И политический деятель. Эскобар заработал огромные, но в то же время грязные деньги на наркобизнесе. В 1989 году журнал «Forbes » оценил его состояние более чем в 1 миллиард долларов .

Эскобар вошёл в историю как один из самых известных и жестоких преступников XX века не только Колумбии, но и всего мира. Убивая судей, прокуроров, журналистов, уничтожая гражданские самолёты, полицейские участки и лично казня своих жертв, он вместе с тем пользовался популярностью среди молодёжи и бедных слоёв населения.

Биография

Пабло Эмилио Эскобар Гавирия родился 1 декабря 1949 года в городе Рионегро (Колумбия), он был третьим ребёнком в семье фермера Хесуса Дари Эскобара и школьной учительницы Хемильды Гавирии. Будучи подростком, Пабло проводил много времени на улицах города Медельина, который являлся столицей департамента Антьокия, родной город Эскобара располагался в 27 км. Пабло не употреблял алкоголь, но со школьных лет и до конца жизни курил колумбийскую коноплю . Небольшой период времени он проходил обучение в Автономном университете Латинской Америки в Медельине .

Начало преступной деятельности

Большую часть своего времени молодой Пабло проводил в бедных кварталах Медельина, который был настоящим рассадником преступности. Эскобар стал красть надгробия с местного кладбища и, стирая надписи, продавать их панамским перекупщикам. Затем он продавал сигареты и марихуану, подделывал лотерейные билеты. Вскоре он создал небольшую банду и начал промышлять угоном дорогих автомобилей для продажи на запчасти. Затем ему пришла мысль заниматься рэкетом .

В 1971 году люди Пабло похитили богатого колумбийского промышленника Диего Эчеварио , который после длительных пыток был убит. Преступники пытались получить выкуп, но потерпели неудачу и, задушив свою жертву, выбросили труп на свалку. Эскобар открыто заявил о своей причастности к его убийству. Бедняки Медельина праздновали смерть Диего Эчеварио и, в знак признательности Эскобару, стали уважительно называть его «Эль-Доктор». Грабя богатых, Пабло строил беднякам дешёвое жильё и его популярность в Медельине росла изо дня в день .

Спустя год 22-летний Эскобар был самым известным преступным авторитетом Медельина. Его банда продолжала расти, и Пабло решил начать новый криминальный бизнес, с которым будет связана вся его последующая жизнь. В 1970-е годы США были страной с неограниченным рынком для наркоторговли. На смену марихуане должен был прийти новый наркотик, и им стал кокаин , который наряду с другими алкалоидами содержится в растениях рода Эритроксилум (Erythroxylum ), например в кокаиновом кусте (Erythroxylum coca ) и др. Эти растения были широко распространены в Колумбии и Эскобар поставил производство наркотиков на поток. Однако сначала группировка Пабло была лишь посредником, покупая товар у изготовителей и продавая его перекупщикам, сбывавшим кокаин в США .

В марте 1976 года Пабло Эскобар женился на своей 18-летней подружке Марии Виктории Энео Виехо, которая до этого была в его окружении. Через месяц у них родился сын Хуан Пабло, а через три с половиной года - дочь Мануэла.

Наркобизнес Эскобара быстро развивался во всей Южной Америке . Он сам начал заниматься контрабандой кокаина в США. Один из приближённых Эскобара, некто Карлос Ледер , ответственный за переправку кокаина, организовал на Багамах перевалочный пункт наркотрафика. Его работа была организована на высшем уровне: там был построен крупный причал, ряд бензозаправок и современная гостиница со всеми удобствами. Ни один наркоделец не мог без разрешения Пабло Эскобара вывозить кокаин за пределы Колумбии. Эскобар снимал так называемый 35-процентный налог с каждой партии наркотиков и обеспечивал её доставку. В джунглях Колумбии он открывал химические лаборатории по выработке кокаина.

Основание кокаинового картеля

Летом 1977 года Эскобар и ещё трое крупных наркоторговцев, объединившись, создали организацию, которая стала называться Медельинским картелем . У него была самая мощная финансово-кокаиновая империя, которой не было ни у одной наркомафии мира. Для доставки кокаина у картеля была и сеть распространения, и самолёты , и даже подводные лодки . Пабло Эскобар стал непререкаемым авторитетом кокаинового мира и абсолютным лидером Медельинского картеля. Он подкупал полицейских, судей, политиков. Если подкуп не действовал, то в ход пускался шантаж, но в основном картель действовал по принципу: «Plata O Plomo » - другими словами «серебро или свинец».

К 1979 году Медельинский картель уже владел более чем 80 % кокаиновой индустрии США. 30-летний Пабло Эскобар стал одним из самых богатых людей мира.

Чтобы заручиться поддержкой населения, Эскобар развернул в Медельине широкое строительство. Он прокладывал дороги, строил стадионы и возводил бесплатные дома для бедных, которые в народе называли «кварталы Пабло Эскобара». Сам он объяснял свою благотворительность тем, что ему было больно видеть, как бедные страдают. Эскобар пытался представить себя колумбийским Робином Гудом .

Политическая деятельность

В преступном мире Эскобар достиг вершины власти. Позже он стал искать способ сделать свой бизнес легальным. В 1982 году Пабло Эскобар выдвинул свою кандидатуру на выборах и в свои 32 года стал замещающим конгрессмена Конгресса Колумбии (получил право голосовать за конгрессменов во время их отсутствия).

Проникнув в Конгресс, Эскобар мечтал стать президентом Колумбии. Вместе с тем, оказавшись в Боготе , он обратил внимание, что его популярность не вышла за пределы Медельина. В Боготе о нём, естественно, слышали, но как о сомнительной личности, прокладывающей кокаиновую дорогу к президентскому креслу. Один из популярнейших политиков Колумбии, основной кандидат на президентское кресло Луис Карлос Галан первым открыто осудил связь нового конгрессмена с кокаиновым бизнесом.

Спустя несколько дней министр юстиции Родриго Лара Бония развернул широкую кампанию против вложения «грязных» кокаиновых денег в предвыборную гонку. В итоге Пабло Эскобар в январе 1984 года был исключен из колумбийского Конгресса. Стараниями министра юстиции его политическая карьера закатилась раз и навсегда. Тем не менее, Эскобар не собирался тихо уходить и решил отомстить министру.

В середине 80-х годов кокаиновая империя Эскобара контролировала почти все сферы жизни колумбийского общества. Тем не менее, над ним нависла серьёзная угроза. Администрация президента США Рональда Рейгана объявила свою собственную войну распространению наркотиков не только на территории Соединённых Штатов, но и по всему миру. Между США и Колумбией было достигнуто соглашение, согласно которому колумбийское правительство обязалось выдавать американскому правосудию кокаиновых баронов, занимавшихся переправкой наркотиков в Соединённые Штаты.

На тотальную войну, начатую правительством, наркомафия ответила террором. Пабло Эскобар создал террористическую группу, получившую название «Лос Экстрадитаблес». Её участники совершали нападения на чиновников, полицейских, а также всех, кто выступал против наркоторговли. Поводом для террористической акции могла послужить крупная полицейская операция или выдача в США очередного босса кокаиновой мафии.

Через год Верховный суд отменил соглашение об экстрадиции наркоторговцев в США. Однако уже через несколько дней новый президент Колумбии Верхилио Барко наложил вето на решение Верховного суда и возобновил действие этого соглашения. В феврале 1987 года в США был экстрадирован ближайший помощник Эскобара Карлос Ледер .

Пабло Эскобар был вынужден строить тайные убежища по всей стране. Благодаря информации от своих людей в правительстве он успевал на один шаг опережать правоохранительные органы. К тому же крестьяне всегда предупреждали его при появлении подозрительных людей, машин с полицейскими или солдатами, или вертолёта.

Благодаря деятельности группы, во главе с полковником Мартинесом, несколько человек из ближайшего окружения Пабло Эскобара оказались захвачены.

Люди Эскобара похитили несколько богатейших людей Колумбии. Пабло Эскобар рассчитывал, что влиятельные родственники заложников окажут давление на правительство с тем, чтобы отменить соглашение об экстрадиции преступников. И в конечном итоге план Эскобара удался. Правительство отменило экстрадицию Пабло Эскобара. 19 июня 1991 года, после того как Пабло Эскобару уже не угрожала экстрадиция в США, он сдался властям. Эскобар согласился признать за собой вину в нескольких незначительных преступлениях, взамен ему простили все его прошлые. Пабло Эскобар находился в тюрьме, которую сам же для себя и построил.

Тюрьма называлась «Ла Катедраль » и была построена в горном массиве Энвигадо. «Ла Катедраль» больше была похожа на дорогой, престижный клуб, чем на обычную тюрьму. Там была дискотека , плавательный бассейн, джакузи и сауна , а во дворе большое футбольное поле. Туда к Эскобару приходили друзья, женщины. Семья Эскобара могла в любое время посещать его. «Особая Поисковая Группа» полковника Мартинеса не имела права приближаться к «Ла Катедраль» ближе чем на 3 километра. Эскобар приходил и уходил, когда сам этого хотел. Он посещал футбольные матчи и ночные клубы Медельина.

Во время своего «заключения» Пабло Эскобар продолжал руководить многомиллиардным кокаиновым бизнесом. Однажды он узнал о том, что его компаньоны по кокаиновому картелю, воспользовавшись его отсутствием, обокрали его. Он тут же приказал своим людям доставить их в «Ла Катедраль». Он лично подвергал их жестоким пыткам, просверливая своим жертвам колени и вырывая ногти, а потом приказал своим людям убить их и вывезти трупы за пределы тюрьмы. Известно, что одно из двух убийств Эскобар совершил собственноручно.

