65 лет назад, 19 июля 1939 года, по решению Главного совета РККА соединения и части 57-го стрелкового корпуса, ведущего ожесточенные бои с японцами в районе реки Халхин-Гол на территории Монголии, переформировываются в 1-ю армейскую группу под командованием будущего прославленного полководца комкора Георгия Жукова. Боевые действия сторон, начавшиеся 11 мая и длившиеся в итоге 3,5 месяца, приближались к своему логическому финалу. От СССР в них приняли участие 57 тыс. военнослужащих, 542 орудия и миномета, 498 танков, 385 бронемашин и 515 самолетов. Японцы противопоставили ему 75 тыс. военнослужащих, 500 орудий, 182 танка и до 300 самолетов┘
Первая же безуспешная проба сил самураев против войск Красной Армии и флота состоялась всего за 10 месяцев до этого в районе приморского озера Хасан. Этот вооруженный конфликт и все драматические события, происходившие вокруг него, стоили карьеры и жизни видному герою Гражданской войны Василию Блюхеру. С учетом последних исследований и архивных источников возникает возможность по-новому взглянуть на то, что происходило на советском Дальнем Востоке в конце 30-х годов прошлого столетия.
БЕССЛАВНАЯ КОНЧИНА
Один из первых пяти советских маршалов, первый кавалер почетных боевых орденов Красного Знамени и Красной Звезды Василий Константинович Блюхер скончался от жестоких пыток (по заключению судмедэксперта, смерть наступила от закупорки легочной артерии тромбом, образовавшимся в венах таза; был вырван глаз. - Авт.) в Лефортовской тюрьме НКВД 9 ноября 1938 года. По приказу Сталина его тело отвезли для медосвидетельствования в печально известную Бутырку и сожгли в крематории. И только через 4 месяца, 10 марта 1939 года, судебные инстанции приговорили мертвого маршала к высшей мере наказания за "шпионаж в пользу Японии", "участие в антисоветской организации правых и в военном заговоре".
Этим же решением к расстрелу были приговорены первая жена Блюхера Галина Покровская и жена брата Лидия Богуцкая. Еще через четыре дня расстреляли вторую жену бывшего командующего Отдельной Краснознаменной Дальневосточной армии (ОКДВА) Галину Кольчугину. Третью - Глафиру Безверхову - еще ровно через два месяца Особое совещание при НКВД СССР приговорило к восьми годам исправительно-трудовых лагерей. Чуть раньше, в феврале, был расстрелян и брат Василия Константиновича капитан Павел Блюхер - командир авиазвена при штабе ВВС ОКДВА (по другим данным, умер в заключении в одном из лагерей на Урале 26 мая 1943 г. - Авт.). До ареста Василия Блюхера были брошены в казематы НКВД его порученец Павлов и шофер Жданов. Из пяти детей маршала от трех браков старшую - Зою Белову в апреле 1951 года осудили на 5 лет ссылки, судьба самого младшего - Василина (на момент ареста Блюхера 24 октября 1938 г. ему было всего 8 месяцев), со слов матери Глафиры Лукиничны, отбывшей срок и полностью реабилитированной (как и все остальные члены семьи, включая Василия Константиновича) в 1956 году, так и осталась неизвестна.
Так что же послужило поводом к расправе над столь известной и уважаемой в народе и в армии фигурой?
Как выясняется, если Гражданская война (1918-1922 гг.) и события на КВЖД (октябрь-ноябрь 1929 г.) были взлетом и триумфом Василия Блюхера, то настоящей его трагедией и точкой отсчета падения стал первый вооруженный конфликт на территории СССР - бои у озера Хасан (июль-август 1938 г.).
ХАСАНСКИЙ КОНФЛИКТ
Озеро Хасан расположено в горной части Приморского края и имеет размеры около 800 м в ширину и протяженность с юга-востока на северо-запад в 4 км. Западнее его находятся сопки Заозерная (Чжангу) и Безымянная (Шацао). Их высоты сравнительно невелики (до 150 м), но с их вершин открывается вид на Посьетскую долину, а в ясную погоду видны окрестности Владивостока. Всего в 20 с лишним километрах на запад от Заозерной протекает пограничная река Тумень-Ула (Тумэньцзян, или Туманная). В ее нижнем течении проходил стык маньчжуро-корейско-советской границы. В советское довоенное время государственную границу с этими странами не обозначали. Все решалось на основании Хунчуньского протокола, подписанного с Китаем еще царским правительством в 1886 году. Граница была зафиксирована на картах, но на местности стояли только номерные знаки. Многие высоты в этой погранзоне никем не контролировались.
Москва полагала, что граница с Маньчжурией "проходит по горам, расположенным к западу от озера Хасан", считая сопки Заозерную и Безымянную, имевшие в этом районе стратегическое значение, советскими. Иного мнения были японцы, контролировавшие правительство Маньчжоу-Го и оспаривавшие эти высоты.
Поводами к началу Хасанского конфликта, по нашему мнению, послужили по крайней мере три обстоятельства.
Во-первых, 13 июня в 5 час. 30 мин. утра именно в этом районе (восточнее Хунчуня), контролировавшемся пограничниками 59-го Посьетского погранотряда (начальник Гребенник), перебежал на сопредельную территорию с секретными документами, "чтобы передать себя под защиту властей Маньчжоу-Го", начальник Управления НКВД по Дальневосточному краю комиссар госбезопасности 3-го ранга Генрих Люшков (ранее начальник УНКВД по Азово-Черноморскому краю).
Как заявил японским властям и газетчикам перебежчик (впоследствии до августа 1945 г. советник командования Квантунской армии и генштаба Японии), истинными причинами его побега было то, что он якобы "пришел к убеждению, что ленинизм не является больше основополагающим законом Коммунистической партии в СССР", что "Советы находятся под персональной диктатурой Сталина", ведущего "Советский Союз к самоуничтожению и войне с Японией, чтобы с ее помощью "отвлечь внимание народа от внутриполитической ситуации" в стране. Зная о массовых арестах и казнях в СССР, в которых он сам принимал непосредственное участие (по оценкам этого "видного чекиста", был арестован 1 млн. человек, в том числе в правительстве и в армии - 10 тыс. человек. - Авт.), Люшков вовремя понял, что и над ним "нависла опасность расправы", после чего он и совершил побег.
