Бартенев Андрей родился в Норильске и любит все, что связано с радостью жизни. Окончив в Норильске институт, он уехал в Сочи по распределению. Параллельно устраивал перформансы в "Салоне свободных художников", где открытие художественных выставок сопровождалось театрализованными действиями на простые сюжеты.

В 1989 году Андрей встретил Жанну Агузарову и ее директора Сергея Гагарина, который убедил талантливого юношу переехать в Москву и заняться карьерой всерьез.

В 1990-м Бартенев уже активно работает в столице. Знакомство с Петлюрой, галерея "М"АРС", где они показывали перформансы: "Буйство на горе Ана-Дырь под пение никитинских рыбок" и "Великая корякская чайка". В 92-м Андрей едет в Юрмалу на фестиваль авангардной моды и получает Гран-при. В 93-м году - во Франкфурт-на-Майне на арт-фестиваль. А после этого постоянно ездит в Европу со своими скульптурами и выставками.

Своим учителем Андрей считает художника Пауля Клее. Отдает предпочтение прекрасно-эмоциональным импрессионистам, Пикассо, Гауди, эпохе австрийского модерна и Микеланджело. Ценит разную - светлую, добрую, сильную или драматичную - музыку. Среди его пристрастий - Перселл, Верди, Моцарт, Бах, Бетховен, Прокофьев, Чайковский, Шуман. Питая особое пристрастие к балету, увлекается хореографией Мориса Бежара и Пины Буш, американскими труппами "модерн". Самым сильным киновпечатлением называет "Цветок 1001 ночи" Пазолини. Кинематограф Сокурова, Параджанова, Гринуэя, Феллини, Антониони, Висконти в равной степени привлекает его внимание. Он любит поэзию Мандельштама, Цветаевой, Ахматовой, Пастернака, а наряду с ними зачитывается фантастическими произведениями.

Андрей говорит: "Мне близко не пассивное, а активное проживание жизни.
В ходе постоянного внутреннего эксперимента происходят неожиданные вещи - столько всего фантазируется и эмоционируется. Складывается ощущение, что находишься внутри огромного водяного, летящего вверх потока. Он проходит через тебя, а ты успеваешь фиксировать лишь малую его часть. Когда мне кажется, что мои силы и идеи иссякают, это обманчивое впечатление. Когда я продолжаю опыт, надеясь повторить его в новом качестве, он всегда повторяется иначе - в новом качестве эмоции. Этот поток, летящий вверх (а не падающий вниз мертвым грузом), поражает своей нескончаемостью".

Работы художника носят интригующие названия: "Девочка с двумя фейерверками", "Автопортрет в свадебном наряде райской птицы", "Монпансье в зоопарке", "Портрет в сапогах", "Спокойствие двух клоунесс" (уехавшее после аукциона Сотбис на "АРТ-МИФЕ" 93" в частную коллекцию в Торонто), "Я фей, я - фей прекрасный", "Автопортрет в роли Арнольда Нижинского". Стилистика его произведений, естественно абсолютно удалена за границы реализма.

Андрей Бартенев - художник с равным успехом работающий в жанре коллажа, декупажа, линейной графики, пастели, инсталляции. Наиболее известен как автор перформансов и черно-белой коллекции костюмов из папье-маше под названием "Ботанический Балет", потрясший Ассамблею неукрощенной моды в Юрмале. Подобно райской птице московской художественной тусовки, часто радует глаз восхитительными нарядами, попадающими в объектив фоторепортеров всего мира.

Недавно Бартенев дебютировал также как актер драматического театра. Спектаклем с его участием Shlem.com по роману Виктора Пелевина "Шлем ужаса" завершился фестиваль NET. Постановка претендует на новое слово в языке российского театра. Использовались три пространства: сцена, экраны с видеоартом, мониторы ноутбуков в руках у зрителей, которые комментировали увиденное в чате. Несмотря на эти приемы, наладить интерактивное взаимодействие авторам спектакля почти не удалось. Самому спектаклю театральные критики поставили низкую оценку.

Однако участие в нем художника Бартенева интригует само по себе. Это еще одно свидетельство одержимости Андрея идеей преодоления традиционных границ искусства, страсть к организации единого мультимедийного пространства, тем более что материал спектакля - переложение легенды о Тесее и Минотавре в форму интернет-чата - к подобным экспериментам располагает.

Андрея всегда интересовало не сочетаемое. Например, синтез пластического и звукового образов. Его последняя скульптура называется "Скажи: я тебя люблю". Это акустический перформанс для Первой московской биеннале (проект "Вторжение" Ольги Свибловой). Теперь эта скульптура выставлена в Московском музее современного искусства на Петровке. Это двести динамиков, закрепленные на изогнутой спирали. Программа включает девять блоков динамиков. Стоит микрофон. Играет музыка. Зритель подходит к микрофону. Говорит "Я тебя люблю", и его звук начинает лететь по этим динамикам, трансформироваться. В компьютере есть библиотека, записывающая предыдущие голоса. Когда вы подходите, ваш голос бежит эхом пять-шесть раз, и седьмой раз из библиотеки вылетает звук в ответ. Получается, тебе признается в любви предыдущий голос. Это звуковая форма в чистом виде.

В своих постановках он всегда хотел воплотить пластику звука.

Например, в Нью-Йорке Андрей делал перформанс "Лестница красного" для Роберта Уилсона. Выходили реальные оперные певцы и пели арии, например, второй реинкарнации собаки. Постановщики активно использовали звуки падающих пустых банок из-под кока-колы и шлепания пасты, приготовленной на огромных блюдах. Специально приглашались "крикуньи", которые со второго этажа опрокидывали макароны на сцену.

"То была изумительная какофония! Экспрессия звука дает эмоциональный толчок для хореографии. Я это использую" - делится Бартенев .

куратор выставки

«То, что мы видим на этой выставке, - это фантастическое выражение времени, и именно поэтому Бартенев останется в истории как российского, так и мирового искусства. 1990-е годы - это время колоссальной энергетики, и в этих работах мы чувствуем ее очень остро. В те годы все смешалось, вихрь времени нес наc всех куда-то: кто-то проигрывал в битве с этим ураганом, а кто-то становился сильнее и заложил основы того мира, в котором мы сегодня живем. 1990-е годы - это праздник свободы, который показывает, как легко в личном и общественном создании все смешивалось со всем. Тогда Москва была покрыта страшными ларьками, где можно было купить и Библию, и кроссовки, и желтую прессу, чего там только не было - самый настоящий символ 1990-х. Бартенев чудесно выразил это время в безумных коллажах, которые он вплел в ткань своих скульптур. Он показал невероятную, захватывающую энергетику, по которой есть сегодня ностальгия: тогда казалось, что все возможно».