На этот раз Эскобар зашёл слишком далеко. 22 июля 1992 года президент Сесар Гавирия отдал приказ перевести Пабло Эскобара в настоящую тюрьму. Но Эскобар узнал о решении президента и сбежал.

Теперь он был свободен, но у него повсюду были враги. Оставалось всё меньше мест, в которых он мог найти себе надёжное убежище. Правительства США и Колумбии на этот раз были полны решимости покончить с Эскобаром и его Медельинским кокаиновым картелем. После побега из тюрьмы для Эскобара всё начало рушиться. Его друзья начали покидать его. Основной ошибкой Эскобара было то, что он не мог критически оценить сложившуюся ситуацию. Он считал себя фигурой более значительной, чем это было на самом деле. Он продолжал обладать огромными финансовыми возможностями, но реальной власти у него уже не было. Единственным способом для Эскобара хоть как-то поправить положение была попытка возобновить соглашение с правительством. Эскобар несколько раз пытался вновь заключить сделку с правосудием, однако президент Сесар Гавирия , как и правительство США, полагали, что на этот раз не стоит вступать в какие-либо переговоры с наркобароном. Было принято решение преследовать его и по возможности во время ареста ликвидировать.

30 января 1993 года люди Пабло Эскобара подложили мощную бомбу в автомобиль возле книжного магазина на одной из многолюдных улиц Боготы. Взрыв произошел тогда, когда там было много людей, в основном это были родители со своими детьми. В результате этого теракта погиб 21 человек и более 70 получили тяжкие увечья.

С Медельинским картелем вел борьбу и конкурирующий с ним наркокартель Кали . Кроме того, группа колумбийских граждан создала организацию «Лос Пепес » - акроним из испанской фразы «Pe rseguidos por P ablo Es cobar» - «Преследуемые Пабло Эскобаром». В неё вошли колумбийские граждане, чьи родственники погибли по вине Эскобара. Эта организация получала финансирование в том числе и от Картеля Кали.

Конец карьеры и смерть

Осенью 1993 года Медельинский кокаиновый картель начал распадаться, но наркобарона больше беспокоила его семья. Эскобар уже больше года не видел ни жену, ни детей. 1 декабря 1993 года Пабло Эскобару исполнилось 44 года. Он знал, что за ним ведётся постоянная слежка, поэтому старался говорить по телефону предельно коротко, чтобы его не «засекли» агенты полиции и спецслужб.

На следующий день после своего дня рождения, 2 декабря 1993 года, Эскобар позвонил своей семье. Этого звонка охотившиеся за ним агенты ждали много часов. На этот раз, разговаривая со своим сыном Хуаном, Эскобар оставался на линии около 5 минут. После этого Эскобара засекли в медельинском квартале Лос Олибос. Уже в скором времени дом, в котором укрывался Пабло Эскобар, был со всех сторон окружён специальными агентами. Спецназовцы выбили дверь и ворвались внутрь. В этот момент телохранитель Эскобара Эль Лимон открыл огонь по полицейским, пытавшимся штурмом взять дом. Эль Лимон был ранен и упал на землю. Сразу после этого, с пистолетом в руках, в это же окно высунулся сам Пабло Эскобар. Он открыл беспорядочную стрельбу во все стороны. Затем он вылез в окно и попытался уйти от своих преследователей через крышу. Снайпер «Лос Пепес», укрывавшийся на крыше соседнего дома, ранил Эскобара выстрелом в ногу, и тот упал. Следующая пуля попала Эскобару в спину, после чего снайпер подошел к Эскобару и произвел контрольный выстрел в голову.

Семья

Вдова и дети Эскобара стали жить в Аргентине , а его брат почти полностью ослеп на правый глаз после того, как ему в камеру прислали письмо-бомбу.

По фильру нетфликс, эскобара застрелил агент, работающий на государство.

В искусстве

См. также

Напишите отзыв о статье "Эскобар, Пабло"

Примечания

Литература

• Mark Bowden. . - Grove Press, 2007. - 400 p. - ISBN 0802197574 .
• // Статья и фото места событий
• Гай Гульотта, Джефф Лин. Кокаиновые короли, 1989. // Перевод в журнале Иностранная литература 3.1991г

