Инженера и степень кандидата технических наук. Действительный член Российской академии космонавтики им. К. Э. Циолковского .

Валентина Леонидовна Пономарёва
Страна	СССР СССР Россия Россия
Воинское звание	Полковник
Дата рождения	18 сентября (1933-09-18 ) (85 лет)
Место рождения	Москва , СССР
Награды

Биография

Окончила женскую среднюю школу № 156 в Москве с золотой медалью в 1951 году. Во время учёбы в десятом классе записалась в парашютный кружок. Поступив в МИФИ , в том же году перевелась в МАИ , закончив его в 1957 году по специальности «инженер-механик ЖРД». После окончания института по распределению попала в ОКБ-1, но по семейным обстоятельствам перераспределилась в на должность лаборанта, потом стала инженером. В ноябре 1963 года поступила на инженерный факультет адъюнктуры ВВИА им. Жуковского .

В 1951 году в 4-м городском аэроклубе при МАИ освоила самолет По-2 . Затем с 1952 года занималась в Центральном аэроклубе им. В. П. Чкалова в Тушине , где освоила самолёт Як-18 . Затем приобрела навыки полёта на реактивном истребителе МиГ-15 . В 1956 году принимала участие в авиационном параде в Тушино. Через год принимала участие во Всесоюзных соревнованиях по самолетному спорту.

В марте 1962 года прошла стационарное медицинское обследование в Центральном научно-исследовательском авиационном госпитале. На состоявшемся в конце марта в ЦВНИАГ заседании комиссии по отбору космонавток была рекомендована в космонавты-слушатели. Зачислена на должность слушателя-космонавта 2-го отряда ЦПК ВВС приказом Главкома ВВС № 92 от 3 апреля 1962 года, после чего была призвана на военную службу.

C января по 25 мая 1963 года готовилась к полету на космическом корабле «Восток-6 » по программе женского полета в составе группы вместе с Валентиной Терешковой , Ириной Соловьёвой , Татьяной Кузнецовой и Жанной Ёркиной. Пономарёва была единственной лётчицей в составе окончательной пятёрки космонавток, прошедших отбор к полёту, остальные участницы группы были парашютистками . 10 мая 1963 года была назначена вторым дублёром В. Терешковой.

Доктор медицинских наук, профессор В. И. Яздовский , отвечавший в тот период за медицинское обеспечение советской космической программы, в своих мемуарах писал, что Пономарёва имела самые подходящие физические данные для полёта:

После выполнения программы подготовки и тренировки отобранных женщин - кандидатов в космонавты было проведено их полное медицинское и физиологическое обследование. По результатам медицинского обследования и теоретической подготовленности женщин-кандидатов в космонавты была определена следующая последовательность допуска к космическому полету: 1. Пономарёва Валентина; 2. Соловьёва Ирина; 3. Кузнецова Татьяна; 4. Сергейчик Жанна; 5. Терешкова Валентина.

С мая по май 1966 года проходила подготовку в качестве выходящего второго пилота для 10-15-дневного полёта летом 1966 года на корабле «Восход-4» с первым выходом в открытый космос женщины. Изначально командиром полёта был назначен

Ты - не раб!
Закрытый образовательный курс для детей элиты: "Истинное обустройство мира".
http://noslave.org

Материал из Википедии - свободной энциклопедии

Валентина Леонидовна Пономарёва
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Страна:	СССР 22x20px СССР Россия 22x20px Россия
Имя при рождении:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Специальность:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Воинское звание:	Полковник : неверное или отсутствующее изображение
Экспедиции:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Время в космосе:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Дата рождения:
Дата смерти:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Место смерти:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Автограф:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Награды:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Позывной:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Валенти́на Леони́довна Пономарёва (Ковале́вская) (род. ) - советский лётчик, инженер, учёный. В 1962-1969 годах - член отряда космонавтов . Имеет звание полковника -инженера и степень кандидата технических наук. Действительный член Российской академии космонавтики им. К. Э. Циолковского .

Биография

Окончила женскую среднюю школу № 156 в Москве с золотой медалью в 1951 году. Во время учёбы в десятом классе записалась в парашютный кружок. Поступив в МИФИ , в том же году перевелась в МАИ , закончив его в 1957 году по специальности «инженер-механик ЖРД». После окончания института по распределению попала в ОКБ-1, но по семейным обстоятельствам перераспределилась в на должность лаборанта, потом стала инженером. В ноябре 1963 года поступила на инженерный факультет адъюнктуры ВВИА им. Жуковского .

