(от автора сайта: собирая информацию об Евгении, очень сложно было держать мысли и эмоции в сосредоточении. У меня, 30 летнего психически здорового мужчины постоянно «перебарывали эмоции». Простите, но поэтому выкладываю материал эпизодам — кусками). Евгений Родионов - рядовой Пограничных войск РФ. Погиб в первую чеченскую кампанию. После 100 дней плена обезглавлен (живьем, ножом) боевиками 23 мая 1996 года (в свой день рождения) за отказ снять нательный крестик и принять ислам….
Где родился Евгений Родионов?
…Евгений Александрович Родионов родился 23 мая 1977 в селе Чибирлей, Кузнецкий район Пензенской области. В год с лишним Евгений был крещён, однако нательного креста не носил и лишь в 1988 (или 1989) году бабушка сводила Евгения в храм, где ему дали крестик. Евгений Родионов стал носить крест не снимая. Продел толстую прочную веревку — «так надежнее».
Мама была в смущении: «Над тобой в школе смеяться станут».- «Пусть, я так решил, и так будет».
Евгений Родионов служба в армии
…После учебного подразделения 25 июня 1995 года призван в армию и служил гранатомётчиком на 3-й пограничной заставе 3-й мотоманёвренной группы 479 Пограничного отряда особого назначения (в/ч 3807, расформирована в 1998 году) современного Краснознамённого пограничного управления ФСБ России по Калининградской области на границе Ингушетии и Чечни. Военную присягу принял 10 июля 1995 года. 13 января 1996 года направлен в полугодовую командировку под командование Назрановского пограничного отряда (воинская часть № 2094), где, прослужив один месяц, попал в плен.
Женя очень гордился, что он — пограничник, что занят настоящим делом, которое нужно Родине. На той последней встрече Женя сказал матери: «Из нашей части всех посылают в горячие точки, и я уже написал рапорт…» Увидев, как побледнела мать, попытался ее успокоить: «От судьбы еще никто никогда не ушел. Я могу выйти на дорогу, и меня убьет машина… А плен… Плен — это уж как повезет».
Как Евгений Родионов попал в плен?
…13 февраля 1996 года вместе с рядовыми Андреем Трусовым, Игорем Яковлевым и Александром Железновым заступил на пост на участке дороги Чечня-Ингушетия. Ночью к их посту подъехал микроавтобус с надписью «скорая помощь». Оттуда выскочили пятнадцать вооруженных до зубов здоровых амбалов под управлением бригадного генерала Чеченской Республики Ичкерия Руслана Хайхороева. Мальчики не сдались без боя. На асфальте остались следы крови. Сослуживцы Евгения, находившиеся буквально в 200 метрах от дороги, ясно слышали крик: «ПОМОГИТЕ!!!» Но все это почему-то не произвело на них никакого впечатления. Многие спали! После обнаружения их исчезновения с поста, солдат сначала объявили дезертирами. Милиционеры приходили домой к матери Родионова искать сына после его исчезновения. Версия того, что солдаты попали в плен, была принята после детального осмотра места происшествия и обнаружения следов крови и борьбы.
Евгений Родионов не снял .
…С первого дня 100-дневного плена, увидев на шее Жени Крест, бандиты пытались его «сломать», заставить принять их веру. Жаждали принудить его пытать и убивать таких же, как и он, солдат — мальчишек. Евгений категорически отказался.
Его избивали. Твердили: «Сними Крест и будешь жить!!!» И это не пустые слова. Сами главари банд уверяли потом Любовь Васильевну (маму Евгения, которая ездила во время войны по всей Чечне в поисках сына после его исчезновения): «Стань твой сын одним из нас, и мы бы его не обидели». Хайхороев предложил измученным ребятам принять ислам и продолжить воевать на стороне боевиков. Все пленники отказались. Евгений не снял нательного креста, чего требовали убийцы.
Казнь Евгения Родионова
…. близ села Бамут, Чечня. 23 мая 1996 года Евгению как раз исполнилось 19. Его вместе с остальными солдатами вывели в лес под Бамутом . Сперва убили друзей, тех, с которыми он был на своем последнем пограничном дежурстве. Потом в последний раз предложили: «Сними Крест! Аллахом клянемся, жить будешь!!!» Евгений не снял. И тогда его хладнокровно казнили — живому отрезали голову — но Крест снять не посмели. В убийстве признался Руслан Хайхороев .
В присутствии иностранного представителя ОБСЕ он рассказал: «…У него был выбор, чтобы остаться в живых. Он мог бы веру сменить, но он не захотел с себя креста снимать. Бежать пытался…».… Вскоре после захвата в плен мать Евгения,
Мама Евгения Родионова
Любовь Васильевна, приехала в Чечню на поиски сына, как считалось, дезертира. Его командир сообщил ей, что он в плену, но не проявил никакого участия к его судьбе. Она вышла на Басаева, тот пообещал ей найти сына при всех, но, когда она вышла из селения, её догнал брат Басаева и жестоко избил до полусмерти, сломав ей позвоночник. В конце концов, она была вынуждена заплатить боевикам деньги, чтобы узнать место захоронения сына. Тело Евгения мать опознала по нательному кресту. Позже результаты опознания подтвердила экспертиза. Крестик Евгения был найден в могиле на его обезглавленном теле, а позже мать Евгения передала его в храм святителя Николая в Пыжах, в котором он несколько лет хранился в алтаре.
Где похоронен Евгений Родионов?
… Похоронен Евгений Родионов близ деревни Сатино -Русское Подольского района Московской области, возле церкви Вознесения Христова. Тем не менее, мать солдата снова отправится к убийце сына и скажет: «Верни голову сына». Тот засмеется и уйдет, а через время принесет ей несколько кусочков черепа. Суеверный горец боялся его и мертвого и поэтому разбил отрезанную голову прикладом автомата, чтобы не преследовал на том свете……В самых разных частях России стали происходить невероятные вещи. Еще в 1997 году я побывала в новом тогда реабилитационном православном детском приюте. Там одна из девочек-бродяжек рассказывала мне о некоем солдате — «высокий такой, в красной плащ-палатке», который «назвался Евгением, взял меня за руку и привел в церковь». Я еще удивилась, красных плащ-палаток вроде не бывает, потом ахнула: «Да это же плащ мученика!».