"Известие о похищении", Габриэль Гарсия Маркес

Ссылки

Отрывок, характеризующий Эскобар, Пабло

– Eh bien, vous etes plus avance que qui cela soit, [Ну, так ты больше знаешь, чем кто бы то ни было.] – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Пьер с недоуменьем, через очки глядя на князя Андрея. – Ну, как вы скажете насчет назначения Кутузова? – сказал он.
– Я очень рад был этому назначению, вот все, что я знаю, – сказал князь Андрей.
– Ну, а скажите, какое ваше мнение насчет Барклая де Толли? В Москве бог знает что говорили про него. Как вы судите о нем?
– Спроси вот у них, – сказал князь Андрей, указывая на офицеров.
Пьер с снисходительно вопросительной улыбкой, с которой невольно все обращались к Тимохину, посмотрел на него.
– Свет увидали, ваше сиятельство, как светлейший поступил, – робко и беспрестанно оглядываясь на своего полкового командира, сказал Тимохин.
– Отчего же так? – спросил Пьер.
– Да вот хоть бы насчет дров или кормов, доложу вам. Ведь мы от Свенцян отступали, не смей хворостины тронуть, или сенца там, или что. Ведь мы уходим, ему достается, не так ли, ваше сиятельство? – обратился он к своему князю, – а ты не смей. В нашем полку под суд двух офицеров отдали за этакие дела. Ну, как светлейший поступил, так насчет этого просто стало. Свет увидали…
– Так отчего же он запрещал?
Тимохин сконфуженно оглядывался, не понимая, как и что отвечать на такой вопрос. Пьер с тем же вопросом обратился к князю Андрею.
– А чтобы не разорять край, который мы оставляли неприятелю, – злобно насмешливо сказал князь Андрей. – Это очень основательно; нельзя позволять грабить край и приучаться войскам к мародерству. Ну и в Смоленске он тоже правильно рассудил, что французы могут обойти нас и что у них больше сил. Но он не мог понять того, – вдруг как бы вырвавшимся тонким голосом закричал князь Андрей, – но он не мог понять, что мы в первый раз дрались там за русскую землю, что в войсках был такой дух, какого никогда я не видал, что мы два дня сряду отбивали французов и что этот успех удесятерял наши силы. Он велел отступать, и все усилия и потери пропали даром. Он не думал об измене, он старался все сделать как можно лучше, он все обдумал; но от этого то он и не годится. Он не годится теперь именно потому, что он все обдумывает очень основательно и аккуратно, как и следует всякому немцу. Как бы тебе сказать… Ну, у отца твоего немец лакей, и он прекрасный лакей и удовлетворит всем его нуждам лучше тебя, и пускай он служит; но ежели отец при смерти болен, ты прогонишь лакея и своими непривычными, неловкими руками станешь ходить за отцом и лучше успокоишь его, чем искусный, но чужой человек. Так и сделали с Барклаем. Пока Россия была здорова, ей мог служить чужой, и был прекрасный министр, но как только она в опасности; нужен свой, родной человек. А у вас в клубе выдумали, что он изменник! Тем, что его оклеветали изменником, сделают только то, что потом, устыдившись своего ложного нарекания, из изменников сделают вдруг героем или гением, что еще будет несправедливее. Он честный и очень аккуратный немец…
– Однако, говорят, он искусный полководец, – сказал Пьер.
– Я не понимаю, что такое значит искусный полководец, – с насмешкой сказал князь Андрей.
– Искусный полководец, – сказал Пьер, – ну, тот, который предвидел все случайности… ну, угадал мысли противника.
– Да это невозможно, – сказал князь Андрей, как будто про давно решенное дело.
Пьер с удивлением посмотрел на него.
– Однако, – сказал он, – ведь говорят же, что война подобна шахматной игре.
– Да, – сказал князь Андрей, – только с тою маленькою разницей, что в шахматах над каждым шагом ты можешь думать сколько угодно, что ты там вне условий времени, и еще с той разницей, что конь всегда сильнее пешки и две пешки всегда сильнее одной, a на войне один батальон иногда сильнее дивизии, а иногда слабее роты. Относительная сила войск никому не может быть известна. Поверь мне, – сказал он, – что ежели бы что зависело от распоряжений штабов, то я бы был там и делал бы распоряжения, а вместо того я имею честь служить здесь, в полку вот с этими господами, и считаю, что от нас действительно будет зависеть завтрашний день, а не от них… Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции.
– А от чего же?
– От того чувства, которое есть во мне, в нем, – он указал на Тимохина, – в каждом солдате.
Князь Андрей взглянул на Тимохина, который испуганно и недоумевая смотрел на своего командира. В противность своей прежней сдержанной молчаливости князь Андрей казался теперь взволнованным. Он, видимо, не мог удержаться от высказывания тех мыслей, которые неожиданно приходили ему.
– Сражение выиграет тот, кто твердо решил его выиграть. Отчего мы под Аустерлицем проиграли сражение? У нас потеря была почти равная с французами, но мы сказали себе очень рано, что мы проиграли сражение, – и проиграли. А сказали мы это потому, что нам там незачем было драться: поскорее хотелось уйти с поля сражения. «Проиграли – ну так бежать!» – мы и побежали. Ежели бы до вечера мы не говорили этого, бог знает что бы было. А завтра мы этого не скажем. Ты говоришь: наша позиция, левый фланг слаб, правый фланг растянут, – продолжал он, – все это вздор, ничего этого нет. А что нам предстоит завтра? Сто миллионов самых разнообразных случайностей, которые будут решаться мгновенно тем, что побежали или побегут они или наши, что убьют того, убьют другого; а то, что делается теперь, – все это забава. Дело в том, что те, с кем ты ездил по позиции, не только не содействуют общему ходу дел, но мешают ему. Они заняты только своими маленькими интересами.
– В такую минуту? – укоризненно сказал Пьер.
– В такую минуту, – повторил князь Андрей, – для них это только такая минута, в которую можно подкопаться под врага и получить лишний крестик или ленточку. Для меня на завтра вот что: стотысячное русское и стотысячное французское войска сошлись драться, и факт в том, что эти двести тысяч дерутся, и кто будет злей драться и себя меньше жалеть, тот победит. И хочешь, я тебе скажу, что, что бы там ни было, что бы ни путали там вверху, мы выиграем сражение завтра. Завтра, что бы там ни было, мы выиграем сражение!
– Вот, ваше сиятельство, правда, правда истинная, – проговорил Тимохин. – Что себя жалеть теперь! Солдаты в моем батальоне, поверите ли, не стали водку, пить: не такой день, говорят. – Все помолчали.
Офицеры поднялись. Князь Андрей вышел с ними за сарай, отдавая последние приказания адъютанту. Когда офицеры ушли, Пьер подошел к князю Андрею и только что хотел начать разговор, как по дороге недалеко от сарая застучали копыта трех лошадей, и, взглянув по этому направлению, князь Андрей узнал Вольцогена с Клаузевицем, сопутствуемых казаком. Они близко проехали, продолжая разговаривать, и Пьер с Андреем невольно услыхали следующие фразы:
– Der Krieg muss im Raum verlegt werden. Der Ansicht kann ich nicht genug Preis geben, [Война должна быть перенесена в пространство. Это воззрение я не могу достаточно восхвалить (нем.) ] – говорил один.
– O ja, – сказал другой голос, – da der Zweck ist nur den Feind zu schwachen, so kann man gewiss nicht den Verlust der Privatpersonen in Achtung nehmen. [О да, так как цель состоит в том, чтобы ослабить неприятеля, то нельзя принимать во внимание потери частных лиц (нем.) ]
– O ja, [О да (нем.) ] – подтвердил первый голос.
– Да, im Raum verlegen, [перенести в пространство (нем.) ] – повторил, злобно фыркая носом, князь Андрей, когда они проехали. – Im Raum то [В пространстве (нем.) ] у меня остался отец, и сын, и сестра в Лысых Горах. Ему это все равно. Вот оно то, что я тебе говорил, – эти господа немцы завтра не выиграют сражение, а только нагадят, сколько их сил будет, потому что в его немецкой голове только рассуждения, не стоящие выеденного яйца, а в сердце нет того, что одно только и нужно на завтра, – то, что есть в Тимохине. Они всю Европу отдали ему и приехали нас учить – славные учители! – опять взвизгнул его голос.
– Так вы думаете, что завтрашнее сражение будет выиграно? – сказал Пьер.
– Да, да, – рассеянно сказал князь Андрей. – Одно, что бы я сделал, ежели бы имел власть, – начал он опять, – я не брал бы пленных. Что такое пленные? Это рыцарство. Французы разорили мой дом и идут разорить Москву, и оскорбили и оскорбляют меня всякую секунду. Они враги мои, они преступники все, по моим понятиям. И так же думает Тимохин и вся армия. Надо их казнить. Ежели они враги мои, то не могут быть друзьями, как бы они там ни разговаривали в Тильзите.
– Да, да, – проговорил Пьер, блестящими глазами глядя на князя Андрея, – я совершенно, совершенно согласен с вами!
Тот вопрос, который с Можайской горы и во весь этот день тревожил Пьера, теперь представился ему совершенно ясным и вполне разрешенным. Он понял теперь весь смысл и все значение этой войны и предстоящего сражения. Все, что он видел в этот день, все значительные, строгие выражения лиц, которые он мельком видел, осветились для него новым светом. Он понял ту скрытую (latente), как говорится в физике, теплоту патриотизма, которая была во всех тех людях, которых он видел, и которая объясняла ему то, зачем все эти люди спокойно и как будто легкомысленно готовились к смерти.
– Не брать пленных, – продолжал князь Андрей. – Это одно изменило бы всю войну и сделало бы ее менее жестокой. А то мы играли в войну – вот что скверно, мы великодушничаем и тому подобное. Это великодушничанье и чувствительность – вроде великодушия и чувствительности барыни, с которой делается дурнота, когда она видит убиваемого теленка; она так добра, что не может видеть кровь, но она с аппетитом кушает этого теленка под соусом. Нам толкуют о правах войны, о рыцарстве, о парламентерстве, щадить несчастных и так далее. Все вздор. Я видел в 1805 году рыцарство, парламентерство: нас надули, мы надули. Грабят чужие дома, пускают фальшивые ассигнации, да хуже всего – убивают моих детей, моего отца и говорят о правилах войны и великодушии к врагам. Не брать пленных, а убивать и идти на смерть! Кто дошел до этого так, как я, теми же страданиями…
Князь Андрей, думавший, что ему было все равно, возьмут ли или не возьмут Москву так, как взяли Смоленск, внезапно остановился в своей речи от неожиданной судороги, схватившей его за горло. Он прошелся несколько раз молча, но тлаза его лихорадочно блестели, и губа дрожала, когда он опять стал говорить:
– Ежели бы не было великодушничанья на войне, то мы шли бы только тогда, когда стоит того идти на верную смерть, как теперь. Тогда не было бы войны за то, что Павел Иваныч обидел Михаила Иваныча. А ежели война как теперь, так война. И тогда интенсивность войск была бы не та, как теперь. Тогда бы все эти вестфальцы и гессенцы, которых ведет Наполеон, не пошли бы за ним в Россию, и мы бы не ходили драться в Австрию и в Пруссию, сами не зная зачем. Война не любезность, а самое гадкое дело в жизни, и надо понимать это и не играть в войну. Надо принимать строго и серьезно эту страшную необходимость. Всё в этом: откинуть ложь, и война так война, а не игрушка. А то война – это любимая забава праздных и легкомысленных людей… Военное сословие самое почетное. А что такое война, что нужно для успеха в военном деле, какие нравы военного общества? Цель войны – убийство, орудия войны – шпионство, измена и поощрение ее, разорение жителей, ограбление их или воровство для продовольствия армии; обман и ложь, называемые военными хитростями; нравы военного сословия – отсутствие свободы, то есть дисциплина, праздность, невежество, жестокость, разврат, пьянство. И несмотря на то – это высшее сословие, почитаемое всеми. Все цари, кроме китайского, носят военный мундир, и тому, кто больше убил народа, дают большую награду… Сойдутся, как завтра, на убийство друг друга, перебьют, перекалечат десятки тысяч людей, а потом будут служить благодарственные молебны за то, что побили много люден (которых число еще прибавляют), и провозглашают победу, полагая, что чем больше побито людей, тем больше заслуга. Как бог оттуда смотрит и слушает их! – тонким, пискливым голосом прокричал князь Андрей. – Ах, душа моя, последнее время мне стало тяжело жить. Я вижу, что стал понимать слишком много. А не годится человеку вкушать от древа познания добра и зла… Ну, да не надолго! – прибавил он. – Однако ты спишь, да и мне пера, поезжай в Горки, – вдруг сказал князь Андрей.
– О нет! – отвечал Пьер, испуганно соболезнующими глазами глядя на князя Андрея.
– Поезжай, поезжай: перед сраженьем нужно выспаться, – повторил князь Андрей. Он быстро подошел к Пьеру, обнял его и поцеловал. – Прощай, ступай, – прокричал он. – Увидимся ли, нет… – и он, поспешно повернувшись, ушел в сарай.
Было уже темно, и Пьер не мог разобрать того выражения, которое было на лице князя Андрея, было ли оно злобно или нежно.
Пьер постоял несколько времени молча, раздумывая, пойти ли за ним или ехать домой. «Нет, ему не нужно! – решил сам собой Пьер, – и я знаю, что это наше последнее свидание». Он тяжело вздохнул и поехал назад в Горки.
Князь Андрей, вернувшись в сарай, лег на ковер, но не мог спать.
Он закрыл глаза. Одни образы сменялись другими. На одном он долго, радостно остановился. Он живо вспомнил один вечер в Петербурге. Наташа с оживленным, взволнованным лицом рассказывала ему, как она в прошлое лето, ходя за грибами, заблудилась в большом лесу. Она несвязно описывала ему и глушь леса, и свои чувства, и разговоры с пчельником, которого она встретила, и, всякую минуту прерываясь в своем рассказе, говорила: «Нет, не могу, я не так рассказываю; нет, вы не понимаете», – несмотря на то, что князь Андрей успокоивал ее, говоря, что он понимает, и действительно понимал все, что она хотела сказать. Наташа была недовольна своими словами, – она чувствовала, что не выходило то страстно поэтическое ощущение, которое она испытала в этот день и которое она хотела выворотить наружу. «Это такая прелесть был этот старик, и темно так в лесу… и такие добрые у него… нет, я не умею рассказать», – говорила она, краснея и волнуясь. Князь Андрей улыбнулся теперь той же радостной улыбкой, которой он улыбался тогда, глядя ей в глаза. «Я понимал ее, – думал князь Андрей. – Не только понимал, но эту то душевную силу, эту искренность, эту открытость душевную, эту то душу ее, которую как будто связывало тело, эту то душу я и любил в ней… так сильно, так счастливо любил…» И вдруг он вспомнил о том, чем кончилась его любовь. «Ему ничего этого не нужно было. Он ничего этого не видел и не понимал. Он видел в ней хорошенькую и свеженькую девочку, с которой он не удостоил связать свою судьбу. А я? И до сих пор он жив и весел».
Князь Андрей, как будто кто нибудь обжег его, вскочил и стал опять ходить перед сараем.