В 1951 году в 4-м городском аэроклубе при МАИ освоила самолет По-2 . Затем с 1952 года занималась в Центральном аэроклубе им. В. П. Чкалова в Тушине , где освоила самолёт Як-18 . Затем приобрела навыки полёта на реактивном истребителе МиГ-15 . В 1956 году принимала участие в авиационном параде в Тушино. Через год принимала участие во Всесоюзных соревнованиях по самолетному спорту.

В марте 1962 года прошла стационарное медицинское обследование в Центральном научно-исследовательском авиационном госпитале. На состоявшемся в конце марта в ЦВНИАГ заседании комиссии по отбору космонавток была рекомендована в космонавты-слушатели. Зачислена на должность слушателя-космонавта 2-го отряда ЦПК ВВС приказом Главкома ВВС № 92 от 3 апреля 1962 года, после чего была призвана на военную службу.

Доктор медицинских наук, профессор В. И. Яздовский , отвечавший в тот период за медицинское обеспечение советской космической программы, в своих мемуарах писал, что Пономарёва имела самые подходящие физические данные для полёта:

После выполнения программы подготовки и тренировки отобранных женщин - кандидатов в космонавты было проведено их полное медицинское и физиологическое обследование. По результатам медицинского обследования и теоретической подготовленности женщин-кандидатов в космонавты была определена следующая последовательность допуска к космическому полету: 1. Пономарёва Валентина; 2. Соловьёва Ирина; 3. Кузнецова Татьяна; 4. Сергейчик Жанна; 5. Терешкова Валентина.

Была отчислена из отряда 1 октября 1969 года приказом Главкома ВВС № 945 в связи с расформированием женской группы космонавтов.

С 1 октября 1969 по 14 мая 1988 года работала в центре подготовки космонавтов на разных должностях: старший научный сотрудник (с.н.с.) 3-го научно-исследовательского и методического отдела (НИМО) подготовки космонавтов, где преподавала слушателям-космонавтам динамику космического полета, с.н.с. 3-й лаборатории 1-го НИИ ЦПК, с.н.с. 1-й лаборатории НИМО ЦПК, с.н.с. 1-й лаборатории 2-го отдела ЦПК. С сентября 1988 года работает в Институте истории естествознания и техники АН СССР (ныне РАН) на должности с.н.с в Комиссии по разработке научного наследия и развитию идей К. Э. Циолковского.

Защитила диссертацию на соискание ученой степени кандидата технических наук в НИИ-45 МО (ныне ЦНИИ им. акад. А. Н. Крылова) в 1974 году.

Участвовала в лыжной экспедиции к Земле Франца-Иосифа в составе женской команды «Метелица ».

Также с 2006 года руководит группой истории космонавтики в . Является автором книг и публикаций.

Напишите отзыв о статье "Пономарёва, Валентина Леонидовна"

