Языки различаются:

1. Количеством грамматических категорий и, соответственно, набором единиц обобщенно-абстрактной семантики, получающей обязательное формализованное выражение. Так, категория числа – одна из самых распространенных в языках мира. Однако ее нет в языках северо-американских индейцев, т.к. количество в них неотделимо от характера вещества, находящегося в определенного рода емкости. В китайском языке есть показатель множественности «мынь» и единственности «иге», однако они не обязательны, используются только при желании подчеркнуть то или другое. Категория определенности/неопределенность есть у существительных романских, германских, в «артиклиевом» болгарском языке, но ее нет в других славянских языках. Категория вида есть в глагольной системе русского и других славянских языков, но ее нет в немецком. В японском и корейском языках есть отдельная категория вежливости как социальной ориентированности (в корейском – 5 граммем этой категории с частными грамматическими значениями: нейтральности, фамильярности, интимности, учтивости, вежливости). В ряде языков – албанском, армянском, болгарском, грузинском, македонском, турецком глагол имеет особую грамматическую категорию пересказательности (косвенности): адмиратив, или комментатив. Т.е. есть специальные маркеры, свидетельствующие о том, что говорящий передает чужое высказывание (ср. русские частицы «мол», «де», «дескать». В немецком языке это одна из функций сослагательного наклонения).

2. Количеством граммем в грамматических категориях и характером их частных грамматических значений. Например, число падежных форм варьирует от двух в английском до четырех в немецком, шести в русском, восьми в якутском и до сорока шести в табасаранском (лезгинская группа восточно-кавказской семьи языков). На втором уровне членения здесь семь местных падежей со значением нахождения где-то, на третьем – четырнадцать падежей со значением направления. Различно число граммем грамматической категории времени. В русском, латинском их три, в языке йоруба – два (будущее – не будущее), в языке ганда – пять, во французском тринадцать видовременных форм, в английском – двадцать шесть.

Во многих, если не во всех языках, имя существительное подразделяется на лексико-грамматические классы, или разряды. В славянских языках, в греческом, немецком, исландском это трехродовая система. Двухродовая система (м./ж. род) – в романских, балтийских, в большинстве новоиндийских языков, в арабском. В датском и шведском мужской и женский род объединены в одной форме «общего рода», противопоставленного форме среднего рода (по сути, это категория одушевленности/неодушевленности). В языках банту (Нигерия) – более десяти именных классов. Есть классные показатели: префиксы в самом существительном и в согласуемых с ним словах (прилагательных, глаголах). Семантические различия не имеют здесь отношения к полу. Это классы имен – названий людей, деревьев и вообще растений, вещей, животных, круглых предметов (голова, зуб, глаз), продолговатых предметов (ребро, палка, нить, питон). Это не формальные, а семантизированные (мотивированные) классы имен – в отличие от рода неодушевленных существительных в европейских языках.

3. Отнесенностью одной и той же грамматической категории к той или иной части речи. Так, типично глагольные категории – лица и времени. А в ненецком ими обладают существительные. В мордовском языке существительное имеет категории лица и притяжательности.

4. Способом выражения частных грамматических значений категории. Так, категория числа существительных в европейских языках выражается преимущественно флексией, – внешней, реже (и) внутренней; а в армянском, малайском, шумерском – преимущественно способом редупликации (удвоения).

NB: Любую мысль можно выразить средствами любого языка . Но о грамматической категории можно говорить только тогда, когда соответствующая семантика имеет стандартное, формализованное выражение, обязательно сопровождающее единиц соответствующей части речи или соответствующую единицу синтаксиса при их речевой реализации.

Типология грамматических категорий

синтаксические эксплицитно выраженные скрытые (латентные)

Одна та же грамматическая категория в одних языках может быть классификационной, в других – словоизменительной. Или в одном и том же языке для одной части речи это словоизменительная, для других – лекскико-грамматическая категория (ср. категорию вида в русском и немецком; категорию рода имен существительных и прилагательных в этих же языках).

Скрытые (латентные) категории проявляют себя опосредованно, не имея формальных показателей у самых единиц, – через специфику, например, вопросительных слов (к одушевленным/неодушевленным существительным в славянских, германских языках: латентная категория одушевленности/неодушевленности существительного); через трансформации, – синтаксические преобразования, переструктурирования (сохранение значений активности/пассивности категории залога глагола у отглагольных существительных: изобретение радио→Радио было изобретено; изобретение Попова→Попов изобрел радио).

Грамматические категории классифицируются и по их принадлежности к определенным частям речи. Для языков с богатой флексией, с наличием синтаксической категории согласования существенна характеристика грамматической категории как абсолютной , объективной или отражательной , согласовательной , – ср. род, число, падеж существительного в русском, немецком языках и те же категории у прилагательного в функции определения; число у глагола; в русском языке категория рода глагола в прошедшем времени.

Существует немало авторских классификаций грамматических категорий. Отечественный германист В.Г. Адмони выделяет логико-грамматические, коммуникативно-грамматические и структурно , или формально-грамматические категории. Для первых характерна прямая соотнесенность с реальной действительностью (число существительных, степени сравнения прилагательных, наречий). Значения вторых определяются ролью в коммуникативном акте (глагол ставится в форму 1-го лица ед.ч., если подлежащее соотносится с одним референтом – говорящим). Категория времени глагола занимает пограничное положение. Пример третьего типа грамматических категорий – порядок слов в словосочетании, предложении, – специфичный по набору возможных моделей для каждого языка. Иная интерпретация таких явлений – в концепции неогумбольдтианства.

Категория падежа.Под категорией падежа понимается грам­матическая категория, представляющая собой единство значения отношения обозначаемого предмета к другим предметам, действи­ям, признакам и средств его материального, языкового выраже­ния.

Реальной формой выражения этой категории служит падежная форма, или форма падежа, представляющая собой морфему, состо­ящую из определенного звукоряда, которая вместе с корневой мор­фемой придает определенное содержание слову. Совокупность падеж­ных форм, составляющих определенную систему изменений, образует склонение.

Количество падежей неодинаково в различных языках, и этот факт может рассматриваться как один из критериев типологической характеристики морфологической системы данного языка, так как наличие или отсутствие падежей связано с наличием, отсутствием или слабым развитием предлогов. Так, например, в финском языке, где число падежей существительных равно 14, предлоги очень ма­лочисленны. В английском же языке с его ограниченной системой падежей число предлогов значительно. Существуют языки, в которых падежная система в существительном вовсе отсутствует, как, напри­мер, в болгарском, итальянском, французском языках.

Рассматривая значение каждого отдельного падежа как особой грамматической категории, мы видим, что оно имеет комплексный характер и состоит из ряда более мелких созначений, которые, однако, не могут быть далее разложены. Например, в качестве одного из таких созначений можно назвать предметность, поскольку категория паде­жа свойственна именам существительным обозначающим предметы и явления. Другим созначением может быть названа принадлежность существительного к определенному грамматическому роду. Третьим созначением является выражение числа - единственного или множе­ственного. Четвертым созначением может быть названа одушевлен­ность или неодушевленность, получающая свое выражение в той или другой форме, и т. д.

Эти созначения мы вслед за проф. Е. И. Шендельс называем семами.Итак, под понятием сема понимается минимальный, далее неделимый элемент грамматического значения 1 .

В русском языке категория падежа характеризуется нали­чием следующих сем: предметности, рода, числа, одушевленно­сти/неодушевленности. Помимо сем, характеризующих значение падежа вообще, каждый из существующих в русском языке падежей характеризуется рядом собственных, свойственных только ему сем. Так, например, для винительного падежа характерна сема «направленность действия». Одной из сем родительного падежа является сема «принадлежность» и т. д.

Вопрос о категории падежа в английском языке до настоящего времени носит дискуссионный характер. В зависимости от подхода автора к этой проблеме, английский язык наделялся различным чис­лом падежей. Так, М. Дейчбейн, допускавший понимание падежа как сочетания предлога с существительным в начальной форме, полагал, что в английском языке существует четыре падежа: именительный, родительный, дательный и винительный 1 . Однако такая трактовка проблемы падежа представляется в корне неверной, поскольку под па­дежом понимается словоформа, в которой имеется соответствующая падежная морфема, в случае английского языка-’s.

Почти общепринятой считается точка зрения, согласно которой в составе существительных имеется класс слов, изменяющихся по двум падежам - именительному и притяжательному, оформленно­му морфемой ’s. Это класс существительных одушевленных и суще­ствительных семантического поля «время». Таким образом, с точки зрения типологической характеристики категории падежа в имени существительном мы можем отметить, что в английском языке все существительные делятся на два класса: слова, обозначающие пред­меты неживые, не имеющие категории падежа, и слова, обозначающие предметы живые и время, имеющие два падежа - общий и при­тяжательный. Семы притяжательного падежа следующие: предмет­ность, одушевленность, притяжательность, субъектность и объект- ность.

Согласно точке зрения А. М. Мухина, в системе существительных современного английского языка категория падежа больше не суще­ствует. Она прекратила свое существование еще в среднеанглийский период. Сохранившаяся от древнеанглийского периода морфема - es >’s представляет собой не что иное, как притяжательный суффикс, который, вследствие своей однозначности (сема притяжательности) и способности присоединяться к корневой морфеме без ее видоизме­нения, носит агглютинативный характер 2

Если признать эту точку зрения справедливой, что вполне соот­ветствует современному состоянию системы имени существительного в английском языке, тогда следует сделать вывод о том, что категория падежа в системе имени существительного фактически не существует. В то же время в системе имени сложилась новая грамматическая категория - категория притяжательности, имеющая свое материаль­ное выражение в виде морфемы ’s, носящей агглютинативный ха­рактер.

Подводя итог рассмотрению категории падежа в обоих языках, мы можем составить сравнительную таблицу. См. с. 103.

Категория числа.Как в английском, так и в русском языке су­ществует грамматическая категория числа. Эта категория выражает количественные отношения, существующие в реальной действитель­ности, отраженные в сознании носителей данного языка и имеющие морфологическое выражение в соответствующих формах языка.

Категория числа имеет различное выражение в отдельных языках. Так, например, существуют языки, в которых категория числа выра­жена не только множественным, но и двойственным и тройственным числом; таковы некоторые папуасские языки на острове Новая Гви­нея.

В древних индоевропейских языках - санскрите, древнегреческом, в древнегерманских языках - категория числа была представлена тремя числами: единственным, двойственным и множественным.

Семы единичности выражены в русском языке как материально выраженными морфемами (для существительных мужского рода -й, например край, сарай, ручей и т.д., для существительных женского рода-а, -я, напримеррека, стая, для существительных среднего рода -о, -е, -мя , например окно,море, знамя), так и нулевыми морфе­мами (для большинства существительных мужского рода, напримергород, дом, зверь, и некоторой части женского рода -дверь, ветвь и т.д.).

Семы единичности также выражены в морфемах падежных сло­воформ, куда они входят вместе с семами падежа и рода; ср.: дома - реки. В словоформедома представлены семы единичности, предмет­ности, принадлежности, мужского рода; в формереки представлены семы единичности, предметности, принадлежности, женского рода. Таким образом, сопоставляя набор сем в обеих формахдома - реки, мы видим, что морфема-а выражает сему мужского рода, морфема-и - сему женского рода.

Если мы возьмем словоформы городом - городами, то легко мо­жем видеть, что в морфеме-ом представлены семы единичности, предметности, падежа, рода; в морфеме-ами представлены семы мно­жественности, предметности, падежа. Сопоставляя набор сем, мы ви­дим, что в морфеме-ом представлена сема единичности, а в морфеме-ами - сема множественности.

В отличие от русского языка, сема единичности в английском языке представлена только нулевой морфемой, например: town, play, foot и т. д.

Категория множественного числа в обоих языках представлена семой множественности. В русском языке сема множественности вы­ражена морфемами -ы, -и для существительных мужского и женского рода (ср.:мосты, орехи, картины, песни и т.д.); морфемой-а, -а для существительных мужского и среднего рода (ср.:города, дома, кольца, облака и т.д.). Кроме того, сема множественности входит вместе с семами падежа и рода в морфемы словоформ; ср.:город - семы единичности, предметности, падежа, рода;города - семы множе­ственности, предметности, падежа, рода. Таким образом, мы видим, что в состав морфемы-а входит сема множественности.

В отличие от русского языка, сема множественности в английском языке представлена морфемами числа -s[-s] и -[z],es[-iz] и в очень ограниченном числе существительных чередованием гласных(foot -feet, man -men и т.д.). Однако этот способ в силу своей ограни­ченности не может быть отнесен к числу типологических признаков, характеризующих категорию числа в этом языке.

В обоих языках существует довольно значительная группа суще­ствительных, у которых представлена только сема множественности, получающая свое выражение в соответствующих морфемах числа,

о которых говорилось выше, и в формах согласования прилагатель­ных, глаголов и местоимений. Часть таких существительных совпада­ет в обоих языках. Это прежде всего существительные, обозначающие парные или составные предметы:

ножницы - scissors трусики - trousers клещи

щипцы 1 весы - scales

кандалы - fetters очки - spectacles

панталоны - drawers, knickers Часть таких существительных не совпадает, и в одном языке бы­туют существительные, в которых представлена только сема мно­жественности, а в другом - существительные, в которых имеется противопоставление сем единичность - множественность.

В русском языке к первой группе относятся существительные:

Обозначающие парные или составные предметы:

грабли мн. ч. -rake ед. ч.качели мн. ч. -swing ед. ч.козлы мн. ч. -box ед. ч.ножны мн. ч. -scabbard ед. ч.салазки мн. ч. -toboggan ед. ч.сани мн. ч. -sledge ед. ч.часы мн. ч. -clock ед. ч. и т. д.

Обозначающие массу, вещество, материал:

дрова мн. ч. -wood ед. ч.дрожжи мн. ч. -yeast ед. ч.духи мн. ч. -scent ед. ч.обои мн. ч. -wallpaper ед. ч.чернила мн. ч. -ink ед. ч. и т. д.

Обозначающие сложные действия, процессы, состояния:

выборы мн. ч. -election ед. ч.жмурки мн. ч. -blind-man’s-buff ед. ч.похороны мн. ч. -funeral ед. ч.

В английском языке также есть ряд существительных, у которых сема множественности утратилась и осталась только сема единично­сти:

barracks -казарма news -новость ,известие works -завод Выше мы постарались выявить сумму сходных и различных черт, которые характеризуют категорию числа в обоих языках.

Для полной сопоставительно-типологической характеристики этой категории нам необходимо выяснить, какое место эта категория зани­мает в системе того и другого языка.

Обращаясь к русскому языку, мы легко можем заметить харак­терную для него черту - наличие согласования в числе, и не только в числе, в прилагательных, местоимениях, глаголах, порядковых чис­лительных, например: Около полудня обыкновенно появляется мно­жество круглых высоких облаков, золотисто-серых, с нежными бе­лыми краями (И. С. Тургенев.Бежин луг).

Согласование в числе очень четко выражено и в глаголе. В формах настоящего времени семы числа сочетаются с семами лица, вследствие чего каждая из морфем, выражающих настоящее время несовершен­ного вида или будущее время совершенного вида - -ю, -у; -ешь, - ишь ,-era, -ит; -ем, -им, -ете, -ите, -ют, -ут, -ят, -am, отчетливо выражает категорию числа.

В форме прошедшего времени сема единственного числа сочетает­ся с семами рода, что придает структуре этих форм особый характер: в формах мужского рода - нулевая морфема; ср.: Телятев. Он небогат или скущ заплатил за вино и сейчас же при мне записал в книжку в расход (А. Н. Островский. Бешеные деньги)’, женского рода - морфема -а; ср.: Турусина. О чем ты еще спрашиваешь, я не понимаю. Ты сама видела: в самых воротах нам перешла дорогу какая-то женщина... (А. Н. Островский. На всякого мудреца доволь­но простоты); среднего рода - морфема -о; ср.: Прошло светлое лето, прошла сырая и горькая осень, но Балашов не возвращался (К. Г. Паустовский. Кружевница Настя).

Сема множественности содержится в морфеме прошедшего вре­мени -и; ср.: Глумов. ... Вы подняли во мне всю желчь. Чем вы обиделись в моем дневнике? Что вы нашли в нем нового для себя?.. (А. Н. Островский. На всякого мудреца довольно простоты).

Таким образом, мы можем говорить о глубоком проникновении категории числа во все части речи в русском языке.

Совершенно иную картину мы наблюдаем в английском языке, где категория числа представлена только в системе имени существитель­ного. Согласование же в числе мы находим только в указательном местоимении, где оба местоимения this -этот иthat -тот имеют формы множественного числаthese -эти иthose - гае, образующие с существительными атрибутивные словосочетания с согласованиемthis house -этот дом, these houses -эти дома; that house -тот дом, those houses - гаедома.

В русском языке широко распространено согласование в числе, в английском же оно практически отсутствует.

Изучение категории числа в русском языке в силу перечислен­ных характеристик представляет большие трудности для англичан, чем изучение этой же категории в английском языке русскими сту­дентами.

Категория рода.Для подавляющего большинства современ­ных индоевропейских языков характерно наличие особой лексико­грамматической категории рода. Она проявляется в способности су­ществительных уподоблять себе в выражении грамматических значе­ний формы зависимых от них слов - прилагательных, местоимений и т.д.

В русском языке категория грамматического рода имеет широ­кое распространение. Каждое существительное в составе своих сем, определяющих его грамматическую сущность, обязательно имеет се­му рода - мужского, женского или среднего. Категория рода у су­ществительных русского языка носит формальный характер, кроме существительных, обозначающих людей и животных, поскольку уже нет возможности установить какие-либо семантические основания на­личия данной категории у целого класса существительных, например, установить реальные основания того, что существительные мост ,склад ,месяц относятся к мужскому роду, существительныезвезда ,земля ,вода - к женскому, существительные -солнце ,море ,яблоко - к среднему роду. Семы рода вместе с семами падежа и числа входят как семантические компоненты в аффиксальные морфемы имен суще­ствительных. Так, в морфему-ем в существительноммесяцем входят семы предметности, единичности, мужского рода, падежа, а в морфе­му-ой в существительномзвездой - семы предметности, единично­сти, женского рода, падежа. Из сопоставления набора сем этих двух морфем явствует, что различие в роде выражается материальным различием морфем- -ем для мужского рода и-ой для женского рода.

Категория грамматического рода в русском языке имеет способ­ность сочетаться с определенными для каждой родовой разновидно­сти формами согласуемых слов - прилагательных, порядковых чис­лительных, притяжательных и указательных местоимений, образуя с ними свободные словосочетания; ср.: Ревела ,обезумев ,метель ,но сквозь ее рев Филька слышал тонкий и короткий свист (К. Г. Пау­стовский.Теплый хлеб). Около Спас-Клепиков проходит узкоколей­ная железная дорога (К. Г. Паустовский.Дорожные разговоры). Вася помолчал. «Разное есть стекло , -сказал он. - Есть грубое ,буты­лочное и оконное. А есть тонкое ,свинцовое стекло» (К. Г. Паустов­ский.Стекольный мастер).

Как особую характеристику морфологической структуры русского языка, отсутствующую в других языках, в том числе и в английском, следует отметить способность существительных согласоваться в роде с формами глагола прошедшего времени; ср.: На минуту выплы­ла луна , и в ее мутном свете замаячил белый двухэтажный дом (В. Я. Шишков. Угрюм-река).

Категория рода в русском языке имеет формальное выражение в аффиксальных морфемах. Так, существительные мужского рода в начальной форме характеризуются наличием нулевой морфемы по­сле конечного твердого или мягкого согласного корня (ср.: мальчик ,день ,дождь ,клен и т.д.) или морфемы-и после последнего гласного корня (ср.:ручей ,рой и т.д.).

Семы женского рода входят в морфемы -а,-я начальной формы или же отражаются в нулевой морфеме после мягкого согласного корня; ср.:туча ,нога ,песня ,дверь ,крепость и т.д.

Семы среднего рода входят в морфемы -о, -е, -мя начальной фор­мы; ср.:лицо ,сердце ,стремя и т.д.

Ощущение сем рода настолько сильно в русском языке, что оно оказывает влияние на отнесение к определенному роду заимствован­ных слов, в зависимости от их оформления. Так, неодушевленные существительные с конечным -о типалото ,кино ,бюро и т. д. русским языковым сознанием были отнесены к среднему роду.

Существительное мужского рода метрополитен в своей сокра­щенной форме перешло в класс существительных среднего рода; ср.:московский метрополитен , номосковское метро.

Категория грамматического рода - мужской, женский, средний - была некогда присуща существительным древнеанглийского периода. Однако историческое развитие морфологической структуры англий­ского языка привело к тому, что категория грамматического рода, лишенная морфологических средств выражения, перестала существо­вать. На смену ей приходит новая категория, которую проф. В. Н. Яр­цева назвала категорией активности - пассивности 1 .

Сущность этой новой грамматической категории состоит в вы­делении в системе существительных двух классов слов: активных существительных и пассивных существительных.

Активные - это те существительные, которые, будучи субъектом предложения, управляют дополнением. Сюда могут относиться как лица, то есть люди, так и не-лица, то есть предметы, которые в си­лу сложившейся ситуации рассматриваются говорящими как актив­ные.

Пассивные - это те существительные, которые, будучи субъекта­ми предложения, дополнения не требуют. Как отмечает В. Н. Ярце­ва, «определяющим является отношение говорящего к данному фак­ту, порождаемое конкретной ситуацией объективной действительно­сти» 1 .

Категория активности - пассивности имеет свое материальное выражение в языке. Существительные активной категории соотносят­ся с личными местоимениями he, she по естественному полу, с от­носительным местоимениемwho -который и принимают аффикс притяжательности-’s.

Существительные пассивной категории соотносятся только с лич­ным местоимением it и с относительным местоимениемwhich; ср.:She spent a great deal of money on her clothes, which she got from the most fashionable dressmakers in Paris... (W. S. Maugham. The Lion’s Skin); «Iliked that picture», she said quietly, «Pm sorry you took it back» (H. S. Walpole. A Picture). Они также употребляются в предложном обороте сof; ср.:«The first gentleman detached a slip of paper and gave it to her» (J. Galsworthy. Maid in Waiting). «The engine of his car purred into the morning air, while his mind went back to his mother’s death and his father’s» (G. Gordon. Let the Day Perish).

Подводя итог рассмотрению категории рода, мы можем отметить, что эта категория в составе трех родов - мужского, женского и сред­него - составляет типологическую черту русского языка, система­тически проявляясь в различных сторонах структуры языка, находя везде свое последовательное формальное выражение.

В английском языке древняя категория грамматического рода ис­чезла, заменившись новой категорией - активности - пассивности, принадлежность существительных к которой определяется отношени­ем говорящего к данному факту, порождаемым конкретной ситуацией объективной действительности.

