Описание вида и ареал. Крупный зверь с пушистым хвостом (Рис. 57). Длина тела 1 -1,6 м, хвоста 35-50 см. Окраска лесных волков серая, обычно с темным"седлом" на спине; тундровые волки бывают почти белыми, а степные рыжеватые. От собак отличается широкой мордой с выпуклым лбом, обычно опущенным хвостом (только вожак стаи держит хвост приподнятым). Волчата имеют более тупую мордочку, чем собачьи щенки, черную полоску вдоль спины и желтоватый пушистый мех на голове. Следы волка крупные, вытянутые, длина отпечатка10-18 см, ширина 5-10 см. Два средних пальца выдвинуты вперед, так что между их отпечатками и отпечатками двух крайних пальцев можно положить спичку. В отличие от собачьих следы обычно расположены по прямой, а не ломаной линии. Стая почти всегда идет след в след, так что трудно сразу определить, сколько прошло волков.

Волк распространен по всей стране, кроме некоторых островов, но в средней полосе и на юге европейской части России очень редок (Рис. 58). В районах с многоснежными зимами он избегает сплошных лесов, проникая в них по дорогам, охотничьим тропам и долинам рек.

Питается копытными, грызунами, реже всевозможной дичью от насекомых до спящих в берлогах медведей, отбросами и падалью, растительными кормами. Приемы охоты очень разнообразны: от скрадывания спящих на прибрежном льду тюленей до организованного загона копытных на засаду. В северных районах основная добыча зимой - северный олень, в лесной зоне - лось и кабан, в сельскохозяйственных районах волки часто режут скот и азартно преследуют собак. Интересно, что при появлении новых видов добычи волк иногда долго не решается ее трогать. Так, при расселении кабана в Западных Саянах волк в течение 7 лет не резал этого незнакомого для себя зверя, и некоторые кабаны даже приучились ходить зимой за стаями волков, подбирая остатки добычи. Очень сильный, подвижный зверь, пробегает в сутки до 25-40 км, может унести в логово овцу, закинув на спину. Попав в стадо овец или верблюдов, волки часто убивают больше, чем могут унести, хотя при охоте на диких копытных им редко выпадает такая возможность. Зимние стаи обычно насчитывают 5-12 зверей, но изредка в местах с обилием дичи собирается до 40 волков.

Во многих районах волк наносит ущерб животноводству и подлежит частичному отстрелу. Но полное уничтожение волков крайне нежелательно. В центральных и южных областях страны это привело к появлению большого числа бродячих собак, а местами также волко-собачьих гибридов, которые наносят гораздо больший ущерб и порой опасны для человека. В отсутствие волка копытные, лишенные "санитарного контроля", подвержены различным заболеваниям и часто чрезмерно размножаются (как лоси и кабаны в Подмосковье). Волки оперативно убирают заболевших и подраненных копытных, в то время как здоровый взрослый лось или кабан способен отбиться даже от большой стаи, а здорового оленя волкам удается загнать только по глубокому снегу или насту. К тому же сейчас волки режут примерно в 200 раз меньше скота, чем в XIX веке, поскольку зимой скот обычно содержится на больших фермах, недоступных для волков.

В период выкармливания волчат или, чаще, в случае заболевания бешенством волки изредка нападают на людей. За послевоенный период отмечено лишь несколько десятков подобных случаев. Здоровые звери очень осторожны и реальной опасности практически не представляют. За тот же период от укусов собак в России пострадало свыше ста тысяч человек. Любопытно, что в советское время официальные цифры ущерба от волков в колхозных стадах были в 10-30 раз выше, чем в частных.

Шкура волков, особенно тундровых и сибирских таежных - ценное меховое сырье. Однако в местах, где волки издавна подвергаются преследованию (например, в европейской части России), они стали настолько хитрыми и осторожными, что добыть зверя непросто даже профессионалу-волчатнику.

Волк - один из наиболее популярных персонажей в фольклоре всех народов России, причем у кочевников и людей, живущих охотой и рыбной ловлей, а также у горских народов, волк обычно олицетворяет ум и благородство, а у оседлых земледельцев и скотоводов - зло и агрессивность. Волчья стая в представлении многих народов служит символом боевой дружины, а сам зверь - символом бога войны. Кроме того, в течение тысяч лет у очень многих народов мира существует поверье, что совершивший преступление или укушенный волком человек может превратиться в волка-оборотня (у древних славян такой оборотень назывался волкодлак). Народы Севера, оленьи стада которых несут большой урон от волков, все же относятся к этому зверю без предубеждения, характерного для славян и других жителей Европы. Северяне издавна знали о роли волка в природе. Например, согласно мифам лапландских саамов, оленей создала богиня пастбищ Разиайке. Но олени чрезмерно размножились, уничтожили весь ягель и стали болеть и погибать от голода. Тогда, чтобы спасти тундру и саамов, бог справедливости Каври создал волков. За пределами России и стран Центральной Азии волк повсюду редок и находится под охраной.

Динамика численности. Минимальная численность волка в последние два десятилетия приходилась на 1990 год, после чего численность стала быстро нарастать, достигнув максимума (в целом по России) в 1995-1996 годах (Рис. 59).
В последующие годы в целом по России численность волка оставалась на высоком уровне. В то же время в ряде экономических регионов европейской части России в конце 1990-х годов наблюдается уменьшение численности волка (табл. 15 ).

Таблица 15. Численность волка (тыс.голов)

Регион	1991	1993	1995	1997	1999
Россия	25,963	15,67	36,13	46,37	44,27
Северный	2,803	2,021	4,403		2,34
Архангельская	1,019	1,176	1,806		0,58
Ненецкий					0,13
Вологодская	0,728	0,825	0,879
Карелия	0,577			0,46	0,38
Коми	0,415		1,009	0,95
Мурманская	0,064	0,02	0,083	0,09	0,05
Северо-западный	1,333	2,333	1,955		1,05
Ленинградская	0,315	0,618	0,530
Новгородская	0,533	0,712	0,607		0,25
Псковская	0,485	1,003	0,818
Калининградская	0,012/0			0,08	0,08
Центральный	1,148	1,643	1,494	2,22	1,64
Брянская	0,091	0,120	0,074	0,15	0,11
Владимирская	0,041	0,028	0,013	0,05	0,03
Ивановская	0,009		0,034	0,08	0,06
Калужская	0,065	0,071	0,092	0,17
Костромская	0,091	0,089	0,115	0,05
Московская		0,027	0,018	0,05	0,05
Орловская	0,009	0,028	0,012	0,02	0,02
Рязанская	0,059	0,076	0,092	0,013
Смоленская		0,43	0,169
Тверская	0,408	0,682	0,818		0,45
Тульская	0,015	0,009	0,009	0,02	0,02
Ярославская	0,06	0,083	0,048
Волго-Вятский	0,773	0,779	0,768	1,11	0,84
Кировская	0,402	0,423
Марий Эл	0,027	0,053	0,06	0,09	0,05
Мордовия	0,125	0,08	0,101	0,12	0,16
Нижегородская	0,0210	0,169	0,269	0,36	0,21
Чувашская	0,009	0,024		0,04	0,02
Центрально-Черноземный	0,045	0,05	0,070	0,52	0,44
Белгородская	0,016	0,014		0,07	0,06
Воронежская					0,25
Курская	0,008	0,008	0,052	0,08	0,05
Липецкая	0,004		0,003	0,02	0,02
Тамбовская	0,017	0,028	0,015	0,05	0,06
Поволжский	0,101	0,239	0,299	2,04	2,45
Астраханская	0,017	0,04	0,157	0,55	0,69
Волгоградская					0,51
Калмыкия				0,45	0,75
Пензенская	0,035		0,061	0,06	0,07
Самарская	0,004	0,003		0,03	0,02
Саратовская			0,056	0,25	0,24
Татарстан	0,025	0,049	0,05		0,05
Ульяновская	0,02	0,03	0,031		0,05
Северо-Кавказский	0,492	0,007	0,035	2,63	2,86
Дагестан	0,279
Кабардино-Балкария	0,044	0,007
Краснодарский				0,55	0,57
Адыгея				0,05	0,07
Северная Осетия	0,055		0,035	0,08	0,06
Ставропольский	0,026				0,35
Карачаево-Черкесская					0,15
Ингушетия	0,088			0,05	0,04
Чеченская					0,12
Уральский	1,794	1,650	1,787	3,06	2,84
Башкортостан	0,496	0,410			0,99
Курганская	0,011	0,009	0,014	0,06	0,07
Оренбургская	0,097	0,079	0,16	0,19	0,25
Пермская	0,326	0,394	0,42	0,61	0,39
Коми-Пермяцкий				0,13	0,14
Свердловская	0,66	0,695	0,938
Удмуртская	0,66	0,063	0,034	0,11	0,09
Челябинская	0,138		0,221	0,26	0,21
Западно-Сибирский	2,706	2,616	3,177	3,36	3,32
Алтайский	0,059	0,08	0,253	0,39
Алтай	0,08
Кемеровская	0,139		0,498
Новосибирская	0,097	0,065	0,227	0,19	0,14
Омская	0,349	0,424	0,599	0,32
Томская	1,014	1,499	1,093
Тюменская	0,968	0,548	0,507		0,29
Ханты-Мансийский			1,109
Ямало-Ненецкий			2,067		0,45
Восточно-Сибирский	7,402	1,057	15,834	14,2	14,56
Бурятия	1,006		3,235
Иркутская	1,986		3,235
Усть-Ордынский Бурятский				0,12	0,22
Красноярский	1,842	1,057	1,634
Таймырский
Хакасия				0,48	0,55
Эвенкийский			5,034
Тыва
Читинская	2,568		2,696
Агинский Бурятский					0,09
Дальневосточный	7,354	3,279	6,309	12,25	11,85
Амурская	0,598	1,176	3,113
Камчатская	0,133			0,15	0,12
Корякский
Магаданская
Чукотский
Приморский	0,243		0,187	0,25	0,35
Саха	3,062
Хабаровский	3,318	2,103	2,903
Еврейская			0,106	0,15	0,18