Примечания

Ссылки

Отрывок, характеризующий Пономарёва, Валентина Леонидовна

Мать находилась рядом. И вот-вот готова была вспыхнуть...
Отец стоял каменным изваянием, смотря на них обеих, а в его застывшем лице не было ни кровинки... Казалось, жизнь ушла от него, уносясь туда, куда очень скоро уйдут и они.
Рядом послышался истошный крик – это вспыхнула мама...
– Корба! Корба, прости меня!!! – это закричал отец.
Вдруг Эсклармонд почувствовала нежное, ласковое прикосновение... Она знала – это был Свет её Зари. Светозар... Это он протянул руку издалека, чтобы сказать последнее «прощай»... Чтобы сказать, что он – с ней, что он знает, как ей будет страшно и больно... Он просил её быть сильной...
Дикая, острая боль полоснула тело – вот оно! Пришло!!! Жгучее, ревущее пламя коснулось лица. Вспыхнули волосы... Через секунду тело вовсю полыхало... Милая, светлая девочка, почти ребёнок, приняла свою смерть молча. Какое-то время она ещё слышала, как дико кричал отец, называя её имя. Потом исчезло всё... Её чистая душа ушла в добрый и правильный мир. Не сдаваясь и не ломаясь. Точно так, как она хотела.
Вдруг, совершенно не к месту, послышалось пение... Это присутствовавшие на казни церковники начали петь, чтобы заглушить крики сгоравших «осуждённых». Хриплыми от холода голосами они пели псалмы о всепрощении и доброте господа...
Наконец, у стен Монтсегюра наступил вечер.
Страшный костёр догорал, иногда ещё вспыхивая на ветру гаснущими, красными углями. За день ветер усилился и теперь бушевал во всю, разнося по долине чёрные облака копоти и гари, приправленные сладковатым запахом горелой человеческой плоти...
У погребального костра, наталкиваясь на близстоявших, потерянно бродил странный, отрешённый человек... Время от времени вскрикивая чьё-то имя, он вдруг хватался за голову и начинал громко, душераздирающе рыдать. Окружающая его толпа расступалась, уважая чужое горе. А человек снова медленно брёл, ничего не видя и не замечая... Он был седым, сгорбленным и уставшим. Резкие порывы ветра развевали его длинные седые волосы, рвали с тела тонкую тёмную одежду... На мгновение человек обернулся и – о, боги!.. Он был совсем ещё молодым!!! Измождённое тонкое лицо дышало болью... А широко распахнутые серые глаза смотрели удивлённо, казалось, не понимая, где и почему он находился. Вдруг человек дико закричал и... бросился прямо в костёр!.. Вернее, в то, что от него оставалось... Рядом стоявшие люди пытались схватить его за руку, но не успели. Человек рухнул ниц на догоравшие красные угли, прижимая к груди что-то цветное...
И не дышал.
Наконец, кое-как оттащив его от костра подальше, окружающие увидели, что он держал, намертво зажав в своём худом, застывшем кулаке... То была яркая лента для волос, какую до свадьбы носили юные окситанские невесты... Что означало – всего каких-то несколько часов назад он ещё был счастливым молодым женихом...
Ветер всё так же тревожил его за день поседевшие длинные волосы, тихо играясь в обгоревших прядях... Но человек уже ничего не чувствовал и не слышал. Вновь обретя свою любимую, он шёл с ней рука об руку по сверкающей звёздной дороге Катар, встречая их новое звёздное будущее... Он снова был очень счастливым.
Всё ещё блуждавшие вокруг угасающего костра люди с застывшими в горе лицами искали останки своих родных и близких... Так же, не чувствуя пронизывающего ветра и холода, они выкатывали из пепла догоравшие кости своих сыновей, дочерей, сестёр и братьев, жён и мужей.... Или даже просто друзей... Время от времени кто-то с плачем поднимал почерневшее в огне колечко... полусгоревший ботинок... и даже головку куклы, которая, скатившись в сторону, не успела полностью сгореть...
Тот же маленький человечек, Хюг де Арси, был очень доволен. Всё наконец-то закончилось – катарские еретики были мертвы. Теперь он мог спокойно отправляться домой. Крикнув замёрзшему в карауле рыцарю, чтобы привели его коня, Арси повернул к сидящим у огня воинам, чтобы дать им последние распоряжения. Его настроение было радостным и приподнятым – затянувшаяся на долгие месяцы миссия наконец-то пришла к «счастливому» завершению... Его долг был исполнен. И он мог честно собой гордиться. Через короткое мгновение вдали уже слышалось быстрое цоканье конских копыт – сенешаль города Каркассона спешил домой, где его ждал обильный горячий ужин и тёплый камин, чтобы согреть его замёрзшее, уставшее с дороги тело.
На высокой горе Монтсегюр слышался громкий и горестный плач орлов – они провожали в последний путь своих верных друзей и хозяев... Орлы плакали очень громко... В селении Монтсегюр люди боязливо закрывали двери. Плач орлов разносился по всей долине. Они скорбели...

Страшный конец чудесной империи Катар – империи Света и Любви, Добра и Знания – подошёл к своему завершению...
Где-то в глубине Окситанских гор ещё оставались беглые Катары. Они прятались семьями в пещерах Ломбрив и Орнолак, никак не в силах решить, что же делать дальше... Потерявшие последних Совершенных, они чувствовали себя детьми, не имевшими более опоры.
Они были гонимы.
Они были дичью, за поимку которой давались большие награды.