Категория определенности - неопределенности. Во многих западноевропейских и некоторых восточных языках система имени существительного характеризуется категорией определенности - неопределенности. Эта категория имеет свое морфологическое оформление. Чаще всего она бывает выражена артиклем, как в английском, немецком, французском языках. В других случаях она может получить свое выражение в виде аффиксов, так называемых постпозитивных артиклей, морфем, прибавляемых к концу слова-существительного, как в болгарском, румынском и скандинавских языках;

ср. болг.:

момчё - мальчик - момчето -мальчик куфар -чемодан - куфарът -чемодан диня -арбуз - динята -арбуз

швед.:

flicka -девушка - flickan -девушка hund -собака - hunden -собака hus -дом - huset -дом

Содержание категории определенности - неопределенности ука­зывает на то, мыслится ли обозначаемый существительным предмет как относящийся к данному классу предметов (неопределенный ар­тикль), или же как предмет известный, выделяемый из класса одно­родных с ним предметов (определенный артикль), или же, наконец, как взятый не во всем своем объеме, а лишь в некоторой своей части (партитивный, или частичный, артикль).

В семантику артикля the входят следующие семы: 1) сема ин­дивидуализации, благодаря которой существительное, имеющее при себе артикльthe, выделяется из класса однородных с ним предме­тов; ср.:«Let’s go into the drawing-room», said Mrs Low. «The boy wants to clear the table.» (W. S. Maugham. A Casual Affair ); 2) сема уникальности, сигнализирующая о том, что предмет, обозначенный соответствующим существительным, является единственным в своем роде; ср.:the sun -солнце, the earth -земля (наша планета); 3) сема указательности, которая является общей с соответствующей семой указательных местоимений; ср.:I saw the man, about whom you phoned me last night; 4) сема обобщения, дающая возможность воспринимать данный предмет как обобщенное обозначение всех предметов данного класса; ср.:The horse is a domestic animal - Лошадь (всякая лошадь)домашнее животное.

В семантическую структуру неопределенного артикля а, ап вхо­дят:1) сема классификации, относящая предмет, с которым она связа­на, к тому или другому классу предметов; ср.:a dog -собака (любая собака);2) сема единичности, поскольку существительные, имеющие неопределенный артикль а, ап, всегда мыслятся в единственном чис­ле; ср.:His gaze rested for a moment on Anthony, and the intense dark eyes filled with pity (G. Gordon. Let the Day Perish).

В противоположность английскому, в русском языке категория определенности - неопределенности не имеет морфологического вы­ражения и выражается преимущественно лексически.

Средства, используемые для этой цели, следующие:

Частица -то, прибавляемая к существительному, которое нужно индивидуализировать; ср.: «Что, кончили в Шилове?» - спрашивает Анна Ивановна. «Остатний стог дометывали, как я уходил. Нака­зал без того не расходиться, чтобы не кончить». - «Хорошо сено- то?» - «Сено нынче за редкость: сухое, звонкое» (М. Е. Салтыков- Щедрин. День в помещичьей усадьбе).

Особенно широко используется эта частица в русской диалектной речи: ... Петр Данилович от души громко рассмеялся: «Ну и кара­ульный^... Вот так ловко\» - «Ой, батюшка, подсоби-ка... Сделай милость». Петр Данилович твердо поставил его на землю. «Да- кось палку-то... Не нагнуться мне», - словно попавшаяся в капкан старая лисица, жалобно заскулил старик (В. Я. Шишков. Угрюм- река).

Указательные местоимения этот, эта, это, эти илитот, та, то, те, у которых в этом случае сема указательности гасится и выдвигается сема индивидуализации.

Неопределенные местоимения какой-то, какая-то, какое-то, какие-то.

Числительное один, соответствующее по своей функции неопре­деленному артиклюа (ап); ср.:Верстах в пятнадцати от моего имения живет один мне знакомый человек... (И. С. Тургенев.Бур­мистр) .

Инвертированный порядок, когда подлежащее предложения на ходится в постпозиции к своему сказуемому; ср.: По самой середине ярко освещенного двора, на самом, как говорится, припеке, лежал, лицом к земле и накрывши голову армяком, как мне показалось, мальчик (И. С. Тургенев. Касьян с Красивой Мечи). Около дивана стояла девочка с косичками и радостными глазами смотрела на Потапова... (К. Г. Паустовский. Снег).

Рассмотрение категории определенности - неопределенности по­казало существенные расхождения в этом плане в структуре обоих языков. Отсутствие морфологически выраженной в русском языке категории определенности - неопределенности лишает учащегося - носителя русского языка твердой опоры на родной язык. А это слу­жит причиной и источником многочисленных грамматических оши­бок в речи студентов. Чтобы их избежать, необходимо изучить их типологию, тщательно сопоставить оба языка в плане данной кате­гории и разработать многоэтапную методику обучения артиклю на различных уровнях обучения английскому языку.

Категория степени качества.Основным средством выра­жения категории степени качества являются имена прилагательные. По своим типологическим признакам прилагательные в обоих языках значительно отличаются друг от друга. По своему составу прилага­тельные в русском языке делятся на три разряда:1) прилагатель­ные качественные, обозначающие признак предмета непосредственно. Эти прилагательные образуют ряд семантических групп - размера (большой - маленький ,высокий - низкий ); объема (толстый - тонкий ); цвета, вкуса, температуры, оценки и т. д.;2) прилагательные относительные, обозначающие признак предмета через отношение его к другому предмету или действию. Относительные прилагательные в русском языке являются производными от основ имен существитель­ных:камень - каменный ,весна - весенний ,Москва - московский и т.д.; 3) прилагательные притяжательные, обозначающие принад­лежность предмета лицу или животному; ср.:отцов ,женин и т.д.

В отличие от русского языка, прилагательные английского языка имеют лишь один четко представленный лексикой разряд - каче­ственные прилагательные; ср.: white, large, strong и т.д. Прилага­тельные относительные представлены очень ограниченным числом лексических единиц, из числа которых значительная часть относится к области науки; ср.:biological, chemical и т.д.

Отсутствие полноценного разряда относительных прилагательных в английском языке восполняется атрибутивными словосочетаниями, состоящими из двух существительных, из которых первое существи­тельное выполняет атрибутивную функцию, являясь определением ко второму; ср.: stone -камень ,a stone wall -каменная стена ;gold -золото ,a gold watch -золотые часы ;Moscow -Москва ,the Moscow streets -московские улицы.

Притяжательные прилагательные как особый разряд также отсут­ствуют в английском языке. Это отсутствие восполняется словосо­четаниями, в которых русскому прилагательному соответствует су­ществительное, оформленное притяжательной частицей ’s; ср.:отцов дом - my father’s house, женина сумка - туwife’s bag и т. д.

В отношении выражаемых ими грамматических категорий при­лагательные в обоих языках также значительно различаются: рус­ские прилагательные обладают способностью согласования с суще­ствительным, которое они определяют, в роде, числе и падеже, в то время как английские прилагательные согласования ни в роде, ни в числе, ни в падеже не имеют; ср.: зеленый лист - зеленая трава - зеленое яблоко.

Следующим дифференциальным признаком русских прилагатель­ных следует считать наличие у качественных прилагательных двух форм: полной и краткой. Прилагательные в полной форме выполняют атрибутивную функцию в предложении (ср.: высокая башня ,голубое небо и т.д.) и изредка предикативную функцию (ср.:наша улица широкая и т. д.). Прилагательные краткие выполняют предикативную функцию в предложении; ср.:

В той башне высокой и тесной Царица Тамара жила:

Прекрасна как ангел небесный,

Как демон, коварна и зла.

(М. Ю. Лермонтов. Тамара)

Молчалин прежде был так глуп\

(А. С. Грибоедов. Горе от ума)

Краткие прилагательные в предикативной функции имеют согла­сование в роде и числе:

Мчатся тучи, вьются тучи,

Невидимкою луна Освещает снег летучий;

Мутно небо, ночь мутна.

(А. С. Пушкин. Бесы)

В отличие от русского языка, в английском отсутствует деление прилагательных на полные и краткие. Одна и та же форма прила­гательных используется как в атрибутивной, так и в предикативной функции: «Yes, Mrs Hartley, I don’t feel too fit.» His voice was thick and heavy (G. Gordon. Let the Day Perish).

Как отмечают E.B. Гулыга иE. И. Шендельс, именам прилага­тельным присущи две семы:1) сема «качество вне сравнения» и2) се­ма «компаративность» 1 .

Сема «компаративность» имеется налицо у качественных прилага­тельных в обоих языках, но морфологические способы ее выражения у них структурно различны.

В русском языке сравнительная степень образуется синтетическим путем, то есть прибавлением к основе прилагательного в положитель­ной степени морфемы -ее (или-ей) или малопродуктивных морфем-е или -ше; ср.:сильный - сильней ,полный - полней ;старый - стар­ше, тонкий - тоньше и т. д. Прилагательные в форме сравнительной степени никакого согласования не имеют.

Другим способом образования сравнительной степени является аналитический способ, при котором перед прилагательным в поло­жительной степени используются слова более илименее ; ср.:более сильный ,более сильная ,более сильное ,более сильные.

Превосходная степень прилагательных образуется аналитически, путем прибавления к положительной форме прилагательного слова самый ; ср.:самый сильный ,самый старый и т.д.

В английском языке существуют два ряда форм образования сте­пеней сравнения: 1) синтетические формы с морфемами -ег для форм сравнительной степени и-est для форм превосходной степени. Син­тетический способ образования степеней сравнения используется для односложных и некоторых двусложных прилагательных; ср.:strong -stronger -(the) strongest. Easy - easier - (the) easiest; 2) анали­тические формы, образуемые словамиmore иmost, прибавляемые к неизменяемым формам положительной степени; ср.:intelligent -more intelligent -(the) most intelligent.

В русском языке существует особая форма превосходной степе­ни, так называемый элатив , с семой «предельность», обозначающей безотносительно высокую степень качества. Эта форма в русском языке образуется синтетическим путем - прибавлением аффиксаль­ных морфем-ейш- (-гт, -ая , -ее) и-айш (-гт, -ая г ое ), если основа прилагательного оканчивается на заднеязычные согласные г,к , ж; ср.:нужнейший ,ближайший ,мельчайший и т. д. В английском языке элатив выражается аналитически; ср.:a most beautiful woman.

Все сказанное выше о категории степени качества может быть сведено к следующей таблице.

	Английский
Качественные прилагательные
Полная форма
Краткая форма
Общая форма
Сравнительная степень
а) синтетическая
б) аналитическая
Превосходная степень
а) синтетическая
б) аналитическая
Относительные прилагательные
Притяжательные прилагательные
Согласование

Категория вида и времени.В числе различных граммати­ческих категорий, которые выделяются в системе глагола как особой части речи, необходимо назвать категорию вида и категорию времени. Эти две грамматические категории в различных языках имеют далеко не одинаковое развитие и самый разнообразный морфологический со­став. В то же время они тесно между собой связаны, так как видовые морфологические показатели одновременно служат и временными по­казателями, а в семантическом отношении видовые значения часто наслаиваются на временные. Эти категории, как и любую другую грамматическую категорию, представляющую собой наиболее круп­ный лексико-грамматический разряд слов, объединенных как общи­ми семантическими, так и морфолого-синтаксическими признаками, следует рассматривать как две соотнесенные друг с другом типологи­ческие величины.

Категория вида обычно определяется как такая лексико-грамма- тическая категория, которая передает характеристику протекания действия или процесса, обозначенного глаголом, - повторяемость, длительность, многократность, мгновенность действия, или результа­тивность, завершенность - незавершенность, или, наконец, предель­ность, то есть отношение действия к его внутреннему пределу.

Перечисленные характеристики протекания действия или процес­са получают в различных языках самое разнообразное морфологи­ческое или морфолого-синтаксическое выражение, в связи с чем мы можем говорить о различных подразделениях категории вида. Так, например, мы можем говорить о начинательном виде, обозначающем начало процесса, если он выражен соответствующей формой (ср.: тур. okur oldu -начал, стал читать , где форма начинательного вида выражается основой глагола изъявительного наклонения и личной формой глаголаolmak -быть), о длительном виде, как, например, в английской формеam writing и т. д.

В русском языке основные видовые различия проходят по линии выражения отношения действия к своему внутреннему пределу, в свя­зи с чем в этом языке выделяются два вида: несовершенный вид и совершенный вид.

Несовершенный вид выражает действие в его течении, в процессе его совершения, без какого-либо указания на его предел; ср. глаголы писать, читать, говорить и т.д.

Совершенный вид выражает действие, ограниченное пределом со­вершения в какой-либо момент его осуществления или же сообщающее результат данного действия или процесса; ср.: написать, прийти, сказать и т. д.

Система видов в русском языке имеет свой отличительный при­знак - наличие соотносительных пар глаголов, которые образуют со­относительные ряды форм, пронизывающих всю систему глагольных форм при тождестве их лексического значения; ср.: носить - нести ;носил - нёс; давать - дать; давай - дай; давал - дал и т.д.

Для выражения видовых значений в русском языке существует своя особая система морфологических средств:

Суффиксы -ыв-, -ив-, -ов, -ев- с чередованием гласных или согласных, прибавляемые к глагольной основе; при этом образуются глаголы несовершенного вида от глаголов совершенного вида; ср.:согреть -> согревать; показать -> показывать; закрыть -> закры­вать; прогулять -> прогуливать.

Суффикс -ну-, прибавляемый к глагольной основе; образуются глаголы совершенного вида от глаголов несовершенного вида, ср.:двигать ->двинуть; кричать ->крикнуть.

Префиксы о, на-, за-, о-, по-, от- и некоторые другие; ср.: писать -> написать; есть -> съесть; строить -> построить; стро­ить -> отстроить; прятать -> запрятать; слепнуть -> ослепнуть

И т.д.

Изменение гласных корня, в отдельных случаях сопровожда­ющееся чередованием гласных в глагольной основе; ср.: решать ->решить; воображать -> вообразить.

Изменение места ударения при том же фонемном составе слова: насыпать -> насыпать; разрезать -> разрезать.

Кроме однокоренных видовых пар глаголов, имеется ограниченное число пар, образованных от разных основ; ср.: брать -> взять; гово­рить -> сказать; класть -> положить. Категория вида в русском языке сложилась в конце XVI - начале ХУЛ в. В древнерусском языке эта категория была значительно менее развита, благодаря чему древнерусский язык имел несколько иную типологию.

Развитие языковых средств выражения категории вида в древне­русский период началось с возникновения и постепенного роста числа приставочных глаголов, в которых приставки, присоединяясь к основе глагола с общим значением определенного действия или процесса, придавали ему значение перфективности. Аналогичный процесс мы наблюдаем в древнегерманских языках; ср. функцию перфективной частицы ga- в готском,ge- в древневерхненемецком и древнеанглий­ском языках. Как отмечаетJI. П. Якубинский, развитие приставоч­ного выражения видов сыграло решающую роль в судьбе временных форм аориста и имперфекта 1 .

Постепенно этот прием получал все более и более широкое распро­странение, а использование временных форм аориста и имперфекта становилось ненужным, и эти временные формы постепенно отмер­ли. Сохранился только перфект, например, ходилъ есмь, ходилъ ecu, ходилъ (есть), выражающий совершенное действие, который в ре­зультате отпадения вспомогательного глагола и дал начало форме прошедшего времени современного периода развития русского языка.

В древнеанглийском языке категория вида была представлена, так же как и в древнерусском, двумя видами - несовершенным, представ­ляющим собой основу глагола, обычно не осложненную приставками, например, wyrcan - делать , работать ; settan - ставить , класть , и совершенным, образовывавшимся с помощью приставок, преиму­щественно с помощью приставки зе- и некоторых других, например 3 ewyrcan - сделать ; gesettan - поставить , положить.

Так же как в древнерусском, а еще в большей степени в совре­менном русском языке, глаголы несовершенного вида имели соотно­сительные глаголы совершенного вида, как правило, с тем же лек­сическим значением, например: sellan - давать - gesellan - дать ; bindan - связывать - gebindan - связать и т. д.

Но уже в древнеанглийский период можно обнаружить ряд слу­чаев, когда прибавление префикса влекло за собой не образование глагола совершенного вида, а образование новой лексической едини­цы, то есть слова со значением, отличным от значения соответству­ющего глагола несовершенного вида, например: cuman - приходить ; becuman - случаться ; sittan - сидеть ; besittan - осаждать и т.д.

Система двух видов в древнеанглийский период оказалась неустой­чивой. С одной стороны, видовые приставки постепенно приобрели значение словообразовательных морфем, что сохранилось еще и до настоящего времени, например: to come - приходить , to become - становиться ; to lie - лгать ; to belie - оклеветать ; с другой - в те­чение среднеанглийского периода происходило постепенное отмира­ние приставок, благодаря чему морфологические средства выражения видов несовершенного и совершенного постепенно утратились. Вместе с ними исчезли и соотносительные видовые пары глаголов, и таким образом в среднеанглийский период категория вида была утрачена. Это привело к тому, что в современном английском языке русским видовым соотносительным парам глаголов обычно соответствует один глагол в английском языке; ср.: получить - to receive и получать - to receive; вставать - to get up и встать - to get up.

На смену исчезнувшей категории вида пришла сложная система временных форм, которая на определенном этапе своего развития, уже в новоанглийский период, дала начало новым видовым характе­ристикам действия и процесса, что получило в современной англисти­ке неоднозначное толкование.

Исходя из понимания вида как грамматической категории, ха­рактеризующей действие по признакам его протекания и имеющей закрепленные морфологические показатели, проф. А. И. Смирницкий выделил в системе грамматических категорий современного англий­ского языка категорию вида, состоящую из двух видов - общего вида, представленного в настоящем времени нулевыми морфемами и -(e)s (3-е лицо ед. ч.), в прошедшем времени морфемой -ed (-t) или формами с чередованием гласных типа sit - sat, speak - spoke и т. д., в будущем времени shall (will) + V и обозначающего сам факт совер­шения действия, и длительного вида 1 , представленного глаголомto be в форме соответствующего времени и формой на -ing, например: I am sitting, he is standing, they are walking и т. д.

Но в отличие от русского языка, где глаголы несовершенного и совершенного вида образуют соотносительные пары лексических единиц, обладающих каждая своими морфологическими признаками и характеристиками и образующих два ряда соотносительных форм, в английском языке глаголы общего и длительного вида таких пар не образуют. Каждый глагол в английском языке, за немногими ис­ключениями, может принимать как форму общего, так и форму дли­тельного вида; иными словами, глаголы в английском языке соотно­сительных видовых пар не образуют.

Иную точку зрения на проблему вида в английском языке выска­зывает проф. И. П. Иванова 2 . Она считает, что вида как особой грам­матической категории в английском языке нет. Группы временных форм: основной, длительной, перфекта и перфектно-длительной - она называет разрядами. Она считает, что основной разряд(Indefi­nite) - единственная форма, способная передавать динамику, смену событий. Другие разряды детализируют действие в плане одновре­менности или предшествования, но не используются для передачи смены действий во времени. И. П. Иванова считает, что основной разряд безразличен к категории вида, так как он может, во-первых, передавать значение однократности и многократности и, во-вторых, по линии непредельных глаголов и двойственных глаголов он си­нонимичен формам длительного разряда, эти последние и формы перфекта взаимно противоположны по своему видовому содержанию, поскольку видовое содержание длительного разряда - это процесс в его протекании, а видовое содержание перфекта - действие в его вы­полненности. Как длительный, так и перфектный разряд, по мнению И. П. Ивановой, не является видовым, а лишь имеет грамматическое значение вида, тесно переплетающееся с категорией времени, которая рассматривается как ведущая в этой системе.

Категория времени. Одновременно с категорией вида, и тес­но с ней переплетаясь, во многих языках существует категория вре­мени, которая выражает отношение действия к моменту речи, прини­маемому за точку отсчета.

Различаются абсолютные формы времени, которые не зависят от других временных форм в предложении и определяются соотноше­нием с моментом речи: форма настоящего времени, обозначающая действие, совпадающее с моментом речи; форма прошедшего времени, выражающая действие, совершившееся до момента речи, и форма будущего времени, передающая действие, которое совершится после момента речи.

Наряду с абсолютными формами времени, существуют относи­тельные формы времени, обозначающие действия, рассматриваемые не с точки зрения момента речи, а с точки зрения другой временной формы или момента, принятого за точку отсчета.

В древнерусском языке категория времени характеризовалась большим числом форм, чем в современном языке, что объясняется более слабым развитием категории вида в этом языке. Категория времени в древнерусском языке складывалась из следующих форм: настоящего времени - веду , ведеши , веде(ть) и т.д.; имперфекта - ведяхъ , ведя[ше , ведяше и т.д., выражавшего действие длительное или повторяющееся в прошлом; аориста - ведбхъ , веде , веде и т.д., выражавшего мгновенное действие в прошлом; перфекта - есмь велъ , есмь вела , ecu велъ, ecu вела и т. д., передававшего результативный ха­рактер действия, давнопрошедшего - бяхъ велъ , бяхъ вела , бяше велъ , бяше вела и т. д.; будущего, которое ранее было простым, и преждебу- дущего - буду велъ , буду вела и т.д., называвшего действие, которое произойдет до другого действия в будущем и соотнесено с ним.

Последующее развитие форм несовершенного и совершенного вида привело к постепенному отмиранию имперфекта и аориста и к рас­ширению семантики форм перфекта, который приобрел способность выражать значение совершенного вида, если глагол имел приставку, например принес , отвел и т. д., и значение несовершенного вида, если глагол не имел приставки, например нес , вел и т. д.

Таким образом, категория вида в современном русском языке представлена формами двух видов - несовершенного и совершенного, а категория времени - тремя формами времени в глаголах несовер­шенного вида и двумя формами в глаголах совершенного вида.

В отношении категорий вида и времени русский язык изменил свою типологию за счет развития форм категории вида, которая про­низывает все формы глагола, с одной стороны, и за счет исчезновения ряда форм категории времени - с другой.

Совершенно иную картину мы наблюдаем в английском языке. В древнеанглийский период, как уже отмечалось, существовало два вида - несовершенный и совершенный, имевшие свое морфологиче­ское выражение в форме глаголов с приставками.

Категория времени была выражена формами двух времен - насто­ящего и прошедшего; ср.: ic cume - я прихожу , ic com - я приходил , я пришел. Кроме того, все глаголы распадались на два класса - класс глаголов с чередованием гласных (ic bide - ic bad - ждать , ожи­дать , ic fare - ic for - ехать и т. д.) и класс глаголов с дентальным суффиксом (ic laere - ic laerde - учить , обучать).

Согласно точке зрения, представленной рядом ученых, система временных форм современного английского языка состоит из двух соотносительных рядов форм времени - из абсолютных временных форм, к которым относятся формы группы Indefinite, и относитель­ных временных форм, к которым относятся времена группы перфект и длительные 1 . Видовые же значения, не образуя, согласно этой точке зрения, морфологически выраженной категории, как бы накладыва­ются на временные значения.

Отношение субъекта к действию в большей части языков получает свое выражение в личных окончаниях глагола; отношение же дей­ствия к объекту может быть выражено падежным управлением или примыканием, в зависимости от типологии языка.