Сдавшись маньчжурским патрульным пограничным войскам, Люшков, по свидетельствам японских разведчиков Коиторо и Онуки, передал им "ценные сведения о советской Дальневосточной армии". 5-й отдел генштаба Японии сразу же пришел в замешательство, так как явно недооценивал истинную численность советских войск на Дальнем Востоке, обладавших "подавляющим превосходством" над их собственными войсками, дислоцированными в Корее и Маньчжурии. Японцы пришли к выводу, что "это делало фактически невозможным осуществление ранее составленного плана военных операций против СССР". Проверить же сведения перебежчика можно было только на практике - путем локальных столкновений.
Во-вторых, учитывая явный "прокол" с переходом границы в полосе 59-го отряда, его командование трижды - 1,5 и 7 июля запрашивало штаб Дальневосточного погранокруга дать разрешение на занятие высоты Заозерной, чтобы оборудовать на ней свои наблюдательные позиции. 8 июля наконец такое разрешение из Хабаровска было получено. Путем радиоперехвата это стало известно японской стороне. 11 июля на сопку Заозерная прибыл советский пограничный наряд, который ночью и оборудовал на ней окоп с проволочными заграждениями, выдвинув его на сопредельную сторону за 4-метровую погранполосу.
Японцы тут же обнаружили "нарушение границы". В результате временный поверенный в делах Японии в Москве Ниси передал заместителю наркома иностранных дел СССР Стомонякову ноту своего правительства с требованиями "покинуть захваченную маньчжурскую землю" и восстановить на Заозерной "границу, существовавшую там до появления окопов". В ответ советский представитель заявил, что "ни один советский пограничник и на вершок не заступил на сопредельную землю". Японцы негодовали.
И, в-третьих, 15 июля вечером на гребне высоты Заозерной в трех метрах от линии границы начальник инженерной службы Посьетского погранотряда Виневитин выстрелом из винтовки убил "нарушителя" - японского жандарма Мацусиму. В тот же день посол Японии в СССР Сигемицу посетил советский Наркомат иностранных дел и вновь в категоричной форме потребовал отвести советские войска с высоты. Ссылаясь на Хуньчуньское соглашение, Москва и во второй раз отвергла требования Токио.
Через пять дней японцы повторили свои претензии на высоты. При этом посол Сигемицу заявил наркому иностранных дел СССР Литвинову, что "его страна имеет права и обязательства перед Маньчжоу-Го" и в противном случае "Япония должна будет прийти к выводу о необходимости применения силы". В ответ японский дипломат услышал, что "успешного применения этому средству он в Москве не найдет" и что "японский жандарм убит на советской территории, куда ему не следовало приходить".
Узел противоречий затянулся.
НИ ПЯДИ ЗЕМЛИ
В связи с подготовкой японцев к вооруженным провокациям еще 23 апреля 1938 года в пограничных и внутренних войсках Дальневосточного края была повышена боевая готовность. Беря во внимание сложную военно-политическую обстановку, складывающуюся на Дальнем Востоке, 28-31 мая 1938 года состоялось заседание Главного военного совета РККА. На нем был заслушан доклад командующего ОКДВА маршала Василия Блюхера о состоянии боеготовности войск армии. Итогами Совета стало преобразование с 1 июля ОКДВА в Дальневосточный фронт (ДКФ). Решением Комитета обороны в июне-июле численность дальневосточных войск была увеличена почти на 102 тыс. человек.
16 июля командование 59-го Посьетского погранотряда обратилось в штаб 1-й Краснознаменной армии с просьбой усилить гарнизон высоты Заозерная одним стрелковым взводом из роты поддержки 119-го стрелкового полка, прибывшей в район оз. Хасан еще 11 мая по приказу Блюхера. Взвод был выделен, но 20 июля командующий ДКФ приказал отвести его к месту постоянной дислокации. Как видно, уже тогда прозорливый и опытный маршал явно не хотел эскалации конфликта.
Ввиду обострения ситуации 6 июля Сталин направляет в Хабаровск своих эмиссаров: первого заместителя наркома внутренних дел (8 июля 1938 г. другим "боевым" замом наркома Ежова стал Берия. - Авт.) - начальника ГУГБ Фриновского (в недавнем прошлом начальника Главного управления пограничной и внутренней охраны) и заместителя наркома обороны - начальника политуправления РККА (с 6 января 1938 г. - Авт.) Мехлиса с задачей навести в войсках ДКФ "революционный порядок, повысить их боевую готовность и "в семидневный срок провести массовые оперативные мероприятия по изъятию противников Советской власти", а заодно церковников, сектантов, подозреваемых в шпионаже, проживавших на территории региона немцев, поляков, корейцев, финнов, эстонцев и т.д.
Всю страну захлестнули волны "борьбы с врагами народа" и "шпионами". Найти таких эмиссарам предстояло и в штабах Дальневосточного фронта и Тихоокеанского флота (только среди руководящего состава ТОФ за 20 июльских дней в их списки "вражеских агентов и пособников" попали 66 человек). Не случайно Василий Блюхер после того, как 29 июля Фриновский, Мехлис и начальник политуправления ДКФ Мазепов побывали у него дома, в сердцах признался жене: "...приехали акулы, которые хотят меня сожрать, они меня сожрут или я их - не знаю. Второе маловероятно". Как мы теперь знаем, маршал был прав на все сто.
22 июля в войска был направлен его приказ о приведении соединений и частей фронта в полную боевую готовность. Нападение японцев на Заозерную ожидалось на рассвете 23-го. Оснований для принятия подобного решения было достаточно.
Для проведения этой операции японское командование попыталось скрытно сосредоточить 19-ю пехотную дивизию численностью до 20 тыс. человек, бригаду 20-й пехотной дивизии, кавалерийскую бригаду, 3 отдельных пулеметных батальона и танковые подразделения. К границе были подтянуты тяжелая артиллерия и зенитные орудия - всего до 100 единиц. На ближайших аэродромах в готовности сосредоточились до 70 боевых самолетов. В районе песчаных островов на р. Тумень-Ула ими были оборудованы огневые позиции артиллерии. Легкую артиллерию и пулеметы разместили на высоте Богомольной в 1 км от Заозерной. В заливе Петра Великого у территориальных вод СССР сосредоточился отряд эсминцев ВМС Японии.