В Северном экономическом районе численность волка в прошлом десятилетии заметно стала снижаться с 1986 г., сократившись до 2-2,5 тысяч в конце 1980-х годов. Затем контроль над поголовьем волка был в значительной мере утрачен и его численность превысила 4 тыс. голов в 1995-1996 гг. После этого, на фоне ухудшающейся кормовой базы и при вновь возросшей годовой добыче, близкой к уровню 2-ой половины 1980-х годов, поголовье волков вновь оказалось минимальным за 1980-е-1990-е годы.

В Северо-Западном экономическом районе , при похожей картине изменения численности волка в 1980-х годах, его количество резко возросло в первой половине 1990-х годов, достигнув пика в 1994-1995 гг. В последние годы, при уровне добычи заметно большем, чем в конце 1980-х годов, численность волка вновь сократилась вдвое.

В Центральном экономическом районе после снижения численности волка в 1980-х годах до минимальной численности в 1,3 тыс. в 1990 г. (уровень добычи, соответственно, снизился от 2 до 0,8 тысяч) максимум численности наблюдался в 1993-1996 гг., после чего при уровне зарегистрированной добычи свыше 1,3 тыс. голов, поголовье волка стало снижаться.

В Волго-Вятском экономическом районе пики численности, близкие по значению наблюдались в 1986 и 1996 гг. Основное поголовье волка сосредоточено в Кировской области. Современная численность не сильно отличается от депрессии 1990 г. (0,8 тыс. голов).

Более сглажены колебания численности волка в Центрально-Черноземном экономическом районе , для которого, кроме Воронежской области, характерна низкая плотность населения волка. В Воронежской области, в том числе за счет сравнительно высокой доли заповедных территорий, сложились лучшие защитные и кормовые условия, чем в других областях этого экономического района. Добыча волка в целом по экономическому району равна или даже превышает сумму прироста его поголовья и возможного проникновения волков из областей, где численность волка выше.

Ситуация в Поволжском экономическом районе резко контрастна: в северных областях и Татарстане плотность населения волка невелика, но в степных регионах его много. В 1980-х годах в Калмыкии волка было мало, однако, в настоящее время для этой Республики характерна высокая численность, как и для других южных областей региона.

Уровень добычи здесь пока недостаточен, чтобы не только компенсировать “местное” размножение волков и приток их из Казахстана в граничащих с ним областях, но и сократить поголовье этих хищников до терпимой величины.

Высокая численность волка сохраняется и в Северо-Кавказском экономическом районе , в который, кроме степных регионов, входят республики и Краснодарский край, где много горных местообитаний и заповедных территорий.

Стабильно высокой остается численность волка в Уральском экономическом районе. Треть этой численности составляют волки, обитающие в Республике Башкортостан, где добыча волка в настоящее время такова, что не может компенсировать даже ежегодный прирост. В 1980-е годы, когда объем годовой добычи волка в Башкирии был близок к величинам весеннего поголовья, удалось сократить его численность почти вдвое, до 0,5 тыс. волков в 1990 г. В настоящее время она вновь очень высока. Заметный прирост численности волка в Оренбургской области может объясняться его притоком из Казахстана. Небольшое сокращение по экономическому району численности волка произошло за счет Свердловской и, особенно, Пермской областей, где ведется интенсивное регулирование численности волка. В Курганской области этот хищник не выходит из-под контроля во время всего рассматриваемого периода. В Удмуртской Республике, в более сложных природных условиях, контроль восстановлен в последние 3 года, в 1999 г. численность волка минимальна за последние 20 лет. При этом нельзя не отметить деятельность регионального охотуправления по инвентаризации волчьих семей, “инфраструктуры” волчьего населения.

В Западно-Сибирском экономическом районе численность волка пока еще высока, она удерживается на уровне, который отмечался в 1-й половине 1980-х годов и с середины 1990-х, но пик численности, возможно, уже пройден в 1998 г.

В Восточно-Сибирском и Дальневосточном экономических районах наблюдалось сокращение численности на рубеже 1980-х и 1990-х годов, рост численности - в начале 1990-х годов, стабилизация на довольно высоком уровне - в настоящее время. Тенденция к сокращению численности чаще отмечается там, где лучше налажен контроль за поголовьем волка – в Республике Бурятия, Амурской области и Хабаровском крае.

Распределение по регионам в зависимости от типа динамики численности представлено на рисунке 60.

На данной картосхеме показаны регионы с различным типом динамики численности волка (рис. 60а) и ее нельзя рассматривать как картосхему, отражающую распространение вида. Для России характерны 3 типа динамики численности популяции волка. В регионах с высокой численностью (2-й тип) характерны естественные колебания с периодичностью, по-видимому, 5 – 7 лет. Для регионов (южная тайга и лесостепь) с малой численностью волка (1-й тип) наблюдается некоторый подъем численности. Для регионов со средней численностью волка характерен отрицательный тренд.

В пределах ареала волки распределены очень неравномерно. Их размещение по территории обусловливается обилием и устойчивостью запасов пищи, прежде всего - диких и домашних копытных, и возможностями их добывания, зависящими зимой от глубины и рыхлости снежного покрова.

На Кольском полуострове во второй половине прошлого века волк был очень редок, что зависело от уменьшения численности диких северных оленей и сокращения стад домашних оленей у саамо (лопарей). Относительно многочисленными в то время волки были на границе со Швецией и Норвегией и в их восточных районах, где сохранился дикий олень, а домашнее оленеводство было в лучшем состоянии. В Лапландском заповеднике в 1929-1938 гг. их не было совсем и только позже они стали беспокоить стада диких северных оленей. В зиму 1940/41 г. в заповеднике на площади 1300 км² жило всего 3 волка.