«Три сестры» (2012)

«Работа доставляла мне огромное удовольствие: я всегда исследовал человека как некую биоморфную массу, способную создавать огромное количество скульптурных вариаций. Я смотрю на танцующих актеров как на скульптурную форму, которая в силу своей биомеханики трансформируется у меня на глазах. Сочетание героев в пространстве создавало бесконечную череду композиций - проект в полной мере удовлетворял мою страсть к скульптуре и к смещению акцентов в пространстве».

«Гоголь-моголь, или Приключения невидимых червячков в России» (2000)

Фотография: Ксения Колесникова

Бартенев: «Этот перфоманс я тоже очень люблю, и он сохранился только в виде документации. Здесь я подвел итог своей десятилетней работы с движущимися скульптурами, и главная ценность «Гоголя-моголя» связана с открытием падающей скульптуры. Для перфоманса мы заготовили четыре тонны мусора и шесть тысяч яиц. Семьдесят актеров выходили на сцену, скидывали все, что на них было надето, и бросали в зрителя, в это время с третьего уровня падали тысячи яиц, а со второго - мусор. Фрагменты летящих масс сформировали ощущение падающей скульптуры.

Потом я стал исследовать, кто занимается падающей скульптурой в мировой практике: это, прежде всего, британская художница Корнелия Паркер и Жан Тэнгли, швейцарский художник, который сделал фонтан Стравинского у Центра Жоржа Помпиду со своей женой Никой. Он занимался подобными экспериментами: строил механические скульптуры, закладывал в них динамит, взрывал и снимал на видео момент взрыва. А Корнелия Паркер не просто устраивала взрывы, но и потом собирала осколки - делала реконструкцию взрыва. А еще она отливала слова сонета Шекспира в металле, выходила к обрыву и бросала эти слова в море в том порядке, как им положено звучать построчно. А я сделал «Гоголь-моголь».

«Курящие губы на асфальте» (1998)

Фотография: Ксения Колесникова

Бартенев: «Я - постоянный участник британского проекта Эндрю Логана «Альтернативная мисс мира». Это бесконечный перфоманс, в котором участвуют все - от животных до людей и роботов. В 1998 году выступал в объекте «Курящие губы на асфальте». В тот год победила легендарная в московской арт-среде Пани Броня. Я знал, что она должна победить, а британцы были уверены, что точно должен был победить я: они хорошо знали мои перфомансы. Я же им советовал не торопиться с выводами - они еще не знали, кто такая Пани Броня! Я счастлив, что все так получилось: нежное сочетание преклонного возраста и актерства Пани Брони всех сразило. Был счастлив и за себя, мне доставило огромное удовольствие выступать в объекте «Курящие губы на асфальте». И вот он в музее. А на видео рядом видно, как я в нем стою - в Richmond Holographic Studios».

«Снежная королева» (1993)

Фотография: Ксения Колесникова

Бартенев: «Этот проект был посвящен тому, как Россия открыла свою территорию для нашествия европейских и американских товаров. Я взял за основу сказку «Снежная королева», потому что она похищала сердца в ответ на талант логистики. Здесь произошло то же самое: мы были такими наивными, такими радостными и всю радость променяли на обладание нереальным миром супермаркета. Мы показывали этот проект в Лондоне в Royal Festival Hall и Victoria and Albert Museum, в России в Третьяковской галерее».

Свиблова: «Неваляшки, из которых сделана одна из его важнейших работ, - в некотором роде символ России. Такая игрушка стоит у меня до сих пор, я ее периодически качаю и думаю, что как бы мы ни клонились из бока в другой бок, мы все равно приходим в вертикаль».

«Ботанический балет» (1992)

Фотография: Ксения Колесникова

Бартенев: «Жемчужина моего творчества - «Ботанический балет» 1992 года. В него вошли разработки и 1990, и 1991 года, которые я сделал в рамках проекта «Фруктовый покер», было такое объединение московских художников. Потом я уже сделал «Ботанический балет», с которым мы проехали всю Европу, показывали и в качестве перфоманса, и выставки - в Victoria and Albert Museum, Баден-Бадене, церкви в Базеле на Art Basel.

Из «Ботанического балета» - из напряжения цвета - выросла моя новая скульптура этого года («Облепиха». - Прим. ред. ). А «Ботанический балет» вырос из детских игр со снегом в городе Норильске, где снег был более доступным материалом, чем игрушки».

«Облепиха» (2015)

Фотография: Ксения Колесникова

Бартенев: «О конфликте между строгой формой и присосавшимися шарами: некоторое эстетическое приукрашивание времени - причем любого времени. Мы любим античные руины, они были великолепны, когда создавались, но красоту разрушением трудно отрицать. Эти шары разрушают динамическое напряжение металла, но создают своеобразную красоту иждивенцев на струнах металла скульптуры».

Свиблова: «Новая работа Бартенева совершенно фантастическая, она может быть установлена в любом публичном пространстве, говорит о том, что у нас есть мощнейшие скульптурные силы. Она не слабее, чем монументальные работы Кунса и других великих художников. Давайте не будем бояться называть своими именами то, что мы видим, не будем бояться признаваться Бартеневу в любви, потому что многие в нашем художественном мире связывают Андрюшу только с перформансом».

«Электрические инопланетяне» (2004)

Фотография: Ксения Колесникова

Бартенев: «Сначала я показывал этот проект как перформанс: двигался на сцене в костюме. Первый раз в ночном клубе «Ипподром» на площади Лестер, который Эндрю Логан превратил в площадку для «Альтернативной мисс Мира» - тогда я был инопланетянином (в полной темноте ассистенты выносили Бартенева в светящемся костюме инопланетянина. - Прим. ред. ). Потом я показывал его в лофте «Этажи» в Петербурге, а далее в Берлине в огромном пространстве галереи. В виде самостоятельной инсталляции я представил инопланетян в Третьяковской галерее, и ММСИ решил приобрести инсталляцию в коллекцию. Я хотел показать проект на Burning Man, но музей сказал, что не отдает свои работы ни для каких «бернинг менов». Что касается технологии, то это разработка 2004 года НАСА для светящихся тканей. А сама инсталляция является прообразом моей скульптуры «Поле одиноких сердец».

«Воздушный поцелуй деревьев» (2012)

Фотография: Ксения Колесникова

Бартенев: «Мой самый любимый перформанс был сделан для «Архстояния» в 2012 году. Он рассказывает о том, что деревья - совершенно фантастические существа на нашей планете: они дарят нам повод для жизни, дарят кислород. Поцелуй - это как раз тот кислород, который они отправляют нам, но у деревьев нет ног, чтобы убежать от нас, от нашей жестокости. Мы показали различные мысли, которые деревья транслируют в пространство. Самое удачное представление случилось в час ночи на холме и под прожектором. Все, что было захвачено прожектором, казалось ярко-зеленым и ярко-белым, а что в тени - стало страшно-черным. Это был совершенно библейский контраст добра и зла».