И всё же, Катары пока не сдавались... Перебравшись в пещеры, они чувствовали себя там, как дома. Они знали там каждый поворот, каждую щель, поэтому выследить их было почти невозможно. Хотя прислужники короля и церкви старались вовсю, надеясь на обещанные вознаграждения. Они шныряли в пещерах, не зная точно, где должны искать. Они терялись и гибли... А некоторые потерянные сходили с ума, не находя пути назад в открытый и знакомый солнечный мир...
Особенно преследователи боялись пещеру Сакани – она заканчивалась шестью отдельными ходами, зигзагами вёдшими прямиком вниз. Настоящую глубину этих ходов не знал никто. Ходили легенды, что один из тех ходов вёл прямиком в подземный город Богов, в который не смел спускаться ни один человек.

Исполнилось 50 лет со дня создания первой в мире женской группы космонавтов

— В космонавтику я попала совершенно неожиданно, — рассказала «ФАКТАМ» по телефону из Москвы член сформированной весной 1962 года женской группы космонавтов Валентина Пономарева . — Предложение слетать на орбиту получила, танцуя вальс на новогоднем вечере в Отделении прикладной математики Академии наук СССР, в котором работала. На танец пригласил молодой сотрудник Всеволод Егоров, ставший затем профессором, доктором физико-математических наук. «Хочешь в космос?» — спросил он. Если честно, тогда я об этом и не помышляла. Но ответила: «Хочу». На следующий день он чуть ли не силой заставил меня написать заявление на имя нашего директора академика Мстислава Келдыша о том, что хочу в космонавты. Мне тогда было 29 лет, сыну Саше исполнилось четыре годика. Я несколько дней не решалась сказать мужу Юрию, что написала это заявление. Супруг заметил мою озабоченность, и я призналась. Он дал «добро».

*Эта фотография сделана на катке в Центре подготовки космонавтов. Слева направо: Татьяна Кузнецова, Ирина Соловьева, Валентина Терешкова, Валентина Пономарева

А потом начались дотошные медицинские исследования, которые вместе еще с несколькими девушками проходила в Центральном научно-исследовательском авиационном госпитале. Кстати, во время войны в беседке этого медучреждения легендарный летчик-истребитель Герой Советского Союза Алексей Маресьев доказал врачам, что может летать без ног — станцевал на протезах.

— В госпитале нас, претенденток в группу космонавтов, поселили в небольшом деревянном домике, — говорит Валентина Пономарева. — Мы заняли две комнаты, на всех был один круглый стол. Нас переодели в больничные куртки из грубой ткани коричневого цвета с белыми подворотничками. Кормили выше всяких похвал — столовая напоминала ресторан: большой зал, белоснежные скатерти, вежливые официантки. Можно было заказать на выбор любые блюда, которые отменно готовили.

— Медицинские проверки очень изматывали?

— Еще как! Пожалуй, самым тяжелыми испытаниями, которыми нас тогда подвергали, были тестирования вестибулярного аппарата. Садишься в железное белого цвета вращающееся кресло и — поехали. Минуту тебя вращают, при этом ты медленно опускаешь и поднимаешь голову, затем минуту отдыхаешь. Программа предусматривает пятнадцать повторов. А тошнить начинает уже после пятого. Но врачу следовало отвечать, что чувствуешь себя нормально. Кроме этого, приходилось с закрытыми глазами качаться на качелях — до дурноты.

Тут нужно сказать, что в нашей группе была известная ныне летчица Марина Попович, жена космонавта Павла Поповича, который тогда готовился к своему полету. Марина стала у нас заводилой и как человек в авиации бывалый подсказывала секреты, позволявшие несколько сгладить неприятные ощущения от качелей и вращающегося кресла — заставляла есть большое количество лимонов. Всех, кто приходил нас проведать, мы просили приносить эти фрукты. Даже сейчас, вспоминая об этом, ощущаю во рту кислинку. А еще под руководством Марины мы дружно крутили головами и… пели хором. Знаете, периодически у меня возникало желание бросить затею с космосом и вернуться к обычной жизни. Даже в дневнике записала: «Пусть великие дела делает кто-нибудь другой!» Но я осталась. С каждым днем нас становилась все меньше и меньше — девчонки «спотыкались» на испытаниях. Пришлось уйти и Марине Попович. А у меня врачи никаких противопоказаний не находили. Вот и прошла все медобследования.