25 июля в районе погранзнака # 7 японцы обстреляли советский пограничный наряд, а на следующий день усиленная японская рота захватила пограничную высоту Чертова Гора. Обстановка накалялась день ото дня. Чтобы разобраться в ней и в причинах ее обострения, маршал Блюхер 24 июля направил на Хасан для расследования комиссию штаба фронта. Причем о ее существовании знал только узкий круг лиц. Доклад комиссии командующему в Хабаровск был ошеломляющим: "...наши пограничники нарушили маньчжурскую границу в районе сопки Заозерная на 3 метра, что повлекло за собой возникновение конфликта на озере Хасан".
26 июля по приказу Блюхера с сопки Безымянной был снят взвод поддержки и поставлен лишь пограннаряд в составе 11 человек во главе с лейтенантом Алексеем Махалиным. На Заозерной же размещалась рота красноармейцев. В Москву на имя наркома обороны Ворошилова ушла телеграмма командующего ДКФ "о нарушении маньчжурской границы" с предложением "немедленного ареста начальника погранучастка и других виновников в провоцировании конфликта с японцами". Ответ "красного конника" Блюхеру был кратким и категоричным: "Прекратить возню со всякими комиссиями и точно выполнять решения Советского Правительства и приказы Наркома". На тот момент, как представляется, открытого конфликта еще можно было избежать политическими средствами, но его механизм был уже запущен с обеих сторон.
29 июля в 16 часов 40 минут японские войска двумя отрядами численностью до роты атаковали высоту Безымянную. 11 советских пограничников приняли неравный бой. Пятеро из них были убиты, смертельное ранение получил и лейтенант Махалин. Подоспевший резерв пограничников и стрелковая рота лейтенанта Левченко к 18 часам выбили японцев с высоты и окопались. На следующий день между сопками Безымянная и Заозерная на высотах занял оборону батальон 118-го стрелкового полка 40-й стрелковой дивизии. Японцы же при поддержке артиллерии предприняли ряд безуспешных атак на Безымянную. Советские бойцы стояли насмерть. Уже первые бои 29-30 июля показали, что завязался необычный инцидент.
В 3 часа утра 31 июля вслед за сильной артподготовкой два батальона японской пехоты атаковали высоту Заозерная и один батальон высоту Безымянная. После ожесточенного неравного четырехчасового боя противнику удалось-таки занять указанные высоты. Неся потери, стрелковые подразделения и пограничники отошли в глубь советской территории, к озеру Хасан.
С 31 июля в течение более недели японские войска удерживали эти сопки. Атаки частей Красной Армии и пограничников были безуспешными. 31-го же числа на Хасан от командования фронта прибыли начштаба Штерн (до этого под псевдонимом "Григорович" год воевал Главным военным советником в Испании) и Мехлис. В тот же день последний доложил Сталину следующее: "В районе боев нужен настоящий диктатор, которому все было бы подчинено". Следствием этого 1 августа стал телефонный разговор вождя с маршалом Блюхером, в котором тот категорично "рекомендовал" комфронта "выехать на место немедля", чтобы "по-настоящему воевать с японцами".
Блюхер выполнил приказ только на следующий день, вылетев во Владивосток вместе с Мазеповым. Оттуда на эсминце в сопровождении командующего ТОФ Кузнецова они были доставлены в Посьет. Но сам маршал практически не очень стремился участвовать в операции. Возможно, на его поведение повлияло и известное сообщение ТАСС от 2 августа, где была дана недостоверная информация о том, что японцы захватили советскую территорию до 4 километров. Антияпонская пропаганда делала свое дело. И вот уже вся страна, введенная в заблуждение официальным заявлением, с яростью стала требовать обуздать зарвавшихся агрессоров.
1 августа был получен приказ наркома обороны, который требовал: "В пределах нашей границы смести и уничтожить интервентов, занявших высоты Заозерная и Безымянная, применив в дело боевую авиацию и артиллерию". Эту задачу было поручено решить 39-му стрелковому корпусу в составе 40-й и 32-й стрелковых дивизий и 2-й механизированной бригады под командованием комбрига Сергеева. Общее руководство операцией Климент Ворошилов возложил при действующем командующем ДКФ на его начальника штаба комкора Григория Штерна.
В тот же день японцы в районе озера Хасан применили свою авиацию. Огнем зенитных средств противника были сбиты 3 советских самолета. Вместе с тем, овладев высотами Заозерная и Безымянная, самураи совсем не стремились продолжать захватывать "целые куски советской территории", как утверждали в Москве. Зорге докладывал из Токио, что "японцы обнаружили желание разрешить все неясные пограничные вопросы дипломатическими средствами", хотя и с 1 августа начали укрепление всех оборонительных позиций в Маньчжурии, в том числе сосредоточив "на случай контрмероприятий с советской стороны вокруг района столкновения фронтовые части и резервы, объединенные командованием корейского гарнизона".
В этой обстановке наступление советских войск из-за противодействия противника, проявившихся недостатков в организации взаимодействия артиллерии с пехотой, без авиационной поддержки из-за нелетных погодных условий, а также плохой выучки личного состава и слабой материально-технической обеспеченности, всякий раз проваливалось. Кроме того, на успех боевых действий Красной Армии существенно влиял запрет на подавление огневых средств противника, действовавших с маньчжурской и корейской территорий, и на любые пересечения госграницы нашими войсками. Москва все же опасалась перерастания пограничного конфликта в полномасштабную войну с Токио. И, наконец, на месте стал все время вмешиваться в руководство соединениями и частями, внося неразбериху и путаницу, Мехлис. Однажды, когда тот попытался направить 40-ю стрелковую дивизию наступать, несмотря ни на что, в лоб японцам, по лощине между двумя сопками, дабы противник "не оскальпировал бы" это соединение, маршал Блюхер был вынужден вмешаться и отменить приказ "партийного эмиссара". Все это зачлось комфронта уже в скором будущем.
