Вот уже третий день пытаемся попасть на приём к старцу Адриану (Кирсанову), а только очереди к батюшке такие, что не достояться никак. Словом, томимся в очереди и грешим, осуждая тех, кто терзает батюшку по пустякам. Судите сами – вместе с нами все эти дни стоят в очереди местные женщины, которым надо получить у батюшки благословение на сбор ягод в лесу.

Архимандрит Адриан (Кирсанов) с чадами на Богородничной горке.
Автор фотографии: Наталья Борисовна.

– Давно бы сходили в лес и набрали ягод, – усмехается паломница из Москвы. – А то ведь скоро будут благословляться так: «Батюшка, благословите чихнуть!»

Но если сборщицы ягод вызывают скорее недоумение, то юной Лидочке из Петербурга достаётся уже по полной программе. Во-первых, Лидия прошла к отцу Адриану без очереди, потому что батюшка так благословил. Во-вторых, ей назначена генеральная исповедь, начиная с семилетнего возраста, а это, как известно, дело долгое. Через окно кельи видно, как Лидочка достала из сумки толстую тетрадь и, капая на бумагу слезами, начала читать. Минут сорок читала. Наконец захлопнула тетрадь, и батюшка уже возложил на её голову епитрахиль, как девушка достала из сумки вторую тетрадь… потом третью, четвёртую. Или уже пятую?

– Мне уезжать надо, а она всё сидит! – нервничает паломница из Владивостока.

Наконец Лидия вышла из кельи, но тут же вернулась обратно:

– Ой, батюшка, я же забыла спросить…

И батюшка снова о чём-то говорит с исповедницей, называя её ласково Лидочкой.

– «Лидочка», «Лидочка»! – взрывается негодованием красавица Катя. – Без году неделя у батюшки, а уже «Лидочка»!

Катя явно ревнует Лидию к батюшке. А история у Кати такая – шесть лет назад она оставила жениха и приехала к старцу, требуя, чтобы он постриг её в монахини. Катя вся в подвигах. Например, этим Великим постом она ела, как кролик, лишь капустные листья, пригласив меня, кстати, присоединиться к ней. Я отказалась, сославшись на немощь.

– Ну, если вы даже такой малости не можете, – надменно сказала мне Катя, – то чего же доброго от вас ждать?

Правда, в отличие от кролика, Катя после этого возненавидела капусту. И тем обиднее то, что батюшка не замечает Катиных подвигов и не благословляет на постриг. Забегая вперёд, скажу, что, когда через десять лет я спросила знакомых, постриг ли батюшка Катю, они ответили:

– Не постриг. Но Катя у нас железная леди: всё равно, мол, своего добьюсь.

Впрочем, Катя – не единственная, кто приезжает к старцу добиваться своего. Мнение батюшки таким людям даже неинтересно, ибо старец просто обязан благословить чью-то вздорную идею, выдумку или самообман. В итоге желаемое выдаётся за действительное, и вот лишь один, но известный факт. Несколько лет назад, якобы по благословению старца Адриана, проходила акция Всенародного покаяния за убийство царя. Возле храмов стояли женщины с подписными листами и уговаривали прохожих поставить подпись, «а иначе Россию не спасти».

Ради спасения России подписывались многие, но тут один инок сказал:

– Простите, но вчера я был у батюшки Адриана и спросил его про эти подписные листы. А батюшка ответил: «Да разве мог я благословить такую глупость? Каяться надо в личных грехах, а покаяния за чужие грехи в православии нет».

– А мы думали… – смутились женщины.

В общем, как говорил преподобный оптинский старец Нектарий: «Кончайте “думать” – начинайте мыслить».

Архимандрит Адриан (Кирсанов). Фото: В.Ф.Пархоменко

…Лидия наконец уходит от батюшки, и очередь теперь движется быстро. Славный всё-таки народ монахи, и по любви к старцу не тратят его время попусту – зайдут, кратко изложат свои нужды и уходят, благословясь.

– Глядишь, и мы попадём, – радуются старушки-паломницы из Москвы. – Нам всего на минутку к Алёшеньке – гостинцы вручить. Он ведь наш, заводской – с автозавода Лихачёва.

Старушки помнят старца ещё молодым, называя его прежним именем – Алёша. И был Алёша таким пригожим, что сохло по нему немало девчат.

– Зазываем Алёшу на танцы, – рассказывают москвички, – а он после работы лишь в церковь ходил. Обиделись мы на него, влюблённые дуры, и решили – раз ему плевать на девчат, то мы ему за это в банку со святой водой наплюём. Забрались к нему в общежитие и наплевали, а после этого все слегли. Температура – сорок, мука мученическая – головы от подушки не поднять. Болеем, мучаемся, а догадались – это нам наказанье за грех. Написали записку Алёше, прощения просим и чтобы он помолился за нас. А по его молитвам мы вмиг исцелились и, самое главное, к Богу пришли. С тех пор от батюшки ни на шаг. Сначала он служил в Троице-Сергиевой лавре, и мы уже семьями ездили к нему. Перед 1 сентября всегда детей привозили. А батюшка помолится о школьниках, благословит ребятишек, и дети, глядишь, с усердием учатся и уважают старших и учителей. Молитвами батюшки мы горя не знали. А потом начались гонения на старца, и партийные власти распорядились удалить его из Лавры в 24 часа.

Но прежде чем рассказать о гонениях на старца, приведу некоторые факты, характеризующие духовную атмосферу тех лет. Недавно скончавшийся протоиерей Валерий из Козельска рассказывал, как нелегко было в те годы поступить в семинарию. Будущего священника тут же начинали таскать в КГБ, обещая показать небо в клеточку, если не откажется от своих намерений. А потом за дело принималась милиция – абитуриента перехватывали на вокзале и задерживали на несколько суток, чтобы на экзамены он опоздал и в семинарию не попал. В общем, тактика у семинаристов была такая – за месяц до экзаменов уезжали из дома и прятались в лесах близ Троице-Сергиевой лавры. В день подачи документов высылали вперёд дозорного и по его знаку: «Путь свободен» быстро бежали к монастырю, чтобы успеть подать документы в приёмную комиссию, пока не задержала милиция. Только после этого можно было чувствовать себя в относительной безопасности, ибо официально гонений на религию в СССР не было. И иностранцев приглашали убедиться – смотрите сами: храмы открыты, студенты учатся в семинарии.

После окончания семинарии отца Валерия приглашали на работу в оперный театр, голос у батюшки был дивный. Но он хотел быть священником, а в регистрации на приходе власти отказывали. Три года батюшка оставался безработным. А игумен Пётр (Барабаш), узник Христов, отказавшийся сообщать в КГБ сведения, полученные на исповеди, после лагерей мыл привокзальные туалеты, потому что, по указанию органов, его больше нигде не брали на работу.

Словом, что бы ни говорили о священниках, служивших при советской власти и якобы «продавшихся КГБ», это был всё-таки путь исповедничества. В те годы, как рассказал мне однажды архимандрит Адриан, он спал, подложив под голову череп, чтобы приучить себя к мысли о смерти и неизбежности страданий за Христа. И дал Господь Своему исповеднику дары старчества – дар прозорливости, дар помощи болящим и огненную молитву, попаляющую бесов. В Троице-Сергиевой лавре у о. Адриана было послушание – отчитывать бесноватых. Исцелялись многие, и не только на отчитке. Люди, приговорённые, казалось бы, к пожизненной инвалидности, работали потом воспитательницами в детском саду, врачами в поликлинике и мастерами на производстве. А один партийный деятель после исцеления положил в райкоме партбилет на стол и стал открыто исповедовать Христа. Всё это вызывало негодование уполномоченного по делам религий, и не только у него.

Помню, как в Псково-Печерском монастыре один иерарх жаловался на отца Адриана:

– Вот иду я по монастырю, и вокруг тишь, благодать, благолепие. Но стоит выйти из кельи отцу Адриану, как сразу начинается скандал – кто-нибудь тут же завизжит, загавкает и захрюкает. Вы же сами видели это безобразие! А ведь в монастыре иностранцы бывают…

В Троице-Сергиевой лавре иностранцы бывали особенно часто. Их привозили сюда, чтобы убедить – в СССР нет гонений на религию, и правда лишь то, о чём поётся в песне: «Я другой такой страны не знаю, где так вольно дышит человек». Иностранцам, в свою очередь, было любопытно посмотреть на этот дикий тёмный народ, который, в отличие от просвещённой Европы, всё ещё верует в Бога и, по слухам, ходит в лаптях. Так вот, однажды в Лавру привезли американскую делегацию довольно высокого ранга, судя по тому, что её сопровождали руководящие лица из ЦК КПСС. Всё шло как обычно. Американцы с любопытством разглядывали монахов, как разглядывают в музее кости мамонтов, – осколок прошлого, старина и уже отжившее свой век музейное православие. Но тут из кельи вышел отец Адриан, исповедник Бога Живого и молитвенник-бесогон. Он просто молча прошёл мимо. Но руководящая американская леди вдруг забесновалась, завизжала, захрюкала и, не зная ни слова по-русски, стала материться площадным матом, выкрикивая при этом: «Поп Адриан, убью! Убить попа!»

Скандал был изрядный. И некий руководитель из ЦК КПСС распорядился в гневе: «Убрать Адриана из Лавры в 24 часа, и чтобы духа его здесь не было!» Официально это называлось: отца Адриана перевести в Псково-Печерский монастырь. Батюшка был тогда тяжело болен, но ему даже собраться толком не дали. А за батюшкой до электрички бежал народ, задавая вопросы и умоляя о помощи.

Так всегда: старца даже в болезни не оставляют в покое. Однажды, рассказывали москвички, к заболевшему старцу привезли умирающую женщину Нину: рак в четвёртой стадии, неизлечимый, и врачи предрекали скорую смерть. Нина была тогда далека от Церкви, и привело её к старцу отчаяние.

– Умираю я, батюшка, – заплакала она. – Скоро умру!