Но оставалась так называемая мандатная комиссия. Ее заседание состоялось в госпитале. Среди членов комиссии был Юрий Гагарин. Мы заходили в зал, отвечали на какие-то вопросы, а затем в коридоре ждали вердикта. Нам объявили, что прошли я и Жанна Еркина. Когда некоторое время спустя у меня установились доверительные отношения с заместителем начальника Центра подготовки космонавтов Николаем Никерясовым, он рассказал, что Гагарин выступил против моей кандидатуры. Высказался примерно так: ради освоения космоса можно рисковать жизнью мужчин-летчиков, если очень нужно — «холостых девчонок» (именно так он выразился), хотя и не стоило бы. Но недопустимо рисковать жизнью матери. И тем не менее меня зачислили. Вероятно, решающую роль сыграла рекомендация директора моего института академика Келдыша (был одним из руководителей космической программы СССР. — Авт. ).

До этого в группу космонавтов приняли Валентину Терешкову, Ирину Соловьеву и Татьяну Кузнецову. Мы приступили к занятиям в Центре подготовки к полетам.

— Что тогда он из себя представлял?

— С виду ничем не выделялся — воинская часть в лесу, огороженная забором. Невзрачная проходная. На территории, которую охраняли со служебными собаками, находилось несколько зданий. Среди них профилакторий, там и поселили нашу пятерку. Места было много, так что я заняла отдельную комнату. Мебель самая заурядная — как в общежитии. В общей большой комнате стоял круглый стол, диван и пианино, но только никто из нас не умел на нем играть.

— Телевизор в Центре подготовки к полетам был?

— Тогда еще нет. Под нами на первом этаже располагалась столовая. Мы питались там вместе с мужчинами из отряда космонавтов. Запомнилось, как я в первый раз спустилась к завтраку, и вскоре вошел Гагарин. Я так смутилась, что уронила на пол нож с вилкой и помидор с тарелки. Кстати, тогда впервые в жизни увидела свежий помидор в апреле. В свободной продаже в Москве этот овощ появлялся только в средине лета.

*Валентина Пономарева: «Чтобы было легче переносить испытания, девушки пользовались рецептами опытных летчиков: ели много лимонов и пели хором»

Гагарин иногда приезжал к нам по вечерам пообщаться. Поначалу в его присутствии я испытывала жуткую скованность, но со временем привыкла. Юрий подсказывал, как легче пройти медицинские испытания, о своей жизни, о том, как проходил его полет. На наш вопрос, страшно ли в космосе, он отвечал, что больше всего переволновался уже после приземления, когда в аэропорту «Внуково» шел по красной дорожке докладывать руководству страны и вдруг с ужасом увидел: шнурок на ботинке развязался. «Я думал об одном: как не наступить на него, не упасть», — вспоминал Гагарин. Рассказывал о подробностях своего полета, о которых не писала пресса. Приземлился он далеко от того места, где планировалось, — едва не угодил в Волгу. Первые, кого увидел, были женщина с девочкой, пасшие теленка. Они хотели убежать, но теленок уперся, не желая идти. Космонавт с трудом шел к ним в своем тяжелом скафандре, выкрикивая, что он не американский шпион. А потом появились трактористы. Мужчины объяснениям поверили. При этом заметили: «По радио только что объявили, что ты включаешь над Африкой тормозную двигательную установку. Оказывается, ты уже на Земле».

Майором Гагарин стал еще во время полета. Нам он говорил, что хотел побыть капитаном, но не довелось.

— Вы тоже стали офицером?

