Напротив меня сидела жесткая, агрессивно настроенная девушка, вся в черном, с вызывающе активным макияжем и кольцом в носу, и в какой-то момент мне даже захотелось прекратить съемку - настолько негативной была ее энергетика. А сейчас я вижу необыкновенно женственную и обаятельную особу, в меру умиротворенную и покладистую. Виной тому Вадим ЛЮБУШКИН, танцор международного класса, который закружил Леру в свадебном вихре. За несколько дней до их бракосочетания мы и поговорили

Я знаю, что Лера ко всем обращается на вы. К вам тоже?

Вадим: Да.

А вы к ней?

Вадим: Только на вы. Это же признак уважения и какой-то дистанции.

А зачем вам дистанция, если вы жениться собираетесь?

Валерия: Я привыкла так общаться.

Вадим: И у меня это тоже уже привычка, но только по отношению к Лере.

До свадьбы осталось несколько дней. Есть какие-то страхи, суеверия?

Вадим: Меня сейчас эмоции переполняют, иногда случается мандраж. Я давно живу в Америке, у меня за это время полностью изменился менталитет. И теперь я заново открываю для себя Россию через Леру.

Валерия: У меня вообще настроение меняется не то что каждый день, а каждые два часа. Характер такой. Кроме того, профессиональная привычка: я всё время проигрываю в голове разные сценарии. Но в важных ситуациях стараюсь не заморачиваться, как-то отпускать себя. И вот наступил такой момент, со свадьбой, когда я просто смирилась. Оно теперь само вырулится, без моей драматургии... Мне очень-очень страшно. Я последние годы жила в уединении, в своей норке. У нас такая семья девочек: дочка, мама, моя сестра и я. В это время я с мужчинами не встречалась. И мне, конечно, непривычно менять ситуацию. Но я понимаю, что это страх искусственный на самом деле, потому что человеку нехорошо быть одному.

А с чем было связано такое уединение?

Валерия: Это какое-то внутреннее становление. Я посвящала много времени духовной своей жизни. Рисовала картины, читала книги. Много ходила в церковь. Я вообще собиралась в монастырь - сделала пробу, съездила в монастырь, пожила там... Может, это звучит глупо, но на самом деле я просто решила, что не буду реально ничьей девушкой, может быть, когда-нибудь выйду замуж, но встречаться ни с кем не хочу, потому что это пустая трата времени для меня. У меня ребенок взрослый, семь лет, и водить парней туда-сюда, чтобы ей мозг сломать? Это не моя тема.

И вот «Танцы со звездами» перевернули сознание. Как вы, Лера и Вадим, сфокусировали внимание друг на друге? Вы же не танцевали в паре.

Валерия: Познакомились мы в танцевальной студии, в самом начале проекта.

Вадим: Я сидел за барной стойкой и наблюдал, как сразу несколько хореографов ставят девушке танец, при этом сама она была явно недовольна результатом.

Валерия: Я страдала. Я плакала, слезы лились бесконечно. Мне не подходила хореография, а мой партнер Максим Петров меня не слышал. Месседж был такой, что мне надо делать движения, которые для меня комфортны, в которых я крутая, и я не хочу, чтобы меня ломали под танец. Я заметила: сидит за барной стойкой вроде иностранец, я к нему: «Вы со мной согласны?» Я всех тогда привлекала - искала поддержку.

Вадим: «Да, - говорю я, - конечно, согласен». Ну как я мог не согласиться, когда девушка плачет?

Валерия: Я в ответ: «Вы хороший, вы мне нравитесь». Потом спросила: «Чем вы занимаетесь? Вы продюсер?» - «Нет, танцор». - «О! Тогда пока».

Вадим: С этого началась наша эпопея любви.

Валерия: Ничего вообще тогда не началось. Для меня в «Танцах со звездами» открылся новый мир, я такую палитру чувств испытывала к танцорам как к классу! И подругам, гуляя с ними вечерами, читала лекцию про танцоров и спрашивала: какие женщины вообще отдают мальчиков в танцоры? почему не в армию? не в медицинский или в космонавты? Был такой вопрос концептуально-мировоззренческого характера.

А нельзя было проще посмотреть на эту проблему - например спросить Вадима, почему он выбрал танцы?

