Правообладатель иллюстрации Getty Images

9 марта 1953 года в Москве состоялись похороны Иосифа Сталина. Накануне погребения в центре города произошла катастрофа, о которой до эпохи перестройки не говорили публично.

Врачи констатировали смерть вождя еще 5 марта, в 21 час 50 минут. Народу о ней сообщил в 6 утра следующего дня голос диктора Юрия Левитана. В тот же день гроб для прощания выставили в Колонном зале Дома союзов.

Похороны запланировали на утро понедельника 9 марта. До этого времени, по оценочным данным, увидеть усопшего пожелали около двух миллионов человек.

Media playback is unsupported on your device

"Смерть Сталина" глазами свидетеля похорон

Во второй день прощания двери Колонного зала были закрыты для обычных посетителей, пропускали только официальные делегации. Желающим увидеть тело Сталина пришлось заново стоять в гигантской очереди на следующий день, и воскресным вечером 8 марта наплыв резко усилился, поскольку люди спешили воспользоваться последней возможностью.

Опоясана трауром лент, Погрузилась в молчанье Москва. Глубока ее скорбь о вожде, Сердце болью сжимает тоска. Я иду средь потока людей, Горе сердце сковало мое. Я иду, чтоб взглянуть поскорей На вождя дорогого чело" Владимир Высоцкий, ученик 8-го класса, будущий поэт и актер

Маршрут основной массы людей пролегал по Бульварному кольцу через Трубную площадь к Пушкинской площади, и далее по Большой Дмитровке и Тверской (тогда Пушкинская и улица Горького) к Колонному залу на Охотном Ряду.

• "Нет проблем вообще": прокуратура не нашла экстремизма в "Смерти Сталина"
• "Там совершенно прекрасный Берия": зрители о "Смерти Сталина"
• Академики обвинили главу ФСБ в оправдании сталинских репрессий

Центр Москвы физически не мог вместить такого количества народа. Власти не ограничили допуск на дальних подступах и при этом плотно оцепили маршрут следования по центральным улицам, перекрыли боковые переулки военными грузовиками, и не давали толпе растечься в разные стороны.

Сзади продолжали напирать вновь прибывшие. В результате множество людей, оказавшихся в ловушке, погибли от сдавливания грудной клетки или были затоптаны.

Никто в руководстве страны и столицы не позаботился о том, чтобы приказать войскам и милиции изменить тактику и как-то регулировать плотность толпы. Виновные в преступной халатности установлены не были.

Правообладатель иллюстрации TASS/Naum Granovsky Image caption Трубная площадь в конце 40-х - начале 50-х годов прошлого века

Аналогичная трагедия произошла в Москве на Ходынском поле 18 мая 1896 года во время коронации последнего русского царя.

Тогда Николая II и Александру Федоровну обвиняли в недостатке сочувствия к жертвам, поскольку они не отменили дальнейшие торжества и не объявили в стране траур. Однако трагедия не замалчивалась: императорская чета навещала раненых в больницах, а семьям погибших выплатили по 100 рублей - в те времена немалые деньги для простых людей.

Число жертв первой Ходынки известно точно: 1389 погибших и 1301 пострадавший.

Коммунистические власти свою "Ходынку" просто скрыли. Никакого расследования не проводилось, количество погибших и травмированных неизвестно даже приблизительно. Разные источники называют цифры от 100 человек до двух тысяч.

Общество "Мемориал" собрало воспоминания участников событий, в ту пору совсем молодых людей. Некоторые выжили в тот воскресный вечер 8 марта 1953 года по счастливой случайности.

Елена Владимировна Пастернак (р. 1936), литературовед:

Наша добрая знакомая, Ирина Глебовна Глинка, была в гостях у приятельницы в доме на углу Дмитровки и Столешникова. Ирина Глебовна оказалась там заперта и несколько дней не могла выйти, потому что ворота во двор закрыли. И они из окон квартиры целый день слышали скрежет, крики раздавленных. А потом видели, как вывозили кучи калош, башмаков, куски людей.

Юрий Антонович Борко (р. 1929), экономист:

Было светлое мартовское утро, а мы молча шли по улице, направляясь к ближайшему моргу в Первой градской больнице. Я был в тревоге, но надеялся, что Толя, крепкий 30-летний мужчина, прошедший войну, сумел выбраться из давки.

Уже издали увидели около морга скопление людей. Их вид не оставлял сомнений в том, что они пришли сюда по той же причине, что и мы. В этом морге Толи не оказалось.

Мы нашли его в следующем. Там тоже были потрясенные и придавленные горем люди, искавшие своих родственников.

Процедура опознания прошла быстро. Патологоанатом сказал, что Толю нашли возле одного из домов на Трубной площади, рядом с низко расположенным окном, закрытым массивной чугунной решеткой. Его с такой силой вдавили в нее, что грудную клетку раздробило на множество частей.

Московские морги и загсы получили указание выдавать справки о смерти с ложной записью о ее причинах.

Людмила Ивановна Дашевская (р. 1930), химик:

От 32-го до 20-го номера по Большой Дмитровке мы шли с шести часов вечера до двенадцати. Молодые люди по крышам пробирались и еще на эту толпу сверху сваливались.

Возле забора генеральной прокуратуры мне показалось, что кто-то на меня дышит сверху. Подняла глаза - это морда лошади.

Всадник мне говорит: "Девочка, скорей под машиной пролезай и иди домой".

Я пролезла между машинами и вся мятая и побитая вышла к Столешникову переулку. Там была чистота, пустота и стояли урны.

Я села на одну из этих урн. Посидела и обнаружила, что у меня оторван меховой воротник пальто и на одном ботинке надета чужая калоша. Как я могла в нее попасть? Если бы специально хотела - и то не сумела бы.

На следующий день нас, молодых работников завода, попросили выйти с метлами и лопатами на Страстной бульвар.

Мы собирали то, что валялось. А валялось - это было просто удивительно! Как будто выбросили пункт вторичного сырья на улицу. Там были шарфы, калоши, ботинок или валенок один, шапки - чего только там не было.

Елена Владимировна Закс, (р. 1934), журналист:

Я понимала, что это историческое событие, мне как-то хотелось его закрепить в памяти. К сожалению, историческое событие видно по телевизору или сверху. А если ты идешь в толпе, то ничего кругом не видишь.

Я не очень помню, в каком месте вошла в эту толпу, а дальше мы пошли по бульвару, который ведет от Пушкинской площади мимо Трубной площади и вверх.

Толпа становилась все гуще и гуще, тебя несло в этой толпе, ты не мог ничего сделать. И если бы захотел остановиться, ты бы не мог. Еще не было жертв раздавленных, просто ты не мог выйти уже из этого потока.

Меня несло довольно близко к ограде, а вдоль ограды стояли военные. Это были люди из МГБ, потому что у них были другие шинели: не зеленые, а серо-голубые. И молодой человек, такой высокий, красивый, с породистым удлиненным лицом, как у немецкой овчарки, и в белом шарфе, схватил меня за воротник и за хлястик и выбросил за ограду. Он меня выдернул оттуда, потому что во мне было мало веса.

Игорь Борисович Каспэ (р. 1934), инженер-строитель:

Повернув с площади Маяковского на улицу Горького, я оказался в толпе совершенно незнакомых людей самого разного возраста. Многие были приезжими. Было солнечно, но очень холодно.

