России XIX - XX веков, для которого характерно свободное философствование на религиозные темы. Ключевую роль в формировании этого течения сыграло развитие идей В. С. Соловьева. Он, в свою очередь, развивал идеи софиологии и основал такое философское течение, как метафизика всеединства. В. С. Соловьев говорил об особом вкладе, который должна сделать Россия для развития цивилизации.

П. А. Флоренский был одним из наиболее интересных мыслителей, с именем которого связана религиозная философия в России. Во многом его взгляды расходились с воззрениями Соловьева. Он развивал собственное учение о Софии (под которой понимал «идеальную личность мира») на базе православной мысли. Философ стремился сочетать научные и религиозные представления, подчеркивая, таким образом, «двуединость» истины.

Философию всеединства продолжил С. Н. Булгаков. Перейдя от марксизма к идеализму, он разработал концепцию «христианского социализма». Он продолжил развивать учение о Софии как «принципе творческих энергий в Единстве», различая ее божественную и земную сущности, вследствие чего говорил и о двойственности мира. История является преодолением зла, что связано с возможностью всемирно-исторической катастрофы.

Русская идея в философии ярче всего проявилась в главном оригинальном в России - философии всеединства. Ее идеи развивал и Л. П. Карсавин, в чьих работах они превратились в философию личности. Назначением человека он считал устремление к Богу и приобщение к Божественному бытию, под которым понималось «лицетворение» (становление истинной личности).

Религиозная философия включает в себя и традицию Это особое мировоззрение, признаками которого считаются эволюционистское понимание космоса (решающую роль в нем играет творческая активность людей и наука), рассмотрение человека и мира (космоса) в неразрывной связи, признание необходимости единства («соборности») всего человечества. Направление имело две самостоятельные ветви: религиозно-философскую (В. Н. Ф. Федоров, Н. А. Бердяев) и естественнонаучную (К. Э. Циолковский, Н. А. Умов, А. Л. Чижевский, В. И. Вернадский). Особое место в космизме принадлежит идее преодоления смертности человека через любовь.

Яркий представитель космизма - Н. Ф. Федоров, разработавший в своих трудах оригинальную религиозную утопию, в которой он говорил о том, что «человечество - орудие Божье в спасении мира», находящегося в центре хаоса и вражды, которые ведут к разрушению. Задачей человечества является спасение мира с помощью научного управления природой.

К естественнонаучной ветви относится учение К. Э. Циолковского. Он рассматривал космос как одухотворенный, живой организм. Мир и человек пребывают в процессе прогрессивного развития, орудием которого служит человеческий разум.

Выдающийся ученый В. И. Вернадский - еще один представитель этой ветви религиозной философии России. Он рассматривает феномен жизни в связи с разными планетными сферами. В. И. Вернадский разработал теорию биосферы (совокупности всего живого), ввел понятие живого вещества («всюдности» жизни). Также он сделал заключение о зарождении ноосферы, под которой понимал управляемую на основе науки природу.

В начале ХХ века религиозная философия переживает мировоззренческий поворот. Происходит К религиозному поиску обращаются многие крупные философы, возникают целые религиозно-философские общества.

Символом этой эпохи стал Н. А. Бердяев - один из самых ярких представителей периода «серебряного века». Он известен как экзистенциалист и религиозный персоналист. Центром его учения является человек, которого он рассматривал как богоподобное существо. Главными темами его философии были свобода (основа бытия), творчество (средство совершенствования) и личность (первооснова всего). Субъективизм и индивидуализм человека преодолеваются с помощью любви в Божественном начале.

Контрольная работа

Тема: Философия религии

1 Философия религии.

2 Религиозная картина мира.

3 Значение веры в жизни современного человека.

Список литературы.

1 Философия религии

Философия религии стоит в ряду главных философских дисциплин, являя собой особый тип философствования. Её следует понимать, прежде всего, как ту "часть" философии вообще, которая обращена в своих познавательных усилиях к религии.

Это обращение может быть двояким. Религия для философии выступает:

а) либо как предмет отношения;

б) либо как предмет исследования.

Философия, имеющая и выражающая то или иное отношение к религии, есть философия религии в широком смысле слова; она представляет собой совокупность явных и неявных философских установок по отношению к религии; это общая позиция, занятая философией в отношении религии.

Определённая позиция по отношению к религии обнаруживается практически в любой философской доктрине. Философия как таковая всегда проявляла и проявляет интерес к религии; более того, представляется, что философия вообще не может не быть в одном из своих аспектов именно философией религии: философия неизбежно содержит в себе отношение к религии. Для такого положения дел (то есть для того факта, что философия всегда так или иначе относит себя к религии) существенными являются два условия.

Первое условие может быть названо "генетическим". Философии неоткуда было появиться, кроме как из религиозно-мифологической культуры, поэтому обособление философии от религии и явилось первым выражением отношения философии к религии. Философия осуществила перенос актов переживания мира из области телесных действий и душевной спонтанности в область сознания, рациональной рефлексии. Обособляясь от религии, философия осмысляет и обозначает этот свой суверенитет, определяя себя и свою самостоятельность, прежде всего, естественно, в отношении религии.

Второе условие можно обозначить как "формальное". Осознав себя самостоятельной областью духовной деятельности, философия выдвигает свои притязания на оправдание реальности, становится мерой всех вещей. То или иное явление может теперь считаться действительным только в том случае, если эту его действительность подтвердит философия (иными словами, философствующий человеческий разум). Поскольку в сферу внимания и интереса философии попадает вся реальность без исключения, то предметом такого критического внимания с необходимостью становится и религия.

Таким образом, философия вообще всегда является и (в том числе и) философией религии, однако, как видим, лишь в довольно общем смысле, только в связи со своей "природой", чуть ли не принудительно. Философия есть специфическое отношение ко всему сущему, значит - и к религии, следовательно, философия так или иначе с необходимостью является философией религии. Такое рассуждение даёт представление лишь о философии религии в широком смысле слова.

Философия религии в узком (собственном) смысле слова - это особое философское рассуждение, выделенное из философии вообще и обладающее значительной степенью явной (сознательной и преднамеренной) автономности. Это достаточно обособившаяся философская дисциплина со своим набором тем и проблем. Это философствование, имеющее своим предметом религию, причём обращение философии к религии имеет здесь характер не отношения, а исследования.

2 Религиозная картина мира

Религиозная картина мира представляет собой целостную систему представлений об общих свойствах и закономерностях природы, возникающих в результате обобщения и синтеза религиозного опыта людей.