«Скажи: я люблю тебя» (2005)

Фотография: Ксения Колесникова

Бартенев: «Звуковая скульптура состоит из разомкнутой спирали и 200 динамиков, которые образуют восемь циклов. В центре - микрофон, к нему подходит человек и говорит: «Я тебя люблю», и фраза начинает летать по этим динамикам. Это прежде всего психологический опыт: я увидел, что многие люди вообще боятся произносить эту фразу в своей жизни. На что я отвечаю: тренируйтесь! Это помогает: многие влюбленные приходят сюда и признаются друг другу в любви. Работа была создана для Первой московской биеннале современного искусства, а потом стала частью коллекции ММСИ (ММОМА)»

Свиблова: «Это потрясающая работа: она заставляет нас делать самое сложное, сказать «я тебя люблю» - самый трудный экзистенциальный жест. Эти слова каждый из нас хочет услышать, но их так трудно произнести! Здесь есть невероятный контраст между словами и агрессивной формой инсталляции: она похожа на американские горки или холмы в гористой местности, а динамики выглядят как будто бы присоски осьминога. Когда мы говорим эти самые слова, мы слышим, что наш голос катится в пространстве, как эхо в горах. Форма инсталляции потрясающая: она доказывает, что перед нами нежнейший пластический скульптор. Многие перформансы Бартенева обрели форму скульптур, а я не побоюсь сказать, что он не проигрывает соревнование с Луизой Буржуа , которая выставлена в «Гараже». Они где-то даже схоже высказываются пластически, обращаясь к агрессивной форме, чтобы отразить мир, в котором мы живем»

«Cоnnection Lost. Field of Lonely Hearts» (2007)

Фотография: Ксения Колесникова

Бартенев: «Это проект, способный к изменению, механизмы в нем каждый раз по-новому ведут себя, что меняет первоначальный смысл. Когда вы смотрите в бесконечное пространство сердечек, которые никак не связаны друг с другом, то можете увидеть, что в какой-то момент они начинают превращаться в абстрактное свечение-импульс. Когда я понял это в Венеции (работа выставлялась на Венецианской биеннале при кураторстве Ольги Свибловой. - Прим. ред. ), то сказал, что художник являет программистом некой скульптуры, которая занимается самовоспроизводством и самоизменением. И тем самым программная схема скульптуры меняет финальный имидж и контекст происходящего. Это был 2007 год, и за эти девять лет так много всего произошло в программном искусстве. А тогда это был всего лишь первый опыт того, с чем мы эмоционально могли столкнуться. От художников зависит только одно - направить открытие на созидание и любовь или разрушение. Я выбираю созидание и любовь».

Свиблова: «Это модель нашего человеческого сообщества, которое уходит в виртуальное пространство. Тогда это было не очевидно - мы только ставили перед собой вопрос о том, что такое виртуальное пространство. Сегодня нам уже кажется, что как только мы забываем свой телефон, выпадаем из этого пространства, то случается беда. Благодаря этой виртуальной коммуникации у нас возникает ощущение, что мы вместе, хотя это такая же иллюзия, как родство тысячи людей, набивающихся на дискотеку. В какой-то момент мы все равно понимаем, что каждый танцует поодиночке, что чем более мы вместе, тем более мы одиноки. Бартенев - человек, который невероятно чувствителен к этим моментам экзистенциальной заброшенности, и каждый раз он преодолевает их своими перформансами - совершенно как рыцарь».

Крайний Север и контрастные цвета в эстетике одного из самых известных российских художников, чей международный успех начался когда-то с Ассамблеи неукрощённой моды Бруно Бирманиса

14/10/2015
Надежда Лялина

До 8 ноября в Московском музее современного искусства проходит масштабная ретроспектива ставшего известным ещё в начале 90-х российского художника Андрея Бартенева. В ходе подготовки этой экспозиции Надежда Лялина провела почти два месяца в одной мастерской с произведениями Андрея Бартенева. Реставрационная мастерская на это время превратилась в настоящий художественный сквот из тех самых легендарных 90-х. Этот материал - результат знакомства с личностью и работами художника, попытка обрисовать некоторые контуры его яркого и фантазийного универсума.

«Ботанический балет» в Москве. 1992. Фото: Ханс-Юрген Буркарт

Эстетика Крайнего Севера

Андрей Бартенев родился в крае «вечной мерзлоты» - в Норильске, где лето слишком короткое, чтобы прожить и пережить его по-настоящему. Зато летом здесь два месяца длится полярный день, когда солнце вообще не садится, а постоянно ходит по кругу. Возможно, именно поэтому в перформансах и костюмах Бартенева столько «кругов» - так в объектах «Лестницы красного» (Watermill Center Of Robert Wilson , Нью-Йорк, 2002) за основу действа была взята теория «формообразующего свойства цвета» Михаила Матюшина, согласно которой красные импульсы от солнца имеют круглую форму. От того же северного солнечного круговорота, вполне возможно, ведут своё происхождение костюмы, составленные из шаров - яркие и динамичные «Пузыри надежды» («Альтернативная мисс мира», Лондон, 2007), перформанс «Воздушный поцелуй деревьев» (фестиваль «Архстояние», Россия, 2012) и «LALALAMOSCOW» на «Альтернативной неделе моды» в Берлине (2014).

Фрагмент перформанса «LALALAMOSCOW» на «Альтернативной неделе моды» в Берлине (2014). Фото: Kowa-Berlin.com

Фрагмент экспозиции в Московском музее современного искусства. Костюмы к перформансу «Пузыри надежды» (2007). Фото: Арсений Кунцевич

Да и особенности цветового арсенала художника были заложены ещё в детстве, на Севере. Андрей рассказывал, что на занятиях в художественной школе ему было сложно делать цветовые переходы, лессировки, так как мир вокруг был сугубо контрастным: любой цвет, попадающий в бело-снежное пространство, выделяется чётко и ярко. Поэтому в своих работах он использует только так называемые комплиментарные цвета (т.е. те, которые находятся в цветовом круге друг напротив друга и при соположении усиливают друг друга). Из чёрно-белого контраста полярной ночи появляется основная гамма первых перформансов Бартенева: «Укутанная куколка» (Театр имени М. Н. Ермоловой, 1991), «Полёты чаек в чистом небе» (Галерея «М"АРС», 1992), знаменитый «Ботанический балет» (ЦДХ, 1992).