У Музея революции нас встретил первый заслон - конная милиция. Толпа молча напирала. Всхрапывали, вежливо пятясь от людей, лошади. У одной, наконец, нервы не выдержали. Она прянула, потом, заржав, встала на дыбы. Образовалась брешь, в которую хлынула толпа.

Люди бежали, падали, давили друг друга. В нескольких шагах впереди меня споткнулась и, упав, дико завизжала девушка. К счастью, несколько парней успели схватить ее за рукава, полы, и даже, по-моему, за волосы и вынесли из-под ног бегущих сзади. Это было какое-то цунами из людей, топот которых помнится до сих пор.

Вперед, вперед, свободные рабы, достойные Ходынки и Трубы! Там, впереди, проходы перекрыты. Давитесь, разевайте рты, как рыбы. Вперед, вперед, истории творцы! Вам мостовых достанутся торцы, хруст рёбер и чугунная ограда, и топот обезумевшего стада, и грязь, и кровь в углах бескровных губ. Вы обойдётесь без высоких труб" Герман Плисецкий, поэт, очевидец трагедии

У Пушкинской площади улица была перегорожена грузовиками. В кузовах на мешках с песком стояли солдаты и сапогами отбивались от пытавшихся взобраться на борта.

Каким-то чудом меня внесло в разбитую витрину магазина женской одежды. Долго потом, проходя мимо, я смотрел на нее с чувством благодарности.

Стоя среди манекенов, я услышал странные звуки и не сразу понял - это скрежетала резина схваченных тормозами колес. Под напором толпы грузовики ползли юзом. Раздались вопли прижатых к машинам, кое-кого солдаты начали выдергивать наверх.

А народ со стороны Белорусского вокзала все прибывал и прибывал.

Мне стало откровенно страшно: "Что я тут потерял? Чего хочу?"

Если я когда-нибудь в жизни совершал благоразумные поступки, то один из них сделал именно тогда - не помню, как выбрался из витрины, потом из толпы и побежал домой, мимо покалеченных, по валявшимся на мостовой галошам, шапкам, очкам.

На следующий день поползли слухи о гораздо более страшной "Ходынке" - на Трубной площади. Но болтать об этом еще долго боялись.

Борис Сергеевич Родионов (р. 1934), журналист:

Было, наверное, часов 11 вечера, или немного позже. Мне нужно было на Кировскую, к центру, и я еле-еле перешел бульвар у Сретенских ворот, потому что по бульвару шел сплошной поток людей вниз к Трубной площади.

Такой мрачный, безмолвный совершенно, темный, только слышен стук ботинок, сапог по асфальту. Такое грозное, зловещее шествие.

Люди шли упорно, упрямо, зло, я бы даже сказал. Причем, на что они рассчитывали, я не знаю, потому что допуск мог открыться только утром - значит, они предполагали всю ночь там провести?

Милиции никакой не было видно, никаких рупоров. Поток перекрыл Сретенку и шел по бульварам совершенно никем не контролируемый, не организуемый, не сдерживаемый.

В конце концов, это и привело к трагедии на Трубной площади. Она ведь как бы в яме стоит - с одной стороны бульвар спускается, и с другой стороны бульвар спускается. И когда с обеих сторон люди наперлись в огромном количестве, при всей хваленой сталинской организации милиция и войска МВД не сработали.

Николай Викторович Перцов (р. 1944), филолог:

В день похорон я запомнил гудки, которые звучали, когда гроб занесли в мавзолей, я слышал их дома на Соколе.

Гудели фабрики, в какой-то момент гудело все. Это было совершенно жутко.

Моя старшая сестра, которой было 15 лет, пошла на похороны со школой.

Она не возвращалась какое-то время, а дома уже стало известно о жертвах. Часа два-три была тревога в доме.

Но те, кто вел детей, поняли, что их надо уводить, потому что или это будет долго, или может вообще кончиться трагически, поэтому она не попала на прощание.

Вера Давыдовна Звонарева (р. 1941), библиотекарь:

"Скорая помощь" не приехала - в этот день, видимо, было не до простых смертных.

Наталья Михайловна Леонтович (р.1934 г.) математик:

В нашей семье пойти на эти похороны никому и в голову не пришло.

У отца был день рождения 7 марта, в 1953 году ему исполнилось 50 лет. Так он говаривал: "Я к юбилею свой подарок получил!"

А потом мы стали справлять 5 марта как праздник. Не помню, с какого года, но довольно рано и в течение очень многих лет. Звали друзей, накрывали стол, выпивали, ставили портрет Сталина вверх ногами. Главный тост, который произносили: "Чтоб не воскрес!"

65 лет назад, 9 марта 1953 года в Москве на похоронах И. В. Сталина в результате давки погибло множество людей, которые пришли проститься с «вождём народов». Даже мёртвым людоед продолжал губить людей...

Похороны Председателя Совета Министров СССР и Секретаря ЦК КПСС Иосифа Виссарионовича Сталина состоялись 9 марта 1953 года. Для прощания тело Сталина было выставлено 6 марта в Колонном зале Дома Союзов.

9 марта 1953 года на Красной площади в Москве состоялись похороны И.В. Сталина. В 9 утра закончилось построение трудящихся на Красной площади общим количеством 12 000 человек. По радио шла прямая трансляция с похорон.

В 10 ч началось построение траурной процессии возле Дома Союзов. В 10 ч 45 мин гроб был снят с лафета и установлен на красный постамент перед Мавзолеем.

Открыл траурный митинг председатель Комиссии по организации похорон Сталина Н. С. Хрущев. Затем слово по очереди предоставлялось Г. М. Маленкову, Л. П. Берии, В. М. Молотову. В 11 часов 54 минуты Хрущев объявил траурный митинг закрытым.

Любопытно, что похороны снимали также из американского посольства. Кадры, сделанные майором Манхофом из окна с видом на Кремль, стали единственным независимым киносвидетельством похорон Сталина.

Во время похорон произошла давка в районе Трубной площади, в которой погибли люди. Погибло от нескольких сотен до двух-трёх тысяч человек (данные о количестве были засекречены).

Лилианна Лунгина так описывает день похорон Сталина:
Толпа начиналась уже у самых наших ворот. Но пока ещё не очень густая, и через неё можно было как-то пробраться. Мы дошли до Самотёки. А у Самотёки дорога идет вниз, это как бы котлован такой. Холодно было. И над Самотёкой стояло какое-то облако. Дождь не дождь, что-то такое странное. Сима спросил: «Что это такое? Что это висит над Самотёкой?» А какой-то дядька рядом стоит и говорит: «А вы не понимаете? Это они так трутся друг об друга, это они потеют, это испарение». И действительно, присмотревшись, мы увидели, что людское месиво в ложбине Самотёчной делает шаг вперёд — шаг назад, как в мистическом ритме какого-то танца. Они топчутся на месте, тесно прижавшись друг к другу. И поднимается от них марево в небо. И тут Сима сказал: «Э, нет, туда мы не пойдём, это без нас». И мы с большим трудом как-то выбрались и через два-три часа добрались до дома. Итоги все знают: 400 с лишним человек было растоптано в этот день. Сверх тех миллионов, которых Сталин загубил при жизни, он ещё и после смерти столько народу утащил за собой. В Сталине, конечно, было что-то сатанинское. То-то он всегда работал по ночам. И заставлял бодрствовать всё свое окружение. Никто не смел уйти с поста — он мог вызвать в любое время. Его окна в Кремле всегда были освещены, и народ думал: «Отец-то наш не спит, работает, бдит, заботится о нас отец наш…»

