не со смирением, а с угрозой стала требовать, чтобы Антоний показал ей сына: "Изведи ми, старьче, сына моего, да си его вижю! И не трьплю бо жива быти, аще не вижю его! Яви ми сына моего, да не зъле умру, се бо сама ся погублю предъ двьрьми печеры сея, аще ми не покажеши его!" В скорби спустился Антоний в пещеру к Феодосию, и на этот раз подвижник, "не хотя ослушатися старьца", вышел к матери. Мать едва узнала своего сына, - так сильно он изменился "от многааго его труда и въздрьжания, и охопивъшися емь плакашеся горко". Чуть успокоившись, она взмолилась: "Поиде, чадо, въ домъ свой! И еже ти на потребе и на спасение души, да делаеши в дому си по воли своей, тъкмо да не отълучайся мене! И егда ти умьру, ты же погребеши тело мое, ти тъгда възвратишися въ пещеру сию, якоже хощеши. Не трьплю бо жива быти не видящи тебе". Но Феодосий выразил твердый отказ, лишь посоветовав ей, коль скоро она хочет с ним видеться, принять постриг в одном из киевских женских монастырей. Несколько дней он уговаривал свою мать, поучал ее и молился о ее спасении "и обращении сьрьдьца ея на послушание". Наконец Бог услышал его молитвы, и мать сдалась. После наставлений преподобного Антония она ушла в женский монастырь, "именуемь святааго Николы". Здесь она "въ добре исповедании" прожила много лет и "съ миром успе".

Второй раздел основной части "Жития Феодосия", значительно более объемный, посвящен собственно монашеским трудам подвижника. Повествовательная структура этой части представаляет собой сцепление отдельных рассказов об отдельных эпизодах из жизни Феодосия и некоторых знаменитых печерских насельников, а также из истории монастыря.

Прежде всего, Нестор описывает аскетические упражнения святого, связанные, вероятно, с умерщвлением плоти. Так, Феодосий имел обыкновение отдавать свое тело на съедение оводам и комарам, а сам тем временем терпеливо занимался рукоделием и пел псалмы (подобный подвиг совершал некогда Макарий Александрийский, о котором расказывалось в Египетском патерике). По свидетельству агиографа, Феодосий непрерывно носил под верхней одеждой власяницу; никогда не спал "на ребрах", лежа, но только сидя на стуле; никогда не возливал "воду на тело", то есть не мылся; питался исключительно сухим хлебом и вареными овощами без масла, но при этом на общей трапезе всегда пребывал с веселым лицом. Нестор утверждает потаенный характер аскезы подвижника, намеренно скрытый от братии монастыря. Например, проводя ночи в молитвенных бдениях, Феодосий всякий раз замолкал и притворялся спящим, когда слышал приближение кого-нибудь из иноков к его келии.

В "Житии" неоднократно говорится о молитвенных трудах Феодосия. Он молился обычно с плачем, "часто к земле колена преклоняя", и чаще всего предметом его молитв было спасение вверенного ему "стада". В дни великого поста подвижник всегда удалялся от братии в пещеру для полного уединения. Его молитвенные подвиги были сопряжены также и с преодолением бесовских "страхований". Согласно Нестору, молитвой и твердостью духа Феодосий достиг полного бесстрашия перед темными силами; более того, с его помощью другие насельники монастыря избавлялись от ночных наваждений. "Яко храбръ воинъ и сильнъ", святой побеждал "злые духи, пакоствующиа в области его".

Немало сил положил Феодосий на организацию жизни иноков в ограде монастыря. Так, он построил для братии келии поверх земли, а пещеры оставил лишь для немногих затворников; он заимствовал из Константинополя Студийский устав и ввел его в монастырский богослужебный и дисциплинарный обиходы, устранив таким образом киновийный, или особножительный, порядок жизни в монастыре; наконец, по его инициативе была заложена большая каменная церковь Успения пресвятой Богородицы.

Рассказывая об иноческих трудах Феодосия, Нестор постоянно подчеркивает его нравственные добродетели: "смиренный смысл и послушание", "смирение и кротость". Даже став игуменом, подвижник не изменил своего нрава: "не бо николи же бе напраси, ни гневлив, ни яр очима, но милосерд и тих". Святой оставался мягким даже по отношению к нарушителям монастырских правил, он не наказаниями, а "притчами" стремился вразумить таких нарушителей и привести их к раскаянию.