3 августа 39-й корпус был усилен еще одной - 39-й стрелковой дивизией. Командиром корпуса был назначен Штерн. На следующий день Ворошилов в новом оперативном приказе # 71сс "для готовности к отражению провокационных нападений японо-маньчжур" и "в любой момент нанести мощный удар зарывающимся наглым японским агрессорам по всему фронту" приказал привести в полную боевую готовность все войска Дальневосточного Краснознаменного фронта и Забайкальского военного округа. В приказе также было подчеркнуто: "Ни одной пяди чужой земли, в том числе и маньчжурской, и корейской, мы не хотим, но и своей Советской земли никому, японским захватчикам в том числе, никогда не отдадим ни вершка!" Реальная война как никогда близко стояла у порога советского Дальнего Востока.
ПОБЕДНЫЙ РАПОРТ
К 4 августа в составе 39-го стрелкового корпуса в районе Хасана насчитывалось около 23 тыс. человек личного состава, на вооружении имелись 237 орудий, 285 танков, 6 бронемашин и 1 тыс. 14 пулеметов. Корпус должна была прикрывать авиация 1-й Краснознаменной армии в составе 70 истребителей и 180 бомбардировщиков.
Новое наступление советских войск на высоты началось во второй половине дня 6 августа. Неся большие потери, к вечеру им удалось захватить только юго-восточные скаты высоты Заозерной. Гребень же северной ее части и северо-западные командные точки высоты оставались в руках противника по 13 августа, до завершение мирных переговоров сторон. Соседние же высоты Черная и Безымянная также были заняты советскими войсками только после достижения перемирия, в течение 11 и 12 августа. Тем не менее в Москву с поля боя еще 6 августа ушел победный рапорт о том, что "наша территория очищена от останков японских войск и все пограничные пункты прочно заняты частями Красной Армии". 8 августа очередная "деза" для советского народа попала на страницы центральной прессы. А в это время только на Заозерной красноармейцы с 8 по 10 августа отразили до 20 контратак упорно не сдававшейся японской пехоты.
В 10 часов утра 11 августа в советские войска поступил приказ о прекращении огня с 12.00. В 11 час. 15 мин. орудия были разряжены. Но японцы до 12. час. 30 мин. еще продолжали обстреливать высоты. Тогда командование корпусом приказало произвести мощный огневой налет из 70 орудий разных калибров по вражеским позициям в течение 5 минут. Только после этого самураи полностью прекратили огонь.
Факт дезинформации по поводу овладения советскими войсками Хасанскими высотами стал известен в Кремле из доклада органов НКВД только 14 августа. В течение последующих дней состоялись советско-японские переговоры военных представителей двух стран по демаркации спорного участка границы. Открытая фаза конфликта пошла на убыль.
Предчувствия маршала не обманули. 31 августа в Москве состоялось заседание Главного военного совета РККА. На повестке дня стоял главный вопрос "О событиях в районе озера Хасан". Заслушав объяснения командующего ДКФ маршала Блюхера и заместителя члена военного совета фронта дивизионного комиссара Мазепова, Главный военный совет пришел к следующим основным выводам:
"1. Боевые операции у озера Хасан явились всесторонней проверкой мобилизационной и боевой готовности не только частей, которые непосредственно принимали в них участие, но и всех без исключения войск ДКФронта.
2. События этих немногих дней обнаружили огромные недочеты в состоянии ДКФронта... Обнаружено, что Дальневосточный театр к войне плохо подготовлен. В результате такого недопустимого состояния войск фронта мы в этом сравнительно небольшом столкновении понесли значительные потери 408 человек убитыми и 2807 человек ранеными (по новым, уточненным данным, 960 чел. убитыми и 3 тыс. 279 человек ранеными; общее соотношение потерь СССР и Японии 3:1. - Авт.)..."
Основными итогами обсуждения повестки дня стало расформирование Управления ДКФ и отстранение от должности командующего Маршала Советского Союза Блюхера.
Главным виновником этих "крупнейших недочетов" в первую очередь был назван командующий ДКФ маршал Василий Блюхер, по мнению наркома обороны, окруживший себя "врагами народа". Прославленный герой был обвинен в "пораженчестве, двуличии, недисциплинированности и саботировании вооруженного отпора японским войскам". Оставив Василия Константиновича в распоряжении Главного военного совета РККА, его вместе с семьей отправили в отпуск на Ворошиловскую дачу "Бочаров ручей" в Сочи. Там его с женой и братом и арестовали. Спустя три недели после своего ареста Василий Блюхер умер.
БЛЮХЕР, ВАСИЛИЙ КОНСТАНТИНОВИЧ (1890–1938), советский полководец, Маршал Советского Союза (1935). Родился 19 ноября (1 декабря) 1890 в деревне Барщинка Ярославской губернии в крестьянской семье. В 1909 поступил слесарем на Мытищинский вагоностроительный завод под Москвой. В 1910 за призыв к забастовке был арестован и приговорен к тюремному заключению.
С началом Первой мировой войны был отправлен на фронт рядовым. За боевые отличия награжден двумя Георгиевскими крестами и медалью, произведен в младшие унтер-офицеры. В 1916 после тяжелого ранения освобожден от военной службы. Поступил на Сормовский судостроительный завод, затем переехал в Казань и стал работать на механическом заводе. Вступил в партию большевиков.
После Февральской революции по решению самарской парторганизации Блюхер возвратился для революционной работы в армию, вступив добровольцем в 102-й запасный пехотный полк в Самаре; был избран в полковой комитет и городской Совет солдатских депутатов. К началу Октябрьской революции Блюхер являлся членом Самарского Военно-Революционного Комитета.
В конце ноября 1917 был направлен в Челябинск комиссаром красногвардейского отряда, избран председателем Челябинского ревкома. В начале 1918 руководил взятием Оренбурга, занятого белогвардейскими казаками.