– Вот и давай готовиться к смерти, Нина, – посоветовал старец.

С тех пор прошло, наверно, лет тридцать, а Нина всё готовится к смерти. Говорят, она теперь монахиня в тайном постриге и подвижница во Христе. И тайну продлившейся жизни Нины объясняют разве что слова святых отцов: «Смерть никогда не похитит мужа, стремящегося к совершенству».

…С годами старец стал болеть всё чаще. Вот и сейчас по очереди проносится слух: у батюшки опять поднялась температура, и врач запретил продолжать приём. Очередь волнуется, и волнение усугубляется тем, что снова появляется Лидочка и просит пропустить её к старцу «на секундочку».

– Только через мой труп! – преграждает ей дорогу Катя.

– Мы из Сибири к старцу приехали и не можем попасть. А ты? – возмущаются сибиряки.

Но Лидочка не унимается и стучит в окно кельи:

– Батюшка, родненький, меня не пускают к вам!

– Чего тебе, Лидочка? – выходит на крыльцо отец Адриан.

– Батюшка, я взяла сейчас билет на автобус, а благословения на дорогу у вас не взяла.

– Сдай билет на автобус. Поедешь поездом.

– Нельзя мне поездом, – горячится Лидочка. – Поезд приходит в одиннадцать утра, я на работу опоздаю! Начальница меня живьём съест и…

– Поедешь поездом, – пресекает эту дискуссию батюшка и тут же отходит к местным женщинам, благословляя их на сбор ягод.

О сборщицах ягод я расскажу чуть позже, но сначала о Лидочке. Она, действительно, поехала поездом, по-детски доверяя опыту святых отцов, утверждавших: как авва благословил, так и надо поступать. И как хорошо, что есть это доверие, потому что наутро пришло страшное известие: в автобус, на котором собиралась ехать Лидия, врезался пьяный водитель «КамАЗа», и было много крови и жертв.

– Приму лишь тех, кто уезжает завтра, – объявляет с крыльца отец Адриан, приглашая в келью почему-то и меня.

«Иди за Ним!»

Заходим в келью впятером под шёпот келейника: «Заболел батюшка. Мы из Пскова уже “скорую” вызвали, чтобы госпитализировать его. Не задерживайте батюшку, а?!» Но и без слов келейника видно – батюшке плохо, и благословляющая рука обжигает огнём. Все стараются говорить кратко, и лишь один инок разливается соловьём:

– Ещё святитель Игнатий Брянчанинов писал, что истинных старцев уже не стало и даже в монастырях не владеют Иисусовой молитвой.

– Покороче можно? – шепчет келейник.

– Ну, если вкратце, то ещё святые отцы утверждали: «Не все в монастыре спасаются, и не все в миру погибают». Вот у нас в монастыре не братия, а братва, и отец наместник – дракон.

– Значит, хочешь уйти из монастыря? – спрашивает батюшка. – А знаешь ли, брат, что монах, покинувший свой монастырь, приравнивается к самоубийце и даже лишается христианского погребения?

– Мама болеет, – сникает инок, – и просит рарешения вернуться домой.

– Вот и меня мама о том же просила. И была, брат, такая история….

Впрочем, эту историю я уже знаю от московских знакомых старца. А дело было так. Однажды отец Адриан получил от матери слёзное письмо, где сообщалось: сгорел их дом, живут теперь в землянке. А в землянке в дожди вода по колено, и тяжело заболела мать. Вот и умоляла мать сыночка хотя бы на время оставить монастырь, заработать денежку и построить им дом, ибо помощи ждать больше не от кого. Из монастыря отец Адриан тогда не ушёл, но денно и нощно молил святителя Николая Мирликийского помочь его больной матери.

Долго ли молил, не знаю, но вдруг приносят ему сумку с деньгами, а в сумке записка с просьбой передать эти деньги матери монаха, у которой сгорел дом. Кто прислал эти деньги – до сих пор неизвестно. Но когда, купив дом, мать о. Адриана стала осматривать его, то обнаружила на чердаке большую икону Николая Чудотворца, и святитель улыбался ей.

– Тяжело тебе, брат, понимаю, – утешает батюшка инока и суёт ему в карман свёрток с деньгами. – Тут мне денежки передали, а ты матери их перешли, чтоб лекарства самые лучшие и питание хорошее. Главное, веруй – не оставит Господь.

– Погибаю я, батюшка, – плачет инок. – Хочу спастись, а осуждаю всех.

– А на это вот что скажу…

Но договорить им не дают – приехала «скорая». А батюшка всё силится продолжать приём, обращаясь теперь ко мне:

– Прошу, ответь на это письмо.

Беру у батюшки нераспечатанное письмо от знаменитой спортсменки-чемпионки, из которого позже узнаю: после травмы позвоночника спортсменку парализовало. Никакое лечение не помогает, но в Бога она верует, крещена ещё во младенчестве, и знакомый священник причащает её на дому.

– Напиши ей, – диктует ответ батюшка, – что она некрещёная. А что крестили её во младенчестве, она ошибается. Теперь многие ошибаются так. А после крещения ей полегчает – и глядишь, на поправку пойдёт.

– Батюшка, но вы же не прочли письмо и даже не распечатали его, – недоумеваю я.

– Разве не прочёл? – удивляется старец и даёт последние наставления: – Без меня ходи к батюшке Иоанну (Крестьянкину). Он духовный, а я кто? Это раньше были великие старцы, а теперь остались одни старички.

Много позже архимандрит Иоанн (Крестьянкин) напишет мне в письме: «Отец Адриан – вот истинный старец, а я лишь душепопечитель». И слово в слово повторит сказанное отцом Адрианом о былых великих старцах и нынешних старичках, имея в виду самого себя.

Старцы иногда говорят одинаково, но они очень разные. У архимандрита Иоанна дар слова, и к нему часто ездили в ту пору именитые интеллектуалы, чтобы послушать богомудрые поучения старца. А к батюшке Адриану всё больше лепится тот горемычный народ, где жизнь – скорбь на скорби и одолевают болезни.

– Да что вы ходите за мной толпами? – сокрушается батюшка. – Я же не Пантелеимон Целитель. Господи, покоя нет и помолиться не дают.

Покоя батюшке, действительно, нет. Вот и сейчас «скорую» облепил народ. Женщины плачут, жалея батюшку. А отец Адриан раздаёт им в утешение приготовленные в дорогу припасы, вручая пакет фруктов и мне.

– Батюшка, да полно у нас дома фруктов, – отказываюсь я. – Лучше дайте напоследок духовный совет.

– Ты о чём?

– О том, как жить.

– Как жить? – задумывается батюшка. И говорит проникновенно, как говорят о личном: – А ты живи просто. Смотри, куда ножки Христа идут, и иди за Ним.

«Скорая» увозит батюшку в областную больницу, а я вдруг понимаю – ножки Христа ведут на Голгофу. Это тесный путь, но иного нет.

При море Тивериадском

Со сборщицами ягод я познакомилась после отъезда батюшки. Оказалось, что они – заготовители. Собранные ягоды сдают в приёмный пункт, а на заработанные деньги кормят семью и даже строят дома.

– Мы без благословения батюшки в лес не ходим, – рассказали женщины. – А помолится батюшка, благословит нас, и мы сезон отработаем без устали и заработаем хорошо.

Однажды я попросила женщин взять меня с собою в лес. С 15 августа, как объявили по радио, разрешается собирать бруснику, и мы отправляемся по ягоды. Правда, женщины сразу предупредили – первую ягоду они берут не для себя, а для Бога, отдавая всё собранное в монастырь. Вместе с нами отец келарь отправляет в лес за грибами четырёх паломниц во главе с Катей, потому что в Успенский пост грибы особо нужны.

На опушке леса все молятся, а старшая – Валентина – читает молитву священномученику Харалампию, великому страдальцу, которому перед казнью явился Господь и сказал: «Проси у Меня, чего хочешь, и Я дам тебе». И старенький епископ (а было Харалампию 113 лет) стал молить Господа о людях, которые «суть плоть и кровь». И да дарует им Господь в память о его страданиях изобилие плодов земных, чтобы люди насыщались и славили Бога.

И было нам даровано в тот день такое изобилие земных плодов, что и не знаю, как рассказать. Застреваю у первой же брусничной поляны и ахаю от изумления: вся поляна так густо устлана ягодами, что уже не видно ни земли. Брусника крупная, как вишня, и растёт гроздьями. Тут не по ягодке берёшь, а сразу пригоршнями. Довольно быстро набираю ведёрко и иду к паломницам собирать грибы.

Но и тут диво дивное. В молодом ельнике стоят шеренгами крепкие, нарядные белые грибы, а по зелени мха стелятся рыжики. Все корзины уже переполнены. Но разве можно уйти от таких грибов? Снимаем с себя фартуки, платки и кофты, увязывая собранные грибы в узлы. Наконец с брусничника возвращаются женщины, и у каждой по два вёдра брусники, а за спиной полные ягод пестери. Они профессионалы, собирают ягоды сразу двумя руками, и при этом очень быстро и ловко.

Отдыхаем на опушке, перекусывая хлебом с помидорами, и всё не налюбуемся на эту дивную крупную бруснику.

– Такой красивой брусники, – говорю, – я сроду не видела.

– А я и не замечала, что брусника красива, – признаётся бывалая сборщица ягод Марина.

– Почему не замечала?

– Как объяснить? Муж с весны безработный, а трое детей. Я не ягоды собираю, а деньги считаю: вот на сотню набрала, ещё на полсотни. Спешу и не вижу вокруг ничего. А сегодня собираю бруснику бесплатно, и дух захватывает от красоты. Господи, думаю, я такая счастливая. Слава Тебе, Господи, слава Тебе!

– А и правда, радость, будто праздник сегодня, – говорит Валентина и наставляет меня: – Ты первые огурчики и помидоры со своего огорода обязательно в церковь снеси. И будешь, поверь, всегда с урожаем.