На основании морфологических критериев, используемых в язы­ках для выражения залога, можно утверждать, что число залогов в различных языках оказывается весьма различным. Так, например, в турецком языке обнаруживается пять залогов: основной, взаимный, морфологическим средством выражения которого служит аффикс -i§ с вариантами (ср.: vurmak - бить , vuru§mak - биться , сражать­ся ); возвратный, образуемый с помощью аффикса -(i)n с вариантами (ср.: giymek - одевать , giyinmek - одеваться ); страдательный, обра­зуемый с помощью аффикса -il и его вариантов или аффикса -п при глагольных основах на гласный (ср.: segmek - выбирать , segilmek - быть выбранным ; almak - брать , alinmak - быть взятым ); пону­дительный, использующий аффикс -dir с вариантами (ср.: yemek - есть , yedirmek - (на)кормить (заставлять есть).

В русском языке категорию залога имеют только переходные гла­голы, поэтому эта категория имеет более частный характер, чем кате­гория вида или времени. Всего в русском языке имеется три залога.

Действительный залог, выражаемый определенными синтак­сическими структурами, охватывающий переходные глаголы, обозна­чающие действие, направленное на прямой объект, выраженный фор­мой винительного падежа без предлога; ср.: Голутвин. Я ходил за вами, наблюдал, собирал сведения, черты из жизни вашей, написал вашу биографию и приложил портрет. В особенности живо изоб­разил последнюю вашу деятельность. Так не угодно ли вам купить у меня оригинал, а то я продам в журнал... (А. Н. Островский. На всякого мудреца довольно простоты).

Возвратно-средний залог , морфологическим показателем кото­рого служит аффикс -ся, прибавляемый к основе переходного глагола. Глаголы возвратно-среднего залога, в зависимости от своей семан­тики, распадаются на несколько групп, из которых назовем лишь главные: а) глаголы собственно-возвратного значения , обозначающие действие, распространяющееся на носителя действия, то есть дей­ствие, при котором субъект и объект представляются одним и тем же лицом (ср.: одеваться , обуваться , пудриться и т.д.); б) глаго­лы взаимовозвратного значения , обозначающие действие двух или нескольких лиц, из которых каждое является и производителем и объ­ектом того же действия со стороны другого лица (ср.: обниматься , целоваться ); в) глаголы общевозвратного значения , обозначающие сосредоточенность действия в самом производителе (ср.: обрадовать­ся , остановиться и т.д.). Например: На коротких остановках месяц останавливался вместе с поездом , и свет его , казалось , делался яр­че , - должно быть , от наступившей тишины (К. Г. Паустовский. Фенино счастье).

Страдательный залог , морфологическими показателями кото­рого служит аффикс -ся, присоединяемый к глаголам действитель­ного залога, или же формы страдательных причастий, образуемые от переходных глаголов с помощью суффиксов -м- у -н- (-нн-) у -т- в сочетании с личными формами глагола быть. При этом суще­ствительное, обозначающее лицо или предмет, являющиеся субъектом действия, принимает форму творительного падежа, так называемого творительного действующего лица; ср.: На столе стоял букет поле­вых цветов - ромашки , медуницы , дикой рябины. Букет был собран , должно быть , недавно (К. Г. Паустовский. Дождливый рассвет).

В английском языке морфологически выраженные признаки име­ют два залога: действительный , или активный залог , существующий в формах индикатива и входящих в него форм времени и связанный с прямым или предложным дополнением, и страдательный , или пас­сивный залог , выраженный аналитическими формами, состоящими из

форм глагола to be и причастия П спрягаемого глагола, то есть Уь е +

+ Vpt 2 .

Предполагаемые два других залога, о которых иногда говорят, - взаимный и возвратный - не имеют никаких особых средств выраже­ния, их характеризующих, и поэтому не могут рассматриваться как особые формы залога.

Как и в ряде других языков, формы залога как особой грамматиче­ской категории представлены только у переходных глаголов. Глаголы непереходные, к которым относятся, например, глаголы передвиже­ния to go, to creep, to swim, глаголы положения в пространстве to sit, to lie, to stand, глаголы физического состояния to rest, глаголы нравственного состояния to cry, to weep и т. д., формы залога не имеют.

Однако если эти глаголы развивают переходное значение, семы переходности, и, следовательно, требуют прямого дополнения, то они приобретают все признаки переходного глагола, то есть включаются в ряд глаголов, имеющих оба залога; ср.: to fly - летать ; to fly а plane - пилотировать самолет , the plane was flown by Jim Atkins - самолет пилотировал Джим Аткинс ; to run - бежать , to run a hotel - управлять гостиницей , the hotel was run by a young man - гостиницей управлял молодой человек.

Функциональные различия в употреблении форм залогов в русском и английском языках. Наличие в обоих языках сход­ных грамматических категорий, хотя и имеющих несколько различное морфологическое выражение, не всегда свидетельствует об их типо­логическом подобии. Необходимо также учитывать их дистрибуцию и функциональное использование 1 .

Сопоставление случаев употребления форм страдательного залога в обоих языках показывает, что их функционирование в речи совер­шенно различно. Если английский язык предпочитает использовать формы пассива в предложениях, где лицо или предмет в функции под­лежащего испытывает на себе чье-либо воздействие, то русский язык в подобной ситуации чаще использует форму действительного залога с прямым объектом, оформленным винительным падежом в позиции перед сказуемым; ср.: this long bridge was built by the workers of our factory last year - этот длинный мост построили рабочие нашего завода. Предложения этой структуры встречаются часто и тем самым определяют удельный вес формы пассива в обоих языках.

Кроме этого характерного случая, связанного с расхождениями в системе грамматических категорий и их морфологическом выраже­нии в обоих языках - наличием формы винительного падежа в рус­ском языке для выражения прямого объекта и отсутствием категории падежа в системе существительных в английском языке, существует ряд случаев, когда русским предложениям со сказуемым в форме действительного залога соответствуют в английском языке предло­жения со сказуемым в форме страдательного залога. Это следующие случаи:

Сказуемое неопределенно-личных предложений в форме дей­ствительного залога в русском языке соответствует сказуемому в форме пассива соответствующих предложений в английском языке; ср.: нам сообщили приятную новость - we were told good news; Джону поставили хорошую оценку - John was given a good mark.

Сказуемое главного предложения, выраженное глаголами речи или суждения в форме 3-го лица множественного числа (говорят , полагают , считают , предполагают и т.д.), соответствует обычно форме пассива тех же глаголов в английском языке. Особенно часто это соответствие наблюдается в газетно-политической и научной ли­тературе.

Категория модальности может в разных языках быть выражена различными средствами. В английском и русском языках модальность выражается как грамматическими средствами - формами наклоне­ний, так и лексическими: модальными словами возможно , вероят­но , наверное , кажется , по-видимому и т. д. - certainly, maybe, per­haps, probably, possibly, surely и т.д.; модальными глаголами - мочь , уметь , хотеть , желать , долженствовать и т. д. - can, may, must и т.д.; модальными частицами - авось , едва ли , пожалуй и т.д., а также интонацией.

Для типологической характеристики языка важное значение имеют грамматические средства выражения модальности, элементы структуры языка. Поэтому сопоставление категории модальности в обоих языках будет в дальнейшем проводиться в плане сопоставле­ния грамматических средств ее выражения.

Отношение действия к действительности может быть различным: если действие мыслится как реальное, то мы имеем модальность дей­ствительности; если же действие мыслится как нереальное, возможное или невозможное, как желательное или вероятное, то мы имеем мо­дальность недействительности. Основным грамматическим средством выражения модальности действительности служит изъявительное на­клонение, или индикатив. Он обозначает действие, которое мыслится говорящим как соответствующее реальной действительности. Отсюда наличие во всех формах модальности действительности семы «ре­альность» 1 . Изъявительное наклонение как в одном, так и в другом языке обозначает реальное действие, происходящее в плане насто­ящего времени, происходившее в прошлом или имеющее произойти в будущем, вследствие чего это наклонение получает свое выражение в соответствующих формах времени и лица. Поэтому, хотя модаль­ность действительности по своему содержанию сходна в обоих языках, тем не менее способы ее выражения зависят от системы видовремен­ных форм, которые, как известно, имеют значительные расхождения в этих языках. Так, например, в русском языке модальность действи­тельности, относящаяся к настоящему времени, выражается формой настоящего времени, в английском языке она может быть выражена не только формойPresent Indefinite, но также формой Present Perfect Continuous; ср.: It was a wonderful opportunity, and when he had finished his explanations, Isabel was once more all smiles. «You foolish boy, why have you been trying to make me miserable.» His face lit up at her words and his eyes flashed (W. S. Maugham.

Значительно большие различия наблюдаются в системе грамма­тических средств, существующих в обоих языках для выражения мо­дальности недействительности.

В русском языке существует лишь одно наклонение - сослагатель­ное, которое иногда называют условным или предположительным. Оно обозначает действие, которое мыслится говорящим как нереаль­ное и лишь только как возможное или желательное.

Сослагательное наклонение образуется аналитическим путем - сочетанием глагола в форме прошедшего времени с частицей бы у которая может находиться как перед, так и после формы глагола непосредственно или же на расстоянии; ср.:

Итак, пошли тихонько внука С запиской этой к О... к тому...

К соседу... да велеть ему,

Чтоб он не говорил ни слова,

Чтоб он не называл меня...

(А. С. Пушкин. Евгений Онегин)

Сослагательное наклонение сочетает в себе ряд сем: сему «нере­альность»; сему «желание»; ср.: И что отныне ему следует только об одном мечтать: чтоб старую проржавевшую цепь (он ее уже од­нажды порвал) сняли и купили бы новую, крепкую (М. Е. Салтыков-

Щедрин. Верный Трезор); сему «условие»; ср.: ... а ежели бы направо шестерка, а налево король бубен, тогда совсем бы отыгрался, поста­вил бы еще все на пе и выиграл бы тысяч пятнадцать чистых, купил бы себе тогда иноходца у полкового командира, еще пару лошадей, фаэтон купил бы (JI. Н. Толстой. Два гусара), сему «гипотетичность»; сему «намерение»; сему «пожелание» и т.д.

Особенностью русского сослагательного наклонения является его вневременной характер, то есть оно может выражать действие как в настоящем, так и в прошлом и в будущем; ср.: Желал бы я знать , как ты с своею любовью к щуке подъедешь\ - расхолаживал его ерш (М. Е. Салтыков-Щедрин. Карась-идеалист ).

Ограниченный характер сослагательного наклонения имеет след­ствием способность русской формы неопределенного наклонения со­четаться с частицей бы для выражения модальности; ср.: Не заблу­диться бы нам? - сказал я ямщику. Но , не получив ответа , яснее предложил вопрос : - Что, доедем до станции , ямщик? не заблудим­ся? (JI. Н. Толстой. Метель).

Сема «условие» может, помимо формы сослагательного наклоне­ния, еще быть выражена формой 2 -го лица единственного числа по­велительного наклонения; ср.: Да\ - опять рассердился Иван Дмит- рич. - Страдание презираете , а небось прищеми вам дверью палец , так заорете во все горло\ (А. П. Чехов. Палата Мб).

Такое использование формы повелительного наклонения в англий­ском языке совершенно невозможно.

В противоположность русскому языку, модальность недействи­тельности в английском языке выражается четырьмя так называемы­ми косвенными наклонениями: сослагательным I, сослагательным П, предположительным и условным 1 .

Сослагательное наклонение I, как и русское сослагательное накло­нение, имеет вневременной характер. Оно не выражает ни категории лица, ни категории числа. В качестве основной семы сослагательное I имеет сему «гипотетичность», «неуверенность в реальности данного явления»; но в то же время оно не выражает никакой противополож­ности тому, что имеет место в реальной действительности; ср.: Mrs Erlynne... As for me, if suffering be an expiation, then at this moment I have expiated all my faults, whatever they have been; for to-night you have made a heart in one who had it not, made it and broken it (O. Wilde. Lady Windermere’s Fan).

Сослагательное наклонение П имеет в качестве основной семы «нереальность», в чем оно занимает полярное положение с формами индикатива, в котором наличествует сема «реальность». В отличие от сослагательного I, к основной семе «нереальность» прибавляется сема «настоящее», или «будущее», или же сема «прошедшее», вследствие чего в сослагательном П различаются формы настоящего времени (ср.: If I came, If I were) и формы прошедшего времени (ср.: If I had come. If I had been); ср.: And so it would have been strange and unaccountable, if it had been a stuffed trout, but it was not. That trout was plaster-of-Paris (J.K. Jerome. Three Men in a Boat).

Предположительное наклонение, как показывает само название, имеет в качестве основной сему «предположение». Его морфологиче­ская структура складывается из глагола should + Vinf- Таким образом, это наклонение не имеет никаких грамматических категорий; ср.: Не was a South Sea merchant, and he had agencies in many of the islands of the Pacific. He had suggested that Edward should go to Tahiti for a year or two... (W. S. Maugham. The Fall of Edward Barnard).

Этому наклонению в русском языке соответствует форма сослага­тельного наклонения.

Категория модальности находит свое выражение также в формах повелительного наклонения. Это наклонение в обоих языках может выражать волю, просьбу, приказание говорящего или побуждение собеседника к действию.

В связи с этим основной семой форм этого наклонения является сема «побудительность». Если же формы этого наклонения соединены с отрицанием не , то сема «побудительность» погашается и вместо нее возникает сема «запрещение».

Повелительное наклонение в обоих языках имеет категории лица и числа. 2 -е лицо единственного и множественного числа в русском языке выражается синтетическими формами: читай - читайте , пи­ши - пишите ; в английском языке, в отличие от русского, существует только одна форма для 2 -го лица обоих чисел: read, write, take, go и т.д.

Форма 1-го лица множественного числа, обращенная как к одному, так и к нескольким собеседникам, может быть выражена двояким способом; если глагол совершенного вида, то это форма, выраженная синтетически (пойдем , поедем , возьмем , скажем ); если глагол несо­вершенного вида, то эта форма получает аналитическое выражение (будем читать , будем писать , будем говорить).

Этим двум русским формам в английском языке соответствует только одна аналитическая форма - let us (let’s) read, let us (let’s) go, let us (let’s) take и т. д.

Форма 3-го лица обоих чисел выражается аналитически в обоих языках; ср.: пусть он придет - let him come; пусть они придут - let them come.

Наряду с основной семой «побудительность», представленной в значениях повелительного наклонения обоих языков и составля­ющей их сходство, в смысловой структуре русского повелительного наклонения имеется ряд сем, отсутствующих в структуре английской формы и составляющих их большое различие.

Так, в русской форме мы находим сему «условие»; ср.: работай он на заводе, он освоил бы несколько профессий, что может быть заменено равнозначным предложением если бы он работал на заводе, он освоил бы несколько профессий.

В предложении хоть убей , не помню выступает сема «предполо­жение».

Таким образом, изложенное выше показывает, что смысловая структура русского повелительного наклонения характеризуется большей сложностью по сравнению с английской при тождестве основной семы «побудительность».

Категория лица. В ряде языков - индоевропейских, тюрк­ских, финно-угорских - существуют особые морфемы для обозначе­ния лица, то есть субъекта речи, так называемые личные окончания. Они используются для того, чтобы выразить отношение действия и его субъекта к говорящему лицу. Личные окончания глагола, таким образом, служат морфологическим средством выражения граммати­ческой категории лица.

Однако существуют языки, такие, как японский, китайский, индо­незийский и некоторые другие, у которых морфологические средства выражения лица отсутствуют; ср.: япон. ватакуси ва юкимас - я иду , аната ва юкимас - вы идете (юкимас - иду, идешь , идет и т.д.) и т. д.; индонез. saja menulis - я пишу , engkau menulis - ты пишешь , вы пишете (menulis - пишу , пишешь , пишет и т. д.) и т. д. В таком случае категория лица выражается только лексическим путем с помо­щью личных местоимений или же существительных, которые должны обязательно быть употреблены в предложении, чтобы избежать дву­смысленности.

Как свидетельствуют отдельные языки, личные окончания гла­голов сложились из личных местоимений, которые некогда помеща­лись в конце слов, обозначавших действия, процессы; ср.: татар, син килэ| син - ты приходишь , без килэбез - мы приходим ; фин. те sanomme - мы говорим , te sanotte - вы говорите и т. д. В дальнейшем развитии личные формы постепенно упростились и стали по своему звуковому виду отличаться от форм соответствующих личных место­имений; ср.: татар, мин барам - я иду , я еду ; морфема первого лица -м представляет собой упрощенную форму личного местоимения 1 -го лица единственного числа - мин - я.

Личные формы глагола содержат следующие семы: сему «субъект речи», выявляющуюся в морфеме 1 -го лица, сему «адресат речи» - в морфеме 2 -го лица, сему «иеучастиик речи» - в морфеме 3-го лица. Кроме этого, имеется некоторый дополнительный набор сем, включающихся в те или иные морфемы лица. Так, сема «безличность» выявляется во всех трех личных формах глагола; ср.: тише едешь , дальше будешь (пословица); что имеем - не храним , потерявши - плачем (пословица); по одежке встречают , по уму провожают (по­словица); сема «повторность действия»; ср.: я перечитываю письмо.

В русском языке категория лица выражается личными формами глагола - особой формой для каждого лица в настоящем времени несовершенного вида, в настоящем-будущем времени изъявительного наклонения и в форме повелительного наклонения: -и (-и , мягкий согласный), -те.

Ед. ч. Мн. ч.

е л. -ю (-у) 1 -е л.-ем (~ём у -им)

е л. -ешь (-ёшь, -ишь) 2 -е л.-ете (-ёше, -ите)

е л. -ет (-ёш, -ит) 3-е л. -ют (-ут , -аш, -ят)

В прошедшем времени несовершенного и совершенного вида и в со­слагательном наклонении категория лица личными формами не вы­ражается.

В английском языке существуют два способа морфологического выражения категории лица: 1 ) с помощью морфемы -es(-s) в 3-м лице единственного числа утвердительной формы настоящего общего вре­мени (he goes to school in the morning; she comes home late; John takes English lessons); 2) с помощью вспомогательных глаголов have (has) для разряда Perfect; am (is, are) для разряда Continuous; do (does) для вопросительной и отрицательной форм разряда Indefinite.

Сопоставляя способы выражения категории лица в обоих языках, мы видим, что типологической характеристикой выражения этой ка­тегории в русском языке служат личные окончания глагола; в ан­глийском же языке, в противоположность русскому, типологической характеристикой категории лица служит выражение ее с помощью вспомогательных глаголов и отсутствие личных окончаний.

Эти расхождения в типологии средств выражения категории лица в обоих языках служат причиной того, что изучающие английский язык с большим трудом овладевают формой 3-го лица единственного числа настоящего общего времени; они, как правило, забывают про морфему 3-го лица -es (-s), единственную морфему лица во всей си­стеме глагола, что и служит причиной их многочисленных ошибок как в устной, так и в письменной речи на английском языке, особенно на первом этапе обучения. Эти ошибки не могут быть объяснены влиянием и интерференцией родного языка; они непосредственно от­ражают влияние типологии языка на процесс обучения и овладения этим языком.

• 2. Категория числа
• -категории числа в английском языке носит более ограниченный характер, чем в русском.
• -в русском языке широко распространено согласование в числе, в английском языке же оно практически отсутствует.
• -изучение категории числа в русском языке в силу перечисленных характеристик представляет большие трудности для англичан, чем изучение этой же категории в английском языке русскими.
• 3. Категория рода. В русском языке существует система деления слов на три рода-мужской, женский, средний. В английском языке древняя категория грамматического рода исчезла, заменившись новой категорией-активности/пассивности, принадлежность существительных к которой определяется отношением говорящего к данному факту, порождаемым конкретной ситуацией.
• 4. Категория определенности/неопределенности

Существует расхождение в структуре обоих языков.

Отсутствие морфологической выраженности в русском языке лишает учащегося-носителя русского языка твердой опоры на родной язык.

В русском языке основные видовые различия проходят по линии выражения отношения действия к своему внутреннему пределу: несовершенный/совершенный вид. Система видов в русском языке имеет наличие соотносительных пар глаголов при тождестве их лексического значения (носить-нести, давать-дать и др). В древнеанглийском языке категория вида была представлена также двумя видами-совершенный/несовершенный. Но эта система оказалась неустойчивой. Это привело к тому, что в английском языке русским соотносительным парам глаголов обычно соответствует один перевод на английский (получить/получать - to receive).

На смену исчезнувшей категории вида пришла сложная система временных форм.

Различают абсолютные формы времени (настоящее, прошедшее, будущее). Существуют также относительные формы времени, обозначающие действия, рассматриваемые с точки зрения момента, принятого за точку отсчета. В древнерусском языке временных форм было больше, но последующее развитие форм совершенного/несовершенного видов привело к сокращению временных форм. В английском языке - наоборот: в древнеанглийский период существовало два вида (совершенный/несовершенный)6 а категория времени имела только две формы- настоящее и прошедшее. Категории вида в последствие были утрачены, в связи с чем постепенно развивалась категория времен. В настоящее время первая группа абсолютных времен называется Indefinite, вторая группа относительных времен- группы Perfect и Progressive.

В русском языке имеется три залога: действительный (действие направлено на прямой объект), возвратно-средний (глаголы собственно-возвратного значения, глаголы взаимовозвратного значения, глаголы общевозвратного значения), страдательный (форма творительного действующего лица). В английском языке морфологические признаки имеют два залога: действительный и страдательный.

Реальной формой выражения этой категории служит падежная форма, представляющая собой морфему, состоящую из определенного звукоряда, которая вместе с корневой морфемой придает определенное содержание слову. Совокупность падежных форм, составляющих определенную систему изменений, образует склонение.

Количество падежей неодинаково в различных языках, и этот факт может рассматриваться как один из критериев типологической характеристики морфологической системы данного языка, так как наличие или отсутствие падежей связано с наличием, отсутствием или слабым развитием предлогов. В английском же языке с его ограниченной системой падежей число предлогов значительно.

Один и тот же падеж в зависимости от контекста и лексического значения имени существительного может выражать разные значения. Существует четыре основных типа падежных значений: субъектное – указание на производителя действия или носителя признака – Учитель работает; объектное – указание на тот объект, на который направлено действие – читать книгу; обстоятельственное – указание на время, место, причину, образ действия, меру, степень – жить в городе; определительное – указание на признак предмета – дом в деревне. Почти каждый падеж способен выражать все эти виды значений.

Общепринятой считается точка зрения, что в системе существительного современного английского языка существует два падежа – общий (Common Case), представленный нулевой морфемой (немаркированная форма – по характеру внешнего выражения) и предложный падеж (Possessive Case (Genitive Case – вопрос к семинару)) – представленный морфемой ‘s. (маркированная форма). (значение принадлежности является одним из значений родительного падежа – Л.С.Бархударов).