В Карельской АССР постоянно обитают в наиболее заселенных человеком южных районах. В отдельные годы многочисленны в Прионежском и Олонецком районах и в Заонежье, в малолесных районах республики, особенно по берегу Белого моря. В Сегежском районе волк редок, а в глубокоснежных северных районах Карельской АССР (Беломорском, Кемском и Лоухском) постоянно не живет, появляясь периодически, через 5-10 лет. Появление связано с перегоном сюда стад домашних оленей или приходом диких.

В тундре и лесотундре европейской части СССР волки относительно многочисленны; они совершают сезонные миграции, летом уходя в тундру, а к зиме - в лесотундру. В Мезенском районе волков мало летом и много зимой, так как к местным оседлым подходит часть мигрантов из Канинских тундр. Летом остаются лишь единичные пары, выводящие волчат в Койдинской тундре (Абрамовский берег Мезенской губы) и по северным притокам Неси. На полуострове Канине волки встречаются круглый год. К началу зимы большинство волков откочевывают в лесотундру; часть заходит в Мезенский район, а основная масса зимует на южном побережье Чешской губы. Сюда же приходят волки из Тиманской тундры. Летом же на огромном пространстве Чешской губы от деревни Неси до Нижней Пеши остается не более 3-4 пар волков (по рекам Витасу, Оме, Снопе).

В Тиманской и Малоземельской тундрах волки норятся по рекам Волонге, Травянке, Щучьей, Индиге, Белой, Светлой, Каменной Виске, Вельти, Неруте, Суле и ее притокам. В Тиманской и Малоземельской тундрах волки летом держатся Тиманского хребта; в приморской части появляются исключительно редко.

В Большеземельской тундре волков в период размножения нет в приморской полосе шириной около 100 км, где мало удобных для логовищ мест, а летом пасутся стада домашних оленей с многочисленными собаками. Волки норятся в бассейнах верхнего течения рек Шапкиной, Кук, Лай и Колвы (западная часть Большеземельской тундры), по верховьям рек Адзьвы, Большой Роговой и Черной (центральная часть) и по хребту Пай-Хой и верховьям Коротайки, Силовой и Кары (восточная часть). На зиму из Большеземельской тундры большинство волков перекочевывает в лесотундру, от излучины Печоры до верховий Усы; часть уходит за Урал.

Вообще в европейских тундрах волков меньше, чем в архангельской тайге. В Тиманской тундре на площади в 10 тыс. км² было обнаружено всего 10 волков, или 1 волк на 1000 км². К осени при удачном размножении численность здесь была бы 2,8 волка на 1000 км².

В таежных лесах Архангельской области волки обычны в южных и центральных районах - в бассейнах Северной Двины и Онеги. По долинам этих рек, а иногда и Пинеги, одиночки и группы волков забегают к северу. В Приозерном районе за 1947-1952 гг. численность осенью не превышала 40-45 особей (3 волка на 1000 км²). В Архангельской области волк предпочитает места, где тайга разрежена вырубками, леса пересечены дорогами, а около деревень есть большие участки полей, поймы и лесные пожни, так как зимой корм он находит лишь вблизи человека. В других северных областях с развивающимся сельским хозяйством численность волков также нарастает, а область их обитания расширяется к северу.

В Коми АССР волки редки. В тайге они встречаются лишь по долинам рек и озерным впадинам. Более обычны в сельскохозяйственном ландшафте южной подзоны тайги и в тундре. За 12,5 лет (1939-1950 гг.) в Коми АССР заготовлено всего 343 шкуры волка. Среднегодовая заготовка со 100 км² в тайге колеблется от 0 до 0,01 шт.; в районах же с сельскохозяйственными и иными открытыми угодьями - от 0,01 до 0,06 шт.

На Урале волки наиболее многочисленны в тундрах, лесостепи и степях; Их распределение и там тесно связано с поселениями человека. В глухой тайге волков мало или нет совсем.

В Ямало-Ненецком нац. округе волк встречается почти повсеместно, но норится преимущественно в южной полосе тундры, в лесотундре и притундровом редколесье. Зимой держится в непосредственном соседстве со стадами домашних оленей и поэтому очень редок в арктической тундре. В тайге лишь изредка появляется в Красноселькупском районе и в южных частях Пуровского, Надымского и Шурышкарского районов. За десятилетие (1948-1957 гг.) в округе заготовлено 1166 шкур волков (за год от 85 до 157).

В Западной Сибири численность волков высока в южной тундре, лесотундре, в южной тайге, березовой лесостепи и степи. Северная и средняя части таежной зоны отличаются низкой численностью волков на западе (районы западнее нижнего и среднего течения Иртыша и низовьев Оби). В междуречье низовий Иртыша и средней Оби волки забегают лишь в некоторые годы. Так, в Сургутском районе за 20 лет добыто всего 2 волка, в Васюганье за 12 лет зарегистрировано лишь 2 захода. Никто не наблюдал в этих районах размножения волков.

Несколько неожиданно северо-восточный максимум численности волка в Западной Сибири приходится на область с максимальной глубиной снегового покрова, но она отличается плотным снеговым покровом и обилием диких и домашних северных оленей. На юге районы с высокой плотностью населения волков совпадают с местами высокой численности косуль, районами развитого животноводства и неравномерного снегового покрова.

По Енисею в зоне тайги волк везде редок до Туруханска. В лесотундре (севернее 76° с. ш.) численность волков заметно увеличивается. Места концентрации волков в тундрах приурочены к районам выпаса стад домашних оленей или стоянкам дикого. Волки обычны в устье Енисея; временами их очень много в низовьях Оленека, Яны и Лены. В центральной и южной Якутии волков мало, но в Верхоянском крае их больше, а на Колыме и Чукотской земле волков относительно много. По Анадырю они обычны. На Ляховских островах волк, теснейшим образом связанный в тундре с северным оленем, встречается только летом и за оленьими стадами откочевывает зимой на материк.

В таежной зоне Средней Сибири, в бассейне Нижней и Подкаменной Тунгусок волки наиболее многочисленны в верховьях Хатанги - Коту я, Вилюя, Мойеро и северных притоков Нижней Тунгуски, где пасутся крупные стада домашних оленей. По Подкаменной Тунгуске, нижнему течению и южным притокам Нижней Тунгуски волков мало из-за глубокого и рыхлого снежного покрова и малочисленности домашних и диких копытных. Волки появляются здесь обычно лишь на короткое время. Этот участок низкой численности и непостоянного обитания на правом берегу Енисея почти смыкается с таким же минимумом численности волков в Западной Сибири (междуречье Оби, Таза и Енисея).

В Лено-Хатангской области волки обычны по Оленеку и по Муне - притоку Лены. В бассейне Вилюя волк редок, и численность его возрастает лишь за Полярным кругом (по Оленеку). Но в самой долине Вилюя волки относительно многочисленны. В центральной и южной Якутии, а также Колымо-Индигирском крае волк редок даже в населенных районах или встречается только спорадически, но обычен в тундре и лесотундре.

В таежной зоне Восточной Сибири, в Саянах и на Алтае волка мало из-за глубокоспежности. Хищники появляются здесь лишь в тех районах, где обильны домашние или дикие копытные и где разреживание или сведение лесов человеком способствовало снижению рыхлости и глубины смежного покрова. На Алтае и в Саянах волки малочисленны и в большинстве районов появляются лишь случайно. В горах осенью спускаются вслед за косулей в долины, где снег ниже и плотное.

В Восточной Сибири волки очень обильны по границе с Монгольской Республикой; в южном Прибайкалье, близ Иркутска, они обычны в районах вдоль железной дороги (Прибайкалье, Забайкалье). Хищники редки или отсутствуют в северных и немногих южных таежных глубокоснежных районах.

В тайге Дальнего Востока волк также редок во всех глубокоснежных районах, особенно мало освоенных человеком. В местах же обилия диких или домашних копытных, в районах, где тайга в значительной степени разрежена рубками, волки обычны. В Приморье хищники редки - по Иману (Уссурийский край) встречаются преимущественно в нижнем течении.