– Выходит, дай Господу рубль, чтобы получить взамен сто? – обличает Валю красавица Катя. – Но это же корыстная торговля с Богом!

– Какая торговля? Не понимаю, – недоумевает Валентина.

Но, кажется, я понимаю её. За древним обычаем нести в церковь начатки урожая стоит привычка христиан святить свой быт и ставить на первое место Бога, а не свой достаток и горделивое «я».

За уличённую в корысти Валю вступается Марина:

– Послушай, Катюша, про моего брата. Работал он раньше в рыболовецкой артели. И был у рыбаков обычай – первый улов посвящали Богу и везли потом рыбу в монастырь и в детдом. И был тот первый улов как при море Тивериадском, когда лишь чудом не порвались сети от множества рыбы. Встречаем, бывало, рыбаков на берегу, а они ещё издали кричат от радости: «Божий улов! Божий улов!» Всю путину рыбка хорошо ловилась. А потом купил их рыболовецкое хозяйство какой-то богатей и сказал рыбакам: «Я не позволю раздавать рыбу на дармовщину. Наша цель – получить прибыль. И при чём тут Бог и Божий улов?» А без Бога рыбка перестала ловиться. Прогорел богатей, и разбежалась артель. Я понятно говорю, Катя?

– Куда уж понятней! – насмешничает Катя. – Дай Богу взятку, чтоб получить капитал!

– А я ещё понятней скажу, – невозмутимо продолжает Марина. – Живём мы, действительно, при море Тивериадском, но по воле Божьей жить не хотим, батюшку не слушаемся и лишь добиваемся своего. И выходит у нас, Катя, как у тех рыбаков, что всю ночь ловили рыбу, устали, измучились, и не поймали они ничего. Тут хоть лоб расшиби, а ничего не получится, если нет воли Божьей на то. Ты поняла меня, Катенька, а?

Катя отворачивается, и всем понятно, о чём речь. Катя не монашеского устроения, но вообразила себя однажды монахиней и с тех пор бьётся как рыба об лёд. Обличает всех, ссорится и живёт на деньги родителей, ставя себя превыше мира сего. Но на Катю не обижаются, понимая, что несчастна она.

А ещё вспоминается история одного невесёлого геолога. Он два года поступал в геологический институт, чтобы, окончив его, понять, что перепутал геологию с туризмом. И сколько таких путаников на земле! По словам одного американского учёного, человечество лишь на пять процентов живёт реальностью, а на девяносто пять процентов – иллюзиями. Рано или поздно иллюзии рушатся, и несчастье – удел мечтателей, построивших свой дом на песке…

Но сегодня на нашем море Тивериадском праздник. Как в раю побывали, насладившись красотой и дивясь изобилию Божьего урожая. Уходить из леса совсем не хочется, но Валентина уже прилаживает на спину пестерь со словами:

– Отдохнули, и хватит. Пора, сёстры, в путь.

Он был слесарем, а стал изгонять бесов. Адриан Кирсанов много лет стремился к духовному и искал, как помочь людям. Но, только прожив почти полвека, он нашёл своё призвание. Сам, будучи болезненным человеком, Адриан Кирсанов чутко относился к чужому горю и продолжал старческое служение даже после 90-летия.

Адриан Кирсанов в детстве получил Божественное откровение, но угодил в психиатрическую клинику за призывы к покаянию

День рождения Алексея Андреевича Кирсанова

Алексей Андреевич Кирсанов родился 17 марта 1922. Он рос в небольшой деревенской семье, рано лишился отца, был слабым ребёнком, часто болел. Жили в нищете. Из родной деревни Турейка маленькому Алексею однажды пришлось самому ехать к врачу в ближайший крупный город - в Орёл. Там он впервые соприкоснулся с духовным.

Мать не могла с кем-то оставить ещё двух детей, и юный Алексей отправился в город в одиночку. Без родительского контроля он поддался интересу и вошёл в единственную церковь города.

Совершали литургию. Атмосфера храма Божьего произвела на ребёнка такое сильное впечатление, что он простоял до конца. Слишком сильно было ощущение чего-то родного, возвращения домой.

Позже Адриан Кирсанов рассказывал, что с одной из икон к нему сошла Богородица (иногда вместо неё упоминают Архангела Михаила), а изображение за её спиной превратилось в поле сражения - вероятно, предупреждая о грядущей Великой Отечественной войне.

Маленький Алексей принялся с тех пор призывать людей покаяться. В итоге его не некоторый срок поместили в психиатрическую клинику.

Алексей Кирсанов до того, как стал монахом, был слесарем, артиллеристом и кузнецом

Чудесные откровения высших сил в церкви не изменили жизнь Алексея Андреевича. Он не стал священником или монахом, а вёл мирскую жизнь - устроился на завод слесарем. А в 1941 году война всё перевернула.

Пришлось ехать в Таганрог. Там, на аэродроме, будущий отец Адриан Псоково-Печерский сперва обслуживал самолёты, а потом противостоял немецким захватчикам - минировал цехи до того, как враги подберутся к военному городку.

Хотя у Алексея Андреевича были проблемы со здоровьем, он нашёл силы вернуться в родные края. Там он прятался по лесам бок о бок с советскими партизанами. Вскоре захватчиков прогнали с малой родины Алексея Кирсанова, и он вступил в армию артиллеристом. Смерть всегда была рядом, гремели обстрелы, но сам юноша не убил ни одного человека.

Его основной военной задачей была охрана гаубичных пушек в Коломне. Но продлилась эта деятельность недолго: у Алексея Андреевича обнаружили болезнь сердца.

Завод имени Лихачева, где Алексей Кирсанов работал кузнецом-слесарем.

Так закончилась служба Алексея Кирсанова. Он пригодился в другом месте - на московском заводе имени Лихачёва, где проработал кузнецом-слесарем до 1953 года.

Алексей молился в Богоявленском сборе, что в Елохове. Старался вести благочестивую жизнь, без вредных привычек. Отказывал во внимании девушкам. Однажды с ним произошло чудо. Алексей пошёл зимой на реку за святой водой, но лёд провалился. Спасла молитва Николаю Угоднику. Кто-то словно взял Алексея за волосы и вытащил на поверхность. Случилось это на Крещение.

Молитва Николаю Угоднику спасла Алексея Кирсанова от смерти в ледяной воде

В 1953 Алексея Кирсанова неохотно приняли послушником в монастырь, но он проявил твёрдость и в 1961 стал иеродиаконом

Архимандрит Иоанн (Разумов), наместник Троице-Сергиевой лавры 1946-1954г.

В 1953 году Алексей Кирсанов решился посвятить жизнь служению Богу. Он избрал для этих целей Троице-Сергиеву лавру, куда уже ездил несколько раз. Но там нового послушника не ждали с распростёртыми объятиями. Архимандрит Иоанн не сразу позволил себя уговорить, но, в конце концов, дал Алексею Андреевичу шанс и взял послушником. Отныне ему полагалось мыть монастырскую посуду.

Алексей Кирсанов проявил завидную стойкость в своём стремлении оставаться среди монахов. Так, когда мать, уже больная и старая, передала сыну, что сгорел их дом, и попросила вернуться, он не согласился. Хотя родительница нуждалась в поддержке сына и просила того заработать деньги на новое жильё, он предпочёл искать помощи в молитве Николаю Чудотворцу.

Следующие послушания Алексея Кирсанова:

роль трапезника (тот, кто организует монастырские трапезы)

руководство производством свечей.

Алексея Кирсанова постригают в монахи, дав имя Адриан

Наконец, в 1957 году твёрдость в послушании принесла плоды - Алексей Кирсанов пострижен в монахи. Его нареченное имя - Адриан. В 1961 году монаха рукополагают в иеродиакона.

Иеродиакон Адриан Кирсанов изгонял бесов, предсказывал будущее, помогал советами, но советская власть изгнала его из Троице-Сергиевого монастыря

Патриарх Алексий I благословил Адриана помогать одержимым и изгонять бесов

После рукоположения Адриан Кирсанов почувствовал, что может изгонять бесов из одержимых. На это, как утверждают некоторые свидетели, его благословил патриарх Алексий I.

Ежедневно к старцу Адриану выстраивались очереди. Он помогал многим людям, изгонял из них нечистую силу. Однако такая деятельность в советские годы не приветствовалось. Чем больше людей интересовались тем, как попасть к священнику на «приём», тем сильнее власть размышляла о том, как от него избавиться.

Чашу терпения переполнил такой случай:

Один гид, как рассказывают, сопровождал чиновных туристов и заметил отца Адриана. Завидев священника, этот человек решил пошутить: сложил по-собачьи руки и залаял под дружный хохот и аплодисменты. Но шутнику становилось всё хуже: он багровел и хватался за горло. Отец Адриан подошёл к нему и накрыл епитрахилью. Затем провёл отчитку.

Ситуация осложнилась тем, что шутник, ставший участником чуда, был кэгэбешником. Для советской власти такие свидетели духовной силы - люди лишние и неудобные.

Уполномоченный по делам религии Алексей Трушин вызвал к себе Отца Адриана и спросил: «Ты и меня, что ли, сможешь отчитать?», на что непоколебимый священник ответил: «Надо - и тебя отчитаю».

До конца жизни Адриан Кирсанов принимал людей в Псково-Печерском монастыре, совершал чудеса и предсказывал будущее

В этом году Адриана Кирсанова перевели в Псковско-Печерский монастырь

В 1975 году Адриан Кирсанов переведён в Псково-Печерский монастырь. Это событие принесло ему много грусти. Очень не хотелось покидать родные стены и старых знакомых. Тяжёлая душевная боль подломила и без того плохое здоровье Адриана Псково-Печерского, но он выдержал и снова принялся за богоугодную деятельность: принимал людей, давал им мудрые советы, говорил предсказания, проводил сеансы экзорцизма.