Восстание Чехословацкого корпуса в мае 1918 резко ухудшило обстановку на Восточном фронте. Красногвардейские отряды, в течение двух месяцев удерживавшие Оренбург, оказались во вражеском кольце. В этих условиях, возглавив окруженные войска, Блюхер совершил с ними тысячекилометровый рейд по Уралу и, после ожесточенных боев с превосходящими силами противника, в сентябре 1918 вывел Сводный Уральский отряд в район Кунгура на соединение с частями Красной Армии. Отмечая заслуги Блюхера, ВЦИК наградил его только что учрежденным орденом Красного Знамени.
20 сентября 1918 части Сводного Уральского отряда были включены в состав 4-й Уральской дивизии, позднее переименованной в 30-ю стрелковую. Начальником ее стал Блюхер. В январе 1919 Блюхер был выдвинут помощником командующего 3-й армией, с апреля одновременно выполнял обязанности начальника Вятского укрепленного района. В конце лета 1919 на Урале из частей Особой бригады, Северного экспедиционного отряда и крепостных бригад Вятского укрепленного района была сформирована 51-я стрелковая дивизия. Под командованием Блюхера дивизия с боями прошла путь от Тюмени до Байкала.
В марте 1920 Блюхер как один из наиболее опытных и авторитетных начальников дивизий Красной Армии был назначен командиром-единоначальником той же дивизии (в других дивизиях командир не имел права единолично принимать решение без санкции комиссара). Вскоре командование направило 51-ю стрелковую дивизию на Южный фронт. Ее успешные боевые действия по удержанию каховского плацдарма в августе 1920 положили начало победам красных на Южном фронте. Блюхер был утвержден начальником Каховского укрепленного района. В последующем наступлении красных Блюхер командовал Перекопской ударной группой, наносившей главный удар по армии Врангеля с каховского плацдарма. В боевых операциях войск Южного фронта по освобождению Крыма на долю Перекопской ударной группы выпала наиболее трудная задача: две ее бригады совместно с 15-й и 52-й дивизиями форсировали Сиваш и затем с Литовского полуострова наносили удар во фланг и тыл противнику, две другие штурмовали «неприступный» Турецкий вал с фронта. Блюхер и его бойцы стали героями штурма Перекопа и Ишуньских позиций.
В 1921 Блюхер был направлен на Дальний Восток, где в то время было создано временное государственное образование – Дальневосточная республика (ДВР). 27 июня правительство назначило Блюхера военным министром республики и главкомом Народно-революционной армии (НРА). Сыграл большую роль в осуществлении тогдашней политической линии советского руководства – освобождение Дальнего Востока от белогвардейцев и, одновременно, недопущение военного конфликта с Японией. Командованию НРА удалось преодолеть дух партизанщины, сложившийся в войсках ДВР; была проведена коренная реорганизация вооруженных сил республики, способствовавшая превращению их в регулярную армию. Штурм в феврале 1922 Волочаевки, затем взятие Спасска завершили боевые операции Гражданской войны.
В 1922 Блюхер стал командиром-комиссаром 1-го стрелкового корпуса. В 1924–1927 был главным военным советником при китайском революционном правительстве в Гуанчжоу (Кантоне). В 1927 назначен помощником командующего войсками Украинского военного округа. В 1929, когда китайские националисты захватили Китайско-Восточную железную дорогу (КВЖД), было принято решение об объединении всех вооруженных сил, расположенных на Дальнем Востоке, в Особую Дальневосточную армию. Ее командующим назначили Блюхера. Эту должность он занимал до конца своей военной карьеры. Блюхер руководил разгромом китайских националистов во время советско-китайского конфликта 1929.
Верный солдат коммунистической партии, Блюхер беспрекословно выполнял поручения руководства страны. Вместе с другими известными военачальниками он стал членом Специального судебного присутствия Верховного суда СССР, которое в июне 1937 приговорило к смертной казни по так называемому делу о военно-фашистском заговоре своих товарищей – группу высокопоставленных советских военных во главе с М.Н.Тухачевским . В июле-августе 1938 осуществлял общее руководство военными действиями против японской армии в районе озера Хасан. В ходе фронтального наступления с целью вытеснить японцев с советской территории красноармейские части потеряли более двух с половиной тысяч человек; потери противника были значительно меньше. Эта неудача стала одной из причин отстранения Блюхера в августе 1938 от командования Дальневосточной армией.
22 октября 1938 с санкции Сталина Блюхер был арестован по сфальсифицированному обвинению в принадлежности к антисоветской организации правых и тому самому военно-фашистскому заговору, мнимых участников которого годом ранее Блюхер осудил на смерть. Во время следствия, не выдержав пыток и истязаний, в которых личное участие принимал тогдашний первый заместитель наркома внутренних дел Л.П.Берия , скончался на восемнадцатый день заключения – 9 ноября 1938. В 1956 был реабилитирован.