В средней и южной полосе европейской части СССР, в том числе и в Прибалтике, волки редки. Их количество возросло во время войны 1941 - 1945 гг., но в результате усиленной борьбы к настоящему времени вновь сокращено. В Белоруссии волк встречается повсеместно. В 1932-1939 гг. он был наиболее многочислен в Минской области, а затем Гомельской, Могилевской и Витебской областях.

В центрально-черноземных областях волки еще недавно были довольно обычны. Относительно высокая численность в 1951-1953 гг. отмечена в Воронежской и Белгородской областях.

На юге Башкирии, на окраине нагорно-лесных ландшафтов в лесостепи волков в 30-х годах было мало. Около 1950 г. они встречались довольно часто, но в нагорных широколиственных лесах зимою их становилось немного. Численность волков здесь резко сокращается. В Волжско-Камском крае численность волков с 1950 по 1965 г. все время падает. В Татарии за пятилетие 1960-1964 гг. в среднем в год заготовлялось 170 волчьих шкур.

На Украине волки размножились во время войны 1941-1945 гг. В 1947-1949 гг. численность их на всей Украине достигала примерно 7000. Плотность их населения была ниже там, где поселки расположены густо. После 1945 г. волков было много в южной части Сумской области (особенно в более лесных районах). В Черниговской области, очень благоприятной для обитания волков, их большое число сохранялось все время и в 1938 г. здесь было добыто 110 зверей. После войны особенно много появилось в Черниговском Полесье, меньше в лесостепных и южных районах. В Киевской области хищники стали многочисленными в северной, лесной ее части. Они изредка добывались в районах, граничащих с Полтавской и Черниговской областями; в Киевской области волки отмечены в ряде южных районов. В Житомирской области волки держатся лишь в северных районах, по границам с Белоруссией.

В западных областях Украины численность волков вообще невелика. Она выше в западном Полесье, в Ровенской и Волынской областях. Много волков в горных районах б. Станиславской области. В Закарпатье и Львовской области волк редок; в Тернопольской области постоянно не живет, появляясь периодически из южных районов Ровенской и северных районов Станиславской областей. В Львовской области волчьи выводки отмечены лишь в Каменско-Бугском, Сокальском и Перемышляиском районах. В Закарпатской области относительно обычны во всех горных и низинных районах (кроме скалистых мест в высокогорье). Бродячих волков встречали в Вииоградовском, Ужгородском, Перечииском и Мукачевском районах. В Дрогобычской области волки обычны в горных районах; в 1949 г. выводки встречали в Турковском и Подбузском районах, а бродячих - в Стрелковском и Дорогобышском районах.

В Станиславской области волки постоянно держатся в южных и юго-западных горных районах, но заходят и на равнину. В Черновицкой области волки постоянно держатся в пяти юго-западных районах, граничащих с Румынией, а также в Сакырском и Кальменецком районах, куда часто приходят волки из Молдавии.

В Каменец-Подольской области волками заселены северные районы, но зверей здесь немного. В Винницкой области волки постоянно отмечались лишь в двух южных районах; они проникают сюда из Молдавии, где волков много. В Кировоградской области волки более или менее постоянно находятся в приднепровских районах, соседних с Киевской областью. В Полтавской области волки живут в восточных районах (прилежащих к Сумской области), а по лесным массивам проникают до Миргородского района; встречались и ближе к Киевской области).

В Харьковской области волки после войны наиболее размножились в центральных районах, одиночные выводки встречались в Волчанском районе, забеги волков отмечены в Купянском районе. В Луганской области волки встречены в из 34 районов; особенно много волков в северо-восточных районах. В шести из них в 1949 г. добыто 150 волков. В Донецкой области волки редки и отмечены лишь на юге. В Днепропетровской области после войны звери постоянно жили лишь в крайних восточных районах. В Запорожской области волки живут в основном в местах, близ днепровских плавней и изредка появляются в Бердянском и Приазовском районах.

В Херсонской области к 1948-1949 гг. районы Цюрупинский, Скадовский были заселены волками густо; на правобережье их совсем не было; после 1948 г. появились в Херсонском, Бериславском и Нововоронцовском районах. В Николаевской области волки живут постоянно в Широколановском районе; бродячие появляются в западных районах. В Одесской области в западных районах волки обычны. В 1949-1950 гг. бродячих наблюдали и в центральных районах. В Измаильском районе волки живут постоянно в районах, соседних с Молдавской ССР. В плавнях Днестра волков немного. В Крыму волки были истреблены, но в годы Отечественной войны вновь проникли на полуостров; вскоре они были уничтожены.

На Кавказе волк распространен повсеместно, но не равномерно. По данным заготовок шкур, наибольшее число на единицу площади добывается в западном Предкавказье и Восточном Закавказье. На 1000 км2 в 30-х годах нашего столетия в Азербайджане добывалось 11,6 волков, Армении - 9,9, на Северном Кавказе 6,7, в Дагестане 6,7 и в Грузии 0,8 волков. Наименее плотно населены волком низовья Терека, Сулака, Кумы, побережье Кызылагачского залива. В ольховых болотах Колхиды волк обычен в низовьях речек Гагида, Окум и Пичсра. В горных районах Кавказа высока численность волка в Кавказском, Боржомском, Закатальском и Лагодехском заповедииках. В Закавказье волки есть всюду, но по лесистому Черноморскому побережью они настолько редки, что большинство населения их никогда и не видело.

В Казахстане волк встречается почти повсеместно. Наиболее высока его численность на западе, в некоторых районах Актюбинской и Кустанайской областей, а также в долинах рек Сыр-Дарьи, Чу, Или, в горах и предгорьях Зайлийского и Джунгарского Алатау, у оз. Кургальджии, в Алакульской котловине, у оз. Зайсан и в некоторых других местах. В северных лесостепных районах волков меньше. Однако в бывшем Кустанайском уезде б. Тургайской губ. в начале 20-х годов численность волков была чрезвычайно высока. В глинистых пустынях и полупустынях, где нет воды, диких копытных и скота, эти хищники отсутствуют или заходят туда лишь временно. Нет волков и в некоторых горно-таежных районах южного Алтая, например в Зыряновском районе, где снежный покров высокий и рыхлый. Общее количество волков в Казахстане определяют приблизительно в 25-30 тыс. Ежегодно в Казахстане уничтожается около 10 тыс. волков, т. е. немного более трети поголовья.

В Киргизии волки встречаются повсеместно. Они наиболее многочисленны в районах больших высокогорных пастбищ-сыртов, так как здесь не только много скота, но сохранились крупные поселения сурков, а в соседних хребтах многочисленны дикие копытные (архары и козлы). Ежегодно в Киргизии до Великой Отечественной войны заготовлялось до 400-600 шкур волков.

В Узбекистане волков немного. В Кашкадарьинской области они редки; в пустынных районах даже в зимнее время встречаются редко; в горных районах многочисленны.

В Туркмении распространение волков ограничивается наличием водопоев и обилием, а также доступностью пищи. В Бадхызе (южная Туркмения) волков, видимо, больше, чем в других районах Туркмении, что объясняется обилием диких и домашних копытных. На особую многочисленность волков между Тедженом и Мургабом указывали еще Радде и Вальтер. По р. Кушке волки часто охотятся у самых окраин селений. На р. Эгри Гек волков больше, чем по Кушке; хотя здесь нет людских поселений и скота, зато многочисленны джейраны, приходящие к реке па водопой, а также обильны водопои и удобные места для логовищ и дневного отдыха. В Гязь-Гядыке волки обычны по всему району. Много волков по р. Теджену. В пустынной части Бадхыза волк есть везде, но распределяется неравномерно, концентрируясь у колодцев, в местах пастьбы отар овец и вблизи водопоев, особенно расположенных не ближе 100-200 м от жилья (землянок). С одной водопойной точкой связано, видимо, в среднем 6-7 волков. Зимой волки распределяются по Бадхызу равномерно, ото связано с меньшей потребностью в питье и более широкой пастьбой овечьих отар. Численность волков в западной Туркмении высокая, но распределены они неравномерно.