25 го августа, накануне Бородинского сражения, префект дворца императора французов m r de Beausset и полковник Fabvier приехали, первый из Парижа, второй из Мадрида, к императору Наполеону в его стоянку у Валуева.
Переодевшись в придворный мундир, m r de Beausset приказал нести впереди себя привезенную им императору посылку и вошел в первое отделение палатки Наполеона, где, переговариваясь с окружавшими его адъютантами Наполеона, занялся раскупориванием ящика.
Fabvier, не входя в палатку, остановился, разговорясь с знакомыми генералами, у входа в нее.
Император Наполеон еще не выходил из своей спальни и оканчивал свой туалет. Он, пофыркивая и покряхтывая, поворачивался то толстой спиной, то обросшей жирной грудью под щетку, которою камердинер растирал его тело. Другой камердинер, придерживая пальцем склянку, брызгал одеколоном на выхоленное тело императора с таким выражением, которое говорило, что он один мог знать, сколько и куда надо брызнуть одеколону. Короткие волосы Наполеона были мокры и спутаны на лоб. Но лицо его, хоть опухшее и желтое, выражало физическое удовольствие: «Allez ferme, allez toujours…» [Ну еще, крепче…] – приговаривал он, пожимаясь и покряхтывая, растиравшему камердинеру. Адъютант, вошедший в спальню с тем, чтобы доложить императору о том, сколько было во вчерашнем деле взято пленных, передав то, что нужно было, стоял у двери, ожидая позволения уйти. Наполеон, сморщась, взглянул исподлобья на адъютанта.
– Point de prisonniers, – повторил он слова адъютанта. – Il se font demolir. Tant pis pour l"armee russe, – сказал он. – Allez toujours, allez ferme, [Нет пленных. Они заставляют истреблять себя. Тем хуже для русской армии. Ну еще, ну крепче…] – проговорил он, горбатясь и подставляя свои жирные плечи.
– C"est bien! Faites entrer monsieur de Beausset, ainsi que Fabvier, [Хорошо! Пускай войдет де Боссе, и Фабвье тоже.] – сказал он адъютанту, кивнув головой.
– Oui, Sire, [Слушаю, государь.] – и адъютант исчез в дверь палатки. Два камердинера быстро одели его величество, и он, в гвардейском синем мундире, твердыми, быстрыми шагами вышел в приемную.
Боссе в это время торопился руками, устанавливая привезенный им подарок от императрицы на двух стульях, прямо перед входом императора. Но император так неожиданно скоро оделся и вышел, что он не успел вполне приготовить сюрприза.
Наполеон тотчас заметил то, что они делали, и догадался, что они были еще не готовы. Он не захотел лишить их удовольствия сделать ему сюрприз. Он притворился, что не видит господина Боссе, и подозвал к себе Фабвье. Наполеон слушал, строго нахмурившись и молча, то, что говорил Фабвье ему о храбрости и преданности его войск, дравшихся при Саламанке на другом конце Европы и имевших только одну мысль – быть достойными своего императора, и один страх – не угодить ему. Результат сражения был печальный. Наполеон делал иронические замечания во время рассказа Fabvier, как будто он не предполагал, чтобы дело могло идти иначе в его отсутствие.
– Я должен поправить это в Москве, – сказал Наполеон. – A tantot, [До свиданья.] – прибавил он и подозвал де Боссе, который в это время уже успел приготовить сюрприз, уставив что то на стульях, и накрыл что то покрывалом.
Де Боссе низко поклонился тем придворным французским поклоном, которым умели кланяться только старые слуги Бурбонов, и подошел, подавая конверт.
Наполеон весело обратился к нему и подрал его за ухо.
– Вы поспешили, очень рад. Ну, что говорит Париж? – сказал он, вдруг изменяя свое прежде строгое выражение на самое ласковое.
– Sire, tout Paris regrette votre absence, [Государь, весь Париж сожалеет о вашем отсутствии.] – как и должно, ответил де Боссе. Но хотя Наполеон знал, что Боссе должен сказать это или тому подобное, хотя он в свои ясные минуты знал, что это было неправда, ему приятно было это слышать от де Боссе. Он опять удостоил его прикосновения за ухо.
– Je suis fache, de vous avoir fait faire tant de chemin, [Очень сожалею, что заставил вас проехаться так далеко.] – сказал он.
– Sire! Je ne m"attendais pas a moins qu"a vous trouver aux portes de Moscou, [Я ожидал не менее того, как найти вас, государь, у ворот Москвы.] – сказал Боссе.
Наполеон улыбнулся и, рассеянно подняв голову, оглянулся направо. Адъютант плывущим шагом подошел с золотой табакеркой и подставил ее. Наполеон взял ее.

Если бы не специфический род деятельности, Пабло Эскобар вполне мог бы попасть в учебники по личностному росту как идеальный пример self-made man - человека, пришедшего к успеху благодаря предприимчивости и трудолюбию. Сам он любил такие истории: во время одного из арестов полиция изъяла у него испанский перевод американского бестселлера «Сила позитивного мышления». Чего-чего, а позитивного мышления Пабло было не занимать.

1 декабря 2016 года Пабло Эскобару исполнилось бы 67 лет. Наркобарон, проживший яркую жизнь, самый знаменитый колумбиец (за исключением, пожалуй, Габриэля Гарсиа Маркеса), он погиб в 1993 году, проиграв войну, которую сам же объявил правительству. О том, как из бедняка он превратился в богатейшего гражданина Колумбии, а затем и в главного врага государства, рассказывает «Лента.ру».

«Мама, подожди немного»

Он родился в семье бедного фермера Хесуса Дари Эскобара и школьной учительницы Хемильды Гавирии в пригороде Медельина. «Мой отец всегда говорил мне, чтобы я не забывал о том, что мы происходим из простых, - рассказывал его сын Хуан Пабло. - Он никогда ничего не ждал от политиков. Он говорил, что нужно помогать бедным и вернуть им чувство собственного достоинства».

Пабло был одним из семи детей в семье Эскобаров, жившей в нищете. Как-то учитель выгнал будущего наркобарона из класса из-за того, что он пришел в школу босиком. Денег в доме не было, и Хемильда украла для сына обувь из магазина - но неудачно: ботинки оказались разного размера. Утешая плачущую мать, Пабло пообещал: «Не плачь, мама. Подожди немного, я вырасту и дам тебе все, что ты захочешь».

Эта идея - вырасти и разбогатеть - стала для Эскобара главной в жизни. Как вспоминает его брат Роберто, Пабло рос замкнутым ребенком, почти не участвовал в играх, все время думал о чем-то своем. Позже будущий наркобарон признавался, что дал себе обещание: если к тридцати годам не заработает миллион песо - покончит с собой. Пабло видел, в какой чудовищной бедности живут люди вокруг, и искал справедливости.

Он мог бы стать социалистом, но это было слишком опасно. Вокруг бушевала гражданская война - Виоленсия, унесшая жизни 200 тысяч человек. Когда Пабло стукнуло девять, война в основном закончилась. Те, кто хотел справедливости, ушли в сельву, и когда юный Эскобар подрос, примкнуть ему было не к кому: социалисты с оружием в руках сражались в лесах, а затеявшие гражданскую войну либералы и консерваторы объединились в рядах Национального фронта.

Легенда улиц

Путь Эскобару указали рассказы матери о деде - неуловимом Роберто Гавирии, сколотившем состояние на контрабанде виски. Пабло придумал собственную концепцию достижения социальной справедливости - через бандитизм, олицетворяющий сопротивление репрессивному обществу. С этой концепцией отлично сочеталось стремление вырваться из нищеты.

Пабло бросил школу и вошел в уличную банду. Он мечтал стать идеальным преступником, равнялся на Аль-Капоне и дона Корлеоне из «Крестного отца». Он пробовал себя во всем - подделке лотерейных билетов, торговле контрабандой, краже машин, грабеже, везде стараясь достичь совершенства. Он даже воровал памятники с кладбищ, стесывал с них надписи и перепродавал безутешным родственникам. Тогда же он привык курить марихуану - Пабло считал, что она помогает ему думать.

В 20 лет Пабло стал легендой медельинских улиц. Он грабил банки и угонял автомобили, умело уходя от полицейских облав. Юный Эскобар был дерзок, уверен в себе и всегда опережал полицию на шаг или два. Могучее обаяние молодого бандита притягивало к нему людей. В какой-то момент Пабло решил, что проще купить полицию, чем бегать от нее. Это оказалось неожиданно легко. Местные власти обошлись чуть дороже. Девизом Эскобара стала фраза Plata о Plomo - «серебро или свинец»: бери взятку или получи пулю. Пуль Пабло не жалел: каждый, кто не хотел исполнять приказы или сомневался в его лидерстве, рисковал сыграть в ящик. Как позже объяснял Эскобар, страх оказался самой дешевой и эффективной пиар-стратегией, позволившей ему быстро создать нужную репутацию.