Существительные в форме общего падежа употребляются в любой синтаксической функции, причем данная словоформа имеется у всех существительных. В отношении существительных, могущих употребляться в форме прит. падежа существует ряд ограничений. Регулярно в форме прит. падежа употребляются следующие два типа существительных:

1) существительные одушевленные; 2) существительные, обозначающие единицы времени, пространства: a year’s absence; a mile’s distance.

Указанные ограничения носят не абсолютный, а относительный характер – речь может идти только о преимущественном, но никак не об исключительном употреблении (the bed’s foot).

Категория числа. Как в английском, так и в русском языке существует грамматическая категория числа. Это словоизменительная категория имен существительных, выражающая в противопоставлении соотносительных форм единственного/множественного числа значения единичности/множественности предметов.

Основным средством выражения числа являются окончания имени существительного.

Множественное число существительных образуется с помощью присоединения s/es, чередованием гласных: foot – feet; прибавлением en: child – children.

В обоих языках существует довольно значительная группа существительных, которые имеют только форму множественного числа. Это, прежде всего существительные, обозначающие парные или составные предметы:

ножницы - scissors

брюки - trousers

щипцы - tongs

весы - scales

кандалы - fetters

очки -spectacles

панталоны - drawers, knickers

Часть таких существительных не совпадает, и в одном языке бытуют существительные, в которых представлена только форма множественного числа, а в другом - существительные, в которых имеется противопоставление значений единичности - множественности.

В русском языке к первой группе относятся существительные

1) обозначающие парные или составные предметы:

грабли мн. ч. - rake ед. ч.

качели мн. ч. - swing ед. ч.

ножны мн. ч. - scabbard ед. ч.

салазки мн. ч. - toboggan ед. ч.

сани мн. ч. - sledge ед. ч.

часы мн. ч. - clock ед. ч. и т. д.

2) обозначающие массу, вещество, материал:

дрова мн. ч. - wood ед. ч.;

духи мн. ч. - scent ед. ч.

обои мн. ч. - wallpaper ед. ч.

чернила мн. ч. - ink ед. ч. и т. д.

3) обозначающие сложные действия, процессы, состояния:

выборы мн. ч. -election ед. ч.

похороны мн. ч. - funeral ед. ч.

В английском языке также есть ряд существительных, у которых значение множественного числа утратилось и осталось только зн. единственного числа

barracks - казарма

news -новость, известие

works - завод

В английском языке категория числа представлена только в системе имени существительного. Согласование же в числе мы находим только в указательном местоимении, где оба местоимения this - этот и that - тот имеют формы множественного числа these - эти и those - те, образующие с существительными атрибутивные словосочетания с согласованием в числе;

this house -этот дом, these houses - эти дома; that house - тот дом, those houses - тe дома.

Категория рода. Для подавляющего большинства современных индоевропейских языков характерно наличие особой лексико-грамматической категории рода. Она проявляется в способности существительных уподоблять себе в выражении грамматических значений формы зависимых от них слов - прилагательных, местоимений и т. д.

В современном русском языке три рода - мужской, женский и средний.

Категория грамматического рода в русском языке имеет способность сочетаться с определенными для каждой родовой разновидности формами согласуемых слов - прилагательных, порядковых числительных, притяжательных и указательных местоимений, образуя с ними свободные словосочетания; ср.: Ревела, обезумев, метель, но сквозь ее рев Филька слышал тонкий и короткий свист. (К. Г. Паустовский. Теплый хлеб) Около Спас-Клепиков проходит узкоколейная железная дорога, (К. Г. Паустовский. Дорожные разговоры) Вася помолчал. «Разное есть стекло, - сказал он. - Есть грубое, бутылочное и оконное. А есть тонкое, свинцовое стекло». (К. Г. Паустовский. Стекольный мастер)

Как особую характеристику морфологической структуры русского языка, отсутствующую в других языках, в том числе и в английском, следует отметить способность существительных согласоваться в роде с формами глагола прошедшего времени; ср.: На минуту выплыла луна, и в ее мутном свете замаячил белый двухэтажный дом. (В. Я- Шишков. Угрюм-река)

Для словообразовательной структуры имен существительных мужского рода характерны суффиксы: -тель, -чик, -ун, -ик - мальчик, учитель, бегун. Для сущ. женского рода -а, -я , -ость - туча, нога, песня, крепость и т. д. К среднему роду относятся суффиксы: -ние, -ство – пение, учительство.

Категория грамматического рода - мужской, женский, средний - была некогда присуща существительным древнеанглийского периода. Однако историческое развитие морфологической структуры английского языка привело к тому, что категория грамматического рода, лишенная морфологических средств выражения, перестала существовать.

Категория определенности - неопределенности . Во многих западноевропейских и некоторых восточных языках система имени существительного характеризуется категорией определенности-неопределенности. Эта категория имеет свое морфологическое оформление. Чаще всего она бывает выражена артиклем, как в английском, немецком, французском языках.

Артикль the имеет значения: 1) индивидуализации, благодаря которой существительное, имеющее при себе артикль the, выделяется из класса однородных с ним предметов; ср.: "Let"s go into the drawing-room," said Mrs Low. "The boy wants to clear the table." (W. S. Maugham. A Casual Affair); 2) уникальности, сигнализирующая о том, что предмет, обозначенный соответствующим существительным, является единственным в своем роде; ср.: the sun - солнце, the earth - земля (наша планета); 3) указательности, которая является общей с соответствующей семой указательных местоимений; ср.: I saw the man, about whom you phoned me last night; 4) обобщения, дающая возможность воспринимать данный предмет как обобщенное обозначение всех предметов данного класса; ср.: The horse is a domestic animal - Лошадь (всякая лошадь) домашнее животное.

Неопределенный артикль a, an имеет значения: 1) классификации, относящая предмет, с которым она связана, к тому или другому классу предметов; ср.: a dog - собака (любая собака); 2) единичности, поскольку существительные, имеющие неопределенный артикль a, an, всегда мыслятся в единственном числе; ср.: His gaze rested for a moment on Anthony, and the intense dark eyes filled with pity. (G. Gordon. Let the Day Perish).

Отсутствие артиклей в русском языке компенсируется разнообразной системой средств выражения артиклевых значений, пронизывающих самые разные уровни и участки языка.

Категория определенности/неопределенности рассматривается как функционально-семантическая (Караулов Ю.Н., Акимова О.Б., Сеничкина Е.П. и другие). Структура рассматриваемого функционально-семантического поля определяется следующими сферами функционирования определенности/неопределенности:

1) оппозиция значений определенности/неопределенности в предложении и тексте выражается порядком слов и фразовой интонацией

а) Пришел по́езд б) По́езд пришел

в) Поезд прише́л г) Прише́л поезд

2) оппозиция значений определенности/неопределенности нередко бывает представлена в оппозиции противопоставляемых в некоторых текстах значений и употреблений винительного и родительного падежей: Дайте хлеб; дайте хлеба.

3) в предложениях с прямым дополнением можно найти проявление взаимодействия элементов поля определенности/неопределенности с элементами поля аспектуальности (неопределенное значение обычно связано с семантикой совершенного вида глагола, а значение определенности – с семантикой несовершенного вида);

4) важной сферой функционирования элементов категории определенности/неопределенности является система указательных местоимений: какой-то, тот, этот.

Определяя категорию определенности/неопределенности как функционально-семантическую, лингвисты отмечают, что данная категория характеризуется совокупностью разноуровневых языковых средств (фонетических, лексических, фразеологических, морфологических, синтаксических) для выражения названной семантики.

Категория степени качества. Основным средством выражения категории степени качества являются имена прилагательные. По своим типологическим признакам прилагательные в обоих языках значительно отличаются друг от друга. По своему составу прилагательные в русском языке делятся на три разряда: 1) прилагательные качественные, обозначающие признак предмета непосредственно. Эти прилагательные образуют ряд семантических групп - размера (большой - маленький, высокий - низкий); объема {толстый - тонкий); цвета, вкуса, температуры, оценки и т. д.; 2) прилагательные относительные, обозначающие признак предмета через отношение его к другому предмету или действию. Относительные прилагательные в русском языке являются производными от основ имен существительных; ср.: камень - каменный, весна - весенний, Москва - московский и т. д.; 3) прилагательные притяжательные, обозначающие принадлежность предмета лицу или животному; ср.: отцов, женин и т. д.

В отличие от русского языка, прилагательные английского языка имеют лишь один четко представленный лексикой разряд - качественные прилагательные; ср.: while, large, strong и т. д. Прилагательные относительные представлены очень ограниченным числом лексических единиц, из числа которых значительная часть относится к области науки; ср.: biological, chemical и т. д.

В отношении выражаемых ими грамматических категорий прилагательные в обоих языках также значительно различаются: русские прилагательные обладают способностью согласования с существительным, которое они определяют, в роде, числе и падеже, в то время как английские прилагательные согласования ни в роде, ни в числе, ни в падеже не имеют; ср.: зеленый лист - зеленая трава - зеленое яблоко.

Следующим дифференциальным признаком русских прилагательных следует считать наличие у качественных прилагательных двух форм: полной и краткой.

В отличие от русского языка, в английском отсутствует деление прилагательных на полные и краткие.

Как в русском, так и в английском языках, прилагательные образуют степени сравнения.

В русском языке сравнительная степень образуется синтетическим путем, то есть прибавлением к основе прилагательного в положительной степени суффиксов -ее (или -ей) –ше, -е ср.: сильный - сильней, полный - полней; старый - старше, тонкий - тоньше и т. д. Другим способом образования сравнительной степени является аналитический способ, при котором перед прилагательным в положительной степени используются слова более или менее; ср.: более сильный, более сильная, более сильное, более сильные.

Превосходная степень прилагательных образуется аналитически, путем прибавления к положительной форме слова самый; ср.: самый сильный, самый старый и т. д.

В английском языке существуют два ряда форм образования степеней сравнения: 1) синтетические формы с морфемами -еr для форм сравнительной степени и -est для форм превосходной степени. Синтетический способ образования степеней сравнения используется для односложных и некоторых двусложных прилагательных; ср.: strong - stronger - (the) strongest, easy - easier - (the) easiest; 2) аналитические формы, образуемые словами more и most, прибавляемые к неизменяемым формам положительной степени; ср.: intelligent - more intelligent - (the) most intelligent.

В русском языке существует особая форма превосходной степени, так называемый элатив, с семой «предельность», обозначающей безотносительно высокую степень качества. Эта форма в русском языке образуется синтетическим путем - прибавлением аффиксальных морфем -ейш- (-ий, -ая, -ее) и -айш- (-ий, -ая, -ое), если основа прилагательного оканчивается на заднеязычные согласные г, к, х; ср.: ближайший, нужнейший, мельчайший и т. д. В английском языке элатив выражается аналитически; ср.: a most beautiful woman.

Категория вида и времени. Категория вида обычно определяется как такая лексико-грамматическая категория, которая передает характеристику протекания действия или процесса, обозначенного глаголом, - повторяемость, длительность, многократность, мгновенность действия, или результативность, завершенность - незавершенность, или, наконец, предельность, то есть отношение действия к его внутреннему пределу.

В русском языке основные видовые различия проходят по линии выражения отношения действия к своему внутреннему пределу, в связи с чем в этом языке выделяются два вида: несовершенный вид и совершенный вид.

Несовершенный вид выражает действие в его течении, в процессе его совершения, без какого-либо указания на его предел; ср. глаголы писать, читать, говорить и т. д.

Совершенный вид выражает действие, ограниченное пределом совершения в какой-либо момент его осуществления или же сообщающее результат данного действия или процесса; ср.: написать, прийти, сказать и т. д.

Система видов в русском языке имеет свой отличительный признак - наличие соотносительных пар глаголов, которые образуют соотносительные ряды форм, пронизывающих всю систему глагольных форм при тождестве их лексического значения; ср.: носить - нести; носил - нёс; давать - дать; давай - дай; давал - дал и т. д.

Для выражения видовых значений в русском языке существует своя особая система морфологических средств:

1) Суффиксы -ыв-, -ив-, -ое- с чередованием гласных или согласных, прибавляемые к глагольной основе; при этом образуются глаголы несовершенного вида от глаголов совершенного вида; ср.: согреть - согревать; показать - показывать; закрыть - закрывать; прогулять - прогуливать.

2) Суффикс -ну-, прибавляемый к глагольной основе; при этом образуются глаголы совершенного вида от глаголов несовершенного вида, ср.: двигать - двинуть; кричать - крикнуть.

3) Префиксы с-, на-, за-, о-, по-, от- и некоторые другие; ср.: писать - написать; есть- съесть; строить - построить; строить - отстроить; прятать - запрятать; слепнуть - ослепнуть и т. д.

4) Изменение гласных корня, в отдельных случаях сопровождающееся чередованием гласных в глагольной основе; ср.: решать - решить; воображать - вообразить; отвечать - ответить.

5) Изменение места ударения при том же фонемном составе слова: насыпать - насыпать; разрезать - разрезать.

Кроме однокоренных видовых пар глаголов, имеется еще некоторое, очень ограниченное число видовых пар, образованных от разных основ; ср.: брать-взять; говорить - сказать; класть - положить.

Исходя из понимания вида как грамматической категории, характеризующей действие по признакам его протекания и имеющей закрепленные морфологические показатели, проф.. А. И. Смирницкий выделил в системе грамматических категорий современного английского языка категорию вида, состоящую из двух видов - общего вида, представленного в настоящем времени нулевыми морфемами и -(e)s (3-е лицо ед. ч.), в прошедшем времени морфемой -ed (-t) или формами с чередованием гласных типа sit - sat, speak - spoke и т. д., в будущем времени shall (will) + V и обозначающего сам факт совершения действия, и длительного вида, представленного глаголом to be в форме соответствующего времени и формой на -ing, например: I am sitting, he is standing, they are walking и т. д.

Но в отличие от русского языка, в английском языке глаголы общего и длительного вида соотносительных видовых пар не образуют.

Различаются абсолютные формы времени, которые не зависят от других временных форм в предложении и определяются соотношением с моментом речи: форма настоящего времени, обозначающая действие, совпадающее с моментом речи; форма прошедшего времени, выражающая действие, совершившееся до момента речи, и форма будущего времени, передающая действие, которое совершится после момента речи.

Наряду с абсолютными формами времени, существуют относительные формы времени, обозначающие действия, рассматриваемые не с точки зрения момента речи, а с точки зрения другой временной формы или момента, принятого за точку отсчета. Он понял, что ему угрожает опасность.

Согласно точке зрения, представленной рядом ученых, система временных форм современного английского языка состоит из двух соотносительных рядов форм времени - из абсолютных временных форм, к которым относятся формы группы Indefinite, и относительных временных форм, к которым относятся времена группы перфект и длительные. Видовые же значения, не образуя, согласно этой точке зрения, морфологически выраженной категории, как бы накладываются на временные значения.

Категория залога. Залог – грамматическая категория глагола, которая отражает ситуацию, включающую действие, субъект и объект, и представляет ее как или как активное действие субъекта, или как состояние объекта. Возникающее в результате этого действия. Отношение субъекта к действию в большей части языков получает свое выражение в личных окончаниях глагола; отношение же действия к объекту может быть выражено падежным управлением или примыканием, в зависимости от типологии языка.

В русском языке категорию залога имеют только переходные глаголы. В русском языке два залога: действительный залог, выражаемый определенными синтаксическими структурами, охватывающий переходные (личные глаголы) глаголы, обозначающие действие, направленное на прямой объект, выраженный формой винительного падежа без предлога: написать письмо.

Страдательный залог обозначает состояние объекта, возникающее в результате действия субъекта. С. з. выражается возвратными формами переходных глаголов: Дом строится; или страдательными причастиями: Дом построен. Непереходные (безличные) глаголы страдательного залога не образуют: Ребенок спит; Его знобит.

В английском языке морфологически выраженные признаки имеют два залога: действительный, или активный, залог, существующий в формах индикатива и входящих в него форм времени и связанный с прямым или предложным дополнением, и страдательный, или пассивный, залог, выраженный аналитическими формами, состоящими из форм глагола to be и причастия II спрягаемого глагола.

Как и в ряде других языков, формы залога как особой грамматической категории представлены только у переходных глаголов. Глаголы непереходные, к которым относятся, например, глаголы передвижения to go, to creep, to swim, глаголы положения в пространстве to sit, to lie, to stand, глаголы физического состояния to rest, глаголы нравственного состояния -to cry, to weep и т.д., формы залога не имеют.

Категория модальности может в разных языках быть выражена различными средствами. В английском и русском языках модальность выражается как грамматическими средствами - формами наклонений, так и лексическими - модальными словами возможно, вероятно, наверное, кажется, по-видимому и т. д. - certainly, maybe, perhaps, probably, possibly, surely и т.д.; модальными глаголами - мочь, уметь, хотеть, желать, долженствовать и т. д. - саn, may, must и т. д.; модальными частицами - авось, едва ли, пожалуй и т. д., а также интонацией.

Отношение действия к действительности может быть различным: если действие мыслится как реальное, то мы имеем модальность реальную; если же действие мыслится как нереальное, возможное или невозможное, как желательное или вероятное, то мы имеем модальность ирреальную.

Основным грамматическим средством выражения реальной модальности служит изъявительное наклонение, или индикатив. Он обозначает действие, которое мыслится говорящим как соответствующее реальной действительности.

Изъявительное наклонение как в одном, так и в другом языке обозначает реальное действие, происходящее в плане настоящего времени, происходившее в прошлом или имеющее произойти в будущем, вследствие чего это наклонение получает свое выражение в соответствующих формах времени и лица.

Поэтому, хотя реальная модальность по своему содержанию сходна в обоих языках, тем не менее способы ее выражения зависят от системы видовременных форм, которые, как известно, имеют значительные расхождения в этих языках. Так, например, в русском языке реальная модальность, относящаяся к настоящему времени, выражается формой настоящего времени, в английском языке она может быть выражена не только формой Present Indefinite, но также формой Present Perfect Continuous; ср.: It was a wonderful opportunity, and when he had finished his explanations, Isabel was once more all smiles. "You foolish boy, why have you been trying to make me miserable." His face lit up at her words and his eyes flashed. (W.S.Maugham. The Fall of Edward Barnard)

Значительно большие различия наблюдаются в системе грамматических средств, существующих в обоих языках для выражения ирреальной модальности.

В русском языке существует лишь одно наклонение - сослагательное, которое иногда называют условным или предположительным. Оно обозначает действие, которое мыслится говорящим как нереальное и лишь только как возможное или желательное.

Сослагательное наклонение образуется аналитическим путем - сочетанием глагола в форме прошедшего времени с частицей бы: знать бы.

Особенностью русского сослагательного наклонения является его вневременной характер, то есть оно может выражать действие как в настоящем, так и в прошлом и в будущем; ср.: Желал бы я знать, как ты с своею любовью к щуке подъедешь! - расхолаживал его ерш. (М.Е.Салтыков-Щедрин. Карась-идеалист)

В противоположность русскому языку, ирреальная модальность в английском языке выражается четырьмя наклонениями: сослагательным I – I suggest that he should come; II – I suggest that you come here soon (чаще в американском варианте, в английском – формальный характер); представляющие события как возможные, хотя проблематичные и сослагательным III – If he came here they would be happy и IV – I wish he came here more often представляющими события как воображаемые. Формы сослагат. н. (за исключением второго сослагательного наклонения) могут быть как перфектные, так и не перфектные. сослагательное I – he should have come; сослагательное III - he would have come; сослагательное IV - he had come. Использование перфектных форм показывает, что событие представлено как предшествующее другому событию.

Повелительное наклонение в обоих языках имеет категории лица и числа. 2-е лицо единственного и множественного числа в русском языке выражается синтетическими формами: читай - читайте, пиши - пишите; в английском языке, в отличие от русского, существует только одна форма для 2-го лица обоих чисел: read, write, take, go и т.д.

Форма 1-го лица множественного числа, обращенная как к одному, так и к нескольким собеседникам, может быть выражена двояким способом; если глагол совершенного вида, то это форма, выраженная синтетически (пойдем, поедем, возьмем, скажем); если глагол несовершенного вида, то эта форма получает аналитическое выражение (будем читать, будем писать, будем говорить).

Этим двум русским формам в английском языке соответствует только одна аналитическая форма - let us (let"s) read, let us (let"s) go, let us (let"s) take и т.д.

Форма 3-го лица обоих чисел выражается аналитически в обоих языках; ср.: пусть он придет - let him come; пусть они придут - let them come.

Категория лица. В ряде языков существуют особые морфемы для обозначения лица, то есть субъекта речи, так называемые личные окончания. Они используются для того, чтобы выразить отношение действия и его субъекта к говорящему лицу. Личные окончания глагола, таким образом, служат морфологическим средством выражения грамматической категории лица. Лицо – грамматическая категория глагола. Указывающая на производителя действия.

Личные формы глагола содержат следующие значения: «субъект речи» - морфема 1-го лица, «адресат речи» - морфема 2-го лица, «неучастник речи» - морфема 3-го лица.

Ед. ч. Мн. ч.

1-е л. -ю (-у) 1-е л. -ем (-ём, -им)

2-е л. -ешь {-ёшь, -ишь) 2-е л. -ете {-ёте, -ите)

3-е л. -ет (-ёт, -ит) 3-е л. -ют (-ут, -aт, -ят)

В прошедшем времени несовершенного и совершенного вида и в сослагательном наклонении категория лица личными формами не выражается.

В английском языке существуют два способа морфологического выражения категории лица: 1) с помощью морфемы -es(-s) в 3-м лице единственного числа утвердительной формы настоящего общего времени (he goes to school in the morning; she comes home late; John takes English lessons); 2) с помощью вспомогательных глаголов have (has) для разряда Perfect; am (is, are) для разряда Continuous; do (does) для вопросительной и отрицательной форм разряда Indefinite.

Сопоставляя способы выражения категории лица в обоих языках, мы видим, что типологической характеристикой выражения этой категории в русском языке служат личные окончания глагола; в английском же языке, в противоположность русскому, типологической характеристикой категории лица служит выражение ее с помощью вспомогательных глаголов и отсутствие личных окончаний.

Полный текст автореферата диссертации по теме ""

Нещеретова Тамара Теучежевна

Сопоставительная типология грамматической категории рода в русском и немецком языках

10.02.01 - Русский язык

10.02.20 - Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

Майкоп - 2006

Работа выполнена на кафедре русского языка и методики преподавания Адыгейского государственного университета

Научный руководитель - доктор филологических наук, профессор

Блягоз Зулькарин Учужукович

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Сакиева Римма Сафраиловна

кандидат филологических наук Каратаева Людмила Валентиновна

Ведущая организация - Адыгейский республиканский институт гуманитарных исследований им. Т.М. Керашева

Защита состоится «25» декабря 2006 года, в 10 часов, на заседании диссертационного совета К 212.001.01 при Адыгейском государственном университете по адресу: 385000, г. Майкоп, ул. Университетская, 208.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Адыгейского государственного университета.