Общее число волков в СССР даже приблизительно определить трудно не только из-за отсутствия данных, но и из-за непрерывного изменения их численности. В 30-х годах их количество в нашей стране рядом авторов определялось в 60-80 тыс., что, видимо, занижено. Примерно в это же время С. А. Бутурлин оценивал поголовье волка не меньше чем в 100 000 голов, а ежегодный приплод 47 тыс. После Отечественной войны 1941 -1945 гг. число волков заметно возросло, особенно в районах, пострадавших от немецкого нашествия. После восстановления причиненных разрушений, в результате усиления борьбы с волком и применения ряда очень эффективных средств его истребления (стрельба с самолета, аэросаней и т. п.) число волков к 60-м годам сократилось, видимо, не менее чем в 3-5 раз, а местами и больше. В ряде областей они исчезли совсем. Можно установить несколько общих закономерностей.

Численность волка, причины ее роста

Численность волка во многом зависит от уровня организации истребительных работ, развитости охоты на этих хищников, постоянства доступных и разнообразных кормов. Роль других условий, прямо или косвенно влияющих на численность этих зверей, сводится к снижению или повышению сил воздействия на поголовье волка совокупности перечисленных факторов. Именно поэтому, как еще в прошлом веке отмечал Л. П. Сабанеев, "волчье засилье" - показатель упадка народного благосостояния, роковое и неизбежное последствие всякой неурядицы...

За последние 100 лет волчья напасть регистрировалась в 60-х и 70-х годах прошлого столетия. Рост его численности вновь повторился в первой половине 30-х годов XX в., когда общесоюзный уровень добычи хищников к 1937 г. превысил 37 тыс. шт. против 11 - 15 тыс. шт. в 1924 - 1926 гг. (рис. 4). Вторичное и более сильное увеличение волчьего поголовья в текущем столетии произошло в 1942 - 1945 гг. Причем с 1943 г. волк был подлинным бедствием на протяжении 10 лет. В 1946 г. в СССР было добыто рекордное число волков - 62 600 особей.

По ориентировочным подсчетам, до Великой Отечественной войны в целом по стране насчитывалось 100 - 120 тыс. волков. В годы войны число их превысило 230 тыс., а по мнению некоторых охотоведов - 300 тыс. По более поздним расчетам , в первые послевоенные годы поголовье волков превышало 150 тыс. Однако имеется основание полагать, что эта цифра - максимальная величина роста их численности. После рекордной добычи волков в 1946 г. и уничтожения в 1947 - 1951 гг. 274 тыс. зверей численность хищников стабилизировалась на уровне, наблюдавшемся в начале XX в., когда в России ежегодно добывали в среднем 15 тыс. волков .

Очередной и достаточно сильный взрыв численности волка произошел в 70-е годы (годы застоя в народном хозяйстве). К этому времени очаги с относительной повышенной плотностью волка сохранились в некоторых лесных областях Украины, Белоруссии, в горных районах Азербайджана и Таджикистана, в ряде областей Казахстана, где к исконно волчьим относят степной Тургайско-Иргизский озерный район, долины рек Или, Чу, Сырдарьи, Сарысу, Урала, районы Джунгарского и Заилийского Алатау, а также всего Прибалхашья. В РСФСР наибольшая устойчивая плотность населения волка отмечалась в следующих экономических районах: Северо-Западном (Вологодской, Ленинградской областях, в Карелии и Коми АССР), Центральном (Брянской, Калининской, Смоленской областях), Волго-Вятском (Кировской, Горьковской областях), Поволжском (Волгоградской, Саратовской областях, Башкирской АССР), Северо-Кавказском (Астраханской обл., Краснодарском крае, Дагестанской АССР), Уральском (Пермской, Оренбургской областях). В Сибири устойчивые очаги этих хищников характерны для Тюменской и Читинской областей, Алтайского и Красноярского краев, Бурятской АССР и Тувинской АССР. В Дальневосточном экономическом районе такие очаги известны в Хабаровском крае, Амурской обл., особенно в Якутии.

Волчьи очаги имеют многолетнюю давность, обусловленную природно-экономическими факторами. Основной из них заключается в приуроченности очагов к территориям, сочетающим значительную лесистость с пересеченностью рельефа: в областях Нечерноземья - к Тихвинско-Андомским высотам, Валдайской возвышенности, западной части Смоленско-Московской гряды и Среднерусской возвышенности; на востоке региона - к Вятско-Пермскому увалу и Приволжской возвышенности, т. е. к территориям, где стыкуются и административные границы областей, краев и республик, что по ряду причин дополнительно усложняет организацию работ по истреблению волка . В областях и республиках, расположенных в горных, тундровых, степных и полупустынных зонах, устойчивость волчьих очагов (хотя и с более изменяющейся численностью зверей) обусловлена обширностью этих территорий, их малой населенностью при экстенсивном животноводстве.

В 1970 г. добыча волка в СССР сократилась до 4842 голов. С периода 60-х годов, отличавшихся стабилизацией численности зверя на низком уровне, это была минимальная величина изъятия волка. В последующие годы численность волка начала возрастать. Некоторое расширение добычи в 70-е годы не стало мерой, сдерживающей размножение. В результате это явление стало повсеместным. По данным функционировавшей в те годы Главприроды МСХ СССР , в целом по стране число волка возросло с 18,2 тыс. в 1967 г. до 68,3 тыс. в 1977 r. Сильно увеличилось волчье поголовье в Белоруссии (165 гол. в 1967 г., 2337 в 1977 г.), на Украине (218 гол. в 1968 г., 1193 - в 1979 г.), в Таджикистане (450 гол. в 1969 г., 2 тыс. - в 1978 г.) и ряде других республик.

В большинстве регионов фактический рост численности волка был, очевидно, выше названных цифр, о чем можно судить по следующим данным. В 1977 г. общесоюзный объем закупок волчьих шкур составил 22 тыс. шт. Он близок к среднегодовой добыче волка (27 тыс.) за период 1937 - 1941гг., когда реальная численность хищников определялась в 100 - 120 тыс. особей. Видимо, до такого же количества они вновь размножились и к середине 70-х годов. Вероятность этого вполне объяснима, если учесть, что после истребления 22 тыс. волков в 1977 г. темп нарастания их поголовья оставался высоким. Подобный темп - верное свидетельство недоучета зверей.

Неверные оценки численности волка в период 70-х годов были возможны и происходили по ряду причин. Одна из них была связана с тем, что приемы учета волка (картированием их семейных участков), позволяющие более или менее реально судить о состоянии поголовья этого хищника, официальное признание получили лишь в 1987 г. . До этого времени, когда сельское население, включая и охотников, было склонно к завышению числа обитающего волка , в практику охотничьего хозяйства были внедрены не лучшие, применительно к большинству регионов, методы учета зверей - авиаучет и зимний маршрутный учет следов на соответствующих площадях. Показатели этих методов предрешали занижение численности волка.

В качестве довода, подтверждающего факт такого занижения, могут служить сравнительные сведения об учетах волка в Горьковской обл., где на площади 1,6 млн га (в 13 районах) был произведен учет этих зверей двумя способами: официальным, т. е. методом подсчета следов на маршрутах на соответствующих площадях, и широко практиковавшимся - выявлением волчьих выводков и количества в них зверей, долговременным наблюдением и опросом населения. Результаты учета оказались таковы. При учетах волка по следам на соответствующих площадях численность зверей на весну 1979 г. была определена в 20 особей. При учете по выводкам (на январь) того же года - 70 особей (14 выводков). В это число не вошли 34 волка, истребленные в 1979 г. на территории района, где производился учет . В докладе на совещании спецгруппы по волку, проведенном ВДНХ СССР и Глав-природой МСХ 3-7 апреля 1979 г., представитель Смоленской госохотинспекции сообщил, что разница в определении показателей численности волка специалистами Смоленской ГОИ и группой биологической съемки Окского заповедника, осуществляющей в пределах СССР общий анализ "следового учета" зверей по пробным площадям, составила более чем двукратную величину. По материалам инспекции, в области в 1978 г. насчитывалось более тысячи волков, по первым учетным данным группы биологической съемки- 420 особей, по уточненным - 508. Права в этот год оказалась инспекция, так как к апрелю 1979 г. в угодьях Смоленщины было добыто 320 волков и около 600 ушло от преследования. Всего в 1979 г. здесь было добыто 732 волка. В Кировской обл. в 70-х годах учет волка вообще был формальным.