От автомобильных краж Пабло перешел к похищениям ради выкупа. Независимо от того, платили за пленников деньги или нет, их ждал один конец - пуля. Сам Эскобар считал себя борцом за справедливость: «В нашей стране убивают только бедняков, а я демократизировал смерть». Самой знаменитой акцией Пабло стало похищение и убийство магната-олигарха Диего Эчаваррии, которого ненавидела вся медельинская беднота: на его предприятиях люди работали в нечеловеческих условиях за нищенские зарплаты, он вышвыривал сотни рабочих на улицы без выходного пособия, отнимал земли у крестьян, загоняя их в трущобы, и жестоко расправлялся с теми, кто пытался сопротивляться. Вскоре труп Эчаваррии, семья которого заплатила выкуп в 50 тысяч песо, со следами пыток обнаружили в яме на окраине Медельина. На следующий день, когда Эскобар вышел из дома, каждый встречный кланялся ему или стремился пожать руку. С тех пор в знак уважения его звали не иначе как «доктор Эскобар». Ему было 22 года.

Люди свихнулись на белом порошке

Пабло делал себе состояние на контрабанде сигарет, виски и одежды, но богатство прирастало медленно. Ему хотелось большего. Когда вернувшиеся из очередного рейса в Панаму курьеры сообщили, что там интересовались, нет ли в Колумбии кокаина, Пабло не сразу понял, что это его шанс. Но позже, наведя справки, он узнал о кокаиновой лихорадке, поразившей США: белый порошок нюхали игроки в казино, юристы крупных корпораций, врачи, банкиры, профессора.

Пабло наладил контакты с перуанскими крестьянами в долине Уальяги, где кока была дешевле. Первые партии наркотика он лично на легковушке переправил в Панаму. Так был заложен фундамент кокаиновой империи Эскобара. Конкурентов он либо убрал, либо вынудил присоединиться к себе, и быстро прижал к ногтю соперников на американском рынке - кубинскую мафию. Один из бывших соперников Пабло, ставший позже его соратником, Хорхе Очоа вспоминал: «Честно говоря, он запугал нас, как и многих других в Медельине, Кали и Боготе. Да что там - он запугал всю Колумбию и все Соединенные Штаты. Что бы он ни захотел, должно было быть сделано, и на мнение других ему было наплевать».

Поход в политику

Медельинский картель, основанный Пабло Эскобаром в 1976 году, стал самой могущественной преступной организацией за всю историю Латинской Америки. Строгая дисциплина, беспощадный террор против отступников и предателей, удачные бизнес-решения привели к тому, что вскоре картель фактически монополизировал кокаиновый экспорт в Штаты, контролируя 80 процентов всей мировой торговли кокаином. Ежедневно в США разными путями, в том числе в самолетных шасси и на подводных лодках, доставлялось по 15 тонн кокаина. На пике могущества медельинские боссы зарабатывали по 60 миллионов долларов в день. В 1986-м Forbes поместил Пабло Эскобара в список самых богатых людей мира - по самым осторожным подсчетам, его состояние ежегодно росло на 30 миллиардов долларов. По воспоминаниям соратников, только на резинки для денежных пачек у него уходило 2,5 тысячи долларов в год.

Пабло любил роскошную жизнь: у него был 141 дом, 142 самолета, 20 вертолетов и 32 яхты. Охраняли это богатство специально обученные и вооруженные до зубов боевики. При этом Эскобар не забывал и о бедняках: строил школы, больницы, парки, стадионы, мосты и дороги, открывал церкви и спонсировал раздачу бесплатной еды.

Став самым богатым человеком в стране, Пабло решил, что пора идти в политику. Как раз тогда Колумбия заключила с США договор о выдаче наркобаронов, замешанных в экспорте кокаина в Штаты, и это напрямую задевало интересы Эскобара. «Я бы предпочел лежать в могиле в Колумбии, чем сидеть в тюрьме в США», - сказал он однажды. Пабло предложил правительству отменить закон, пообещав взамен выплатить весь внешний долг страны - жалкие 10 миллиардов долларов, но получил отказ. Ничего не оставалось, кроме как действовать политическими методами.

В 1982 году Эскобар триумфально прошел в Конгресс Колумбии, поддержанный теми бедняками, для которых строил школы и больницы. В 32 года он стал замещающим конгрессменом - то есть получил право голосовать в отсутствие депутата. Кокаиновые деньги, популярность в народе и связи в верхах сделали свое дело: сын фермера всерьез нацелился на президентский пост.

Удар и месть

И тут Пабло Эскобар получил удар под дых. Министр юстиции Родриго Лара Бонилья развернул против него кампанию (как утверждал сам Эскобар, по заказу наркобаронов-конкурентов) и добился того, что Пабло с позором изгнали из Конгресса. Политическая карьера Эскобара была сломана навсегда, о президентском кресле пришлось забыть.

Пабло не привык проигрывать. Он ответил террором: его люди расстреляли Бонилью, спецгруппы, прозванные «Лос Экстрадитаблес», расправлялись с чиновниками, журналистами, полицейскими по всей стране. Эскобар даже вышел на контакт с левыми партизанами, обеспечив им захват Дворца правосудия в столице. В город были введены танки, в результате кровавой бойни погибло около сотни человек, включая 11 наиболее несговорчивых судей. Кстати, в случившемся пожаре сгорели все документы на экстрадицию членов Медельинского картеля.

«Полная и абсолютная война», объявленная картелем правительству, шла девять лет. Сотрудники колумбийской секретной полиции одного за другим ликвидировали или арестовывали ближайших соратников Эскобара. В ответ бандиты совершали теракт за терактом. Ежедневно от рук боевиков картеля по всей стране гибли десятки человек. В августе 1989-го киллеры расстреляли даже кандидата в президенты Луиса Карлоса Галана, обещавшего покончить с торговлей кокаином, а в ноябре люди Эскобара подорвали в воздухе пассажирский самолет, на котором должен был лететь будущий президент Сесар Гавирия Трухильо. Погибли все 110 человек, находившиеся на борту, но Трухильо среди них не оказалось.

Тюрьма своими руками

В 1990 году ставший президентом Трухильо предложил наркобаронам сдаться, пообещав не экстрадировать их в США. К тому времени Эскобар начал понимать, что проигрывает войну: против него объединились армия и спецслужбы, конкурирующие наркокартели, оперативники ЦРУ и ультраправые боевики. Родственники погибших от рук его бандитов создали организацию «Лос Пепес» - «эскадрон смерти», который убивал всех, кто был связан с Эскобаром. За самим Пабло охотилась особая поисковая группа, куда отбирали лучших из лучших из армии и полиции.

И Пабло Эскобар сдался. Он признал себя виновным в ряде мелких преступлений, за это ему простили все остальные. Тюрьму для себя он построил сам. Огромный комплекс под названием «Ла Катедраль», расположенный в горах недалеко от родного Медельина, напоминал скорее роскошную усадьбу - с баром, дискотекой, бассейном, сауной и футбольным полем. Эскобар мог принимать любых посетителей, которых пожелает, и сам покидал стены «Ла Катедраля», когда хотел и на сколько хотел. Тюремщики в основном занимались тем, что охраняли Эскобара от тех, кто жаждал с ним расправиться. Из тюрьмы Пабло руководил своей кокаиновой империей, отдавал приказы о расправах с конкурентами, некоторых даже казнил сам.

Год спустя терпение правительства лопнуло, и президент Трухильо приказал изъять Эскобара из «Ла Катедраля» и посадить в настоящую камеру. Вовремя предупрежденный, наркобарон покинул роскошную тюрьму, и война началась снова.

На этот раз, однако, она длилась недолго: в декабре 1993 года спецслужбы засекли звонок Эскобара сыну и вычислили местоположение беглого главы картеля. 2 декабря дом, где он скрывался, был окружен спецназом. Пабло Эскобар отстреливался, потом попытался сбежать через крышу, но был убит снайпером. Ему было 44 года.

На похороны Пабло Эскобара собралось 25 тысяч человек. Кто-то желал выразить свое уважение и благодарность наркобарону за его заботу о бедняках. Кто-то оплакивал «колумбийского Робин Гуда», которому народная молва создала славу добросердечного борца с олигархами (чего стоит только апокрифическая история о том, как он, скрываясь от преследователей, сжег в горной пещере два миллиона долларов наличными, чтобы обогреть больную дочь Мануэлу). Кто-то пришел проститься с бывшим боссом, на совести которого к концу «карьеры» было около четырех тысяч жизней.

Спустя шесть лет остатки Медельинского картеля были окончательно ликвидированы.

Пабло Эмилио Эскобар - знаменитый колумбийский наркобарон и лидер одной из самых мощных могущественных преступных организаций, которые когда-либо видел свет. На пике власти в 1980-х годах он превратил свой наркокартель в настоящую империю, которая нагоняла ужас не только на конкурентов, но и на целые государства, а поле её деятельности простиралось на весь земной шар. По оценкам современников, Эскобар сделал миллиарды долларов на торговле наркотиками, похищениях и заказных убийствах, а в его подчинении находилась армия солдат, набранная из закоренелых преступников и оснащённая не хуже, чем многие национальные армии той поры.

Но несмотря на своё широкое поле деятельности, в историю Пабло Эскобар всё же вошёл под титулом «Кокаиновый король» или, если ближе к оригиналу, «Король кокса». До сих пор никому не удалось превзойти его в масштабах незаконного оборота кокаина. По оценкам спецслужб США более 80% от общего объёма контрабанды кокаина в мире осуществлялось именно Эскобаром и его картелем. Согласно данным полной инвентаризации, которая была произведена после распада Медельинского кокаинового картеля и устранения его ключевых действующих лиц, чистая стоимость всех активов, а также движимого и недвижимого имущества, составила около $30 млрд.! А тайники с деньгами и драгоценностями, спрятанные в домах, когда-то принадлежавших Эскобару, периодически обнаруживаются и в наши дни.