Ученый секретарь

диссертационного совета доктор филологических наук, профессор

А. Н. Абрегов

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Грамматическая категория рода, названная А.Мейе одной из «наименее логичных и наиболее непредвиденных категорий», является характерной чертой грамматического строя практически всех индоевропейских языков. Проблемы категории рода тесно связаны со многими важнейшими аспектами науки о языке -общей и частной типологией, взаимодействием языковых уровней и отношением между лексическим и грамматическим значением в слове - и всегда находятся в центре внимания лингвистических исследований.

Актуальность предложенного научного исследования заключается в необходимости более глубокого изучения структурно-грамматического и лексико-семантического потенциала категории рода применительно к языкам разного типа. Выбор темы также обусловлен недостаточной освещенностью и разработанностью этого вопроса в лингвистических исследованиях последних лет. В современной лингвистике при рассмотрении категории рода основное внимание уделяется когнитивным, коммуникативным, тендерным и функциональным аспектам этого явления. В нашем исследовании делается попытка рассмотреть категорию рода с позиции его грамматического и лексико-семантического проявления в исследуемых языках.

Степень разработанности проблемы. Исследования грамматического рода имеют давние традиции, восходящие к античным временам. Со времен первооткрывателя категории рода Протагора вопросы, связанные с происхождением и сущностью категории рода, вовлекают в дискуссию многие поколения лингвистов. Проблемы категории рода поднимались в классических трудах JI. Блумфилда, К. Бругмана, Я. Гримма, В. фон Гумбольдта, О. Есперсена, Т. Кампанеллы, М.В. Ломоносова, А. Мейе, Г. Пауля, Э. Сепира, Г.Штейнталя. Значительный вклад в развитие современной теории грамматического рода внесли как отечественные, так и зарубежные ученые: А.В.Бондарко, И.А. Бодуэн де Куртенэ, В.В. Виноградов, С.Д. Кацнельсон, А.Б.Копелиович, А.В.Миртов, И.П.Мучник, A.A. Потебня, К. Бругман, Д. Вайс, Д. Гомбургер, В. Леманн, Э. Лайс,

A. Мартине, Д. Нельсон, Р. Форер и другие.

B.В.Иоффе, Т. Кампанелла, Дж. Лайонз, М.В. Ломоносов, А. Мейе,

О.Семереньи), способам ее выражения (Ф.И. Буслаев, И.Ф. Калайдович, С.Д.Кацнельсон, А.Б. Копелиович, В. Леманн, A.A. Потебня), ее семантической обусловленности (А.Т. Аксенов Я. Гримм, В. Гумбольдт, О. Есперсен, М.В.Ласкова, А. Мейе, Г. Пауль, Г. Свит). Однако, несмотря на большое количество работ, посвященных проблеме рода, данная категория относится к числу тех труднообъяснимых грамматических явлений, которые до сих пор не получили в науке однозначного освещения.

В последнее время значительно возрастает интерес к изучению категории рода не только в общелингвистическом, но и в сопоставительно-типологическом плане. Сопоставительно-типологический аспект - необходимый компонент эффективного подхода к исследованию любого языкового явления, направленный на углубленный и обобщающий показ сходств и различий в структуре и семантике однотипных грамматических категорий в сопоставляемых языках. При подходе к языку с точки зрения другой языковой системы могут быть отмечены такие его особенности, которые традиционной грамматикой данного языка оставлялись без внимания. Подобное исследование позволяет полнее раскрыть специфику категории рода в двух языках, проследив ее происхождение, историческое развитие и процессы, происходящие в этой многоплановой категории на современном этапе - изменения в структуре и механизме развития, вызванные как внутриязыковыми, так и внешними факторами. Значительный вклад в развитие сопоставительно-типологического языкознания внесли отечественные ученые В.Д. Аракин, В.Г.Гак, А.Л. Зеленецкий, К.Г. Крушельницкая, Л.В. Щерба, У.К. Юсупов, В.Н. Ярцева. Заслуживают внимания также труды региональных исследователей в этой области, таких как А.Н. Абрегов, Б.М. Берсиров, З.У. Блягоз, Н.Т.Гишев, З.И. Керашева, М.А. Кумахов, Р.Ю. Намитоко-ва, Ю.А. Тхаркахо, М.К. Тутаришева, А.К. Шагиров, М.Х. Шхапацева.

В качестве предмета исследования выступили формальные и лек-сико-семантические признаки категории рода в сопоставляемых языках.

Выбор темы диссертационной работы обусловил постановку цели исследования: сопоставление категории рода имен существительных русского и немецкого языков для выявления сходства и различия на грамматическом и структурно-семантическом уровне.

Методологической основой диссертационного исследования послужили труды отечественных и зарубежных лингвистов, на основе которых была сформирована концептуально-понятийная база данной работы (JI. Блумфилд, A.B. Бондарко В.В. Виноградов, О. Есперсен, А. Мейе, A.B. Миртов, И.П. Мучник, Г. Пауль, A.A. Потебня и др.)

При выработке теоретических подходов и в ходе решения практических задач в работе использовались следующие методы: метод лингвистического наблюдения, структурно-семантического анализа, описательный, сопоставительно-типологический и статистический методы.

Диссертационная работа написана на материале 8960 примеров, извлеченных из современных одно- и двуязычных, а также толковых словарей путем сплошной выборки.

1. Категория рода как классифицирующая грамматическая категория функционирует на трех языковых уровнях: морфологическом, синтаксическом и семантическом. Грамматический род обладает тесно взаимосвязанными и взаимообусловленными номинативным и синтаксическим элементами семантического содержания. Реальность автономных значений позволяет считать род мотивированной категорией как у одушевленных, так и у неодушевленных имен существительных.

2. Формальные различия категории рода и пола диктуют необходимость отдельного изучения словообразовательной (лексической) категории пола и грамматической (классификационной для существительных и словоизменительной для атрибутов) категории рода.

4. Категориальные родовые формы обоих языков тесно связаны со словообразовательными моделями, с системами русского и немецкого словопроизводства, однако русский язык располагает более обширной по сравнению с немецким языком базой суффиксов, образующих слова того или иного рода.

Результаты исследования обсуждены на расширенном заседании кафедры общего языкознания и кафедры русского языка и методики преподавания Адыгейского государственного университета.

Во введении обосновывается выбор темы исследования, определяются цель и задачи работы, методы исследования, отмечается научная новизна работы, устанавливается ее практическая и теоретическая ценность.

Первая глава «Теоретические основы изучения категории рода» посвящена некоторым важным проблемам изучения категории рода. Исследуемая категория рассматривается как некое единство планов содержания и выражения, раскрывается ее онтологическая сущность, приводится история изучения, гипотезы о причинах возникновения категории рода и ее генезис в контексте индоевропейских языков. Определяется важность комплексного подхода к данной категории с учетом ее функционирования на морфологическом, семантическом и синтаксическом уровнях языка. В этой же главе приводится родовая классификация имен существительных русского и немецкого языков.

Проблемы категориальной лингвистики выдвинулись на передний план современной науки о языке, поскольку возникла необходимость осмыслить на более высоком уровне абстракции обширный фактографический материал, касающийся отдельных категорий в различных языках. К таким категориям относится и категория рода, которая является одной из центральных в большинстве индоевропейских и ряде других языков (в кавказских, тюркских и финно-угорских она отсутствует). Проблемы категории рода занимают значительное место в области грамматических изысканий в индоевропейской лингвистике еще со времен формирования науки о языке в эллинистическую эпоху. При этом вопросы происхождения и сущности рода, сформулированные более двух тысячелетий тому назад и вовлекавшие в дискуссию многие поколения лингвистов, до сих пор остаются большей частью открытыми.

Представление о сущности категории рода в наибольшей мере связано с представлением о ее генезисе. Исторический анализ многих языков показывает, что грамматический род - явление сравнительно позднее, возникшее не ранее образования разряда имени. Первооткрывателем категории рода считается древнегреческий мыслитель Прота-гор, который, по свидетельству Аристотеля, первым стал различать три рода имен: мужской, женский и вещный.

Протагором были впервые зафиксированы негомогенность критериев родовой принадлежности существительных (семантика и форма) и неоднозначность средств ее языкового выражения (окончание, артикль,

атрибутивное согласование). Идеи Протагора развил Аристотель: если Протагор стремился «привести язык в соответствие с разумом» и найти зависимость между родом и полом, то Аристотель таких задач не ставил. Он являлся сторонником материалистической точки зрения на язык и рассматривал род как отражение физических категорий одушевленности, мужского и женского пола.

Таким образом, очевидно, что с первых упоминаний о роде зарождаются и две главные теории рода. Смысл первой состоит в том, что род -это нечто формальное (позже для характеристики этой точки зрения появятся определения «морфологическая», «формальная», «согласованная» и др.). Смысл второй заключается в том, что род связан с полом (для этой точки зрения будут применяться понятия «естественная», «сексуальная», «антропологическая», «когнитивная», «семантическая», «семантико-этимологическая» и др.)

В начале XIX века с возникновением сравнительно-исторического языкознания в учении о категории рода выделились три направления.

Согласно первому направлению, значение биологического пола, мотивирующего грамматический род, было тесно связано со всеми существительными. Древнейшей и долгое время единственной гипотезой о причинах появления и функционирования рода была символико-семантическая гипотеза. Смысл ее состоит в том, что род возник под влиянием природной данности - наличия людей разного пола. По А. Мейе, древний индоевропейский одушевленный род преобразовался в мужской и женский, а неодушевленный получил значение среднего. Гипотеза А. Мейе о происхождении индоевропейского рода, лежащая у истоков целой научной школы и сыгравшая, несомненно, большую роль, представляет собой развитие парадигматического подхода. Сущность последнего заключается в том, что род рассматривается как субстантивная категория, т.е. сводится к учению о субстантивных классах, возникших на семантической основе.

Настоящим ударом по символико-семантической гипотезе стало открытие языков, в которых вообще отсутствует категория рода. Это послужило основой для развития второго, морфологического направления в исследовании категории рода. Против теории сексуализации выступил К. Бругман, утверждавший, что род одушевленных имен существительных никак не связан с полом. По его мнению, исходным моментом в возникновении категории рода явилось чисто внешнее мор-

фологическое сходство имен, обозначавших существа женского рода (§епа, жена, рождающая), и других отпричастных образований, называвших неодушевленные предметы. Однако и эта концепция не раскрывает происхождения рода как самостоятельной категории.

Наконец, третье направление, восходящее к Г. Штейнталю, связывает род с синтаксическим согласованием: «Если бы в языке не существовало согласования, то существительные этого языка не имели бы различия в роде». Термин «синтаксическое значение» впервые употребил именно Г. Штейнталь, хотя в научный обиход этот термин вошел значительно позже. Впоследствии к этому направлению примкнули Г. Пауль и Ж. Вандриес, которые так определили суть современной категории рода: «Сущность современной категории рода сводится исключительно к согласованию, к формальному уподоблению согласуемого слова с именем существительным».

Род начинает осмысляться как категория, не сопоставимая с биологическим полом, после того как была осмыслена роль согласования в языке. В отечественном языкознании такая традиция начинается с Ф.И. Буслаева: «Естественный род отличается от грамматического. Естественный род объемлет малое число слов, в сравнении с остальными, в которых не обращается внимание на родовое отличие, или потому, что его действительно нет, или потому, что обыкновенная наглядность, господствующая в языке, не знает строгого естествоиспытательного наблюдения...».

Однако формально-синтаксическая точка зрения на категорию рода справедливо подвергается критике многими учеными (В.В. Виноградов, А.Т. Аксенов, Г.А. Зограф), которые указывают на то, что даже в относительно узких рамках индоевропейских языков наблюдаются несколько различающихся по своему характеру средств выражения рода, в том числе такие переходные типы, как местоименные артиклоиды, являющиеся одним из способов выражения родовых классификаций в ряде иранских языков.

Отсюда мы можем заключить, что согласование не является универсальным средством выражения рода; род не может быть сведен к согласованию потому, что согласование является лишь частным случаем выражения рода и не может быть единственным признаком, на основе которого можно было бы судить об отсутствии или наличии его в языке. В связи с развитием в индоевропейских языках аналитических тенденций согласование в роде как средство его выражения отошло в ряде языков на второстепенные и третьестепенные позиции, а в некоторых случаях оно сохранилось в виде остаточных тенденций или исчезло совсем.

Несмотря на то, что со времен античности наука о языке шагнула далеко вперед, дискуссия между представителями различных школ языкознания по вопросу мотивации грамматической категории рода продолжается по сей день. Между полярными точками зрения Э.Сепира, видевшего в ней «систему пережившей себя догмы», и А.Мейе, считавшего, что грамматический род символизирует «реальные половые различия», можно расположить многочисленные точки зрения других лингвистов, каждая из которых, хотя и не совпадает полностью с другими, все же примыкает к одному из двух противоборствующих направлений: одно из них в принципе признает экстралингвистическую мотивацию грамматического рода, а другое - ее отрицает. Эти различия во взглядах находят выражение в определениях понятия грамматической категории рода.

Мы полагаем, что род, как и другие грамматические категории, есть некое единство планов содержания и выражения. В рамках данного подхода представляется правомерным следующее определение категории рода: категория рода - классифицирующая грамматическая категория, восходящая к двучленной именной классификации, развитие которой, приведшее к формированию трехчленной родовой классификации, связано со становлением категории лица и с развитием категории склонения. В общем смысле под категорией рода подразумевается способность имен различать мужской, женский, средний род. При широком понимании рода в рамки этой категории включается различение одушевленности/неодушевленности и личности/неличности.

Являясь грамматической категорией, обладающей знаковой природой, грамматический род наделен такими общими свойствами, как семантика, синтактика и прагматика, и лингвистическое описание этой категории невозможно без анализа взаимодействия и соотношения этих аспектов.

Наиболее спорной и постоянно дискутируемой является проблема семантической насыщенности, мотивированности или немотивированности данной грамматической категории. Одним из важнейших ее аспектов остается соотношение рода и пола. В большинстве трудов по грамматике разграничение рода и пола связывают с тем, что пол включается в число «универсальных понятийных категорий». Так, У. Вейн-рейх отмечает, что пол имеет свойства «универсального семантического компонента». Род же, как известно, такой всеобщностью (представленностью в различных языках мира) не обладает.

Даже при отсутствии в языке грамматического рода в нем, так или иначе, проявляется универсальная категория пола (как это имеет место в персидском языке). Значению пола можно приписать статус функционально-семантической категории или функционально-семантического поля, как считает Н. Я. Немировский.

Формальные различия категории рода и пола диктуют необходимость отдельного изучения словообразовательной (лексической) категории пола и грамматической (классификационной для существительных и словоизменительной для атрибутов) категории рода.

Подобный подход, однако, не дает однозначного ответа на вопрос о мотивированности или немотивированности рода имен существительных. В работах по общему языкознанию, как правило, категория рода в общетеоретическом плане описывается на примере индоевропейских языков. Причем вопрос о мотивированности/немотивированности рода рассматривается на основе противопоставления «личность (одушевленность)/неличность (неодушевленность)». Обычно утверждается, что если род личных и части одушевленных существительных (фаунонимов) можно считать мотивированным на основе противопоставления по признаку пола, то род неодушевленных существительных лишен мотивированности. С подобной постановкой проблемы соглашаются не все исследователи. Мы разделяем мнение А.Т. Аксенова, который считает, что «нет языков с немотивированным родом, род во всех языках является в принципе мотивированным и различия между родовыми языками заключаются в степени мотивированности родовых классификаций имен существительных».

М.В. Ласкова называет категорию рода мотивированной как у одушевленных, так и у неодушевленных существительных. Мы также полагаем, что языковое сознание народа, язык которого располагает категорией рода, воспринимает отнесение существительных этого языка к тому или иному роду как полностью мотивированное. Подтверждением этого является реальность (принадлежность к сфере семантики) автономных значений. Как известно, любой звуковой или графический комплекс может обладать двумя типами значений: фиксированным или автономным. В нашем случае мотивация обусловлена именно автономным значением, не имеющим прямого отношения к лексическому значению слов. Относительно характеристик данных типов значения уточним, что фиксированное значение - это способность вызывать в воображении и замещать в сознании некий предмет действительности, явление, отношение, признак и т.д. Оно становится фактом языка в силу

постоянной, неразрывной, исторически сложившейся связи между звуковым (графическим) комплексом и элементами внеязыковой действительности. Автономное же значение представляет собой способность звукового (графического) комплекса вызывать в сознании любой феномен, обладающий чертами сходства или смежности с ним (с этим комплексом). Данное значение обусловлено не столько системой, историей, условной связью, сколько свойствами самих звуковых или графических комплексов. М. Осман справедливо утверждает, что автономное значение является фактором формирования языкового сознания.

Следовательно, грамматическая категория рода представляет собой довольно сложное диалектическое единство планов содержания и выражения, она возникает, формируется и видоизменяется под комплексным воздействием экстралингвистических и интралингвистиче-ских факторов. Воздействие экстрасистемных факторов на грамматический род продолжается на протяжении всего периода существования данной категории в том или ином языке; оно проявляется в многочисленных изменениях в семантической структуре рода в результате присоединения к ней новых семантических противопоставлений, выражаемых родовыми формами. Вместе с тем, само проявление рода как грамматической категории возможно только в том случае, если грамматическая система языка выработает определенную последовательность форм, служащих для его выражения. Эта последовательность форм является неотъемлемой частью грамматической системы языка и подчиняется внутренним законам ее развития.

Во второй главе «Грамматическое и лексико-семантическое функционирование категории рода в русском и немецком языках» определяется специфика принадлежности к тому или иному роду одушевленных имен существительных в русском и немецком языках, рассматриваются случаи колебания в роде существительных в исследуемых языках, осуществляется качественный и статистический анализ существительных русского и немецкого языков в целях выявления некоторых особенностей семантических взаимоотношений различных родов в рамках каждого из указанных языков, а также сопоставления этих особенностей в двух языках.

Категория рода у одушевлённых существительных - названий лиц - имеет свою семантическую характеристику: слова мужского рода называют существа мужского пола, слова женского рода - существа женского пола. В количественном отношении существительные мужского

рода преобладают как в русском, так и в немецком языке. Это объясняется как внеязыковыми социально-историческими условиями, так и собственно языковыми причинами. Слова мужского рода в сопоставляемых языках прежде всего заключают в себе общее понятие о человеке, обозначают его социальную или профессиональную принадлежность независимо от пола. Поэтому слова мужского рода могут применяться к лицу как мужского, так и женского пола. Оппозиция мужского и женского рода в сфере одушевленных существительных в обоих языках может быть охарактеризована как привативная оппозиция с немаркированным мужским родом, который выступает в позиции нейтрализации, обладает большей морфологической регулярностью и частотностью.

Грамматическое оформление одушевленных имен существительных в русском и немецком языках, наряду со сходствами, имеет ряд существенных различий:

1. В группу одушевленных в русском языке входят в основном имена существительные мужского и женского рода, и лишь немногие слова среднего рода {«дитя», «животное» и некоторые другие).

В современном немецком языке, наряду со словами мужского и женского родов, в группу одушевленных входит значительное количество существительных среднего рода. Они обозначают как лица, так и животных, например: das Kind «ребенок», das Weib «женщина, баба», das Weibsbild «баба, тетка»; das Ferkel «поросенок», das Kalb «теленок», das Pferd «лошадь», das Lamm «ягненок», das Schaf «овца», das Tier «животное», das Vieh «скот», das Rind «крупныйрогатый скот» и др.

Кроме того, в немецком языке почти каждое имя существительное, входящее в группу одушевленных, может присоединять суффиксы -chen, -lein (а в диалектах еще и суффиксы -(е)1, -(e)rl), которые придают им значение уменьшительности, ласкательности или другие экспрессивные оттенки. Таким образом, почти от каждого одушевленного существительного можно образовать новое одушевленное существительное среднего рода, хотя эти новообразования будут обозначать существа мужского и женского пола. В этих случаях морфологическое оформление существительного преобладает над его смысловым значением.

Некоторые слова среднего рода имеют суффиксы -lein, -chen, -el, теперь уже не выделяющиеся и утратившие свое уменьшительно-ласкательное значение (das Fräulein «девушка», das Mädel «девушка» , das Mädchen «девочка», das Weibchen «самка», das Männchen «самец» и

Преобладание грамматической стороны слова над его семантикой является специфической особенностью грамматической структуры немецкого языка, отличающей его в некоторых отношениях от русского. В.В. Виноградов отмечает, что «в кругу обозначений лиц, а также при образном олицетворении, категория грамматического рода в современном русском языке имеет своей реальной базой представления о естественном поле живых существ, однако и тут с очень существенными ограничениями».

В немецком языке морфологическое оформление имен существительных преобладает над представлениями о естественном поле живых существ.

2. В русском языке один из самых характерных признаков категории одушевленности заключается в совпадении формы винительного падежа с формой родительного падежа обоих чисел одушевленных имен существительных мужского рода, например: род. падеж, ед. ч. «мальчика», мн. ч. «мальчиков»; вин. падеж, ед. ч. «мальчика», мн. ч. «мальчиков».

В немецком языке таких различий в склонении нет, но есть особый тип - слабое склонение, к которому относятся главным образом одушевленные имена существительные.

3. В русском языке одушевленные имена существительные и определяющие их слова согласуются в роде, например: «талантливый художник», «красивая девушка» и т. д. Однако при согласовании сказуемого, выраженного глаголом прошедшего времени, с подлежащим, обозначающим лицо, учитывается естественный пол этого лица, например: «врач выписала лекарство», «председатель огласила регламент» и т.д.

В немецком языке одушевленные имена существительные и определяющие их слова также согласуются с учетом формальных признаков грамматического рода, например: ein begabter Maler «талантливый художник», ein schönes Mädchen «красивая девочка», das kleine Kind «маленький ребенок», die alte Frau «пожилая женщина».

Благодаря наличию в немецком языке значительного числа одушевленных существительных среднего рода появилась тенденция смягчения несоответствия между понятиями естественного пола и грамматического рода таких слов, как: das Fräulein «девушка», das Mädchen «девочка», das Weib «женщина». При замене их личными местоимениями преобладают формы третьего лица женского рода, соответствующие понятию женского пола, например: Sie weint, das arme Mädchen. «Она плачет, бедная девочка».

В современном немецком языке употребление местоимения женского рода вместо имен существительных среднего рода, обозначающих лица женского пола, приблизилось к нормам литературного языка. Таким образом, в немецком языке имеется перевес грамматических явлений над семантикой одушевленных имен существительных, т.е. игнорирование естественно-половых различий живых существ, с одной стороны, и тенденция к нивелированию несоответствия между понятием их естественного пола и грамматическим родом имен существительных, с другой стороны.

4. Одушевленные существительные обоих языков характеризуются наличием лексических коррелятов, основанных на противопоставлении существительных по родовому признаку и семантике пола: «учитель -учительница», der Lehrer - die Lehrerin.