— Да. Но вначале нас просто призвали в армию, присвоили звание «рядовой». Нам пришлось пройти курс молодого бойца по несколько усеченной программе. Правда, строевая подготовка и изучение воинских уставов были. Возникла проблема с подбором обмундирования. Не сразу, но все же отыскали пожилого мастера, который пошил нам форменные юбки и кителя. Военные рубашки выдали мужские. А ботинки подобрали из ассортимента, который отечественная промышленность выпускала для мальчиков. Кроме этого, мы получили другое «вещевое довольствие». В него входили синие спортивные костюмы с белыми полосками на воротнике и манжетах. Они и стали нашей основной одеждой. Мы попытались было ходить в них и в столовую, но Гагарин не одобрил. Сказал, что мужчины, собираясь в столовую, переодеваются в офицерские мундиры, а вы приходите в платьях. И предложил отвезти нас на автобусе в Москву за обновками. Мы обрадовались, вот только с деньгами было туго. «Ничего, возьму, что дома есть, — сказал нам Гагарин. — Потом отдадите». И мы отправились в ГУМ, в его так называемую сотую секцию, в которой отоваривалась номенклатура. Идем по магазину и замечаем, что за нами следует вереница женщин со взволнованными лицами. Но им пришлось остановиться на пороге секции. Когда дверь закрылась, нас разобрал смех.

— Что купили?

— Красивые заграничные вещи. Они не сохранились. Но наряды можно увидеть на наших фотографиях тех лет.

— По сути, вы были конкурентами космонавтов-мужчин в очереди на полеты? Как они к вам относились?

— Опекали, а Леонов в шутку называл «отдельный бабий батальон».

— Кто был лидером в вашем женском коллективе?

— Валентина Терешкова. В первый же день моего пребывания в Центре подготовки его начальник Евгений Карпов сообщил: хотя я самая старшая по возрасту (29 лет), старшим группы назначена Терешкова — как человек, имеющий опыт организаторской работы (была комсоргом ткацкой фабрики).

— В группе было две Валентины…

— Меня называли Валя-маленькая.

— В коллективе случались ссоры?

— Трения возникали, но мы сами разбирались в своих проблемах — начальству никто ни на кого не жаловался. В обиду друг друга не давали. Кстати, Ирина Соловьева ввела традицию дарить что-либо девчатам после сложных испытаний. Так, вернувшись из сурдокамеры, в которой я провела десять суток, нашла на своей кровати игрушку — пластмассового олененка. Мне было очень приятно получить этот подарок, до сих пор его храню, как дорогую реликвию. Кстати, самым тяжелым в программе тренировок стала для меня репетиция действий на случай, если спускаемый аппарат угодит в воду. Тренировки проходили в Черном море возле Феодосии. Помнится, скафандр перекосило, и я никак не могла отстегнуть замки парашютной системы, находившиеся за плечами. Так мучилась, что температура тела подскочила до 39 градусов. До этого же значения она поднималась во время испытаний в термокамере, где воздух нагревали до 70 градусов. Так нас тренировали на случай скачка температуры на борту космического корабля при приземлении.

— У вас было особое питание?

— Кормили по норме военных летчиков, которая предусматривала и выдачу маленьких шоколадок. Я их не ела — берегла для сына. Один день в неделю был выходной, и я ездила в Москву повидаться с семьей.

— Приходилось слышать версию о том, что Терешкова якобы полетела в космос в вашем скафандре?

— Это ошибка. На самом деле все было иначе: в день старта 16 июня 1963 года оказалось, что нарушена герметичность скафандра Ирины Соловьевой. Она была первым дублером Терешковой. Я — вторым. Поэтому на Ирину надели мой скафандр.

— Что вы пережили, когда вам сообщили, что полетит Терешкова, а вы лишь дублер?

— Страшно расстроилась. Казалось, что жизнь кончена. Знаете, мы с девчонками выходили по вечерам на улицу искать на небе огонек корабля Валентины. И нам это удавалось. Напомню, Терешкова летала целых трое суток — впечатляющий на то время результат.

— До сих пор ходят разговоры о том, что на орбите она чувствовала себя очень плохо, якобы ее рвало. После приземления Терешкова рассказывала вам подробности своего полета?

— Титов тоже плохо себя почувствовал в полете, ну и что? Процесс адаптации у разных людей проходит по-разному и может занимать до семи суток. А тогда этого еще не знали.

Мы увиделись с Валей только через месяц после приземления, ведь у нее были одна командировка за другой. Вместе с ребятами из отряда космонавтов пошли на ее и Валерия Быковского пресс-конференцию, которая проводилась в Московском государственном университете. Я тогда увидела, как хорошо Валентина умеет держать себя на людях: доброжелательно, с достоинством, не теряется, с ходу находит ответы на вопросы.