Андрей Бартенев в начале 90-х. Фото: Олег Чумаченко

Другая важная визуальная чёрта заполярного пейзажа - фантастические северные сияния. Тут, безусловно, вспоминается любовь Бартенева к флуоресцентным краскам, а позднее - и к светодиодам. Когда в 1993 году в Москве начинают появляться первые флуоресцентные краски, Андрей сразу применяет их в цветовом решении своих перформансов: «Минеральные воды» (сквот Александра Петлюры на Петровке,1993), «Снежная королева» (Третьяковская галерея на Крымском валу, 1994). Позднее, когда художник приходит к проектам технологичным, мультимедийным, у него появляются светодиодные скульптуры: «Лондон под снегом» (Арт-Москва, 2004), «Cоnnection Lost. Field of Lonely Hearts» (российский павильон на 52-й Венецианской биеннале, 2007), «Светомузыка» (2-я Московская биеннале современного искусства, ММОМА, 2007). А для полувиртуального перформанса «Электрические инопланетяне» Бартенев шьёт костюмы из самосветящейся оптоволоконной ткани («Альтернативная мисс мира», Лондон, 2004).

«Cоnnection Lost. Field of Lonely Hearts» (российский павильон на 52-й Венецианской биеннале, 2007). Фото: Анна Питич

«Лондон под снегом» (Арт-Москва, 2004). Фото: Александр Волоховский

Красота падения

Город Норильск стоит посреди обледенелой пустыни, там часто дуют сильные ветра. Из своего окна Андрей не раз видел, как надвигается снежная пурга. Снежинки бесконечно, рой за роем, стремительно врезаются в землю. Целый день, а то и несколько, может продолжаться такое непрерывное и завораживающее падение. Его эстетика увлекает Андрея, и в своих перформансах 90-х годов он часто использует бумажный «снег», который в большом количестве методично рвут его помощники. Персонажи рассыпающие хлопья «снега» были задействованы и в «Полётах чаек в чистом небе» (галерея «МАРС», 1992), и в «Ботаническом балете» (ЦДХ, 1992), и в «Фаусте» (Московский ТЮЗ, 1998). Именно в 90-е Бартенев использует распылители жидкостей, которые образуют мимолётную «водяную пыль» («Минеральные воды» и «Мытые окна», оба - 1993).

«Гоголь-моголь, или Приключение невидимых червяков в России». Фото из архива Андрея Бартенева

Этот приём постепенно перерастает в отдельную концепцию «падающей скульптуры». В 2000-м году Андрей придумывает перформанс «Гоголь-моголь, или Приключение невидимых червяков в России», где перед глазами зрителей рушатся тонны мусора и летят тысячи яиц из специальных пушек. 70 перформеров устраивают на сцене столпотворение: постоянно кто-то появляется, все костюмы снимаются и «летят» к зрителям, кто-то подскальзывается на разбитых яйцах и «летит» в своём падении к зрителям. При этом происходит трансформация объектов за секунды, мгновенное создание и разрушение форм.

«Гоголь-моголь, или Приключение невидимых червяков в России». Фото: Роман Фрог

Появление «Гоголя-моголя» можно связать и с желанием избавиться от обременяющего реквизита перформансов, реализовывать акции «без остатка», которое появилось у Бартенева в результате поистине мучительных транспортировок громоздких костюмов-объектов 90-х. Всё началось с масштабного перформанса «Ботанический балет», когда Андрей повёз свои объекты на обычном поезде в Юрмалу на Ассамблею неукрощённой моды (1992). После успешного выступления и заслуженного Гран-при «Ботанический балет» до конца 90-х отправляется в нескончаемое турне по Европе. Потом в 1994-м появляется масштабная «Снежная королева», которую тоже приглашают в разные страны. И тут в ход идут все средства передвижения: машина, поезд, самолет, корабль. Причём все объекты были достаточно хрупкими и сложными в сборке. В 1998-м переживает премьеру последний перформанс из этой «скульптурной» серии - «Фауст». Множество костюмов копится, и всё это нужно где-то хранить: Андрей специально арендует склады в Подмосковье, объекты лежат в больших деревянных ящиках, обёрнутые в поролон и полиэтилен.

И вот тогда в 2000-м году появляется перформанс-освобождение, перформанс-очищение: «Гоголь-моголь». На сцену в общем потоке мусора летели разнообразные вещи Андрея, перформеры срывали с себя костюмы, как будто освобождаясь от обязательного и поднадоевшего груза. Если что-то выбрасывать, так со сцены - и на радость публике. Этот принцип Бартенев сохраняет в своих клубных, интерактивных работах. Так, в 2014 году Бартенев реализует перформанс «Я была атакована летающим сахаром», когда со сцены московского кафе Microb зрителю в подарок летят костюмы, белый сахар и - как говорит сам Андрей - всякая «рвака-шмяка». При этом зрители улыбаются и радуются, сопереживая процессу освобождения на сцене и получая в подарок целые горы «сувениров».

Фрагмент перформанса «Я была атакована летающим сахаром» (2014). Фото: C.L.U.M.B.A.

Коллажный подход

Андрей рассказывает, что коллажи он делает с самого детства. Как только научился орудовать ножницами, он изрезал все журналы дома и начал комбинировать части фигур на плоскости пола. Из привычных форм рождались необыкновенные существа. Коллаж остаётся с Андреем на всю жизнь - и как приём творчества, и как способ медитации. На нынешней выставке в МОММА широкой публике представлены коллажи периода 1990-2011 годов. Ироничные и психоделичные - «Морковный мальчик» (1994), «Годзилла Алёнушка» (2011), работы с уклоном в минимализм - «Чёрный мир - белый мир» (1996) и «Суперпрыжок» (2001). Во многом именно благодаря «коллажному видению» Бартенев создаёт и свои костюмы для перформансов. Это заметно и в «Снежной королеве» (1994), где орнамент составлен из конкретных предметов, а детали использованы в неожиданных комбинациях. Элементы коллажа «Я фей! Я фей прекрасный!» (1991) как раз напоминают фактуру объектов «Снежной королевы» (1994). Коллаж становится источником идей для самых разных воплощений. Специфическое мышление Бартенева - стремление сочетать несочетаемое, поэзия неожиданных совмещений - позволяет ему открывать всё новые формы и варианты.

Коллаж Андрея Бартенева «Годзилла Алёнушка» (2011)

Фрагмент экспозиции в Московском музее современного искусства. Фото: Арсений Кунцевич

Наследие авангарда

Костюмированный перформанс неслучайно становится важнейшим выразительным средством Бартенева. По образованию Андрей - театральный режиссёр, он окончил Краснодарский государственный институт культуры. Конечно, он знает историю театра, историю театрального костюма, может сам создавать костюмы, продумывать сценографические решения, осуществлять постановки. Профессиональные навыки в области театрального искусства позволяют художнику строить экспериментальные перформансы, поражающие буйством объёмов и красок, но при этом глубоко продуманные и организованные по внутренней структуре.