(В отчетах госохотинспекции эти цифры фигурировали и в 80-е годы. )

Из приведенных данных видно, что рост добычи волка отмечался здесь даже при изъятии почти такого же их количества, какое насчитывалось весной. Понятно, что при добросовестном отношении к учетным работам подобное возможно при несовершенной методике учета с явным недоучетом волка. В связи с этим следует отметить, что в 1950 г. после истребления в области за предшествующий год 420 хищников во всех районах было выявлено все же еще 175 волчьих семей, а общее поголовье на начало 1951 г. составило более 1200 зверей.

Следовательно, в 70-е годы в целом по стране обитало волка больше, чем предполагалось по официальным данным, что в конечном итоге как раз и явилось бедой. А она в том, что в настоящее время уже нет оснований рассчитывать на природные факторы, которые могли бы привести к падению численности этого зверя. Ведь до сих пор ни у ученых, ни у практиков нет точных данных о значении указанных факторов в динамике численности популяции волка.

Причины, вызвавшие рост поголовья волка в коренных очагах обитания и широкое расселение в 70-е годы, многообразны. Вместе с тем само это явление следует рассматривать как социально-экологическую закономерность, согласно которой цивилизация и связанный с нею общий прогресс народного хозяйства могут быть губительными для одной группы диких животных и, наоборот, улучшать условия жизни другой, способной быстро адаптироваться. Волк, даже находясь под неослабным охотничьим прессом, является образцом дикого зверя, использующего все возможности для благополучного обитания в антропогенном ландшафте. Он быстро усваивает преимущество жизни возле человека и за счет человека.

Конкретные причины роста численности и расселения волка в 70-е годы были следующие. Общее ограничение охоты, постепенно усиливающееся с начала 60-х годов с целью охраны природы, накопления дичи или ради достижения в угодьях оптимальных плотностей полезных животных. Расширилась сеть заказников, были учреждены спецхозяйства узковедомственного охот-пользования, воспроизводственные участки, зоны покоя, зеленые зоны вокруг городов и рабочих поселков. В середине 70-х годов территориальные формы ограничений охоты привели, например, в Кировской обл. к изъятию из непосредственного охотпользования более 1 млн га ценнейших угодий, что всего вдвое меньше площади охотхозяйств, закрепленных для охоты за обществами охотников.

По исследованиям ВНИИОЗ, к 1980 г. только в 8 областях северо-востока европейской части страны, где к тому времени было осуществлено крупномасштабное сселение деревень и в силу этого резко сократился охотничий пресс, из охотпользования было изъято 5 млн га наиболее продуктивных охотничьих угодий. Тем не менее во все последующие годы изъятие их продолжалось. В целом по РСФСР в 1981 - 1985 гг., помимо 10 заказников союзного значения, было создано 155 областных и республиканских заказников. В результате на территории Российской Федерации под 50 республиканских и 1295 областных заказников отведено 49,8 млн лучших охотничьих земель, а общая площадь охраняемых территорий, по данным Главохоты РСФСР, за пятилетку возросла с 43 млн до 63 млн га, или на 42 %.

Другая активная форма ограничения охоты в рассматриваемый период заключалась в усилении не всегда в разумных пределах разного рода актов, запрещавших или сокращавших саму возможность охотничьей деятельности: общее сокращение продолжительности сезонов охоты, полные повидовые и сезонные (в частности, весенние) запреты охоты, ограничение выдачи путевок и установление самого порядка охоты по специальным путевкам, получение которых предрешалось трудовым участием охотника в охотхозяйственной работе. Эта же форма ограничений включала: установление запретных дней недели для стрельбы дичи в сезон охоты, нормирование добычи, запрещение использования для ряда видов охоты зверовых собак, систематические запреты охоты из-за повышенной пожаро-опасности повально осушаемых лесов и болот и, наконец, общее введение более строгого порядка, приобретения и хранения охотничьего ружья. В результате охотничий сезон среднерусского охотника стал короче примерно на 2 мес по сравнению с сезоном 50-х годов и при этом с массой других регламентирующих правил производства охоты в дозволенное для этого время.

В ряде регионов перечисленные акты ограничений охоты -если и не совпали, то в определенной мере были следствием антиохотничьей волны, поднятой отдельными представителями научного мира в газетах, журналах и других средствах массовой информации, включившимися в дискуссию о защите волка. Соответствующая оценка этого движения, ставшая модным среди журналистов, дана в журналах "Охота и охотничье хозяйство" и "Наш современник" . Подводя итоги встречи специалистов за "круглым столом", обсуждавших проблемы борьбы с волком в связи с резким увеличением его численности, главный редактор журнала "Охота и охотничье хозяйство" О. К. Гусев констатировал, что распространение в обществе тенденции к идеализации природы ("природа всегда права", "в природе пустоты не бывает", "в природе нет ничего вредного, лишнего", "человек должен избегать вмешательства в дела природы, дать ей право побуйствовать вволю" и т. д.) нанесло государству большой материальный ущерб. Взяв под защиту такого вредного и опасного хищника, как волк, эта стратегия нанесла очередной удар по народному хозяйству, так как не прогресс науки, не появление новых фактов побудили по-иному трактовать роль волка в экономике природы, а "бездумное принятие стратегии идеализации природы, гипноз ее псевдогуманной привлекательности заставили увидеть старые факты в желательном освещении" .

Соглашаясь с этими высказываниями, нелишне добавить, что концепции идеализации природы породили, например, такие явления, как всеобщий семилетний (с 1968 г.) запрет охоты в Таджикской ССВ, когда лишь в отдельные годы выделялось ограниченное количество платных лицензий (путевок) на отстрел массовых видов охотничьих животных, включая и волка (до сезона 1977/78 г.). В Казахстане были отменены поощрения за отстрел этих зверей. В этот же период не в пользу охотника была пересмотрена выплата вознаграждений за добычу волка на территории РСФСР.

Роль многих форм ограничения охоты в проблеме борьбы с волком всегда имела негативные стороны. Твердо стоявший за бескомпромиссную ликвидацию волка Л. П. Сабанеев, связывая нашествие этих зверей с упадком псовых охот, отмечал: "Нисколько не отрицая будущей, может быть, очень важной роли ружейные охотников в истреблении волка, мы, однако, считаем в полном праве утверждать, что они, хотя и косвенно, при том бессознательно и руководимые очень хорошими побуждениями способствовали нередко размножению зверя. Псовые охотники, запрещая охоту в своих дачах, приберегая волков для себя, имели еще основания на это запрещение, ружейные же охотники и все более распространяющиеся охотничьи кружки и общества, запрещая охоту в арендуемых ими лесах и болотах, являются невольными охранителями там волков, переведаться с которыми сами арендаторы не имели средств или желания. Таким образом, запрещение охоты в помещичьих дачах, арендование лесов, болот и вообще охотничьих угодий, наконец, даже стеснение охоты и промысла в казенных лесах средней полосы - все меры, по своей сущности благоприятствующие размножению дичи, в то же самое время благоприятствовали волку" .