Религиозная картина мира исходит из различения бытия самого по себе и существования, т.е. мира, обладающего бытием в силу его сотворенности. Различие это имеет первостепенное значение для понимания этого подхода. Дело в том, что религиозная концепция бытия дуалистична, поскольку она противопоставляет абсолютное, сверхъестественное бытие, тождественное с Богом, всему многообразию естественных вещей, наделенных бытием. По сути дела, эта картина предусматривает две, коренным образом отличные одна от другой онтологии: онтологию несотворенного бытия и онтологию бытия сотворенного. Абсолютное бытие не может быть познано рациональным путем. Человек, осмысливающий мир как нечто самодостаточное, верит в возможности разума. Иное дело религиозное представление о мире. Единственное на что способен человеческий разум, - подчинить себя вере в существование Абсолюта, а каков Абсолют - это не дело разума.

Отсюда следует и смысловое содержание мира. Он приобретает смысл не в силу того, как к нему относится человек, а в силу того, как в нем реализована воля Бога. Этим предопределяется и стратегия поведения человека. Исходя из особенностей религиозной картины мира, рассмотрим ее применительно к трем мировым религиям: буддизму, христианству и исламу.

Огромное воздействие на формирование буддийской картины мира оказала идея бесконечного кругового потока бытия. Этот процесс, считали буддийские мыслители, бесконечно мучителен для человека, перебрасываемого из смерти в смерть, из одного страдания в другое, из испытания в испытание.

Будда, на которого сильнейшим образом повлияла мысль о страдательности, мучительности жизни, сформулировал концепцию изменения. Жизнь являет собой не что иное, как ряд проявлений, становлений и исчезновений. Мир – постоянно возобновляющийся круговорот рождений и смертей. Все вещи меняются. Сторонники Будды согласны в том, что нет ничего ни среди божественного, ни среди человеческого, что было бы постоянным. Существует только движение; нет деятелей, а есть деяния; нет ничего, кроме становления.

Чтобы объяснить непрерывное существование мира при отсутствии постоянного субстрата, Будда провозглашает закон причинности и делает его основой непрерывности. Все, что существует, возникает от причин и условий и во всех отношениях является непостоянным. Все, имеющее причину, должно погибнуть. Все, что появляется на свет и организуется, содержит в себе врожденную необходимость распада. Творческим началом является волевая психическая активность человека. Действующая личность трактуется как единственно достойная внимания реальность.

В буддизме делается вывод, что, с одной стороны, боги также находятся в кармическом потоке, а с другой - людям не нужен бог как спаситель. В буддизме отсутствует дуализм Бога и мира. Буддизм приходит к признанию высшего духовного начала. Нирвана отождествляется с Буддой, который из олицетворения нравственного идеала превращается в его личное воплощение, в объект религиозных эмоций. Одновременно с космическим аспектом нирваны возникает космическая концепция Будды. Культ Будды охватывает все стороны жизни верующего, начиная с семейно-брачных отношений и кончая всеобщими государственными праздниками.

Условия добродетели в буддизме независимы от внешних вещей. Неважно, кто вы - князь или крестьянин. Все несовершенны. Имеет значение только честная, праведная жизнь. Уже при своем возникновении буддизм оказался в оппозиции к кастовому строю, провозгласив равенство всех независимо от кастовой принадлежности. Однако поскольку определяющим принципом буддизма является принцип абсолютной автономности личности, поскольку он не требует освобождения от пут реального существования, рассматривая все связи человека с миром, включая и социально-политические, как зло и потому долженствующие быть устраненными. Идеал абсолютной отрешенности от окружающего мира приводит наиболее ортодоксальных последователей Будды к отказу от усовершенствования социальных порядков.

Христианская теология своим учением о трансцендентном Боге создает своеобразную религиозную картину мира, в которой находит свое воплощение теоцентризм. Неприродный и личный характер Бога предполагает его рассмотрение в таких категориях, как воля и могущество. Из этого вытекает важнейшее положение христианского креационизма о сотворении мира не в силу необходимости, а по свободной воле Бога. Творение есть акт не природы Бога, а его благодати. Этим он отделяется от природы и выключается из ее причинной детерминации. Бессмысленно спрашивать, почему Бог сотворил мир. Его воля, будучи свободной, согласуется с Его разумом, волею и благостью. В согласии с ними Бог и создает мир.

До сотворения мира ничего не могло быть, кроме Бога. Следовательно, он сотворил мир "из ничего". Но "ничто" не есть нечто позитивное; оно есть чистое небытие. Все, что "есть" в сотворенных вещах, происходит от Бога. Все, чего "нет", не хватает - "ничто". Форма, красота, единство в мире имеют своей причиной творца. Нестабильность и нечистота формы, неполнота единства и красоты проистекают от падшести - отпадения от Бога. Печать "ничтожества" лежит на всех сотворенных вещах, телесных и духовных.

Создав мир, Бог заранее знает и предопределяет не только общие принципы устройства, но и судьбу каждой отдельной вещи. Порядок сотворенного космоса отражает порядок создавшей его премудрости: порядок вещей отражает порядок идей. Благодаря порядку мир оказывается упорядоченной иерархией существ, распределенных по своим местам и имеющих различную относительную ценность. Чем ближе к Богу, тем большую ценность представляет творение. "Ибо в ряду того, - пишет Августин, - что каким-то образом существует, но не есть Бог, его сотворивший, живое помещается выше неживого, способное рождать и испытывать желания - выше того, что не способно к этому.

Таким образом, мир божественного порядка являет собой в христианстве Богом устроенную восходящую лестницу существ. Естественность всего происходящего в природе в христианской картине мира объясняется изначальной согласованностью божественных идей. Сотворенная природа получает свои законы от Бога. Нарушение законов природы означало бы нарушение божественного промысла, которым она спроектирована.

Второй половины XIX — начала XX в. важнейшую роль сыграли мировоззренческие, нравственные и интеллектуальные традиции, сформированные в рамках русского православия. Философское творчество некоторых русских философов и богословов историки философии выделяют в самостоятельное направление — русскую религиозную философию.

Русская религиозная философия отличается самобытностью, оригинальностью философских построений, важными новациями в сфере понятийно-категориального аппарата философских наук.

Название «религиозная философия» в данном случае не означает, что другие направления русского идеализма не содержали религиозного аспекта. Религиозность — важная составляющая философских систем А.С. Хомякова, Ф.М. Достоевского, Л.Н. Толстого и некоторых других русских мыслителей. Также это название нс говорит о том, что объединенные им философские подходы к осмыслению и объяснению бытия строго ограничены рамками ортодоксальной религиозности.

Основу позиций русских религиозных философов второй половины XIX — начала XX в. составляет религиозное мировоззрение. Эти философы имели самое непосредственное отношение к Русской православной церкви, некоторые из них были священниками, богословами. Однако в своем творчестве они могли отходить от некоторых теологических догм, вводили новые понятия, предлагали новые элементы в привычную для религиозного мировоззрения систему мира.

Соробность, всеединство и космисзм

Русскую религиозную философию отличали идеи соборности , всеединства , космизма, связанные между собой.

