К огда по весне отрастала зеленая травка, овощные базы как-то скисали и наконец пропадали совсем. Однако им на смену уже шли гораздо более обременительные командировки в подшефный колхоз, престарелые обитатели которого вылезали из своих полусгнивших изб и приступали к весенним полевым работам. Пока шла пахота или сев яровых, большой помощи им обычно не требовалось. Однако с середины июня, когда в лугах разворачивался покос кормовых трав, и до самого октября - уборки позднего картофеля, капусты и корнеплодов - проектные институты буквально лихорадило от колхозных разнорядок. Тем более, что на осень приходился еще и самый пик работ на овощной базе.

Почти все колхозные выезды горожан так или иначе были связаны с уборкой урожая - сена, зерновых культур и особенно овощей. Случалось, что инженеров понуждали ухаживать за коровами и прочей живностью; однако горожане вовсе не умели с ними обращаться, во множестве получали травмы и даже увечья, а скотина, со своей стороны, начинала так интенсивно дохнуть, что власти сочли за лучшее впредь не сводить их вместе.

Самым легким и приятным считался однодневный выезд.

Ранним утром к дверям института подкатывала колонна автобусов с флажками. Несколько отделов в полном составе грузились туда и с песнями и шутками ехали за сто верст на отдаленное поле, где сквозь крапиву и лебеду матово белели упругие цилиндры кабачков. Шпарило солнце, трещали кузнечики, поблескивала роса, от влажной травы восходили и растекались душистые испарения. От группы амбаров на горизонте отделялась темная точка грузовика; то ныряя в ложбину, то вспыхивая стеклами на очередном склоне бугра, она с рычанием подкатывала к пестрой, почти курортной толпе горожан.

Из кабины выпрыгивал бригадир в сапогах и с бумагами; уполномоченный от института вступал в переговоры; наконец по его команде все кое-как разбирались цепью и, спотыкаясь и путаясь в траве, начинали наступление в сторону леса. Женщины шарили в бурьяне брезентовыми рукавицами, мужчины подбирали срезанные кабачки и несли их к дороге, где еще несколько человек грузили мешки и, завязав веревками, натужно закидывали в кузов. Из удалявшейся цепи потянулись пострадавшие: кто потерял в бурьяне нож, кто порезался, кто упал носом в крапиву. Шоферы, курившие в кружок у автобусов, охлопывали слепней. Гора мешков в кузове постепенно росла. Отдельные фигурки уже махали руками с опушки. Бригадир, расписавшись в бумаге и затоптав окурок, лез обратно в кабину, и грузовик с ревом удалялся.

По вытоптанному полю брели к автобусам усталые фигуры, иногда нагибаясь за пропущенным кабачком. Рассевшись группами на обочине, где почище, жевали бутерброды, запивая чаем из термосов. Погода между тем начинала портиться, водители проявляли нетерпение, и наконец вся колонна пускалась в обратный путь.

О днако подавляющая часть колхозных работ осуществлялась вахтовым методом.

Каждая московская организация была прикреплена к определенному колхозу, который чаще всего находился по тому же направлению от города, куда тяготела и сама организация. Заключался договор об оказании шефской помощи, на основании которого московское предприятие обязывалось высылать для работы определенное число сотрудников на известный срок, а колхоз предоставлял им жилье, питание, транспорт и, подобно овощной базе, оплату за трудодни.

Первая партия отправлялась в начале июня на заготовку сена, и после того их товарищи, сменяя друг друга, трудились в колхозе до середины ноября, когда заканчивалась уборка картошки и уже вовсю сыпал снег; таким образом, суммарно выходило как раз полгода. Дирекция института разверстывала повинность по отделам пропорционально их численности; там бранились, но деваться было некуда. Обыкновенно отъезжали сменами человек по пятнадцать-двадцать, причем колхоз, исходя из планируемых работ, оговаривал пропорцию мужчин и женщин. Смена уезжала на десять дней, чтобы работать и в выходные; за воскресенье каждому начисляли по три отгула, за субботу почему-то два, будни приравнивались к работе на своем месте.
Если овощные базы вызывали у всех сотрудников одинаковое отвращение, то поездки в колхоз расценивались очень по-разному. Одни приравнивали их к стихийному бедствию и едва удерживали слезы. Другие, напротив, радовались, что можно надолго вырваться из семьи, забросить постылые чертежи, работать руками на свежем воздухе, днем загорать, а вечером пьянствовать и строить амуры. Поэтому всегда находились колхозные завсегдатаи, которых даже приходилось удерживать, чтобы они не позабыли окончательно своей профессии. В любом случае никто не оставался на две смены подряд. Но несмотря на присутствие энтузиастов, прочим сотрудникам (за вычетом самых главных, самых старых и самых больных) ежегодно светила по крайней мере одна продолжительная поездка. Эти отлучки, накладываясь на сезон отпусков, настолько обескровливали проектные организации в летнее время, что работа там еле теплилась.
Иногда, как и в случае с базами, дирекция нанимала фиктивных работников, которые торчали в колхозе полный срок. Однако тамошнее начальство их не жаловало, потому что они быстро втягивались в беспробудную местную пьянку и уже ничего не хотели делать.

В назначенное утро группа сотрудников, одетых в старые куртки, потертые джинсы и сапоги, с рюкзаками и сумками переминалась у дверей института. Одни, собравшись в кружок, оживленно беседовали, то и дело откидываясь назад в порывах хохота; другие понуро бродили вокруг. Работники разных отделов знакомились между собой. Мужчины и женщины оценивающе оглядывали друг друга, прикидывая шансы. Подъезжал старенький потрепанный ПАЗик; старшой перекликал собравшихся по списку, и наконец автобус трогался в направлении родного колхоза.

Всякий колхоз состоял из целого конгломерата всевозможных угодий, беспорядочно раскинутых на огромных пространствах. В него входило по десятку сел, множество полей, ферм, хранилищ, машинно-тракторных станций (МТС), подсобных лесопилок, покосов, игрушечная электростанция на запруде и Бог весть что еще. В сущности, это было свое маленькое государство, которым безраздельно управлял председатель, гнездившийся в центральной усадьбе. Обычно для нее выбирали самое крупное в колхозе село, удобно расположенное вблизи железных или шоссейных дорог. Посередине на площади поднимался кирпичный корпус правления; перед ним среди тщательно выполотых клумб торчал памятник Ленину. Асфальтированные тротуары быстро обрывались в грязь, по которой шлепали пьяные трактористы в сапогах и осторожно семенили московские дачники.

Во все стороны от села растекались пыльные проселки, по мере удаления становившиеся еле заметными в траве колеями. Поля то сбегали к болотистым ложбинам, где звенели комары и одуряюще пахла таволга, то прерывались клиньями уцелевшего темного леса, создавая такую чересполосицу, в которой могли разобраться одни местные жители. Заезжий москвич, колеся по проселкам, не мог понять, видел ли он уже эту группу амбаров, или они только похожи. В этой заколдованной местности произрастали всевозможные плоды земные, коих и требовалось убирать.

Автобус, волоча за собой шлейф бурой пыли, вкатывал на тихую улицу почти заброшенной деревни, где колея терялась в гуще мелкой курчавой травы. За покосившимися заборами буйствовала нетронутая зелень, сквозь которую проглядывали остовы изб с просевшими до дыр скатами крыш и накрест забитыми окнами. Кое-где на лавочках отдыхали грязные старики с испитыми, коричневыми от солнца, морщинистыми лицами; по мягкой траве с криком носились их московские внуки. Аллея столетних дубов и широкие, заросшие ряской комариные пруды на другом краю деревни свидетельствовали о ее благородном происхождении. На середине длины улицы белел бетонный цилиндр колодца с изогнутой ржавой ручкой; возле него, оживленно гомоня, толпились отъезжающие сотрудники предыдущей смены.

За калиткой, в зарослях ничейной малины, поблескивали стекла веранды выделенного москвичам дома. Почти всю ее длину занимал грубо сбитый обеденный стол, заваленный стопками свежевымытой железной посуды армейского образца. Стол окружали узкие шатучие лавки. В углу белел пожертвованный институтом холодильник, напротив притулилась газовая плита.

В центре самой избы стояла бездействующая русская печь; от нее в разные стороны расходились перегородки, деля общий посторный объем на несколько комнат. Все перегородки не доставали до потолка, чем с удовольствием пользовались бесчисленные мыши, мухи и комары, непрестанно циркулировавшие по помещению. В комнатах стояли железные армейские кровати, накрытые пыльными одеялами, ломаные стулья и тумбочки. Вместо дверей с косяков свисали чумазые занавески. Пахло куревом, грязным бельем и какой-то канцелярщиной, как нередко бывает в сторожках.
Женщины и мужчины располагались в разных комнатах, занимали приглянувшиеся кровати и, разобрав свои вещи, отправлялись гулять по деревне. Избранный еще до отъезда кашевар приступал к изготовлению нехитрого солдатского обеда из жареной картошки с тушенкой. Он вообще не ходил на работу и целыми днями хозяйничал в избе со сменным помощником. Кашеварами нередко записывались самые любвеобильные сотрудницы и выбирали помощников по своему усмотрению.
Ч асов в семь утра на веранде поднимался металлический звон посуды. Дежурный помощник в насквозь промокших штанах, чертыхаясь, волок от колодца два плескавшихся полных ведра. Самые бодрые уже сидели на кроватях, производя возможно больше шума, чтобы разбудить остальных. Страдальчески морщась, из-под одеяла выползал интеллигент с распухшим от ночного укуса глазом и чесался. Другие предусмотрительно заматывали голову рубашкой и дышали неизвестно куда. На веранде пыхтел вскипяченный для бритья чайник. С крыльца на свежий утренний ветерок выползали полуголые фигуры с полотенцами и плескались у рукомойника. Кашевар гремел половником по кастрюле: пора завтракать. В мисках дымилась приятная с голодухи тюря; кто-то самый любезный разливал по кружкам черный крепчайший чай. Люди здоровались, садились, разбирали крупно нарезанные ломти хлеба и сосредоточенно звенели ложками. На дороге уже сигналил вчерашний автобус. Все занимали места и отправлялись через поля и перелески туда, где их ждал бригадир.