В русском языке суффиксы, образующие имена существительные со значением лица женского рода, многочисленны. В современном немецком языке для обозначения"лиц и существ женского пола имеется единственный суффикс -in, однако по степени продуктивности он превосходит суммарную способность всех суффиксов с аналогичным значением в русском языке. Наибольшее развитие суффикс -in получил в конце 70-х годов XX века в сфере наименования женщин по профессии. Существенные сдвиги в социальном статусе женщин и их утверждение в таких "мужских" сферах, как бизнес, армейская, таможенная, пожарная служба и политика потребовали адекватного отражения женской профессиональной деятельности в языке посредством создания соответствующих наименований. Репрезентируя стремительные изменения в области женских профессий, новые наименования женщин по роду занятий явились, таким образом, отражением социального статуса на уровне языковых структур. Возникшая в результате критического пересмотра существующих наименований потребность в создании большого количества новых наименований реализовалась главным образом за счет активного мовиро-вания имеющихся обозначений профессий, т.е. образования имен женского рода от соответствующих наименований в форме мужского рода при помощи суффикса -in, названного «суффиксом феминизации», например: der Berichterstatter + in = die Berichterstatterin.

Русские существительные типа мужчина, парнишка, дядя, детина, дедушка, юноша, имеющие формант женского рода, классифицируются в русском языковом сознании как существительные мужского рода только благодаря тому, что объективируют признак мужского пола.

Род одушевленных немецких существительных определяется в немецком языковом сознании не по соотнесенности с признаком пола, а исключительно по морфологическим специализированным родовым формантам, ср.: die Mutter (женский род) - das Mütterchen (средний род), der Vater (мужскойрод) - das Väterchen (среднийрод).

5. В русском языке среди группы одушевленных имеются имена существительные так называемого общего рода со значением лица, например: «староста», «плакса», «пьяница», «соня», «жадина» и т.д.

В немецком языке также имеются слова, которые по своему значению могут относиться к лицам обоего пола, однако их грамматический оформитель - артикль - показывает, что они относятся только к одной определенной родовой группе. Например: Er war eine Waise, ein Kind «Он был сиротой, ребенок». В этом предложении собраны все три грамматических рода, хотя речь идет только об одном лице мужского пола, о мальчике. Существительное же Waise - женского рода, несмотря на то, что оно может быть употреблено по отношению к лицам мужского и женского пола. Слово Kind, обозначающее детей обоего пола, - среднего рода. При переводе на немецкий язык русских существительных, имеющих парадигму женского рода, типа «пьяница», «убийца», «зануда», но актуализирующих классификационный признак мужского или женского рода благодаря соотнесенности с признаком мужского или женского пола в зависимости от речевой ситуации, необходимо учитывать эту особенность, передавая значение русского существительного общего рода немецким существительным мужского или женского рода: ср. самоубийца „ der Selbstmörder", „ die Selbstmörderin"; сирота „die Waise", „ der Waise"; кутила „der Lebemann ", „ die Lebedame ".

Категория грамматического рода в обоих языках демонстрирует тесную связь с системой словопроизводства. Однако типологическое сопоставление словообразовательных средств русского и немецкого языков показало, что русский язык располагает гораздо более обширной по сравнению с немецким языком базой суффиксов, образующих слова того или иного рода. Зачастую целой группе суффиксов русского языка с определенным значением в немецком языке соответствует лишь один суффикс.

Типологическое сопоставление словообразовательных средств русского и немецкого языка дало следующие результаты: русским суффиксам, образующим существительные мужского рода со значе-

нием действующего лица -щик (-овщик, -евщик, -ильщик, -альщик), -чик, -ик, -ник, -ец, -тель, -ар (-арь), соответствует в немецком языке суффикс -ег (-1ег, -пег, -апег) Наибольшее сходство исследуемые языки обнаруживают в типе суффиксальных существительных, образованных от иностранных корней с помощью суффикса -ист (-¡в^. Суффиксам женского рода со значением действующего лица женского пола (более 20 суффиксов: -ин(я)/-ын(я); -ис(а)/-есс(а), -их(а), -иц(а), -к(а)/-овк(а)/-анк(а)/-енк(а); -ш(а) и др.) в немецком языке соответствует лишь один суффикс -¡п. Однако данный суффикс, названный в конце 90-х годов XX века «суффиксом феминизма», имеет многочисленные семантические оттенки и в последнее время проявляет особую продуктивность в сфере наименований женских профессий.

Суффиксам русского языка, образующим имена существительные всех трех родов с отвлеченным значением -ость, -ность, -мость, -енность, -лость, -от(а), -ет(а), -изн(а), -об(а), -ств(о), соответствуют в немецком языке суффиксы женского рода -кек, -Ьей. Суффиксальным именам существительным среднего рода со значением абстрактного действия на -ни|(е) -ти)(е) соответствуют в немецком языке суффиксальные существительные женского рода с суффиксом -т^ или субстантивированные инфинитивы среднего рода. Существительным с суффиксами женского рода -н(я), -овн(я), -отн(я) со значение повторности, бестолковости или бездарности действия соответствуют в немецком языке существительные с суффиксами женского рода -е1, -еге1, также имеющие оттенок повторности и презрительной оценки.

Наибольшее различие в категории рода в русском и немецком языках наблюдается в содержании и функционировании среднего рода. Круг значений имен существительных среднего рода в русском языке очерчен менее четко, чем мужского и женского. В немецком же языке подавляющее большинство слов среднего рода имеет вполне определенное значение. Большинство имен существительных среднего рода в русском языке имеет абстрактное значение, а в немецком имена существительные среднего рода имеют собирательное значение. В русском языке средний род обладает по сравнению с мужским и женским родом менее развитой системой продуктивных суффиксов, и средства его выражения относительно бедны. В немецком языке средства оформления и выражения среднего рода более многообразны. В современном русском языке имеется лишь несколько слов среднего рода,

обозначающих одушевленные имена существительные, к которым относятся следующие существительные: дитя, лицо (в значении личность), существо, животное, божество, ничтожество, а также слова - названия зоологических видов, подвидов, родов, например, млекопитающее, пресмыкающееся, земноводное и т.п. В немецком языке имеется довольно много существительных среднего рода, обозначающих одушевленные существа: обозначения людей и животных в раннем возрасте: das Kind «дитя», das Lamm «ягненок», das Kalb «теленок»; обобщающие названия лиц и животных: das Wesen «существо», das Geschöpf «создание», das Tier «животное»; имена существительные, образованные при помощи суффиксов среднего рода: das Mädel «девушка», das Mädchen «девочка»; das Ferkel «поросенок», das Kaninchen «кролик»; имена существительные, образованные посредством полусуффиксов и словосложения: das Hirschkalb «олененок», das Elefantenweibchen «слониха»; и, наконец, одушевленные имена существительные среднего рода: das Weib женщина», das Pferd «лошадь», das Schaf «овца», das Reh «косуля», das Schwein «свинья».

Колебания в роде отмечаются в обоих языках. Наличие в языке слов разного рода с одним значением - явление пережиточного порядка. Одна из форм постепенно становится архаизмом и выходит из употребления. Одним из самых распространенных типов исторического изменения грамматического рода имен существительных как в русском, так и в немецком языке является их переход из одной группы в другую и прочное закрепление в последней. Существительные в обоих языках меняли свой род вследствие изменения в системе склонения (сокращения типов склонения, унификации способов образования множественного числа, развития и уточнения семантики словообразовательных суффиксов), влияния диалектных форм, а также в соответствии с изменением значения слова.

Три немецкие категориальные формы рода - мужской, женский и средний - выполняют определенные семантические функции различного типа. Мужской род обозначает главным образом лица и определенные предметы, женский - абстрактные понятия, средний -собирательное значение и слова с качественной оценкой. Специфической особенностью немецкого языка является грамматическое оформление

названий одушевленных лиц при помощи всех трех родовых форм. К мужскому роду относятся: категория лица, называющая человека вообще, мужчину или женщину: der Mensch «человек», der Dekan «декан», der Professor «профессор»; названия лиц и животных мужского пола: der Bruder «брат», der Vater «отец», der Mann «мужчина», der Sohn «сын», der Stier «бык»; названия большинства крупных птиц и рыб: der Adler «орел», der Rabe «ворона», der Hai «акула», der Lachs «лосось». К женскому роду относятся: названия лиц и животных женского пола: die Frau «женщина», die Mutter «мать», die Kuh «корова», die Ziege «коза»; названия мелких птиц и большинства насекомых: die Taube «голубь», die Biene «пчела», die Fliege «муха». К среднему роду относятся: обозначения лиц и животных в раннем возрасте: das Kind «ребенок», das Kalb «теленок», das Ferkel «поросенок»; обобщенные названия видов одушевленных существительных: das Geschöpf «создание», das Vieh «скот», das Kriechtier «пресмыкающееся»; слова с уменьшительно-ласкательным значением: das Söhnchen «сыночек», das Liebchen «милая». Грамматический род названий лиц, особенно обозначающих родственные связи, в большинстве случаев соответствует естественному полу. Род названий животных соответствует полу в том случае, если половое различие животных имеет экономическое значение: в животноводстве, сельском хозяйстве, зоологических учреждениях, языке охотников.

Сопоставляемые языки демонстрируют различную степень зависимости родовой принадлежности существительных обоих языков от их лексического значения. В современном немецком языке наблюдается определенная последовательность в классификации имен существительных внутри одной родовой группы. В русском языке подобная зависимость прослеживается в меньшей степени. Об этом свидетельствует статистическое исследование на предмет преобладания в исследуемых языках тех или иных средств родовой детерминации, согласно которому в русском языке с помощью грамматических средств образуются около 97% родовых форм, с помощью лексико-семантических - около 3%, в немецком языке с помощью грамматических средств образуются около 85% родовых форм, с помощью лексико-семантических - около 15%.

В заключении обобщаются концептуальные результаты теоретического и эмпирического изучения поставленных автором проблем, подводятся итоги проведенной работы, а также намечаются перспективы дальнейших исследований.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Кат (Нещеретова), Т.Т. Некоторые особенности семантического содержания категории рода (на примере русского и немецкого языков) / Т.Т. Кат (Нещеретова) // Наука - 2002. Материалы научной конференции молодых ученых и аспирантов АГУ. - Майкоп: АГУ, 2002. - С. 199-202. - 0,2 пл.

2. Кат (Нещеретова), Т.Т. К вопросу об особенностях передачи на русский язык рода персонифицированных существительных при переводе стихотворений Г.Гейне «Die Lotosbliime», «Ein Fichtenbaum steht einsam» и «Der Schmetterling ist in die Rose verliebt» / Т.Т. Кат (Нещеретова) // Сборник научных трудов преподавателей, аспирантов и соискателей. - Майкоп: АГУ, 2003.-Вып. 3.- С.232-236. -0,3 п.л.

3. Кат (Нещеретова), Т.Т. Некоторые особенности русско-немецких корреляций в категории рода / Т.Т. Кат (Нещеретова) // Язык. Этнос. Сознание. Материалы международной научной конференции. - Т.1, Майкоп: АГУ, 2003. - С.165 -167. - 0,2 пл.

4. Нещеретова, Т.Т. Взаимосвязь между формой одушевленного имени существительного и его родовой принадлежностью в немецком языке / Т.Т. Нещеретова // Перспектива - 2004. Материалы всероссийской научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых. -Т.1. - Нальчик, 2004. - С.256-259. - 0,3 пл.

5. Нещеретова, Т.Т. К вопросу о колебаниях в грамматическом роде имен существительных в немецком языке / Т.Т. Нещеретова // Наука - 2004. Ежегодный сборник научных статей молодых ученых и аспирантов АГУ. - Майкоп: «Аякс», 2004. - С. 225-228. - 0.3 пл.

6. Нещеретова, Т.Т. Типология словообразования имен существительных среднего рода в немецком и русском языках. Наука -2005 / Т.Т. Нещеретова // Ежегодный сборник научных статей молодых ученых и аспирантов АГУ. - Майкоп: АГУ, 2005. - С. 229-233. -0,3 пл.

7. Нещеретова, Т.Т. К проблеме семантической мотивированности категории рода / Т.Т. Нещеретова // Научная мысль Кавказа. - Спец. выпуск. - № 8. - Ростов-на-Дону, 2006 - 0,5 пл.

Нещеретова Тамара Теучежевна

Сопоставительная типология грамматической категории рода в русском и немецком языках

Сдано в набор 17.11.06. Подписано в печать 20.11.06. Бумага типографская № 1. Формат бумаги 60x84. Гарнитура Times New Roman. Печ.л. 1,1. Тираж 100 экз. Заказ 094.

Отпечатано на участке оперативной полиграфии Адыгейского государственного университета. 385000, г.Майкоп, ул.Университетская, 208. ПЛД №10-6 от 17.08.99.

Глава I. Теоретические основы изучения категории рода.

1.1. Онтологическая сущность категории рода.

1.2. Грамматическое значение и способы выражения категории рода.

1.3 Родовая классификация имен существительных в русском и немецком языках.

Глава II. Грамматическое и лексико-семантическое функционирование категории рода в русском и немецком языках.

2.1. Грамматический род одушевленных имен существительных в русском и немецком языках.

2.2. Структурно - семантический анализ производных существительных русского и немецкого языков по родовой принадлежности.

2.2.1. Имена существительные мужского рода в русском и немецком языках.

2.2.2. Имена существительные женского рода в русском и немецком языках.

2.2.3. Имена существительные среднего рода в русском и немецком языках.

2.2.4. Колебания в роде имен существительных в исследуемых языках.

2.3. Лексико-семантическая классификация категории рода в русском и немецком языках.

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Нещеретова, Тамара Теучежевна

Грамматическая категория рода, которая была названа А.Мейе одной из «наименее логичных и наиболее непредвиденных категорий» , является характерной чертой грамматического строя практически всех индоевропейских языков. Проблемы категории рода тесно связаны со многими важнейшими аспектами науки о языке: общей и частной типологией, взаимодействием языковых уровней и отношением между лексическим и грамматическим значением в слове - и всегда находятся в центре внимания лингвистических исследований.

Степень разработанности проблемы. Исследования грамматического рода имеют давние традиции, восходящие к античным временам. Со времен первооткрывателя категории рода Протагора вопросы, связанные с происхождением и сущностью категории рода, вовлекают в дискуссию многие поколения лингвистов. Проблемы категории рода поднимались в классических трудах JI. Блумфилда, К. Бругмана, Я. Гримма, В. фон Гумбольдта, О. Есперсена, Т. Кампанеллы, М.В. Ломоносова,

A. Мейе, Г. Пауля, Э. Сепира, Г. Штейнталя. Значительный вклад в развитие современной теории грамматического рода внесли как отечественные, так и зарубежные ученые: А.В. Бондарко, И.А. Бодуэн де Куртенэ,

B.В. Виноградов, С.Д. Кацнельсон, А.Б. Копелиович, А.В. Миртов, И.П. Мучник, А.А. Потебня, К. Бругман, Д. Вайс, Д. Гомбургер, В. Леманн, Э. Лайс, А. Мартине, Д. Нельсон, Р. Форер и другие.

Особое внимание в лингвистической литературе уделяется вопросам генезиса категории рода (В.В. Виноградов, Л. Ельмслев, О. Есперсен,

B.В. Иоффе, Т. Кампанелла, Дж. Лайонз, М.В. Ломоносов, А. Мейе, О. Семереньи), способам ее выражения (Ф.И. Буслаев, И.Ф. Калайдович,

C.Д. Кацнельсон, А.Б. Копелиович, В. Леманн, А.А. Потебня), ее семантической обусловленности (А.Т. Аксенов Я. Гримм, В. Гумбольдт, О. Есперсен, М.В. Ласкова, А. Мейе, Г. Пауль). Однако, несмотря на большое количество работ, посвященных проблеме рода, данная категория относится к числу тех труднообъяснимых грамматических явлений, которые до сих пор не получили в науке однозначного освещения.

В последнее время значительно возрастает интерес к изучению категории рода не только в общелингвистическом, но и в сопоставительно-типологическом плане. Сопоставительно-типологический аспект -необходимый компонент эффективного подхода к исследованию любого языкового явления, направленный на углубленный и обобщающий показ сходств и различий в структуре и семантике однотипных грамматических категорий в сопоставляемых языках. При подходе к языку с точки зрения другой языковой системы могут быть отмечены такие его особенности, которые традиционной грамматикой данного языка оставлялись без внимания. Подобное исследование позволяет полнее раскрыть специфику категории рода в двух языках, проследив ее происхождение, историческое развитие и процессы, происходящие в этой многоплановой категории на современном этапе - изменения в структуре и механизме развития, вызванные как внутриязыковыми, так и внешними процессами. Значительный вклад в развитие сопоставительно-типологического языкознания внесли отечественные ученые В.Д. Аракин, В.Г. Гак,

A.JI. Зеленецкий, К.Г. Крушельницкая, JI.B. Щерба, У.К. Юсупов,

B.Н. Ярцева. Заслуживают внимания также труды исследователей региональных языков в этой области, таких как А.Н. Абрегов, Б.М. Берсиров, З.У. Блягоз, Н.Т. Гишев, У.С. Зекох, З.И. Керашева, М.А. Кумахов, Р.Ю. Намитокова, Ю.А. Тхаркахо, М.К. Тутаришева, JI.X. Цыпленкова, А.К. Шагиров, М.Х. Шхапацева.

Актуальность предложенного научного исследования заключается в необходимости более глубокого изучения структурно-грамматического и лексико-семантического потенциала категории рода применительно к языкам разного типа. Выбор темы во многом предопределился достаточно узкой освещенностью этого вопроса в лингвистических исследованиях последних лет. В современной лингвистике при рассмотрении категории рода основное внимание уделяется когнитивным, коммуникативным, тендерным и функциональным аспектам этого явления. В нашем исследовании делается попытка рассмотреть категорию рода именно в плане его грамматического и лексико-семантического проявления в исследуемых языках.

Объектом исследования являются родовые имена существительные русского и немецкого языков.

В качестве предмета исследования выступили формальные и лексико-семантические признаки категории рода в сопоставляемых языках.

Выбор темы диссертационной работы обусловил постановку цели исследования; сопоставление категории рода имен существительных русского и немецкого языков для выявления сходства и различия на грамматическом и структурно-семантическом уровне.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

1. Осветить онтологическую сущность и грамматическое значение категории рода, а также способы его выражения и особенности функционирования в русском и немецком языках.

2. Установить различие между семантикой отношения к полу и грамматическим родом.

3. Проанализировать особенности родовой классификации одушевленных и неодушевленных имен существительных в русском и немецком языках.

4. Определить и описать случаи колебаний грамматического рода имен существительных в исследуемых языках.

5. Выявить особенности семантических взаимоотношений различных родов в рамках каждого из исследуемых языков, а также сопоставить их в русском и немецком языках.

Методологической основой диссертационного исследования послужили труды отечественных и зарубежных лингвистов, на основе которых была сформирована концептуально-понятийная база данной работы

JI. Блумфилд, А.В. Бондарко В.В. Виноградов, О. Есперсен, А. Мейе, А.В. Миртов, И.П. Мучник, Г. Пауль, А.А. Потебня и др.)

При выработке теоретических подходов и в процессе решения практических задач в работе использовались следующие методы: метод лингвистического наблюдения, структурно-семантического анализа, описательный, сопоставительно-типологический и статистический методы.

Диссертационная работа написана в синхронном плане на материале 8960 примеров, извлеченных из современных одно- и двуязычных, а также толковых словарей путем сплошной выборки.

Научная новизна работы состоит в том, что предлагаемое диссертационное исследование представляет собой первый опыт комплексного сопоставления категории рода имен существительных в русском и немецком языках с учетом особенностей ее формирования и развития в сопоставляемых языках и динамических процессов, происходящих в них на современном этапе, а также в попытке обоснования мотивированности категории рода как у одушевленных, так и у неодушевленных существительных.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Категория рода как классифицирующая грамматическая категория функционирует на трех языковых уровнях: морфологическом, синтаксическом и семантическом. Грамматический род обладает тесно взаимосвязанными и взаимообусловленными номинативным и синтаксическим элементами семантического содержания. Наличие в языке автономных значений позволяет считать род мотивированной категорией, как у одушевленных, так и у неодушевленных имен существительных.

2. Формальные различия категории рода и пола диктуют необходимость отдельного изучения словообразовательной (лексической) категории пола и грамматической классификационной для существительных и словоизменительной для атрибутов) категории рода.

3. Одушевленные существительные русского языка классифицируются в русском языковом сознании как существительные того или иного рода только благодаря тому, что объективируют признак мужского или женского пола. Род одушевленных существительных немецкого языка определяется в немецком языковом сознании не по соотнесенности с признаком пола, а исключительно по морфологическим специализированным родовым формантам. В немецком языке имеется перевес грамматических явлений над семантикой одушевленных имен существительных, т.е. игнорирование естественно-половых различий живых существ, с одной стороны, и тенденция к нивелированию несоответствия между понятием их естественного пола и грамматическим родом имен существительных, с другой стороны.

4. Категориальные родовые формы обоих языков тесно связаны со словообразовательными моделями, с системами русского и немецкого словопроизводства, однако, русский язык располагает более обширной по сравнению с немецким языком базой суффиксов, образующих слова того или иного рода.

5. Различия в степени зависимости родовой принадлежности существительных от их лексического значения в сопоставляемых языках отражают наиболее характерные особенности функционирования категории рода в русском и немецком языках.

Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что ее результаты, касающиеся особенностей функционирования категории рода в разных языках, взаимосвязи между формой или семантикой слова и его родовой принадлежностью в двух языках, а также положения каждого из трех родов в системах исследуемых языков, расширяют известные представления о категории рода и стимулируют дальнейшие изыскания в этом направлении. Теоретическое значение работы состоит также в выявлении универсального и специфического, аналогий и существенных различий в категории грамматического рода в русском и немецком языках.

Практическая ценность данной работы заключается в возможности использования ее положений в сравнительной типологии, в теоретической и практической грамматике русского и немецкого языков, в переводческой практике, при составлении учебных пособий, а также при написании студентами курсовых и квалификационных работ.

Апробация. Материалы диссертационного исследования ежегодно излагались на научно-практических конференциях молодых ученых и аспирантов АГУ 2001-2006 гг., Международной научной конференции «Язык. Этнос. Сознание» (г. Майкоп, 24-25 апреля 2003 года), Всероссийской научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Перспектива - 2004» (г. Нальчик).

Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Сопоставительная типология грамматической категории рода в русском и немецком языках"

Структурно-грамматическая и лексико-семантическая классификация категории рода в исследуемых языках позволила нам сделать следующие выводы.

Оппозиция мужского и женского рода в сфере одушевленных существительных может быть охарактеризована как привативная оппозиция с немаркированным мужским родом, который выступает в позиции нейтрализации, обладает большей морфологической регулярностью и частотностью.

В русском языке одушевленные имена существительные согласуются с определяющими их словами в роде, числе и падеже. Однако при согласовании сказуемого, выраженного глаголом прошедшего времени, с подлежащим, обозначающим лицо, учитывается естественный пол этого лица. В немецком языке одушевленные имена существительные также согласуются с определяющими их словами всегда с учетом формальных признаков грамматического рода. Однако при замене одушевленных существительных среднего рода со значением лица женского пола личными местоимениями преобладают формы третьего лица женского рода, соответствующие понятию женского пола. Как в русском, так и в немецком языке только одушевленные имена существительные могут образовывать суффиксальные соотносительные пары мужского и женского рода.