Соборность (автором этого понятия считают А.С. Хомякова) — это единство людей, в основе которого — любовь к Богу. Люди объединены Церковью — телом Христовым, а значит и любовью друг к другу. Это прежде всего духовное единство, позволяющее объединить духовные силы людей.

Соборность получила своеобразное развитие в другой идее — идее всеединства. Всеединство выражается во внутреннем органическом единстве бытия, в единстве многообразных форм его проявления и раскрывается не только в онтологическом, но и в гносеологическом (единство науки, философии и веры), социологическом (единство общества, государства, церкви), аксиологическом (единство добра, истины и красоты) и других аспектах.

Онтологическая составляющая всеединства находит свое выражение, в частности, в . Религиозная трактовка космизма отличается от материалистической прежде всего основанием признания единства человека и космоса, органичной включенности человека в космос: неотъемлемым элементом космоса человек является в силу того, что он, как и космос, — творение Божье.

В концепциях русских религиозных философов немало общего, но особую ценность им придает их оригинальность, неповторимость.

Так, (1828-1903) стал основателем русского космизма. Он был известен аскетическим образом жизни, работал в библиотеках Москвы, которую считал центром духовной жизни России. Fro основные работы были собраны в двухтомнике под названием «Философия общего дела».

Самым большим в мире злом он считал смерть, но человек, по его мнению, может преодолеть смерть. Для этого человек должен совершенствоваться, измениться в отношении к себе и к другим людям, гармонизировать общественные отношения. Необходимо также изменить отношение к природе в целом. От ее эксплуатации следует перейти к «регуляции» природы, научиться регулировать космические процессы.

Человек должен побороть в себе эгоизм (причиной которого можно считать преобладание в человеке животных начал), проявление враждебности к окружающим. Люди должны объединиться в одном «общем деле» — борьбе со смертью. Основой единения должна стать любовь к предкам, к умершим ранее людям. Объединение усилий, любовь, достижения в науке и культуре позволят достичь желанной цели, умерших можно будет воскресить. Поскольку на Земле всем живущим и воскрешенным места не хватит, необходимо будет освоить Космос.

Свое учение Н.Ф. Федоров называл «активным христианством». Его творчество оказало большое влияние па последующее развитие философии в России, в том числе на творчество одного из самых известных русских философов В.С. Соловьева.

(1853- 1900), дооценкам многих исследователей, является создателем одной из первых в России завершенных целостных философских систем. Он также известен как поэт, предтеча русского символизма.

В.С. Соловьев оставил богатое теоретическое наследие, его основные идеи изложены в работах «Русская идея» (1888), «Оправдание Добра. Нравственная философия» (1897), «Три разговора» (1899-1900) и многих других. Своей целью он считал создание христианской православной философии, новая форма которой соответствовала бы содержанию, в котором синтезированы христианская православная вера и рациональное философское мышление. Это учение, по замыслу автора, должно исключать любую односторонность. В его основе — религиозное знание о всеединстве, но одновременно это знание — философское, а философия, как считал В.С. Соловьев, это реализованная духовная свобода, делающая человека самим собой — свободной личностью. Таким образом, философия В.С. Соловьева — это философия Всеединства.

Важным элементом системы В.С. Соловьева является идея Софии . В русской христианской философии София — мудрость Божья. Она может выступать пронизывающей все бытие четвертой божественной ипостасью в дополнение к традиционным, какими являются Отец. Сын и Святой Дух. София В.С. Соловьева многогранна; к общепринятой христианской трактовке он добавляет понимание Софии как вечной женственности, важного проявления всеединства. соотносит ее с ориентиром и самим процессом духовного совершенствования человека, в его трактовке София приобретает не только мистический, но и романтический характер.

Идея Софии получила развитие в творчестве другого представителя русской религиозной философии С.Н. Булгакова.

(1871-1944) — русский философ и богослов; его философские идеи изложены в трудах «От марксизма к идеализму», «Философия хозяйства», «Свет невечерний» и др.

Центральное место в ею взглядах занимает софиология. София С.Н. Булгакова, с одной стороны — идеальная нетварная основа реального тварного мира, Душа Мира, мудрость Божья, пронизывающая вес бытие четвертая божественная ипостась. С другой стороны — это тварная София, которая представляет собой порядок в мире, становление красоты, осуществляемое человеком. «Софий- ность» определяет личность человека и историю человечества.

В своих взглядах С.Н. Булгаков первоначально стоял на марксистских позициях, по в стремлении углубить идеи К. Маркса в конце концов пришел к религиозной философии, стаз священником. Нечто похожее характерно и для судьбы еще одного представителя русской религиозной философии — Н.А. Бердяева.

(1874-1948) в молодости был увлечен социал-демократическими ценностями, но позже постепенно пришел к идеалистическим взглядам, к критике русского марксизма. Им написано немало работ, весьма ценных для специалистов и очень популярных, рассчитанных на широкий круг читателей, — «Философия свободы» (1911), «Судьба России. Опыт но психологии войны и национальности» (1918), «О назначении человека. Опыт парадоксальной этики» (1931), «Истоки и смысл русского коммунизма» (1937) и многие другие.

В центре философии Н.А. Бердяева — человек, проблема его свободы, отношения к Богу. Онтологические позиции восходят к идеям Платона о двух мирах. Бытие, в представлении Н.А. Бердяева, имеет два аспекта: один из них — мир призрачный, неподлинный, мир материальный, в котором люди разобщены и нередко враждебны друг к другу; другой мир — царство добра, свободы, любви — мир подлинный, идеальный.

Несвобода человека связана с его грехопадением, в результате которого он оказался в плену материального мира. Поэтому главная его задача — преодолеть зависимость от несовершенного, призрачного мира. Однако трагедия человека в том, что свободы достичь он не может, несмотря па любые усилия, так как в своем стремлении он, преодолевая одну несвободу, попашет во власть другой. Так, рабство по отношению к природе сменяется рабством по отношению к его собственному творению — государству. Стремясь вырваться из власти инстинктов, создавая культуру и формируя различные общности людей (нации, классы, союзы государств), человек становится рабом своих творений — культуры, наций, классов и т.д.

Тем не менее стремление к свободе оправдано и необходимо человеку. Именно в этом заключается смысл истории, а не в общественном прогрессе. Свобода реализуется в творчестве, которым только и может быть оправдано бытие человека. Таким образом, человек обречен на творчество и на свободу.

Позиция Н.С. Бердяева противоречила официальным идеологическим установкам государственной власти. Поэтому в 1922 г. он был вынужден покинуть Отечество. В числе многих известных, но не принявших нового режима и отвергнутых им мыслителей он оказался за пределами страны. Похожая судьба была у некоторых других философов. Это произошло почти сразу после окончания Гражданской воины в Советской России.