На просторном скошенном лугу ветерок шевелил разбросанные ряды золотого сохнущего сена. Неспешно ползущая машина подцепляла его длинными вилами и затаскивала внутрь себя, а из задней дверцы, будто навоз, комично вываливались большие, прямоугольные, перевязанные накрест двадцатикилограммовые брикеты. Мужчины, разбившись парами, шли следом и, поднатужившись, забрасывали их через борт ползущего рядом грузовика; некоторые ухитрялись проделывать это вилами в одиночку. Наверху дежурил вдрызг залепленный травяным мусором человек и растаскивал брикеты по кузову. Колючая сенная труха засоряла глаза, чесалась в носу, першила в горле, разъедала потную кожу. Люди, склонные к аллергии, уже через четверть часа окончательно выходили из строя и больше здесь не появлялись.

С середины июля стартовала уборка зерновых. Теперь главная работа смещалась на ток, куда пыльные самосвалы непрестанно сгружали обмолоченное комбайнами зерно. Длинные гряды этого зерна тянулись по поверхности бетонной площадки между двумя линиями крытых загонов. С одного конца гряды наползал огромный тарахтящий сундук и, вибрируя всеми частями, медленно поедал зерно. Золотые полоски струились внутри вверх и вниз и наконец по транспортеру высыпались далеко вбок, образуя сзади другую, параллельную гряду очищенного зерна, а в противоположную сторону под давлением выстреливались черно-зеленые семена сорняков. Чтобы не сгребать их по всей площадке, под струю подставляли ведро, которое наполнялось с пугающей быстротой. Тогда следовало сменить его на другое и поскорее тащить к забору, где уже вздымалась гора отходов.
Перед отправкой на хранение в городской элеватор зерно хорошенько высушивали, чтобы оно там не взопрело и не возгорелось. Для этой цели поодаль маячили громоздкие бункера сушилок, в которые засыпалось много зерна, а снизу подавался нагретый воздух. Однако то ли пропускная способность их была низка, то ли горючего жалко, но большую часть урожая приходилось сушить по старинке. Для этого очищенное накануне зерно перебрасывали лопатами в просторные крытые загоны, пока там не набиралось его с метр толщины, и ждали.

Дня через два из-под навеса уже тянуло влажным теплом. Тогда проектировщики, вооружившись совковыми лопатами, храбро лезли внутрь и начинали перелопачивать, т.е. перекидывали зерно из одного угла в противоположный, чтобы разогревшийся нижний слой остывал наверху. Главная проблема заключалось в том, что зерно накануне протравливали химикатами, и теперь людям приходилось работать в облаке ядовитой пыли. Их стандартно вооружали душными масками-респираторами, фильтровавшими при дыхании ядовитую пыль; однако в дневные часы, когда солнце накаляло крышу навеса, а разогретая пшеница обжигала сапоги, пользоваться ими было не так-то просто. Многие вообще забрасывали их в сторону и работали так. Иногда в загон затаскивали длинную трубу, внутри которой вращался винт. Тогда работа сильно ускорялась. С одной стороны в трубу подгребали зерно, и она послушно выплевывала его с другого конца.

С середины августа разворачивалась наиболее трудоемкая картофельная страда и тянулась без перерыва до самых морозов. На грязных, сплошь покрытых сорняками полях желтели увядшие, обглоданные жуками стебли картошки. Вдоль окученных гребней, глубоко увязая в размокшей глине, тащился картофелеуборочный комбайн - странное горбатое сооружение, окрашенное суриком в ржаво-коричневый цвет. На спине его, словно мухи, сидели проектировщики, уставясь на ползущую мимо их носа черную резиновую ленту. Комбайн ковырял усами в земле, сдирая верхний слой, и затаскивал его наверх путаными звеньями транспортеров. По дороге осыпалось все лишнее, а клубни вместе с похожими на них камнями и комьями глины доползали до дежуривших наверху людей, и те едва поспевали выбрасывать мусор за борт. От комбайнов тянулись самосвалы, груженые россыпью.

Однако гораздо чаще по полю просто ехал трактор с плугом и неряшливо выворачивал клубни на поверхность. Следом брели фигуры с пустыми мешками и, наполнив их на три четверти, оставляли стоять, а сами шли дальше. Другие волоком стаскивали мешки в группы, где самые умелые скручивали их горловины и накрепко обвязывали веревкой. Подходил грузовик с безобразно высокими бортами; двое мужчин ухватывали мешок с обеих сторон, раскачивали и ловко забрасывали наверх. Те, которые так не умели, надсадно корячились у самых колес, поднимая мешки над головой и переваливая через борт. Сверху у них принимали еще несколько человек, громоздя мешки выпирающим к небу горбом.
Грузовики чередой уходили в сторону гигантской сортировки, которая гремела и тряслась, распределяя клубни по степени крупности. Некоторые оставались в колхозе на семенной материал, самые мелкие скармливались скоту, прочие ждали отправки на овощные базы города. Тем не менее все они сыпались с транспортеров в мешки, которые теперь приходилось кидать в кузова целыми часами без передышки. Сперва это казалось невозможным; руки отваливались, поясницу саднило, липкий пот застилал глаза. Однако изо дня в день работа шла все сноровистее, так что со временем никто уже не считал количество перебросанных тонн.

Иногда горожанам раздавали ржавые штыковые лопаты, и они, перепачкавшись до ушей, выковыривали из глины длинную оранжевую морковь. Другие пихали ее в мешки и тем же порядком грузили в кузов. Свеклу и редьку примитивно дергали за ботву.

В сентябре созревал кормовой турнепс - гигантские сочные корнеплоды с грубым вкусом, которые обожал скот. Иные вырастали длиной чуть не в метр и сантиметров двадцати в диаметре; они целиком торчали на поверхности, словно пни или кактусы, с дурацкими клочьями листьев наверху, которые легко отрывались. В землю, будто якорь, уходил мощный стержневой корень. Забавно было смотреть, как городские интеллигенты, разъезжаясь в глине ногами, тщетно дергают и толкают упрямый цилиндр, пока не полетят вместе с ним носом в грязь. Более умелые ловко поддавали его ногой под низ, словно футбольный мяч. Женщины, вооружась устрашающими ножами, отсекали корни и листья, и потерявший свою солидность корнеплод гулко бухался на дно самосвала.
Но веселее всего проходила уборка капусты. По всему полю рядами стояли лохматые зелено-голубые кочны на длинных чешуйчатых кочерыжках. Женщины ножами срубали их чуть ниже кочна, мужчины подхватывали и с большого расстояния метали в кузов самосвала, словно баскетбольные мячи. Тут начиналось соревнование: женщины старались нарубить как можно больше, чтобы мужчины не успели, а те кидались, словно автоматы, и не давали женщинам разогнуться. Когда кузов почти наполнялся, иной скользкий кочан, пролетев по касательной, шлепался на головы работавших с той стороны. Оттуда принимались кидаться уже нарочно; кто-нибудь выдергивал хилый кочан и, ухватив за кочерыгу, размахивал им, словно гранатой. Это называлось "капуста с ручкой"; запущенная в неприятеля, она смешно кувыркалась в воздухе, растопырив дряблые листья; кто-нибудь на лету подхватывал ее и посылал обратно. Наконец грузовик уезжал, и раскрасневшаяся бригада усаживалась отдыхать на обочине.

В середине дня появлялся автобус и отвозил всех к избе, где счастливая дама-кашевар с ухмыляющимся помощником уже накрывали на стол. Пообедав, одни лежали плашмя на кроватях, другие ополаскивались под рукомойником. За окном гудел автобус, и начиналась вторая половина дня. Когда к половине шестого все окончательно возвращались назад, их ожидал ужин.
Дальше до самой ночи тянулось свободное время, которое каждый использовал по своему вкусу. Одни группами бродили по окрестностям, болтая о пустяках; другие в одиночку обследовали прилегающий лес на предмет грибов; третьи дома слушали радио; кто-то лез купаться в грязный пруд. Добровольцы с ведрами тащились на ближайшую ферму за парным молоком. Вдоль берега прогуливались трепетные пары, созерцая лунную дорожку на глади воды и отгоняя комаров веточкой. На веранде светила тусклая лампа, и желающим разливали молоко. По комнате пролетал ботинок и ударял в перегородку чуть ниже крысы. Иногда в дверь вваливался пьяный абориген с гармошкой; мужчины спешили со своими бутылками, и начинался концерт. Под окном сегодняшний помощник со смехом объяснял завтрашнему его обязанности.

Колхоз (коллективное хозяйство) - кооперативная организация добровольно объединившихся крестьян для совместного ведения крупного социалистического сельскохозяйственного производства на основе общественных средств производства и коллективного труда. Колхозы в нашей стране были созданы в соответствии с разработанным В. И. Лениным кооперативным планом, в процессе коллективизации сельского хозяйства (см. Кооперативный план).