Иеродиакон Никон вспоминает:

Никон (Муртазов)

Иеродиакон

«Я в Печерах 30 лет и знал все эти годы батюшку. К нему ходили многие из братий. Как и к отцу Иоанну. Но ко второму - за решением запутанного житейского или сложного духовного вопроса, а к первому – с повседневными монастырскими нуждами. Отец Адриан врачевал мягко и с любовью - истинно по-отечески… Придешь, думаешь - скорбь неразрешимая: наместник накричал, благочинный замечание сделал – сейчас выгонят. Исповедуешься у батюшки, он помолится - смотришь, через пару часов все и рассосалось…

Уезжали от него люди окрыленные, словно воскресшие

Действенность его молитвы была явственна. Сложные вопросы мирян, к которым обычным монахам и подступиться-то страшно, он решал часто двумя-тремя простыми словами. И примеры приводил все время от третьего лица, только потом ты понимал, что история именно к тебе относится – случайных слов у него не было. Уезжали от него люди окрыленные, словно воскресшие. Это было такое повседневное чудо».

Помимо Адриана Кирсанова, в те годы были и другие Псково-Печерские старцы. Но всё же именно к нему выстраивались огромные очереди. И чудеса, с точки зрения обывателя, он творил самые невероятные. Игумен Хрисанф, келейник Адриана Кирсанова, рассказывает:

Игумен Хрисанф

келейник Адриана Кирсанова

«Один раз я стал свидетелем изгнания батюшкой злого духа буквально тремя словами. Зашел к нему в приемную комнату, - а там - редкий случай! - мало народа. Стоит женщина, ничего не говорит, но видно издали, что бесноватая. Батюшка подозвал ее ближе и говорит строго: «Выходи, бес!» А тот отвечает из нее грубым утробным голосом: «Не выйду». Отец Адриан повторил приказание – опять отказ. Сказал так же (не повышая голоса) в третий раз – женщина качнулась и упала, исцеленная. А у меня прямо перед глазами пролетело колебание такое, мерцание воздуха - к выходу. И в эту же секунду все птицы, сидевшие на монастырских крышах и крестах храмов, с криком взмыли в воздух».

Игумен также отмечает, что к деятельности старца люди относились потребительски:

«Люди к таким светильникам часто относятся эгоистично, не задумываясь об источнике их сил. Даже когда старца однажды забирала «скорая помощь», люди, приехавшие к нему, умудрялись задавать свои вопросы у двери машины. И он, как мог, отвечал! Это словно ты на кресте уже висишь, а тебя с просьбами за пальцы дергают… Иногда давка была такая, что приходилось как-то заслонять его – с крепостью, но без грубости. Но на его решения принять или не принять кого-то я никогда не влиял, да и не мог бы этого сделать. Кто я такой, чтобы «редактировать» его служение? Некоторые местные годами спрашивали его, как хранить картошку, когда ягоды собирать… Это, конечно, бывало подчас уже невыносимо. Но старец все это терпел, понимая степень духовного нездоровья народа, покрывая все это любовью».

За время пребывания в Псковопечерском монастыре старец Адриан часто демонстрировал проницательность и предвидел будущее. Однако современники отмечают, что предсказания не касались каких-то глобальных вещей. Вот как комментирует это Иеромонах Иоасаф:

«Никаких развернутых политических предсказаний, которые стали ему приписывать в сетях, отец Адриан не делал. Из коротких же реплик паломники-фантазеры развертывали иногда целые апокалиптические картины. Так, он в 1990-е годы несколько лет подряд, действительно, чуть ли не каждый год, пророчил войну. А потом вдруг перестал, и на вопросы: «Будет ли война?» стал четко отвечать: «Нет, не будет». Это значит не только то, что и старцы могут ошибаться, но и то, что в Горнем Совете грозные события могут быть – по милости Божией, по молитвам праведников – отсрочены или вообще отменены. Очевидно, что Божьи люди чувствуют эти перемены».

Адриан Кирсанов скончался

Под конец жизни старец много молился и молчал. 28 апреля 2018 года он скончался в возрасте 97 лет.

Простые слова, действенная молитва, чрезвычайно важные откровения и незабываемые встречи. Псково-печерского старца архимандрита Адриана (Кирсанова) вспоминают те, кому посчастливилось общаться с этим «поразительно счастливым человеком».

«Он не отмучился - он отрадовался»

Я была духовным чадом отца Адриана в начале 1990-х, когда жила в Печорах. Полтора года я окормлялась у него и общалась с ним очень тесно, ничего не делала без его благословения. И именно он благословил меня уйти в монахини. С тех пор наш земной контакт, к сожалению, прекратился, но надеюсь, что он всегда молился за меня.

Несомненно, отец Андриан был настоящим старцем. Так о нем говорил, например, и отец Иоанн (Крестьянкин). Хотя многие, кто находился рядом с ним, его таковым не признавали, потому что он был очень смиренным и часто незаметным для окружающих. Я просто не помню столь же смиренных людей, разве что немногие другие старцы.

В плане духовного наставничества он был очень строг. Некоторые из братии из-за этого избегали его советов. Но сам он жил очень интенсивной духовной жизнью. Думаю, у него был огромный духовный внутренний мир, о котором мало кто знал.

Еще он много лет занимался отчиткой бесноватых. Причем это была не его воля - ему дали такое, можно сказать, поручение. Началось это еще в Троице-Сергиевой лавре, а в Печорах он жил как в ссылке. Его удалили от лавры, потому что отчитывание им бесноватых вызвало большое недовольство советской власти.

И поскольку он отчитывал бесноватых, вокруг него всегда было много таких людей. Они даже переезжали жить рядом со старцем, потому что при очитке им становилось легче. И поскольку отец Адриан ими занимался, он взял на себя их лечение и духовное выздоровление, держал их в очень строгом послушании. В основном это были женщины, многие из которых вели полумонашеский образ жизни, словно они уже жили в монастыре. Они работали где-то в городе, скажем, в больнице или детском саду, но постились как монахини и вообще вели очень строгую жизнь. И поскольку вокруг него было много больных и бесноватых женщин, то некоторые монахи его даже побаивались.

Жизнь отца Адриана была очень трудной. Он родился после революции в очень благочестивой семье, и ему было трудно смотреть на то, что творится вокруг, когда преследовали священников и верующих, разрушали храмы и прочее.

Потом началась война. Старец говорил, что Господь сохранил его тем, что он никого не убивал, и что его совесть - как священника - чиста.

Когда я была в Печорах, то видела, что он очень много болеет, что усугублялось тем, что он занимался очитками, а это дело очень непростое. Несмотря на то, что он совершал отчитки по благословению, ему приходилось очень много страдать от козней дьявольских.

Но что касается меня лично, то могу сказать, что он изменил мою жизнь, при нем у меня сформировалось твердое желание принять монашество.

Он был очень крепкий духом и очень строгий в жизни. Например, его распорядок дня был таков: он ложился очень поздно - в двенадцать или позже, потому что читал правило или принимал людей, но в три часа ночи он снова вставал, чтобы вновь читать монашеское правило. После ночного чтения правила он мог немного отдохнуть, но потом снова начинал принимать людей или служить, и я предполагаю, что перед этим он уже не спал.

Что может вызвать слезы у атеиста?

Юрий Силуанов:

Когда у меня была очень серьезная проблема, по благословению наместника Псково-Печерского монастыря архимандрита Тихона (Секретарева), меня провели в келью старца.

Физически он был, можно сказать, истощен, но от него исходила такая сила духа, такая благодать, что он буквально светился!

Я ему изложил свою проблему, а он так просто-просто сказал:

Ну, не переживай. Все образуется. Молись. Это Господь посылает искушение.

Искушение за какие-то мои грехи?.. - стал допытываться я.

Кто его знает, - опять просто ответил он. - Это только Господу Богу известно.

Батюшка, а когда эти искушения закончатся? - не унимался я. Происходящее тогда действительно было невыносимым.

Нам сроки Господи неведомы. Но закончатся - это совершенно точно!

Благословил. Помазал меня маслицем.

Мы поговорили с ним и на какие-то другие темы. Это было очень удивительно: человек, который не читает прессу, не смотрит телевизор, не слушает радио, был в курсе всего и, я так понимаю, знал все, свидетелями чего мы потом становимся, с опережением. Потому что он прозревал суть времени.

Видел, как мамона завоевывает все больше и больше душ и на территории некогда Святой Руси воцаряется золотой телец...

Какие муки претерпело поколение старцев - отца Адриана, батюшки Иоанна (Крестьянкина), протоиерея Николая Гурьянова! Но в них была такая сила против греха!

Молись, молись! Господь лучше нас знает, когда нам посылать искушения, когда их заканчивать, когда новые попускать... - наставлял отец Адриан. - Молись, молись! Господь не без милости, услышит молитвы.

Батюшка, молюсь, да вот что-то никак, - посетую, бывало, я.

Сроки Господни нам неведомы, - вновь напомнит он.

Когда в прошлом году у моего сына стало происходить что-то непонятное в жизни, явно связанное с колдовским воздействием, то я повез его к отцу Адриану.

Старец уже никого не принимал. Но сделал исключение.

Сын у меня был в детстве крещен, но потом уже редко бывал в церкви. И то разве что зайдет свечку поставить... В загробной жизни, как и многие из молодых, сомневался:

Пап, ну, как это возможно? Столько миллиардов до нас уже поумирало... И что же: они где-то и сейчас живут? Где же стольким разместиться?

Такие вот у него были типичные «захожанские» представления.

Отвез я его к отцу Адриану. Минут 15 они беседовали. И вот этот крепкий 30-летний парень, преуспевший в бизнесе, выходит со слезами на глазах:

Пап... А что это было?

Ты, сынок, побеседовал с тем, для кого святость не является отвлеченным понятием.

Видя таких людей, даже самые закоренелые атеисты перестают верить в тотальную победу смерти над жизнью.

Христос Воскресе!

Как отец Адриан «ничего не делал»

Иеромонах Косма (Афанасьев) , насельник Донского монастыря:

Я поехал в Псково-Печерский монастырь в надежде увидеться с отцом Иоанном (Крестьянкиным). Иду к нему, а тут выясняется, что он не принимает. А мне уже уезжать надо... Что делать?

