ВНИМАНИЕ! Книга разделена на главы, только для удобства навигации. Информация книги представляет слитное изложение материала о космической катастрофе кометы Алатырь, почти совпавшей по времени с монголо-татарским нашествием. Для правильного понимания происходивших событий советуем последовательно ознакомиться со всей книгой. .

Калинов мост.

Мифологический термин «калинов мост» уже не одно столетие привлекает к себе внимание исследователей, и уже неоднократно делались попытки определить его значение и найти реальный топоним этого слова. Например, в XIX веке исследователь русских сказок, легенд и былин А.А. Потебня одним из первых озвучил предположение, что этимология мифологического термина «калинов мост» может иметь связь со словом «калить» (жечь, сильно нагревать). И он был прав, но, к сожалению, не имея представления об истинном значении описываемых в русских былинах событий, впоследствии отказался от своей догадки.

Понять значение мифологического термина «калинов мост» до сих пор не смог никто, ни академик Б.А. Рыбаков, ни исследователи-энтузиасты, пытавшиеся определить значение этого термина. Потому что многочисленные толкователи русских сказаний, безуспешно пытаются нащупать подсказку к объяснению мифологического термина «калинов мост» в растении калина.

Но на Руси калина с самых древних времен символизирует девственную любовь и оглашение доказательств невинности новобрачной. Обряды похорон калины при замужестве означали нарушение девственности. И на этом основании, некоторые исследователи считают калину погребальным деревом памяти, ведь ее иногда высаживали на могилах. Но этот факт не имеет никакого обрядового значения, ведь на могилах, просто для «благолепия», не придавая этому никакого культового значения, сажают и клены и тополя, и березки и другие деревья и растения. И к мифологическому термину «калинов мост», растение калина, также не имеет никакого отношения. Термин «калинов мост», оказался связан с днем памяти святого мученика Калинника (1). Калинник или Калинов день христиане отмечают 23 и 29 июля . Калинниками (по имени святого Калинника) назывались ранние осенние грозы, зарево и зарницы. Это был ближайший к дате космической катастрофы (15 июля 1240 года), праздник молнии и грозы.

К тому же, в древнерусском языке слово «калина» обозначало сильно раскаленное железо. А в русской мифологии этим термином обозначался раскаленный железный метеорит . О том, что Алатырь-камень являлся железосодержащим метеоритом, мы можем предполагать по остаткам метеоритного материала в кратерах на острове Сааремаа и оплавленным «осарошникам» в окрестностях озера Светлояр. Хотя, справедливости ради, следует сказать, что многоядерные кометы, могут быть и смешанного состава.

На берегах реки Смородина, у Калинова моста, проживала и древнеславянская языческая богиня Морана (Мара) (2).

По предположению некоторых исследователей русских былин, Калинов мост, река Смородина и знаменитое Пекло находятся в Приэльбрусье. Ведь согласно легенды, у подножия Эльбруса располагался рай, ирий (3) , отделенный от остального мира огненной рекой Смородиной. Так в былинах обозначен левый приток Терека - река Кызыл-су (досл."красная река", «огненная река»).
А Калинов мост, по мнению этих исследователей, находится в узком ущелье, в том месте, где Кызыл-су прорвала застывший поток лавы, и обрушивается в долину водопадом Султан. Здесь и находится каменный мост, по которому можно перебраться с одного берега реки на другой.
В этом месте все покрыто черной и красноватой лавой, здесь не растет трава, а песок имеет черный цвет. Это место у местных аборигенов с незапамятных времен называется Пеклом. Глубокий бездонный каньон, довершает мрачную картину местного ада. Поэтому нам необходимо чуть подробнее ознакомимся с легендами об Эльбрусе.

Примечания к статье «Калинов мост»

1 «… святого мученика Калинника». Святой мученик Калинник, с детства был воспитан в христианской вере. Скорбя о заблудших, поклоняющихся идолам, он ходил по городам и весям, проповедуя язычникам учение об Иисусе Христе . В Галатийском городе Анкире, он был задержан и представлен на суд к правителю Сакердону. Мучимый и истязаемый, он был приговорен на сожжение в городе Гангре. Приведенный в Гангр, святой Каллиник, с радостью воздал благодарение Господу, который сподобил его мученического венца, и сам вошел в пылающий костер .

2. «… языческая богиня Морана (Мара)». По языческой славянской легенде, богиня Морана (Мара), жена Кощея, являлась символом Черной Луны . Её атрибуты - груды разбитых черепов и серп , которым она подрезает нить человеческой жизни. (Серп Луны - это мифологическое обозначение глобальной космической катастрофы.) Живет Морена , согласно древним сказаниям, там, где река Смородина, у Калинова моста.