….Дальше — больше. По многим церквям пошли рассказы о «Божественном воине в огненном плаще», помогающем в Чечне пленным солдатам найти путь к свободе, показывающем им мины и растяжки… В госпитале Бурденко раненые военные утверждали, что знают некого солдата Евгения, который им помогает, «особенно когда подступают боли»… Многие клянутся, что видели его на иконе, когда были на экскурсии в храме Христа Спасителя . Мало того, «воина в красной плащ-палатке» знают и заключенные. «Он помогает слабым, поднимает сломленных…»
…В 1997 году по заказу храма Святителя Николая, что в Пыжах, по благословению Святейшего Московского и Всея Руси Алексия II была издана книга «Новый мученик за Христа воин Евгений». И сразу от священника Вадима Шкляренко из Днепропетровска пришел рапорт о том, что
«фотография на обложке книги МИРОТОЧИТ…
Миро светлого цвета, с легким запахом хвои». Я сама почувствовала такой же неповторимый терпкий аромат, когда в доме Любови Васильевны приложилась к иконе ее сына, Святого Воина Евгения…
…Крест на могиле поставили. Деревянный самый высокий на всем нашем деревенском кладбище. Надпись сделали: «Здесь лежит русский солдат Евгений Родионов, защищавший Отечество и не отрекшийся от Креста». Записки люди возле могилы меж камешков подсовывают…
….Рамзан Кадыров, глава Чеченской Республики:» Мое мнение о гибели солдата Родионова, которого убили бандиты, требуя изменить своей вере, - это геройский поступок одного человека и подлая мерзость тех, кто его убил.»
!Для многих Евгений стал символом мужества, чести и верности.!
Молитва мученику Евгению (Протоиерей Валентин Сидоров составил службу мученику воину Евгению):
Страстотерпче Российский, воине Евгение!
Милостиво приими молитвы наша с любовию и благодарением тебе приносимые пред святою твоею иконою.
Услыши нас, слабых и немощных, с верою и любовию поклоняющихся пресветлому образу твоему.
Твоя пламенная любовь ко Господу, верность Ему Единому, твоя неустрашимость пред муками даровали тебе жизнь вечную.
Ты не снял Креста с груди своей ради жизни сея временныя.
Крест твой всем нам просиял звездой путеводной на пути спасения.
Не остави нас на этом пути, святый мучениче Евгение, со слезами тебе молящихся.
Молитва мученику Евгению Родионову, составленная иеромонахом Варлаамом (Якуниным) из Республики Алтай. Кондак, глас 4-й:
Явился еси преудивлению крепостию, Христову терпению даже до смерти подражая, агарянскаго мучительства не убоялся еси, и Креста Господня не отреклся еси, смерть от мучителей яко чашу Христову прияв; сего ради вопием ти: святый мучениче Евгение, присно моли за ны, страдальче.
В десятках храмов находятся портреты Евгения (портрет-икона на алтарной двери в храме апостолов Петра и Павла в усадьбе Знаменка возле Петергофа находился примерно с 2000 г. и убран по неизвестной причине примерно в 2010-11 гг.; на Алтае - в Акташе, Новоалтайске, Заринске и др.). Иконы воина Евгения Русского пишутся и в Сербии. На Украине у священника Вадима Шкляренко из Днепропетровска мироточил образ Евгения Родионова.
bratkov 07.01.2003 в 20:15
"Родился Женя в половине первого ночи 23 мая 1977 года. Роды не были тяжелыми. Женя был крепким, здоровеньким ребенком, рост 52 см, вес 3900. Когда я услышала его первый крик, крик о том, что "я пришел в этот мир, встречайте меня, любите меня", такой вырвался вздох облегчения, и взгляд совершенно случайно упал на окно. Была глубокая ночь, темное небо, на котором яркие крупные звезды, и в этот момент по небу вдруг начала падать звезда. Я побледнела, сердце стало маленьким, холодным и почему-то лохматым комочком. Врачи и медсестры стали убеждать меня, что это хороший знак, что, значит, у ребенка будет хорошая судьба, да и у меня тоже. Но чувство опасности, страха, напряженное ожидание чего-то не покидало меня очень долгое время. Потом как-то все забылось, и вспомнилось через девятнадцать лет..."
В патриотической прессе уже писалось о подвиге 19-летнего русского солдата Евгения Родионова, в 1996 году оказавшегося в чеченском плену и в момент самых изощренных пыток не предавшего Отечества и Веры, не снявшего с себя нательного креста. Государство наградило Евгения Орденом Мужества. Сейчас на его могиле, благодаря пожертвованиям, установлен двухметровый крест, горит лампадка, - и сюда идут, и идут люди. Приезжают, специально, из самых удаленных уголков России, из других стран, поклониться "моему никому не известному, тихому сыну" . Мать, Любовь Васильевна Родионова говорит, что это отношение людей "перевернуло все мое сознание в жизни..." А однажды на могилу сына в Курилово (под Подольском) приехал один из ветеранов Великой Отечественной войны. Он снял с себя фронтовую награду - медаль "За отвагу" - и положил ее на могильный камень...
Биография Евгения Родионова, записанная со слов матери, опубликована в вышедшей в 2002 году первой книге, посвященной солдату, - "Новый мученик за Христа воин Евгений" /Москва, "Хронос-Пресс"/. Это, точнее, пока небольшая брошюра, составленная настоятелем храма Святителя Николая в Пыжах, протоиереем Александром Шаргуновым. Все же о жизни Евгения - его сокровенных мыслях, чувствах, переживаниях, о том, что ему довелось пережить за три с лишним месяца плена у чеченских бандитов, нам известно еще очень немного. Многое здесь покрыто завесой тайны.