Детство и юные годы будущего «Короля кокса»

Молодой Пабло Эскобар

Пабло Эмилио Эскобар Гавирия родился 1 декабря 1949 года в небольшом колумбийском городке Рионегро в семье скромного крестьянина и школьной учительницы. По воспоминаниям тех, кто был знаком с этим вполне почтенным семейством, юный Паблито был амбициозным мальчиком и мечтал о политической карьере и даже всем друзьям и родным он говорил, что хочет стать президентом. Впрочем, незавидное финансовое положение семьи заведомо ставило крест на этих начинаниях, и мальчик, несмотря на свой возраст, это прекрасно понимал. Движимый стремлением к лучшей жизни, он пошёл путём легендарных колумбийских «бандитос», о которых тогда слагались многочисленные легенды. Так и началась криминальная карьера будущего «Короля кокса». Первые деньги Пабло Эскобар заработал, перепродавая надгробные камни, украденные на местных кладбищах. Сочтя эту работу слишком трудной и неблагодарной, вскоре он перешёл к мелкому уличному воровству и краже автомобилей. Здесь юный преступник приобрёл первые важные знакомства, которые помогли ему устроиться на более серьёзное дело - переправку контрабанды. Обладая незаурядным умом и природной коммерческой жилкой, он быстро наладил дело и занял крепкие позиции на контрабандном рынке сигарет.

Как считают историки, именно этот период его жизни стал той самой тренировочной площадкой, которая закалила Эскобара и дала ему опыт и навыки для дальнейшего становления в роли будущего короля наркомафии.

Медельин — город, где началась карьера «Короля кокса»

Уже к 1971 году Эскобар руководил крупной бандой, которая была сколочена из выходцев города Медельина, где будущий наркобарон теперь проводил большую часть времени. Наряду с контрабандой сигарет, они промышляли убийствами и похищениям. Так, в том же 1971 году Эскобар с помощниками похитили и убили одного из крупнейших колумбийских промышленных магнатов Диего Эчеварио. Что интересно, местные жители, большую часть которых составляли бедняки-крестьяне, выразили огромную признательность Эскобару и оказали ему полную поддержку, несмотря на жестокость, с которой было совершено преступление. Следующие же 5 лет он всецело посвятил тому, чтобы расширить свой контрабандный бизнес и подмять под себя местный рынок наркотиков, которым тогда управляли чилийцы.

Становление империи - Plata о Plomo

Следующий яркий эпизод его жизни произошёл в 1976 году, когда по приказу Эскобара были устранены офицер полиции и судья, который выдал ордер на его арест. Случилось это после того, как он попался на контрабанде почти 40 фунтов (18 кг) кокаина. Незадолго до этого по приказу Пабло был убит местный наркобарон по имени Фабио Рестрепо, и Эскобар занял его место, объединив свои силы с тремя другими влиятельными наркоторговцами и создав знаменитый Медельинский кокаиновый картель. По оценке ЦРУ, он занял около 80% от общего оборота кокаина в мире, подчинив себе практически всех конкурентов и обложив их 25–30% «налогом». Тогда же картель превратился фактически в мини-государство со своей службой разведки, вооружёнными силами, исследовательскими лабораториями и даже воздушным и подводным флотом. Это было уникальным явлением, поскольку до Эскобара ещё никто не пользовался подводными лодками для систематической контрабанды наркотиков.

Молодой Эскобар вместе со своей женой

Таким образом, уже к началу 80-х Пабло Эскобар становится едва ли не самым влиятельным человеком в Колумбии, фактически обладая полным контролем над всеми государственными органами, включая местные власти, конгресс, полицию и суды. Благодаря этому, несмотря на всю очевидность криминального происхождения его богатств, никаких официальных претензий Эскобару не выдвигалось.

Фотография, сделанная в одном из полицейских участков Медельина, 12 августа 1981 года

Впрочем, у многих просто не было выбора, поскольку, пользуясь слабостью государственной машины, Эскобар действовал грубо и жёстко, ставя перед своими жертвами ультиматум: «Серебро или свинец» («Plata о Plomo»). Проще говоря, те, кто не хотел брать деньги и оказывать содействие, умирали тяжёлой и мучительной смертью. Вскоре желающих сопротивляться практически не осталось. В 1982 году Эскобар был избран в Конгресс Колумбии. С тех пор он фактически сосредоточил в своих руках экономическую, криминальную и политическую власть в стране, почти осуществив свою мечту детства.

Уход в подполье и большой террор

Впрочем, триумф Эскобара длился недолго. Уже к январю 1984 года министр юстиции Родриго Бония всё-таки добился исключения одиозного конгрессмена из парламента, и тогда Эскобар, у которого отняли значительную толику политической власти и, что главное, мечту о президентстве, организовал широкомасштабный террор, чтобы показать, кто настоящий хозяин Колумбии. Первым делом был устранён основной виновник исключения Эскобара из политики - Родриго Бония, которого расстреляли в его автомобиле. После этого события несостоявшийся политик и по совместительству самый кровавый гангстер Колумбии был помещён в список «Most wanted», а полиция получила официальный ордер на его арест.

Оказавшись в подполье Эскобар уже не стеснялся в выборе методов для противодействия своим оппонентам и начал открыто поддерживать террористическую группировку Los Extraditables. За последующие два года им удалось отправить на тот свет более пяти сотен одних лишь сотрудников полиции, в то время как общее число жертв исчислялось тысячами. В их число входили как конкуренты, так и общественные деятели, журналисты и все остальные, кто смел становиться на пути наркомафии.

Точка невозврата и закат империи

К этому времени бесчинства картеля стали досаждать не только колумбийцам, но и их ближайшим соседям, а масштаб деятельности Эскобара вызвал беспокойство даже у США, которые были буквально наводнены дешёвым кокаином из Колумбии. Администрация президента Рейгана действовала решительно и между двумя странами быстро был подписан договор о сотрудничестве и совместной борьбе с наркотиками, который имел один важный пункт - все пойманные наркобароны должны быть экстрадированы в США для отбывания наказания там. На первых порах коррумпированные и запуганные чиновники под давлением бандитов попробовали протащить через Верховный суд закон о запрете этого договора, но колумбийский президент Верхилио Барко наложил своё вето, и тотальная борьба против наркокартелей была продолжена с новыми силами. В результате этого Эскобар потерял свою правую руку - Карлоса Ледера и нескольких других преданных помощников. Медельинскому кокаиновому картелю был нанесён весомый урон, а месть наркобарона за это оказалась действительно страшной.

Пабло Эскобар вместе со своим сыном напротив Белого дома

После неудачной попытки заключить с властями страны перемирие в обмен на гарантии невыдачи его в США, Эскобар приказал своим киллерам казнить политика Луиса Галана, который требовал от правительства принять ещё более жёсткие меры по борьбе с наркокартелями, Верховного судью Карлоса Валенсию и полковника полиции Вольдемара Контеро. С 16 по 18 августа 1989 года все трое были убиты.

Но Эскобару и этого было мало. Упиваясь своим могуществом и безнаказанностью, он с помощью Los Extraditables совершил 7 терактов, унёсших жизни 37 человек, (ещё примерно 400 человек были изувечены). Далее (27 ноября 1989 года) по приказу Эскобара был взорван самолёт с более чем сотней пассажиров на борту. И хотя основной целью наркобарона являлся Сесар Трухильо - будущий президент Колумбии (по стечению обстоятельств он так и не полетел этим рейсом), такой способ был выбран намеренно, чтобы нагнать ещё большего страха на правительство Колумбии и принудить его к сделке.

Неделю спустя киллеры Эскобара совершили покушение на шефа секретной полиции Мигеля Маркеса. Способ убийства был также выбран максимально кровавый - подрыв бомбой. В результате погибли 62 человека и около сотни было ранено. Но этим Эскобар вызвал совершенно обратный эффект - если до указанных событий во властных коридорах ещё было немало желающих договориться, то после его уже рассматривали как опасного террориста и устроили на него настоящую облаву.

В результате только одной из операций правительство конфисковало без малого тысячу особняков и ферм, 710 автомобилей, 367 самолётов, 73 катера и более 1200 единиц оружия. Также была изъята уже готовящаяся к продаже крупная партия кокаина весом в 4,7 тонн.

Но, по мнению историков, одну из своих самых непростительных ошибок Эскобар совершил позже, когда начал компенсировать убытки, пытаясь обложить громадной данью подконтрольные ему картели и отнимать долю конкурентов, беспощадно истребляя их. Если изначально «налог» Эскобара составлял 25–30%, то он попытался увеличить его до 65–70%, потеряв многих верных союзников.

Редкая фотография улыбающегося «Короля кокса»

Последний гвоздь в крышку гроба империи «кокаинового короля» вбила война с наркокартелем «Кали». Эскобар попытался обезглавить его, убив одного из руководителей. Но киллер не справился с заданием, а в ответ «калийский» картель расправился с кузеном Эскобара - Густаво Гавирией. Последовавшая за этими событиями война картелей, хоть и унесла жизни многих невинных людей, но зато ослабила группировки настолько, что Эскобар оказался фактически припёртым к стенке и был вынужден сдаться.

La Catedral - последняя надежда Эскобара

Остаётся только гадать, сколько денег было занесено в нужные кабинеты, но адвокатам Пабло Эскобара удалось сделать невозможное. Обложенный со всех сторон беглец не только не был убит при задержании или казнён конкурентами (после недавних событий очень многие из них мечтали примерить на Эскобара «колумбийский галстук»), но ещё и сдался на своих условиях, выторговав у правительства Колумбии запрет на экстрадицию в США. В 1991 году его торжественно конвоировали в тюрьму La Catedral, которая была построена им самим и, по сути, представляла собой роскошный и хорошо укреплённый замок.