Кто-то из братии мне посоветовал:

А ты иди к отцу Адриану.

Я и пошел:

Поговорите со мной...

Да я так устал... - отнекивается.

А он вдруг развернулся:

Ну, ладно, пойдем.

Обнял меня и начал рассказывать мне всю свою жизнь! Какие у него проблемы были, искушения. Слова мне не дает вставить! Какие на него гонения устраивали, как унижали его.

Я сижу, думаю: «Мне бы со своими проблемами разобраться...»

А он все говорит и говорит.

И только в конце я понял, что он рассказал мне про все, что мне тогда так хотелось спросить! Он, и рта не дав мне раскрыть, разрешил все мои вопросы.

На душе стало так легко, как будто я только что причастился. Я пронзительно ощутил Божественное присутствие.

Последний раз приезжаю к нему, а он так развеселился:

Коська приехал! Коська приехал!

Столько радости в нем было! Такая преизобилующая благодать!

Батюшка в последние годы уже слабенький был. Благословит, маслицем тебя помажет, - а у тебя самого откуда ни возьмись силы берутся.

Помню, я как-то к нему приехал, а он говорит:

А кто я? Все какие-то люди приезжают ко мне. Из Канады приезжают, из Европы... Какой-то губернатор подарил мне грамоту. А что я? Сижу в келье, ничего не делаю.

Отцу Адриану я очень благодарен. Молюсь: да упокоит его со святыми Своими Господь.

В жизнь вечную

Михаил Московский:

В 2013 году моей маме поставили диагноз: рак 4-й стадии. Уже были метастазы в позвоночник. Она очень сильно страдала. Я поехал в Псково-Печерский монастырь. В первый раз попасть к отцу Адриану я не смог. Вернувшись в Москву, передал через одного монаха Сретенского монастыря посылочку старцу, вложив в нее записку, где был подписан и мой городской телефон.

Через некоторое время звонок:

Батюшка Адриан вызывает вас к себе.

Я приехал и, на удивление, несмотря на множество народа, смог к нему попасть.

Захожу: худенький старчик сидит на табуретке.

Ты не переживай. Твоя мама будет жива. Она исцелится.

Я не понял. Попросил повторить.

Ты ее пои отваром липы, - сказал он, - и почаще соборуй и причащай.

Я тут же, выйдя от старца, звоню домой, сбивчиво объясняю, чтобы сходили в аптеку за липой.

Ты что, с ума сошел? - слышу в трубку.

А мама действительно уже от боли теряла сознание.

Делайте, что говорят!

Стали мы ей по капельке в рот вливать отвар, а главное - соборовали и причащали. И она очень быстро пошла на поправку.

Так что мы даже вместе засобирались к отцу Адриану. По телефону он сам практически никогда не говорил, а тут вдруг слышу от него в трубку:

Нет, не приезжайте. Доживем до Пасхи - там видно будет.

А мама чувствовала себя уже очень бодро...

Причастилась в Великий Четверг. Пособоровалась перед Пасхой. А потом резко сдала и в пятницу Светлой седмицы, на празднование иконы Божией Матери «Живоносный Источник», отошла ко Господу.

Я только тогда понял смысл сказанных батюшкой слов.

Раком заболел и мой отец. Ему, как и маме, было 80 лет. А он некрещенный! Еще и упирается: не хочу - и всё! Я к батюшке Адриану. Только по телефону взял благословение, а сестра тут же сообщает, что как раз в это время отец вдруг и говорит:

Согласен.

Батюшкины молитвы очень сильны.

Отец тогда был уже в больнице. «Кого, - думаем, - к нему туда вести, чтобы он не прогнал священника?..»

Нашли одного иеромонаха. Он нас выслушал, а как узнал про отца Адриана, вдруг остановился:

А отец Адриан благословил крестить?!

Звоню старцу. Келейница ему передает вопрос, а я слышу, как батюшка называет иеромонаха по имени и благословляет:

Пусть крестит!

Я отключил телефон, а келейница мне потом рассказывает, что именно в этот момент отец Адриан вдогонку произнес:

А что завтра? Сегодня нужно!

И тут мне внезапно звонит отец:

Меня срочно на операцию забирают...

«Какая, - думаю, - операция?! Человеку 80 лет. Он же там сейчас умрет!» Возвращаюсь к иеромонаху, мчимся на метро, забегаем в палату. 1-е июля. Жара.

Согласны креститься?

Только покрестили и причастили отца, как входят медсестры готовить его к операции.

Операция была сложная, полосная. Слава Богу, он выжил. Какое-то время еще пожил. Причащался, соборовался.

Хоронили отца на Преображение в 2014 году. Он отошел ко Господу со всем и всеми примиренный. Со светлым, каким-то светящимся, точно преображенным лицом. Даже детвора к его гробу как-то тянулась и совсем не боялась.

Я за некрещенных не молюсь, - помню, говорил отец Адриан.

А отец покрестился, и молитва старца его тоже коснулась.

Также знаю, что отец Адриан вымолил мужа одной своей духовной дочери. Этот человек жил раньше как-то непутево, пока у него не случился третий инсульт. Он реально оказался в аду, со всех сторон терзаемый бесами: «Он не ходил в Церковь!», - а он кричал: «Я ходил! Я ходил!», - и тут вдруг появился отец Адриан. Старец его вывел оттуда и причастил. Потрясающе то, что они вместе во всех подробностях помнили произошедшее. Тот после пережитого глубочайшим образом покаялся и полностью переменил свою жизнь. Он до сих пор жив. Я с ним недавно общался.

Года два назад мы, помню, разговаривали с отцом Адрианом и договорились: две Пасхи еще поживет.

И действительно: прошли две Пасхи!

Я у него был в минувшее воскресенье. Мы так хорошо с ним поговорили. Он даже смеялся. Шутили вместе.

К своим болезням отец Адриан относился спокойно:

Благословят лечиться - буду, нет - не надо.

Ему несколько лет назад предложили сделать операцию на катаракте. Он разговаривал со своей духовной дочерью инокиней Макарией, и вдруг у нее спрашивает:

Соглашаться или нет на операцию?

Батюшка, ну, если вы в мир сейчас уйдете, вытащат вас туда из монастыря ради операции, - вы же уже другой будете...

Точно! Никуда я не пойду. Все, что надо, я и так вижу.

У него уже было другое зрение. Почему было? Есть! Ни на долю секунды не сомневаюсь, что отец Адриан сейчас просто ликует!

Скорби как таковой нет. Ты даже знаешь, что все также можешь к отцу Адриану обратиться.

Архимандрит Адриан (Кирсанов). Пророчества о грядущем царе и последних судьбах России и мира.

28 апреля 2018 г в Псково-Печерском монастыре отошел ко Господу архимандрит Адриан (Кирсанов). Батюшке было уже 97 лет, и успение его не стало чем-то неожиданным. Пролились светлые слезы осиротевших духовных чад, вознеслись к небу заупокойные молитвы, и честное тело старца упокоилось, как и полагается, в «Богом зданных пещерах» Псково-Печерского монастыря.

Однако, несмотря на ожидаемость события, многие братия и сестры во Христе были сильно опечалены и обескуражены. Дело в том, что в мире православном отец Адриан известен, главным образом, своими эсхатологическими предсказаниями о Последнем Царе. Суть этих предсказаний можно выразить кратко: «Я доживу до Царя», и люди, не знакомые близко со старцем и получающие информацию, главным образом, «из третьих рук», были уверены, что отец Адриан доживет до «явления Царя народу», то есть до провозглашения России Православной Монархией. Начертав на своих знаменах «Царь грядет!», они предавались мечтаниям, по словам «классика», о том, что «вот приедет барин, барин нас рассудит». Вот придет Царь и разгонит кнессет на Охотном ряду, запретит иудеев, отменит НДС, ЕГЭ, выйдет из ВТО и т.д. и т.п. Одним словом – наступит благодать, и страна, очнувшись от дурного сна предыдущего столетия, сможет наконец-таки нормально жить и развиваться. И все бы хорошо, да только вот отец Адриан умер, а Царь так и не явился… Или явился? А если явился, то кто, где и для чего?.. Понять, хотя бы частично, всю открывающуюся после смерти старца перспективу можно, если только точно знать, так что же на самом деле говорил старец.

Ниже вам предлагается уникальная возможность это узнать. По благословению священноначалия РПЦ мы публикуем многолетние пророчества отца Адриана (Кирсанова) о Царе, войне и последних временах. Сохранена прямая речь старца. Некоторые слова публикуются впервые.

Сентябрь 2009 г.

о. АДРИАН - … А щас пока ждут царя еврейского. Вот. Царя боле русского не будет. А еврейский будет! …

ПАЛОМНИК – Но этот еврейский царь, он будет иудаизм исповедывать или как, батюшка? Или он будет прикидываться, что он православный? ...

о.АДРИАН – Так он будет с евреем …

ПАЛОМНИК – Он будет некрещеным евреем? Да?

о.АДРИАН – Вот, пожалуйста… (показывает фотографию с Путиным и патриархом Алексием II) Вот наш сидит Путин.
Вот патриарх этот Алексей. И вот он даже крест поставил, чтобы от Путина на него какая-нибудь… это… стрела не пустилась.
(смеется) И вот они составляют, как быть Святой России. Значит должна Святая Россия быть.
Вот, Святую Россию составляют. И вот они как составят Святую Россию…
этот помер, а этот пока остался. А Святая Россия покамест идет тут.
Царь будет еврейский, и тут будут блуд, разврат, убийства… Царь будет еврейский, и тут будут блуд, разврат, убийства и все на свете. … И он как вырастет, а, может быть, уже вырос… да… Католики его поставят царем еврейским. И вот он начнет усех… Евреев своих повесит, чтобы они были выше-выше. А вот русских начнут… чистить!.. А уж Царя русского, уже это, говорить нечего. …

ПАЛОМНИК – Не будет Царя, да? Русского?