Блюхер Василий Константинович (1889, д. Барщинка Ярославской губ. - 1938, Москва) - советский военный деятель. Родился в крестьянской семье. Прадеда Блюхера, крепостного, отданного в солдаты и вернувшегося с русско-турецкой войны со многими наградами, помещик назвал Блюхера по фамилии знаменитого тогда немецкого генерала. Кличка со временем превратилась в фамилию. В 1904, после года учебы в церковно-приходской школе, отец увез Блюхера на заработки в Петербург. Блюхер работал "мальчиком" в магазине, чернорабочим на франко-рус, заводе, откуда был уволен за участие в рабочих митингах. В поисках заработка приехал в Москву. Устроился на вагоностроительный завод в Мытищах, но в 1910 за призыв к забастовке был арестован и почти три года просидел в тюрьме, затем работал в мастерских Московско-Казанской ж.д., откуда в августе 1914 был призван в армию. Блюхер служил рядовым в 8-й армии, которорой командовал генерал А. А. Брусилов. За отвагу и находчивость Блюхера был произведен в унтер-офицеры И награжден Георгиевской медалью. В январе 1915 под Тернополем был тяжелоранен и после 13-месячного лечения уволен в запас как инвалид. Работал на судостроительном заводе в Нижнем Новгороде, затем переехал в Казань и здесь вступил в РСДРП(б): "Я твердо уяснил, что мне, сыну батрака, рабочему, надо быть только с большевиками". В мае 1917 Блюхер познакомился с В. В. Куйбышевым, который отправил его в 102-й запасной полк для агитации. Блюхер был активным участником гражданской войны, в 1918 во главе отряда направлен на Южный Урал для разгрома генерала А. Я. Дутова. Партизанская армия во главе с Блюхером совершила 40-дневный рейд, пройдя с боями более 1500 км. В докладе Реввоенсовета 3-й армии Вост. фронта было отмечено: "Переход войск тов. Блюхера в невозможных условиях может быть приравнен разве только к переходам Суворова в Швейцарии. Мы считаем, что русская революция должна выразить вождю этой горсточки героев, вписавшему новую славную страницу в историю нашей молодой армии, благодарность и восхищение". В сент. 1918 Президиум ВЦИК наградил Блюхера орденом Красного Знамени № 1. Блюхер командовал стрелковой дивизией в Сибири и дрался против А.В. Колчака. Во время гражданской войны Он проявил себя как мыслящий и талантливый полководец, особо отличившись в боях за Каховский плацдарм и в Перекопско-Чонгарской операции. "За личную храбрость и особое искусство в руководстве боевыми действиями" Блюхер был награжден еще двумя орденами Красного Знамени. В 1921, назначенный военным министром и Главкомом Народно-рев. армией Дальневосточной республики, он провел ее реорганизацию, укрепил дисциплину и одержал победу, взяв Волочаевский укрепленный район. В 1924-1927 Блюхер был главным военным советником в Китае. В 1927-1929 служил помощником командующего Украинским военным округом. В 1929 был назначен командующим Особой Дальневосточной армией. В 1930 Блюхер стал первым кавалером ордена Красной Звезды и был награжден орденом Ленина. В 1935 ему было присвоено звание Маршала Сов. Союза. В июле 1938 во время боевых действий у оз. Хасан в результате допущенных ошибок СО.В. войска понесли большие потери и смогли добиться успеха лишь к 10 авг. Главный военный совет (К.Е. Ворошилов, С.М. Буденный, В.М. Молотов. И. В. Сталин и др.) отметил, что у оз. Хасан выявились "огромные недостатки в состоянии Дальневосточного фронта". Они действительно имелись из-за непрерывных "чисток" армии. Блюхер среди прочего обвинили в том, что он "не сумел или не захотел по-настоящему реализовать очищение фронта от врагов народа". В 1938 Блюхер был арестован за участие в "военно-фашистском заговоре" и погиб в Лефортовской тюрьме. В марте 1956 Главная военная прокуратура сообщила сыну Блюхера, что обвинения против его отца "сфальсифицированы врагом народа Берия и его сообщниками". В 1956 Блюхер реабилитирован посмертно.
БиографияБЛЮХЕР Василий Константинович , советский государственный и военный деятель, военачальник. Маршал Советского Союза (1935).
Происходил из крестьянской семьи. После учёбы в церковно-приходской школе уехал на заработки в Петербург. Работал на Франко-Русском машиностроительном заводе, откуда был уволен за участие в рабочих митингах. В 1909 г. поступил слесарем на Мытищинский вагоностроительный завод под Москвой. В 1913 — 1914 гг. работал в мастерских Московско-Казанской железной дороги. В 1914 г. призван в армию. Участник Первой мировой войны: рядовой 4-й роты 1-го батальона 19-го Костромского полка 5-й пехотной дивизии 9-й армии. За отвагу Блюхер был награжден Георгиевской медалью. В январе 1915 г. под Тернополем он был тяжело ранен и после 13-месячного лечения уволен в запас. Работал на механических заводах в Казани и Нижнем Новгороде. В 1916 г. вступил в РСДРП(б), а в феврале 1917 г. по поручению ЦК вернулся в армию и был избран председателем полкового комитета 102-го запасного полка в Самаре.
С октября 1917 г. член Военно-революционного комитета (ВРК) Самары. В ноябре 1917 г. Блюхер во главе экспедиционного отряда был направлен в помощь рабочим Челябинска для борьбы с белоказаками атамана А.И. Дутова. В начале 1918 г. отряды Блюхера разбили Дутова и взяли Оренбург, а он был избран председателем ВРК и начальником штаба Красной гвардии Челябинского уезда. С марта 1918 г. командовал Восточным отрядом в борьбе с белоказаками. После начала мятежа чехословацкого корпуса с июля 1918 г. зам. командира, в августе-сентябре командир партизанской Уральской армии, которая из района г. Белорецк по белогвардейским тылам двигалась на соединение с Красной Армией. К 10 сентября, нанеся поражения врагу, армия прорвала кольцо окружения и 12-14 сентября соединилась с передовыми частями 3-й армии Восточного фронта. В течение 54 дней армия Блюхера прошла свыше 1500 км, провела более 20 боев, разгромила 7 вражеских полков. Дезорганизовав тыл белогвардейцев и интервентов, она содействовала наступлению войск Восточного фронта осенью 1918 г. Спустя 10 дней Уральская армия в составе 6 полков пехоты, 3 полков конницы, общей численностью около 10 тыс. штыков и сабель и 18 трехдюймовых орудий, прибыла в Кунгур, где вошла в состав 4-й Уральской (с 11 ноября 1918 г. — 30-й) стрелковой дивизии. За успешное руководство этим походом Блюхер первым среди советских военачальников был награждён орденом Красного Знамени.
В феврале 1919 г. Блюхер был назначен помощником командира 3-й армии, а с апреля он одновременно выполнял обязанности начальника Вятского укрепрайона. В августе 1919 г. его назначают командиром 51-й стрелковой дивизии. Дивизия, действуя в условиях окружения и практически без связи с командованием 3-й армии, умелым и неожиданным для врага манёвром освободила Тобольск, затем нанесла поражение главным силам северной группировки А.В. Колчака, сорвав тем самым планы адмирала выйти в глубокий тыл 3-й армии. В августе 1920 г. 51-я стрелковая дивизия во главе с Блюхером успешно сражалась на Каховском плацдарме. Её боевые действия по удержанию плацдарма положили начало победам на Южном фронте, а Блюхер был утверждён начальником Каховского укрепрайона. На плацдарме впервые для того времени была подготовлена артиллерийская противотанковая оборона, что явилось новым в военном искусстве. Об эту оборону разбилась самая мощная за всю Гражданскую войну танковая атака, предпринятая генералом П.Н. Врангелем 14 октября 1920 г. В Перекопско-Чонгарской операции 1920 г. Блюхер командовал Перекопской группой, наносившей главный удар по врагу. Войска группы форсировали Сиваш, овладели Литовским п-овом, Турецким валом и Ишуньскими позициями, что сыграло важную роль в разгроме врангелевской группировки.