Внутри La Catedral были обустроены сады и декоративные водопады, а свободное время «узник» проводил в казино, спа-центрах, барах и ночном клубе, которые были расположены прямо на территории тюрьмы. Впрочем, при желании Эскобар мог запросто съездить в город, если ему хотелось посетить кинотеатр или футбольный матч. Также он сохранил большую часть своего «бизнеса», ведя переговоры по телефону через надёжных людей.

Более того, скопив силы, Эскобар даже продолжил наступать на конкурентов и недостаточно преданных партнёров. Самых несговорчивых привозили к нему в La Catedral, где он лично истязал несчастных в специально оборудованных пыточных камерах. При этом, согласно договору, ни полиция, ни армия не имели права даже приблизиться к территории тюрьмы.

Роковая ошибка Эскобара, бегство и смерть

Прояви Эскобар немного больше дальновидности, он имел все шансы стать так называемым серым кардиналом и выйти на совершенно новый уровень. Его денег и связей было более чем достаточно, чтобы частично вывести из тени свой «бизнес», создав для него прикрытие в виде легальных компаний, занимающихся производством разного рода товаров. Именно так поступили более мудрые и не такие жадные и заносчивые конкуренты Эскобара. Последний же привык к абсолютной власти и не желал с ней расставаться, что в итоге и привело его к гибели.

Узнав, что ситуация в Колумбии абсолютно не изменилась, а доставивший столько неприятностей наркобарон и дальше продолжает своё дело с прежним размахом, правительство США пришло в ярость и жёстко надавило на президента Колумбии, потребовав немедленно экстрадировать преступника в Соединённые Штаты. И 22 июля 1992 года такой приказ был издан. Но Эскобар уже был осведомлён об этом и спокойно покинул свою «тюрьму», скрывшись в одном из новоприобретённых особняков. За его голову была назначена беспрецедентная на то время сумма - 10 миллионов долларов. Даже президенту страны потребовалось бы работать не меньше двух веков, чтобы заработать столько денег.

Несмотря на то что Пабло Эскобар вновь оказался в осадном положении, сейчас его дела были не так уже и плохи. И хотя он вновь навлёк на себя гнев правительства, потерял поддержку значительной части союзников и разворошил старые обиды конкурентов, у него было одно важное преимущество - абсолютная поддержка у простого населения, которое Эскобар на протяжении многих лет щедро «прикармливал». Поэтому у него не возникало проблем с поиском новых рабочих рук и боевиков для личной армии. Но «кокаиновый король» вконец лишился и её, приняв ошибочное решение повторить большой террор конца 80-х годов.

Подумав, что ему вновь удастся устрашить правительство и склонить его содействию, Пабло Эскобар вновь начал беспощадную резню. 30 января 1993 года им был организован взрыв в Боготе, в результате которого погибло больше двух десятков человек и более 70 были тяжело ранены. И, что самое страшное, большую часть пострадавших составляли родители с детьми из простых рабочих семей. Этот теракт окончательно испортил репутацию Эскобара и лишил его поддержки бедного класса, а титул «Король кокса» сменился на менее благозвучный - «Убийца детей». С этого момента дни величайшего из наркобаронов были сочтены.

Помимо полиции, конкурентов и озлобившихся бывших соратников, Эскобару начал угрожать и новый враг - организация Los Pepes. Если переводить это название-аббревиатуру дословно, то звучит оно как «люди, пострадавшие от Пабло Эскобара». Учитывая же, что из-за кровожадности главного босса Медельинского наркокартеля с жизнью распрощались более 10 тысяч человек, таковых было очень много. У каждого из погибших остались родственники, близкие и друзья, которые теперь жаждали мести.

Буквально на следующий день после кровавого события в Боготе, Los Pepes разыскали место, в котором скрывался Пабло Эскобар и сожгли его дом дотла. После этого все родственники и друзья наркобарона, а также его ближайшие сподвижники стали объектом охоты. Причём в отличие от полиции Los Pepes действовали очень жестоко, наводя ужас на бандитов.

Участники облавы на Эскобара рядом с его телом, 2 декабря 1993 года

Развязка наступила 2 декабря 1993 года. Бывший «Кокаиновый король», а ныне «Убийца детей» был блокирован в одном из домов квартала Лос Олибос совместными отрядами колумбийских силовиков, местной полиции, Los Pepes и американских агентов из АНБ. Наркобарон со своим телохранителем ещё пытался отстреливаться, но на этот раз силы были неравны. Попытавшись скрыться, Эскобар выбрался на крышу и был застрелен снайпером.

Феномен Эскобара

Как знаменитому наркобарону, который по своей жестокости вполне мог сравниться со многими кровожадными диктаторами XX века, удалось так долго оставаться на свободе, пользуясь беспрецедентной поддержкой большинства населения? Как полагают историки, этот феномен связан с исключительным талантом к манипулированию, которым обладал Эскобар. Он хорошо прочувствовал социально-политическую обстановку, которая царила тогда в Колумбии и сделал ставку на самую широкую прослойку населения - бедных рабочих и фермеров, которых обдирали до нитки торгово-промышленные магнаты и коррумпированные чиновники.

Эскобар пытался создать себе образ «колумбийского Робин Гуда», или каноничного «бандитос» из городских легенд, который грабит богатых и одаривает бедных. Он блестяще справился с этой задачей, долгие годы покупая любовь людей в Медельине. За это время были потрачены миллионы долларов на строительство парков, школ, спортивных стадионов, церквей и даже жилья для бедных. Его стратегия работала и обеспечивала ему бесконечный приток преданных слуг, но только до того момента, когда он не предал и их, сделав этих людей жертвами своего террора против государства.

Единственные, кому Эскобар оставался верен до самого конца - это его жена Мария Виктория и дети. С ними он всегда был очень добрым и ласковым, стараясь оберегать от любых опасностей, связанных с его «профессией». По свидетельству сына наркобарона, Хуана Пабло, однажды им с отцом пришлось в спешке удирать из дома, спасаясь от правительственных агентов и какое-то время прятаться на высокогорье. Тогда он без особого сожаления сжёг 2 миллиона долларов, чтобы растопить очаг и приготовить горячую пищу для замерзающих.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter .

«Эль-Патрон» был боссом самого мощного наркокартеля, который когда-либо видел свет. В 1989 г. по версии журнала Форбс он занял 7 место в рейтинге богатейших людей планеты, с личным состоянием 25 млрд. долларов.

Однако за такие баснословные деньги семья наркокороля заплатила также немалую цену: жена осталась вдовой, а их двое детей лишились любящего отца в возрасте 15 и 8 лет. А, несмотря на то, что в декабре 1993 года Эскобар был убит, они до сих пор расплачиваются мощным эмоциональным грузом и постоянными угрозами со стороны людей, кто прямо или косвенно пострадал от рук печально известного наркобарона.

Кроме того, они потеряли практически все деньги, которые были конфискованы и переданы колумбийским властям.

Семейное проклятие

Спустя нескольких месяцев после смерти Эскобара, из-за постоянных преследований и травли, его вдова и дети были вынуждены бежать из Колумбии сначала в Мозамбик, затем в множество других стран, правительства которых одно за другим отказывали им в предоставлении политического убежища. Все кроме .

Прошло 24 года с тех пор, как семья кровавого наркобарона бежала из родной страны. Что стало с ними с тех пор? Кем является семья Эскобара сегодня ?

Жена: Мария Виктория Энео Виехо

В 1974 году, когда Эскобару было 24, он начал встречаться с 13-летней Марией Викторией Энео Виехо (исп. Maria Victoria Henao Vellejo). Ее семья не одобряла их отношений и пара сбежала в город Пальмира, а в марте 1976 г. они поженились.

На протяжении всей своей жизни Эскобар имел огромное количество внебрачных связей, но, несмотря на все похождения мужа, Мария Виктория поддерживала его во всем, оставаясь с ним до самого последнего дня его жизни. Никто по-настоящему не знал об их отношениях, но существовало предположение, что она просто была увлечена роскошью.

Бежав в Аргентину, вдова сменила имя на Мария Исабель Сантос Кабальеро (исп. Maria Isabel Santos Caballero). Вместе со своими детьми они жили спокойной жизнью среднестатистической семьи в небольшой квартире . Эта спокойная жизнь длилась лишь 5 лет.

В 2000 г. Мария Исабель и ее сын были арестованы по обвинению в фальсификации документов, сговоре и незаконном отмывании денег. Якобы в супруга Эскобара получила часть заработанных им денег от бывших членов .

Их посадили в аргентинскую тюрьму на 15 месяцев, (примечательно, что они провели в заключении дольше, чем когда-либо сам Пабло), однако после, на основе недостаточных доказательств, они были выпущены на свободу. Целая команда юристов пыталась инкриминировать им множество преступлений, в том числе незаконный оборот наркотиков, но, в конце концов, за неимением фактов были вынуждены отступить.

Сын: Хуан Пабло Эскобар Энео

Унаследовал не только фамилию и имя отца, но также и схожие черты лица. Довольно опасное сочетание при попытке начать жизнь с чистого листа. Бежав с семьей в Аргентину, он стал известен как Хуан Себастьян Маррокин Сантос (исп. Juan Sebastian Marroquín Santos), но и это не помогло ему надолго спрятать свою истинную личность от глаз нежелательной общественности.

Хуан родился в 1977 году в Медельине. Он очень любил своего отца, вообще эти двое всегда были очень близки, однако по своей натуре был пацифистом и никогда не соглашался с жестокостью и насилием, которые исповедовал Эскобар. До 12-13 лет он не догадывался чем занимается его отец.