Валерия: Нет, до этого не дошло. Мы пересеклись еще раз, когда у меня началась паническая атака: я просто не могла зайти в танцевальную студию, я боялась. Рядом оказался Вадим. Говорю: «Дайте воды» - и как-то с ним разоткровенничалась, не знаю почему. Рассказала, что три с половиной года с мужчинами не сплю, хожу в церковь, это мой lifestyle. В общем, у меня свои заморочки. Он говорит: «Ну, вам надо памятник поставить». А спустя какое-то время было караоке. Каждую субботу после прямого эфира все участники «Танцев» собирались вместе в баре или караоке. Все, кроме меня. Я пошла с ними один раз, случайно.

Вадим: И там уже между нами возникла химия какая-то.

Валерия: Мы поцеловались. Я не поняла, как это случилось, я вообще не целовалась ни с кем год! Потом меня еле увезли подруги, запихнули в машину, я сопротивлялась. Утром проснулась в шарфе Вадима и еще чувствовала его запах. Я сфотографировалась в этом шарфе на полароид и написала: «Ненавижу Instagram и пьяных мужиков. Люблю только конфеты» - и передала Вадиму в пакете фотографию и шарф через администратора. А дальше начался Великий пост, и я опять ни с кем не общалась.

Вадим: Нет, мы с вами общались. По телефону. Я позвонил и поздравил вас с днем рождения. Это был час ночи, кажется. В этот момент Лера принимала ванну с пеной и наслаждалась.

Валерия: Я уже всех гостей проводила. И он мне позвонил и сказал: «Приезжайте ко мне в Лос-Анджелес».

Это было уже после завершения проекта?

Вадим: Нет, но я думал о будущем. Надо, говорю, мне забирать вас в Лос-Анджелес.

Валерия: Причем он сказал: с мамой и дочкой.

Какой, однако, вы быстрый и решительный.

Вадим: А как же, жизнь-то стремительно протекает.

Валерия: Да мне кажется, он тогда пошутил.

Вадим: Это я сейчас пошутил: приехал в Москву из Америки на нашу с вами свадьбу. (Улыбается .) Когда я поздравлял Леру с днем рождения, мне хотелось быстро закончить разговор: у меня была боязнь словесного общения в силу моего сжатого русского лексикона.

Валерия: Я потом рассказывала ему книжки,

«Дубровского» Пушкина.

Пересказывала?

Я рассказывала, что чувствует этот персонаж, что тот... Ну, мы с вами отвлеклись.

Нет, Лера, не отвлеклись. Это такие приятные штрихи к портрету.

На самом деле мне всё время хотелось уйти из «Танцев».

А как же Любушкин?

У меня были такие страсти, что мне было всё равно: Любушкин, Голубушкин! Жесткая борьба с танцами шла постоянно, внутри и снаружи. Когда я танцевала, моя дочь Октавия крестила телевизор - я вам серьезно говорю. Потому что это был подвиг, что я вообще туда пошла, это было насилие над собой, осознанное. Я даже приходила к отцу Дмитрию, чтобы отпроситься. Он говорил: «Нет, идите танцуйте». Так что у меня это было такое почти послушание. Это всё достойно диссертации психологической или какой-то другой... Я вообще должна была с Вадимом танцевать изначально. Мне сказали, что везут партнера. Я говорю: «Опишите его». Мне в ответ: «Вы что, жениха ищете?» - «Ну вообще-то, мой жених будет банкиром».

Вадим: Пять баллов! Кстати, когда проект только начинался, у меня брали интервью, и на вопрос «Если вы влюбитесь, то останетесь в России?» я ответил «да».

Валерия: Ничего себе.

Вадим: Я так сказал, но прекрасно понимал, что ни в коем случае не останусь в России. У меня же в Америке всё: клиентура, ученики, друзья.

Сколько лет вы живете в Америке?

Вадим: Восемь с половиной.

Валерия: Он там не живет уже, не надо меня пугать. Можно, я покурю, а то я нервничаю. (Уходит .)

Вадим: У меня были серьезные личные отношения в Америке, которые длились шесть лет. После этого я дал себе срок два года, чтобы заполнить вакуум, нагуляться, а потом...