О подвиге Евгения Родионова на страницах издания размышляют священник Александр Шаргунов и настоятель храма Спаса Нерукотворного подмосковного села Прохорово о.Владимир Переслегин. Любовь Васильевна делится своими воспоминаниями - тем, как она воспитывала своего сына, чем он интересовался и к чему стремился в жизни, как работал и учился, как относился к службе в армии и как добровольно ушел служить... И потом, уже страшные воспоминания, - о пришедшем домой известии о якобы "дезертирстве", о пройденных затем кругах ада. О том, что довелось пережить во враждебной и заминированной Чечне, чтобы найти сына. Тело сына...
***
...18-летнего Евгения Родионова, вместе с еще тремя солдатами, взяли в плен в ночь с 13 на 14 февраля недалеко от селения Галашки. Ребята, всего за месяц до того прибывшие в расположение части из Калининградской области, несли караульную службу на чечено-ингушской границе. Открытый КРП (контрольно-регистрационный пункт) находился метрах в двухстах от заставы. Маленькая будка - без связи и света, без какой-либо огневой поддержки - на единственной в горах "дороге жизни", по которой перевозились оружие, боеприпасы, пленные, наркотики... Из подъехавшей машины "скорой помощи", которую пограничники остановили для проверки, внезапно выскочили "санитары" в камуфляже - более десятка вооруженных до зубов чеченцев. Этим головорезам не составило особого труда справиться с еще необстрелянными юнцами. Хотя, вспоминает, Любовь Васильевна, "даже спустя две недели после этого происшествия снегом не до конца засыпало пятно крови на дороге. Видны были там следы борьбы - что не как цыплят их покидали в машину...". Мать считает, что ребята пострадали во многом из-за халатности офицеров.
А затем начался плен. "Плен испокон веков считался самым страшным, что может случиться с человеком. Плен - это неволя, это издевательства. Жизнь показала, что чеченский плен - это самое страшное, самое нечеловеческое, изуверское, что вообще может быть на свете...", - говорит Любовь Родионова.
"Мама, от судьбы еще никто никогда не ушел. Я могу выйти на дорогу, и меня задавит машина. Тебе что, от этого будет легче? А плен... плен - это уже как повезет..." - говорил сын перед прощанием матери.
А она, как только узнала, десять месяцев искала Женю по всей Чечне. "Мне пришлось пройти все муки, все круги ада, какие только есть на земле, какие только мог придумать человек. Видно, Господь меня водил по тем дорогам, где я ходила и не подорвалась, хотя мин там было больше, чем камней. Видно, Он меня защищал от бомбежек, не дал мне возможности погибнуть, посчитал, что мой долг, долг матери - найти сына, похоронить его в родной земле; похоронить так, как хоронили наши деды и прадеды, по христианскому обычаю, с преданием земле. Это я только сейчас все поняла, а тогда, когда ходила по военным дорогам, я только молча молилась Господу..."
Чеченские головорезы убили Евгения Родионова 23 мая 1996 года - в праздник Вознесения Господня, в чеченском селении Бамут. В день смерти у Евгения был День рождения - ему как раз исполнилось 19 лет. Мать немного не успела - тогда она была в каких-то семи километрах от места казни. И российскими войсками Бамут был взят - на следующий день.
О смерти сына мать смогла узнать лишь в сентябре. Чтобы найти тело Евгения и потом вывезти его, вместе с другими погибшими товарищами, на родину, - ей пришлось заложить собственную квартиру. Множество фотографий сына раздавала Любовь Васильевна чеченским посредникам, надеясь узнать хоть что-то. За бешеные деньги один из чеченцев согласился указать место захоронения.
"Когда я приехала в конце февраля, рядовой солдат, живой, стоил 10 миллионов. В августе рядовой солдат, живой, стоил 50 миллионов, когда они уже были в роли победителя. У Мелиховой за ее сына просили 250 миллионов, потому что он офицер. Была уже ночь, когда я с саперами украдкой при свете фар раскапывала яму, в которую бросили тела четверых ребят. Я стояла и только молилась, чтобы среди них не было Жени. Я не могла, не хотела верить, что его убили. Доставали останки - одного, потом другого. Я уже узнала его сапоги, стоптанные так, как снашивал только он, но все говорила: "Я не поверю, если не найдете жениного крестика". И когда кто-то крикнул: "Крестик, крестик!", - я потеряла сознание."
Убийцей Евгения Родионова оказался Руслан Хайхороев. В конце концов он сам в этом признался - это признание буквально выпытала у него мать, в присутствии иностранного представителя ОБСЕ Ленарда: "У сына был выбор, чтобы остаться в живых, - сказал Хайхороев. - Он мог бы веру сменить, но он не захотел с себя креста снимать. Бежать пытался..." (Хайхороев вместе со своими телохранителями был убит во внутричеченской бандитской разборке 23 августа 1999 года - ровно через три года и три месяца после гибели Евгения Родионова.)
По возвращении Любови Васильевны домой, на 5-й день после похорон, скончался отец Евгения, не отходивший от могилы сына, - у него не выдержало сердце. А сам Евгений в ту же ночь, после панихиды, приснился матери. По ее словам, уже "радостный и сияющий".
***
И.о.председателя отдела Московского Патриархата по взаимодействию с Вооруженными Силами протоиерей Дмитрий Смирнов говорит, что "вопрос о канонизации рядового Евгения Родионова будет решен положительно - это вопрос времени". Запрос об этом в Синодальную комиссию по канонизации уже сделан, правда, требуются еще дополнительные сведения о судьбе мужественного пограничника. По словам отца Дмитрия, как только они будут получены, канонизация состоится.
Сейчас же у входа в школу, где учился Евгений, установлена мемориальная доска героя-пограничника. Вышел документальный фильм, посвященный ему. Нательный крестик Евгения Родионова передан матерью в храм святителя Николая в Пыжах и хранится в Алтаре. А на кресте, установленном над могилой, - надпись: "Здесь лежит русский солдат Евгений Родионов, защищавший Отечество и не отрекшийся от Христа, казненный под Бамутом 23 мая 1996 года" .
Сюда идут, и идут люди.
"Мы знаем, что это были долгие, страшные страдания, которые можно сравнить, наверное, только со страданиями великомучеников, бывшими в самые древние времена, когда их расчленяли, обезглавливали, подвергали самым изощренным пыткам, но они свидетельствовали перед миром, что и душа, и тело причастны Кресту Христову, победе Божией, Воскресению Его" (о.Александр Шаргунов, из проповеди на панихиде в день памяти Евгения Родионова).