Руководство нам пообещало, что будет следующий женский полет. Причем экипаж должен был состоять из двух человек. Мы начали к нему готовиться, но по ряду причин экспедицию отменили. А нашу группу расформировали в 1969 году. Вскоре после этого я и подруги родили детей.

— Жанна Еркина родила сына еще в 1964 году.

— Да. Замуж вышла, будучи членом группы космонавтов.

— Терешкова рассказывала вам о своих отношениях с космонавтом Андрияном Николаевым, за которого она вышла замуж?

— Нет, таких разговоров не было.

— Вы продолжаете дружить с членами вашей космической пятерки?

— Конечно, хотя раньше встречались чаще, чем сейчас. В годовщины полета приходили к Валентине. Вместе праздновали дни рождения.

— В марте Терешкова отметила юбилей — 75 лет. Были у нее в гостях?

— Нет. На этот раз она нас не позвала, а без приглашения идти было неудобно. А вот предыдущий ее юбилей пять лет назад отмечали вместе…

Пономарёва Валентина Леонидовна (1933)
полковник-инженер, космонавт, кандидат технических наук.
Родилась 18 сентября 1933 года в Москве. Окончила 10 классов женской средней школы №156 (1951). С 1951 года училась в 4 Московском городском аэроклубе (при МАИ). Летала на самолетах По-2, Як-18. Участвовала в воздушных парадах, посвященных Дню Воздушного Флота. Совершила 8 прыжков с парашютом. В 1957 году участвовала во Всесоюзных соревнованиях по самолетному спорту.
Образование продолжила в Московском Авиационном Институте, который окончила с красным дипломом в 1957 году, получив специальность «инженер-механик ЖРД». Учебу совмещала с работой лаборанта на кафедре термодинамики и теплотехники института. Получила распределение в ОКБ-1, но перераспределилась в Отделение прикладной математики АН СССР (ныне Институт прикладной математики им. М. Келдыша), где работала инженером. Рекомендацию к зачислению в космонавты получила лично от президента АН СССР М.В. Келдыша.
Осуществляла повышение квалификации на трехгодичных курсах при механико-математическом факультете МГУ (1962).
3 апреля 1962 года приказом Главкома ВВС №92 была зачислена на должность слушателя-космонавта 2 отряда отдела космонавтов ЦПК ВВС, в связи с этим начала проходить общекосмическую подготовку (апрель-ноябрь). В декабре 1962 года – космонавт 1 отряда 1 отдела.
С января по май 1963 года прошла подготовку к полету на КК «Восток-6» по программе группового полета в составе группы вместе с В.Терешковой, М. Соловьевой и Ж.Еркиной. 21 марта 1963 года переведена космонавтом во второй отряд. 10 мая того же года назначена вторым дублером В.Терешковой.
В течение года (май 1965-май 1966) проходила подготовку в качестве командира первого женского экипажа (вместе с И.Соловьевой) для полета на КК «Восход» (ЗКД) длительностью 10-15 суток с выходом второго пилота в открытый космос. Полет отменен из-за закрытия программы «Восход». 14 марта 1966 переведена космонавтом в 1 отряд 1 отдела, а с 30 апреля 1969 года стала космонавтом 1 отдела 1 управления. 1 октября 1969 года приказом Главкома ВВС №945 была отчислена из отряда космонавтов в связи с расформированием женской группы. Тогда же принята на должность старшего научного сотрудника 3 отделения научно-исследовательского методического отдела подготовки космонавтов ЦПК. Преподавала слушателям-космонавтам динамику космического полета. С 30 апреля 1974 - старший научный сотрудник 3 лаборатории 1 НИИ ЦПК. В этом же году успешно выдерживает испытания на соискание степени кандидата технических наук. В декабре 1978 года переходит на должность старшего научного сотрудника 1 лаборатории научно-исследовательского и методического отдела ЦПК. С 1986 года – старший научный сотрудник 1 лаборатории 2 отдела ЦПК.
В мае 1988 года была уволена в отставку по возрасту, в июне - исключена из списков части.
С сентября 1988 года ответственный секретарь, с октября 1993 – старший научный сотрудник (по разработке научного наследия и развития идей К.Э.Циолковского) Института истории естествознания и техники АН СССР (ныне РАН). Участница лыжной экспедиции по Заполярью в составе женской команды «Метелица».