В результате идеологических противоречий российская философия разделилась на две относительно независимые части — советскую философию и зарубежную. Эта демаркация просуществовала почти до конца XX в.

1. Введение.

2. Краткий обзор философских концепций, включаемых в понятие религиозной философии.

3. Влияние этих концепций на различные аспекты жизни общества.

4. Заключение.

Общераспространённым среди населения является мнение о том, что начало XX в. является временем упадка русской духовности и влияния православной церкви на умы русского народа. Этому способствует некоторое количество «записок современников», ярко иллюстрирующих существующее положение сценами о непристойном обращении с монашками, едущими в поездах, о грубом отношении к священникам и другими подобными картинами. Однако в этой статье мне хотелось бы показать и другую сторону жизни русского общества начала века, а именно развитие религиозной философии и то довольно значительное влияние, которое она оказывала на различные аспекты общественной жизни.

Мне, к сожалению, довольно сложно говорить об историографии поставленной проблемы, так как, несмотря на широкую историческую освещённость обозначенного периода, мне не удалось найти ни одной монографии, статьи, или учебного пособия, где влиянии религиозной философии на общественную жизнь было бы упомянуто хотя бы вскользь. С одной стороны, сказывается достаточная бедность библиотечного фонда университета, а с другой, свою роль сыграла сильная политизированность в рассмотрении русской истории начала XX века. Историки в основном обращаются к революциям начала века, их причинам, предпосылкам и вообще всем, что связанно больше с внешними сторонами развития страны, не касаясь при этом более глубинных проблем. Тем более что тема религиозной философии, да и вообще религии долгое время была под запретом и рассматривалась лишь как «опиум для народа», а уж влияние её на жизнь людей и культурное развитие страны в начале XX века было вовсе сведено к минимуму.

В силу вышеизложенных причин, я опиралась лишь на работы самих философов, их биографов, а также на работы, освещающие жизнь русского общества вообще. Все выводы были сделаны мной на проведении некоторых параллелей между работами философов и событиями, происходившими в жизни страны и поэтому довольно субъективны.

Прежде чем говорить о той проблематике, что указанна выше, стоит обозначить круг философов, работы которых были мною прочитаны. Это Н.А.Бердяев, В.С.Соловьёв, также была использована философская работа писателя, поэта и философа Д.С.Мережковского. Помимо этого я воспользовалась работами В.В.Заньковского и А.Гулыги, посвящёнными русской философии, биографиям философов и их философским учениям.

Для начала мне кажется необходимым очень кратко охарактеризовать философские концепции, о которых далее пойдёт речь уже без конкретного разделения этих учений.

Н. А. Бердяев различал «мир» (существующий сейчас на земле мир вражды и разобщённости) и мир (идеальное бытиё, где есть лишь любовь и свобода). Человек, вследствие грехопадения, находится в плену у «мира», задача же его состоит в освобождении духа, «выйти из рабства в свободу», из вражды в «космическую любовь». А возможно это лишь благодаря творчеству. Размышляя о судьбе России, философ был убеждён в том, что освобождение и обновление Родины будет результатом не какого-то давления извне, а явится следствием имманентных импульсов, «от внутренних процессов в русском народе».

Двумя основными идеями философского учения В. С. Соловьёва являются идея Всеединства (Абсолюта) и учение о Богочеловеке. Настоящим предметом метафизики является не бытие, а сущее (Бог, Абсолют), которому бытие принадлежит. Бытие относительно, сверхсущее абсолютно. При этом сущее – это единство себя и своего отрицания или любовь как самоотрицание существа и утверждение им другого, но этим самоотрицанием осуществляется высшее самоутверждение. Отсюда и вытекает идея всеединства, как состояния, в котором единое существует не за счёт всех или в ущерб им, а в пользу всех, это некое гармоничное единство множеств. По мнению Соловьёва, развитием человечества управляют «три коренных силы». Первая – центростремительная – в конечном счёте ведёт к подавлению свободы личной жизни (Восток). Вторая – центробежная – ведёт к всеобщему эгоизму и анархии (Запад). Россия – это третья, интегрирующая сила.

К.Н. Леонтьев принимал за истину «космический закон разложения» всего существующего. В истории этот закон выражен в «триедином процессе» развития любого общества, проходящего три стадии развития: первичной простоты; цветущей сложности; вторичного смесительного упрощения. История фаталистична и нет в ней места человеческой свободе. При этом, по мнению Леонтьева, Европа уже вступила в третью стадию своего развития, в России же можно ожидать периода «цветущей сложности» при условии внедрения в ней такого организационного принципа общества как «византизм»: могущественная государственность, жёсткая сословная иерархия и строгая церковность византийско-монашеского типа. Разуверившись в том, что Россия способна принять «византизм», философ стал пророчить социальные потрясения и явление антихриста. Истины и справедливости на земле достичь нельзя – это убьёт саму жизнь, красоту, которая является выражением контраста и борьбы разнополярных сущностей.

Д. С. Мережковский считал дух и тело человека двумя ипостасями, находящимися в неразрывном мистическом единстве, что находит своё выражение во всех великих таинствах раннего христианства. По мнению Мережковского, «…христианство – правда о небе, язычество – правда о земле, и в будущем соединении этих двух правд – полнота религиозной истины…». Относительного будущего России писатель пришёл к мысли о том, что политическая революция в России будет связана с духовным переворотом («революцией духа»), итогом которых выступит устранение самодержавия царя-Бога в пользу установления теократии Бога истинного. «Третья», истинно религиозная Россия явится синтезом России православной и России коммунистической.

Влияние религиозной философии на различные аспекты жизни российского общества начала века весьма разнообразно. Оно распространяется не только на философию и религию, но и на политику, литературу и многое другое.

В области религии изыскания философов конца XIX – начала XX веков вызвали бурные споры. Наиболее ортодоксальные отцы церкви считали все эти учения попытками поколебать основы православия. С их стороны в адрес философов было высказано много нелицеприятных слов и обвинений. Однако достаточно значительная часть священников понимала, что православие не может оставаться совершенно неизменным, и вполне лояльно относилась ко всякого рода теориям, возникавшим вокруг христианского учения.

В политической сфере воззрения религиозных философов оказали некоторое влияние на складывание идеологии правых партий, принимавших, по сути взгляды Леонтьева для обоснования своей антиреволюционной позиции. Монархисты говорили о невозможности существования России без самодержавия, сильной церковной организации. Можно сказать, что для сторонников самодержавия некоторые идей Леонтьева были так же важны, как в своё время была важна концепция «православие, самодержавие, народность» графа Уварова. Однако несомненно и то, что излишне пессимистическая точка зрения этого философа на всеобщий процесс развития мира не была приемлемой для монархистов. Но всё же влияние Леонтьева на идеологию правых партий прослеживается.