Коллективные хозяйства в деревне стали создаваться сразу же после победы Октябрьской революции. Крестьяне объединялись для совместного производства сельскохозяйственной продукции в сельскохозяйственные коммуны, товарищества по совместной обработке земли (ТОЗы), сельскохозяйственные артели. Это были разные формы кооперации, отличавшиеся уровнем обобществления средств производства и порядком распределения доходов среди крестьян-участников.

В начале 30-х гг. по всей стране была проведена сплошная коллективизация и основной формой коллективного хозяйства стала сельскохозяйственная артель (колхоз). Ее преимущества в том, что в ней обобществлены основные средства производства - земля, рабочий и продуктивный скот, машины, инвентарь, хозяйственные постройки; правильно сочетаются общественные и личные интересы членов артели. Колхозникам принадлежат жилые постройки, часть продуктивного скота и т. д., в их пользовании находятся небольшие приусадебные участки. Эти основные положения были отражены в Примерном уставе сельскохозяйственной артели, принятом Вторым Всесоюзным съездом колхозников-ударников (1935).

За годы Советской власти в колхозной жизни произошли большие перемены. Колхозами накоплен богатый опыт ведения крупного коллективного хозяйства. Возросла политическая сознательность крестьян. Еще крепче стал союз рабочих и крестьян при руководящей роли рабочего класса. Создана новая материально-техническая база производства, что позволило развивать сельское хозяйство на современной индустриальной основе. Возрос материальный и культурный уровень жизни колхозников. Они активно участвуют в строительстве коммунистического общества. Колхозный строй не только избавил трудовое крестьянство от эксплуатации и нищеты, но и позволил установить в деревне новую систему общественных отношений, которые ведут к полному преодолению классовых различий в советском обществе.

Происшедшие изменения были учтены в новом Примерном уставе колхоза, принятом Третьим Всесоюзным съездом колхозников в ноябре 1969 г. В нем было опущено название «сельскохозяйственная артель», потому что слово «колхоз» приобрело международное значение и на любом языке означает крупное коллективное социалистическое сельскохозяйственное предприятие.

Колхоз - это крупное механизированное социалистическое сельскохозяйственное предприятие, основная деятельность его - производство продукции растениеводства и животноводства. Производство продукции колхоз организует на земле, которая является государственной собственностью и закрепляется за колхозом в бесплатное и бессрочное пользование. Колхоз несет полную ответственность перед государством за правильное использование земли, повышение уровня ее плодородия в целях увеличения производства сельскохозяйственных продуктов.

Колхоз может создавать и иметь в своем составе подсобные предприятия и промыслы, но не в ущерб сельскому хозяйству.

В СССР 25,9 тыс. колхозов (1981). В среднем на колхоз приходится 6,5 тыс. га сельскохозяйственных угодий (в том числе 3,8 тыс. га пашни), 41 физический трактор , 12 комбайнов , 20 грузовых автомобилей. Во многих колхозах построены современные тепличные и животноводческие комплексы, организуется производство на промышленной основе.

Колхозы во всех видах своей деятельности руководствуются Уставом колхоза, который принимается в каждом хозяйстве общим собранием колхозников на основе нового Примерного устава колхоза.

Экономическую основу колхоза составляет колхозно-кооперативная собственность на средства производства.

Колхоз организует сельскохозяйственное производство и труд колхозников, используя для этого различные формы - тракторно -полеводческие и комплексные бригады, животноводческие фермы, различные звенья и производственные участки. Деятельность производственных подразделений организуется на основе хозяйственного расчета.

Как и в совхозах, все шире применяется новая, прогрессивная форма организации труда - по единому наряду при аккордно-премиальной оплате (см. Совхоз).

Членами колхоза могут быть граждане, достигшие 16 лет и изъявившие желание своим трудом участвовать в общественном производстве. Каждый член колхоза имеет право на получение работы в общественном хозяйстве и обязан участвовать в общественном производстве. В колхозе установлена гарантированная оплата труда. Кроме того, применяется дополнительная оплата за качество продукции и работы, различные формы материального и морального поощрения. Колхозники получают пенсию по старости, инвалидности, по случаю потери кормильца, путевки в санатории и дома отдыха за счет средств фондов социального страхования и обеспечения, создаваемых в колхозах.

Высший орган управления всеми делами колхоза - общее собрание колхозников (в крупных хозяйствах - собрание уполномоченных). Основу организации управления коллективным хозяйством составляет колхозная демократия. Это означает, что все производственные и социальные вопросы развития данного колхоза решают члены этого хозяйства. Общие собрания колхозников (собрания уполномоченных) должны проводиться, согласно Примерному уставу колхоза, не менее 4 раз в год. Органы управления колхозом и его производственными подразделениями избираются открытым или тайным голосованием.

Для постоянного руководства делами колхоза общее собрание избирает председателя колхоза сроком на 3 года и правление колхоза. Контроль за деятельностью правления и всех должностных лиц осуществляет ревизионная комиссия колхоза, которая также избирается на общем собрании и подотчетна ему.

В целях дальнейшего развития колхозной демократии, коллективного обсуждения наиболее важных вопросов жизни и деятельности колхозов созданы Советы колхозов - Союзный, республиканские, областные и районные.

Плановое руководство колхозным производством социалистическое общество осуществляет, устанавливая каждому колхозу государственный план закупок сельскохозяйственных продуктов. Государство же обеспечивает колхозы современной техникой, удобрениями и другими материальными средствами.

Основные задачи колхозов: всемерно развивать и укреплять общественное хозяйство, увеличивать производство и продажу государству сельскохозяйственной продукции, неуклонно повышать производительность труда и эффективность общественного производства, вести работу по коммунистическому воспитанию колхозников под руководством партийной организации, постепенно преобразовывать деревни и села в современные благоустроенные поселки. Во многих колхозах построены современные жилые дома, проведена газификация. Все колхозники пользуются электричеством от государственных сетей. Современная колхозная деревня имеет прекрасные культурные центры - клубы, библиотеки, здесь создаются собственные картинные галереи, музеи и т. п. Практически стирается разница между городским жителем и колхозником по уровню образования.

На XXVI съезде Коммунистической партии Советского Союза было указано на необходимость дальнейшего укрепления и развития материально-технической базы колхозов, совершенствования культурного и бытового обслуживания их тружеников (см. Сельское хозяйство).

В Конституции СССР записано: «Государство содействует развитию колхозно-кооперативной собственности и её сближению с государственной».

Совхоз (советское хозяйство) - государственное сельскохозяйственное предприятие. Оно, как и любое промышленное предприятие - завод, фабрика, является государственной собственностью, достоянием всего народа.

Создание совхозов явилось составной частью кооперативного плана В. И. Ленина. Они были призваны служить для трудового крестьянства школой крупного коллективного сельскохозяйственного производства.

Экономическую основу совхозов составляет общенародная, государственная собственность на землю и другие средства производства. Их хозяйственная деятельность направлена на производство продуктов для населения и сырья для промышленности. Все совхозы имеют устав. Свою деятельность они осуществляют на основе Положения о социалистическом государственном производственном предприятии.

В системе Министерства сельского хозяйства 21,6 тыс. совхозов (1981). В среднем на один совхоз приходится 16,3 тыс. га сельскохозяйственных угодий, в том числе 5,3 тыс. га пашни, 57 тракторов .

На совхозы и другие государственные хозяйства приходится до 60% заготовок зерна, до 33% - хлопка-сырца, до 59% - овощей, до 49% - скота и птицы, до 87% - яиц.

Совхозы организуют свое производство в зависимости от природных и экономических условий, с учетом государственных планов, на основе хозяйственного расчета. Отличительная особенность производственной деятельности совхозов - более высокий уровень специализации.

При создании любого совхоза для него определяется главная сельскохозяйственная отрасль, по которой он и получает свое основное производственное направление-зерновой, птицеводческий, хлопководческий, свиноводческий и т. д. В целях лучшего использования земельных угодий совхоза, сельскохозяйственной техники и трудовых ресурсов создаются дополнительные сельскохозяйственные отрасли - растениеводство сочетают с животноводством и наоборот.

Большая роль отводится совхозам в повышении общей культуры сельского хозяйства в нашей стране. Они производят семена высококачественных сортов сельскохозяйственных культур, высокопродуктивные породы животных и продают их колхозам и другим хозяйствам.

В совхозах могут создаваться различные подсобные предприятия и промыслы - ремонтные мастерские, маслобойные, сыродельные цехи, производство строительных материалов и т.д.

Плановое руководство совхозами основано на принципе демократического централизма. Вышестоящие организации (трест, объединение совхозов и т.п.) определяют для каждого совхоза государственный план закупок сельскохозяйственных продуктов на пятилетку и распределяют его на каждый год. Планирование производства (размеры посевных площадей, поголовье животных, сроки проведения работ) осуществляется непосредственно в самих совхозах. Ежегодно здесь составляют планы экономического и социального развития, в которых определяют деятельность на предстоящий (планируемый) год.

Организационная и производственная структура совхоза определяется специализацией хозяйства, его размерами по земельной площади и валовой продукции. Основная форма организации труда - производственная бригада (тракторная, комплексная, животноводческая и др.)- Коллектив такой бригады состоит из постоянных рабочих.