3 «… ирий». Ирий (вирий) - это «солнцева страна» , потусторонний мир. Разные версии славянских былин чаще всего помещают ирий в Беловодье, на Эльбрусе, или за Уралом, в Якутии. То есть легенды называют реальные географические топонимы мест космических взрывов. Ирий - это место, где пируют самые главные славянские боги. В ирии растет мировое дерево, а потому его еще называют ирий-сад. На вершине мирового дерева обитают птицы, и души умерших.И з Ирия аисты приносят младенцев, наделенных душами ранее живших на Земле людей. Священным деревом Ирия в славянской мифологии считается дуб, или яблоня , на которой растут молодильные яблоки.

11.10.2015

В руских народных сказках не раз встречается Калинов мост на реке Смородине, где происходит бой героя с чудовищем: «Бой на Калиновом мосту», «Иван Быкович», «Иван, крестьянский сын и мужичок сам с перст, усы на семь верст» и др. С лёгкой руки скрупулёзного исследователя сказок В.Я.Проппа повелось считать, что река Смородина представляет собой границу между мирами. Стало быть, мост через неё - переход из одного мира в другой.

Мост как символ единства

Мост (как и радуга) во многих культурах символизировал переход между мирами — между Землёй и Небом.

Калинов мост в древнеруских былинах соединяет два берега огненной реки Смородины. На одном берегу - мир живых, на другом - царство мёртвых. Охраняет мост олицетворение зла - Трёхглавый Змей, с которым ради торжества Добра сражаются былинные герои.

Радужный мост Биврёст в германо-скандинавских мифах соединяет мир людей (Мидгард) и мир богов (Асгард). От древних великанов его охраняет бог Хеймдалль. Когда он протрубит в рог, тогда начнётся последняя битва между богами и великанами, которой закончится один этап жизни мира и начнётся новый.

В Китае мост символизировал союз неба и земли. В исламской традиции описывается мост, ведущий в рай, который располагается над адом; по воле Аллаха души умерших пересекают его, либо попадают в преисподнюю. Для древних евреев мост выступал в качестве знака Завета, заключённого Богом с Его народом. В финской мифологии через реку, отделяющую земли мёртвых от земель живых, ведёт верёвочный мост или мост-нить.

В иранской мифологии Мост Разделения (Чинват Парвата) между миром живых и миром мёртвых перекинут над Тьмой и ведёт в Небесное царство Гародмана. Он состоит из света и подобен многогранному лучу. По его широким граням переходят в Небесное Царство праведные люди, а с его узких и острых, как лезвие кинжала, граней низвергаются во Тьму грешники.

Японские мифы рассказывают: стоя на Небесном Мосту, дух воздуха Идзанаги и богиня облаков Идзанами творят мир. В поисках земли они опускают вниз в клубящиеся облака копьё и обнаруживают внизу океан. Стекающая с копья вода застывает и образуется первый остров, на котором поселяются боги и творят весь остальной мир.

В средневековых рыцарских легендах по «гладкому, сверкающему на солнце мечу» -мосту Ланселот должен пройти к месту заточения Гвиневеры. Переход по этому мосту «полон мук и страданий». Но как только рыцарь безстрашно проходит испытание — переходит по мосту на другой берег, ожидающие его там свирепые львы исчезают или превращаются в безобидных ящериц.

Река Смородина и Калинов мост

Река Смородина является одним из главных символов наших Предков. Огненная река, которую пересекает Калинов мост, является предметом безконечных обсуждений. Смородину искали среди настоящих рек и даже находили некоторые соответствия; ей приписывают исключительно сказочное происхождение; её считают рекой вокруг мира мёртвых; реку Смородину считают трансцендентным, мистическим проявлением и так далее. Но обо всё по порядку.

С.Панасенко "Мост через речку Смородину"

Огненная река

Река Смородина - это Огненная река. Само название "Смородина" имеет древнее толкование. Смородина - красный или огненный цвет. Есть и ещё одна трактовка этимологии слова "Смородина". Существует предположение, что произошло оно от древнеруского слова "смород", который обозначал сильный и резкий запах, иногда вонь, смрад, а иногда очень приятный сильный запах, к примеру "смородом" назывались даже благовония. Даль в своих записях называет ягоду смородину - ягодой поречкой, то есть растущей по берегам рек. То же самое относится и к Калиновому мосту. Калина - ярко-красный цвет, огненный, раскалённый. И калина (ягода, кустарник) и Калинов мост имеют одинаковое происхождение и относятся к слову "калить", "накалять", "раскалять", т.е. нечто очень горячее и раскалённое до красна. Таким образом, мост может называться так и потому что он раскалён до красна, и потому что он калёный, и потому что перекинут через раскалённую или красную реку. Кроме того, в заговорах мост через реку называют и медным.

Река Смородина отделяет мир живых от мира мёртвых. Преодолеть её возможно только перейдя по мосту, который называют Калиновым. Стоит сказать, что река мёртвых существует и в других древних верованиях. Например, у древних греков существовала река Стикс (река, по которой переправляются души в царство Аида), которую мёртвые пересекали не по мосту, а в лодке перевозчика Харона, а также Лето (река забвения) и Ахерон (река скорби). По своей сути, река, что называют огненной - препятствие на пути Души, которую она должна преодолеть, чтобы покинуть границу мира живых и вступить в мир мёртвых, оделённых друг от друга непреодолимой стеной огня.