В своей заботе о монастыре Феодосий творит чудеса. Но все они лишены религиозной мистики, они связаны обычно с пополнением монастырских припасов и, будучи по цели хозяйственными, по сути имеют характер естественной закономерности. Так, недостающие хлеб и вино вдруг появляются в монастыре благодаря какому-нибудь благодетелю, и именно в тот момент, когда эконом уже отчаялся найти какой-либо выход из трудного положения.

Нестор показывает в "Житии", что Печерский монастырь существовал исключительно милостыней мира. При этом, однако, стараниями Феодосия жизнь монастыря, в свою очередь, была ориентирована на общественное служение, на дела милосердия. Так, святой игумен построил близ монастыря богадельню и на ее содержание отпускал десятину от всех монастырских доходов; каждую субботу он посылал в город воз хлеба для заключенных в тюрьмах. Кроме того, подвижник был духовником многих мирян - князей и бояр, и таким образом оказывал очень сильное нравственное воздействие на жизнь светского общества современной ему Руси. В этой роли Феодосий выступал и как заступник за обиженных, и как непримиримый обличитель общественных пороков.

Приведу несколько примеров, иллюстрирующих содержание "Жития" в части, посвященной иноческим трудам Феодосия.

Характеризуя исключительные смирение и незлобивость святого, Нестор рассказывает о таком эпизоде. Как-то игумен оказался в гостях у князя Изяслава, когда последний находился довольно далеко от Печерского монастыря. Когда наступило время расставания, князь приказал "нощьнааго ради несъпания" отвезти Феодосия в монастырь "на возе". Возница, увидев ветхую одежду своего пассажира, решил, что он простой монах, "един отъ убогыхъ", и обратился к нему с язвительной речью: "Черноризьче, Се бо ты по вься дьни порозденъ еси, азъ же труден сый. Се не могу на кони ехати, но сицеве сотвориве: да азъ ти лягу на возе, ты же могый на кони ехати". Феодосий, услышав это, послушно слез с телеги и сел на коня, а возница улегся спать. Всю ночь они так и ехали. Когда Феодосия одолевала дремота, он шел рядом с конем. Наступил рассвет, и навстречу им все чаще начали попадаться проезжие бояре, направлявшиеся к князю. Они почтительно приветствовали Феодосия. Дабы не смущать возницу, подвижник предложил ему поменяться местами, и постепенно того охватывает тревога: видя уважение, с каким встречали его пассажира проезжие, он понимает как грубо обошелся с ним. Наконец они подъехали к монастырю. У врат иноки приветствовали своего игумена земным поклоном. Возницу охватывает ужас. Но Феодосий радушно приказал накормить его и, щедро одарив, отпустил с миром. Бесспорен нравоучительный смысл этого рассказа. Однако его живые детали настолько естественны и достоверны, что кажется, будто задача сюжета состоит не столько в прославлении добродетельности Феодосия, сколько в изображении постепенного прозрения незадачливого возницы, так что назидательная история в наглядную бытовую сценку. Подобных эпизодов в "Житии" немало. Все они придают повествованию сюжетную занимательность и художественную убедительность.