В зависимости от размеров совхоза используются различные формы организации управления. В большинстве это трехступенчатая структура: совхоз - отделение - бригада (ферма). Во главе каждого подразделения стоит соответствующий руководитель: директор совхоза - управляющий отделением - бригадир.

Развитие процессов специализации, увеличение объемов производства создали в совхозах условия для применения отраслевой структуры организации производства и управления. В этом случае вместо отделений создаются соответствующие цехи (растениеводства, животноводства, механизации, строительный и т.д.). Тогда структура управления выглядит таким образом: директор совхоза - начальник цеха - бригадир. Возглавляют цехи, как правило, главные специалисты совхоза. Возможно применение и смешанной (комбинированной) структуры организации производства и управления. Этот вариант применяется в тех случаях, когда в хозяйстве одна отрасль имеет более высокий уровень развития. При такой схеме для этой отрасли создается отраслевое подразделение (цех овощеводства защищенного грунта, цех молочного скотоводства, цех кормопроизводства), а все остальные отрасли действуют в отделениях.

Во всех совхозах, как и на промышленных предприятиях, труд работников оплачивается в форме заработной платы. Размер ее определяется нормами выработки за 7-часовой рабочий день и расценками за каждую единицу работы и продукции. Кроме основной заработной платы существует материальное поощрение за перевыполнение плановых заданий, за получение продукции высокого качества, за экономию средств и материалов.

Все чаще механизированные звенья, отряды, бригады и фермы работают по единому наряду при аккордно-премиальной оплате труда. Такой коллективный подряд основан на хозрасчете. Оплата зависит не от общего объема выполненной работы, не от количества обработанных гектаров, а от конечного результата работы земледельца - урожая. Животноводы получают материальное поощрение не за голову скота, а за высокие надои и привесы. Это позволяет теснее увязать интересы каждого работника и всего коллектива, повысить их ответственность за получение конечных высоких результатов при минимальных затратах труда и средств.

Коллективный подряд все шире внедряется в совхозах и колхозах. Успешно применяют его в Ямпольском районе Винницкой области, районных аграрно-промышленных объединениях Эстонии, Латвии, Грузии, других республик.

Очень большую помощь руководству совхоза в решении его производственных и социальных задач оказывают партийная, профсоюзная, комсомольская организации. Общественность совхоза принимает участие в обсуждении и проведении мероприятий по выполнению плановых заданий по производству и продаже государству продукции, улучшению условий труда и быта всех работников совхоза.

Современные совхозы по размерам производства - самые крупные сельскохозяйственные предприятия в мире. Внедрение достижений научно-технического прогресса, перевод производства сельскохозяйственной продукции на промышленную основу способствуют превращению их в настоящие фабрики зерна, молока, яиц, мяса, плодов и т.д.

Широкое применение новых методов органи зации производства вносит изменения и в квалификацию работников совхоза, появляются новые профессии, например: оператор машинного доения, слесарь-наладчик животноводческой фермы и т. п. В числе инженерно-технического персонала совхозов инженеры по электронному оборудованию, инженеры и техники по контрольно-измерительной аппаратуре и приборам, инженеры по теплотехнике, инженеры-технологи по переработке сельскохозяйственной продукции и многие другие специалисты.

Кооперативный план - это план социалистического переустройства деревни путем постепенного добровольного объединения мелких частных крестьянских хозяйств в крупные коллективные хозяйства, в которых широко используются достижения научно-технического прогресса и открывается широкий простор для обобществления производства и труда.

В СССР насчитывается 25,9 тыс. колхозов. Каждое хозяйство представляет собой крупное высокомеханизированное предприятие, располагающее квалицифированными кадрами. Колхозы ежегодно поставляют государству значительное количество зерна, картофеля, хлопка-сырца, молока, мяса, другой продукции. С каждым годом растет культура села, улучшается быт колхозников.

А давайте вспомним историю. Как выглядело село в дореволюционной России? Перед Великой Октябрьской социалистической революцией в России насчитывалось свыше 20 млн. мелких крестьянских хозяйств, из которых 65% относились к бедняцким, 30% были безлошадными, 34% не имели инвентаря. «Техника» крестьянских дворов состояла из 7,8 млн. сох и косуль, 6,4 млн. плугов , 17,7 млн. деревянных борон. Нужда, темнота, невежество были уделом миллионов крестьян. В. И. Ленин, детально изучивший тяжелое и бесправное положение жителей деревни, писал: «Крестьянин был доведен до нищенского уровня жизни: он помещался вместе со скотиной, одевался в рубище, кормился лебедой... Крестьяне голодали хронически и десятками тысяч умирали от голода и эпидемий во время неурожаев, которые возвращались все чаще и чаще».

Социалистическое преобразование сельского хозяйства было самой трудной задачей после завоевания власти рабочим классом. В. И. Ленин разработал основы политики Коммунистической партии по аграрному вопросу. Великий гений человечества ясно видел социалистическое будущее крестьянства и те пути, по которым следовало идти к этому будущему. План социалистического переустройства деревни В. И. Ленин изложил в своих статьях «О кооперации», «О продовольственном налоге» и некоторых других работах. В историю нашего государства эти труды вошли как кооперативный план В. И. Ленина. В нем Владимир Ильич изложил основные принципы кооперирования: добровольность вступления крестьян в колхоз; постепенный переход от низших к более высоким формам кооперации; материальная заинтересованность в совместном производственном сотрудничестве; сочетание личных и общественных интересов; установление прочной смычки между городом и деревней; укрепление братского союза рабочих и крестьян и формирование у жителей деревни социалистического сознания.

В. И. Ленин считал, что сначала надо широко вовлечь крестьян в простые кооперативные объединения: потребительские, по сбыту сельскохозяйственной продукции, снабжению товарами и т.д. Позже, когда крестьяне на опыте убедятся в их большом преимуществе, можно переходить к производственному кооперированию. Это был простой и доступный для многих миллионов крестьян путь перехода от мелких единоличных хозяйств к крупным социалистическим предприятиям, путь вовлечения крестьянских масс в строительство социализма.

Великая Октябрьская социалистическая революция навсегда покончила с гнетом капиталистов и помещиков в нашей стране. 25 октября 1917 г. Второй Всероссийский съезд Советов по докладу В. И. Ленина принял Декреты о мире и земле. Декрет о земле объявлял о конфискации всей помещичьей и церковной земли и переходе ее в государственную собственность. Национализация земли и превращение ее в общенародную собственность стали важной предпосылкой для дальнейшего перехода сельского хозяйства на социалистический путь развития.

В первые же годы Советской власти стали создаваться общества по совместной обработке земли, сельскохозяйственные артели. Часть помещичьих усадеб превращалась в государственные советские хозяйства - совхозы. Но все это были лишь первые шаги коллективизации. Вот почему в 1927 г. на XV съезде ВКП(б) была принята программа сплошной коллективизации. В стране началась невиданная по своим масштабам работа по обобществлению сельскохозяйственного производства. Повсеместно организовывались колхозы, закладывались основы новой жизни на селе. Советская власть принимала все необходимые меры для обеспечения села техникой. Уже в 1923-1925 гг. на село поступило около 7 тыс. отечественных тракторов .

В 1927 г. была организована первая государственная машинно-тракторная станция (МТС). Впоследствии развернулось их массовое строительство . МТС обслуживали колхозы разнообразной техникой. МТС стали опорными пунктами Советского государства в деревне, активными проводниками политики партии. При помощи МТС была осуществлена величайшая техническая революция в сельском хозяйстве СССР. По призыву партии около 35 тыс. лучших представителей рабочего класса направились в деревню и возглавили коллективные хозяйства.

Когда недоброжелатели России пишут о колхозах, то сразу заявляют об их низкой эффективности и обязательно заявляют об уничтожении большевиками крестьянства.

Фактически большевики спасли от уничтожения Западом всю Россию, в том числе и крестьянство, которое составляло основное количество жителей страны.

Чтобы это понять, надо отличать февраль 1917 года, когда Россию с помощью Запада расчленили на десятки территориальных и национальных образований, от октября 1917 года, после которого разваленную российскую державу начали собирать и собирали четыре года с 1918 по 1922 год.

Воссоединив российские земли, большевики спасли страну от неминуемой гибели и разрушили все хитросплетения заговора Запада против России. Спасли и крестьян. Крестьяне не только были сохранены, но и объединены в крупные общины, колхозы, где они жили, несомненно, лучше, чем в царской России.

Именно после революции крестьяне получили помещичьи земли, и был решён раздирающий Россию вопрос безземельных крестьян.

Колхозы получили землю в вечное пользование, и колхозники работали на своей земле в колхозе и на своей земле на приусадебном участке. Какое же это раскрестьянивание, когда крестьянин работает на земле!?

Без коллективизации Россия и русская нация исчезли бы с лица земли. Почему? Потому что СССР не смог бы обеспечить себя хлебом и построить до войны 1941-1945 гг. 12,5 тысяч крупных промышленных предприятий, на которых в период В. О. войны было выпущено военной техники и другого оружия в два раза больше, чем в сумме на предприятиях Германии и остальной объединённой Гитлером Европы.

Население противостоящих нам в 1941 году европейских государств составляло значительно более 300 млн. чел. (в СССР на 20.06.1941 г. - 195 млн. чел.).

Коллективизация была жизненно необходима, так как производство зерновых в СССР остановилось на уровне до начала Первой мировой войны: 1913 - 76,5 млн. т; 1925 - 72,5; 1926 - 76,8; 1927-72,3; 1928 - 73,3; 1929-71,7.