Итак, Калинов мост соединяет два мира. Однако преодолеть его не так-то просто. На пути в царство Мораны сказки часто рисуют самые опасные препятствия. Одним из самых распространённых является страшный охранник - Змей. С этим змеем в сказках и былинах нередко сражаются богатыри и герои, что является олицетворением битвы добра и зла.

В былинах и сказках часто упоминается Баба-Яга, которая как раз живёт рядом с рекой и мостом, и, вероятно, является поздней заменой Змея или Чуда-Юда. Хотя, может быть, что всё совсем наоборот, а изначально именно богиня, которую в народе принято называть Баба-Яга (некий сказочный вариант Мораны), охраняет Калинов мост или помогает пройти Душе из одного мира в другой.

Калинов мост символизирует собой не только физическую смерть, как переход из земной жизни в загробную, но и символическую смерть. Например, Калинов мост часто употреблялся в обрядовых свадебных песнях: невеста символически умирала, оставляя прежнюю жизнь позади, переходила символический Калинов мост и вступала в новую жизнь, как бы перерождаясь, преодолев Огненную реку.

Существовали традиции, связанные с рекой Смородиной, и в погребальных обрядах древних славян. Совершая особые погребальные ритуалы, люди символически переходили через Калинов мост. Кроме того, вокруг погребального костра зажигали кругом ещё один костёр, который охватывал центральную краду. Именно этот охватывающий костёр, исследователи относят к поверьям в реку Смородину и её важность в жизни после смерти. К пересечению по смерти загробной реки относится и древняя традиция сжигать умерших в лодках и ладьях.

И в бою богатыря с чудовищем на границе миров Жизни и Смерти, и при переходе из девичества в замужество происходило умирание прежнего состояния и рождение нового. И ратный подвиг, и свадьба - инициация, посвящение.

Географические поиски реки Смородины

Многие исследователи пытались и пытаются до сих пор найти в реке Смородине и Калиновом мосту не просто мифологический образ, но реальный гидроним, то есть реально-существующую реку, которая и послужила основой для создания мифов. Так, например, есть предположение, что Река-Смородина относится к одной из рек в окрестностях Санкт-Петербурга, которая носит название - река "Сестра". Дело в том, что изначальное название реки является Систерйоке, что в переводе с финского - река Смородина, Систер - смородина, йоке - река. Подтверждает это предположение и сообщение из легенд, что река Смородина бурливая, а вокруг неё топкие болота, что мы можем наблюдать на реке Сестре. Ещё одной версией реального прототипа легендарной реки является Река Почайна в Нижнем Новгороде и Киеве. Исследователи пришли к выводу об их тождественности потому, что во многих былинах и мифах Смородина именуется не иначе, как - Пучай-река, что очень близко по схожести с Почайной. Существуют также мнения, что реальная Смородина: река Кызыл-су в Приэльбрусье на берегах которой даже существует Калинов мост; река Смородинная в Брянской области у селения Девять Дубов; Снепород (левый приток Днепра); Москва-река (в записи Кирши Данилова (XVIII в.) герой песни “Молодой солдат утонул в Москве-реке, Смородине”) и так далее. Как бы то ни было, ни одно из этих предположений не смогло занять прочного положения и до сих пор они существуют только лишь в виде версий.

Внутренняя битва

Искать огненную реку и мост через неё как некий символический рубеж, преодолев который, можно оказаться в совершенно другом мире-пространстве, безсмысленно в географических широтах, потому как они располагаются в сознании каждого человека и всех народностей. И для каждого героя назначен свой час битвы с чудовищем в попытке перейти на новую грань существования. Наши прошлые ошибки, наши вредные привычки мышления имеют цепкие лапы и зубастые пасти - они будут сражаться с нами ни на жизнь, а на смерть. Это внутренняя битва. И она будет происходить раз за разом то усиливая накал, то ослабевая хватку, давая передышку - возможность осмыслить происходящее, до тех пор, пока ты не станешь в ней победителем.

Таким образом, Калинов мост через реку Смородину является обязательным испытанием, которое проходят все путники, стремящиеся пройти за завесы этого мира... Не в смысле из мира живых попасть в мир мёртвых, а, преодолев некое олицетворение зла внутри себя, выйти на новый уровень существования, понимания, вИдения…

В Добрый Путь.