В Советском Союзе не преподавали историю мирового перформанса, мало что было известно о развитии contemporary art вообще, доходили какие-то обрывочные сведения, слухи, просачивались «нелегальные» книги и журналы. Но для Бартенева была открыта история театра - и он выбрал оттуда самое близкое для себя: театр авангарда. Вдохновлённый экспериментами русского искусства того времени, Андрей берёт за основу своих работ принципы футуристического театра: бессюжетность - есть только общий мотив или ритм, «отсутствие» актёра - костюм создает персонажа-форму и говорит за него, костюмы-объекты взрывают пространство и создают новое измерение. Как и футуристы, Бартенев своими работами разрушает границы привычного восприятия. Но делает это не агрессивно, а заволакивая зрителей волнами своей энергии, вызывая у них восторг и ощущение праздника. В своих работах Андрей побуждает людей перестроиться на другую волну, позабыть о повседневности и отправится в беспечную прогулку к иному фантазийному измерению.

Андрей Бартенев и Эндрю Логан на открытии ретроспективы Бартенева. На фоне - инсталляция «Курящие губы на асфальте » (1998). Фото: Арсений Кунцевич

Модификация костюма

По сравнению с громоздкими объектами 90-х в 2000-е формообразующие костюмы Бартенева становятся конструктивно более простыми, лёгкими, компактными в сборке, при их создании используются только современные качественные материалы. Объёмный перформанс «Пузыри надежды» строится из надувных шаров, спрятанных в эластичную ткань. Благодаря подобным изменениям персонажи Андрея из неповоротливых и медленных становятся вполне энергичными. Если раньше основную динамику представлений задавала музыка, то теперь появляется поле для работы с хореографией персонажей.

Репитиция перформанса «Трясущиеся углы» (National Arts Club , Нью-Йорк, 2008)

В 2008 году неожиданно Андрей возвращается к авангардному костюму-объекту в перформансе «Трясущиеся углы» (National Arts Club , Нью-Йорк, 2008). Намеренно громоздкие, пусть не слишком тяжёлые по весу, но сложные для передвижения костюмы были призваны продемонстрировать беззащитность и хрупкость художника, место «творца» среди осуждающего его общества. Перформанс происходил в узком коридоре между стеной и зрителями. Действие в трёх актах рассказывало о жизни художника в Нью-Йорке. В первом акте здесь оживают части интерьера квартиры художника: кусок оторванных обоев, полиэтиленовый мусор, серебристый кухонный комбайн со шкафом, книжная полка. Во втором акте разворачивается чёрно-белый футуристический балет, воплощается город в виде больших прямоугольников-небоскрёбов. В третьем акте выходит шеренга «арт-критиков» - это приглашённые актеры. И вот в импровизированном коридоре между «критиками» и зрителями одно за другим проходят невообразимые воплощения художника. «Критики» начинают их толкать в сторону зрителей как на некий суд, пытаясь окунуть в реальный «человеческий» мир. Публика реагирует - кто-то отталкивает «пришельцев», кто-то, наоборот, поддерживает. В конце всё превращается в какофонию, персонажи смешиваются, начинают сдирать с себя костюмы, и в финале со стены снимают белый покров, за которым оказываются картины - натюрморты. Персонажи уходят, оставляя зрителя наедине с более привычными для них «классическими» полотнами.

Ключевые перформансы Бартенева:

1992 год. «Ботанический балет»

Перформанс «Ботанический балет, безусловно, наиболее плотно насыщен образами Крайнего Севера. В нём переплетаются детские воспоминания художника, образы этнической культуры народов Севера и московские реалии 1992 года. В созданных для «Ботанического балета» костюмах-объектах мы видим чёрное полярное небо и белый снег, имитацию северных орнаментов, архаичные «рваные» линии, скульптурные формы, «вылепленные из снега». Это костюмы сложные и по форме, и по составу: самая объёмная часть - туловище, обязательно головной убор - «кокошник», на руках - длинные трубы с разными окончаниями. Перформеры в чёрном, в чёрных очках, с белым лицом - максимальное обезличивание. Главный персонаж «Дядька Чернослив» весь состоит из слив: это отголосок воспоминания Андрея о том, как в детстве за неимением настоящих фруктов норильские дети лепили их сами - из снега. Тут есть «Оленевод», у которого много ног, чтобы быстро бегать по снегу. Есть «Восьминогая собака для быстрой езды» - персонаж из старой сказки. И как же на Севере без «ТЭЦ»? Ещё здесь появляются «Девушки Пурга», «Чумы», «Карякские зайчики» и таинственная «Северная подводная лодка».

«Ботанический балет» в Москве в Центральном доме художника (ЦДХ). 1992

Некоторые образы взяты из московской жизни художника, реалий того времени, когда создавался перформанс: «Халат Виолетты» Бартенев делает специально для своей подруги и перформансистки Виолетты Литвиновой. Реагируя на актуальную тему «гласности» и коммуникации с властью, Андрей делает «Будку гласности»: она стоит в пустынной тундре, любой может зайти туда и сказать всё, что думает, - но никто его никогда не услышит.

Костюмы-объекты сделаны из плотного картона и папье-маше - они тяжелые, поэтому персонажи способны только на минимальные движения: поднимать руки, медленно шагать и слегка кружиться в «балете». Но они сами настолько выразительны, что эта медлительность придаёт им загадочности. После своего выхода и некоторых «па» основные герои перформанса выстраиваются в круг. Посредине стоит «Цветок севера». Вокруг цветка исполняют ритуальный танец «Арнольды Нижинские», синтез Вацлава Нижинского и Арнольда Шварценеггера.

«Ботанический балет» в Москве в Центральном доме художника (ЦДХ). 1992. Фото из архива Андрея Бартенева

Перед нами разворачивается что-то похожее на шаманский обряд: около таинственного цветка «Арнольды» исполняют ритуальный танец, а вокруг как древние духи собрались невероятных форм существа - то ли ожившие тотемы, то ли просто фигуры из снега. Потом «Девушки Пурга» начинают сыпать хлопья снега, чтобы оплодотворить «цветок». Чем-то он должен разродиться, и один из «Арнольдов Нижинских» запускает в лепестки руку и достаёт настоящего белого кролика по кличке Бонч-Бруевич.