Вообще интеллигенция довольно бурно обсуждала всё, что происходило в области философии и, конечно, религиозной философии в том числе. Взгляды на эту область философии были также весьма разнообразны: от полного неприятия и осуждения их, особенно это заметно в кругах наиболее революционно настроенной интеллигенции и сторонников марксизма; до достаточно лояльного отношения со стороны более консервативных лиц. Но, если быть объективной, то противников у религиозных философов было значительно больше, нежели сторонников, и соответственно влияние их сказывалось в формировании полемики между ними и их противниками в многочисленных статьях и других работах.

Философия Н. А. Бердяева, особенно его статьи для сборника «Вехи» определили настроение интеллигенции после того, как произошла революция 1917 года. Образованные люди, те, что по большей части и оформили идеологию революционного движения, те, что подтолкнули рабочих к выступлению, те, кто стремились к освобождению трудового народа и ликвидации самодержавия оказались либо уничтожены этим самым народом, либо вынуждены эмигрировать из страны. Обо всём этом было сказано в сборнике статей «Вехи».

Влияние Д.С. Мережковского на литературу начала XX века несомненно. Помимо философских работ этот человек занимался поэзией, прозой, литературоведческими исследованиями. Как поэт он стал одним из основателей такого течения, как символизм. Как литературовед он написал сравнительное исследование творчества Л. Толстого и Ф.Достоевского («Лев Толстой и Достоевский»), исследование основных литературных течений конца XIX века («О причинах упадка и новых течениях современной русской литературы») и другие работы.

И, естественно, несомненен вклад этих людей в русскую и мировую философию. Некоторые из выдвинутых ими идей получили своё развитие и продолжали обсуждаться в течение всего XX века, впрочем, они актуальны до сих пор (например, софиология и метафизика всеединства В. С. Соловьёва, философские построения Н. А. Бердяева в сфере морали).

Главным же значением религиозной философии, на мой взгляд, было то, что происходило переосмысление основных догматов православного христианства и постановка таких вопросов как пути его развития в сложившихся условиях, значение религиозного мировоззрения в России и влияние его на судьбу России в целом.

Таким образом, я считаю вполне правомерным говорить о если не значительном, то, по крайней мере, заметном, влиянии русских религиозных философов на общественную жизнь России начала XX века, вопреки устоявшемуся мнению о том, что православие и всё, что с ним связанно имело в это время в российском обществе довольно слабое влияние.

В заключении же мне хотелось бы обратится к самому образу религиозного философа начала века. Это уже совсем иной тип религиозности, нежели существовавшие ранее образы аскетичных старцев, удаляющихся в пустынь, или более поздний образ учёного священника, занимающегося теологическими изысканиями. Новое время формирует и новый образ религиозного теоретика. Большинство религиозных философов конца представляют собой вполне светских людей, получивших университетское образование, имеющих семьи, работающих по специальности в государственных учреждениях, или занимающихся литературной деятельностью. Этих людей отличала также активная гражданская позиция. Соответственно, занятие философией не было для них основным, а только, в некотором образе, «делом души». При этом в православии они видели не только духовную основу России, но и путь выхода страны из бурных революционных лет в более спокойное и в целом процветающее существование.

Список использованной литературы.

1) Бердяев Н. А. “Русская идея. Судьба России”. / Москва. ЗАО “Сварог”. 1997 г.

2) “Большой энциклопедический словарь” в 2-х томах. Под ред. А. М. Прохорова. / Москва. “Советская энциклопедия”. 1991 г. Т. 1 – 2.

3) Гулыга А. “Русская идея и её творцы”./ Москва. “Соратник”. 1995 г.

4) Зеньковский В. В. “История русской философии” в 2-х томах. / Ростов–на–Дону. “Феникс”. 1999 г. Т. 1 – 2.

5) “История России. XX век”. Под ред. А. Н. Сахарова. / Москва. “АСТ”. 1997 г.

6) Мережковский Д. “Иисус Неизвестный”/ Москва. “Республика”. 1996 г.

7) “Новейший философский словарь”. Гл. ред. А. А. Грицанов. / Минск. Издательство В. М. Скакун. 1995 г.

8) Соловьёв В. “Русская идея” / Ленинград. “Наука”.1990 г.

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.

Направление философской мысли, делающее данные религиозного опыта и богословские концепты факторами теоретического познания мира, уяснения смысла человеческого и мирового бытия, а также стремящееся постичь феномены религиозного духа со стороны их чисто смыслового существа. В отличие от богословия, которое идет от Богооткровенной истины к миру и человеку, р.ф. исходит из живых запросов личного самосознания, стремясь удовлетворить предельные потребности человеческого разума за счет обращения к духовному опыту религии и богословия.

Развитие р.ф., в качестве первой и важнейшей формы философского мировоззрения во всех значительных цивилизациях, объясняется фундаментальной культурогенной ролью как религии, так и человеческого разума. Потребность личности уяснить свои религиозные переживания, а также религиозный опыт своего народа, оживить существо исторически транслируемого в мифологических и догматических формах Откровения, осмыслить суть сложившейся религиозной традиции закономерно порождает в рамках различных культур религиозно-философскую рефлексию, будь то рефлексия авторов Упанишад, античных философов, отцов христианской Церкви, средневековых схоластов или современных религиозных мыслителей Востока, Запада и России.

Изначально тесно связанная с религией, признававшая главенство духовно-мистического начала в богопознании, в понимании природы человека и мирового бытия, а потому сохранявшая органическую связь с религиозным сознанием в течении многих веков, философия только в Европе Нового времени предприняла попытку радикально возвыситься над религией. В частности, абсолютная философия Гегеля свела содержание религиозного сознания до уровня низшей, чувственной формы мышления, объявив спекулятивную философию высшей формой миросозерцания и отношения к Истине. Предпосылки такого рода абсолютизации человеческого разума были созданы еще в эпоху европейского средневековья, поскольку, в отличие от православного Востока, на Западе произошла рационалистическая трансформация богословия. Принятие католицизмом в качестве официальной богословско-философской доктрины учения Фомы Аквинского одновременно означало отказ от богословского апофатизма, формальное ограничение свободы богословской мысли и подчинение внутренне мотивированного, экзистенциально живого и лично свободного философствования теологическим нормам "христиански правильного мышления". Качество духовного опыта богослова, существенно важное для истинного богомыслия на православном Востоке, на католическом Западе оказалось подменено критериями формальной теологичности.