От ред:
В подготовке материала использованы также публикации в "Православной Москве", "Русском Доме", "Завтра", "Парламентской газете", Rus-Sky.com, Voskres.Ru.
Полностью рассказ матери
Евгения Родионова читайте в рубрике "ПРАВДА.Ру"- Вера
.
На маленьком деревенском кладбище в селе Сатино-Русское каждый
год 23 мая собираются тысячи людей со всей России и из-за рубежа. Да и в обычные
дни сюда каждый день заезжают люди. На краю кладбища стоит крест с надписью:
“Здесь лежит русский солдат Евгений Родионов, защищавший Отечество и не
отрекшийся от Христа, казненный под Бамутом 23 мая 1996 года”.
В армию его
призвали в пограничные войска. Сразу после учебки он попал на Чечено-Ингушскую
границу. По прибытии из учебки его с тремя солдатами отправили на блокпост
(полгода в армии, три недели в Чечне, без офицера или прапорщика, без задачи,
обусловленной боевыми действиями!). К блокпосту вплотную подъехала машина
“скорой помощи”, из нее выскочили боевики и, подхватив солдатиков, затолкали в
машину и увезли в Чечню. Через несколько дней его мать получила телеграмму, что
сын самовольно оставил военную часть. Некоторое время прошло в переписке с
войсковой частью. Она убеждала, что сын не мог дезертировать. Ей не верили - по
подвалу дома стали рыскать милиционеры.
Почувствовав беду, мать решила ехать
к последнему месту службы сына - на чечено-ингушскую границу. Командир части,
где служил Евгений, недовольно буркнул, что, мол, немного не разобрались: ее сын
не дезертир, в плену он. Она решила идти к Сергею Ковалеву, активно
развернувшемуся с “Комитетом матерей” в станице Орджоникидзевская. “Комитет”
почему-то оказался из одних чеченок, получавших от Ковалева гуманитарную помощь.
В их окружении, явно рисуясь, Ковалев заорал на мать: “Зачем ты пришла ко мне?
Вырастила убийцу”.
Она отправилась на поиски сына сама. Мать Евгения обошла
всю Чечню. Была у Масхадова, у Гелаева, у Хоттаба. Молилась Богу своими словами
и жива оставалась чудом; она поименно знает матерей, которым чеченцы отрезали
головы. Помнит, как ходили к Басаеву с отцом одного контрактника. Этот “Робин
Гуд” на людях и перед камерами держался этаким добрым героем, а как вышли из
аула - их под горой окружил отряд его брата Ширвани. Этот Ширвани, свалив ее,
избил ногами и прикладом так, что когда доползла до своих, - три дня лежала в
палатке на животе, ходить не могла. Отца того контрактника увидела потом в
Ростове - среди неопознанных трупов.
Евгений Родионов был убит 23 мая 1996
года под Бамутом в день своего девятнадцатилетия. Мать находилась тогда в семи
километрах от него. 24 мая Бамут был взят, а через две недели оставлен нашими
войсками, согласно очередному предательству - Назранским соглашениям. В конце
концов после долгих мытарств она нашла тело своего сына с крестом на груди, но
без головы.
Но на этом хождения по чеченскому аду не закончились. Пока
перевозила тело сына в Ростов, он снился ей, все просил: “Мама, помоги!” И мать
солдата вновь решила идти в Чечню, чтобы не оставлять там голову Евгения. За
время пребывания в Чечне она пересмотрела немало голов и даже черепов, и всякий
раз не было сомнения - не он. Сейчас точно знала: он - Евгений. Уложив голову в
сумку, выбиралась из Чечни. В Ростов возвращалась поездом. В вагоне к ней
пристала проводница: “Что вы там везете? Такой запах”. Показала. “Это мой сын”.
Проводница закричала: “Сумасшедшая”, привела врача. Мать ответила: “Я-то
нормальная...”
Евгений Родионов похоронен на деревенском кладбище в селе
Сатино-Русское в Подольском районе Московской области. Каждый год 23 мая в день
рождения Евгения Роидионова и в день его смерти сюда приезжают тысячи людей со
всей России и из-за рубежа. Десятки священников приезжают в этот день с раннего
утра до поздней ночи. Весь день на могиле идут поминальные службы.
Посмертно
рядового Родионова наградили орденом Мужества. На его могиле теперь почти все
время горит лампадка, и сюда идут и идут люди. Приезжают специально из самых
удаленных уголков России, из других стран поклониться русскому солдату, не
предавшему ни родины, ни веры. Некоторые чеченские ветераны в знак уважения
оставляют у могилы свои медали. Люди, попавшие в беду, пишут записки, прося его
о заступничестве.
Легенда о нем дошла даже до Югославии: сербские солдаты и
русские добровольцы просили заступничества у святого Евгения под натовскими
бомбежками. Появились Женины иконы, правда, пока неофициальные. На всех он - с
нимбом над головой, как традиционный святой. Речь о его канонизации с
формулировкой «воин-мученик Евгений (Родионов) и иже с ним пострадавшие воины
Андрей, Игорь и Александр» уже шла, но пока дело не движется. Но он уже стал
народным святым, а это, может быть, важнее официальной канонизации.
Иногда,
когда заходит разговор о новом мученике за Христа воине Евгении, приходится
слышать, дескать, в правительстве разумеется, все сволочи, а боевики – звери… Но
зачем, спрашивается, Евгений Родионов пожертвовал своей молодой жизнью, чего он
добился этим, чего хотел доказать?
Эти рассуждения свидетельствуют только о
болезни, поразившей наше общество, о том духовном опустошении, которое вызывает
она в людях…
Совершенный подвиг не бывает напрасным… Может быть, никто не
сделал на этой войне для России больше, чем солдат Евгений Родионов… Его предало
правительство, пославшее необученных мальчишек на эту войну. Его предали отцы
командиры, пославшие его прямо в руки чеченских бандитов. Только он не предал
никого.