Юрий Антонович Борко (р. 1929), экономист, политолог :
«Толя не вернулся», — сказала Галя. Во мне что-то обрушилось. И то, что Галя больше ничего не сказала, означало, что она тоже поняла это. Вскоре я был у нее, и мы тут же ушли.
Было светлое мартовское утро, а мы молча шли по улице, направляясь к ближайшему моргу в Первой градской больнице.
Уже издали увидели около морга скопление людей. Их вид не оставлял сомнений в том, что они пришли сюда по той же причине, что и мы. В этом морге Толи не оказалось. Мы нашли его в следующем, не помню, где он находился и как мы до него добрались.
Там тоже были потрясенные и придавленные горем люди, искавшие своих родственников. Сотрудник морга быстро просмотрел список и назвал имя, отчество и фамилию Галиного брата.
Процедура опознания прошла быстро. Отвечая на наш вопрос, патологоанатом сказал, что Толю нашли возле одного из домов на Трубной площади, рядом с низко расположенным окном, закрытым массивной чугунной решеткой. Его с такой силой вдавили в нее, что грудную клетку раздробило на множество частей.
Тяжкое зрелище похорон. Власти и рабски подвластные им радио и пресса хранили молчание. А по Москве с телеграфной скоростью распространялись слухи о том, что на Трубной погибли многие сотни людей.
Московские морги и загсы получили указание выдавать справки о смерти с ложной записью о ее причинах.

Игорь Борисович Каспэ (р. 1934), инженер-строитель
В число организованно направленных в Колонный зал я по неблагонадежности включен не был.
Но в общую колонну встать пришлось: не для того, чтобы продемонстрировать лояльность, а скорее по стадной привычке. До площади Маяковского я шел в окружении миитовцев, но, повернув на улице Горького, почему-то оказался в толпе совершенно незнакомых мне людей самого разного возраста. Многие были приезжими. Было солнечно, но очень холодно.У Музея революции нас встретил первый заслон — конная милиция. Толпа молча напирала. Всхрапывали, вежливо пятясь от людей, лошади. У одной, наконец, нервы не выдержали. Она прянула, потом, заржав, встала на дыбы. Образовалась брешь, в которую после того, как всадников разметало по сторонам, во всю ширину улицы хлынула толпа.
Люди бежали, падали, давили друг друга. В нескольких шагах впереди меня споткнулась и, упав, дико завизжала какая-то девушка. К счастью, несколько парней на ходу успели схватить ее за рукава, пóлы и даже, по-моему, за волосы и вынесли из-под ног бегущих сзади. Это было какое-то цунами из людей, топот которых помнится до сих пор…
У площади Пушкина улица была перегорожена грузовиками. В кузовах на мешках с песком стояли солдаты и сапогами отбивались от пытавшихся взобраться на борта.Каким-то чудом меня занесло в разбитую уже витрину магазина женской одежды (долго потом, проходя мимо, я смотрел на нее с чувством некоей благодарности). Стоя среди манекенов, я услышал странные звуки и не сразу понял — это скрежетала резина схваченных тормозами колес. Под напором толпы грузовики ползли юзом.Раздались вопли прижатых к машинам, кое-кого солдаты уже даже начали выдергивать наверх.
Но народ со стороны Белорусского вокзала все прибывал и прибывал.
Мне стало откровенно страшно: «Что я тут потерял, чего хочу?». Если я когда-нибудь в жизни совершал благоразумные поступки, то один из них сделал именно тогда — не помню как, но выбрался из витрины, потом из толпы и побежал домой, мимо покалеченных, по валявшимся на мостовой галошам, шапкам, очкам…
Уже на следующий день поползли слухи о другой, гораздо более страшной Ходынке — трагедии на Трубной площади.
В МИИТ, например, позвонили из Склифа с просьбой прислать кого-нибудь для опознания ребят с миитовскими значками.
Но болтать обо всем этом еще долго боялись.

А тем временем в городе Вашнингтон, округ Колумбия, официантка Эйлин Кинан ресторана «1203», которым владели русскоязычные эмигранты, повесила рекламное объявление: «Ресторан „1203“ приглашает вас насладиться бесплатным борщом в честь смерти Сталина».
Фотография была опубликована 9 марта 1953 года в газете «The News-Herald», издававшейся в городе Франклине, штат Пенсильвания.

А в 1956 г. Хрущев выступил с докладом на XXI съезд КПСС, где осудил культ личности Сталина. И никто особо и не пикнул, кроме некоторых горячих , обидевшихся за своего земляка...

Спустя несколько лет тело Сталина вынесли из мавзолея. 30 октября 1961 XXII съезд КПСС постановил, что «серьёзные нарушения Сталиным ленинских заветов, злоупотребления властью, массовые репрессии против честных советских людей и другие действия в период культа личности делают невозможным оставление гроба с его телом в Мавзолее В. И. Ленина».

В последний день работы съезда на трибуну поднялся первый секретарь Ленинградского обкома партии И. В. Спиридонов и после краткого выступления сделал предложение о выносе тела Сталина из Мавзолея. Предложение было принято единогласно.
В ночь с 31 октября на 1 ноября 1961 года тело Сталина было вынесено из Мавзолея и погребено в могиле у Кремлёвской стены.
Никаких беспорядков не было. Поэтому странно читать бубнёж коммуняк о том, что «Ленина нельзя вынести из мавзолея, и памятники Ленину нельзя сносить, это расколет общество». Ой, да бросьте. Если уж Сталина из мавзолея вынесли, и никто даже не пикнул, то памятники Ленину можно и нужно спокойно снести. Вот в Индии памятник Ленину , и его головой поиграли в футбол.

21 октября 1962 года через год после перезахоронения Сталина газета «Правда» опубликовала стихотворение Евгения Евтушенко «Наследники Сталина».

Безмолвствовал мрамор. Безмолвно мерцало стекло.
Безмолвно стоял караул, на ветру бронзовея.
А гроб чуть дымился. Дыханье из гроба текло,
когда выносили его из дверей мавзолея.

Хотел он запомнить всех тех, кто его выносил —
рязанских и курских молоденьких новобранцев,
чтоб как-нибудь после набраться для вылазки сил,
и встать из земли, и до них, неразумных, добраться.

Он что-то задумал. Он лишь отдохнуть прикорнул.
И я обращаюсь к правительству нашему с просьбою:
удвоить, утроить у этой стены караул,
чтоб Сталин не встал и со Сталиным — прошлое.

ТРАГЕДИЯ НА «ТРУПНОЙ» ПЛОЩАДИ

Пребывание Сталина у руля Советского государства с 1922 по 1953 год кровавой полосой легло на страницы истории XX века. Массовые расстрелы и репрессии, беззаконие, физическое и моральное уничтожение свободомыслящих людей в сибирских лагерях можно без преувеличения назвать попыткой геноцида, преступлением против человечества. Не успокоилась душа вождя и после смерти. Последняя жертва ему была принесена в день прощания с ним, 6 марта 1953 года. В давке, возникшей на подходе к Колонному залу Дома Союзов, где был установлен гроб с телом Отца Народов, погибли, по неофициальным сведениям, тысячи людей.

«…О, чувство локтя около ребра!

Вокруг тебя поборники добра

всех профсоюзов, возрастов и званий…

Там, впереди, среди гранитных зданий,

как волнорезы поперек реки -

поставленные в ряд грузовики.