Именно по телефонному разговору между отцом и сыном в тот роковой декабрьский вечер спецагенты США и Колумбии вычислили месторасположение укрытия Эскобара. Пренебрегая осторожностью, отец с сыном оставались на линии почти 5 минут. В этом разговоре наркобарон сказал Хуану, что ради него он бы сдался полиции.

Переехав в Аргентину, юноша поступил в школу, мечтая стать архитектором. Он наслаждался новой жизнью, размеренной и свободной, где нет стрельбы и постоянного страха. Но, скрываясь и живя во лжи, он никогда не мог чувствовать себя счастливым. Никто из его друзей и однокурсников не знал, кем Хуан Маррокин был на самом деле, для него это было большим облегчением, но в то же время он чувствовал себя виноватым.

В 2009 г. в сотрудничестве с Мароккином, а также с его матерью и двумя жертвами террора картеля, был выпущен документальный фильм под названием «Грехи моего отца » (исп. «Pecados de mi padre»). В этой работе Хуан обратился к жертвам Пабло Эскобара и ко всему колумбийскому народу, чтобы попросить прощение за действия своего отца.

В настоящее время живет в Буэнос-Айресе со своей женой и дочерью.

Дочь: Мануэла Эскобар Энео

Дочь «Кокаинового Короля», осталась более загадочной фигурой, чем ее брат и мать. В отличие от них Мануэла полностью уклонилась от глаз общественности. Сегодня о ней практически ничего не известно, только то, каким она была ребенком перед смертью Эскобара.

Она родилась 6 октября 1984 года в г. Браунсвилл (США, штат Техас), т.е. потеряла отца уже в 8 лет. По воспоминаниям людей, близких к семье, все это недолгое время Мануэла росла очень избалованным ребенком, центром внимания, маленькой принцессой своего отца.

Однажды она захотела единорога, Эскобар купил лошадь и распорядился прибить степлером картонный конус в виде рога к ее голове. Также к спине лошади были пришиты крылья, в результате чего она умерла от попадания в кровь инфекции.

После его смерти Мануэла привыкла к жизни полной опасностей и нестабильности. В 10 лет она вместе с семьей переехала в Буэнос-Айрес и изменила свое имя на Хуана Мануэла Маррокин Сантос (исп. Juana Manuela Marroquin Santos).

С тех пор она полностью закрылась от общественности, сделав вид, что является кем-то другим. С 2000 года, (когда ее мать и брат были арестованы) о ней практически ничего не известно. Можно предполагать лишь то, что 31-летняя Мануэла Маррокин до сих пор живет в Буэнос-Айресе, возможно с очередным именем.

Родители

Отец – Абель де Хесус Эскобар Эчеверри (исп. Abel de Jesus Escobar Echeverri), умер в 2001 г. от воспаления легких;

Мать – Эрмильда Гавириа (исп. Hermilda Gaviria), умерла в 2006 г. на 90-м году жизни, от сахарного диабета.

Самый успешный террорист в истории человечества родился в семье простого фермера Абеля де Хесус Эскобара и учительницы младших классов Эрмильды Гавириа. В семье было 7 детей, третий из которых – Пабло. Их дед по материнской линии Роберто Гавириа (исп. Roberto Gaviria Cobaleda) был известным контрабандистом виски во времена сухого закона.

Братья и сестры

Старший брат: Роберто Эскобар (исп. Robert Escobar Gaviria)

Родился в 11 января 1947 г. в Рио-Негро (исп. Rio Negro), Колумбия. Увлекался изучением химии и инженерного дела, активно занимался велоспортом. К 18-ти годам стал профессиональным велосипедистом, обладателем многочисленных национальных и международных наград, а позже тренером молодежной сборной Колумбии по велоспорту. В конце концов, был вовлечен младшим братом к преступному образу жизни. Был «правой рукой» Эскобара, и главным бухгалтером Медельинского Картеля, носил прозвище Эль-Осито .

Незадолго до смерти Пабло, был посажен на 11 лет в колонию строгого режима. Обладая глубокими знаниями финансовой составляющей картеля, в тюрьме Роберто написал книгу «История Бухгалтера: Жестокий мир картеля Медельин » (англ. «The Accountant’s Story: Inside the Violent World of the Medellín Cartel»), в которой рассказал про внутренние дела наркоимперии.

В 1993 г, через 16 дней после убийства брата, во время тюремного заключения, получив анонимное письмо-взрывчатку, ослеп на один глаз и частично потерял слух.

С момента освобождения из тюрьмы в 2003 году, руководит музеем имени Пабло Эскобара, который находится в бывшей усадьбе наркобарона «Неаполь» (исп. «Nápoles»).

По словам Себастьяна Маррокина, после смерти Пабло Эскобара, Роберто сразу же предал семью, заключив сделку с Организацией по Борьбе с Наркотиками (DEA) для дачи ложных показаний о своем брате.

Меньше известно об остальных:

• старшая сестра: Глория Инез Эскобар Гавириа (исп. Gloria Inés Escobar Gaviria);
• младший брат: Архемиро Эскобар Гавириа (исп. Argemiro Escobar Gaviria);
• младшая сестра: Альба Марина Эскобар Гавириа (исп. Alba Marina Escobar Gaviria);
• младшая сестра: Луз Мария Эскобар Гавириа (исп. Luz María Escobar Gaviria);
• самый младший брат: Луис Фернандо Эскобар Гавириа (исп. Luis Fernando Escobar Gaviria) (родился в 1958 г. и погиб в возрасте 19 лет в 1977 г.).

За каждый Ваш репост - огромное Спасибо! Gracias!

Была ли статья полезна?

Эскобар стал настоящей легендой, он оказался одним из самых выдающихся наркобаронов в истории. Насколько же он был богат?

Доходы Эскобара

В середине восьмидесятых картель Эскобара приносил прибыль в размере 420 миллионов долларов в неделю, что дает в сумме около 22 миллиардов долларов в год.

Один из богатейших людей в мире

80 процентов

К концу восьмидесятых он поставлял 80 процентов мирового объема кокаина.

Он провозил в Соединенные Штаты Америки контрабандой около 15 тонн кокаина ежедневно

По словам журналиста Иоана Грилло, Медельинский картель перевозил большую часть наркотиков прямо через побережье Флориды. «Между северным побережьем Колумбии и побережьем Флориды целых полторы тысячи километров, и все это время тот, кто двигался по этому маршруту, находился как на ладони у всех. Колумбийцы и их американские партнеры сбрасывали пачки товара прямо в море, а к ним с побережья тут же отправлялись ожидавшие доставки скоростные катера. Иногда товар сбрасывался прямо на побережье Флориды», — рассказал Грилло.

Король Америки

Другими словами, четыре из пяти американцев, употреблявших кокаин, пользовались продуктом, который поставлял им «Эль-Патрон».

Каждый месяц Король Кокаина нес убытки в размере 2,1 миллиарда долларов, но это не имело значения

Невероятное богатство Эскобара стало проблемой, когда он не смог отмывать деньги достаточно быстро. По словам Роберто Эскобара, главного бухгалтера картеля и брата известного наркобарона, он начал зарывать огромные суммы денег в колумбийских полях, прятать их в полуразрушенных складах и стенах домов членов картеля. «Пабло зарабатывал так много, что каждый год мы списывали десять процентов заработка, так как деньги съедались крысами на складах, повреждались водой или терялись», — сказал он. Если исходить из того, сколько Эскобар зарабатывал, десять процентов представляют собой сумму в 2,1 миллиарда долларов. У Эскобара было попросту больше денег, чем он мог использовать, поэтому случайные потери из-за грызунов или плесени не были для него проблемой.

Каждый месяц он тратил две с половиной тысячи долларов на резинки

В то время как постоянная необходимость прятаться, а также потери денег были одной проблемой, перед братьями встала другая, более базовая проблема — как аккуратно организовывать банкноты? По словам Роберто Эскобара, Медельинский картель тратил около двух с половиной тысяч долларов на резинки, которые использовались для формирования пачек банкнот.

Однажды он разжег костер из двух миллионов долларов, так как его дочери было холодно

В 2009 году сын Пабло Эскобара Хуан Пабло, который теперь известен как Себастьян Маррокин, описал, как выглядела жизнь в бегах вместе с Королем Кокаина. По словам Маррокина, семья жила в убежище на склоне горы в Медельине, когда у дочери Пабло Мануэлы случился приступ гипотермии. Эскобар решил сжечь банкноты на сумму два миллиона долларов, чтобы согреть свою дочь.

Местный Робин Гуд

Его прозвали «Робином Гудом», когда он выдавал деньги бедным на улицах, построил дома для бездомных, создал семьдесят общественных футбольных полей и организовал зоопарк.

Он пошел на сделку с правительством Колумбии и согласился сесть в тюрьму, однако на условии того, что он сам построит ее. Так появилась роскошная тюрьма Эскобара «Ла Катедраль»

В 1991 году Пабло Эскобар был заключен в тюрьму под названием «Ла Катедраль», которую он сам спроектировал. По условиям договоренности, заключенной с правительством Колумбии, Эскобар мог выбирать, кто будет заключен с ним в тюрьме. Он также мог спокойно продолжать заниматься делами своего картеля и принимать посетителей. На территории «Ла Катедраль» находилось футбольное поле, лужайка для барбекю и патио, а также эта тюрьма располагалась неподалеку от другого жилого комплекса, который он построил для своей семьи. Также представители колумбийской власти не могли подъезжать ближе, чем на пять километров к территории тюрьмы.