При подготовке статьи использованы материалы сайтов:

Если вы хотите всегда вовремя узнавать о новых публикациях на сайте, то подпишитесь на

В некотором царстве, в некотором государстве жили-были царь с царицей. Была у царицы любимая подружка - попова дочь. Была у царицы любимая служанка - Чернавушка.
Вот скоро ли, долго ли - родилось у каждой по сыну-молодцу. У царицы - Иван-царевич, у поповны - Иван-попович, у Чернавки - Ванюшка - крестьянский сын. Стали ребятки расти не по дням, а по часам. Выросли богатырями могучими.
Вот раз возвращались они с охоты - выбежала царица из горенки, слезами заливается:
- Сыны мои милые, напали на нашу страну страшные враги, змеи лютые, идут на нас через речку Смородиную, через чистый Калинов мост. Всех людей кругом в плен взяли, землю разорили, огнём пожгли.
- Не плачь, матушка, не пустим мы змея через Калинов мост.
Словом-делом собрались - поехали. Приезжают к реке Смородиной, видят: всё кругом огнём сожжено, вся земля Русская кровью полита. У Калинова моста стоит избушка на курьих ножках.
- Ну, братцы, - говорит Иван-царевич, - тут нам жить и сторожить, не пускать врагов через Калинов мост, в черёд караул держать.
В первую ночь стал сторожить Иван-царевич. Надел он золотые доспехи, взял меч, в дозор отправился.
Ждёт-пождёт - тихо на речке Смородиной. Лёг Иван-царевич под ракитовый куст да и заснул богатырским сном. А Ванюшке в избушке не спится, не лежится. Встал Ванюшка, взял дубинку железную, вышел к речке Смородиной и видит: под кустом Иван-царевич спит-храпит.
Вдруг в реке во́ды взволновались, на дубах орлы раскричались - выезжает чудо-юдо шестиглавый змей. Как подул на все стороны - на три версты всё огнём пожёг. Ступил его конь ногой на Калинов мост.
Выскочил тут Ванюшка, размахнулся дубинкой железной - три головы снёс; размахнулся ещё разок - ещё три сшиб. Головы и туловище в реку столкнул. Пошёл в избушку да и спать лёг.
Утром-светом вернулся Иван-царевич.
- А что, братец, как у тебя ночь прошла? - спрашивает Иван-попович.
- Тихо, братцы, мимо меня и муха не пролетела.
Сидит Ванюшка, помалкивает.
На другую ночь пошёл караулить Иван-попович. Ждёт-пождёт - тихо на речке Смородиной. Лёг Иван-попович под куст и заснул богатырским сном. Среди ночи взял Ванюшка железную па́лицу, пошёл на речку Смородиную. А у Калинова моста под кустом Иван-попович спит-храпит…
Вдруг в реке во́ды взволновались, на дубах орлы раскричались - выезжает чудо-юдо девятиглавый змей. Вскочил Ванюшка, сошлись они, ударились - только земля кругом застонала. Чудо-юдо девятиглавый змей Ванюшку по щиколотку в землю вбил. Разгорячился Ванюшка, разошёлся, размахнулся дубинкою - три головы снёс.
- Стой, Иван - крестьянский сын, дай мне, чуду-юду, роздыху.
- Какой тебе роздых, вражья сила! У тебя девять голов, у меня одна.
Размахнулся Ванюшка - ещё три головы снёс, а чудо-юдо ударил - по колено Ванюшку в землю вогнал. Тут Ванюшка изловчился, захватил горсть земли и бросил змею в глаза.
Пока змей глаза протирал, брови прочищал, Ванюшка - крестьянский сын сшиб ему три последние головы. Головы и туловище в воду бросил. А Иван-попович всё проспал, ничего не слыхал.
На третью ночь собирается караулить Ванюшка. Обувает сапоги яловые, надевает рукавицы пеньковые, старшим братьям наказывает:
- Братцы милые, я на страшный бой иду, лежите - не спите, моего крика слушайте.
Вот стоит Ванюшка у Калинова моста, за ним земля Русская. Пошло время за́ полночь, на реке воды взволновались, на дубах орлы раскричались. Выезжает Змей Горыныч, чудо-юдо двенадцатиглавое. Каждая голова своим напевом поёт, из ноздрей пламя пышет, изо рта дым валит.