...остепениться?

Вадим: Ну да. И вот я приехал на проект. Знаете, в Америке всё вкусное, красивое, классное. Но там всё... как сказать... без души. Я знал, как день начнется и чем закончится, всё это создает какую-то паутину, из которой ты, в принципе, выбраться не можешь. И ты начинаешь думать: нужно уже становиться мужиком, должна появиться другая ответственность. Уже всё понятно с бизнесом, с танцевальной индустрией, и я мечтал, что у меня появится самое драгоценное - жена, с которой будет полная идиллия.

Вот насчет идиллии. Тебе говорили про Леру, что она неадекватная, сумасшедшая? (В это время возвращается Валерия. )

Вадим: Еще как говорили! Но всё это только подогревало мой интерес.

Валерия: Да мне про него говорили то же самое. Особенно мой партнер Максим. Я ему: «Знаете, Любушкин на самом деле очень домашний человек, он хочет, чтобы его любили, и ему этого не хватает». А Максим мне: «Ха-ха, детка! Ты глубоко ошибаешься».

Вадим: Всё, Максима на свадьбе не будет!

Валерия: Я тогда хотела сказать Петрову: а спорим, что я его...

...изменю?

Валерия: Нет, ну это слишком большая ответственность - изменять кого-то. Человек способен измениться, только если сам этого захочет, а насильственным путем... У меня был опыт, когда я пыталась изменить человека, вышло только горе, беда, море слез.

Ты про роман с рокером Глебом Самойловым?

Валерия: Да. Я сама попала под эти рельсы и многому тогда научилась. Прежде всего смирению, терпению. Любушкин ведь буйный на самом деле.

Вадим: Я же танцор. (Улыбается .)

Валерия: И он как-то сильно изменился. Мне даже его друзья говорили: «Что ты с ним сделала? В чем фишка?» Я отвечала: «Ну как, ласка и терпение, как завещал мне профессор Преображенский». (Смеется .)

А как насчет влияния Вадима на тебя?

Валерия: Я только красивее становлюсь.

Вадим: Ну посмотрите: Мэрилин Монро просто!

Я еще заметил, Лера, что твоя фирменная готичность куда-то исчезла.

Валерия: От этого я давно начала избавляться. Отец Дмитрий помогал мне, выталкивал из дыры, в которой я находилась, в готическом провале черном. Потом мрачная история с Самойловым. Я даже лечилась в реабилитационном центре. Но всё это в прошлом.

В общем, Любушкин встретил уже совсем другую Гай Германику.

Валерия: Слава Богу! Я, наверное, просто была готова к этой встрече. Говорят, для тех, кто умеет ждать, всё приходит вовремя.

Теперь насчет ожидания. Почему вы решили так быстро пожениться: всего через пять месяцев после знакомства?

Вадим: Ну потому что, когда эти элементы, возвращаясь к химии...

Ты великий химик, Вадим Любушкин!

Валерия: Я вам расскажу. Это касается Омска. Ближе к концу проекта моя подруга Агния Кузнецова замутила с моим партнером Максимом Петровым. Она мне пишет: «Мы едем на кинофестиваль в Омск вдвоем». А я тоже туда собралась. И я думаю: она пойдет по красной дорожке с парнем, а я одна, как лохушка? В общем, берите мне Любушкина в Омск, говорю я Агнии и Максиму.

Вадим: Омск мой родной город, я там родился.

Валерия: Короче, мы встретились с Вадимом в Омске, около отеля. Между нами ничего не было, кроме того единственного поцелуя в караоке. Но он приехал сюда как мой кавалер, и нас поселили в один номер. Я ему говорю: «Я обижусь, если вы будете приставать, это будет неуважение ко мне. Значит, правила такие: я с мужчинами не сплю». Он говорит: «Почему?» - «Потому что я хожу в церковь и буду спать только со своим мужем». Он говорит: «Ну, наверное, это буду я». Что-то типа того. Я подумала: ха-ха. Потом мы прошлись по красной дорожке.

…и вся пресса написала, что Гай Германика вышла в свет со своим возлюбленным.

Валерия: А когда мы вернулись в Москву, была трагическая ситуация, потому что Вадим собрался сразу вернуться в Омск.