Он переступил и через свой страх, и через свои обиды, и одержал
победу, которая дается труднее всего… Он одержал победу, которую должен одержать
в себе каждый человек, если желает спасения и своей Родины, и своего
собственного... Девятнадцатилетний Евгений Родионов прошел через немыслимые
мучения, но не отрекся от православной веры, а утвердил ее своей мученической
кончиной. Он доказал, что еще живо православие, что еще и сейчас, после стольких
десятилетий свирепого атеизма, после стольких лет безудержного демократического
разврата, способна Россия, как и в прежние времена, рождать мучеников за Христа,
и значит, она непобедима, как бы не предавали ее в Кремле…
“Здесь лежит
русский солдат Евгений Родионов, - начертано на кресте, установленном на его
могиле, - защищавший Отечество и не отрекшийся от Христа, казненный под Бамутом
23 мая 1996 года”.
Молитва мученику Евгению:
Страстотерпче, воине Евгение! Милостиво приими молитвы наша с любовию и благодарением тебе приносимые пред святою твоею иконою. Услыши нас, слабых и немощных, с верою и любовию поклоняющихся пресветлому образу твоему. Твоя пламенная любовь ко Господу, верность Ему Единому, твоя неустрашимость пред муками даровали тебе жизнь вечную. Ты не снял Креста с груди своей ради жизни сея временныя. Крест твой всем нам просиял звездой путеводной на пути спасения. Не остави нас на этом пути, святый мучениче Евгение, с верою тебе молящихся.
(Молитва мученику Евгению Родионову, составленная иеромонахом Варлаамом (Якуниным) из Республики Алтай).
Кондак, глас 4-й:
Явился еси преудивлению крепостию, Христову терпению даже до смерти подражая, агарянскаго мучительства не убоялся еси, и Креста Господня не отреклся еси, смерть от мучителей яко чашу Христову прияв; сего ради вопием ти: святый мучениче Евгение, присно моли за ны, страдальче.
Николай Иванов,
полковник запаса
«ЗОЛОТИСТО-ЗОЛОТОЙ»
(рассказ)
…И сказал ей бородатый главарь, увитый по лбу зеленой лентой - тебе туда. И показал стволом автомата на горный склон - за ним ты найдешь своего сына.
Или то, что от него осталось.
Если дойдешь, конечно.
И замерли от этого жеста боевики, а в первую очередь те, кто устанавливал на этом склоне минное поле. Надежно устанавливал - для собственной же безопасности, туда-сюда, движение.
Разведка федеральных сил не прошла - откатилась, вынося раненых.
Попавшие под артобстрел шакалы, спасаясь от снарядов в ущелье, вырывались сюда на простор и на потеху Аллаху устраивали фейерверк на растяжках.
Пленные, что вздумали бежать, взлетели здесь же на небеса.
Сын? Нет, сына ее здесь нет, но они слышали о пленном русском солдате, который отказался снять православный крестик. Зря отказался - через голову и не стали снимать, делов-то - отрубили голову мечом, и тот сам упал на траву. Маленький такой нательный крестик на шелковой нитке, мгновенно пропитавшейся кровью. Гордого из себя строил, туда-сюда, движение. А то бы жил. Подумаешь, без креста... Дурак. А похоронили его как раз там, за склоном. Иди, мать, а то ночь скоро - в горах быстро темнеет. Жаль только, что не дойдешь. Никто не доходил.
Пошла.
Пошла по траве, выросшей на минах, и среди тоненьких проводков, соединявших гранаты-ловушки. Вдоль израненных осколками кустарников. Вдоль желтеющих косточек чьих-то сынков, не вывезенных с минного поля ни своими, ни чужими. Собрать бы их, по ходу, раз она здесь, похоронить по-людски, с молитовкой, но она шла-торопилась к своему дитяти, к своей кровинушке, к своему дурачку, не послушавшего бандита. О, Господи, за что? Ведь сама, прилюдно, надевала сыночку крестик на призывном пункте - чтобы оберегал. И видела ведь, видела, что стесняется друзей ее Женька, запрятывая подарок глубоко под рубашку. Думала грешным делом, что не станет носить, снимет втихаря.
Не снял…
А ей все смотрели и смотрели вслед те, кто захотел иметь собственное солнце, собственную личную власть, собственных рабов. Ухоженные, упитанные, насмешливые бородачи. Три месяца она, еще молодая женщина, ощущала на себе эти взгляды, терпела унижения, оскорбления, издевательства. Три месяца ее секли холодные дожди, от которых в иные времена могла укрыться лишь собственными руками. По ней стреляли свои и чужие: по одинокой незнакомой фигуре на войне стреляют всегда - на всякий случай или просто ради потехи. Она пила росу с листьев и ела корешки трав. Она давно потеряла в болоте туфли и теперь шла по горным тропам, по лесным чащам, по невспаханным полям босиком. Искала сына, пропавшего в чужом плену на чужой войне. Невыспавшейся переходила от банды к банде, голодной от аула к аулу, закоченевшей от ущелья к ущелью. Но знала: пока не найдет живого или мертвого, не покинет этой земли, этих гор и склонов.
«Господи, помоги. Дай мне силы дойти и отыскать. На коленях бы стояла - да идти надо. Помоги, Господи. Потом забери все, что пожелаешь: жизнь мою забери, душу, разум - но сейчас помоги…»
Сейчас, сейчас взлетит, туда-сюда, движение.
- Живучая. Но здесь еще никто не проходил, - ждали боевики, не спуская глаз с русской женщины и боясь пропустить момент, когда вздыбится под ее ногами земля, когда закончатся ее земные муки.
Не заканчивались. То ли небеса, оправдываясь за страшную кару, выбранную для ее сына, отводили гранатные растяжки, то ли ангелы прилетели от него, от Женьки, и подстилали свои крыла под расстрескавшиеся, с запеченной кровью ноги, не давая им надавить сильнее обычного на минные взрыватели. Но она шла и шла туда, где мог быть ее сын, уходила прочь от главаря с зеленой лентой, исписанной арабской вязью. И когда уже скрывалась с глаз, исчезала среди травы, один из боевиков поднял снайперскую винтовку, поймал в прицел сгобленную спину: прошла она - проведет других. Не взлетела - так упадет…
Но что-то дрогнуло в бородаче, грубо отбил он в сторону оружие и зашагал прочь, в ущелье, в норы, в темень. Он не угадал. А тот, кто не угадывает, проигрывает…
…А еще через два дня к боевому охранению пехотного полка вышла с зажатым в руке крестиком на шелковой нити седая старушка. И не понять было с первого взгляда, русская ли, чеченка?