Говоря об ограничениях охоты, как о факторе, существенно содействовавшем в 70-е годы подъему численности поголовья волка, важно рассмотреть, каким образом это могло повлиять на зверя, когда на большей части территории страны истребление его всеми способами в любое время года постоянно поощрялось, а при любом вещественном доказательстве добычи хищника предусматривалось определенное вознаграждение. Подобное стало возможным вследствие того, что формальная свобода добычи волка не увеличивала числа охотников на него. Чаще всего было как раз наоборот: всякое уменьшение возможностей для охоты усиливало стремление охотничьих масс к более почтительной и надежной охоте, к более подручной или выгодной из них.

(Отражают суммарный план закупок волчьих шкур, доводимый отдельным областям; в частности, на 1980 г. по РСФСР он был определен в 480 шт. )

Вот конкретный пример. В 1977 г. 28 членов одного кировского охотколлектива отстреляли по лицензиям за осенне-зимний период 32 лося. Добыча зверей производилась облавным способом, на что было потрачено 310 чел.- дн. При облавах в кварталы леса с лосями не раз попадали и волки (всего 9), один из которых был случайно выгнан под выстрел и убит. Однако никто из членов охотколлектива не предпочел охоту на волка, хотя в течение всего периода отстрела лосей бригада охотников-лосятников обслуживалась двумя обычными автомашинами, а также машиной повышенной проходимости, привлекаемой со стороны. Показателен и другой, еще более примечательный факт. В Кировской обл. каждый пятый волк, добытый в 1978 - 1979 гг., - результат случайного отстрела, в Горьковской и Пермской областях - каждый второй. Это довод уже в пользу того, что при больших возможностях охоты урон, наносимый волчьему поголовью массой охотников, мог бы быть более ощутимым.

В предвидении отмеченных обстоятельств положение могло быть исправлено научно обоснованными планами ежегодной добычи волка. Однако практиковавшееся ведомственное планирование ее эту задачу вовсе не решало.

Из приведенных данных видно, что со второй половины 60-х годов, когда начали уменьшаться возможности для производства охоты, занижался и план истребления волка, что расхолаживало работу охотведомств по борьбе с хищником, в итоге содействовало повсеместному увеличению волчьего поголовья (рис. 5). С появлением в республике сети охотхозяйственных предприятий значение этого фактора, естественно, возросло, особенно в областях, отличавшихся стойкостью поселения волка. Это подтверждается результатами борьбы с волком в Кировской обл., где первый заметный рост его численности относится в 20-м годам, когда уровень добычи этого хищника приблизился к 400 особям в год. Вторичное и более интенсивное увеличение волчьего поголовья 1945 гг. В 1946 г. впервые произошло в период 1942 в области было добыто максимальное количество волков - 560 особей, за 3 последующих года - 1420 (рис. 6).

В 70-х годах при функционировании в области 89 разноведомственных охотничьих хозяйств и 12 заказников, наличии штатного контингента охотоведов и егерей госохотинспекции (около 50 человек) увеличение численности волка было замечено лишь в 1972 г. - в год жестокой засухи и сильных лесных пожаров. В этот год из вятских лесов было изъято 207 волков, в два последующих - 440. Однако в 1977 г. число уничтоженных волков вновь приблизилось к 500 особям, несмотря на добычу за пятилетие 563 волчиц и увеличение изъятия их с 66 шт. в 1973 г. до 166 - в 1977 г. По достигнутым результатам область вышла в число передовых. За добычу такого количества хищников госохотинспекция и областное общество охотников и рыболовов были отмечены наградами. В 1979 г. число только уничтоженных волков превысило 700 особей, что в 6 раз больше многолетней средней (118 шт.), вычисленной для 1960 - 1971 гг., когда численность этих зверей считалась стабильной. Отмечая такой бурный рост поголовья волка в вятском их очаге, важно подчеркнуть, что это не было явлением, возникшим лишь в природных условиях Кировской обл. Здесь синхронно проявилась общая картина динамики численности вида, которая в 70-е годы стала характерной для значительной части страны.

В быстром увеличении волчьего поголовья не меньшую роль, чем ограничение охоты, сыграла другая важная причина, заключавшаяся в резком улучшении кормовой базы хищника. Экологами давно вскрыта зависимость интенсивности размножения любых представителей хищных от обилия кормов. По отношению к волку данное положение имеет и другое значение: при обилии кормов он мало уязвим даже при преследовании всеми способами с целью уничтожения. Улучшение кормовых условий было связано с возникновением к 70-м годам новых или в значительной мере более обильных источников кормов. Первый из них появился как следствие повсеместного увеличения поголовья диких копытных. Ведь именно в рассматриваемый период во всех лесных областях сильно возросла численность лося, в степных и полупустынных районах - сайгака. Примерно с середины 60-х годов в результате улучшения охотохозяйственных и акклиматизационных работ расширились ареалы и быстро наросло поголовье кабана, дикого северного, пятнистого и других видов оленей, в Прибалтике - косули. В речных системах повсеместным стал бобр, еще раньше в водоемах всех областей появилась ондатра.

Рост поголовья этих животных (за исключением ондатры) отмечался и в 70-е годы. К. 1977 г. в стране насчитывалось свыше 800 тыс. лосей (570 тыс. в 1970 г.), около 350 тыс. кабанов (182 тыс. в 1970 г.), более 900 тыс. диких северных оленей, около 700 тыс. косуль и несколько десятков тысяч оленей всех других видов . К середине 70-х годов поголовье бобров, возрожденных в стране всего из двух сохранившихся очагов, определилось в 200 тыс. В 1975 г. была зарегистрирована вторая волна подъема численности сайгака до максимальной величины - 2 млн голов. В довоенный период этого важного для волка животного относили к категории редких. Естественно, что значительный рост численности ряда копытных позволил возобновить не только любительскую, но во многих областях и промысловую охоту на них. К 1977 г. добыча лосей, например, возросла до 70 тыс. голов, оленей всех видов до 61 тыс., отстрел косули все еще держался на уровне 45 - 50 тыс. голов, кабанов - до 52 тыс., сайгаков - до 400 - 500 тыс. голов . Одновременно немало копытных отстреливали и браконьеры.

Охота и браконьерство существенно увеличили обеспеченность волка самой доступной пищей в составе их рациона: звери находили места разделки отстрелянных животных и пожирали остатки трофеев охотников, выискивали попавшихся в петли лосей, а также значительные остатки туш, бросаемых при браконьерской добыче крупных копытных. Более того, волк получил возможность специализироваться на вылове подранков, число которых, к сожалению, росло как по мере приобщения к отстрелу копытных большей массы охотников, так и из-за отсутствия у них хорошего оружия для этой охоты. Так, в начале 60-х годов мне довелось быть свидетелем, когда в Кировской обл. при использовании егерями "кавалерийского" карабина (под пулю 7,62 мм) для отстрела лосей 7 зверей из 16 попавших под выстрел были оставлены в угодьях подранками. Следует вспомнить и о сеголетках лосей и кабанов, которые после отстрела их маток вынуждены оставаться без необходимой опеки в зимний период. В 70-е годы число этих зверей увеличивалось из-за того, что охотнику было невыгодно гасить сеголетком приобретаемую лицензию за ту же стоимость, что и на отстрел взрослого зверя.

В сложившейся ситуации все это вместе с увеличением возможности хищничества волка в значительно возросшем стаде копытных способствовало тому, что во многих регионах отдельные семьи этого зверя стали удовлетворять потребности в кормах, особенно в многоснежное зимнее время, полностью за счет диких животных. Другое обстоятельство, улучшившее кормовые условия волка, - развитие животноводства индустриальными методами с концентрацией поголовья птиц, скота, свиней на крупных фермах. Разведение сельскохозяйственных животных этими методами не исключало естественных их потерь от разных причин. Вследствие этого крупные фермы стали важными источниками кормов в наиболее голодный для волка стойловый период содержания домашних животных. В трудные для сельскохозяйственного производства годы возрастали потери скота зимой, практиковалось бесхозяйственное выбрасывание трупов павших животных.