Вадим: Мне надо было с родителями встретиться, я их давно не видел.

Валерия: Я проводила его обратно в аэропорт. Он был радостный и возбужденный, и я подумала: всё, капец, это он такой, потому что хочет от меня уехать, типа освободиться. И я поняла, что больше вообще не хочу его видеть, и сообщила ему об этом. Так и расстались в аэропорту. В результате я сидела дома три дня, и меня очень сильно накрыло. Я не понимала, что со мной происходит. Я паниковала и говорила: «Господи, пожалуйста, дай мне знак понять, что это мое, мне это очень важно». Потому что мне прям всё, капец. Мне плохо физически и морально. И еще моя дочь начала ходить за мной и говорить: «Мам, где Любушкин, вы же вместе были в Омске?»

Вадим: Дочка до сих пор не знает моего имени и думает, что меня зовут Любушкин.

Валерия: Она мне говорит: «Мам, он тебе нравится?» Я говорю: «Да». - «Тогда почему ты его отпустила?» Я говорю: «Блин, он сам уехал». - «Тогда скажи ему, и он вернется». - «Нет, Октавия, он не вернется». - «Вернется, мама, если ты прикажешь, я знаю. Ты ему напиши». Я говорю: «А что ему написать? Как дела?» Она: «Нет, ты что, это слишком формально и холодно, нельзя так писать». И сама полдня придумывала текст для эсэмэски.

И что придумала?

Валерия: Ничего не придумала, только ходила за мной: напиши, напиши. В результате заставила меня написать. Я помню эту эсэмэску: «Душа моя, как вы там?»

Вадим: Этого послания было достаточно, чтобы я сразу отреагировал.

Валерия: Он мне позвонил и сказал такую вещь: «Я знаю, что мне надо делать. Вы должны мне довериться». И для меня это был знак. Я подумала: ничего себе! Я так обрадовалась и как бы успокоилась. И Октавия обрадовалась.

Вадим: Я вернулся из Омска, и мы с Лерой вместе пошли на финальную вечеринку «Танцев со звездами».

Валерия: Мы пробыли там недолго, минут сорок. И он мне вдруг говорит: «Поехали к нам домой». Туда, где Вадим жил с другими парнями - участниками шоу. Дома никого не было, ребята тусили. И там меня окончательно накрыло. Мы как-то так обнимались, и у меня начала меняться ДНК. В организме стало происходить что-то такое странное, как будто клетки двигаются. И мне внутренний голос говорит: всё, остановка, вот это типа твоя любовь.

А если это любовь, то надо сразу идти в загс?

Валерия: Я просто спросила Вадима: «А вы так же чувствуете, как и я?»

Вадим: В этот момент я понял, что мне надо менять свою жизнь кардинально. Я решил доделать свои дела в Америке и вернуться обратно в Москву, к Лере.

Валерия: Он сказал: «Я вернусь, и мы поженимся». Я познакомила Вадима с Октавией. Она мечтала об этом, а перед самой встречей сказала: «Мама, когда я думаю о том, что мне надо с ним познакомиться, у меня всё в животе переворачивается. Это так волнительно».

Вадим: Потом Октавия писала мне с маминого телефона в Америку: «Любушкин, будьте мужчиной, не ссорьтесь с мамой». Или еще: «Выпейте успокоительное и перестаньте нервировать маму. Когда приедете в Москву?»

Валерия: Я его ждала двадцать восьмого июня, а он прилетел двадцать девятого. Я психанула дико. Мне нужно вообще медаль дать за то, что я его два месяца ждала. Сурово. И он, конечно, тоже герой. Я восхищаюсь им. Вадим так влюблен в эту Америку. У меня прям душа болит, когда он начинает о ней говорить: «А у нас в Лос-Анджелесе солнце светит лучше, чем у вас в Москве». Я ему отвечаю: «Да я вам фотообои распечатаю с тамошним закатом, над кроватью повешу».

Ну что ж, теперь мы встретимся на вашей свадьбе.

Вадим - Валерии: А вы со свадьбы не убежите?

Валерия: Я постараюсь. Я дала себе слово, что не убегу.

Вадим: Ваши слова да Богу в уши!