Ступил змей на Калинов мост. Тут Ванюшка выскочил, размахнулся, сбил змею три головы, а змей его по щиколотку в землю вогнал, подхватил свои три головы, чиркнул по ним огненным пальцем - все головы приросли, будто век не падали. Дыхнул на Русь огнём - на три версты всё пожёг кругом.
Видит Ванюшка - плохо дело, схватил камешек, бросил в избушку - братьям знак подать. Все окошечки вылетели, ставеньки в щепы разнеслись - спят братья, не слышат.
Собрал силы Ванюшка, размахнулся дубинкой - сбил змею шесть голов. А змей огненным пальцем чиркнул - приросли головы, будто век не падали, а сам Ванюшку по колена в землю вбил. Дыхнул огнём - на шесть вёрст Русскую землю сжёг.
Снял Ванюшка пояс кованый, бросил в избушку - братьям знак подать. Разошлась крыша тесовая, покатились ступеньки дубовые, спят братья, спят-храпят, беды не ведают.
Собрал Ванюшка последние силы, размахнулся дубинкой, сшиб змею девять голов. Вся сыра земля дрогнула, вода всколебалася, орлы с дубов попа́дали. Змей Горыныч подхватил свои головы, чиркнул огненным пальцем - приросли головы, будто век не падали, а Ванюшку по пояс в землю вогнал. Дыхнул огнём - на двенадцать вёрст Русскую землю сжёг.
Снял Ванюшка рукавицу пеньковую, бросил в избушку - братьям знак подать. Раскатилась избушка по брёвнышку. Проснулись братья, вскочили. Видят: вздыбилась речка Смородиная, с Калинова моста кровь бежит, на Русской земле стон стоит. Бросились братья на помощь Ванюшке. Пошёл тут богатырский бой. Чудо-юдо огнём палит, дымом душит. Иван-царевич мечом сечёт. Иван-попович копьём колет. Ванюшка дубинкой бьёт.
Никак змея не одолеть.
Изловчился Ванюшка и отбил змею огненный палец. Тут уж братья отсекли змею все двенадцать голов, туловище разрубили, в воду бросили.
Отстояли Калинов мост.
Утром рано-ранёшенько вышел Ваня - крестьянский сын в чисто поле, о землю грянулся, обернулся мушкой и полетел в змеиное царство. Долетел Ванюшка до змеиного дворца, сел на окошечко. Сидят в белокаменной палате три змеиных жены, слёзы льют:
- Убил Ваня наших любимых мужей. Как мы ему с его братьями мстить будем?
Старшая жена золотые волосы чешет, громким голосом говорит:
- Напущу я на них голод, сама выйду на дорогу, сделаюсь яблоней. Кто моё яблоко сорвёт, сразу умрёт.
Средняя жена серебряные волосы чешет, громким голосом говорит:
- А я напущу на них жажду великую, сама сделаюсь колодцем с ключевой водой. Кто моей воды попьёт, сразу умрёт.
Третья жена медные волосы чешет, громким голосом говорит:
- А я на них сон да дрёму напущу, обернусь сама тесовой кроватью с пуховой периной. Кто на кровать ляжет - огнём сгорит.
Всё Иванушка выслушал, всё на сердце сложил. Полетел в чисто поле, о землю грянулся, добрым молодцем стал. Пошёл в избу, разбудил братьев и говорит:
- Братья мои милые, убили мы змеев, остались змеёныши: надо самоё гнездо разорить, пепел развеять, а то не будет на Калиновом мосту покоя.
Вот собрались, мост переехали, по змеиному царству поехали. Едут, едут, кругом ни кола, ни двора, ни сада, ни поля - всё огнём сожжено. Стали братья на голод жаловаться. А Ванюшка помалкивает. Вдруг видят: стоит яблоня, а на яблоне золотые яблочки. Обрадовались братья, коней подгоняют, к яблоне поспешают, а Ванюшка поскакал вперёд и давай рубить яблоню, топтать, давить яблоки - только треск пошёл. Братья сердятся, а Ванюшка помалкивает.
Едут дальше. Долго ли, коротко - стала жара страшная, а кругом ни речки, ни ключа. Вдруг видят: на жёлтом песке, на крутом бугорке стоит колодец золотой с ключевой водой; на воде чарочка золотая плавает.
Бросились братья к колодцу, а Ванюшка впереди. Стал рубить колодец, воду мутить, чарочку топтать, только стон по степи пошёл. Братья злобятся, а Ванюшка помалкивает.
Ну, поехали дальше. Долго ли, коротко - напал на братьев сон, накатила дрёма. Глаза сами закрываются, богатыри в сёдлах качаются, на гривы коням падают. Вдруг видят: стоит кровать тесовая, перина пуховая. Братья к кровати поспешают, а Ванюшка впереди всех, им лечь не даёт.
Рассердились братья, за мечи схватились, на Иванушку бросились, а Иванушка им говорит:
- Эх, братцы любимые, я вас от смерти спас, а вы на меня злобитесь! Ну-ка гляньте сюда, богатыри русские.
Схватил Ванюшка сокола с правого плеча, на кровать бросил - сокол огнём сгорел. Братья так и ахнули. Вот они ту кровать в мелкие щепочки изрубили, золотым песком засыпали.
Доехали богатыри русские до змеиного дворца, убили змеёнышей, дворец сожгли, пепел по ветру развеяли да со славой домой воротилися.
Задал царь пир на весь мир. Я на том пиру была, мёд и пиво пила, по подбородку текло, а в рот не попало.

6 509

Во многих русских народных сказках и былинах упоминается некая река Смородина, берег которой устлан костями человечьими. Сюда являются богатыри, чтобы защитить родную землю от нападения чудовищ. Общепринято мнение, высказанное авторитетным исследователем сказок В.Я. Проппом, что легендарная река есть не что иное, как рубеж жизни и смерти, место перехода между мирами, граница Яви и Нави. Вовсе не собираясь с этим спорить, рискну все-таки предложить к обсуждению вопрос: почему же именно так она называлась и каковою силой обладала?