Бездушен и железен этот строй -

он только знает „осади“ да „стой“,

он норовит ревущую лавину

направить в русло, втиснуть в горловину;

не дрогнув, может он перемолоть

всю плачущую, плещущую плоть.

Вперед, вперед, свободные рабы,

достойные Ходынки и Трубы!

Там, впереди, проходы перекрыты -

давитесь! Разевайте рты как рыбы!

Вперед, вперед, истории творцы!

Вам мостовой достанутся торцы,

хруст ребер и чугунная ограда

и топот обезумевшего стада…»

Эти строки посвящены трагическим событиям 6 марта 1953 года на Трубной площади Москвы. В тот роковой день поэт Герман Плисецкий тоже пошел сказать последнее «прощай» вождю Советского Союза и оказался на печально известной «Трубе». Ему посчастливилось выжить, и он запечатлел свои воспоминания, как умел, – поэтическим словом. Так была написана поэма «Труба», опубликованная впервые в журнале «Грани» во Франкфурте-на-Майне в 1967 году. Но как ни старался Плисецкий передать весь ужас того дня, в реальности все было куда прозаичнее и страшнее…

Несмотря на все злодеяния генсека и режим террора, царивший в СССР, Сталина оплакивала практически вся страна. Практически – потому что живы были родные раскулаченных, расстрелянных, репрессированных… Однако всяческое выявление радости и протест против траура жестоко подавлялся. Для аргументации можно привести всего два из сотен зафиксированных случаев. Так, «9 марта 1953 года после траурного митинга… продавали газеты с портретом т. Сталина, лежащего в гробу. Кичкина хотела взять газету вне очереди, но ее не пустили, затем она толкнула девочку и сказала: „Чтобы и ты сдохла так, как он“, упоминая имя вождя. После этого женщины обозлились и стали бить Кичкину, но она при этом повторила: „Сдох он, – упоминая имя вождя, – сдохните и вы“…», и тогда же «в траурный день… занимались погрузкой цемента на автомашину в бетонном цехе. Находившийся… среди нас грузчик Ик Борис сказал: „Никаких трауров, давайте грузить, погрузим машину, а потом будем справлять траур и обедать пойдем“…» Стоит ли говорить, что за «антисоветскую агитацию» и Кичкина, и Ик оказались в еще работающем на полную мощность ГУЛАГе?

Но куда больше было других сообщений и писем. Люди, взращенные на идеологии Сталина-Ленина, просто не знали, какая жизнь их ждет: «Собрались бывшие военные, офицеры, и я там был, они говорили: за кого мы будем теперь умирать? За Сталина мы готовы были отдать жизнь…», «Ему все было подчинено, все начиналось со Сталина и кончалось им. Но диктатором мы его не считали. Мы его признавали нашим учителем, вождем, руководителем…» Со дня смерти Сталина и через много месяцев после похорон в газетах публиковались длинные соболезнования – и от руководителей правительств, и от простых людей. Приведем только некоторые из них: «…благодаря советской власти, а также и лично И. В. Сталину, мы вышли в люди. …Жаль, очень жаль вождя и учителя, нашего отца Иосифа Виссарионовича Сталина. Он воспитал меня, как отец родной, вместо папы»; «С 3-го марта я все ночи не спала. Как мне тяжело переносить этот урон, эту печаль, эту скорбь. Я согласна лечь за родного Сталина, за деятеля всего мира, и таких как я пусть тысячу человек умерло, а родной Сталин пусть остался и пожил бы еще хотя 20 лет»; «Пусть смерть придет тому, кто мечтал о смерти И. В. Сталина. Пусть смерть придет тому, кто думает о том, что смерть Сталина создаст панику и расстройства порядка в СССР. Сталин не умер, он всегда в сердцах народа»…

Как бы там ни было, но 5 марта 1953 года после апоплексического удара Иосиф Сталин скончался, и лавина горя и рыданий накрыла СССР. Был объявлен всесоюзный траур. По всей стране приспустили знамена, из репродукторов неслась траурная музыка, театры, концертные залы, танцплощадки закрылись, а в московских палатках прекратили продавать на разлив водку. Въезд в столицу был разрешен только по специальным пропускам, поэтому поезда прибывали в столицу полупустые. По городу практически невозможно было передвигаться: центр был вообще полностью перекрыт, а на некоторых станциях метро запретили остановки. Примечателен и такой факт: в начале марта 1953 года по всей Москве были расклеены афиши фильма «Мечта сбылась» – их срочно заклеивали…

Прощание с вождем должно было состояться 6–8 марта в Колонном зале Дома Союзов. Архитектор В. Т. Ковалев обращался к Хрущеву: «Предлагаю поставить гроб с телом товарища Сталина перед трибуной Мавзолея Ленина и провести всенародное прощание», – аргументируя это тем, что «двери… Дома Союзов, его лестничные клетки до смешного имеют малую пропускную способность…» Однако предпочтение было отдано все же Колонному залу. Обставлено все было с большой помпой: «Хрустальные люстры с гроздьями электрических свечей затянуты черным крепом. Шестнадцать алых бархатных полотнищ, окаймленных черным шелком, с гербами братских республик, ниспадают с высоких белоснежных мраморных колонн. Гигантское знамя Страны Советов, знамя нерушимого свободного Союза Советских Социалистических Республик, склонено над изголовьем Иосифа Виссарионовича Сталина. Перед гробом, на атласе, бережно покоятся Маршальская Звезда И. В. Сталина, ордена и медали, которыми наградила Родина товарища Сталина. Одна за другой льются траурные мелодии Чайковского, Бетховена, Моцарта…» В почетном карауле у гроба стояли известнейшие представители мировой социалистической политики: Г. Маленков, Л. Берия, В. Молотов, К. Ворошилов, Н. Хрущев, Н. Булганин, Л. Каганович, А. Микоян, К. Готвальд, Б. Берут, М. Ракоши, П. Тольятти, В. Ульбрихт, Д. Ибаррури и многие другие.

Таким увидели прощание со Сталиным немногие счастливчики, попавшие в те дни в Колонный зал. А ведь желающих хотя бы раз лицезреть своего вождя – если не живым, так мертвым, – были миллионы. Чтобы обеспечить свободный доступ к телу, были созданы специальные маршруты организованного движения трудящихся из всех районов Москвы. Движение в траурных процессиях должны были завершаться «встречей» с Отцом. Однако именно с этих «маршрутов прощания» и началась трагедия.

Так, свидетель тех событий О. Кузнецов рассказывал: «…Ближайший „маршрут прощания“ начинался недалеко от метро „Кировская“. От „Кировской“ до Дома Союзов вел короткий прямой путь по улице Кирова на площадь Дзержинского. Обычно мы ходили напрямик, через клумбу у здания КГБ, когда там еще не стоял памятник Ф. Э. Дзержинскому. Но то ли потому, что этот маршрут проходил мимо здания КГБ, то ли по другой причине, его изменили и удлинили раза в три. Пришлось идти, пересекая Сретенку, по Сретенскому бульвару вниз до Трубной площади, проходить через площадь и затем подниматься вверх по Петровскому бульвару до Петровки. Как шла колонна дальше, я не знаю. До Петровки я не дошел!» Письмо неизвестного автора, адресованное Маленкову, подтверждает эти слова: «В продолжение 5 часов людей гоняли по всей Москве, никто из милиции не знает, где идет очередь! Сотни тысяч людей ходили вокруг огороженных улиц, ведущих к Колонному залу, и не могли найти пути! Маршрут-невидимка в такой горький, скорбный день! Только вредитель мог объявить о доступе с 4-х часов дня, а маршрут объявить в 21 час».