В июне 1921 г. Блюхера назначают председателем Военного совета, главнокомандующим Народно-революционной армии (НРА) Дальневосточной республики (ДВР) и военным министром ДВР. Он провел реорганизацию НРА ДВР, укрепил дисциплину и одержал ряд побед над белогвардейскими войсками, в том числе взял Волочаевский укреплённый район. В 1922 г. его назначают командиром 1-го стрелкового корпуса.
Осенью 1924 г. Блюхера по просьбе председателя революционного правительства Южного Китая Сунь Ятсена советское руководство командировало в Китай. В 1924 — 1927 гг. он был главным военным советником (под фамилией Галин) при китайском революционном правительстве Чан Кайши в Гуанчжоу (Кантоне) и участвовал в планировании и проведении Великого Северного похода, в результате которого произошло военное объединение Китая под властью гоминьдана. После окончания китайской командировки в 1927 г. Блюхера назначают помощником командующего войсками Украинского военного округа.
С 1929 г. Блюхер командовал Особой Дальневосточной армией (с янв. 1930 г. ОКДВА). Под его руководством создавалась оборона Советского Союза на Дальнем Востоке. В 1929 г. он руководил боевыми действиями войск во время советско-китайского вооруженного конфликта. В ходе операции по овладению городами Лахасусу, Чжалайнор и Маньчжурия части ОКДВА только в плен взяли около 8 тыс. китайских солдат и 250 офицеров, в том числе генерала Лянь Дзян со своим штабом. В 1935 г. В.К. Блюхер был произведен в Маршалы Советского Союза. Однако отсутствие военного образования и опыта командования большой массой войск не позволяло ему справляться с командованием такой огромной группировкой, какой была ОКДВА. Особенно это проявилось во время военного конфликта у озера Хасан. События у Хасана выявили слабую боевую подготовку рядового и офицерского состава Краснознаменного Дальневосточного фронта. В результате допущенных ошибок советские войска понесли большие потери и смогли добиться успеха лишь к 10 августа. Главный военный совет отметил, что у озера Хасан выявились «огромные недостатки в состоянии Дальневосточного фронта».
Приказом Народного комиссара обороны Союза ССР № 0040 от 4 сентября 1938 г. маршал т. Блюхер был отстранён от должности командующего войсками Дальневосточного Краснознаменного фронта и оставлен в распоряжении Главного военного совета РККА. 22 октября 1938 г. он был арестован. В тюрьме к нему применялись пытки. В собственноручных показаниях Блюхер признал себя виновным в том, что был участником антисоветской организации правых и военного заговора, а 9 ноября 1938 г. он скончался. Посмертно реабилитирован в 1956 г.
В.К. Блюхер в 1921 — 1924 гг. являлся членом ВЦИК, в 1930 - 1938 гг. состоял членом ВЦИК СССР, избирался депутатом Верховного Совета СССР 1-го созыва.
Награждён: 2 орденами Ленина, 3 орденами Красного Знамени РСФСР и 2 орденами Красного Знамени СССР, орденом Красной Звезды, нагрудным знаком «5 лет ВЧК-ГПУ».
Блюхер Василий Константинович (1890-1938) родился в крестьянской семье в деревне Барщинка Ярославской губернии. В настоящее время от неё осталось только название. Постоянных жителей в ней нет. Более ста лет назад ситуация была другая. В этих местах было множество деревень, которые тянулись вдоль реки Волготня (впадает в Рыбинское водохранилище).
Василий был старшим ребёнком в крестьянской семье. Всего же детей насчитывалось четверо. Мальчик окончил церковно-приходскую школу в 1904 году. Он получил образование, которое по своему уровню ничуть не отличалось от современного среднего. После этого отец отвёз подростка в Петербург, где тот стал работать на машиностроительном заводе.
Но без квалификации хороших денег заработать было нельзя. Поэтому Василий в 1909 году уехал в Москву, так как там хорошо платили на вагоностроительном заводе. В 1910 году юношу посадили на два с половиной года за подстрекательство к забастовке. Отсидев в тюрьме, в 1913 году опять устроился на железнодорожное предприятие. Заработки в то время в железнодорожной отрасли были самыми высокими.
В 1914 году началась Первая мировая война. Блюхера призвали в армию, и он попал на службу в Московский Кремль. Просто диву даёшься, узнавая такие факты. Политическая статья, подстрекатель, а его направляют на почётную службу в центре Москвы. Видимо на чрезмерном либерализме и погорела Российская империя.
В конце 1914 года воинскую часть направили на фронт. Здесь в 1915 году Василия наградили Георгиевской медалью IV степени. В том же году он получил тяжёлое ранение от разорвавшейся рядом гранаты. Жизнь солдату спасли, но в начале 1916 года комиссовали из армии. Наш герой устроился в Казани на механический завод. В ряды партии большевиков вступил в июне 1916 года .
С этого времени начинается агитационная работа молодого большевика. После февральской революции он занимался активной политической деятельностью в Самаре. Здесь он проповедовал идеи равенства и братства в запасном полку под личным руководством Валериана Куйбышева.
После победы октябрьской революции Василий Константинович Блюхер стал чекистом . Он занял пост помощника комиссара города Самары. Видимо молодой человек зарекомендовал себя с самой лучшей стороны, потому что в 1918 году был направлен на Южный Урал комиссаром. В то время к каждому командиру воинского подразделения приставлялся куратор от партии большевиков. Такие кураторы были глазами и ушами молодой советской власти. Они фиксировали любые отклонения от большевистского курса, а для командира это означало самые печальные последствия.