Но разросшиеся в Новое время в западноевропейской культуре философский рационализм, позитивизм, религиозный нигилизм были не в состоянии удовлетворить духовно-интеллектуальные потребности человека и окончательно подавить традицию религиозного философствования. Вот почему, наряду с разными формами научной, позитивистской и атеистической философии, в Западном мире не пресекается и религиозно ориентированная философская культура, ярко представленная в прошлом веке Ф.Баадером, С.Къеркегором, отчасти Ф. Шеллингом, а в ХХ столетии Тейяром де Шарденом, К.Бартом, К.Ранером, В.Лонерганом и многими другими мыслителями. Американский философ Вильям Джемс, обосновывая человеческую естественность тесной связи религиозной веры и философствования, говорит на страницах своей широко известной книги “Многообразие религиозного опыта”, что глубоко сомневается в возможности философского творчества в мире, где вовсе отсутствовали бы религиозные чувства. Ибо именно эти чувства, а не бесстрастное интеллектуальное созерцание, побуждают человеческую мысль. С другой стороны, деятельность интеллекта дополняет нашу веру, придает ей более определенные черты, устанавливает ее ценность среди других переживаний. ”Как существа мыслящие, мы не можем запретить разуму принимать участие в какой-либо из областей нашей деятельности. Даже себя и свои чувства мы рассматриваем при свете разума. Наши идеалы и наши религиозные или мистические опыты неизбежно истолковываются нами согласно с той средой, в которой живет наше мыслящее я “ (Указ соч. С. 343).

Религиозная философия в России сформировалась как вполне определенная сфера отечественной культуры к середине XIX в. Под русской р.ф. следует понимать многообразие форм отечественной мысли, стремящихся сделать религиозное начало конструктивным фактором философствования, а также сочетать в рамках целостного мировоззрения богословское наследие восточно-христианского мира, религиозно-нравственный опыт русского православия и достижения западноевропейского интеллектуального развития. Именно установка на новое качество миросозерцания, культурного самосознания, потребного России в условиях Нового времени, выражает типологическое существо отечественной р.ф., позволяет определять ее наиболее типичных представителей и говорить о ее национально особенном историко-культурном происхождении. В этом смысле, явления русской р.ф. обладают многогранной собственной спецификой, сравнительно с более или менее религиозно нейтральным и узко специальным философским дискурсом на русской почве, с религиозно ориентированным философствованием в сфере католической и протестантской культуры и с теми формами философии религии, которые представляют опыт научно отвлеченного исследования религиозного сознания.

Хотя основополагающие принципы отечественной р.ф. восходят к идеям русских философов 30-50-х гг. XIX в., ее предпосылки возникают гораздо раньше, в процессе становления русского православного сознания, и потому их можно отыскать уже в древней русской книжности. Предтечами же отечественной р.ф., предвосхитившими ее основные установки и темы, стали выдающийся мыслитель XVII в. Ю.Крижанич, и христианский философ XVIII столетия Г.С.Сковорода.

Важным фактором процесса формирования религиозно-философского течения на русской почве стало творчество П.Я. Чаадаева, который, подчеркнув значение веры в качестве момента познавательной активности и ограниченность собственных сил человеческого разума, стимулировал поиск традиционных религиозных источников развития отечественной философии. Ключевую роль в формировании отечественного религиозно-философского дискурса сыграли идеи И.В.Киреевского. Именно он 1) четко осмыслил духовно-интеллектуальную ситуацию в современном ему христианском мире, 2) указал на причину слабости русского просвещения и жизненную необходимость интеллектуально развитого православного миросозерцания, 3) сформулировал православно ориентированное понимание специфических задач философии в рамках русской культуры. Обратившись к опыту западной интеллектуальной традиции, К. показал, что философия, вне отношения к Откровению, не имеет духовных ресурсов для углубления в истину бытия, и из своих собственных источников способна породить лишь всеобъемлющий рационализм, сводящий все бытие мира к «прозрачной диалектике» мыслящего ума. Потому, оторвавшись от живой вероисповедной связи с Откровением, введя в веру логические выводы, западное христианство способствовало развитию внешне блестящей, но по существу глубоко ложной, рационалистической просвещенности, оставляющей неудовлетворенными высшие потребности человеческого разума и человеческой души. Россия же, храня христианское предание в наиболее чистой форме, исторически впала в чрезмерный консерватизм, парализовавший ее умственную активность. Заключив, что «уважение к преданию, которым стояла Россия, нечувствительно для нее самой, перешло в уважение более наружных форм его, чем его оживляющего духа» (Полн. собр. соч., т. 1. – М., 1911. С. 220), К. из неосмысленной привязанности русских к внешним формам православной традиции вывел неосмысленную же привязанность их образованной части к формам западной цивилизации, что стало новым препятствием для самобытного развития русского просвещения. Традиционная вера народа и образованность русского дворянства вступили в острое разногласие. Из этой ситуации вытекали два взаимосвязанных условия создания подлинно русского просвещения: осмысленный возврат к духовному существу православия и критическое освоение опыта европейской образованности. Стало быть, философский элемент приобретал для К. ключевое, жизненно важное, культуростроительное значение в исторической судьбе России. Определив философию не как одну из наук и не как веру, а как «общий итог и общее основание всех наук, и проводник мысли между ними и верою» (там же. С. 252), К. указал, что русская философия призвана проникнуться истиной писаний св. отцов Православной Церкви, переосмыслить в их свете плоды науки и вывести следствия, соответствующие требованиям просвещения (Там же. С. 254). Внутренней силой этой философии должно стать «верующее мышление», как мышление выражающее не одностороннюю рассудочность, но органическую целостность познающего духа в единстве разума, воли, совести, чувства прекрасного и милосердного. Причем новая философия, замечал мыслитель, может быть создана не отдельными теоретиками, но «вырастать на виду сочувственным содействием общего единомыслия» (Там же. С. 271).