Вот поэтому в 1927 году на XV съезде ВКП(б) И. В. Сталин выдвинул задачу всемерного развёртывания коллективизации сельского хозяйства.

"Колхозы и совхозы являются, как известно, - отмечал И. В. Сталин в январе 1928 года, - крупными хозяйствами, способными применять тракторы и машины. Они являются более товарными хозяйствами, чем помещичьи и кулацкие хозяйства. Нужно иметь ввиду, что наши города и наша промышленность растут и будут расти с каждым годом. Это необходимо для индустриализации страны. Следовательно, будет расти с каждым годом спрос на хлеб…" То есть, вопрос индустриализации неразрывно связан с вопросом коллективизации.

В 1937 году валовой сбор зерна составил уже 97,5 млн. тонн (по американским оценкам, 96,3 млн. тонн).

В результате коллективизации все проблемы, о которых говорилось выше, были решены. Невиданными в мире темпами росло производство промышленной продукции, увеличилось производство зерна, резко поднялась производительность труда, в результате чего были высвобождены люди для индустриализации.

Например, в 1929 году сельским хозяйством занималось 80 млн. человек, а в 1933 году в сельском хозяйстве осталось 56 млн. человек. Однако и в 1929 году, и в 1934 году был получен один и тот же урожай зерна - 74 млн. тонн. То есть примерно на треть сократилось число занятого в аграрном секторе населения, но производство зерна осталось на том же уровне.

Сельское хозяйство высвободило для промышленности крайне необходимые ей 24 миллиона пар рабочих рук. Надо сказать, что в СССР и через сорок лет после коллективизации не хватало рабочих рук, потому что страна всё время строилась, развивалась, шла вперёд, обгоняя самые развитые страны. И ни в одной стране мира не оберегали рабочих и крестьян так, как в СССР.

Благодаря проведённой коллективизации производство зерна уже через пять лет увеличилось более чем на одну треть и к январю 1941 года СССР смог создать государственный запас в 6,162 млн. тонн зерна и муки.

Войдя после войны в стабильный режим, колхозы и совхозы довели производство зерна в 1986/87 годах до 210 - 211 млн. тонн, что обеспечивало продовольственную безопасность СССР. Произвели это зерно крестьяне СССР, а либералы утверждают, что крестьянство было уничтожено.

Таким образом, ко второй половине 1980-х годов производство зерна было увеличено более чем в три раза, а производство молока, яиц и технических культур – в 8-10 раз.

СССР из года в год увеличивал производство сельскохозяйственной продукции, по производству многих видов сельскохозяйственных культур начав опережать такую страну как США.

Даже либералы пишут, что за 8-ю пятилетку с 1966 по 1970 гг. объём сельскохозяйственной продукции вырос на 21%, но тут же говорят о спаде сельскохозяйственного производства в 1970-1980 гг.

У большинства читателей сразу складывается впечатление, что в указанный выше период, то есть в 9-й и 10-й пятилетках уменьшилось количество производимой в стране сельскохозяйственной продукции, в то время как производство сельхозпродукции в указанный период ежегодно возрастало.

Например, производство зерна в млн. тонн в 8-й пятилетке в период с 1966 по 1970 гг. в среднем составляло 167,6 , в 9-й – 181,6, в 10-й – 205 млн. тонн. Спадом они называют рост производства в процентном отношении ниже, чем в 8-й пятилетке.

В целом по сравнению с 1917 годом валовая продукция сельского хозяйства возросла к 1986 году в 5,5 раза, а по сравнению с 1913 годом в 4 раза, в том числе продукция растениеводства – в 3,8 раза, продукция животноводства – в 4,2 раза.

Далее они пишут, что сельское хозяйство становилось всё более дотационным. Обратите внимание, у нас оно становилось дотационным, в то время как в странах Запада оно уже давно почти полностью существует на дотациях государственного бюджета, как, например, вооружённые силы. В западном мире, где намного более благоприятные по сравнению с Россией условия для земледелия, во всех странах без исключения сельское хозяйство получает от государства дотации в больших размерах.

Критика колхозов имела огромное значение в деле разрушения СССР. О сельском хозяйстве в большинстве информации в Интернете, исторических, экономических книгах, издававшихся начиная с 1985 года вы не найдёте правды о колхозах и совхозах СССР.

В них пишут, что государство выделяло огромные деньги на развитие сельского хозяйства, но последнее якобы не развивалось, что деньги, вырученные за продажу нефти (как будто в то время мы жили за счёт продажи нефти) и всё золото уходили за границу на покупку зерна. Об этом написано в подавляющем большинстве книг о сельском хозяйстве СССР, изданных в указанные годы. Но когда мы начинаем рассматривать факты, то убеждаемся, что нам говорят неправду. Не думаю, что эта неправда порождена недостаточной компетенцией авторов. Возможно, есть отдельные недоучки. Сейчас они в избытке имеются во всех областях знаний. Но больше это похоже на сговор противников России между собой. Ненависть к нашей стране и западные деньги породили массу лживых книг, статей и передач о сельском хозяйстве СССР.

В действительности при Брежневе СССР покупал незначительное количество фуражного зерна за границей, так как поголовье крупного рогатого скота СССР превосходило поголовье США. Фактически в производстве пшеницы СССР опережал США.

В умы наших граждан заложили мнение о крайней неэффективности колхозов по сравнению с фермерским ведением хозяйства. Коллективные хозяйства (колхозы) – это русская община на новой ступени развития общества и государства. Та самая община, которая веками существовала на Руси и легла в основу построенного социалистического общества.

Критику колхозов, после выдуманных массовых сталинских репрессий и сочинённого количества потерь во время Великой Отечественной войны, можно назвать одним из главных вражеских ударов по СССР. Всего этих ударов было нанесено десятки тысяч и сегодня каждый день наносятся удары по Советскому Союзу, то есть по нашему великому прошлому. Причём критика СССР и колхозов основана на сведениях, подготовленных в западных подрывных центрах.

Мы такое идеологическое оружие как неправда не производили и в холодной войне с Западом ложь не применяли. Поэтому и проиграли.

Но по-другому быть и не могло, потому что мы, русские, принадлежим к самой честной и благородной нации на земле. И Россия в своей внешней и внутренней политике всегда была прямой и честной. Коварство и ложь являлись совершенно неприемлемыми идеологическими приёмами, как в царской, так и в Советской России.

А то, что Россию продовольствием могла обеспечить только община, стало очевидным в дни постсоветского повсеместного разрушения сельского хозяйства. «Так же оговорюсь, пишет С. Г. Кара-Мурза, что вовсе не считаю советское сельское хозяйство идеально устроенным – возможности его улучшения были велики. Но они могли быть реализованы только через развитие, а не шельмование и разрушение того, чем мы реально располагали. Мы говорим о типе хозяйства и о тенденции его развития в рамках этого типа.

А если уж сравнивать с Западом, то всем нам надо было, прежде всего, поклониться нашим колхозам и совхозам – по эффективности фермеры им в подмётки не годились. Ибо эффективность – это соотношение того, что производится, с тем, что вкладывается в производство».

Даже в 1992 году российские колхозы продавали зерно по цене несколько более 10 рублей за один кг, а в США в эту же осень покупали зерно по 70 рублей за один кг. Разница в цене, возможно, объясняется тем, что вместе с государственными дотациями и другими вложениями стоимость производства зерна фермерами США была в 7 раз выше стоимости производства зерна колхозами СССР.

Колхозы разрушали специально, как специально разрушали веру в Сталина, социализм, советскую власть. Архитектор перестройки, то есть уничтожения СССР, А. Н. Яковлев писал: «Нужны воля и мудрость, чтобы постепенно разрушить большевистскую общину – колхоз. Здесь не может быть компромисса, имея в виду, что колхозно-совхозный агро-ГУЛАГ крепок, люмпенизирован беспредельно. Деколлективизацию необходимо вести законно, но жёстко».

Разрушение колхозов было произведено по плану с целью уничтожения русской общины, на которой веками держалось российское государство.

Как жили колхозники в 30-х годах?

Для начала надо разделить о каком именно периоде «сталинских колхозов» ведётся речь. Первые годы молодых колхозов разительно отличаются от зрелых колхозов конца 30-х годов, не говоря уже о послевоенных колхозах начала 50-х. Даже колхозы середины 30-х годов ХХ века уже качественно отличаются от колхозов буквально 2-3 летней давности.

Колхоз 30-е. Подпись к фото Ю. Долгушина:
Колхоз — это коллективное хозяйствование. Он работает хорошо, когда люди в нем трудятся, но всё работает плохо, когда люди бездельничают.

Период организации любого нового дела «с нуля» обязательно проходит весьма трудный период, который не всем удаётся успешно пройти. Но так везде и всегда. Точно так же повсеместно происходит и при капитализме. Сколько угодно жизненных историй о том, что, например, фермер сначала жил плохо и впроголодь, а потом обустроился и стал быстро богатеть. Или предприниматель, который жил с семьёй в убогой квартирке с клопами и тараканами, но все деньги и силы вкладывал в развитие своего дела. Эта тема постоянно обсасывается в книгах и фильмах - вон как жил плохо вначале, потом разбогател, значит работать надо лучше, правильно себя вести и всё наладится. Было бы более чем странно устроить истерику насчёт того как плохо они жили «тогда» и на основании этого обвинять, например, Америку и капитализм. Такого пропагандиста справедливо приняли бы за идиота. С колхозами происходило то же самое, а пропаганда без устали истерит на протяжении десятков лет, насчёт трудностей организационного периода. То, что со щенячьим восторгом принимается «в странах с рыночной экономикой» как образец разумного и хозяйского поведения при капитализме.