«Ботанический балет» рассказывает нам о вымышленном мифе, созданном фантазией художника. Но когда этот перформанс в 90-х гастролировал по Европе, его часто воспринимали как олицетворение «русской дикости» и ставили в один ряд с африканским искусством.

1994 год. «Снежная королева»

Северную чистоту и наивность «Ботанического балета» сменяет пластмассовая эпоха «Снежной королевы». Бартенев берет за основу действа одноимённую сказку Андерсена и перерабатывает персонажей по-своему - даёт им новое пластическое воплощение. Он создаёт их из современного мусора, детских советских игрушек и флуоресцентных красок. Мотив продиктован окружающей реальностью: в 1994 году полки магазинов уже заполонили «западные» товары, люди как дикари сметали яркие и блестящие упаковки, а потом не могли с ними расстаться - копили дома. Радостно меняя «скучный совок» на «прогрессивную западную культуру», российское общество одновременно теряло что-то уникальное, самобытное.

«Снежная королева». 1994. Видео снято в Юрмале для передачи Константина Эрнста «Матадор»

Костюм «Кая» весь создан из актуальных товаров начала 90-х. Объёмный плащ, рукава, брюки и обувь представляют собой уже историческую документацию быта того времени. Спереди у «Кая» в руках санки, на которых он катал «Герду». Слуги королевы, персонажи, взятые из других сказок, тоже собраны из мусора: «Царевна-Лебедь» и «Царевна-лягушка». Их костюмы напоминают сверкающий лёд: на голове серебряные конусообразные многоэтажные «кокошники», а на туловище - халаты из серебристых и темных коррексов для конфет с вкраплениями других полиэтиленовых упаковок. Ещё одни слуги королевы, самые активные из всех персонажей - «Прокофьевы». Это отголосок детских воспоминаний Бартенева о том, как в норильской школе учительница два года подряд заставляла их на уроках музыки слушать и разбирать балет «Золушка» Сергея Прокофьева. Комбинезоны персонажей сделаны из цветных брендовых пакетов, голова вытянута наподобие клюва, руки исполнены как петли, а на ногах лыжи, чтобы бегать по снегу. Крутящийся «Чебурашка» с жёлто-оранжевыми «ушами» и клоунским гримом по конструкции представляет из себя карусель. Верхний и нижний диски сделаны на деревянном каркасе и покрыты «тетрапаками», упаковками от детских игрушек и сладостей. Они заманивают своим ярким и «сладким» видом детей в разноцветный, но бездушный мир Снежной королевы.

Герои «Снежной королевы» в Юрмале. Фото из архива Андрея Бартенева

Интересны персонажи, олицетворяющие холодное царство: «Первая снежинка, упавшая на землю», «Сосулька», «Морозко». Основную фактуру «Снежинки» Андрей собрал из открыток работы известных британских художников и перформеров - Гилберта и Джорджа. Эти гармоничные панно из повторяющихся принтов покрывают комбинезон, ботинки и «крылья» костюма. Следуя какой-то неизвестной внутренней органике, «Снежинка» то раскрывается, то закрывается своими широкими «крыльями».

Фото: Ханс-Юрген Буркарт

Бартенев ищет выразительные средства в окружающем мире, использует то, что существует вокруг него. Чтобы в 1994 году создать голубой глянцевый цвет костюма «Сосульки», были использованы мусорные пакеты, а цветной орнамент собрали из советских игрушек.«Сосулька» собирается из трёх частей, это цилиндрический скафандр высотой 3,5 метра. Отверстие предусмотрено только для лица, поэтому перформер не может задействовать руки, чтобы поддерживать равновесие высокого и тяжелого костюма, а на ногах ещё лыжи.

Кто еще может обитать в холодном царстве? Персонаж «Морозко» был навеян историей о древнем способе смертной казни: преступника выводили на мороз и поливали водой, пока он не превращался в лёд. Верхнюю часть костюма венчает настоящая советская кукла, которая выкрашена флуоресцентным жёлтым. В более поздних вариантах появляется нижняя часть объекта - торс и поножи, украшенные железными банками из-под чёрной икры, шипастые огромные нарукавники и такие же невероятные ботинки. Во всю высоту костюма висят «ледяные» гирлянды. Гирлянды сделаны из нарезанных пластиковых бутылок, и этот материал не случаен. В 1993 году начинает в большом количестве появляться пластиковая тара - это ещё одна черта эпохи.

Монтаж выставки Андрея Бартенева в Лондоне. Фото: Ханс-Юрген Буркарт

Но главный персонаж здесь - сама «Снежная королева». Она создана из голов красных советских неваляшек, которые олицетворяют похищенные души детей. Это самый большой, сложный и тяжёлый костюм из всего перформанса, носить его получалось только у Бартенева. Костюм-объект размером примерно 3,5 на 3,5 метра сделан по форме песочных часов и разделяется по горизонтали на две части.

Перед нами пугающий, загадочный мир, со своими законами, со своей историей, настоящее «снежное царство». Но при этом все эти образы - большие яркие скульптуры, такие медленные и беззащитные существа. Они надолго притягивают взгляд, потому что шокируют своей неожиданной формой, цветовым решением и сложной фактурой. И требуется время, чтобы разглядеть мусор или игрушки на их поверхности.

1998 год. «Фауст»

Последний свой перформанс с большими скульптурными объёмами Бартенев представляет в Вальпургиеву ночь 1998 года. Для фестиваля «Гёте & Пушкин» Андрей создаёт перформанс «Фауст». Представление строится на основе пяти букв самого слова «Фауст» и состоит из 5 частей: «Ф» - форма, «А» - анатомия, «У» - узор, «С» - слово, «Т» - танец Мефистофеля. На каждую из этих букв Андрей написал на табличках русские и немецкие слова, которые у него ассоциируются с «Фаустом», персонажи «Дворники» в белых халатах выносили их в нужном порядке и выкладывали на краю сцены. В конце перформанса «Дворники» лопатами сметали и выносили все эти таблички.

Перформанс «Фауст». 1998. Фото: Ханс-Юрген Буркарт

Для каждой из пяти букв были созданы персонажи и своя музыка (над ней поработал Олег Костров). Например, было два разных воплощения буквы «Ф» - прописная и строчная, оба костюма с большими «крыльями» по бокам и большими «ботинками-трамплинами». Эти «скафандры» были настолько тяжелые, что передвигаться им помогали «Дворники» или треугольные «Чумы». Следующая буква - «А», персонаж «Анатомия». На «У» - объекты «Улей», на букву «С» - «Семьянин», на плечах которого пирамидой сидит вся семья от мала до велика, «Т» - «Теннисные мячи», которыми обнажённый актёр прикрывает паховую область, а потом подходит к краю сцены и на секунду убирает свои руки в боксёрских перчатках - и мячики тут же улетают к зрителям. На глазах у него чёрная табличка «инкогнито». Были еще персонажи: «Музыкальный аппарат для чистки полов», сделанный по образу машины для уборки в метро, «Малинка» в высоких валенках, «Рыбья кость».