Существенный вклад в оформление основополагающих принципов Р.Ф. внес А.С.Хомяков, выдвинувший идею соборности человеческого бытия и сознания, а также развивший мысль о том, что подлинная разумность стоит несравненно выше философского рационализма и достигается не соответствием мысли ряду формальных понятий, но в итоге развития веры, как внутреннего согласии человеческого ума с Божественным разумом. Дальнейшее развитие и упрочение принципов русской р.ф. связано с деятельностью целого ряда мыслителей Духовных академий, подобных Ф.А.Голубинскому, В.Д.Кудрявцеву-Платонову и В.И.Несмелову. Так, например, Кудрявцев-Платонов, утверждал, что «свет Откровения не уничтожает самодеятельности человеческого ума; он не ослепляет человека, а делает более ясным его зрение» (Соч., т. 1, вып., 1. Сергиев Посад, 1893.С. 107). Мыслитель превратил, по природе своей вероисповедный, принцип христианского теизма в настолько органичный методологический фактор всей своей теоретической философии, что сама эта теоретическая конструктивность теистической установки в трудах Кудрявцева-Платонова стала впечатляющим подтверждением ее объективной истинности. Значительный вклад в осмысление взаимоотношения веры и знания внес В.И.Несмелов. Рассмотрев веру как способ постижения истинности христианства, а философскую мыслимость истины как форму ее разумного усвоения, он пришел к выводу, что “в действительности нет и не может быть ни чисто научного, ни научно-философского мировоззрения, а есть и вечно будет только религиозное созерцание и религиозно-философское понимание мира” (Вера и знание с точки зрения гносеологии. С. 11). Фундаментальную роль в теории познания и определении собственных задач философии вера вообще и христианское религиозное сознание, в частности, приобрели у Вл.Соловьева, что было унаследовано и целой плеядой русских мыслителей ХХ века. Так С.Л.Франк настоятельно подчеркивал, что единственный предмет философии, как и религии, есть Бог, что философское творчество предполагает религиозную настроенность, религиозную устремленность духа и руководствуется религиозной интуицией. Продолжая линию И.В.Киреевского, Франк говорил, что “философия… есть необходимая связь между знанием высшего и низшего, горнего и земного, между усмотрением Божества и тем рациональным знанием действительности, которое есть основа как научного постижения, так и житейски-практического отношения к действительности” (Философия и религия. С. 334). Со своей стороны И.А.Ильин указывал на особое задание религиозно ориентированной философии – “открыть каждому доступ к самостоятельному испытанию очевидности в вопросах высшего и последнего жизнеопределения” и тем самым соблюсти как автономию личного духа, так и предмет религии, преодолев нигилизм, релятивизм и беспринципность. “Поэтому предметный опыт философии, – заключал Ильин, – есть путь, достойный и человеческого духа, и его божественного предмета” (Философия и жизнь. С. 58). Большое внимание отношению религиозной веры и философской мысли придавал С.Н.Булгаков, который основательно рассматривал вопрос о возможности религиозной, в особенности христианской философии. Мыслитель указывал на несоответствие между собственно философской теоретичностью, проблематичностью мысли и живой неизречимостью, полнотой, неразложимостью Истины. Однако при всей своей отвлеченности философия реально связана с Истиной, которая открывается, говорит философствующему разуму на языке, ему доступном, и указывает ему дорогу за философию. “Логически область веры начинается там, – писал Булгаков, – где останавливается разум, который должен употребить все усилия, чтобы понять все, ему доступное. Грани разуму указуются не внешним авторитетом, но его собственным самосознанием, постигающим свою природу. Поэтому-то философия не исходит из догматов веры, но приходит к ним как подразумеваемым и необходимым основам философствования” (Свет невечерний. С. 81-82). Настаивая, что чистая философия, “философия вообще” есть призрак, предрассудок, гегелевский фантом, Булгаков показывал необходимость свободной, личностной, искренней христианской философии, как философствования христиан, которые стремятся осмыслить свое религиозное бытие. И только при полной искренности, достижимой в полной свободе мысли, на его взгляд, становится возможной религиозная философия, осуществляющая собственные задачи философской мысли и приобретающая ценное значение в глазах религии (См.: Там же. С. 80-81).

Развитие р.ф. в России сопровождалось ее разносторонней критикой. Сторонники позитивизма, в частности В.В. Лесевич, называли религиозных мыслителей “химеросоздателями”, окончательное суждение над творчеством которых призвана произнести не философия, а психиатрия. Рационалистически настроенные философы из редакции журнала “Логос” расценивали религиозно-философское течение как продукт российского теоретического невежества, как результат подмены чистой мысли субъективными и смутными представлениями, вынимаемыми из «мешка готовых переживаний». Ревнители традиционного православного богословия осуждали некоторых религиозных философов за отклонение от догматически установленных истин христианского мировоззрения. Для подробной критики, особенно для последнего рода замечаний, имелись действительные основания. Дело в том, что р.ф. в России не во всех своих проявлениях являлась строго христианской философией. Влияния неоплатонического наследия, старых гностических идей, германской мистики и немецкого идеализма существенно отклонили философское творчество ряда отечественных мыслителей от принципов христианского теизма, духовного энергетизма и персонализма в сторону пантеистической и имперсоналистической метафизики. Особенно сильно это проявилось в философии всеединства, восходящей к П.Я. Чаадаеву и В.С. Соловьеву, продолжаемой С.Л. Франком и завершаемой в крайних формах Л. Карсавиным. Даже у весьма углубленных в Православие П.А. Флоренского и С.Н. Булгакова можно встретить влияния декадентского духа времени и метафизики всеединства, что снижает ценность их философских изысканий.

Но при всех теоретических погрешностях и методологических недостатках, встречающихся в трудах русских религиозных мыслителей XIX – ХХ вв., эти мыслители в общем и целом сформировали основоположения христианской философской культуры в России, восполняя, с одной стороны, рационалистическую ограниченность европейского теоретического идеализма из ресурсов живого религиозного чувства, а с другой – интеллектуально проясняя смысл древней православной традиции в русском культурном самосознании.

Для понимания особенностей русской р.ф., законности ее места и важности ее значения в отечественной духовной культуре, сложившейся под многовековым, исключительно глубоким, всесторонним влиянием восточного христианства, следует учитывать, что в рамках православной традиции вопрос о соотношении философии и богословия не мог получить и не получил формального решения. Православная Церковь, в отличие от Римско-католической, никогда не стремилась опираться на какое-либо определенное философское учение и, не отрицая многообразия философских и научных идей, свободно пользовалась ими в апологетических целях, вполне отличая эти цели от преходящих научных и философских средств апологетики. Только влияние западного рационализма на греко-православный мир заставило поднять вопрос о соотношении философско-теоретического и богословско-мистического путей познания в восточно-христианской мысли. Во время знаменитых "исихастских споров" XIV в. св. Григорий Палама, вынужден был достаточно строго разграничить прерогативы мистического богословствования и теоретического философствования. Выразив решительный протест против превознесения сверх меры "внешней мудрости", против тезиса о равноценности философско-теоретического и богословско-мистического познания, Гр. Палама признал, что философское мышление, внутренне руководимое должным религиозно-духовным опытом и церковным преданием, практически сливается с истинным богословием (См.: Триады в защиту священнобезмолствующих. II. 1, 9). Он не отказывал в некоторой самостоятельной ценности и чисто теоретической философии. Проводя духовно-существенное различение внешней, теоретической мудрости и внутренней, опытно-религиозной, Гр. Палама не только нигде не осуждает философию, не только не утверждает между ней и богословием формальных границ, но определенно признает ее собственное познавательное, воспитательное и культурное значение. Собственно за философией, как спекулятивной дисциплиной, святитель оставляет познание Бога через сущее, аналитическое прояснение истинных начал миросозерцания и усовершенствование умозрительной способности души. Святитель, озабоченный защитой церковной веры и мистико-богословской традиции Православия, не детализирует своих представлений о ценности и значении чисто философского метода познания, но достаточно ясно сводит уровень его компетенции к плану мирских проблем человеческого бытия. Сам косвенно-интеллектуальный характер философского познания Бога, природы мира, предназначения человека определяет для Гр. Паламы принципиальную неполноту и конечную несамостоятельность философии, ибо подлинный Божественный Смысл открывается отнюдь не в опыте чистого теоретизирования. В силу условности самой своей природы философия становится безумием, когда замыкается в себе, и является средством возвещения Премудрости Божией, разлитой в творении, орудием смысла и истребления незнания, когда постигает сущее в лучах Божия Света (См.: Там же. I. 1, 13).