На Сретенском бульваре толпа людей достигла таких размеров, что шла уже по всей ширине улицы, и хотя еще можно было кое-как лавировать в потоке, скорость колонны не превышала четверти километра в час. На Трубной площади люди неожиданно попали в «ущелье», созданное военными грузовиками «студебекер», перекрывшими Неглинную улицу, – в кузовах машин маячили солдаты и милиционеры. Плотность людей достигла такой степени, что впоследствии очевидцы рассказывали, что попасть на прощание со Сталиным обычным путем стало нельзя: для этого приходилось пробираться по канализационным коммуникациям под землей.

Это было начало смертельной давки. Пользуясь сутолокой, в толпе начали орудовать воры – вырывать сумки, серьги из ушей, – но люди не обращали на это никакого внимания. Все они боялись лишь одного – упасть на землю и быть раздавленным сотнями ног. При этом никто не плакал и никого ни в чем не обвинял. Плакали от понимания, что Сталин умер, а от страха – нет… А плотность толпы все росла, ведь сзади напирали новые тысячи людей, не ведавшие, что в тот момент творилось на «Трубе». Кошмар, происходящий в реальной жизни, еще больше осложняло то, что многие шли целыми семьями: натиск отрывал близких друг от друга. А ведь там были и дети…

Люди могли двигаться только вперед, ведь сзади наступали на пятки все новые и новые «желающие», а выходило из Дома Союзов гораздо меньшее количество. Однако со стороны было заметно, что толпа стоит на месте и практически не движется, но ее все равно несет против воли давление со Сретенки. Под ноги гражданам все чаще попадалась сорванная обувь, – в основном, как вспоминают очевидцы, модные в то время галоши… О. Кузнецов вспоминает: «Грудь была сдавлена, я, как многие другие, стал задыхаться. Как вдруг началось что-то совсем непонятное, почти мистическое: плотная, спрессованная толпа начала медленно раскачиваться. Сначала испуганные орущие люди наклонялись вперед, как мне показалось, до 45 градусов над землей, а затем так же наклонялись назад. Из-за боязни упасть на землю и тут же быть раздавленным, началась еще большая паника. Хотя упасть на землю было невозможно – вокруг были люди. Но кто тогда понимал это! Толпа двигалась по своему, никому не известному закону, раскачивая людей… После двух-трех сильных наклонов, неестественных для человека, я почувствовал, что если сейчас же не вырвусь из этого адского потока, мне конец. Вот тогда я впервые узнал, что такое панический страх толпы. Люди заражались им друг от друга».

Еще один поэт – свидетель тех далеких событий – Евгений Евтушенко, – снявший спустя 37 лет фильм «Похороны Сталина», так рассказывает о своих впечатлениях: «Я носил в себе все эти годы воспоминание о том, что я был там, внутри этой толпы, этой чудовищной давки. Эта толпа – гигантская, многоликая… У нее было в итоге одно общее лицо – лицо монстра. Это и сейчас можно видеть – когда тысячи собравшихся вместе людей, быть может, симпатичных каждый в отдельности, становятся монстром, неуправляемым, жестоким, когда у людей перекашиваются лица… Я помню это, и это было зрелище апокалипсическое…

Люди гибли, втиснутые в этот искусственный квадрат из грузовиков. Оцеплению кричали: „Уберите грузовики!“ Я помню одного офицера, он плакал, и, плача, спасая детей, он говорил только: „Не могу, указаний нет…“»

Но военные и милиционеры действительно не были бездушными машинами, слепо исполняющими волю начальства. Не в силах нарушить приказ, но видя, как людей буквально плющит о грузовики, они пытались спасти и спасали наиболее слабых, находившихся поблизости от машин: арканами, сделанными из поясных ремней, и просто вытянутыми руками они выхватывали из этой «давилки» женщин и детей, поднимали их к себе наверх, избавляя от неминуемой гибели… Везло физически сильным – им практически «по головам» удавалось выбраться из толпы и порой вывести еще кого-нибудь. Если разум не был полностью затуманен собственным спасением.

В действительности, на Трубной площади образовалось целых три лазейки, ведущих к жизни. Находящимся рядом со «студебекерами» и обладающим ловкостью можно было исхитриться нырнуть под кузов, прокатиться под ним и оказаться на долгожданной свободе. Те, кто стоял недалеко от чугунного ограждения Петровского бульвара, кувыркались через него и падали прямо в весенние снежные сугробы. Еще в одном месте, не выдержав людской массы, рухнул деревянный забор, и в образовавшийся широкий проем бросились все, у кого еще были силы. Но большинство людей уже просто не соображали, не думали, где найти выход – инстинкт выживания поглотил все мысли…

Сложно сказать, какими усилиями и средствами к середине ночи удалось уменьшить давку, а потом и вовсе свести ее на нет, восстановить порядок движения к Дому Союзов – об этом нет практически никаких данных. Известно, что утром территория от Петровского бульвара до Трубной площади и от станции «Маяковская» до Бульварного кольца была слоем усыпана рваной обувью, одеждой, поясами, разодранными сумками. Дворники грузили все это лопатами в самосвалы. На саму «Трубу» идти не рекомендовалось: во-первых, не пропустили бы спецслужбы; во-вторых, «ее якобы моют с ночи». А мыть, видимо, было что, ведь если из спрессованного людского пласта кто-то падал на асфальт, шансов подняться у него не было – человека просто растаптывали.

Историк А. А. Фурсенко об этом дне отозвался кратко и строго: «Гроб с телом Сталина установлен в Колонном зале Дома Союзов для прощания. Сотни тысяч людей жаждали пройти мимо гроба. Меры предосторожности и попытки организовать порядок были недостаточными. Поэтому произошла страшная давка, в которой погибло большое количество людей». А группа участников демонстрации, пострадавших от беспорядков на Трубной площади, 10 марта 1953 года направила в ЦК КПСС и Верховный Совет СССР письмо следующего содержания: «Это не первый случай, когда при движении больших масс милиция превращается в беспомощную организацию, а скорее в нарушителей порядка. Какое огорчение, когда на виду сотен масс и иностранцев, шнырявших с фотоаппаратами, начали извлекать и отправлять в машинах „скорой помощи“ изувеченных и задавленных. Картина потрясающая. От имени и по поручению отцов, матерей и родственников мы требуем самого строгого расследования этого дикого случая, мы требуем беспощадного наказания всех тех, кто допустил эту величайшую трагедию».

«Какое огорчение…» Даже в этих словах проскальзывает ощущение, что люди не о родных и близких прежде всего заботились и волновались, а о престиже государства на мировой арене, о добропорядочности имени И. В. Сталина…

Конечно же, виноватыми во всем сделали правоохранительные органы. Конечно же, некоторое количество милиционеров и военных оказались в тюрьме, некоторые просто лишились погонов или «звездочек». Но что значат все эти меры и наказания по сравнению с навсегда утраченными жизнями? В первые дни после «советской Ходынки» ходили слухи всего о нескольких сотнях погибших и раненых. Однако историк, доктор искусствоведения А. Мирек называет совершенно другие цифры и сведения: «Позднее от своей знакомой, работавшей в Госстрахе, я узнал, что в те „похоронные“ дни погибли 1500 человек. Еще примерно столько же раненых и покалеченных позже скончались в больницах. Последние жертвы – двое затоптанных в давке мужчин – умерли спустя полгода… Кстати, похороны погибших оплачивались за счет государства. Уже через день после трагедии было объявлено: все, у кого пропали в уличной давке родные и близкие, могут приходить в Институт скорой помощи на опознание. В вестибюле Склифа на нескольких столах расставили ящики с фотографиями погибших. На них было страшно смотреть – растоптанные тела, месиво вместо лиц… Чаще всего „своих“ родственники могли узнать только по одежде».