Перформанс «Фауст». 1998. Фото: Ханс-Юрген Буркарт

Все костюмы-объекты создавались в белой тональности с тонкими чёрными линиями или сдержанным орнаментом. Только «Мефистофель» здесь красного цвета: олицетворение зла Андрей полностью собрал из светоотражателей от «Запорожцев». Этот костюм напоминает робота-осьминога, способного дотянуться своими щупальцами до любой души.

С помощью контраста агрессивно массивных костюмов-объектов и хрупкого человеческого тела, художник показывает слабость человеческой плоти. Высокая, тяжёлая обувь превращает любое передвижение в настоящее физическое испытание.

Внутри скульптур

Вообще все движущиеся скульптуры перформансов 90-х были невероятно тяжёлые и неудобные. Их детали было сложно надевать, сложно снимать. Костюмы давили везде, оставляли синяки. Носить их могли только парни или крепкие девушки. Андрей каждый раз покупал всем участникам компрессионные чулки для профилактики варикоза. Кому когда-нибудь доводилось надеть на себя хоть часть костюма-объекта Бартенева периода 90-х, обязательно прочувствовал, что преобразование происходит не только внешнее. Персонаж как будто замещает тебя, ты по-другому физически чувствуешь мир: искажены привычные движения и действия, тело утяжелено, обычные точки равновесия потеряны. Человек исчезает в этой арт-оболочке, становясь только биологическим двигателем другого существа. Самое поразительное видеть, как скульптуры из «Ботанического балета», «Снежной королевы», «Фауста» оживают. Спустя два десятилетия, после реставрации, их жизненность настолько убедительна, что ещё интереснее становится пробовать разгадать эту загадку - из какого они пришли мира и как именно обрели плоть.

Родился в 1969 г. в г. Норильске. Окончил Краснодарский художественный институт. С 1996 г. - член Московского Союза художников. Работы А.Бартенева неоднократно выставлялись в крупнейших музеях современного искусства за рубежом, находятся в российских и зарубежных галереях, частных и корпоративных собраниях:Расо Rabanne, Andrew Logan, Brian Eno, Zandra Rhodes, Zimmerli Museum Collection, New Jersey, Новая Академия Тимура Новикова, Спб, Музей уникальных кукол, Москва, Музейный комплекс Царицино, Москва. - художник, график, дизайнер, модельер, автор ряда известных скульптурных перформансов, таких как «Гоголь-моголь, или приключения невидимых червячков в России», в котором были полностью воплощены арт-идеи о падающей скульптуре, «Ботанический Балет», «Снежная королева», «Минеральная вода», «Королевская семья возвращается», «Охота на нерпу» в Manhattan Express и других. Художник, работающий в жанре зрелищного синтетического перформанса. Работы Бартенева неоднократно выставлялись в крупнейших российских и зарубежных музеях, его произведения находятся в лучших собраниях современного искусства по всему миру. Выступал в роли соавтора проектов с выдающимися художниками и режиссерами современности, среди которых Эндрю Логан и Роберт Уилсон. Любые попытки вписать произведения Бартенева в границы одного из жанров - мода, скульптура, театр, contemporary art, терпят фиаско, потому художник принимает условия существования в междисциплинарном пространстве как неизбежное следствие творческой свободы. «Искусство для меня - это единый поток, и мне все равно, в какие формы он выливается». Его лозунг: "Мне близко не пассивное, а активное проживание жизни. В ходе постоянного внутреннего эксперимента происходят неожиданные вещи - столько всего фантазируется и эмоционируется. Складывается ощущение, что находишься внутри огромного водяного, летящего вверх потока. Он проходит через тебя, а ты успеваешь фиксировать лишь малую его часть. Когда мне кажется, что мои силы и идеи иссякают, это обманчивое впечатление. Когда я продолжаю опыт, надеясь повторить его в новом качестве, он всегда повторяется иначе - в новом качестве эмоции. Этот поток, летящий вверх (а не падающий вниз мертвым грузом), поражает своей нескончаемостью".

Андрей Бартенев - эпатажный художник, дизайнер, модельер, а также телеведущий. Российский создатель интерактивных инсталляций и скандальных перформансов. С 1996 года Андрей является членом Московского союза художников.

Биография

Биография Андрея Бартенева начинается в Норильске в 1965 году. С детства мальчик тянулся к творчеству: он мечтал обучиться игре на пианино, но поскольку Бартеневы жили крайне скромно, такой дорогостоящий инструмент они не могли себе позволить. Семья жила в маленькой комнате провинциальной коммунальной квартиры. Но тяга к прекрасному у Андрея никуда не пропала: он начинает рисовать, лепить, создавать коллажи и занимается другим творческим досугом.

Окончив 10-й класс в 16 лет, Андрей Бартенев покидает родной город и отправляется на учебу в Краснодарский институт искусств, где спустя несколько лет получает профессию театрального режиссера. Юг поразил художника своим теплом и буйством красок - на контрасте с холодным северным Норильском с его полярными ночами, вечными снегами и таинственным северным сиянием в небе Краснодар показался настоящим тропическим раем. Это немало повлияло не только на восприятие мира Андрея Бартенева, но и на восприятие цвета и живописи в целом. Его творчество стало чем-то большим, чем просто написание картин. Андрей сосредоточился на динамике в своих работах, что стало для него выигрышным в дальнейшем - на удачу это совпало с идеями эпохи, в которую художник органично влился.

Москва: первые успехи

Уже в 20 лет молодой человек отправляется в Москву по личному приглашению Жанны Агузаровой и ее директора. Попав в столицу, уже состоявшийся молодой художник Андрей Бартенев начинает активно сотрудничать и общаться с различными молодыми коллективами в разных сферах искусства и творчества. В этот период он ставит свои первые перформансы, которые моментально привлекли внимание не только именитых критиков, но и простых зевак, ранее не слышавших о юном даровании.

Позднее в галерее «Марс» Бартенев выставляет первые серьезные работы вместе со своим товарищем Петлюрой. В список работ Андрея Бартенева входят «Великая корякская чайка» и «Буйство на горе Ана-Дырь под пение никитинских рыбок». В то же время авторское представление «Ботанический балет» имело столь громкий успех, что Андрей едет на фестиваль в Ригу, где получает Гран-при за свой перфоманс.