Вера в победу мировой революции у Василия Константиновича крепла с каждым днём. Поэтому партия доверила ему курировать сразу несколько воинских подразделений. Но летом 1918 года на Южном Урале сложилось очень тяжёлое положение. Силы контрреволюции очистили практически всю территорию от вооружённых большевистских отрядов. Разрозненные остатки воинских подразделений молодой социалистической республики объединились в сводный Уральский отряд и начали пробиваться на запад, чтобы соединиться с войсками Восточного фронта. Командиром отряда был избран Каширин, а его комиссаром стал Блюхер.
Постепенно отряд преобразовался в армию и с боями прорвался к войскам Восточного фронта. За этот подвиг наш герой первым был награждён орденом Красного Знамени. В Красной Армии это был единственный орден вплоть до 1930 года. По своей значимости он в то время ничуть не уступал золотой звезде Героя Советского Союза.
Василия Константиновича вообще любили лидеры большевистской партии. За свою деятельность он получил целых четыре ордена Красного Знамени. То есть стал полным кавалером. У многих других отважных командиров ни одного ордена на груди не было, а тут вся грудь ими увешана.
Дальнейшая боевая деятельность нашего героя была не менее славной. Он бесстрашно воевал на Восточном фронте и входил в революционный Военный Совет (тройку). 6 июля 1919 года его назначили командиром 51-й стрелковой дивизии. С тяжелейшими боями, безжалостно громя силы контрреволюции, она прошла огромный путь от Тюмени до Байкала.
Летом 1920 года наш герой со своей славной дивизией был переброшен на Южный фронт. Здесь сформировалась сильная контрреволюционная группировка под командованием генерал-лейтенанта Петра Николаевича Врангеля (1878-1928). Но мог ли опытный царский стратег устоять против идейного борца, беззаветно верящего в победу мировой революции? Именно 51 армия штурмовала Перекоп, и 9 ноября 1920 года он пал.
После этого было ещё много славных побед. Контрреволюция была разгромлена, а в феврале 1921 года Блюхера назначили командующим войск Одесской губернии. Уже летом того же года Василия Константиновича направили на Дальний Восток. Конечно, черноморское побережье лучше, но идейные борцы за счастье народа никогда не искали тёплых мест, а работали там, куда их посылала партия.
На далёких границах наш герой стал военным министром Дальневосточной республики. Здесь ещё существовали очаги контрреволюции. Во главе них стоял барон Унгерн. Его части были разбиты и отступили в Монголию. Затем были наголову разбиты войска генерала Молчанова. Таким образом, сопротивление контрреволюции было сломлено, а Василий Константинович опять оказался на высоте.
Летом 1922 года Блюхера отозвали в Москву и назначили комиссаром Петроградского военного округа. В его подчинении оказался весь военный гарнизон Петрограда. Но в 1924 году нашего героя опять отправили на далёкую восточную границу. В этот раз он стал военным советником Чан Кайши в Китае для оказания содействие в планировании Северного похода. В задачу этого похода входило объединение страны военным путём.
Но наш герой так и не смог раскрыть все свои организаторские таланты в этой политической игре. Он заболел и летом 1925 года убыл на лечение в СССР. Однако через год верный ленинец вновь вернулся в Китай, а в 1927 году отбыл в Москву, так как состояние его здоровья опять ухудшилось.
В 1928-29 годах он служил в Украинском военном округе, а 6 августа 1929 года был назначен командующим Дальневосточной армии. На этом высоком посту он и продолжил свою деятельность. Но надо сразу сказать, что в дальнейшем Блюхер Василий Константинович ни в чём выдающемся себя не проявил . Объективности ради заметим, что он был плохим командующим.
Пока наш герой ходил в комиссарах да советниках, то числился на хорошем счету. Но, став на долгое время самостоятельным руководителем, показал во многих вопросах полную некомпетентность. К тому же у него был серьёзный недостаток. Один из первых маршалов СССР любил выпить. Причём пил запоями, которые длились по две недели. Но, несмотря ни на что, нашего героя в 1934 году избрали кандидатом в ЦК ВКП(б), а в 1937 году он стал членом ЦК ВКП(б).
Слабая военная подготовка Дальневосточной армии проявилась во время конфликта с Японией на озере Хасан в 1938 году. Красная Армия понесла очень большие потери, а успех был достигнут с большим трудом. Этот конфуз закончился в первых числах августа 1938 года, а 22 октября Блюхер был арестован . Уже 9 ноября 1938 года он умер в тюрьме . Причина простая - бывшего верного ленинца били и пытали.
Результаты вскрытия показали, что наш герой скончался от тромба, который закупорил лёгочную артерию. Тело кремировали, а в марте 1939 года Василия Константиновича посмертно лишили воинского звания маршал и приговорили к расстрелу. В обвинении было сказано, что он являлся шпионом Японии и участником антисоветского заговора.
В 1956 году несгибаемого борца за мировую революцию реабилитировали. Что же касается боеспособности Дальнего Востока, то на должность командующего Дальневосточным фронтом был назначен комкор Григорий Михайлович Штерн. В мае 1940 года он получил новое воинское звание генерал-полковник. Затем пошёл на повышение, но в начале 1941 года был арестован и расстрелян. На посту командующего фронтом его заменил генерал армии Иосиф Родионович Апанасенко.
Нет никакого сомнения, что Блюхер Василий Константинович внёс большой вклад в дело становления Советской власти . Он был идейным большевиком, безжалостно карающим контрреволюционеров. Но насилие, как известно, всегда порождает насилие. Наш герой и пал в результате этого насилия по отношению к себе.
Что же касается полководческого дара, то у маршала и кавалера ордена Красного знамени его не было. У него были организаторские способности, соответствующие морально-волевые качества, но талант стратега отсутствовал. Это и неудивительно, так как наш герой не имел никакого военного образования. Все боевые операции против контрреволюции разрабатывали бывшие царские офицеры, а Василий Константинович являлся лишь идейным вдохновителем. На этом поприще он значительно преуспел и достиг больших высот, с которых стремительно и обрушился вниз .
Cтатью написал Максим Шипунов