Наиболее распространены следующие смыслы: огненная, дымная, смрадная, зловонная, наполненная нечистотами. Кроме того, корень связывается с понятием мора, смерти. Сторонники такого подхода подчеркивают, что никакого отношения к растительной «тезке» река Смородина не имеет. С одной стороны, действительно, описывая «смород», В. Даль отмечает, в первую очередь, значение: «сильная духота, вонючий, удушливый запах, гарь, угар, чад, смердячий дух, особенно пригорелый». С другой стороны, он упоминает и смородину как куст и ягоду (название которой происходит «от удушливого запаху ее»), а с третьей – отсылает к понятию пчелиной матки (!).

Нелишним будет вспомнить, что пчела в традиции наших предков связана с космогонией, в частности, с образом Мирового Дерева и происхождением людей (согласно мифологии, богиня Лада породила русичей от вибраций Небесного Пчельника). Она же у славян являлась символом души (в том числе, имела отношение к культу мертвых), а в христианской символике олицетворяет воскрешение и бессмертие души, предстает атрибутами святых Егория и Ильи.

Кроме того, тот же В. Даль в другой словарной статье называет смородину ягодой – поречкой, то есть растущей по берегам. Вот к этой статье давайте и обратимся, речь в ней идет о самородности. Известно, что в древней письменности славян гласные опускались, поэтому вполне резонно предположить, что изначально смородина могла быть самородиной. Тогда одноименная река могла означать поток древний, ведущий отсчет своего существования от первичных сил мироздания.

При этом совершенно отчетливо просматривается смысловая близость слова к понятию самородка, под которым с давних пор понималось природное в противопоставление искусственному, а также иносказательно обозначался носитель особых талантов и качеств. Что и говорить, русло Смородины место необычное, знаковое, и не зря же именно здесь сражались с чудовищами, угрожавшими Руси святой, былинные богатыри и сказочные герои.

Начиная с конца XIX века и по наши дни энтузиасты-исследователи отыскивают ее на карте европейской части России, Кавказа и Украины. Топонимические ориентиры, т.е. географические названия, близкие сюжетам былин и сказок, находят, в частности, в Курской, Смоленской, Ленинградской областях, в Приэльбрусье и в Москве.

Любопытно, например, что название реки Сестры, что под Петербургом, имеет финское происхождение: Систерйоки («систер» – смородина, «йоки» – река). Заметьте, смородина имеется в виду растительная. А согласно «Пантеону Российских Государей», князь Олег в 880 году прибыл на Москву-реку, которая звалась тогда Смородиной (или Самородиной). Ведь и по сию пору на юго-западе столицы, в Тропаревском лесопарке протекает речка, название которой имеет две транскрипции: Смородинка и Самородинка.

Вовсе не для того, чтобы настаивать на «московитском» приоритете географического расположения мифической реки, а для характеристики ее образа стоит обратиться к текстам старинных исторических песен. Так, в записи легендарного Кирши Данилова «Молодой солдат утонул в Москве-реке, Смородине», герой, отправляясь на службу царскую, воинскую, прибывает на берег и обращается:

А и ты, мать – быстра река,

Ты быстра река Смородина!

Ты окажи мне, быстра река,

Ты про броды кониные,

Про мосточки калиновы,

Перевозы частые!

Чудесным образом он получает от нее такой ответ:

Провещится быстра река

Да и душой красной девицей:

«Я скажу те, быстра река,

Добрый молодец,

Я про броды кониные,

Про мосточки калиновы,

Перевозы частые:

Со броду кониного

Я беру по добру коню,

С перевозу частого –

По седелечку черкесскому,

Со мосточку калинова –

По удалому молодцу,

А тебя, безвремянного молодца.

Я и так тебя пропущу».

Благополучно достигнув другого берега и отъехав на пару верст, незадачливый путник стал «своим глупым разумом» похваляться тем, как удачно переправился, а вместо благодарности сравнил Смородину, имевшую славу неприступного препятствия, с дождевую лужей. Позвала тогда река хвастуна обратно, сославшись на недостаточное вооружение и предрекая скорую встречу с врагом, а когда он стал возвращаться, то оказался в омуте… Взмолился бедолага и услышал в ответ:

Не я тебя топлю,

Безвремянного молодца,

Топит тебя, молодец,

Похвальба твоя, пагуба!

Этот сюжет явно демонстрирует не только волшебные свойства реки, но и ее полномочия в решении вопроса о жизни и смерти, а также показывает как ее великодушие, так и строгость наказания. Заметьте, герой ничуть не усомнился в предсказательных способностях собеседницы, да и обращается к ней уважительно, называя «мать – быстра река».

В повествовании «А князь Роман жену терял» (вообще-то он ее убил), говорится:

Жену терял: он тело терзал,

Тело терзал – во реку бросал,

Во ту ли реку во Смородину.

Здесь явно присутствует мифологема, связанная со смертью, причем насильственной, но опять никаких прямых упоминаний об огне и т.п. Быть может, имеется в виду способность священного водного потока очистить душу несчастной, направив ее в подобающее место для дальнейшего существования?