Замечателен также рассказ об общественном столкновении преподобного Феодосия с великим князем Святославом. Сыновья Ярослава Мудрого, Святослав и Всеволод изгоняют с Киевского великокняжеского стола своего старшего брата Изяслава, тем самым нарушив заветы своего отца. Овладев Киевом (1073 г.), они приглашают Феодосия Печерского к себе на обед. Однако последний, "разумевъ, еже неправедно суще изгнание еже о христолюбци, глаголет посланому, яко не имам ити на трапезу Вельзавелину и причаститися брашна того, исполнь суща крови и убийства". С этого времени Феодосий начинает обличать Святослава за то, что он, став великим князем, "неправедно сотворивша и не по закону седша на столе том и яко отца си и брата старейшаго прогневавша". В таком духе игумен посылает князю "епистолии", неустанно и неотступно обличая его. Нестор вспоминает в частности об одной. В ней Феодосий писал так: "Глас крови брата твоего вопи-еть на тя к Богу, яко Авелева на Каина!" и при этом вспоминал других "древних гонителей", "убойников" и "братоненавидников". Послание это так сильно разгневало князя, что он "яко лев рикнув на праведнааго и удари тою ("епистолией") о землю". Тогда же распространился слух, будто бы "блаженый" осужден князем "на поточение". Близкие - и монахи, и бояре - пытались уговорить Феодосия, чтобы он больше не обличал князя. Но подвижник изъявил готовность даже к смерти и потому продолжал укорять Святослава "о братоненавидении". Тем не менее, постепенно острота конфликта сглаживается: Феодосий перестает обличать князя, а последний, чувствуя правоту этих обличений, стремится к примирению с игуменом: с его благсловения он приезжает в монастырь и игумен поясняет ему мотивы своего поведения: "Что бо, благый владыко, успеет гнев наш еже на державу твою. Но се нам подобает обличити и глаголати вам еже на спасение души. И вам лепо есть посолушати того!". Далее Феодосий поучает князя о любви к брату, пытаясь склонить его к примирению. После этого отношения между Святославом и игуменом возобновились. Однако князь все еще не хотел последовать наставлениям святого старца: "тольми бо бе и враг радегл гневом на брата своего, яко ни слухом хотяше, того слышати. Феодосий же "по вся дьни и нощи моля Бога о христолюбци Изяславе и еще же в ектении веля того поминати, яко стольному тому князю и старейшу всехъ. Сего же (Святослава), якоже рече чрез закон седшу на столе томь, не веляше поминати в своем монастыри". И лишь спустя еще какое-то время игумен, "едва умолен быв от братии", согласился поминать Святослава, но все же на втором месте после Изяслава. Рассказ этот по существу раскрывает характер отношений между Церковью и Государством в домонгольской Руси. Из него видно, что авторитетный служитель Божий не считает мирских и политических дел неподсудными своему духовному суду, однако в отношении участников этих дел он не выступает, как власть имущий; напротив, он выступает, как воплощение кроткой силы Христовой, подчиняя в конце концов закон земной правды закону божественной любви.

Последняя часть "Жития" посвящена подробному рассказу о смерти преподобного Феодосия Печерского, последовавшей 3 мая 1074 г. Незадолго до кончины игумен явил чудо прозорливости, предсказав ее день и час: "в суботу, по възитии солнца, душа моя отлучится от телесе моего". Перед смертью святой в последний раз обратился к братии с поучением, простился со всеми и назначил своим преемником Стефана. На рассвете он остался один в келии. Лишь келейник тайно наблюдал за ним сквозь приоткрытую дверь. Предсмертная молитва его была о своей душе и о монастыре, видимо в откровении ему была предуказана судьбы обители, ибо он со словами радости предал свою душу Богу: "Благословен Бог, аще тако есть! Уже не боюся, нъ паче радуяся отхожю света сего". Смерть подвижника была ознаменована чудесным видением. Великий князь Святослав находился тогда вдалеке от монастыря "и се виде столп огнен до небесе сущь над монастыремь темь. Сего же никто же не виде, но токмо князь един". Святославом это видение было воспринято как знамение: "Се яко же мьню, дьньсь блаженый Феодосий умре".

В небольшом заключении Нестор сообщает о жизни монастыря после смерти Феодосия, отмечая его процветание. Здесь же он оставляет и автобиографические сведения: сообщает о своем приходе в монастырь, о пострижении, о посвящении в дьякона и, наконец, о своей работе по составлению "Жития".