В немецком языке имеется перевес грамматических явлений над семантикой одушевленных имен существительных, т.е. игнорирование естественно-половых различий живых существ, с одной стороны, и тенденция к уничтожению несоответствия между понятием их естественного пола и грамматическим родом имен существительных, с другой стороны.

В русском языке среди группы одушевленных существительных имеются имена существительные так называемого общего рода, которым свойственно значение лица. В немецком языке также имеются слова, которые по своему значению могут относиться к лицам обоего пола, однако, их грамматический оформитель - артикль - показывает, что они относятся только к одной определенной родовой группе.

Как в русском, так и в немецком языке, мужской род у одушевленых существительных является не только показателем мужского пола, но и лица вообще.

Как в русском, так и в немецком языке неодушевленные имена существительные мужского рода обозначают главным образом конкретные предметы. Имена с абстрактным и собирательным значением составляют небольшой процент среди слов мужского рода.

Категория грамматического рода в обоих языках демонстрирует тесную связь между категориальными родовыми формами и словообразовательными моделями, с системой русского и немецкого словопроизводства. Однако типологическое сопоставление словообразовательных средств русского и немецкого языка показало, что русский язык располагает гораздо более обширной по сравнению с немецким языком базой суффиксов, образующих слова того или иного рода. Зачастую целой группе суффиксов русского языка с определенным значением в немецком языке соответствует лишь один суффикс.

Типологическое сопоставление словообразовательных средств русского и немецкого языка дало следующие результаты: русским суффиксам мужского рода, образующим существительные со значением действующего лица -щик (-овщик, -евщик, -илыцик, -алыцик), -чик, -ик, -ник, -ец, -тель, -ар (-арь), соответствует в немецком языке суффикс -er (-1ег, -пег, -апег). Наибольшее сходство исследуемые языки обнаруживают в типе суффиксальных существительных, образованных от иностранных корней с помощью суффикса -ист (-ist). Суффиксам женского рода со значением действующего лица женского пола (более 20 суффиксов: -ин(я)/-ын(я); -ис(а)/-есс(а), -их(а), -иц(а), -к(а)/-овк(а)/-анк(а)/-енк(а); -ш(а) и др.) в немецком языке соответствует лишь один суффикс -in. Однако данный суффикс имеет многочисленные семантические оттенки, и в последнее время проявляет особую продуктивность в сфере наименований женских профессий.

Суффиксам мужского и среднего рода с отвлеченными значениями -ость, -ность, -мость, -енность, -лость, -от(а), -ет(а), -изн(а), -об(а), -ств(о) соответствуют немецкие суффиксы женского рода -keit, -heit. Суффиксальным именам существительным среднего рода со значением абстрактного действия на -ние, -тие соответствуют в немецком языке суффиксальные существительные женского рода с суффиксом -ung или субстантивированные инфинитивы среднего рода. Существительным с суффиксами женского рода -н(я), -овн(я), -отн(я) со значение повторности, бестолковости или бездарности действия соответствуют в немецком языке существительные с суффиксами женского рода -ei, -erei, также имеющими оттенок повторности и презрительной оценки.

Не все форманты мужского рода одушевленных имен существительных русского языка фиксируют принадлежность человека или животного к мужскому полу. Не все форманты женского рода способствуют выражению принадлежности человека или животного к женскому полу, некоторые из них употребляются в составе субстантивных словоформ, обозначающих представителей мужского пола. Ряд существительных не имеет явных формальных родовых показателей, но, тем не менее, им приписывается статус какого-либо родового признака.

В немецком, как и в русском языке, существуют уменьшительно-ласкательные и другие эмоционально-окрашенные существительные, которые образуются посредством специальных суффиксов. В русском языке таких суффиксов много; они образуют слова всех трех родов. В немецком языке есть только два продуктивных суффикса субъективной оценки, оба они образуют существительные среднего рода, даже присоединяясь к основам существительных мужского и женского рода.

Наибольшее различие в категории рода в русском и немецком языках наблюдается в содержании и функционировании среднего рода. Круг значений имен существительных среднего рода в русском языке очерчен менее резко, чем мужского и женского. В немецком же языке подавляющее большинство слов среднего рода имеет вполне определенное значение. Большинство имен существительных среднего рода в русском языке имеет абстрактное значение, а в немецком имена существительные среднего рода имеют собирательное значение. В русском языке средний род обладает по сравнению с мужским и женским родом менее развитой системой продуктивных суффиксов, и средства его выражения относительно бедны. В немецком языке средства оформления и выражения среднего рода более многообразны. В современном русском языке имеется лишь несколько слов среднего рода, обозначающих одушевленные имена существительные. В немецком языке имеется довольно много существительных среднего рода, обозначающих одушевленные существа.

Колебания в роде отмечаются в обоих языках. Наличие в языке слов разного рода с одним значением - явление пережиточного порядка. Одна из форм постепенно становится архаизмом и выходит из употребления. Одним из самых распространенных типов исторического изменения грамматического рода имен существительных, как в русском, так и в немецком языке является их переход из одной группы в другую и прочное закрепление в последней.

Неразрывная связь между грамматической системой существительных немецкого языка и их родовой принадлежностью четко прослеживается на синхроническом уровне.

Исходя из словообразовательного типа, три немецкие категориальные формы рода - мужской, женский и средний - выполняют определенные семантические функции различного типа. Мужской род обозначает главным образом лица и определенные предметы, женский - абстрактные понятия, средний - собирательные значения и слова с качественной оценкой. Специфической особенностью немецкого языка является грамматическое оформление названий одушевленных лиц при помощи всех трех родовых форм. К мужскому роду относятся категория лица, называющая человека вообще, мужчину или женщину; названия лиц и животных мужского пола; названия большинства крупных птиц и рыб. К женскому роду относятся названия лиц и животных женского рода; названия мелких птиц и большинства насекомых. К среднему роду относятся обозначения лиц и животных в раннем возрасте; обобщенные названия видов одушевленных существительных; уменьшительно-ласкательные обозначения.

Грамматический род названий лиц, особенно обозначающих родственные связи, в большинстве случаев соответствует естественному полу. Род названий животных соответствует полу в том случае, если половое различие животных имеет экономическое значение: в животноводстве, сельском хозяйстве, зоологических учреждениях, языке охотников.

Статистическое исследование показало различную степень зависимости родовой принадлежности существительных обоих языков от их лексического значения. В современном немецком языке наблюдается определенная последовательность в классификации имен существительных внутри одной родовой группы. В русском языке подобная зависимость прослеживается в меньшей степени.

Заключение

Категория рода - одна из центральных в грамматическом строе языка. Как лексико-грамматическая категория она отражается на трех языковых уровнях: семантическом, морфологическом и синтаксическом. Семантический план связан с лексическим значением, с категорией одушевленности/неодушевленности, а также личности/неличности. Морфологический план относится к морфологическим средствам, при помощи которых эта категория выражается. Синтаксический план касается координации слов, обладающих категорией рода. В данной работе сделана попытка комплексного исследования категории рода в двух разносистемных языках: в русском и немецком.

На наш взгляд, категорию рода следует признать мотивированной как у одушевленных, так и у неодушевленных имен существительных. Грамматический род обладает тесно взаимосвязанными и взаимообусловленными номинативным и синтаксическим элементами семантического содержания. И именно реальность автономных значений позволяет считать род мотивированной категорией как у одушевленных, так и у неодушевленных имен существительных. Категория рода - важный компонент сознания людей, говорящих на языках, располагающих категорией рода. Поэтому распределение существительных по родам для носителей данных языков логично и мотивировано. При этом не следует считать единственной основой для мотивации отнесения имени существительного к тому или иному роду его связь с биологическим полом. Универсальная понятийная категория пола, отражающая природную данность, по-разному преломляется в системе языка. Она находит свое отражение в функционально-семантической категории пола и в грамматической категории рода одушевленных существительных. Формальные различия категории рода и пола диктуют необходимость отдельного изучения словообразовательной (лексической) категории пола и грамматической (классификационной для существительных и словоизменительной для атрибутов) категории рода.

В ходе исследования обширного фактического материала было установлено, что русский и немецкий языки обнаруживают значительные сходства в плане функционирования и выражения категории рода: все существительные обоих языков (за исключением Pluralia tantum), обязательно выступают как слова того или рода - мужского, женского или среднего: ни одно имя существительное в единственном числе, даже только что заимствованное из другого языка и имеющее в своей фонетической и структурно - грамматической характеристике чуждые русскому или немецкому языку черты, не может быть вне категории рода. Одушевленные существительные обоих языков характеризуются наличием лексических коррелятов, основанных на противопоставлении существительных по родовому признаку и семантике пола. Как в русском, так и в немецком языках мужской род является не только показателем мужского пола, но и лица вообще. Оппозиция мужского и женского рода в сфере одушевленных существительных может быть охарактеризована как привативная оппозиция с немаркированным мужским родом, который выступает в позиции нейтрализации, обладает большей морфологической регулярностью и частотностью.

При значительных сходствах в категории рода русского и немецкого языков, нами были обнаружены также существенные различия: в группу одушевленных в русском языке входят в основном имена существительные мужского и женского рода, и лишь немногие слова среднего рода. В современном немецком языке наряду со словами, мужского и женского родов, в группу одушевленных входит значительное количество существительных среднего рода. Они обозначают как лица, так и животных.

В немецком языке имеется перевес грамматических явлений над семантикой одушевленных имен существительных, т.е. игнорирование естественно-половых различий живых существ, с одной стороны, и тенденция к уничтожению несоответствия между понятием их естественного пола и грамматическим родом имен существительных, с другой стороны. В немецком языке род имен существительных выражается менее последовательно, чем в русском: в современном русском языке род, прежде всего, определяется по окончаниям, в немецком языке за каждым существительным закреплен грамматический член - артикль, не имеющий самостоятельного смыслового значения и выражающий грамматический род существительного.

Категория грамматического рода в обоих языках демонстрирует тесную связь между категориальными родовыми формами и словообразовательными моделями, с системой русского и немецкого словопроизводства, однако, русский язык располагает более развитой системой родовых суффиксов, чем немецкий. Наиболее показательным примером здесь является наличие в русском языке большого числа уменьшительно-ласкательных и других эмоционально-окрашенных суффиксов, они образуют слова всех трех родов. В немецком языке есть только два продуктивных суффикса субъективной оценки, оба они образуют существительные среднего рода, даже присоединяясь к основам существительных мужского и женского рода. Наибольшее же сходство исследуемые языки обнаруживают в типе суффиксальных существительных, образованных от иностранных корней с помощью суффикса -ист (-ist).

Наибольшее различие в категории рода в русском и немецком языках наблюдается в содержании и функционировании среднего рода. Круг значений имен существительных среднего рода в русском языке очерчен менее резко, чем мужского и женского. В немецком же языке подавляющее большинство слов среднего рода имеет вполне определенное значение. Большинство имен существительных среднего рода в русском языке имеет абстрактное значение, а в немецком имена существительные среднего рода имеют собирательное значение. В русском языке средний род обладает по сравнению с мужским и женским родом менее развитой системой продуктивных суффиксов, и средства его выражения относительно бедны. В немецком языке средства оформления и выражения среднего рода более многообразны.

Что касается колебаний в роде, то они отмечаются в обоих языках, однако, в русском языке слов с двойной родовой принадлежностью, имеющих одно значение, по нашим подсчетам, 310, в то время как в немецком языке их около 100.

Существенным различием в функционировании категории рода в двух языках является также меньшая, по сравнению с немецким языком, зависимость родовой принадлежности имен существительных русского языка от его грамматической системы. На синхроническом уровне немецкого языка четко прослеживается неразрывная связь между грамматической системой существительных и их родовой принадлежностью. Исходя из словообразовательного типа, три немецкие категориальные формы рода -мужской, женский и средний - выполняют определенные семантические функции различного типа. Мужской род обозначает главным образом лица и определенные предметы, женский - абстрактные понятия, средний -собирательные значения и слова с качественной оценкой. Специфической особенностью немецкого языка является грамматическое оформление названий одушевленных лиц при помощи всех трех родовых форм.

Статистическое исследование взаимосвязи между структурно-семантическим оформлением имен существительных и особенностями семантических взаимоотношений различных родов в рамках одного языка, а также сопоставление этих особенностей в двух языках привело нас к следующему выводу: исследуемые языки обнаруживают различную степень зависимости родовой принадлежности существительных от их лексического значения. В современном немецком языке наблюдается определенная последовательность в классификации имен существительных внутри одной родовой группы. В русском языке подобная зависимость прослеживается в меньшей степени.

На наш взгляд, наличие значительного сходства в функционировании категории рода в русском и немецком языках обусловлено принадлежностью обоих языков к индоевропейской семье. Однако последовательное сохранение трехчленной структуры рода противопоставляет немецкий и русский языки многим другим индоевропейским языкам, где может быть представлена двучленная родовая оппозиция за счет устранения среднего рода. Мы полагаем, что это связано с определенной степенью флективности (большей у русского и меньшей у немецкого языка), благодаря которой оба языка сохранили древнюю систему словоизменения (флективные формы). Но с развитием аналитизма в немецком языке функция различения рода перешла от флексии к артиклю. Однако исключительно воздействием внутриязыковых факторов невозможно объяснить существенные различия в выражении одной грамматической категории в двух разносистемных языках. Ответы на многие поставленные нами вопросы, возможно, кроются за пределами лингвистики.

Предпринятое нами исследование не претендует на абсолютно полное освещение категории рода в русском и немецком языках и не исчерпывает всей ее сложности и многообразия. В данной работе основной акцент сделан на грамматическую сторону проблемы категории рода в разносистемых языках. Подобный подход открывает, на наш взгляд, широкие перспективы для социо- и психолингвистических, а также тендерных исследований в данном направлении.

Результаты проведенного исследования имеют важное теоретическое и практическое значение. Материалы диссертации могут быть использованы на занятиях по практике русского и немецкого языков, перевода, при разработке теоретических курсов по сопоставительной грамматике русского и немецкого языков.

Список научной литературыНещеретова, Тамара Теучежевна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Абрегов А.Н. Исследования по лексике и словообразованию адыгейского языка /А.Н. Абрегов. Майкоп, 2000. - 201 с.

2. Аксенов, А.Т. К проблеме экстралингвистической мотивации грамматической категории рода / А.Т. Аксенов // Вопросы языкознания. 1984. - № 1. - С. 14-25.

3. Алпатов, В.М. История лингвистических учений / В.М. Алпатов. -М., 2001.-368 с.

4. Античные теории языка и стиля. М.; Л.: Соцэкгиз, 1936. - 344 с.

6. Апресян, Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка / Ю.Д. Апресян. М.: Наука, 1974. - 368 с.

7. Аракин, В.Д. Сравнительная типология английского и русского языков / В.Д. Аракин. Л., 1979. - 254 с.

8. Ахманова, О.С. Лингвистическое значение и его разновидности / О.С. Ахманова // Проблема значения в лингвистике и логике. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1963. - С. 8-10.

9. Балин, Б.М. Немецкий аспектологический контекст в сопоставлении с английским / Б.М. Балин. Калинин, 1969. - 432 с.

10. Баранникова, Л.И. Основные сведения о языке / Л.И. Баранникова. -М,: Просвещение, 1982. 112 с.

11. Бенвенист, Э. Общая лингвистика / Э. Бенвенист. М., 1974. - 448 с.

12. Берсиров, Б.М. Языковая политика и образование многонациональной республики / Б.М. Берсиров // Вестник АГУ. -1998. № 2. - С.7-10.

13. Блумфилд, Л. Язык / Л. Блумфилд; под. ред. и с предисл. М.М. Гухман. -М.: Прогресс, 1968. 607 с.

14. Блягоз, З.У. Двуязычие: сущность явления, формы его существования. Интерференция и ее разновидности / З.У. Блягоз. -Майкоп: Изд-во АГУ, 2006. 150с.

15. Блягоз, З.У. Контактирование русского и родного языков в условиях двуязычия / З.У. Блягоз. Ростов/нД: Изд-во Ростовского гос. пед. Института, 1976. - 76с.

16. Блягоз, З.У. Краткий очерк фонетического и лексико-грамматического строя адыгейского языка (на адыгейском и русском языках) / З.У. Блягоз. Майкоп: Изд-во АГУ, 1997. - 108 с.

17. Блягоз, З.У. О некоторых аспектах номинативной деривации в русском и адыгейском языках / З.У. Блягоз, М.Х. Шхапацева // Лексика и словообразование в адыгейском языке. Майкоп, 1987. -С. 20-26.

18. Бодуэн де Куртене, И.А. Лингвистические заметки: О связи грамматического рода с мировоззрением и настроением людей / И.А. Бодуэн де Куртене // Журнал министерства народного просвещения. СПб., 1990. - № 11. - С. 367-370.

19. Бодуэн де Куртене, И.А. Избранные труды по общему языкознанию. Т. 1 / И.А. Бодуэн де Куртене. М., 1963.

20. Бондарко, А.В. К проблеме интенциональности в грамматике (на материале русского языка) / А.В. Бондарко // Вопросы языкознания. -1994.-№2.-С. 29-42.

21. Бондарко, А.В. Понятийные категории и языковые семантические функции в грамматике / А.В. Бондарко // Универсалии и типологические исследования. М., 1974. - С. 66-67.

22. Бондарко, А.В. Грамматическое значение и смысл / А.В. Бондарко. -Л.: Наука, 1978.- 175 с.

23. Бондарко, А.В. Теория морфологических категорий / А.В. Бондарко. -Л.: Наука, 1976.-255 с.

24. Бондарко, А.В. Принципы функциональности грамматики и вопросы аспектологии / А.В. Бондарко. Л.: Наука, 1983. - 208 с.

25. Будагов, Р.А. Очерки по языкознанию / Р.А. Будагов. М.: Изд-во АН СССР, 1952.-280 с.

26. Будагов, Р.А. Стилистическое осмысление грамматической категории рода / Р.А. Будагов // Теория языка и инженерная лингвистика / ЛГПИим. А.И. Герцена.-Л., 1973.-С. 18-33.

27. Буланин, Л.Л. Трудные вопросы морфологии / Л.Л. Буланин. М.: Просвещение, 1976.-208с.

28. Буслаев, Ф.И. Историческая грамматика русского языка / Ф.И. Буслаев. -М, 2006. 288 с.

29. Вандриес, Ж. Язык (лингвистическое введение в историю) / Ж. Вандриес. М., 2004. - 408 с.

30. Вейнрейх, У. О семантической структуре языка / У. Вейнрейх // Новое в лингвистике. М., 1970. - Вып. 5. - С. 163-249.

31. Виноградов, А.А. Способы выражения оппозиции женский -неженский в русском и венгерском языках / А.А. Виноградов // Филол. науки. 1991. - № 6. - С. 111-117.

32. Виноградов, В.В. Русский язык: грамматическое учение о слове / В.В. Виноградов. 2-е изд. - М.: Высш. шк., 1972. - 614 с.

33. Виноградов, В.В. О формах слова / В.В. Виноградов // Известия АН СССР. Отделение литературы и языка. 1944. - Том 3, вып. 1. - С. 31-44.

34. Виноградов, В.В. Русский язык / В.В. Виноградов. М.: Высш. шк., 1972.-614 с.

35. Виноградов, В.В. Лексикология и лексикография / В.В. Виноградов. -М.: Наука, 1977.-244 с.

36. Виноградов, В.В. Слово и значение как предмет историко-лексикологического исследования / В.В. Виноградов // Вопросы языкознания. 1995. - № 1. - С. 5-36.

37. Витгенштейн, Л. Логико-философский трактат / Л. Витгенштейн. -М., 1958.- 134 с.

38. Вопросы германской филологии. Ульяновск, 1966. - 199 с.

39. Гаджиева, Н.Д. Сравнительно-историческое изучение языков разных семей. Теория лингвистических реконструкций. / Н.Д. Гаджиева. -М.: Наука, 1988.-237с.

40. Гак, В.Г. К диалектике семантических отношений в языке / В.Г. Гак // Принципы и методы семантических исследований. М.: Наука, 1976. -С. 73-92.

41. Гак, В.Г. Очерки по сопоставительному изучению французского и русского языков / В.Г. Гак, Е.Б. Ройзенблит. М., 1963. - 378 с.

42. Гак, В.Г. Языковые преобразования / В.Г. Гак. М.: Языки русской культуры, 1998. - 763 с.

43. Гладкий, А.В. К определению понятия падежа и рода существительного / А.В. Гладкий // Вопросы языкознания. 1969. -№ 1.-С. 110-123.

44. Гин, Я.И. О корреляции рода и пола при олицетворении / Я.И. Гин // Проблемы структурной лингвистики, 1985-1987 / отв. ред. В.П. Григорьев.-М., 1989.-С. 176-184.

45. Гишев, Н.Т. Адыгейская лексикографическая практика и некоторые семантические наблюдения / Н.Т. Гишев // Вопросы адыгейского языкознания. Майкоп, 1985. - Вып. 5. - С. 76-82.

46. Головин, Б.Н. Введение в языкознание / Б.Н. Головин. М.: Высш. шк., 1977.-303 с.

47. Голев, Н.Д. Труды по лингвистике Электронный ресурс. / Н.Д. Голев. Режим доступа: http://lingvo.asu.ru/golev/articles.

49. Грамматика русского языка. Т. 1 2. М.: Наука, 1960.

50. Грамматика современного русского литературного языка. М.: Наука, 1970.-768с.

51. Гумбольдт, В. Избранные труды по языкознанию / В. Гумбольдт. -М.: Прогресс, 1984.-397 с.

53. Есперсен, О. Философия грамматики / О. Есперсен. М.: Изд-во иностр. лит., 1958. - 404 с.

55. Загнитко, А.А. Функциональная «ориентированность» грамматических форм рода имен существительных / А.А. Загнитко // Филологические науки. 1989. - № 1. - С. 36-42.

56. Зализняк, А.А. Русское именное словоизменение / А.А. Зализняк. -М.: Наука, 1967.-370 с.

57. Зекох, У.С. Адыгейская грамматика / У.С. Зекох. Майкоп, 2002.239 с.

58. Зеленецкий, A.JI. Сравнительная типология немецкого и русского языков / A.JI. Зеленеций, П.Ф. Монахов. М.: Просвещение, 1983.240 с.

59. Зиндер, J1.P. Историческая морфология немецкого языка / JI.P. Зиндер, Т.В. Строева. Л.: Просвещение, 1968. - 264 с.

60. Зиндер, Л.Р. Современный немецкий язык / Л.Р. Зиндер, Т.В. Строева. М.: Изд-во лит. на иностр. яз., 1957. - 420 с.

61. Зограф, Г.А. Морфологический строй новых индоарийских языков / Г.А. Зограф. М, 1976. - 368 с.

62. Ивлева, Г.Г. Семантические особенности слов в немецком языке / Г.Г. Ивлева. -М.: Высш. шк., 1978.- 104 с.