Наконец, к Смородине обращались за предсказанием. Вот, например, фрагмент поэтического текста «Князь Роман и братья ливики»:

Собирал он силы девять тысячей,

Приходил он ко реке ко Смородине

Сам говорил таковы слова:

«Ай же вы, дружинушка хоробрая!

Делайте дело повеленое:

Режьте жеребья липовы,

Кидайте на реку на Смородину…

Которой силе быть убитой».

Здесь мы имеем подтверждение тому, что река была вещей. Упоминается она и в ряде былин («Первый бой Ильи Муромца», «Илья Муромец и Соловей-разбойник»), но в них опять-таки не говорится об огненной природе. Судите сами: «…река Смородина бурливая, болота, топи глубокие…»; «Так дошел Илья до речки Смородиной. Течет река широкая, бурливая, с камня на камень перекатывается… И в сказках «Иван Быкович», «Иван – крестьянский сын и чудо-юдо» нет огненной характеристики.

Все это свидетельствует о том, что смрадность – огненность и т.п. как ведущие характеристики образа Смородины, насколько бы устойчивыми не представлялись, все-таки не могут считаться единственной версией, претендующей на истинную. По крайней мере, стоит допустить многозначность его в качестве древнего символа.

Это уместно хотя бы потому, что с течением времен случалось, что образы, изначально бывшие самостоятельными, смешивались. Подобное имело место еще в античные времена: в поздний их период греки и римляне путали реку Стикс (через которую переправлялись души умерших) с двумя другими, вытекавшими из Аида: Летой (рекой забвения) и Ахероном (рекой скорби). Вот и Смородину иногда называют то Забыть-рекой, то Пучай-рекой, хотя достаточных доказательств того, что они являются одним и тем же, нет.

Валентина Пономарева

Вера Лион о 2017 - м

Древняя ядерная война между ассурами и богами...

В некотором царстве, в некотором государстве жили-были царь с царицей. Была у царицы любимая подружка – попова дочь, была у царицы любимая служанка – Чернавушка. Вот скоро ли долго ли, родилось у каждой по сыну молодцу. У царицы – Иван Царевич, у Поповны – Иван Попович, у Чернавки – Ванюшка – крестьянский сын. Стали ребятки расти не по дням, а по часам. Выросли богатырями могучими.

Вот раз возвращались они с охоты, выбежала царица из горенки, слезами заливается:

Сыны мои милые, напали на нашу страшные враги, змеи лютые, идут на нас через речку Смородину, через чистый Калинов мост. Всех людей кругом в плен взяли, землю разорили, огнём пожгли.

Не плачь, матушка, не пустим мы змея через Калинов мост.

Словом-делом, собрались - поехали.

Приезжают к реке Смородине, видят - всё кругом огнём сожжено, вся земля Русская кровью полита. У Калинова моста стоит избушка на курьих ножках.

Ну, братцы, - говорит Иван-царевич, - тут нам и жить и сторожить, не пускать врагов через Калинов мост. В черед караул держать.

В первую ночь стал сторожить Иван-царевич. Надел он золотые доспехи, взял меч, в дозор отправился. Ждёт — пождёт - тихо на речке Смородине. Лёг Иван-царевич под ракитовый куст, да и заснул богатырским сном. А Ванюшке в избушке не спится, не лежится. Встал Ванюшка, взял дубинку железную, вышел к речке Смородине и видит — под кустом Иван-царевич спит-храпит.

Вдруг в реке воды заволновались, на дубах орлы раскричались: выезжает Чудо-юдо - шестиглавый змей. Как подул на все стороны - на три версты все огнём пожёг! Вступил его конь ногой на Калинов мост. Вскочил тут Ванюшка, размахнулся дубинкой железной - три головы снёс, размахнулся ещё разок - ещё три сшиб. Головы под мост положил, туловище в реку столкнул. Пошёл в избушку да и спать лёг.

Утром-светом вернулся с дозора Иван-царевич. Братья его и спрашивают:

А что, царевич, как ночь прошла?

Тихо, братцы, мимо меня и муха не пролетела. Сидит Ванюшка, помалкивает.

На другую ночь пошёл в дозор Иван-попович. Ждёт — пождёт - тихо на речке Смородине. Лёг Иван-попович под ракитов куст и заснул богатырским сном. Среди ночи взял Ванюшка железную палицу, пошёл на речку Смородину. А у Калинова моста, под кустом, Иван-попович спит-храпит, как лес шумит.

Вдруг в реке воды взволновались, на дубах орлы раскричались: выезжает Чудо-юдо - девятиглавый змей. Под ним конь споткнулся, ворон на плече встрепенулся, сзади пёс ощетинился. Рассердился девятиглавый змей:

Что ты, собачье мясо, спотыкаешься, ты, воронье перо, трепещешь, ты, пёсья шерсть, щетинишься? Нет для меня на всём свете противника!