Колхозы не были государственными предприятиями, а были ассоциациями частных лиц. Как в любых подобных организациях, очень многое зависело от трудолюбия и умений самих работников-собственников и, ясное дело, от выбранного ими же руководства. Очевидно, что если такая организация будет состоять из пропойц, бездельников и неумех, а во главе её будет никуда не годный руководитель, то работники-акционеры будут жить очень плохо в любой стране. Но опять же, то, что в странах со «столбовой дороги цивилизации» принимается с восторгом как образец справедливости, по отношению у СССР выставляется образцом кошмара, хотя причины провала такой организации те же самые. К Советскому Союзу предъявляются какие-то безумные требования, выдуманные из мутных голов антисоветчиков, подразумевается, что абсолютно во всех колхозах должен быть обеспечен просто рай вне зависимости от усилий самих работников, а все колхозники по их представлениям жить не просто лучше фермеров в самых теплых, плодородных и развитых странах, а жить лучше самых лучших фермеров.

Для того, чтобы сравнивать жизнь колхозника, надо иметь некий образец для сравнения и параметры, по которым такое сравнение идёт. Антисоветчики всегда сравнивают некого умозрительно работника непонятных качеств из худшего колхоза с дореволюционным кулаком или, в крайнем случае, очень зажиточным крестьянином, а вовсе не с безинвентарным бедняком царской России, что было бы справедливо - сравниваются низшие по доходам страты. Или же идёт сравнение самых бедных колхозников с состоятельными потомственными фермерами из США, а не полубанкротами, ферма которых заложена за долги. Причины этого дешёвого мошенничества понятны - ведь тогда надо будет у самого низшего слоя крестьян учитывать блага, которые тогда в странах со «столбовой дороги» они и близко не имели, такие как бесплатное медицинское обеспечение, образование, ясли, детские сады, доступ к культуре и т.д. Надо будет принять во внимание природные условия и отсутствие войн и разрухи и другие факторы. Если же сравнивать зажиточных крестьян из капиталистических стран, то следует сравнивать их жизнь с богатыми колхозниками из колхозов-миллионеров. Но тогда станет сразу ясно, что сравнение даже в неблагоприятных для нас исторических условиях окажется не в пользу врагов СССР. То есть тут, как и везде, антисоветчики - обыкновенные мошенники. Подчеркну ещё раз, что советский социализм никому никогда не обещал райской жизни, всё, что он обещал - это максимально достижимое при данном равзитии общества равенство возможностей и справедливую оплату по труду и способностям. Остальное - бредовые фантазии неадекватных граждан или манипулятивная пропаганда осознанных врагов.

2. Советские женщины-колхозницы колхоза Клишева (Московская область)

Сельзозартель в начале 30-х стала основной, а вскоре и единственной формой колхозов в сельском хозяйстве - до этого колхозами часто называли все формы совместного хозяйствования. Первый Устав сель-скохозяйственной артели был принят в 1930 г, а его новая редакция - в 1935 на Всесоюзном съезде колхозников-ударников. Земля закреплялась за артелью в бессрочное пользование, не подлежала ни продаже, ни сдаче в аренду. Членами артели могли стать все трудящиеся, достигшие 16-летнего возраста, кроме бывших эксплуататоров (кулаков, помещиков и др.), но в определённых случаях принятие «бывших» в колхозы допускалось. Председатель и правление избирались общим голосованием членов артели. Для того, чтобы понять каким образом существовала артель, надо понимать, как она распоряжалась своей продукцией. Продукция, произведённая сельхозартелью распределялась следующим образом:

«Из получаемых артелью урожая и продуктов животноводства артель:

а) выполняет свои обязательства перед государством по поставкам и возврату семенных ссуд, расплачивается натурой с машинно-тракторной станцией за работу МТС в соответствии с заключенным договором, имеющим силу закона, и выполняет договоры о контрактации;

б) засыпает семена для посева и фураж для прокорма скота на всю годовую потребность, а также для страховки от неурожая и бескормицы, создает неприкосновенные, возобновляемые ежегодно семенной и кормовой фонды в размере 10—15 процентов годовой потребности;

в) создает, по решению общего собрания, фонды помощи инвалидам, старикам, временно потерявшим трудоспособность, нуждающимся семьям красноармейцев, на содержание детских яслей и сирот — все это в размере не свыше 2 процентов валовой продукции;

г) выделяет в размерах, определяемых общим собранием членов артели, часть продуктов для продажи государству или на рынок;

д) всю остальную массу урожая артели и продуктов ее животноводства артель распределяет между членами артели по трудодням.»

Заметим, всё совершенно справедливо и точно такой же механизм работает в предприятих всех стран - сначала обязательства по контрактам, налоги, фонды, направленные на поддержание фунционирования организации, фонды развития, социальной помощи, а остальное уже можно разделить между акционерами. Показательный факт - забота об инвалидах, сиротах, стариках и т.д. лежала на сельхозартели, деревня воспринимала это совершенно нормально - заботиться о слабых «всем миром» (то есть общиной) полностью соответствовало менталитету русского крестьянина. Именно на замалчивании того, что об иждивенцах заботилась артель (как, например, о яслях) основывалась поднятая в перестройку истерия о том, что «колхозники в сталинском СССР не получали пенсии». Они не получали государственной пенсии, потому что о них обязан был заботиться родной колхоз, который их отлично знал, а не выдавались абстрактые выплаты из пенсионных фондов. Колхозы во времена Сталина обладали очень большой хозяйственной и управленческой автономией, сильно урезанной во времена Хрущёва. Вот тогда и пришлось вводить пенсии для колхозников, потому что подорванные административным диктатом колхозы стали испытывать финансовые трудности.

Из истории моей семьи - в селе, откуда была родом моя бабка на Южном Урале в середине 20-х годов был организован один из первых колхозов, если ещё точнее, исходно это была коммуна, потом преобразованная в колхоз. Там жил ослепший к началу 20-х после ранения, полученной в Русско-Японской войне мой прадед. Оба его сына и зять (мой дед) воевали в Белой Армии. Один сын погиб, дочь с семьёй и другой сын уехали из села (к слову, никто им за войну на стороне белых ничего не сделал), а прадед был весьма зажиточный (но не кулак). Колхоз поступил так - дом прадеда и его участок были решением «мира» переданы двум бедным семьям (да, дом был такого размера), лишившихся кормильцев в Первую Мировую и Гражданскую, а прадед был взят коммуной (колхозом) на полное пожизненное содержание. В доме ему выделили комнату, каждый день к нему приходила готовить и ухаживать за ним девочка-колхозница, семье которой за это засчитывали трудодни, когда те появились (до этого продукты в сельхозкоммуне распределялись поровну). Он так и жил, пока не умер от последствий ранения в начале 30-х годов.

Принцип трудодней был очень простой и справедливый. Средний трудодень рассматривался как результат работы не среднего, а слабого работника. Чтобы стандартизировать условия оплаты в 1933 г. Наркомзем СССР издал постановления , которые признавали уже сложившуюся в колхозах практику трудодней официальной формой расчёта оплаты труда. Ещё раз - трудодни были именно народным изобретением, уже сложившейся в реальности практикой, а не схемой, придуманной «сталинскими людоедами», чтобы «истязать крестьян к колхозном гулаге». Сельхозработы были разбиты на 7 уровней с коэффициэнтами от 0,5 до 1,5. Более квалифицированная или тяжёлая работа могла оплачиваться по максимуму в три раза больше самой лёгкой и неквалифицированной. Больше всего трудодней зарабатывали кузнецы, механизаторы, руководящий состав колхозной администрации. Меньше всего зарабатывали колхозники на вспомогательных неквалифицированных работах, что вполне справедливо. За работу от «зари до зари» и повышенную выработку записывали дополнительные трудодни.

3. Выдача хлеба на трудодни. Украина, с.Удачное, 1932

Вокруг трудодней в последние годы было нагорожено огромное количество лжи. Количество обязательных трудодней для «бесправных рабов» составляло 60(!)-100 (в зависимости от района) в 30-х годах. Только в Войну количество обязательных трудодней было повышено до 100-150. Но это обязательная норма, а сколько крестьяне работали в реальности? А вот сколько: средняя выработка на один колхозный двор в 1936 году составла 393 дня, 1937 г.— 438 (197 трудодней на работника), в 1939 средний колхозный двор зарабатывал 488 трудодней.

Для того, чтобы полагать, что «на трудодни ничего не давали», надо быть слабоумным в клиническом смысле - средний крестьянин работал в 2-3 раза больше, чем требовалось по норме, следовательно оплата зависела от количества и качества труда и это было достаточной мотивацией, чтобы давать кратную выработку. Если бы на трудодни действительно ничего бы не давали, то никто работать больше положенной нормы бы не стал.

Показательно, что с началом уничтожения Сталинской Системы Хрущевым в 1956 году количество обязательных трудодней было увеличено до 300-350. Результаты не заставили себя долго ждать - появлились первые проблемы с продуктами.