- Стой, кто идет? - спросил, соблюдая устав, часовой.
- Мать.
- Здесь война, мать. Уходи.
- Мне некуда уходить. Сынок мой здесь.
Подняла руки - без ногтей, скрюченные от застывшей боли и порванных сухожилий. Показала ими в сторону далекого горного склона - там он. В каменной яме, которую вырыла собственными руками, ногтями, оставленными там же, среди каменной крошки. Сколько перед этим пролежала без памяти, когда отыскала в волчьей яме родную рыжую головушку, из-за которой дразнили ее Женьку ласково «Золотистый-золотой» - не знает. Сколько потом еще пролежала рядом с найденным обезглавленным телом ее мальчика - не ведает тоже. Но очнувшись, поглядев в чужое безжизненное небо, оглядев стоявших вокруг нее в замешательстве боевиков, усмехнулась им и порадовалась вдруг страшному: не дала лежать сыночку разбросанному по разным уголкам ущелья…
…И выслушав ее тихий стон, тоже седой, задерганный противоречивыми приказами, обвиненный во всех смертных грехах политиками и правозащитниками, ни разу за войну не выспавшийся подполковник дал команду выстроить под палящим солнцем полк. Весь, до последнего солдата. С Боевым знаменем.
И лишь замерли взводные и ротные коробки, образовав закованное в бронежилеты и каски каре, он вывел нежданную гостью на середину горного плато. И протяжно, хриплым, сорванным в боях голосом прокричал над горами, над ущельем с остатками банд, над минными полями, покрывшими склоны, - крикнул так, словно хотел, чтобы услышали все политики и генералы, аксакалы и солдатские матери, вся Чечня и вся Россия:
- По-о-олк! На коле-ено-о-о!
И первым, склонив седую голову, опустился перед маленькой, босой, со сбитыми в кровь ногами, женщиной.
И вслед за командиром пал на гранитную пыльную крошку его поредевший до батальона, потрепанный в боях полк.
Рядовые пали, еще мало что понимая в случившемся.
Сержанты, беспрекословно доверяющие своему «бате».
Три оставшихся в живых прапорщика - Петров и два Ивановых, опустились на колени.
Лейтенантов не было - выбило лейтенантов в атаках, рвались вперед, как мальчишки - и следом за прапорщиками склонились повинно майоры и капитаны, хотя с курсантских погон их учили, что советский, русский офицер только в трех случаях имеет право становиться на колени: испить воды из родника, поцеловать женщину и попрощаться с Боевым знаменем.
Сейчас Знамя по приказу молодого седого командира само склонялось перед щупленькой, простоволосой женщиной. И оказалась вдруг она вольно иль невольно, по судьбе или случаю, но выше красного шелка, увитого орденскими лентами еще за ту, прошлую, Великую Отечественную войну.
Выше подполковника и майоров, капитанов и трех прапорщиков - Петрова и Ивановых.
Выше сержантов.
Выше рядовых, каким был и ее Женька, геройских дел не совершивший, всего один день побывший на войне и половину следующего дня - в плену.
Выше гор вдруг оказалась, тревожно замерших за ее спиной и слева.
Выше деревьев, оставшихся внизу, в ущелье.
И лишь голубое небо неотрывно смотрело в ее некогда васильковые глаза, словно пыталось насытиться из их бездонных глубин силой и стойкостью. Лишь ветер касался ее впалых, обветренных щек, готовый высушить слезы, если вдруг прольются. Лишь солнце пыталось согреть ее маленькие, хрупкие плечики, укрытые выцветшей кофточкой с чужого плеча.
И продолжал стоять на коленях полк, словно отмаливал за всю Россию, за политиков, не сумевших остановить войну, муки и страдания всего лишь одной солдатской матери. Стоял за ее Женьку, рядового золотистого воина. За православный крестик, тайно надетый и прилюдно не снятый великим русским солдатом в этой страшной и беспощадной бойне…
«Здесь лежит русский солдат Евгений Родионов, - начертано на кресте, установленном на его могиле защищавший Отечество и не отрекшийся от Христа, казненный под Бамутом 23 мая 1996 года».
1.
Рос обычным – крепким и здоровым ребенком. В школе учился хорошо, но когда закончил девятый класс, пошел работать на мебельную фабрику.
Работа мебельщика – он овладел специальностями сборщика, обойщика и раскройщика - ему нравилась, да и заработок был приличным. Как вспоминает мать, Любовь Васильевна Родионова, она и на трех работах столько не получала…
Жизнь стала налаживаться…
Тогда, в 1994 году Родионовы переехали в двухкомнатную квартиру.
А через год, когда ему исполнилось восемнадцать лет, Евгения призвали в армию.
Идти в армию Женя не хотел… - рассказывает Любовь Васильевна. – Но долг - это все. И он, и другие ребята из его компании, все прекрасно понимали, что есть вещи, которые хочешь, не хочешь, а делать надо. Ни о каком увиливании от армии вопрос никогда не стоял.
Не пытался увиливать Евгений и тогда, когда его направляли в Чечню.
Женя, там идет война, ты даже не знаешь, насколько это серьезно. Там уже есть пленные, есть погибшие, и если что случится, ты ведь знаешь, мне не пережить, - отговаривала его Любовь Васильевна.
Мама… - ответил ей Евгений. – От судьбы еще никто никогда не ушел… Я могу выйти на дорогу, и меня задавит машина. Тебе что, от этого будет легче? А плен… Плен это уж как повезет…
13 января 1996 года Евгений был командирован в воинскую часть 2038 Назранского погранотряда, а еще через месяц, 13 февраля 1996 года, молодых солдат послали дежурить на контрольно-регистрационный пункт, в двухстах метрах от заставы.