Отвечает ему ворон с правого плеча:

Есть на свете тебе противник - русский богатырь, Иван - крестьянский сын.

Иван - крестьянский сын не родился, а если родился, то на войну не сгодился, я его на ладонь посажу, другой прихлопну, только мокренько станет.

Рассердился Ванюшка:

Не хвались, вражья сила! Не поймав ясного сокола, рано перья щипать, не побившись с добрым молодцем, рано хвастаться.

Вот сошлись они, ударились - только земля кругом застонала. Чудо-юдо - девятиглавый змей Ивана по щиколотку в землю вбил. Разгорячился Ванюшка, разошёлся, размахнулся дубинкой - три головы змея, как кочны капусты, снёс.

Стой, Иван - крестьянский сын, дай мне, Чудо-юдо, роздыху!

Какой тебе роздых, вражья сила! У тебя девять голов - у меня одна!

Размахнулся Иванушка - ещё три головы снёс, а Чудо-юдо ударил Ивана - по колена в землю вогнал. Тут Ванюшка изловчился, захватил горсть земли и бросил Змею в глаза.

Пока Змей глаза протирал, брови прочищал, Иван - крестьянский сын сшиб ему последние три головы. Головы под мост положил, туловище в воду бросил.

Утром-светом вернулся с дозора Иван-попович, спрашивают его братья:

А что, попович, как ночь прошла?

Тихо, братцы, только комар над ухом пищал.

Тут Ванюшка повёл их на Калинов мост, показал им змеиные головы.

Эх вы, сони непробудные, разве вам воевать? Вам бы дома на печи лежать!

На третью ночь собирается в дозор Ванюшка. Обувает сапоги яловые, надевает рукавицы пеньковые, старшим братьям наказывает:

Братья милые, я на страшный бой иду, лежите - спите, моего крика слушайте.

Вот стоит Ванюшка у Калинова моста, за ним земля Русская. Прошло время за полночь, на реке воды взволновались, на дубах орлы раскричались. Выезжает Змей Горыныч, Чудо-юдо двенадцатиглавое. Каждая голова своим напевом поёт, из ноздрей пламя пышет, изо рта дым валит. Конь под ним о двенадцати крылах. Шерсть у коня железная, хвост и грива огненные.

Въехал Змей на Калинов мост. Тут под ним конь споткнулся, ворон встрепенулся, сзади пёс ощетинился. Чудо-юдо коня плёткой по бёдрам, ворона - по перьям, пса - по ушам.

Что ты, собачье мясо, спотыкаешься, ты, воронье перо, трепещешь, ты, пёсья шерсть, щетинишься? Али вы думаете, Иван - крестьянский сын здесь? Да если он народился, да и на войну сгодился, я только дуну - от него прах останется!

Рассердился тут Ванюшка, выскочил:

Не побившись с добрым молодцем, рано, Чудо-юдо, хвастаешь!

Размахнулся Ванюшка, сбил Змею три головы, а Змей его по щиколотку в землю вогнал, подхватил свои три головы, чиркнул по ним огненным пальцем - все головы приросли, будто век не падали. Дыхнул на Русь огнём - на три версты всё поджёг кругом. Видит Ванюшка - плохо дело, схватил камешек, бросил в избушку - братьям знак подать. Все окошечки вылетели, ставенки в щепы разнеслись - спят братья, не слышат.

Собрал силы Ванюшка, размахнулся дубиной - сбил Змею шесть голов. Змей огненным пальцем чиркнул - приросли головы, будто век не падали, а сам Ванюшку по колена в землю вбил. Дыхнул огнём - на шесть вёрст Русскую землю сжёг.

Снял Ванюша пояс кованый, бросил в избушку - братьям знак подать. Разошлась крыша тесовая, подкатились ступеньки дубовые - спят братья, храпят, как лес шумит.

Собрал Ванюшка последние силы, размахнулся дубинкой, сшиб Змею девять голов. Вся сыра земля дрогнула, вода всколебалася, орлы с дубов попадали. Змей Горыныч подхватил свои головы, чиркнул огненным пальцем - приросли головы, будто век не падали, а сам Ванюшку по пояс в землю вогнал. Дыхнул огнём - на двенадцать вёрст Русскую землю сжёг.

Снял Ванюшка рукавицу пеньковую, бросил в избушку - братьям знак подать. Раскатилась избушка по брёвнышку. Проснулись братья, выскочили. Видят: вздыбилась речка Смородина, с Калинова моста кровь бежит, на Русской земле стон стоит, на чужой земле ворон каркает. Бросились братья на помощь Ванюшке. Пошёл тут богатырский бой. Чудо-юдо огнём палит, дымом дымит. Иван-царевич мечом бьёт, Иван-попович копьём колет. Земля стонет, вода кипит, ворон каркает, пёс воет.

Изловчился Ванюшка и отсёк Змею огненный палец. Тут уж стали братья бить-колотить, отсекли Змею все двенадцать голов, туловище в воду бросили.

Отстояли Калинов мост.