…А что же Иосиф Виссарионович Сталин? 9 марта 1953 года состоялась торжественная церемония переноса умершего Хозяина в Мавзолей. Он недолго покоился рядом с вождем революции Лениным – в связи с «нецелесообразным дальнейшим сохранением» через восемь лет его тело ночью (!) перезахоронили у Кремлевской стены. Однако есть сведения, что могила эта вскоре опустела – Сталина кремировали… С каждым годом его деяния подвергались все более критической оценки, но в то же время имя Отца Народов обрастало все большим количество загадок и слухов. И клубок этот до сих пор до конца не распутан…

А Трубную площадь москвичи долгие годы шепотом именовали не иначе как «Трупной»…

Данный текст является ознакомительным фрагментом. Из книги Блеск и кровь гвардейского столетия автора Бушков Александр

Люди на площади Декабристов в советское время любили пылко и беззаветно – согласно объявленной после октября семнадцатого твердой идеологической линии на прославление и возвеличивание. Узок, конечно, был круг этих революционеров, и страшно далеки они от народа, как

Из книги История России XVIII-XIX веков автора Милов Леонид Васильевич

§ 4. Оппозиция в верхах. Трагедия царя и трагедия наследника После массовых жесточайших казней московских стрельцов 1698 г. в самой столице сопротивление политике Петра I было надолго сломлено, если не считать дела «книгописца» Г. Талицкого, раскрытого летом

Из книги Юрий Андропов. Последняя надежда режима. автора Млечин Леонид Михайлович

СО СТАРОЙ ПЛОЩАДИ НА ЛУБЯНКУ Брежнев, едва став руководителем партии, искал повод сме­нить руководителя КГБ. Он опасался самостоятельного и решительного Семичастного с его широкими связями среди бывших комсомольцев. Когда в марте 1967 года находившаяся в Индии дочь

Из книги Кто поставил Горбачева? автора Островский Александр Владимирович

Агенты ЦРУ на Старой площади «Когда мы узнали, что Горбачев в качестве члена Верховного Совета посетит Лондон в декабре 1984 года, – вспоминал Д. Мэтлок, – Шульц сказал советскому послу Добрынину, что мы были бы рады приезду Горбачева в Соединенные Штаты и готовы

автора

Ансамбль площади Островского Это единственный ансамбль в историческом центре Петербурга, который невозможно окинуть одним взглядом. Или даже просто внимательно рассмотреть, стоя на одном месте. Ведь ансамбль включает две площади, одну улицу, двенадцать памятников

Из книги 100 великих достопримечательностей Санкт-Петербурга автора Мясников старший Александр Леонидович

Ансамбль Дворцовой площади Дворцовую площадь по праву называют главной площадью Петербурга. В ней есть чёткость, строгость, определённость. И в то же время какое-то, отчасти не свойственное площадям, изящество. Конечно, всё это стало возможно благодаря уникальному

Из книги 100 великих достопримечательностей Санкт-Петербурга автора Мясников старший Александр Леонидович

Ансамбль Суворовской площади У этой площади есть один удивительный оптический обман. При том, что она со всех сторон чётко очерчена прямыми линиями, которые создают правильный прямоугольник, площадь кажется круглой. А причиной тому – памятник на круглом пьедестале,

Из книги Повседневная жизнь ацтеков накануне испанского завоевания автора Сустель Жак

Площади и монументы Конечно, и до Кортеса существовали планы Мехико: неужели ацтекская администрация, заставлявшая трудиться многочисленных писцов, чтобы постоянно держать в порядке реестры распределения земель и расчеты налогов, оставила бы без внимания собственную

Из книги Легендарные улицы Санкт-Петербурга автора Ерофеев Алексей Дмитриевич

Из книги МИД. Министры иностранных дел. Тайная дипломатия Кремля автора Млечин Леонид Михайлович

СОСЕДИ С ЛУБЯНСКОЙ ПЛОЩАДИ Когда чекисты арестовали сотрудника Наркомата иностранных дел, а Дзержинский даже не счел нужным сообщить об этом Чичерину, тот в полном отчаянии написал Феликсу Эдмундовичу: «Или надо окружить Россию китайской стеной, или надо признать, что

Из книги История России с начала XVIII до конца XIX века автора Боханов Александр Николаевич

§ 4. Оппозиция в верхах. Трагедия царя и трагедия наследника После массовых жесточайших казней московских стрельцов в самой столице сопротивление политике Петра I было надолго сломлено, если не считать дела «книгописца» Г. Талицкого, раскрытого летом 1700 г.Беспрерывно

Из книги Бояре висячие автора Молева Нина Михайловна

Театр на Красной площади

Из книги Петербургская Коломна автора Зуев Георгий Иванович

Из книги Ленинградская утопия. Авангард в архитектуре Северной столицы автора Первушина Елена Владимировна

Универмаг на площади В.И. Ленина Современный адрес - пл. В.И. Ленина, 4/ул. Комсомола, 41.Построен в 1935–1940 годах по проекту архитекторов Я.О. Рубанчика, А.Д. Балкова, Н.И. Иоффе по углу площади Ленина и улицы Комсомола.Здание выполнено в форме подковы. Фасад оформлен в духе

Из книги Большая Ордынка. Прогулка по Замоскворечью автора Дроздов Денис Петрович

Из книги Чудесный Китай. Недавние путешествия в Поднебесную: география и история автора Тавровский Юрий Вадимович

Опиумные войны: трагедия Гуанчжоу, трагедия Китая В XVIII веке Китай, как и сейчас, был среди крупнейших мировых экспортеров. Чай, шелк и фарфор победно шествовали по европейским рынкам. При этом самодостаточная экономика Поднебесной практически не нуждалась во встречном

9 марта 1953 года в центре советской столицы собралась многотысячная толпа - люди пришли попрощаться с вождем. Истории и прежде были известны случаи, когда столпотворение приводило к многочисленным жертвам. Например, трагедия на Ходынском поле, произошедшая в день коронации Николая II. Но в том, что случилось в марте 1953-го, многие увидели страшный мистический знак: палач своего народа продолжал уничтожать советских людей и после своей смерти.

Сколько человек погибло на похоронах Сталина? Что послужило причиной давки в районе

Кончина кремлевского диктатора

И жизнь, и смерть величайшего диктатора XX столетия до сих покрыта непроницаемой завесой тайн. А потому однозначного ответа на вопрос о том, сколько человек погибло на похоронах Сталина, нет.

Известие о смерти вождя повергло всю страну в шок. Не оставила новость о кончине Сталина безразличными и жителей прочих государств. Умер человек, который в течение тридцати лет задавал тон мировой политике. Человек, уничтоживший существенную часть своего народа, но при этом превративший отсталую Россию в могучий Советский Союз.