Что делали в «сталинских колхозах» с невыполняющими норму по трудодням? Наверное сразу направляли в ГУЛАГ или прямиком на расстрельный полигон? Всё ещё страшнее - дело разбиралось колхозной комиссией и если не находили уважительных причин (например, человек болел), то их стыдили на колхозном собрании и при систематическом нарушении нормативов (обычно более 2 лет подряд) решением собрания их могли исключить из колхоза с изъятием приусадебного участка. Жилья колхозника не мог лишить никто. Право человека на жилище гарантировалось Конституцией СССР. Естественно, в реальности, человек, отторгнутый сельской общиной, покидал деревню, как это происходит везде в мире. Это только в головах оторванных от реальности граждан жизнь в деревенской общине - лубочная пастораль, на самом деле она весьма жёсткая с очень чёткими неписанными правилами, которые лучше не нарушать.

4. Товарищеский суд над симулянтков в колхозе. Украина, Киевская обл. 1933

Сколько же зарабатывали колхозники на трудодни, а то уже четверть века всякие жулики в СМИ заходятся в истериках, рассказывая про «голодающих колхозников», а когда жуликов прижимают фактами, то в качестве аргумента вытаскиваются рассказы неназванных бабушек которые «помнят» что «на трудодни ничего не давали». Даже если исключить полностью придуманных персонажей, то для того, более-менее реально оценивать окружающую реальность и самому непосредственно зарабатывать трудодни (16 лет) в самый трудный для колхозов период начала 30-х годов, средняя бабушка-сказительница должна была быть, самое позднее 1918-1920 годов рождения. Как кого ни послушаешь, так у всех них до Революции было по две коровы, огромный дом, крытый железом, две лошади, самый современный инвентарь и пара десятин земли. Интересно откуда взялись все эти граждане, если до Революции в деревне было 65% бедняков, почти в 100% случаев пахавших сохой и 20% малоземельных середняков, у которых и речи не могло быть даже о двух коровах? Зажиточные середняки составляли только 10% населения, а кулаки 5%. Так откуда взялись эти «бабушкины сказки»? Если предположить её честность (хотя не счесть ложной информации, выданной «бабушками») и честность пересказывающего её рассказы даже в 90-е годы, то адекватность описываемой картины вряд ли можно называть высокой. Невыясненными останутся очень много вопросов - в какой семье жил человек, насколько хорошо семья работала, сколько было работников, насколько успешным был сам колхоз, про какие годы конкретно идёт речь и так далее. Очевидно, все хотят представить свою семью в выгодном свете, ведь мало кто скажет «папа был безруким лентяем, да и вся семья такая, вот нам и не платили ни хрена», а «председатель, которого выбрали мои родители был разявой и пропойцей, но человек был душевный, папа и мама с ним выпить любили», «он сам подворовывал и другим давал, только потому с голоду и не умерли». В таком случае очевидно, что причины материальных трудностей в семье не имеют отношения к колхозной организации труда. Хотя у таких граждан, ясное дело, во всём виновата Советская Власть. К слову, в чём её «вина», так в том, что такие граждане вообще выжили, выросли и зачастую выучились. В богоспасаемой-которую-мы-потеряли судьба семей неумех и лентяев складывалась, как правило, весьма печальным образом. Но в царской России это с восторгом принимается в качестве образца справедливости, а намного лучшая жизнь для таких же граждан в сталинских колхозах вызывает припадки ненависти.

Но есть множество свидетельств рассказов, рисующих совершенно другую картину, как из семейных рассказов, так и свидетельств колхозников тех лет, собранных учёными как полагается. Вот пример таких свидетельских показаний о том, как жили колхозы начала-середины 30-х:

«Большинство харламовских крестьян считало колхоз ячейкой справедливого общественного устройства. Ощущение единения, совместного труда и перспективы повышения культуры земледелия, культуры быта в условиях колхозного строя вдохновляли. Колхозники по вечерам ходили в избу-читальню, где избач читал газеты. Идеям Ленина верили. В революционные праздники улицы украшались кумачом; в дни 1 Мая и 7 Ноября многолюдные колонны демонстрантов со всей Вочкомы с красными флагами шли из деревни в деревню и пели... На колхозных собраниях выступали страстно, откровенно, собрания заканчивались пением "Интернационала". С песнями шли на работу и с работы.»

Что показательно - приведен отрывок не из «сталинской пропаганды» - а это воспоминания колхозников, собранные честными и независимыми исследователями, весьма неприязненно относящимся к сталинскому периоду в целом. Могу добавить, что мои родственники говорили то же самое. Сейчас покажется удивительным - но люди шли на работу в колхоз или на фабрику с радостью и по дороге пели.

5. Колхозная молодёжь. 1932, Шагин

Но все личные воспоминания, даже записанные как полагается, имеют своё ограничение - на них могут наложиться воспоминания последующих, эмоции, наложившаяся интерпретация, селективное восприятие, пропаганда времён «перестройки», стремление рассказать то, что не выходит за рамки общественного мнения и так далее. А можно ли объективно оценить как в реальности жили колхозники? Да, вполне, статистических данных и серьёзных научных исследований более, чем достаточно, чтобы говорить об этом как об установленном факте.

6. Самодеятельный крестьянский духовой оркестр в небогатом еврейском колхозе. Украина 1936, Панин

Градация колхозов по состоятельности и, соответственно, средний уровень жизни в них подчиняется, в среднем, знаменитому гауссковому распределению, в чём нет ничего удивительного, это отлично знали ещё в сталинские времена. Усреднённо по годам 5% колхозов составляли богатые успешные колхозы, к ним примыкали примерно 15% крепких состоятельных колхозов, с другой стороны - 5% бедных колхозов, к которым примыкают несколько более успешных 15% бедолаг, а около 60% были колхозы-середняки. Наверное, даже средней смышлёности ежу очевидно, что уровень доходов и жизни крестьян богатых колхозов был намного выше уровня жизни крестьян бедных колхозов и говорить о том, как жили в колхозе в среднем - значительно искажать картину, как в выражении «средняя температура по больнице». Усредненные данные покажут уровень жизни среднего колхозника примерно в 60% колхозов и не более того. Посмотрим, насколько выше был уровень жизни крестьян в различных колхозах, чем до Революции и почему. Ведь нас же уверяют, что в СССР была уравниловка и люди были «совершенно незаинтересованы работать». Ага, «совершенно незаинтересованы», но тем не менее, в среднем по стране норму по трудодням (50-100) перевыполняли в 3-5 раз.

Средний колхозный двор к 1940 году составлял 3,5 чел, против 6 в царской России - дробление хозяйств началось сразу после Гражданской после раздела помещичьих и царских земель. , а в 1932 году средняя крестьянская семья состояла примерно из 3,6-3,7 человек. Критическая грань голода в царской России составляла примерно 245 кг на человека (15,3 пуда) - без учёта фуражного зерна для скота и птицы, но она по царским меркам даже не считалась голодной гранью, этого уровня царская Россия достигала только в считаные годы в конце своего существования. Грань массового голода по меркам царской России была 160 кг на человека, это когда от недоедания начинали умирать дети. То есть в среднем на колхозный крестьянин в СССР получал хлеба на трудодни в 1932 году примерно столько, сколько было достаточно в прямом смысле не умереть с голоду (162 кг). Однако, царский крестьянин кроме зерна в зерноводческих районах выращивал мало чего ещё - под зерно шла почти вся доступная для посева зерна земля, энергетическая ценность пшеницы в нашем климате - самая высокая по отношению к урожайности. Так вот, картофеля средний крестьянин в царской России самых благоприятных лет 1910-1913 потреблял 130 кг на душу в год, овощей и фруктов 51,4 кг.

А что советский колхозник? В наихудшем 1932-1933 годах среднее крестьянское хозяйство получило от колхоза 230 кг картофеля и 50 кг овощей, то есть 62 и 13,7 кг на человека.

Однако, продукция, полученная крестьянином, вовсе не исчерпывается заработанным за трудодни. Второй, а в некоторых случаях, первый по степени важности доход колхозного крестьянина - продукт личного подворья. Однако, мы говорим пока о «среднем крестьянине» среднего колхоза. От личного хозяйства в 1932-1933 году колхозные крестьяне получили на душу в среднем примерно17 кг зерновых, картофеля - 197 кг, овощей - 54 кг, мяса и сала - 7 кг, молока - 141 л. (там же)

То есть если сравнить Россию самых благополучных лет и СССР самых неблагополучных 1932-1933 гг, то картина среднего потребления продовольствия на селе будет следующей:

Первая колонка - данные Клепикова по лучшим годам царской России, последняя колонка - царская Россия ХХ века в среднем по данным Данные по России до 1910 года в 212 кг на душу привёл на заседании Госдумы князь Святополк-Мирский.

То есть крестьяне СССР 1932-1933 гг. стали есть намного больше картофеля, но меньше хлеба, по сравнению с царской Россией. Средняя калорийность сортов пшеницы тех лет - около 3100 кКал/кг, картофеля 770 кКал/кг, то есть примерно 1 к 4. Если взять разницу СССР 1932 года и лучших лет царской России в потреблении картофеля и пересчитать в эффективные калории на зерно, то такого условного зерна средний колхозник потребил бы как раз 212 кг - ровно столько, сколько ел царский крестьянин начала ХХ века.

Плюс к этому советский крестьянин получал от колхоза другие продукты и продукцию сельского хозяйства - молоко, сено и т.д, но данных об этом за 1932-33 гг мне найти не удалось. Также советский колхозник получал на трудодни за год дополнительно 108 руб., что чуть превышало среднемесячную зарплату в промышленности 1932 года. На отхожих промыслах и в иных кооперативах средний советский колхозник 1933 года (по 1932 нет данных) получил 280 руб. за год. То есть всего средний крестьянин зарабатывал за год около 290 руб - почти четверть годового дохода среднего рабочего, а царский крестьянин, чтобы получить деньги, должен был продать часть урожая.