о.АДРИАН – Не-не- не. Какой же русский Царь, когда вот они пыталися… у их ничего не получилось. Да. Так что будет только один царь – еврейский. Для которого все это готовится. …

Сентябрь 2010 г.

ПАЛОМНИК - Когда же эта власть богопротивная уйдет? …

о.АДРИАН - Кончится тогда, когда только... этого... еврейского царя выбросют... в это... в море огненное и этих евреев, которые ждут... это... ихняя как бы царь... Потому что они хотели царем сделать Моисея, а Моисей узнал, что будет Иисус Христос... это... царем, а ему не придется. Он ушел и спрятался от них, от евреев. Они тогда начали поклоняться Зевсу, Венере и всем богам, которые у них, и считать стали за богов. И вот это длилося до пришествия Христова. А Господь тогда уже на кресте искупил грехи и сказал закон, как исполнять его. И опять на небо вознесся. И говорит: "Чтите Меня, потому что Я душу Свою отдал за грешника, чтобы его спасти. А этих всяких идолов гоните от себя и не поклоняйтесь им." ...

Они вот все больше и больше евреи распространяются... А потом он явится. Он щас скрывается где-то, скрыто ходит. А потом его сделает католический папа царем. И он, скажет, только порядок наведет. И вот этот порядок будет наводить.

ПАЛОМНИК - Когда, когда это будет?

о.АДРИАН - А когда будет, в какое время, нам... известно только... что похолодание начинается сильное. То есть, тяжело и в природе и в жизни человеческой. Поэтому, наверное, в скором времени он явится. …

(на вопрос паломника, где сейчас находится этот царь) -

о.АДРИАН - А мне думается, что он в Америке находится. И в Америке там спасается. И там нефть идет, заливает все на свете. Они не знают куда деваться, и все гибнет. …

(прим. ред. Разговор был после известной катастрофы в Мексиканском заливе)

ПАЛОМНИК - Ну сколько им осталось нас мучить? Сколько им осталось Россию мучить? Вот этим евреям, которые страной управляют. Это же банда управляет.

о.АДРИАН - Вот я говорю, как он появится, как изберет его католик, так и прекратится все. Он, Господь, сразу его, вместе с евреем... в вечную муку полетят они. Да... Они стали просить: « У нас, - говорят, - царя нету». А в Христа они не верили и не верят. Да... Поэтому, Господь сказал: "Пред последним концом Я вам дам царя". ... А царю Николаю сказал, чтобы он не воевал. Он бы мог побить и коммунистов, и пионеров, всех уничтожить. Научил он... Сказал, что: "Не надо. Иначе это будет у Меня. Так что, иди в Царское Село и там пострадаешь, как за Меня, и будешь мученик" . Да...

И вот они тогда начали действовать прям от самого Ленина. И всякие развращения пошли от него по всей земле. Вот. Да... Сперва были колхозы. А потом с Горбачем разрушили эти колхозы, и совхозы, и заводы особенно. И сделали единоличество опять обратно. И дали дачи маленькие, чтобы они питались чем-то, что-то сажали. Но, однако же, не дали лошадей, не дали плуги, не дали трактора. Как хочешь так и работай и обслуживай сам себе. Видишь ли какое издевательство сделали? Зачем же они первых единоличников уничтожили? А сделали колхозы, совхозы и коллективы, все это на свете... А когда это все закончилось вот, близится... ближе к появлению этого... антихриста. Они быстро сменили, теперь решили делать так, чтобы скорее добраться до своего этого самого царя. ... Он тогда скажет: "Вы просили у Меня царя? Я вам дал царя". А он придет в то время, когда небо закроется, и воды не будет, и ничего не будет. Все люди будут говорить: "Господи, дай нам воды и хлеба. У нас нету, голодуем." А он говорит: "А я виноват? Что небо не дождит, а земля не родит." Тогда они узнают, что это именно не Бог, а сатана обман решил обмануть. И потом вот всех Господь придет и все это свалит. А хороших верующих людей, которые причащаются, они пойдут на небо.

Сентябрь 2011 г.

о.АДРИАН - Вот ко мне два человека приходили сюда и говорили...: "Мы все помрем (а 60 человек было), а ты останешься и дождешься царя еврейского". Я говорю: "Батюшка, я не хочу его видеть". "Нет. Ты жив будешь". И смотрю - отец Иоанн помирает, и этот... Афанасий, (неразборчиво - быстрое перечисление имен) помирает. И все как один померли - один я остался. Да. ... А я один старик только здесь.
Так что, до царя я доживу, до этого. Он там с католиками пока вино пьет, а как усе погибнут люди, тогда он придет и будет ходить, проверять. И евреи его поставят царем!

(В конце беседы паломница задала вопрос о своих детях, которые отпали от Церкви)

о.АДРИАН - Потому что время подходит ближе к концу, и скоро явится сам хозяин – еврейский царь. Поэтому уж они, конечно, больше увлекаются в эту музыку и стараются больше исполнять послушаний дьявола. И быть с ним вместе, с этим царем. …

ПАЛОМНИК - Ведь в двухтысячном году отец Кирилл Павлов говорил мне: «Власть сатанинская». Отец Кирилл Павлов говорил еще в двухтысячном году мне.

о.АДРИАН - Да.

Июнь 2012 г.

о.АДРИАН - … Иисус Христос, когда эти евреи решили у Него спросить… «У нас, – говорят, – Царя нету. Нам надо Царь.» Он: «Хорошо. Я вам дам Царь. Только (неразборчиво) в конце века». И вот в конце века, вот теперь скоро будет… им Царя даст. … Теперь будет у них Царь. Он скоро явится, как по благословению Самого Бога. Вот. И приложится к твоему, этому, Ленину в Мавзолее. Короновать его будут католики, папа Римский. Вот. Это будет в феврале, или ноябре месяце, или декабре. Следующего года. И вот его сделают… А потом он здесь побудет, в Москве. И он к нам зайдет. А потом поедет в Иерусалим. И там уже готовится здание, где он жить… или церковь такая, Соломонова, какая-то есть. Вот. Там он будет тогда жить и находиться.

А с Москвой будет… уж я тебе ранее сказал, что может… Валяться трупы, и будут только орлы истреблять их, чтобы их не было. А потом уж явится Господь. Ну, тут, конечно, при нем Господь закроет это самое… небо, вот. Дождей не будет. И они, все люди тогда эти, которые ему поклонятся, будут просить: «Господи! Дай нам хлеба, воды! У нас этого нету. Как ты решил сейчас подымать цены?» А он говорит: «А я виноват, что небо не дождит, а земля не родит?» Тогда они узнают, что это вот, значит, не Христос, не Бог, а сам дьявол их решил обмануть. Он в тело зайдет и в теле будет. Вот тогда они обратятся к Богу. Ну, тогда будет печальное положение. Вот такие вот положения. …

о.АДРИАН - Вот. И, вот, он теперь… не знаю, как они будут поступать. Что будет? Если Путин пойдет по-еврейски, то нам ждать можно войну.

ПАЛОМНИК - Ох. А война будет?

о.АДРИАН - Обязательно будет. Как говорит Господь. Дерево если гниет и плоды горькие, то поневоле берет садовод, вырубает, да и бросает в огонь. Если, говорит, это дерево сладкое, то и плоды сладкие. Тогда Господь берегет, садовод берегет, чтобы кушать эти яблоки. Вот так.

Апрель 2015 г.

о.АДРИАН - Господь призвал их и говорит: «Кто не будет кушать мое тело или пить кровь – не будет спасен». А они же говорят: «Ты бесноватый». «Нет. Во Мне беса нет. Меня Отец Небесный послал спасти вас». Да. А они: «Нет. Нам дадут царя еврейского, по плану». Значит, они теперь ждут еврейского царя. Бога они не чтут, им Он не нужен.

ПАЛОМНИК - Не нужен, не нужен.

о.АДРИАН - Вот. К этому идет. Значит, близко к концу.

ПАЛОМНИК - Но война-то будет в этом году или нет? …

о.АДРИАН - Насчет этого Евангелие пока не знает… не известно. Только гонение будет на верующих! Вот. К тому же их цель истребить христианство, и чтобы еврейство было от Иерусалима до самого конца нашей России. …

Ну, порядку дома, то есть, у нас в Печерах и во всей России нету. Люди, молодежь учатся, как говорят, советской власти… эпохе такой – курят и родных обижают. Да. Перемены нет. … Конечно, Господь пошлет им наказание. …

В Ниневии тоже было назначено несколько городов истребить за то, что они потеряли Бога. … А они коровам наложили пост, коровы стали реветь. Сами стали пост нести – плакать и рыдать, чтобы Господь только простил им грехи. У нас это так делается?! Нет!

ПАЛОМНИК - Нет. Не делается.

о.АДРИАН - Значит, что ждать?

ПАЛОМНИК - Беды. Россию Господь будет приводить жесткою уздой…

о.АДРИАН - Да. Вот так, дорогой мой.

ПАЛОМНИК - Кого Он любит, того Он и наказывает.

о.АДРИАН - Так надо каяться, надо причащаться. А там уж Господь все покажет. …

Сентябрь 2017 г.

ПАЛОМНИК - Война будет в этом году? Просили спросить.

о.АДРИАН - Вот к этому и подходит.

И снова Сентябрь 2010 г.

о.АДРИАН - А нам надо ждать своего царя, Христа! И за Христа стоять! И со Христом быть на небе! А не там, не в вечном огне... тогда уж это не надо, потому что бесы есть! Они там в аде сидят, а потом из ада выходют на землю, как на дачу, и соблазняют на грех, а потом грешника туда, в огонь... и сиди там. А им можно. Они проходят сквозь землю и по земле смотрют кого соблазнять, как, что делать, и так далее... Вот это надо бояться.

Вот, дорогие мои, такая статья у нас стоит на земле. И поэтому такая муть. Муть такая стоит на земле. Смутно, печально...