Об этом, в частности, можно судить по статистическим данным 80-х годов, согласно которым в 1986 г. в Кировской обл. пало: крупного рогатого скота - 34,9 тыс. голов, или 2,7 % оборота стада, свиней - 28,3 тыс. голов, или 3,7%, овец - 15,7 тыс. голов, или 8,4% ("Кировская правда" за 23 января 1987 г.). По сведениям, поступившим во ВНИИОЗ от охотников-волчатников, постоянным источником кормов для волка являлись фермы Мухинского совхоза Зуевского р-на. При отстреле августовских волчат в Унинском р-не было установлено, что мясо от павших поросят служило основой их рациона. При выслеживании волка чудиновского очага в Халтуринском р-не я неоднократно убеждался, что этот зверь имел богатый выбор павших животных, выбрасываемых работниками ферм у деревень Цапели, Коробовщина и др. В том же районе к падали у ферм были приурочены маршруты волка, населявшего колковские леса. С зимы 1978 г. хищник привадился к залежи павших овец, не иссякавшей у ферм в д. Градобой Зуевского р-на. Такова была причинная связь роста поголовья вятского волка с местными трудностями развития животноводства.

Аналогичные или более надежные для волка кормовые ресурсы возникли в областях и республиках, культивирующих отгонное животноводство и северное оленеводство. Подъему поголовья зверя способствовали также промышленные лесозаготовки в больших глухих массивах тайги, вследствие которых быстро нарастала численность копытных на обширных просторах омоложенных лесов.

Не менее важная причина роста поголовья волка в тайге - прокладка сети лесовозных дорог. Так, в Пермской обл. с начала 60-х годов площадь вырубленного спелого перестойного леса превышала 2 млн га (12% общей лесопокрытой площади). Численность лося возросла здесь с 13 тыс. голов в 1968 г. до 23 тыс. в 1977 г. В результате если до середины 60-х годов в лесных районах Кизела и Губахи событием считалось обнаружение волчьего следа, то теперь здесь обычны были случаи нападения волка на собак. В Кировской обл. к началу 70-х годов старые таежные леса также были сведены с площади 2 млн. га, что составляет третью часть всей лесопокрытой площади области. На этих площадях образовалась мозаика крепей по возобновляющимся вырубкам, пронизанным сетью лесовозных дорог, которые, как и тракторные пути по целинным снегам, обеспечивали зверя новыми возможностями для широких передвижений при любом состоянии снежного покрова. В глухом таежном Колпашевском р-не Томской обл., где также были проложены лесовозные дороги, появление первых волков в верховье р. Шудельки было отмечено зимой 1984/85 г. На третий год уже семьи их активно преследовали здесь северных оленей и особенно успешно лосей. Зимой 1987/88 г. этот хищник проник и в тайгу Александровского р-на, где в январе 1989 г. было засвидетельствовано, что на лесовозной дороге под автомашину попал крупный волк.

Нарастанию волчьего поголовья способствовало сселение мелких населенных пунктов в сохранившиеся поселки. В широком масштабе это мероприятие начало осуществляться в послевоенный период, особенно интенсивно в нечерноземных областях. Например, в охотохозяйстве ВНИИОЗа, занимающем на землях Зуевского, Белохолуницкого и Слободского р-онов Кировской обл. 65 тыс. га, к 1978 г. из 107 деревень было сохранено 36. В целом по области, где к началу 1960 г. все еще насчитывалось 15 446 населенных пунктов, на то же время 1980 г. число их сократилось до 5051. В числе сселенных оказались все деревни-малодворки, которые ранее находились в лесотаежной части, удаленной от железнодорожной магистрали и автодороги. Переселение мелких деревень упростило для волка выращивание потомства, о чем свидетельствовали случаи обнаружения логовов зверей вблизи бывших сельских усадеб. В моей охотничьей практике имел место случай безуспешной облавы на волков, логово которых было расположено прямо за околицей небольшой деревушки, опустевшей к началу 70-х годов.

Ликвидация большого количества деревень-мало-дворок пошла на пользу волку еще и потому, что без них усложнилось преследование этих зверей охотниками по ряду причин: и вследствие уменьшения информации о появлении волчьих логовов, о местах набегов зверя, и из-за возросших трудностей проезда в глубинные сельские районы, особенно зимой. И, наконец, из-за утраты в бывших деревнях удобных зимних ночлегов, ранее позволявших выслеживать волка без риска ночевки под открытым небом. Более того, там, где не стало деревень, не стало и контингента сельских охотников, постоянно занимавшихся капканным отловом волка. В результате если, например, в 50-х годах в Кировской обл. среди уничтоженных волков до 60 % и более приходилось на капканную добычу, то в 70-х годах удельный вес отлова их этим способом снизился до 20%. Это значит, что широко использовавшийся ранее для капканного отлова волка период глубокоснежья перестал быть роковым периодом для жизни этого зверя. В создавшейся экологической ситуации глубокий снег чаще теперь стал помогать волку, чем охотнику. Поэтому и общее падение капканного промысла в стране содействовало быстрому подъему численности волчьего поголовья, наблюдавшемуся в 70-х годах.

Такая крайняя мера, как жесткий контроль за численностью волка, была заменена на некоторое время пассивностью по отношению к нему. В этих сложившихся благоприятных условиях (снятие пресса охоты, обилие диких копытных в заповеднике, достаточное количество павших животных на скотомогильниках сопредельных территорий) численность волка здесь с 1973 г. начинает возрастать, достигнув своего максимума к 1978 г. Роль волка в регулировании численности копытных и, особенно, пятнистого оленя становится заметной. Здесь уместно отметить, что с появлением к этому времени в заповеднике значительного количества кабана снижает вероятность достоверного учета волчьих трапез. Но основным фактором, снижавшим численность пятнистого оленя в этот период, следует считать его гибель от истощения. В результате прекращения подкормки участились его миграции на сопредельную территорию.

В сложившейся в это время ситуации заповедник, по-видимому, совершает непростительную ошибку. Проводя мероприятие по изъятию интродуцента из своей фауны, он вновь с 1978 г. начинает планомерное истребление волка и это в тот момент, когда суммарное соотношение «волк-жертва» в начале этого периода было довольно высоким — 1:35.

Всего за период 1978 — 1988 гг. было изъято 48 волков, т. е. добывалось ежегодно до 80-90 % зверей, проживавших на территории заповедника. Не смотря на ежегодное, почти полное в течение зимы, изъятие волка он вновь восстанавливал свою численность к следующей зиме, в основном, за счет особей, обитавших в смежных с заповедником угодиях. Многие волки использовали территорию заповедника лишь для дневок, не углубляясь далеко в его массив, и только пара волков, избравших заповедник для выведения потомства, широко осваивала его территорию. Результаты троплений волков в этот период указывали на то, что их суточный ход был небольшим, достигая в среднем 3-7 км. Звери, в основном, после неудачной охоты, ненадолго покидали заповедник, чтобы, посетив 1-2 скотомогильника, вновь вернуться сюда. Эти волки изредка делали переходы в 28-30 км, чтобы сменить места охоты.

Численность волка на протяжении этого периода, за исключением пика 1978 г., была стабильной и искусственно поддерживалась на уровне 6-8 особей. Следует отметить, что начиная с 1985 г. добыча волка очень затруднилась. Причиной этому послужило не снижение его численности, а индифферентное отношение зверя к флажкам, при котором волки спокойно покидали оклад и вновь в него возвращались даже во время прогона.

С прекращением отстрела волка по распоряжению Минприроды РФ в 1989 г его численность вновь резко возросла до 14-16 особей, но ненадолго, и в дальнейшем следовала за таковой пятнистого оленя основной его жертвы. В дальнейшем сокращение численности копытных, особенно в начале 90-х годов, привело к усилению межвидовой конкуренции «волк-олень». Успешность охот хищника на этот вид снизилась, что вынуждает излишнюю часть волков покидать пределы заповедника. Из этого следует, что в настоящее время волк в достаточной мере выполняет роль естественного регулятора оленей в заповеднике.