Таким образом, феномен русской р.ф., с ее экзистенциально живой религиозной напряженностью, обращением к опыту богословия и органичным включением проблем богопознания в круг ключевых вопросов самосознания человека и осмысления природы мира, по своей культурно-исторической типологии выражает в интеллектуальной сфере специфику именно восточно-христианской духовности. Поэтому деятельность даже таких представителей р.ф., как П.Я. Чаадаев и В.С. Соловьев, (придерживавшихся общехристианских взглядов, но выступавших против ряда традиционных ценностей православно-русской цивилизации и принципиально отрицавших ее положительную самобытность), в конечном счете явилась фактором дальнейшего развития русского православно-национального самосознания. В полемике различных течений р.ф. вырабатывались собственно русский взгляд на универсальные проблемы философии и своеобразные принципы их осмысления, русское отношение к западной секулярной цивилизации и к ценности восточно-христианского богословского опыта для построения отечественной православной культуры. К типологически характерным чертам именно русского умозрения, ярко проявившегося в творчестве религиозных философов, можно отнести:

1. Интуицию целостности Истины, предполагающую в ней не только логически мыслимое содержание, но начала любви, блага и красоты, а, соответственно, требующую не рационально-аналитического отношения к Истине, но духовно-органического ее познания в союзе веры, мысли, эстетических и нравственных чувств познающего субъекта.

2. Интуицию одухотворенной телесности и телесной воплощенности духа, ориентирующую на смягчение строгих понятийных границ между духовным и материальным планами реальности, на проблематику духовно-телесной органичности человека, общества, космоса.

3. Духовно-смысловую конкретность и эсхатологическую направленность мышления, озабоченного многосторонним возведением осмысливаемого предмета к всеобъемлющей Правде, а потому ищущего живого многообразия форм соприкосновения частного явления со «всеединым Смыслом»; оправдания всего отдельно сущего в его внутреннем и живом отношении к Премудрости Божией; преображения и вечного спасения не только человеческой личности, но всего конкретного многообразия мира.

4. Соборный персонализм, свободный от формально-логических дилемм «единичное-общее», «часть-целое» в исследовании мира, человеческой личности, сознания, духовных оснований культуры и общественности. Стремясь к преодолению как индивидуалистического, так и коллективистского уклонов в мировоззрении, русская р.ф. видит универсальное содержание в личности и личностное в универсуме, духовно-органическое единство «Я» и «МЫ» во всех основаниях человеческого сознания, общества и культуры.

5. Металогическую интуицию смысла. Реальность некоего запредельного понятию «эйдетического поля», изучаемого Божественным разумом, внутренне очевидна для основных представителей русской р.ф. Различие между ними выражается только в том, что одни, как Н.О.Лосский, считают, что философия должна останавливаться в сфере логической проблематики, и созерцать «металогическое» молча, получая основания для последующих теоретических выводов, другие, как П.А.Флоренский, С.Н.Булгаков, Н.А.Бердяев, А.Ф.Лосев, стремятся интуитивно проникнуть за этот рубеж и символически отразить единство сверхмыслимого и мыслимого в метафизических построениях.

При известной типологической общности феномена русской р.ф. XIX – начала ХХ в., он обладает глубоким внутреннем многообразием, так что отдельные формообразования отечественной религиозно-философской мысли по своим историческим особенностям, миросозерцательным и методологическим принципам далеко расходятся между собой. Только для того, чтобы подчеркнуть это внутреннее разнообразие русской р.ф., уместно выделить в ней следующие течения.

1. Философия целостного духа, церковности и соборности (И.В.Киреевский, А.С. Хомяков) исторически развертывающаяся в метафизику Премудрости, софийную космологию и диалектический символизм (П.А. Флоренский, С.Н. Булгаков, А.Ф. Лосев).

2. Православно-национальная философия русской культуры, народности и государственности (К.С. и И.С. Аксаковы, Н.Н. Страхов, Н.Я. Данилевский, Ф.М. Достоевский, К.Н. Леонтьев, Л.А. Тихомиров, Д.А. Хомяков, С.Ф. Шарапов, А.В. Карташев, Н.С. Трубецкой, Г.П. Федотов).

3. Трансцендентально-монистическая, теоретическая философия в духе христианского теизма (Ф.А. Голубинский, В.Д. Кудрявцев-Платонов, архиеп. Никанор).

4. Философия всеединства, с тенденцией к пантеизму и имперсонализму (П.Я. Чаадаев, В.С. Соловьев, С.Н. Трубецкой, С.Л. Франк, Л.П. Карсавин).

5. Философия персонализма и духовного динамизма, с первостепенным вниманием к сфере человеческого самосознания, проблеме личности и принципам персоналистической онтологии. (П.Е.Астафьев, В.И. Несмелов, Н.О. Лосский, Н.А. Бердяев, Б.П. Вышеславцев, И.А. Ильин).

6. Эклектические религиозно-философские построения в духе «супраморализма», «богоискательства» и «нового религиозно сознания» (Н.Ф. Федоров, Л.Н. Толстой, Л.И. Шестов, В.В. Розанов, Д.С. Мережковский, В.И. Иванов).

Еще раз заметим, что предложенная дифференциация р.ф. является довольно условной и схематичной, в силу чего ряд разносторонних и ярких мыслителей не попадает в русло ни одного течения, а ряд других можно вписать в русла нескольких.

Органическое развитие р.ф. в России не только не было прервано революцией, но и получило новые стимулы в пореволюционной духовной ситуации. Отчасти поэтому большевистская власть решила искусственным образом пресечь активность религиозно-философских объединений. В 1922 г. из страны за границу были высланы ведущие представители р.ф., а религиозно-философские исследования строжайшим образом запрещены. Поскольку естественное развитие и осмысление р.ф. было остановлено в России на долгое время, то лишь в последнее десятилетие здесь возрождаются в социально значимых формах традиции религиозно-философского творчества и возобновляются исследования отечественного историко-философского процесса. В работах Маилова, Хоружего, Ильина (см. указ. лит-ру) можно найти весьма различные, но в равной мере достаточно обоснованные принципы уразумения сложного и неоднозначного феномена русской р.ф., ее достоинств и недостатков.