Как мы видим из приведённых данных, никакой вселенской катастрофы на селе в первые годы колхозов не былои близко. Было тяжело, это да. Но тяжело жила после Гражданской и «умелого» царского правления вся страна. В целом, ситуация с продовольствием в 1932-1933 годах в колхозах была примерно такой же, как в среднем по царской России, но заметно хуже, чем в России 1913 года или СССР времён лучших лет позднего НЭПа.

То есть, в среднем никакого катастрофического голода не вырисовывается, несмотря на «рассказы бабушек» и истерики всяких мошенников от истории. Также неправы фанаты СССР сталинского периода, утверждающие, что всё было отлично и серьёзные проблемы на селе - поклёпы врагов. Это не так. В средних колхозах 1932-1933 годов жили впроголодь в течение двух лет, это действительно подтверждается несложным анализом. Увы, жизнь впроголодь была обыденна для России последние пару столетий. Хорошей жизнью в материальном смысле 1932-1933 годы назвать нельзя, кошмаром и нищетой - то же. Совершенно нельзя забывать, что советский крестьянин получал бесплатное медицинское обеспечение и образование, детские сады и ясли, о чем в царские времена не могли мечтать даже весьма зажиточные крестьяне, также нельзя забывать и о резко выросшем уровене культуры на селе. В моральном и духовном плане, в плане социального обеспечение село 1932-1933 годов стало жить просто несравненно лучше и царской деревнии намного лучшесоветской деревни времён позднего НЭПа.

7. Собрание колхозников, Донецкая обл., середина 30-х

Нетрудно догадаться, что учителям в школах, профессорам в институтах, врачам в больницах, библиотекарям в библиотеках и всем прочим работникам надо было платить и более того - их обучить, причём не только забесплатно, но и ещё платя стипендию, как это было в СССР. Просто Советское государство перераспределяло полученные налоги, прибавочную стоимость и другие средства не среди узкой кучки богатеев, а возвращало их народу в том или ином виде, а для желающих присвоить народное добро были GULAG и NKVD. Мы упустили ещё одну»маленькую» деталь - «ограбленные» Советской Властью крестьяне впервые в истории получили абсолютно такие же права как другие сословия или, если более правильно, социальные группы - не счесть крестьянских детей, сделавших не просто головокружительную, а фантастическую карьеру при Советской Власти. Некоторые добились того, что в любом государстве за гранью фантастики - молодые крестьяне доросли до уровня государственной элиту самого высшего уровня. Для советского крестьянина были открыты абсолютно все дороги - крестьяне становились врачами, инженерами, профессорами, академиками, военноначальниками, космонавтами, писателями, артистами, художниками, певцами, музыкантами, министрами... К слову, Хрущёв, Брежнев, Черненко, Горбачёв, Ельцин - выходцы из крестьян.

Если учесть резко выросший уровень механизации и намного более разумную организацию труда, жить на селе стало несколько легче, чем до коллективизации, учитывая как намного более разумную колхозную организацию труда, а также услуги, полученных в колхозе за те же трудодни, например, подвоз стройматериалов или вспашку приусадебного участка. Полагающим, что это мелочь, настоятельно рекомендую лично вскопать лопатой полгектара пахотной земли для более адекватного восприятия реальности. Фальсификаторы, описывающие «ужасы колхозного гулага» и «колхозного рабства» пытаются представить дело так, будто получаемое на трудодни было единственным источником продовольствия для колхозников. Это сильно не так. Мы уже показывали большой вклад личного хозяйства, которое было неотъемлемой частью колхозной жизни. Но даже это не всё. Было ещё несколько довольно заметных источников продовольствия, которых не существовало до этого. Практически повсеместно в колхозах в период полевых работ было организовано питание за счёт колхоза всех трудоспособных работников - колхозные столовые для бригад, работающих в поле. Это было очень разумно - средние трудозатраты на приготовление еды на 50 человек во много раз меньше, чем если каждый будет готовить по отдельности. В школах были льготные или бесплатные обеды, питание в детских садах и яслях было практически бесплатным и шло из колхозных фондов, а в случае их отсутствия - из районных, областных, республиканских и, далее, государственных.

8. Комсомолец и трудящийся колхоза охраняют семенные и страховые фонды, с. Ольшана, Харьковская область, 1933

Также совершенно не учитываются фонды помощи, которые вводились в действие, когда ситуация с продовольствием становилась опасной. Колхозу выдавались хлебные ссуды или безвозмездная помощь, как, кстати, и единоличникам, кроме того, выдавалось продовольствие в колхозные столовые, школы, ясли и детские сады. Однако в самом начале формирования эта система в ряде мест неэффективна, например, на Украине в начале 30-х, где местные власти скрыли реальное катастрофическое положение дел и помощь из госрезерва стала выделяться слишком поздно. Именно к этим фондам и относятся знаменитые истеричные «воспоминания бабушек» на тему, «ничего не выдавали», но на вопрос, а как вы остались живы, отвечают на вопрос «как-то выжили». Это «как-то» относится к государственной и межколхозной помощи, которую организовывала Советская Власть, что недостойными людьми не замечается в упор.

9. Колхоз "Новая Жизнь". 1931. Шагин

В целом, если учесть резко выросший уровень механизации и намного более разумную организацию труда (столовые, детские сады, коллективная вспашка участков и т.д.), то жить на селе стало заметно легче, чем до коллективизации, даже в 1932-1933 годах.

Власти СССР начали создавать колхозы практически сразу после окончания Октябрьской революции. Все крестьяне объединялись для совместной работы в сельскохозяйственные коммуны. Существовало несколько видов коопераций, которые отличались способом обобществления средств и распределения средств между участниками процесса.

Крестьяне объединялись для совместной работы в сельскохозяйственные коммуны // Фото: great-country.ru

Как все начиналось

Прежде чем приступить к обще коллективизации власти занимались активной ее пропагандой. Крестьян убеждали в том, что индивидуальное хозяйство крайне невыгодно. Официально считалось, что каждый человек должен добровольно вступить в колхоз, но по факту это было вовсе не так. Но нельзя и говорить, что абсолютно все крестьяне крайне враждебно воспринимали подобные перемены.

Разные слои населения относились по-разному к колхозному строительству. Несостоятельная часть населения достаточно положительно отзывались о грядущих переменах. Они крайне надеялись на позитивные перемены. Большинство из среднего класса так же надеялись на колхозы. Однако они были крайне неустойчивы в политическом плане и очень боялись потерять большую часть имущества, нежели что-то приобрести взамен. Как раз зажиточный слой населения и относился крайне агрессивно к подобным переменам. Их начали называть «кулаками» и объявили настоящую «войну»

Государство объявило кулакам настоящую «войну» // Фото: stena.ee

Борьба с кулаками

Правительство боролось с кулаками потому как они были вполне самодостаточным. Оно хотело лишить граждан возможности эксплуатировать бедное население и привлечь их к общему труду. Кулаков даже разделили на несколько категорий: контрреволюционисты, богачи и все остальные. Иногда к последним заносился и некоторый середняк и бедняки, которые замечались в «антиколхозных действиях».

Раскулачивание населения проводилось достаточно жестко. В некоторых случаях оно выглядело как откровенный грабеж. Проводились аресты глав семей кулаков первой категории. В результате почти 19 тыс. человек было расстреляно, а 180 тыс. отправлено в концлагеря. Вторая категория выселялась в отдаленные районы СССР (приблизительно 2 млн). У остальных отбиралась вся собственность. Их переселяли в пределах района, где они ранее проживали, но при это м они работали и жили исключительно на условиях, которые предоставляло им государство.

Только в 1929 году властям удалось добиться значительного роста хозяйств коллективного пользования. Однако подавляющее количество их имело вид товарищество по обработке земельных территорий.

Позитивные и негативные перемены

Основным преимуществом и одновременно недостатком колхозов стало то, что главные средства производства (животные, техника, земля, недвижимость) выдавались в общественное пользование. Однако это сулило огромные перемены. Прежде всего, с помощью колхозов государство накапливало опыт ведения крупных сельскохозяйственных предприятий. Крестьяне постепенно становились более сознательными.

Животные, техника, земля, недвижимость выдавались в общественное пользование // Фото: regnum.ru

Благодаря созданию колхозов была основана материально-техническая база, а это в свою очередь позволило и дальше развивать сельскохозяйственный промысел, использовав индустриальную основу. В разы вырос культурный и материальный уровень работников. Они очень активно начали принимать участие в строительстве социалистического общества. Колхозный строй позволил избавить колхозников от нищеты и построил новую систему взаимоотношений.

В течение 5 лет государству удалось совершить невероятную операцию. В ее ходе у населения была изъята (в основном силой) масса сельхозпродукции. При этом власти очень пристально следили за теми процессами, которые в иных странах проходили сами по себе. В конце концов все крестьяне были лишены самостоятельности, а инициатива наказывалась строжайшим способом.

В 30- 40-ых годах коллективизация привела вовсе не к подъему общей сельскохозяйственной ситуации в стране, а к уничтожению благосостояния народа. В стране властвовала нищета и разорение. «Свободная колхозная жизнь» превратила крестьян в подневольных тружеников, то есть практически в рабов.

С экономической точки зрения можно сказать, что коллективизация привела исключительно к невозможности прокормить население страны. Люди чаще всего жили впроголодь. Они того не желая отдавал свою жизнь во имя индустриализации.