Вот таковы действительные слова отца Адриана о Царе Последних Времен и конце мира.

Как вы уже догадались – Антихрист ему имя.

И отец Адриан дожил до Антихриста.

Мы все дожили…

Преставился честной архимандрит Адриан Кирсанов.

Несколько скриптов о сем великом бесогоне
из дедулькиной саги от 2007 :

"Четвертошнай раёк...

17 июля, 2007
И только где-то на третий,
а может, и четвёртый так денёк-с,
выбираюсь, наконец, в монастырь
на службу Божию.
И почему-то завсегда это бывает в четверток,
и по платочным мироносицам,
тонюсенькими струйками
меж миргородских луж
уже в четыре утра
поспешающих на исповедь,
однозначно познаётся
сегоднишняе предстояние у престола Господня
самого архимандрита Адриана Кирсанова.
Ни с кем не попутаешь духовных чад
старчика Адриана:
каков поп, таковы и его чадушки.
Как заслуженыя актёрки
базарного балагану
кулигает это хроможное и косое воинство
батьки Адриана:
поспешает оно хоть и скособоченно,
но с решимой отвагою
на единственную,
раз у неделю,
разрешённую с их участием
петрушью забаву.
После того, как на праздничной всенощной
в Михайловском
одна из его
глум творящих
бабок
утробным басом
слишком громоподобно прорычала:
"У, Тишка-Тихоне, всё одно в аду гореть будеши!!!" –
и все шишки разом,
как из рогу изобилья,
посыпались
ещё с с грецкими орешками заодно
и на самого
(тут же под митрой,
как смертушка побледневшего –
поначалу ушами,
а потом и сизым носом своим
и мелкоскопными губами)
папочку:
ломать комедию
строго-настрого было
батькой положено
только на его же,
по четвергам,
шестиутрянной обедне.
Ещё одна литургия служится
в то же самое время
у самой Чудотворной в Успенском,
но кто же туда пойдёт,
ежели у Николы
творит тризну сам,
последний, может статься,
старец
Руси уходящей..."

"Сучить копытцами...

К пяти утра, началу исповеди в Корнилевском,
стою уже посреди воинства Адрианова.
Хоть и стараюсь быть, "как все",
и даже одеваюсь в соответствующий
"народный прикид",
сам народ услужливо раступается и
почтительно уступает место:
"Страуса ведь и по хвосту видно,
что он всё-таки страус!"
Воинство угрюмо безмолвствует
и в некоем подспудном напряжении
ждёт батьку.
Я всматриваюсь в рублёвского стилю
иконы отца Зинона –
богословия в красках,
невольных свидетельниц и соучастниц
сих духовных ристалищ.
Наконец, появляется сам старец
с крестом и Евангелием,
по-монасьи смиренно опустив глаза,
с некоей уже опаскою
преодолевая амвону ступеньку.
Бабульки необъятными утробами своими,
точно вот-вот на сносях,
починают колыхаться;
а бесы внутри утроб
тоже начинают урчать и блеять,
тявкать и по-свинячьи
живописно похрюкивать –
значит "переговариваются"
друг с дружкой.
Если я прихожу с гостями,
людьми вроде как и церковными,
но с церковным цирком не знакомыми,
то они норовят выбежать поскору
из сей лечебницы духовной.
Однако батько подымает веки,
словно он тот самый гоголевский Вий,
и с гневным огоньком
вспыхивает –
утробы моментально замолкают,
однако, одна из них
всё одно не выдерживает
и по-медвежачьи рычит:
"Ох, сильнай, ох, сильнай,
ну только не смотри, не смотри на мя так!"...
Раньше архимандрит Адриан
любил и поучать подолгу,
и беседовать с каждой, не торопясь,
и "генеральны исповеди"
мог даже выслушивать,
а сейчас уже
лишь бы уже до конца достоять –
поскору пропускает чадушек через епитрахиль.
Но вот кто-то под епитрахилью этой
валится навзничь,
широко отбрасывая копыта,
и копытцами этими
в предсмертных судорогах
ещё и мелкостно сучит.
Старчик незамедля втыкает
в сучащу ляжку
копие
по самыя его подкрылки,
наизусть скороговоркой
тараторит молитву Василия Великого,
и чадушко чудесным образом воскресает:
встаёт, подымается, как ни в чём не бывало.
А вслед за ней
уже норовит
также дать дуба
другая.
"Куда?!" – грозно предупреждает
маститый прозорливец,
и бабоньки вновь
становятся точно шёлковые..."

"Монастырский балаган

Помнится, на отчитку отца Адриана,
в середине 80-х,
я как-то завёл двух венских католических пасторов –
господ немолодых,
сытых и по-бюргерски толстокожих,
взрощенных на пиве и свинячьих сардельках
и в делах духовных
вроде как опытных,
и они, постояв минут пять так
посреди в конвульсиях бившегося народу,
тоже вдруг задёргались: поначалу
краснощёкой "мордой лица",
а потом, в такт толпе
тоже стали совершать
дерганы движения
дебелыми своми ручками и ножками...
Отчитывали в Печёрах и до архимандрита Андриана.
И народец сей шумнай
наезжал в монастырь
ко времени отчитки –
бурчал, визжал и блеял
денёк-другой
и, не успев и накуралесить изрядно,
благополучно с последним рейсовым автобусом
и схлынывал.
А к появлению в Печёрах старца Адриана,
ежели я чего снова не путаю,
в году так 75-м,
место "отчитщика" и вовсе оказалось тогда пустым.
Его "перевод" из Троице-Сергиевой Лавры
в обитель преподобномученика Корнилия
совпал с блаженным уходом в мир иной
архимандрита Алипия
и появлением в качестве наместника
другого "живчика" – Гавриила Стеблюченко.
Последний, как про него шушукались,
"поп, в Бога не верующий",
способный отпускать и во время литургии
циничныя шутачки-прибауточки,
зато хорошо разбирался
в экономической составляющей
сего священнодействия,
потому одним из первых и было его благословение:
"Ты, Адриане, – он всем своим говаривал ты, –
и в Лавре ведь отчитывал,
и за это тебя и попёрли оттудова,
будешь и у нас отчитывать
и никого не боись:
пока я здесь –
тебя ни одна сволочь
тронуть не посмеет!"
Старец наш
ведал уже издавно,
что женски болезни сии, порча да кликушество,
разовой отчиткой не изгоняются,
потому почти каждой болящей
и нашёптывал таинообразующее приглашеньице:
"Продавай квартиру, дом и
перезжай в Печёры –
будешь вместе со мной
отмаливаться".
И не прошло и нескольких лет,
как сие воинство Адрианово
каталось по полу,
билось в истериках
и утробно рычало
уже на всех службах и
и во всех монастырских щелях.
И кажется, уже только
при новом наместнике Павле –
человеке просвещённом и образованном,
вереницей привозившем к себе в монастырь
цельные заграничны делегации
(это лет пятнадцать назад произошло),
на отчитки архимандрита Адриана
советом монастырским старцев
был наложен окончательный херем.
"Дурдом развёл, – жаловался мне
отец наместник на старца, –
а теперь и сам не знает,
что с этим балаганом и делать"..."

"Батюшок

"А порчу-то на меня навёл, мил человек, –
сидя на приступочке,
почала свою грустную повесть
Анастасия Григорьевна,
одутловата шестидесятилетня бабуля, –
ты и представить себе не можешь,
наш приходской поп,
тоже духовно чадо нашего батюшки Адриана.
Оне все у него такие, батюшкИ-то евО,
точно копии: все вкрадчивыя, вежливыя,
всё у них-то тихой сапой,
никто из них дурного слова не скажет,
а гадости-то все творят
завсегда исподтишочка.
Известно дело, что молятся-то у нас одни монаси,
а белый поп наш-то
ладно бы как все оне
только бы жрал да с...л,
так он ещё чернокнижником-то оказался.
То-то я всё никак понять не могла:
как служит наш отец Владимир обедню,
так в энто времячко
вороны-то на крестах храмовых всё сидят
да каркают оглашенно.
А потом и в Питере его увидали,
как он в синагогу-то входил,
всё оглядывась
украдкой,
а по ночам всё книжку какую-то читал,
и, как Марья Василевна проведала,
Талмуд та книжка и называется.
Это только потом-то вестимо мне и стало,
а перед этим-то
он мне просвирку после обедни
так ласковонько и подаёт:
"На, говорит, святу просвирку!"
Я как откусила от неё
махонькой тольки кусочек,
так бес в меня с ним и вошёл,
и с тех пор
сам, государь мой, батюшко, сам видел-то,
как бьёт он меня и колотит,
уж двадцатый год как пошёл,
и если бы не батька Адриан,
совсем бы заколотил треклятый"..."

"Моника Левински...

У святого колодца
встречаю знакомого батюшку
из Питера:
"Ты же, наверное, не знаешь:
мы же с матушкой моей
изменили отцу Адриану -
стали ездить к другому старцу,
и с ней, представляешь,
такое началось, такое:
она мне в супружеских отношениях
совсем отказала,
а про остальное
и вообще рассказывать - срам!". -
"Новоявленный модный старчик -
уж не Амвросий ли Юрасов?" -
"А ты откуда знаешь?" -
"По почерку узнаю его святую ручку!
И не только руку-с!" -
"Так ты и про остальное всё ведаешь?" -
"Так что ж тут ведать,
если у этого хлыста побывала на исповеди
одна игуменья монастырская,
а потом Филаретушке в Переделкино
в трубку и плакалась: "Я у отца Амвросия "отс...ла"!"
Так после этого что ж не знать-то
про его "подвиги"-то духоносны?"
Батюшка багровеет, тужится,
тянет паузу, ещё боле багровеет:
"Ну, дай Бог, сейчас поисповедуемся у отца Адриана -
он моей-то мозги-то и вправит!"
Он бредёт к своей попадье,
ещё более сутулясь и горбясь.
... Да братец - поздно, слишком поздно,
старые-то старцы - новоявленным-то
старчикам последних времён -
и в подмётки ведь
не годятся..."