Мировое внимание

Зарубежная пресса 90-х годов с любопытством наблюдала за развитием творчества эксцентричного русского. Европа была в восторге от его стиля проведения представлений, который напоминал произведения эпохи русского авангарда и футуризма. Но не только зарубежье заметило талант дерзкого автора - в 1996 году Бартенева принимают в Союз московских художников.

В 2000-х Андрея Бартенева пригласил поработать в центр Watermill в Хэмптонсе сам создатель этой организации - Роберт Уилсон. В США Андрей продемонстрировал одну из своих самых узнаваемых работ - «Лестница красного». В этом шоу приняли участие настоящие оперные вокалисты и оркестранты, но вместо музыкальных инструментов они использовали пустые жестяные банки. Кроме того, исполнители с балкона на сцену кидали макароны, что произвело особое впечатление на зрителей.

На Западе искусство перфоманса выделилось в отдельную дисциплину. Российский дизайнер смог найти единомышленников среди представителей зарубежной художественной элиты. Среди его друзей - такие яркие личности, как Кельвин Кляйн, Пако Робанн, Зандра Роуз, Эндрю Логан, Роберт Уилсон, Жан-Поль Готье и многие другие.

Бартенев-учитель

Сам Бартенев считает, что он прирожденный педагог: почти в самом начале своей творческой деятельности он получил своих первых учеников. Возможно, этому поспособствовал его опыт работы пионервожатым в детских лагерях. Андрею всегда удавалось налаживать социальные контакты и находить общий язык практически с каждым, кого он повстречает. Ученики Бартенева сейчас получают высокие оценки современников, работают артистами и сценографами в известных коллективах США и Европы.

Творчество

Свои картины Андрей Бартенев пишет в смешанных техниках, прибегая к декупажу, графике, пастельной живописи, коллажу. Среди самых известных работ художника - «Автопортрет в свадебном наряде райской птицы», «Спокойствие двух клоунесс», «Девочка с двумя фейерверками», «Портрет в сапогах», «Автопортрет в роли Арнольда Нижинского», «Я фей, я фей прекрасный». Стилистически его картины склонны к крайней степени абстракции, а скульптуры и вовсе сводят с ума простого обывателя.

Однако по-настоящему широко художник проявляет себя создавая зрелищные представления. Среди самых известных его перфомансов - «Фауст», «Снежная королева», «Нижнее белье для Африки», «Спящие красавицы». Также Андрей взял на себя роль организатора фестиваля иллюстрации «Институт улыбки», а также выставки «Люби кутюр!». Его представления всегда имели громкий успех, приковывая к себе любопытные взоры художественных критиков и простых любителей искусства.

Драматический театр

Такая разносторонняя творческая личность, как Андрей Бартенев, не могла не попробовать себя в качестве театрального актера. Еще в начале 2000-х, будучи на резком взлете своей карьеры, он поучаствовал в постановке Shlem.com, воссозданной по роману небезызвестного и также крайне эксцентричного писателя Виктора Пелевина. В данном экспериментальном спектакле авторы поставили перед собой цель соединить само представление с видеопроекцией и общением зрителей в интернет-пространстве. Постановка приняла участие в Фестивале современного искусства NET, но шоу не возымело ожидаемого успеха и не впечатлило критиков. Однако это событие показало Бартенева как художника, который находится в непрерывном поиске новых средств самовыражения и неочевидных форм искусства.

Модельер

Большинству российских зрителей художник знаком как эпатажный дизайнер Андрей Бартенев, нередко мелькающий в СМИ в своих ярких и удивительных нарядах. Андрей регулярно участвует в светских мероприятиях, где появляется в необычных костюмах. Его можно встретить в костюме гигантской ягоды или фантастическом костюме, напоминающем облик инопланетянина. Обладатель высокого роста (184 см), художник выглядит значительно моложе своих лет, чем активно пользуется, являясь прекрасной моделью для своих авторских экспериментальных нарядов. Но как бы странно ни выглядел Андрей в своих удивительных костюмах, это всегда смотрится безупречно стильно, хотя и категорически непривычно. Словно сошедший со сказочно-футуристических иллюстраций, Бартенев приковывает взгляды, разбивая вдребезги привычную картину обыкновенного мира. Возможно, именно поэтому Андрей Бартенев в «Модном приговоре» стал одним из временных ведущих - за необыкновенно тонкое чувство прекрасного и смелый подход к обыденным вещам.

Личная жизнь

Личную жизнь Андрей Бартенев тщательно скрывает. В некоторых интервью он, однако, высказывается о том, что в параллельном мире у него есть дружная и крепкая семья, состоящая из трех мужей и одной жены. Сложно понять, шутит художник или говорит всерьез - с такими оригинальными личностями вообще зачастую непросто разобраться, что к чему. Но что касается детей, отпрысков у него нет даже в этой «параллельной реальности». Возможно, это потому, что и сам модельер в душе остается ребенком. Говоря о реальной семье: не так давно Бартенев потерял маму, которая была самым близким ему человеком. Эту утрату художник переживал тяжело, но с присущей ему долей горького оптимизма и светлым взглядом в дальнейшее будущее.

Бартенев сейчас

В наши дни художественные акции Бартенева проводятся в столице, в основном в развлекательных центрах. Эксцентрик выбрал в свои инструменты буйство красок, множество ярких воздушных шаров и различных световых эффектов. Все работы Бартенева, в особенности самые свежие, наполнены радостью и позитивными эмоциями. Костюмы последних перформансов отличаются скромностью и простотой - они призваны в первую очередь не мешать свободному передвижению актеров.

В 2016 году Андрей провел несколько акций: «Дайте любви!», «Портреты счастливых людей», «Ногами - в воде, головой - в облаках». Эти представления возымели громкий успех и максимальную отдачу зрителя.

В начале 2017 года зрители первого канала были обрадованы новостью, что новым ведущим программы «Модный приговор» станет именно Андрей Бартеньев, который придет на смену Александру Васильеву. Но Андрея взяли лишь в качестве временного ведущего, однако он успел собрать несколько замечательных образов и помог личностно раскрыться участникам шоу.

Эксцентричный модельер и дизайнер, художник и актер, педагог и автор замечательных статей об истории искусства, Андрей Бартенев не просто эпатирует публику, но и вкладывает глубинный смысл в свои работы. Ко вкусам художника в выборе нарядов можно относиться по-разному, но глупо отрицать, что, так или иначе, ему присуще неповторимое чувство стиля, на грани с инопланетным, неземным. Как бы то ни было, Андрей продолжает творить, делая упор на исключительно положительном впечатлении, за что стоит его поблагодарить: в этом порой мрачном мире такая сумасшедшая толика радости способна не только встряхнуть и ободрить, но и заставить поверить в то, что мир не так однообразен и скучен, как казалось ранее.