Всеобщее горе

Сталин наводил ужас, одновременно внушил любовь и преданность. 5 марта на советских улицах можно было видеть людей, погруженных в глубокую печаль. Они не так горевали по ушедшему вождю, как пребывали в страшной неопределенности. Умер Сталин, и стало непонятно, как жить дальше, чего ждать от завтрашнего дня.

Советские газеты в праздничный день 8 марта говорили исключительно о кончине генералиссимуса. Был объявлен траур, отменены все увеселительные мероприятия. Согласно постановлению правительства, гроб с телом вождя должен был перенесен 9 марта в мавзолей. Но здесь он простоял недолго. В 1961 году тело Сталина вынесли из мавзолея.

Кто был на похоронах?

9 Марта у Кремля собралась толпа, большую часть которой составили приезжие. Мрачные мужчины в тулупах, обеспокоенные женщины в по-деревенски повязанных платках, любопытные дети и наивно бесстрашные подростки - все они пришли проститься с «отцом народов». Было объявлено о том, что в Колонном зале состоится всенародное прощание. Очередь была колоссальной.

Похороны Сталина стали грандиозным событием Он правил страной с 1924 года вплоть до своей смерти. За этот период выросло поколение, которое не знало ничего о жизни без него. Он воспринимался неким небожителем. Его личная жизнь была засекречена. В стране не только не говорили, но даже боялись думать о том, что генералиссимус всего-навсего обычный человек со своими пороками и недостатками.

На похоронах Сталина было много подростков. Пришли проститься с вождем и люди более зрелого возраста. Но стариков в тот день в центре Москвы не было. Люди преклонного возраста редко посещают подобные массовые мероприятия. Хотя исследователи полагают, что причина в другом: те, кто помнил досталинские времена и имел возможность сравнивать, в траурном мероприятии принимать участие не захотели.

Накануне трагедии

По словам очевидцев, в те дни в Москву ехали даже из отдаленных регионов. Билеты в столицу купить было невозможно. Накануне похорон въезд в Москву закрыли, отменили движение поездов. Милиция блокировала вокзалы. Но было уже поздно. Столица буквально тонула от наплыва людей, которые впервые оказались в огромном незнакомом городе. Эти люди превращались в рассеянную и плохо управляемую толпу.

Милиция и поднятая по тревоге армия делали все возможное, чтобы взять ситуацию под контроль. Им это удалось сделать, но только отчасти. Толпа - страшная сила, с которой совладать не под силу даже самой организованной армии. Сколько человек погибло в давке? На похоронах Сталина собралось несколько тысяч человек. Точное число приезжих и москвичей назвать, безусловно, нельзя. Количество погибших - засекреченные данные.

В Колонном зале

В то время как милиция тщетно пыталась предотвратить трагедию, в Доме Союзов в обрамлении роз, зеленых ветвей и красных знамен стоял гроб, к которому шел нескончаемый поток людей. Вождя хоронили в его любимом повседневном мундире. Хрустальные люстры в Колонном зале затянули черным крепом, на белых колоннах закрепили алые бархатные полотнища. На столичных улицах были включены прожекторы, которые освещали путь к Дому Союзов.

Прощание с вождем продолжалось три дня. Вход в Колонный зал был закрыт в ночь на 8 марта. Началась подготовка к похоронам.

Под звуки траурного марша

Ровно в 12 часов над Кремлем произвели артиллерийский салют. По всей стране начались пять минут молчания. О том, что происходит в Москве, по радио сообщал в своем характерном торжественном стиле Юрий Левитан. Правда, говорил он лишь о церемонии - о том, как войска прошли перед Мавзолеем в начале первого, о самолетах, которые пролетели над Кремлем. О столпотворении в стране не знал никто.

На митинге произносили речи, вошедшие впоследствии в документальный фильм «Великое прощание». Примерно в то время, когда забальзамированное тело вождя переносили в Мавзолей, вблизи Трубной площади возникла давка.

Страшная правда о событиях 9 марта

О том, что послужило причиной давки, есть несколько версий. Примечательно, что не только исследователи, но и свидетели приводят совершенно разные факты.

В 1990 году снял фильм, в котором рассказал о мартовских событиях 1953-го. Картина называется «Похороны Сталина». Сколько погибло людей в Москве 9 марта 1953 года, неизвестно. А потому историки называют разные цифры, опираясь на различные сведения и рассказы свидетелей. Евтушенко, очевидец тех событий, полагал, что погибло несколько тысяч человек. Согласно его воспоминаниям, тела отвозили за город и хоронили в общей могиле. Среди раздавленных были и те, что приходили в себя, просили о помощи. Их можно было еще спасти. Но скорая помощь практически не работала.

В траурные дни по центральным улицам запрещалось ездить. Раненые никому не были нужны. Ничто не должно было омрачить похороны генералиссимуса. Такие страшные факты приводит и Евтушенко, и другие свидетели. Однако о том, сколько погибло человек на похоронах Сталина, не сможет сказать ни один исследователь.

Запланированная акция

События 9 марта 1953 года нередко сравнивают с трагедией, произошедшей в тот день, когда Николай II взошел на престол. Некоторые историки полагают, что десталинизация страны началась с осквернения похорон вождя. То есть давка произошла неслучайно. В кремлевских кулуарах ходили слухи о знаменательной и страшной фразе, которую бросил Берия. Генеральный Комиссар госбезопасности якобы сказал: «Николай кончился Ходынкой, а Сталин кончится похоронами». Но это версия ничем не подтверждена.

Рождественский бульвар

В годы перестройки сведения о том, сколько людей погибло во время похорон Сталина, были сильно преувеличены. Говорили, что столпотворения образовались 9 марта не только в окрестностях Кремля, но и в других районах Москвы. В действительности же настоящая трагедия разыгралась не повсеместно, только в одном месте.

Для людей, пришедших проститься с усопшим генералиссимусом, смертельной ловушкой стал Рождественский бульвар, связывающий Трубную площадь со Сретенкой. Эта улица очень узкая и идет под уклоном. Именно здесь, на Рождественском бульваре, и произошла трагедия. Люди, которые шли со стороны Сретенки, попадали в небольшие ямки у окон полуподвальных помещений. Когда идет огромная толпа, человек не имеет возможности подняться на ноги. На него падает другой, третий. Так начинается смертельная давка.

Толпа на Красной площади

Даже сегодня, спустя шестьдесят лет после смерти вождя, никто так и не назвал точное число погибших во время похорон Сталина. Ни историки, ни представители госбезопасности не занимались изучением этого вопроса. Есть версия, что люди погибали не только на Рождественском бульваре, но и на Красной Площади, огороженной в тот день грузовиками. Это ограждение не сняли даже после того, как началась страшная давка.

Некоторые очевидцы утверждают: пострадало несколько сот москвичей и приезжих. Другие, отвечая на вопрос о том, похорон Сталина, уверяют: от двух тысяч.

Историк Юрий Жуков настаивает, что между грузовиками было немало места, позволяющего свободно пройти, то есть площадь не была блокирована. Однако поэт Евгений Евтушенко в своих мемуарах рассказывает о кровавом ужасе, охватившем несколько улиц центра столицы. Кому из них верить? Можно лишь догадываться о том, сколько людей погибло на похоронах Сталина. Фото там, где произошла трагедия, не делали.

В марте 1953 года в советских газетах появлялись заметки о скорби народной, о торжественной церемонии в Колонном зале, о том, сколь много сделал Иосиф Виссарионович для советского народа. Нелицеприятные факты в прессе не приводились.