Итак, "Житие преподобного Феодосия Печерского" является замечательным па-мятником литературы, для него характерны большая живость повествования, правдоподобное изображение монастырского быта, яркие зарисовки житейских ситуаций. При этом весьма нетрадиционен образ матери подвижника - женщины благочестивой, но вместе с тем властной, суровой, противящейся желанию сына посвятить себя Богу. Неоднозначен и характер самого Феодосия: будучи лично идеально смиренным, он однако решительно выступает против князя, когда тот нарушает общественные законы. Исследователи обнаружили в "Житии", наряду с текстуальными заимствованиями, немало сюжетных мотивов, заимствованных Нестором из памятников переводной агиографии. Однако, несомненно, можно говорить лишь о сходстве ситуаций, обусловленных типологическим единством подвижничества во Христе, явленного Феодосием: повествование же Нестора отнюдь не является простым набором традиционных агиографических штампов, - умело строя диалог, широко используя бытовые подробности и детали, прибегая к различным стилистическим средствам, он достигает большой сюжетной занимательности и художественной выразительности. Кроме того, Нестор, богато уснащает свой текст библейскими цитатами, молитвословными текстами и собственными назидательными размышлениями, что придает его сочинению богословскую глубину и силу христианской мысли. Это и обусловило огромную популярность "Жития". Оно бытовало как в отдельных сборниках, так и в составе Киево-Печерского патерика. И целый ряд северно-русских агиографов в своей работе использовали мотивы, образы и пассажи "Жития".

Литература:

Житие Феодосия Печерского // ПЛДР. XI-начало XII в. М., 1978. С. 304-391.
Приселков М. Д. Нестор-летописец: Опыт историко-литературной характеристики. Пб., 1923.

© Все права защищены

Нестор создал на основе воспоминаний современников подробное жизнеописание Феодосия Печерского, инока, затем игумена Киево-Печерского монастыря, ставшее образцом в жанре преподобнического жития. Произведение содержит драгоценные сведения о монастырском быте и нравах, об отношениях к монахам простых мирян, бояр и великого князя. Позднее «Житие Феодосия Печерского » было включено в «Киево-Печерский патерик». Оно отличается большим психологизмом характеров, обилием живых реалистических деталей, правдоподобием и естественностью реплик и диалогов. Чудеса и фантастические видения описаны так наглядно и убедительно, что читатель как бы видит своими глазами происходящее и не может не «поверить» ему.

«Житие Феодосия Печерского» было написано иноком Киево-Печерского монастыря Нестором. Следуя жанровому канону, автор насытил житие традиционными образами и мотивами. Во вступлении он самоуничижается, в рассказах о детстве Феодосия говорит о его духовности, говорит о посмертных чудесах. Но Нестор нарушает одно из главных жанровых правил - изображать святого вне конкретных примет времени и народов. Автор стремится передать колорит эпохи, что превращает произведение в источник ценных исторических сведений. Из него мы узнаём, какой устав регулировал жизнь в Киево-Печерской лавре, как монастырь рос и богател, вмешивался в борьбу князей за киевский стол, способствовал развитию книжного дела на Руси. Основная часть жития иногда напоминает «агиографическую летопись» Киево-Печерского монастыря, т.к. включает в себя рассказы о духовных наставниках, сподвижниках и учениках Феодосия. Нестор уподобляет его основателю христианского монашества Антонию Великому. Черты Феодосия - полная посвященность собственной воли и уверенность в божественной помощи, отказ от земных забот, ощущение близости с Христом, смирение, трудничество, прилежание, всепрощающая любовь к ближнему, обличение неправды.

Помимо монашеской жизни Феодосия показано его участие в политической жизни Руси, что также увеличивает ценность «Жития» как литературного памятника.

«Житие» заложило основу для развития в русской литературе жанра преподобнического жития.

«Житие Феодосия Печерского » -- типичное монашеское житие , рассказ о благочестивом, кротком, трудолюбивом праведнике, вся жизнь которого -- непрерывный подвиг. В нем множество бытовых коллизий: сцен общения святого с иноками, мирянами, князьями, грешниками; кроме того, в житиях этого типа обязательным компонентом являются чудеса, которые творит святой, -- а это привносит в житие элемент сюжетной занимательности, требует от автора немалого искусства, чтобы чудо было описано эффектно и правдоподобно. Средневековые агиографы хорошо понимали, что эффект чуда особенно хорошо достигается при сочетании сугубо реалистических бытовых подробностей с описанием действия потусторонних сил -- явлений ангелов, пакостей, чинимых бесами, видений и т. д.

Он кроток, трудолюбив, непреклонен в умерщвлении плоти, исполнен милосердия, но когда в Киеве происходит между княжеская распря. Но самое замечательное в «Житии» -- это описание монастырского быта и особенно творимых Феодосием чудес.