"Податься некуды

В отличие от "потаковника" и
вечного всех любимчика
архимандрита Иоанна Крестьянкина,
на отца Адриана Кирсанова
начальство посматривало косо:
уполномочено кэгэбэшное –
всегда в нём затаившегося "подкулачника"
подозревало,
церковное – обзывало его "диссидентом".
Хоть и "строить им глазки"
старец наш пробовал
и вечно выказывал начальству сему
собачью преданность,
но ссыск и тайна полиция монастырска
всегда работала хорошо
и про сказанное тайно
тут же, непонятно даже и как,
и прознавало.
Наместник Гавриил Стеблюченко,
процарствовавший в обители больше 15-ти лет,
хоть и считал старца "своим человечеком",
но даже по отношению к своим
придерживался политики:
"А этой сволочи и вовсе спуску не давать.
И для них-то
особенно короткий поводок потребен!"
Доставалось старцу и за чадушек,
бесновавшихся у окон наместницких,
и за тайноглазные его "полразговорца".
И было ему частенько так горестно,
что после бутылочки,
на двоих распробованной
перцовой,
он начинал распрос про заморски страны далёкия,
и как туды подручней
перебраться бы и ему сердешному.
Всех сваливающих из эСэССэРии
он с охоткою на это дело благословлял
и там заповедовал ходить в
Зарубежную Церковь:
"Это единственная осталась,
куда жиды да масоны ещё не пролезли!"
Всюду ему мерещились "жидовски морды",
и любил он физиомистикой позаниматься,
перебрав и патриаха Пимена Извекова –
"Извекович-Пархатович"
и таким же находя, сплошь мансоньерским,
сам освященный наш Синодец.
И как это частенько случается
в юдофобном православии нашем,
все ближайшия чадушки старца из попов,
как на подбор,
то букву "Рр-ы"
по-лукичёвски
не выговаривали,
то вообще
на синагогальных раввинов,
как две капли воды,
смахивали.
И считал он соучастницей "мирового заговору"
советску церковь
и ни к кому с пастырскими вопрошаниями
обратиться не смел,
кроме как двух закордонцев:
Антония Блума и Софрония Сахарова.
Последний старец,
только что переметнувшийся
от святого своего владыки и
из "застеночной" МП,
решительно падавшийся в Константиполь,
Зарубежную церковь на дух не выносил
ещё с самых довоенных времён
и на недоумения Адриановы
ответствовал вполне резонно:
"Да в Зарубежке давненько уже бардак,
а духовности там и вовсе уже никакой нету!" –
"Это что ж получается, –
слёзно переживал потом Адриане, –
что православному уже и совсем податься некуды?"

"Си премудрость

И как и положено в человеце
"не шибко-то и образованном",
в архимандрите Адриане Кирсанове
жива та самая народная сметливость
и уменье на лету,
из уст в уста обретая,
не токмо принимать чужую премудрость,
но и подхватывать ея,
вплетая в неё
нити прежняго опыту
и, по-своему пережив и взлелеяв,
выпевать ея,
как уже собственную песню.
"Да ты шо?" – дивился он аки младенец
моим пересказам из книжек мудрёно-кудреватых,
а потом назавтра,
по-своему переиначив,
мог это всё мне же и рассказывать
как уже своё собственное рукоделие....
Меня всегда завораживала сама интонация
его нескончаемых моноложцев,
когда, дождавшись наконец
долгожданной побывки,
он выбирался из монастырьих стен на
вольну волюшку
и, сидючи на завалинке
(у до боли знакомой
деревенской поповки,
где коротал
не солоно хлебавши
изгнанный из Печёр на приходец
друг его и приятель Адрианушка),
впростав в себя
очерёдной стаканчик
доморощенного самогонца,
мог без умолку разповедать
про скорое уже прихождение Антихристу
и про понуждение мансоньерское
перехода на новый штиль,
и про печати антихристовы
на руку и на чело,
какие будут ставить
архиреи церковныя,
и про изымание из мира самой благодати,
и про великое отречение народное
от Спаса Христа Бога нашего.
Глаза старчиковы разгоралися,
и в них проступал отсвет
огня апокалипснаго.
Ходившия в самиздате главы
из "Введения в Апокалипсис" Петра Иванова
архимандрит Иоанн Крестьянкин
читать своим чадам строго воспрещал,
тогда как старче Адриане
сам зачитал до дыр эти машинописны простыни,
горько рыдаючи,
и с самым доверенными
сокровенно делился
сей бесценной премудростию.
Чувствовалось, как он уже давно устал
и от вытягивания монастырьей лямки,
и от пребывания в мире сём,
и от бесконечно исповедального конвейеру,
и от бесноватых своих
и во всём несуразных
чадушек.
И иногда казалось, что к самой жизни
"рода сего прелюбодейнаго и грешного"
ему бы хотелось взять да и поднести
поскорее поджигательну спичку
палящего гневу Божия.
А с другой стороны,
было бесконечно Адрианушке жалко
стенающую тварь Божию,
и готов он был лить слёзы и плакаться
и о Церкви "жидами замученной",
и о Руси, столь обильно слезами народными
и кровушкой умытай..."

"Мирскай хламовник

И в шесть утра
у Николы
низко звяцает надвратной колокол,
так что и само нутро человече
вместе со стенами
дрожит и вибрирует,
как одно едино целое.
И в этом соборном дрожании
батько Адриане починает "Божью обедню".
Присматриваюсь к иконам
руки самого Алипия Воронова
и в этом крохотном башенном храмике
стою, плотно стиснутый
Адриановыми чадушками.
Стоят оне обвешанныя всякого рода амулетницами:
у кого – со святой землицей,
у кого – со святой водицей,
посреди них ходит поверие,
что ежели причастие не проглотить,
а положить его в ладанку
и носить на груди,
то очень даже от беснования оно и помогаит.
Но нет ничего сильнее супротив внутрянного бесу,
как скрижали самого батьки Адриана:
в каждую из них по тридцать три частицы
мощей святых вложены,
и когда возлагает он их
на главу бесноодержимую,
то тогда бесы друг за дружкою
и утишаются разом.
Это в простых людях
по одному только бесу-то сижует,
так что оне того и не замечают вовсе.
А в каждой чадушке Адриановой
иногда и все тридцать три разом заседают –
по числу абортов – душенек дитячих,
кровушкой своею вопиющих к Боженьке
да проклятий,
каковы оне
на своих пьяненьких муженьков
изрыгали напраслиной:
"Заместо того,
чтоб пожалеть ево, горестного да несчастливаго
да спаточки уложить,
ты ещё и матюкала его неистово –
вот проклятия-то твои
на твою головушку и обернулися!"
Сопит воинство Адрианово
да воздыхаит горестливо.
На сугубой ектении – нескончаемая череда
болящих имён
возносима и диаконом,
и самим отченькой –
кажду душеньку неисцельную
оборачивают лицом
к самому Спасу нашему:
"Посмотри же, Господи,
как душа-то та
и крива-то и скособочена,
помоги же ей –
дай хотя бы ослабу малую!"
И как всегда, с первыми ещё только
интонациями Херувимской
по Адрианову воинству проносится
общий конвульсивнай всхлип
и начинает его ломать да корёжить,
точно это одна едина "кривая рожа".
От утробного стайного вою,
а иногда и соборного посвисту,
по спине пробирает холодок
и самое наиреальное ощущение
изнаночнай жути,
какая набегающей волною
вот-вот,
глядишь, и накроет
и меня самого,
и весь этот наш
давно уже прогнивший
мирскай хламовник..."

"Чупа-чупс

Невесела жизнь православного старца,
ох, как невесела.
С растиражированной славой –
всё одно как фирменной знак монастыря
и его же фирменное блюдо:
"Кормилец ты наш!!!".
Тыщ пятнадцать нашего богосного народу,
а, может, иногда и больше,
видев старца может только раз или два в жизни,
да и то издалека,
считают его своим
духовным отцом и наставником.
"И как мне заповедал батюшка:
"С Богом!" –
так с Богом я
с тех пор уже, не расставаясь,
и живу"...
Уже с четырёх утра у окон старца
маячит два десятка мироносиц,
подкарауливающих его прохождение
на братский молебен:
хоть взглянуть,
хоть перемолвиться словечком.
Первым рейсовым автобусом
подъзежает ещё добрая сотня молодиц и старух
с бытовушной нутьбой:
"Продавать шубу аль повременить ещё малость",
"Жаниться на Костке – у него «Ауди»
али лутьше на Петьке – у него-то ведь «Мерс»?"...
Тут же у алтаря толчётся на молебне
два десятка батюшкОв,
приехавших с попадьями
зачастую из какого-нибудь Хабаровска
на исповедь и духовное вразумление.
Над обителью кружит вертолёт – это
заявился Тиша Шевкунов
с двумя братками банкирами
за благословением на
битьё баклуш и окучивание ботвы.
Из ОВЦС привезли сразу аж две делегации:
малазийских хиромантов и персидских огнепоклонников –
видно для обмену со старцем
духовным опытом.
А к обеду у святых врат
выстраивается кавалькада
уже иногородних автобусов:
трёх из Питера,
семи из Москвы
и уже по одному – из Бугульмы,
Чебоксар, Урюпинска и Нижнего Тагила:
"Паломничество с заездом к старцу
и разрешением всех жизненных вопрошаний!!!"
Нашего богоносца трудно завлечь
стариной и его преданиями,
ему непременно подавай церковный чупа-чупс,
какой тут же должен перед ними
станцевать духовнай стриптиз,
продемострировав в нём и чудеса прозорливости,
и дар предвидения,
и ещё какого-то там "особного слова"...
А сам старче смотрит с превеликою тоскою
в щель оконной занавесочки
на мятущиеся платочныя толпы
и думает: "Эх, помереть бы скорее!"..."