Этот КРП находился на дороге, по которой чеченские боевики перевозили оружие, боеприпасы и пленных и представлял собою обыкновенную будку без света, без связи, без какой-либо огневой поддержки…
Здесь практически безоружные солдаты и были захвачены чеченскими бандитами.
Офицеры слышали крики солдат, звавших на помощь, но не посмели покинуть заставу… Командованию они доложили, что солдаты дезертировали из части…
16 февраля, Любовь Васильевна Родионова, получила телеграмму, что ее сын, Евгений Александрович Родионов, самовольно оставил часть, и командование просит ее принять меры для возвращения сына на службу.
Телеграмма была послана, когда чеченцы уже начали пытать захваченного в плен Евгения Родионова…
2.
«Эта телеграмма на всю жизнь черной полосой отрезала меня от той светлой пусть не совсем легкой, но нормальной жизни, которую мы прожили с сыном, - вспоминает Любовь Васильевна. - Было страшно, что на него такое могли подумать. Женю все знали как верного, принципиального человека. И вдруг, получив такую телеграмму, я уехала туда, а здесь, дома, по подвалам, по даче стали лазить милиционеры - искать дезертира.
Когда я приехала в часть, передо мной извинились и сказали, что в суматохе не разобрались сразу, погорячились. На самом деле там все было настолько очевидно, что даже спустя две недели после этого происшествия снегом не до конца засыпало пятно крови на дороге. Видны были там следы борьбы… Наблюдающий видел, как в три часа подъехала к блокпосту «скорая помощь», он даже слышал крик: «Помогите!». После этого - тишина. Никого почему-то это не взволновало, почему-то не был поднят по тревоге отряд. В четыре часа утра пошли менять ребят, а когда пришли, их уже не было…»
Любовь Васильевна Родионова, исходившая всю Чечню, утверждает, что ее сын попал в плен по халатности офицеров. Тех офицеров, которые, приехав с ним из Калининградской области, думали, что они едут отдыхать; тех, которые прежде, чем обеспечить безопасность солдат, первым делом построили баню.
«После того, как Женю взяли в плен, - пишет она, - все изменилось. Будку отодвинули немножко вглубь от дороги, подальше, выкопали по окопчику возле нее, наверху на будке поставили пулемет, а рядом - БТР для огневой поддержки. Почему надо было потерять четырех солдат, чтобы поступить именно так, как надо было поступить с самого первого дня? Если у командиров не было ни ума, ни сердца, ни какой-то ответственности за судьбу солдат, то хотя бы посмотрели, как укреплены были другие заставы. Я проехала по всем заставам - да там целые укрепрайоны были, там были блиндажи, бревна, мешки с песком...»
Все можно понять и все можно объяснить…
Можно понять, зачем Ельцину потребовалось посылать на войну с чеченскими бандитами необученных плохо вооруженных мальчишек. Их кровью отмывались капиталы дьяченок и березовских…
Можно понять, чем была вызвана трусливая бестолковость «отцов-командиров». Трудно требовать, чтобы за те нищенские зарплаты, которые и выплачивались-то нерегулярно, офицеры воевали более отважно и ответственно…
3.
Увы… Произведенные в последние десятилетия реформы, так основательно перемешали все нравственные понятия в общественном сознании, что сейчас мы гораздо легче понимаем и объясняем, почему тот или иной человек прошел на подлость, воровство или предательство, нежели людей, которые среди безудержной продажности и измены продолжали сохранять свою честь и верность Родине, даже когда и приходится жертвовать для этого своей собственной жизнью…
«Он три с половиной месяца находился в плену, – рассказывает Любовь Васильевна Родионова. - Я знаю, он ждал, он надеялся, что его не оставят, его просто не могут оставить, что его освободят и что все это кончится, только он оказался никому не нужен. К сожалению, и не он один. Плен испокон веков считался самым страшным, что может случиться с человеком. Плен - это неволя, это издевательства. Жизнь показала, что чеченский плен - это самое страшное, самое нечеловеческое, изуверское, что вообще может быть на свете».
Чеченские бандиты потребовали, чтобы Евгений, если хочет остаться в живых, снял с себя нательный крест и согласился принять мусульманство.
Евгений отказался снять крест, и озверевшие чеченцы после мучительных – они длились три месяца - пыток отпилили ему голову.
Чеченец Хойхороев выбрал для этого день, когда Евгению исполнилось девятнадцать лет…
4.
Иногда, когда заходит разговор о новом мученике за Христа воине Евгении, приходится слышать, дескать, Ельцин, разумеется, сволочь, а чеченцы – звери… Но зачем, спрашивается, Евгений Родионов пожертвовал своей молодой жизнью, чего он добился этим, чего хотел доказать?
Эти рассуждения свидетельствуют только о болезни, поразившей наше общество, о том духовном опустошении, которое вызывает она в людях…
Совершенный подвиг не бывает напрасным… Может быть, никто не сделал на этой войне для России больше, чем солдат Евгений Родионов…
Его предало московское правительство, пославшее необученных мальчишек на эту войну. Его предали отцы командиры, пославшие его прямо в руки чеченских бандитов.
Только он не предал никого.
Он переступил и через свой страх, и через свои обиды, и одержал победу, которая дается труднее всего… Он одержал победу, которую должен одержать в себе каждый человек, если желает спасения и своей Родины, и своего собственного...
Девятнадцатилетний Евгений Родионов прошел через немыслимые мучения, но не отрекся от православной веры, а утвердил ее своей мученической кончиной. Он доказал, что еще живо православие, что еще и сейчас, после стольких десятилетий свирепого атеизма, после стольких лет безудержного демократического разврата, способна Россия, как и в прежние времена, рождать мучеников за Христа, и значит, она непобедима, как бы не предавали ее в Кремле…
5.
Проста и обыкновенна короткая биография Евгения Родионова.
Рос он крепким и здоровым ребенком. В школе учился хорошо, когда закончил девятый класс, пошел работать...
Единственные, известные пока свидетельства – воспоминания матери. Любовь Васильевна перебирает события его короткой жизни и как бы пытается различить в сыне то, что отличало его от других сверстников.