Обычные граждане не знали не только о том, сколько человек погибло во время похорон Сталина, но даже о самой трагедии. Восстановить хронологию событий невозможно. Данные историки приводят весьма приблизительные. По одной версии, погибло около трех тысяч человек. По другой - давка произошла только на Рождественском бульваре. По самым скромным подсчетам погибло несколько сотен человек.

Когда утром 5 марта у себя на даче в Кунцеве умер вождь советского народа и мирового пролетариата Иосиф Сталин, вся страна застыла в ожидании. Что теперь будет? Кто заменит гения? Это с одной стороны. А с другой - предстояло готовить такие похороны, какие не устраивались еще ни одному политическому деятелю в мире.

На четыре дня в Советском Союзе был объявлен всенародный государственный траур. По сути, все ведомства, министерства, управления, заводы, фабрики в эти дни перестали работать. Все ждали главного дня - похорон, назначенных на девятое марта. Три дня подряд живая многокилометровая человеческая река, извиваясь по улицам Москвы, направлялась к Пушкинской улице (ныне Большая Дмитровка) и по ней к Колонному залу Дома союзов.

Там на возвышении, весь в цветах, был установлен гроб с телом покойного. Среди желавших проститься с вождем было много приезжих, но первыми через специальный вход пропускали, естественно, иностранные делегации. Простые москвичи и прибывшие на прощание жители других городов Союза - все становились в огромную очередь. Из семи миллионов жителей советской столицы как минимум два миллиона человек желали воочию посмотреть на усопшего вождя.

На исторические похороны из Грузии приехали специальные плакальщицы. Говорили, что их было несколько тысяч - женщин, одетых во все черное. В погребальный день они должны были идти за траурной процессией и плакать навзрыд, как можно громче.

Плач их должен был транслироваться по радио. По нему уже четыре дня передавали только трагические музыкальные произведения. Настроение у советских людей в эти дни было подавленным. У многих отмечались сердечные приступы, недомогания, истощение нервной системы. Рост смертности среди населения заметно увеличился, хотя его никто толком не фиксировал.

Все стремились попасть в Колонный зал Дома союзов, чтобы хоть одним глазком посмотреть на человека, который уже при жизни стал памятником. Город как будто обезлюдел. И если на Пушкинской улице и в близлежащих переулках еще удавалось поддерживать порядок, то в более отдаленных местах из-за многотысячного скопления людей образовывалась давка.

И вырваться на свободу из такого удушливого столпотворения было просто невозможно - всюду стояли войска и грузовики. Оцепление не давало толпе разойтись. И только с одной стороны улицы были свободны, именно оттуда, откуда напирала толпа. Все хотели обязательно влиться в живую человеческую реку и попасть на Пушкинскую улицу. Никто не знал, как подойти. Вот и тыкались люди по разным улицам и выходили на военных.

Информации никакой, одни только слухи. Согласно слухам, на Пушкинскую улицу можно было пройти со стороны Трубной площади. Вот туда и направился основной людской поток. Но не всем удалось добраться до нее. Многие умерли далеко на подступах. Сколько было погибших? Сотни, тысячи? Скорее всего, мы об этом уже никогда не узнаем. По свидетельствам очевидцев, все раздавленные тела складывали на грузовики и вывозили за город, где всех закапывали в одну общую могилу.

Но самое страшное заключалось в том, что среди раздавленных были такие, которые приходили в себя, просили помощи. Их можно было еще спасти. Но «скорая помощь» практически не работала - в те траурные дни по центральным улицам запрещалось ездить. Раненые никого не интересовали. Их участь была решена. Ничто не должно было омрачить похороны Сталина.

Вот что писал о тех днях в своем произведении «Триумф и трагедия» Дмитрий Волкогонов. «Усопший вождь остался верен себе: и мертвый он не мог допустить, чтобы жертвенник был пуст. Скопление народа было столь велико, что в нескольких местах на улицах Москвы возникали ужасные давки, унесшие немало человеческих жизней». Это очень скупо. Чрезвычайно. Почти ничего. На многих улицах разыгрывались настоящие трагедии.

Давка была такой сильной, что людей просто вжимали в стены домов. Обрушивались заборы, ломались ворота, разбивались витрины Магазинов. Люди забирались на железные фонарные столбы и, не удержавшись, падали оттуда, чтобы уже никогда не подняться. Некоторые поднимались над толпой и ползли по головам, как это делали во время Ходынской давки, некоторые в отчаянии, наоборот, пытались пролезть под грузовиками, но их туда не пускали, они в изнеможении валились на асфальт и не могли уже больше подняться. По ним топтались напиравшие сзади. Толпу качало волнами то в одну сторону, то в другую.

Ученый-биолог И.Б. Збарский, который долгие годы занимался вопросами бальзамирования тела Ленина, в своей книге воспоминаний «Под крышей Мавзолея» писал, что в день прощания со Сталиным его вместе с женой буквально засосала толпа и выдавила на Трубную площадь. Ему удалось вместе с женой выбраться живым. Он писал, что в этой давке гибли не только люди, но и лошади, на которых сидели милиционеры.

Конечно, мы не располагаем сегодня точными сведениями о том, сколько погибло людей в безумном столпотворении. Об этом в то время запрещалось даже говорить. И только спустя несколько лет, уже в годы разоблачения культа личности, стали появляться свидетельства участников тех событий. Но никто всерьез не занимался изучением этого вопроса.

Вот что рассказывал об этом известный поэт Евгений Евтушенко, который позже снял фильм «Смерть Сталина»: «Я носил в себе все эти годы воспоминание о том, что я был там, внутри этой толпы, этой чудовищной давки. Эта толпа-гигантская, многоликая... У нее было в итоге одно общее лицо - лицо монстра. Это и сейчас можно видеть, - когда тысячи собравшихся вместе людей, быть может, симпатичных каждый в отдельности, становятся монстром, неуправляемым, жестоким, когда у людей перекашиваются лица... Я помню это, и это было зрелище апокалипсическое...

Ведь что тогда произошло? Комендатура города и Министерство государственной безопасности распорядились оградить Трубную площадь военными грузовиками, и со Сретенки, со спуска, хлынула человеческая Ниагара, люди были вынуждены давить друг друга, лезть через дома, квартиры, они гибли, были случаи, когда гибли дети. Это было похоже на то, когда толпа прет на футбол или бокс. Те, кто никогда не видел, Сталина живым, хотели увидеть его хотя бы мертвым, но так и не увидели. Не увидел и я... Люди не плакали. Плакали, когда услышали сообщение о смерти вождя, на кухнях, на улицах. Здесь же все превратилось в борьбу за выживание, в борьбу за жизнь. Люди гибли, втиснутые в этот искусственный квадрат из грузовиков. Оцеплению кричали: "Уберите грузовики!"». Я помню одного офицера, он плакал, и, плача, спасая детей, он говорил только: "Не могу, указаний нет..."

Сколько погибло в той давке людей?

Об этом мы никогда не узнаем. В то время все делалось тайно, скрытно. После давки тела всех погибших закидывали на те же грузовики и увозили в неизвестном направлении. Было ли погибших больше, чем во время Ходынской катастрофы, сказать трудно. Но, скорее всего, их было гораздо больше полутора тысяч. Участвовать в похоронах своего любимого вождя хотели миллионы.