63. Иоффе, В.В. Происхождение и развитие категории рода в праиндоевропейском языке: автореф. дис. . д-ра филол. наук /

64. B.В. Иоффе. Ростов н/Д, 1973. - 24 с.

65. Каде, Т.Х. Научные методы лингвистических исследований / Т.Х. Каде. Краснодар: Изд-во КубГУ, 1998. - 138 с.

66. Калайдович, И.Ф. Замечания о родах грамматических в языке русском / И.Ф. Калайдович // Труды Общества любителей российской словесности. -Ч. V. -М., 1824. С. 170-205.

67. Кацнельсон, С.Д. Типология языка и речевое мышление /

68. C.Д. Кацнельсон. Л.: Наука, 1972. - 216 с.

69. Кацнельсон, С.Д. Общее и теоретическое языкознание / С.Д. Кацнельсон. Л.: Наука, 1986. - 289 с.

70. Кирилина, А.В. Развитие тендерных исследований в лингвистике / А.В. Кириллина // Филологические науки. 1998. - № 3. - С. 51-57.

71. Ко духов, В.И. Общее языкознание / В.И. Ко духов. М.: Высш. шк., 1974.-303 с.

72. Копелиович, А. Б. Происхождение и развитие индоевропейского рода в синтагматическом аспекте / А.Б. Копелиович. Владимир, 1995. -123 с.

73. Копелиович, А.Б. Семантико-грамматическое развитие категории рода в современном русском языке: автореф. дис. . канд. филол. наук / А.Б. Копелиович. М., 1971. - 20 с.

74. Копелиович, А.Б. Формирование родовых отношений в индоевропейских языка / А.Б. Копелиович // Филологические науки. 1989.-№3.-С. 45-52.

75. Корбетт, Г.Г. Одушевленность в русском и других славянских языках / Г.Г. Корбетт // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XV. М.: Прогресс, 1985. - С. 388-406.

76. Кумахов, М.А. Сравнительно историческая грамматика адыгских (черкесских) языков / М.А. Кумахов. М.: Наука, 1989. - 382с.

77. Крушельницкая, К.Г. Очерки по сопоставительной грамматике немецкого и русского языков / К.Г. Крушельницкая. М.: Изд-во лит. на иностр. яз., 1961. - 265 с.

78. Куровская, Ю.Г. Структурно-семантическая асимметрия категории грамматического рода в сфере немецких антропонимов: автореф. дис. . канд. филол. наук / Ю.Г. Куровская. Н. Новгород, 2001. - 19 с.

79. Лайонз, Д. Введение в теоретическую лингвистику / Д. Лайонз. М.: Просвещение, 1978. - 543 с.

81. Леонтьев, А.А. Язык, речь, речевая деятельность / А.А. Леонтьев. -М.: Просвещение, 1969. 214 с.

82. Ломоносов, М.В. Полное собрание сочинений. Т. 7. Труды по филологии, 1739-1758 гг. / М.В. Ломоносов. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1952.-996 с.

83. Мальцев, В.И. Лексическое значение и понятие / В.И. Мальцев // Проблема знака и значение. М.: Изд-во МГУ, 1963. - С. 93-102.

84. Маркус, С. Грамматический род и его логическая модель / С. Маркус // Математическая лингвистика. М.: Мир, 1964. - С. 122-144.

85. Мейе, А. Введение в сравнительное изучение индоевропейских языков / А. Мейе. -М., 1938. 510 с.

86. Мейе, А. Общеславянский язык / А. Мейе. М.: Изд-во иностр. лит., 1951.-491 с.

87. Мейе, А. Сравнительный метод в историческом языкознании / А. Мейе. М., 1954.- 100 с.

89. Мельчук, И.А. Курс общей морфологии / И.А. Мельчук. М.: Вена, 1998.-543 с.

90. Мещанинов, И.И. Члены предложения и части речи / И.И. Мещанинов. М.; Л., 1945. - 322 с.

91. Милославский, И.Г. Морфологические категории современного русского языка / И.Г. Милославский. М.: Просвещение, 1981. - 253 с.

93. Миртов, А. В. Родоизменяемые существительные / А. Миртов // Русский язык в школе. М., 1946. - № 1. - С. 16-19.

94. Моисеев, А.И. способы дифференциации личных существительных мужского и женского рода / А.И. Моисеев // Ученые записки ЛГУ. -1962.-№302.-С. 27-38.

95. Москальская, О.И. Грамматика немецкого языка / О.И. Москальская. М.: Изд-во лит. на иностр. яз., 1958. - 394 с.

96. Мучник, И.П. Грамматические категории глагола и имени в современном русском языке / И.П. Мучник. М.: Наука, 1971. - 298 с.

98. Мысли об адыгских языках: Сб. ст. / Адыг. респ. ин-т. гуманитар, исслед. Майкоп: Меоты, 1994. - 225 с.

99. Намитокова, Р.Ю. Современный русский язык. Морфология: учебно-меотдический план курса / Р.Ю. Намитокова. Майкоп, 1998.- 67 с.

100. Невзорова, О.А. Индуктивный подход к построению модели грамматического рода / О.А. Невзорова // Диалог"96 по компьютерной лингвистике и ее приложениям: материалы междунар. семинара. -М., 1996. С. 175-176.

101. Немец, Г.П. Семантико-синтаксические средства выражения модальности в русском языке / Г.П. Немец. Ростов н/Д: Изд-во Ростов, ун-та, 1989. - 144 с.

102. Немировский, Н.Я. Способы обозначения пола в языках мира / Н.Я. Немировский // Памяти акад. Н.Я. Марра. М.; JL, 1938. - С. 196-225.

103. Нечай, Ю.П. Семантико-синтаксические средства выражения эмоционально-экспрессивных значений частиц в немецком и русском языках (сопоставительный анализ): дис. . д-ра филол. наук / Ю.П. Нечай. Краснодар, 1999. - 465с.

104. Никитин, М.В. Основы лингвистической теории значения / М.В. Никитин. М.: Высш. шк., 1988. - 168 с.

105. Новиков, JI.A. Семантика русского языка / JI.A. Нвиков. М.: Высш. шк., 1982.-272 с.

106. Ноздрина, JI.A. Взаимодействие грамматических категорий в художественном тексте: автореф. дис. . д-ра филол. наук / JI.A. Ноздрина. М., 1997. - 47 с.

107. Норман, Б.Ю. О креативной функции языка (на материале славянских языков) / Б.Ю. Норман // Славяноведение. 1997. - № 4. - С. 26-32.

108. Общее языкознание: Методы лингвистических исследований / под ред. Б.А. Серебренникова. М.: Наука, 1973. - 318 с.

109. Осман, М. Распределение имен существительных по родам как отражение структурно-семантических особенностей категории рода / М. Осман. Ростов н/Д, 1990. - 14 с.

110. Пауль, Г. Принципы истории языка / Г. Пауль. М.: Высш. шк., 1960. -500 с.

111. Перельмутер, И.А. Греческие мыслители Y в. до н.э. / И.А. Перельмутер // История лингвистических учений. Древний мир. -Л., 1980.-С. 110-130.

112. Пешковский, A.M. Избранные труды / A.M. Пешковский. М.: Учпедгиз, 1952.-252 с.

113. Пешковский, A.M. Русский синтаксис в научном освещении /

114. A.M. Пешковский // Концепции В. Гумбольдта. М.: Наука, 1982. -222 с.

115. Печатников, А.Д. Суффиксы словообразования в современном русском языке и некоторые их эквиваленты в английском, французском и немецком языках / А.Д. Печатников // Вопросы языкознания. М., 1950. - № 6. - С. 35-45.

116. Пильгун, М.А. Трехчленная структура категории рода как проявление специфики славянского материала Электронный ресурс. / М.А. Пильгун // Материалы научной конференции КГУ. Режим доступа: http: // www/kcn/ru/tatru/science/news/ruslang.

117. Плунгян, В.А. Общая морфология. Введение в проблематику /

118. B.А. Плунгян. М., 2000. - 384 с.

119. Принципы описания языков мира. М., 1976. - 343 с.

120. Покровский, М.М. Избранные работы по языкознанию / М.М. Покровский. М.: Изд-во АН СССР, 1959. - 382 с.

122. Попов, Ю.В. Общая грамматическая теория в немецком языкознании / Ю.В. Попов. Минск: Высшэйш. шк., 1972. - 296 с.

123. Попова, З.Д. Лексическая система языка / З.Д. Попова, И.А. Стернин. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1984. - 148с.

124. Потебня, А.А. Мысль и язык: собр. тр. / А.А. Потебня. М.: Лабиринт, 1999. - 269 с.

125. Потебня, А.А. Из записок по русской грамматике. Т. 2-3 / А.А. Потебня. М., 1968. - 536 с.

126. Ревзина, А. Типологический анализ грамматической категории рода (на материале славянских языков): автореф. дис. . канд. филол. наук / А. Ревзина. М., 1970. - 37 с.

127. Реформатский, А.А. Введение в языкознание / А.А. Реформатский. -М.: Просвещение, 1967. 543 с.

128. Рогава, Г.В. Грамматика адыгейского языка / Г.В. Рогава, З.И. Керашева. Краснодар; Майкоп: Краснодар, кн. изд-во, 1966. -462 с.

129. Розенталь, Д.Э. Современный русский язык / Д.Э. Розенталь, И.Б. Голуб, М.А. Теленкова. М.: Рольф, 2002. - 448 с.

130. Русская грамматика. Т. 1 2. М.: Наука, 1980.

131. Русский язык: Энциклопедия / гл. ред. Ф.П. Филин. М.: Сов. энцикл., 1979.-432 с.

132. Сепир, Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии: пер.с англ. / Э. Сепир. М.: Прогресс, 1993. - 655 с.

134. Соссюр, Ф. де. Труды по языкознанию: пер. с франц. / Ф. де Соссюр; под ред. А.А. Холодовича. М.: Прогресс, 1977. - 696 с.

135. Соссюр Ф. де. Заметки по общей лингвистике: пер. с франц. / Ф. де Соссюр. М.: Прогресс, 1990. - 280 с.

136. Стеблин-Каменский, М.И. Грамматика норвежского языка / М.И. Стеблин-Каменский. М.: КомКнига, 2006. - 240 с.

137. Степанов, Ю.С. Основы общего языкознания / Ю.С. Степанов. 2-е изд., перераб. -М.: Просвещение, 1975. - 271 с.

138. Степанова, М.Д. Лексикология современного немецкого языка / М.Д. Степанова, И.И. Чернышева. М.: Высш. шк., 1975. - 272 с.

140. Страусов, В.Н. Сопоставительное исследование грамматической категории рода в рамках антропонимов / В.Н. Страусова, С.К. Страусова // Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета, 2002. С. 38-40.

141. Толстой, Н.И. Из опытов типологического исследования славянского словарного состава / Н.И. Толстой //Вопросы языкознания. 1963. -№ 1.-С. 29-45.

142. Тошович, Б. Русско-сербохорватско-немецкие корреляции в категории рода / Б. Тошович // Языки малые и большие. Тарту, 1998.-С. 175-185.

143. Тутарищева, М.К. Об ономастике адыгов. Вопросы сравнительной типологии / М.К. Тутарищева. Майкоп: Аякс, 2004. - 76 с.

144. Тхаркахо, Ю.А. Оценка как стилеобразующее средство / Ю.А. Тхаркахо // Лексика и словообразование в адыгейском языке. -Майкоп, 1987.-С. 75-83.

145. Улуханов, И.С. Грамматический род и словообразование / И.С. Улуханов // Вопросы языкознания. 1988. - №5. - С. 107-121.

146. Уорф, Б. Отношение норм поведения и мышления к языку. Наука и языкознание. Лингвистика и логика / Б. Уорф // Новое в лингвистике. -М., 1960.-С. 135-198.

147. Фан, Н.Л. Факторы, влияющие на олицетворение имен существительных с немотивированным родом в современном русском языке / Н.Л. Фан // Русистика 99. М., 1999. - С. 240-245

148. Фосслер, К. Грамматические и психологические формы в языке / К. Фосслер // Проблемы литературной формы. Л., 1928. - С. 148190.

149. Цыпленкова, Л.Х. К вопросу о связи языка и мышления при двуязычии / Л.Х Цыпленкова //Адыгейская филология. Краснодар, 1969. - Вып. 3.-С. 3-12.

150. Чесноков, П.В. Слово и соответствующая ему единица мышления / П.В. Чесноков М.: Просвещение, 1967. - 192 с.

151. Шагиров, А.К. Очерки по сравнительной лексикологии адыгских языков / А.К. Шагиров. Нальчик, 1962. - 214с.

152. Шанская, Т.В. Варианты родовых форм имен существительных в современном русском литературном языке / Т.В. Шанская // Вестник МГУ. 1963. - № 6. - С. 55-64.

153. Шанский, Н.М. Лексикология современного русского языка / Н.М. Шанский. М., 1964. - 316 с.

155. Шхапацева, М.Х. Сопоставительная грамматика русского и адыгейского языков / М.Х. Шхапацева. Майкоп: Адыг. респ. кн. изд-во, 2005.-328с.

156. Щерба, J1.B. Языковая система и речевая деятельность / JI.B. Щерба. -Л.-Наука, 1974.-427 с.

158. Юсупов, У.К. Сопоставительная лингвистика как самостоятельная дисциплина / У.К. Юсупов // Методы сопоставительного изучения языков. М.: Наука, 1988. - С. 6 - 11.

159. Языковая номинация (общие вопросы). М.: Наука, 1977. - 359 с.

160. Яр натовская, В.Е. Грамматический род имен существительных в немецком языке / В.Е. Ярнатовская. М.: Учпедгиз, 1956. - 80 с.

161. Ярцева, В.Н. О сопоставительном методе изучения языков / В.Н. Ярцева // Вопросы общего языкознания. М., 1964. - С. 54-60

162. Ярцева, В.Н. Принципы типологического исследования родственных и неродственных языков / В.Н. Ярцева // Проблемы языкознания. -М., 1967.-С. 203-207.

163. Bittner, D. Die historische Entwicklung nominaler -er-Bildungen des Deutschen / D. Bittner // ZAS Papers in Linguistics. 1997. - №8. - S. 28-43.

164. Bittner, D 2002 Semantisches in der pronominalen Flexion des Deutschen // Zeitschrift fur Sprachwissenschaft / D. Bittner. 2002. - № 21. - S. 196-233.

165. Brugmann, К. Das Nominalgeschlecht in den indogermanischen Sprachen // Internationale Zeitschrift der allgemeinen Sprachwissenschaft / K. Brugmann. 1889. -№ 4. - S. 100-109.

166. Forer, R. Genus und Sexus. Uber philosophische und sprachwissenschafitliche Erklarungsversuche zum Zusammenhang von grammatischem und naturlichem Geschlecht / R. Forer // Wallinger / Jonas.- 1986.-S. 21-42.

167. Homburger, D. Mannersprache Frauensprache: Ein Problem der Sprachkultur / D. Homburger // Mannersprache. - 1993. - Bd. 103. - S. 89-112.

168. Jarnatowskaja, V. Das Substantiv / V. Jarnatowskaja Moskau.: Vissaja skola, 1981. - 144S.

169. Jelitte, H. Lexikalisch-semantische Wortstrukturen im Russischen / H. Jelitte Frankfurt am Main: Lang, 2001. - 213 S.

170. Jochhann, C.G. Uber die Sprache / G.G. Jochhann. Hdlb.: Winter, 1998. -298 S.

171. Kalverkamper, H. Die Frauen und die Sprache / H. Kalverkamper // Linguistische Berichte. 1979. - № 62. - S. 55-71.

172. Kirilina, A. Feministische Linguistik als Diskussionsthema / A. Kirilina // Der DAF-Unterricht: Friedrich Schiller-Universitat Jena. Jena, 1997. -S. 16-21.

173. Kirilina, A. Feministische Linguistik / A. Kirilina // Das Wort: Germanistisches Jahrbuch. Deutscher Akademischer Austauschdienst. -Moskau, 1997. S. 160-168.

174. Lehmann, W.P. On Earlier Stages of the Indo-European Nominal Inflection / W.P. Lehmann // Language. 1958. - Vol. 34. - P. 179-202.

175. Leiss, E. Genus im Althochdeutschen // Grammatica Ianua Artium. Festschrift fur Rolf Bergmann zum 60. Geburtstag / E. Leiss. -Heidelberg, 1997. S. 33-47.

176. Leiss, E. Genus und Sexus. Kritische Anmerkungen zur Sexualisierung von Grammatik / E. Leiss // Linguistische Berichte. 1994. - № 152. - S. 281-300.

177. Martinet, A. Le genre feminin en indo-europeen: examen fonctionnel du probleme / A. Martinet. Basel, 1956. - Vol. 52. - P. 83-95.

178. Meillet, A. Linguistique historique et linguistique generate / A. Meillet. -Paris, 1921.

179. Nelson, D. Prolegomena to a German gender dictionary. / D. Nelson // Word. N.-Y., 1998. - Vol. 49. - № 2. - P. 205-224.

180. Schmidt, F. Logik der Syntax / F. Schmidt. Berlin: VEB Deutscher Verlag der Wissenschaften, 1961. - 175 S.

181. Schmidt, F. Symbolische Syntax / F. Schmidt. Halle (Saale): VEB Max Niemeyer Verlag, 1970. - 196 S.

182. Steinthal, H. Gesammelte kleine Schriften / H. Steinthal. Berlin, 1880,

183. Weiss, D. Sexus Districtions in Polish and Russian / D. Weiss // Words are physicians for an ailing mind: For A.Boguslavski on occasion of his 60th birthday. -Mtinchen, 1991. P. 449-466.

184. Weiss, D. Kurica ne ptica, baba ne chelovek / D. Weiss // Slavische Linguistik. 1987. - S. 413-443.

185. Schlichting, D. Nicht-sexistischer Sprachgebrauch. Uber Sprachratgeber fur kommunikative Zwickmtihlen / D, Schlichting // Sprachreport. В., 1997.-№ 2.-S. 6-11.1. Использованные словари

186. Большой немецко-русский словарь: в 3 т. / сост. Е.И. Лепинг и др.; под рук. д-ра филол. наук, проф. О.И. Москальской. 4-е изд., стер. -М: Рус. яз., 1998.

187. Большой энциклопедический словарь / гл. ред. A.M. Прохоров. 2-е изд., перераб. и доп. - М.; СПб.: Большая Рос. энцикл.: Норинт, 2000. -1451 с.

188. Даль, В. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. / В. Даль. М.: ТЕРРА, 1995.

189. Тананушко, К.А. Латинско-русский словарь / К.А.Тананушко. М.: ООО «Харвест», 2002. - 1344с.

190. Лингвистический энциклопедический словарь /АН СССР. Ин-т языкознания; Гл. ред. В.Н. Ярцева. М.: Сов. энциклопедия, 1990. -685с.

191. Марузо, Ж. Словарь лингвистических терминов / Ж. Марузо. М., 1960.-436с.

192. Мокиенко, В.М. Большой словарь русского жаргона: 25000 слов. 7000 устойчивых словосочетаний / В.М. Мокиенко, Т.Г. Никитина. СПб.: Норинт, 2000.-717 с.

193. Немецко-русский политехнический словарь: 110000 терминов. 3-е изд., стер. -М.: Рус. яз., 1984. - 863 с.

194. Немецко-русский технический словарь: ок. 40000 терминов / под ред. Л.И. Барона. 2-е изд., стер. - М.: Сов, энцикл., 1968. - 725 с.

195. Немецко-русский фразеологический словарь / сост. Л.Э. Бинович, Н.Н. Гришин; под ред. д-ра Малиге-Клаппенбах, К. Агрикола. 2-е изд., испр. и доп. -М.: Рус. яз., 1975. - 656 с.

196. Ожегов, С.И. Словарь русского языка: 70000 слов / С.И. Ожегов; под ред. Н.Ю. Шведовой. 22-е изд., стер. - М.: Рус. яз., 1990. - 921 с.

197. Политехнический словарь / гл. ред. А.Ю. Ишлинский. 3-е изд. -М.: Сов. энцикл., 1989. - 656 с.

198. Русско-немецкий словарь (основной): ок. 53000 слов / под ред. К. Лейна. 10-е изд., испр. и доп. - М.: Рус. яз., 1989. - 735 с.

199. Словарь русского языка: в 4 т. / АН СССР, Ин-т рус. яз.; гл. ред. А.П. Евгеньева. 2-е изд., испр. и доп. - М.: Рус. яз., 1981-1984.

200. Словарь синонимов русского языка: в 2 т. / авт. введ. и гл. ред. А.П. Евгеньева. Л.: Наука. Ленингр. отд., 1970-1971.

201. Словарь современного литературного языка: в 17т./ АН СССР. Ин-т языкознания. -М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1951-1965.

202. Толковый словарь русского языка: в 4 т. / под ред. Д.Н. Ушакова. -М.: Гос. изд-во иностр. и нац. слов, 1935-1940.

203. Толковый словарь русского языка конца XX в.: Языковые изменения / Рос. акад. наук, Ин-т лингвист, исслед.; гл. ред. Г.Н. Скляревская. -СПб.: Фолио-пресс, 1998. 700 с.

204. Фасмер, М. Этимологический словарь русского языка: в 4 т. / пер. с нем. и доп. О.Н. Трубачева; под ред. Б.А. Ларина. 2-е изд., стер. -М.: Прогресс, 1986-1987.

205. Философский энциклопедический словарь. М.: Сов. энцикл., 1983. - 840 с.

206. Энциклопедический словарь. Репринт, воспроизведение изд. Ф.А. Брокгауз-И.А. Ефрон 1890 г. -М.: Терра, 1990-1994.

207. Agricola, Е. Worter und Wendungen: Worterbuch zum deutschen Sprachgebrauch / E. Agricola, H. Gorner, R. Ktifner. Leipzig: VEB Bibliographisches Institut, 1979. - 818 S.

208. Duden. Deutsches Universalworterbuch / hrsg. u. bearb. vom Wiss. Rat u.d. Mitarb. d. Dudenred. unter Leitung von G. Drosdowski, vollig neu bearb. u. stark erw. Aufl. Mannheim; Wien; Zurich: Dudenverl., 1989. -1816 S.

209. Langenscheidts Gro|3worterbuch Deutsch als Fremdsprache /hrsg. u. bearb. von D. Gotz, G. Haensch, H. Wellmann. M.: Mart, 1998. - 1248 S.

210. Paffen, K.A. Deutsch-russisches Satzlexikon / K.A. Paffen. Leipzig: VEB Verlag Enzyklopadie, 1980. - 847 S.

211. Pons-Worterbuch der deutschen Umgangssprache / Verfas. H. Kupper. -Stuttgart: Klett, 1990. 959 S.

212. Wahrig, G. Deutsches Worterbuch: mit einem "Lexikon der deutschen Sprachlehre" / G. Wahrig. ~ Miinchen: Bertelsmann Lexicon Verlag, 1991.