Она рассказывает о чувстве опасности, которое не покидало ее долгое время после того как родился Евгений. Потом все забылось, и вспомнилось через девятнадцать лет.
Она рассказывает, что хотя и рос мальчик здоровым и крепким, но он долго не начинал ходить, и, забеспокоившись, Любовь Васильевна решила его крестить. Через месяц после этого Евгений пошел, пошел твердо, уверенно, не спеша.
Удивляла и его наблюдательность. Евгений обращал внимание на то, на что никогда никто не обратил бы внимания.
«Я помню, - пишет Любовь Васильевна, - я взяла его с собой в лес, было жаркое хорошее лето. Лес у нас был рядом. Он стоял на тропинке среди высокого папоротника. Я спряталась, и думала, что сейчас он начнет меня искать, проявит какое-то беспокойство. Тишина. Потом я выглянула, и с удивлением обнаружила, что мой ребенок даже забыл, что рядом мама, - он так увлеченно разглядывал папоротник, по которому ползали разные букашечки, и с такой радостью на все это смотрел; и потом, по жизни, каждую травинку он как-то видел особенно. Мне это не дано. Я могу идти по тропинке и машинально срывать растущую на обочине траву, листики, веточки, не замечая этого. Он никогда этого не делал, всегда говорил: «Мама, тебе руки надо завязать».
Очень скоро Любовь Васильевна обнаружила, что при всей тихости, незаметности, сын обладает достаточно твердым характером.
В одиннадцать лет он вернулся с летних каникул с крестиком на шее.
- Женя, что это? – спросила Любовь Васильевна.
- Это крестик. Я ходил с бабушкой в церковь перед школой, так что причастился, исповедался, и это мне дали.
- Женя, сними, ты что, над тобой будут смеяться.
Сын промолчал, но крестика не снял.
Не снял он креста и тогда, когда его истязали озверевшие чеченские бандиты.
6.
В десятках храмов в различных городах России довелось мне видеть портреты мученика за Христа воина Евгения…
И вот этот, иконописный образ его…
Облаченный в пятнистый камуфляж, в полный рост, встал мученик воин Евгений по левую сторону от Царских Врат. По правую сторону – царь-мученик Николай Второй.
И это соседство, и само появление мученика за Христа воина Евгения в храме Петра и Павла в Знаменке, имении, принадлежавшем главнокомандующему войсками гвардии и Петербургского военного округа, великому князю Николаю Николаевичу, не случайно.
Сохранилось письмо, которое прислал семилетнему Николаю Николаевичу император Николай Первый…
«Пишу тебе в первый еще раз… с благодарным к Богу сердцем вспоминая, что тобою наградил нас Господь в минуты самые тяжкие (великий князь родился 27 июля 1831 года, когда бушевала эпидемия холеры, и то там, то тут вспыхивали холерные бунты – Н.К.) для нас, как утешение и как предвестник конца наших разнородных бедствий. Вот и семь лет тому протекло, и вместе с этим, по принятому у нас в семье обычаю, получил ты саблю!!! Великий для тебя и для нас день. Для нас, ибо сим знаком посвящаем третьего сына на службу будущую брату твоему и родине; для тебя же – тем, что получаешь первый знак твоей будущей службы. В сабле и мундире офицера ты должен чувствовать, что с сей минуты вся будущая твоя жизнь – не твоя , а тому принадлежит, чьи именем получил ты сии знаки. С сей минуты ты постоянно должен не терять из мыслей, что ты беспрестанно стремиться должен постоянным послушанием и прилежанием быть достойным носить сии знаки, не по летам тебе данные, но в возбуждение в тебе благородных чувств и с тем, чтобы некогда достойным быть своего звания. Молись усердно Богу и проси Его помощи»…
Это письмо не просто из другого времени, оно - из другой, непохожей на нашу России, где просто немыслимыми были ставшие нынче обыденными предательства.
И смотришь на образ воина Евгения и думаешь, что бессильными перед ним оказались семьдесят лет советского атеизма и десятилетие демократического разврата, хватило у него духовных сил, чтобы перешагнуть через разверзшуюся в истории Святой Руси пропасть и встать рядом с Царем мучеником.
В одном ряду стоят они посреди не до конца отреставрированного храма Петра и Павла в Знаменке, и это соседство их с руинами тоже знаменательно. Для того и встали они здесь, чтобы помочь нам поднять до сих пор еще лежащие в руинах храмы наших душ.
7.
Я смотрел на молодых пограничников из отряда имени Юрия Андропова, внимавших проповеди настоятеля храма Петра и Павла отца Евстафия, и думал о том, как чудесно, призвал сюда этих ребят мученик за Христа воин Евгений.
Как рассказала Лия Лаврова, руководитель секции «Милосердие» при Городском Совете женщин, в Сосновом Бору (городе Ленинградской атомной электростанции) ведется большая работа по сотрудничеству Церкви и Армии. Заключен договор с командованием пограничных частей и военного госпиталя об организации Школы патриотического воспитания имени Святого Царя мученика Николая Второго.
На память святого Александра Невского была устроена паломническая поездка в Александро-Невскую Лавру к мощам благоверного князя. Когда возвращались назад, остановились в Знаменке. Здесь и познакомились пограничники с настоятелем храма Петра и Павла, а главное со своим сверстником мучеником за Христа воином Евгением.
Отец Евстафий пригласил их на Литургию, и вот, и причастие… В пятнистой камуфляжной форме благоговейно подходят молодые пограничники к Чаше со Святыми Тайнами, и с дьяконских дверей алтаря смотрит на них облаченный в такую же пятнистую камуфляжную форму новый мученик за Христа воин Евгений Родионов, которому в будущем году исполнилось бы всего двадцать пять лет…
Они почти сверстники, только эти ребята еще в начале Пути, который уже прошел до конца мученик за Христа воин Евгений… Пути, по которому, как и тысячу лет назад идет, не сворачивая, наша страна…
Николай КОНЯЕВhttp://www.voskres.ru/
См. также:
http://gosudarstvo.voskres.ru/army/rodionov.htm
http://www.voskres.ru/army/spirit/podvig.htm